Текст книги "Черная икра (СИ)"

Автор книги: Сергей Медведев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 2 страниц) [доступный отрывок для чтения: 1 страниц]

Медведев Сергей Артурович
Черная икра

Черная икра

Настя, Николай, Даша – 25-28 лет

Алексей – 35 лет

Александр Сергеевич – 30-40

Стриптизерша – любого возраста.

1. Настя и Николай поднимаются по лестнице на 20-й этаж только что сданного дома, освещая путь телефонами. Дом еще не заселен, на лестничных пролетах кучи мусора, лифт не работает. У Николая в руках огромные сумки, он задыхается, у Насти – маленькая сумочка через плечо, она скачет по лестнице.

НИКОЛАЙ. Еще десять этажей! Давай медленнее идти.

НАСТЯ. Коль, ты не толстый, а так задыхаешься.

НИКОЛАЙ. Надо внимательнее к себе относиться. Сумки тяжелые, ну ты и наготовила.

НАСТЯ. На пятерых. Вскладчину.

НИКОЛАЙ. А для меня не готовила. Ни разу.

НАСТЯ. Ты на работе много ел. Я же видела.

НИКОЛАЙ. Я сейчас меньше ем. С собой беру.

НАСТЯ. Молодец.

НИКОЛАЙ. Да. Но мне теперь меньше платят. (пауза) Зато общаюсь с животными.

НАСТЯ. А это не опасно?

НИКОЛАЙ. Надо соблюдать правила.

НАСТЯ. Ладно, давай отдохнем.

Настя и Николай садятся на ступеньки. Сидят молча, слышно только их тяжелое дыхание.

НИКОЛАЙ. А Леонид Иванович еще c вами работает?

НАСТЯ. Да.

НИКОЛАЙ. А Миша?

НАСТЯ. Работает.

НИКОЛАЙ. А Оля?

НАСТЯ. Работает.

НИКОЛАЙ. А Федя?

НАСТЯ. А Федю уволили, недели две назад.

НИКОЛАЙ. Федя был хороший, такой старый мудрый волк. Он будет мстить.(пауза). А у тебя новая прическа. Тебе идет.

НАСТЯ. Спасибо. Ты, кстати, не говори, что я работаю в администрации. Зачем людей пугать?

НИКОЛАЙ. А мне можно сказать, что я работаю в зоопарке?

НАСТЯ. Конечно, говори. Это мило.

НИКОЛАЙ. Как думаешь, я не буду там лишним?

НАСТЯ. Не будешь. Я тоже никого не знаю. Просто они мои друзья в Фейсбуке. И мы решили вместе встретить Новый год.

НИКОЛАЙ. А то бы ко мне съездили. Я даже полы помыл с мылом. Телевизор бы посмотрели, а икру бы сами съели. Сто тысяч за кг. Белуга. Из Нового Уренгоя. Поехали ко мне!

НАСТЯ. Нет, Коля. Я хочу встретить новый год в компании, с новыми людьми. Для разнообразия.

НИКОЛАЙ. А я тебе зачем?

НАСТЯ. Ну, ты же хотел встретить новый год со мной? Хотел?

НИКОЛАЙ. Хотел. Но только с тобой.

НАСТЯ. Если бы хотел только со мной, то нужно было звонить не 30 декабря, а хотя бы 25-го. А так я уже пообещала.

НИКОЛАЙ. Боишься одна? Правильно. Нужно быть осторожнее. Я бы тоже один не пошел в такое место. Окраина, новостройка, соседей практически нет. Не докричишься.

НАСТЯ. Не надо меня пугать. Отдохнул? Пойдем.

НИКОЛАЙ. Сейчас, подожди. Это самое. Давай, поцелуемся?

НАСТЯ. Может быть, потом, когда выпьем.

НИКОЛАЙ. Обещаешь?

НАСТЯ. Не обещаю. Но есть вероятность. Если глупости не будешь говорить.

Встают, долго идут молча. Наконец, останавливаются, Настя светит фонариком, ищет номер квартиры.

НАСТЯ. Все, пришли. 20-й этаж. Стучим. Три удара, потом пауза и еще раз три раза. Иначе не откроют. Защита от непрошенных гостей.

Настя стучит, двери медленно открываются, в комнате темно, гостей никто не встречает. Настя и Коля проходят в комнату. Неожиданно свет включатся, взрываются хлопушки, появляются Алексей и Александр Сергеевич. Оба в масках собак (соответственно восточному календарю)

АЛЕКСЕЙ И АЛЕКСАНДР СЕРГЕЕВИЧ (хором). А кто это к нам пришел такой красивый?

НАСТЯ. Это я, Настенька. И Коля, мой друг.

АЛЕКСЕЙ (снимает маску). А друга мы не ждали. Что за друг?

АЛЕКСАНДР СЕРГЕЕВИЧ. (тоже снимает маску). Настенька, дорогая, вы нарушаете гендерное равновесие. Теперь у нас соотношение три к двум в пользу мужчин. Что ж это вы со своим самоваром явились. Так нельзя, посмотрите, какой у меня для вас самовар припасен – начищенный, побритый, выглаженный, Алешкой зовут.

АЛЕКСЕЙ. Сань, перестань.

АЛЕКСАНДР СЕРГЕЕВИЧ. А я придумал! Мы сбросим Колю с двадцатого этажа.

НИКОЛАЙ. Я могу и сам уйти.

НАСТЯ. Пусть Николай останется. Он безвредный. К тому же он принес икру. Сто тысяч за килограмм.

АЛЕКСАНДР СЕРГЕЕВИЧ. Но мы икру оставим, да, Алешка? А Кольку сбросим?

АЛЕКСЕЙ. Видно будет.

АЛЕКСАНДР СЕРГЕЕВИЧ. Алешка, ты что расстроился?

АЛЕКСЕЙ. Ничего я не расстроился, Сань.

АЛЕКСАНДР СЕРГЕЕВИЧ. Жизнь – борьба! Пусть победит сильнейший. А ты, очевидно, сильнейший.

НАСТЯ. Не надо никого побеждать, мы просто с Колей когда-то вместе работали, он хороший и безобидный..

АЛЕКСАНДР СЕРГЕЕВИЧ. А что Коля молчит?

НИКОЛАЙ. Я не молчу. Что тут говорить? Я безобидный, это правда, родился в Новом Уренгое. Школу закончил в Омске. У меня есть черная икра, родители прислали. 1 кг. На сегодняшний день осталось 700 грамм. Но я могу уйти. Но идти мне некуда и не хочется.

АЛЕКСАНДР СЕРГЕЕВИЧ. Понял. Надо выпить. А то мы с Лешкой уже встретили новый год по челябинскому времени. Алешка, оказывается, из Кыштыма, а Кыштым в Челябинской области. Так что, вы с Колей почти земляки. Кыштым и Уренгой – города-побратимы. Где-то за Уралом.

АЛЕКСЕЙ. Ну, все, Сергеич, хватит меня опускать.

АЛЕКСАНДР СЕРГЕЕВИЧ (обнимая Алексея). Да, ладно, Алешка, не обижайся. Жизнь есть и за Уралом.

НАСТЯ. Мальчики, а где Даша? Я же правильно поняла, должна быть и Даша?

АЛЕКСАНДР СЕРГЕЕВИЧ. Даша читает журналы в ванной комнате. (кричит) Дашенька, гости хотят с тобой познакомиться.

Появляется Даша (в узкой обтягивающей юбке, с ярко накрашенными губами, и начесом).

ДАША(мрачно). Я здесь.

АЛЕКСАНДР СЕРГЕЕВИЧ. Это – наша Дашенька, красавица!

ДАША (поочередно протягивает руку Николаю и Насте). Дарья!

НИКОЛАЙ. Коля.

НАСТЯ. Анастасия.

ДАША. А Коля откуда взялся?

НАСТЯ. Он со мной. Он икру принес.

ДАША. На банку можно посмотреть? Срок годности есть?

НИКОЛАЙ. Это самодельная икра, в литровой банке из-под огурцов.

ДАША. Я не буду такую есть.

АЛЕКСАНДР СЕРГЕЕВИЧ. Да вы что!

ДАША. Боюсь отравиться. Неизвестно, когда ее сделали, кто сделал, из чего и для чего. К тому же, считаю развратом есть продукты за такие деньги.

АЛЕКСАНДР СЕРГЕЕВИЧ. Дашенька, мы же для разврата и собрались. В новый год можно позволить себе немного разврата.

ДАША. Я пришла провести весело время с интересными интеллигентными людьми. Надеюсь, что это так.

АЛЕКСАНДР СЕРГЕЕВИЧ. Хорошо, хорошо, будет вам веселье с интеллигентными людьми. Только ни слова о политике. А то мы тут с Алешенькой... Все, все... Иди сюда, кыштымец, я тебя обниму.

ДАША. А мандарины принесли?

НАСТЯ. Коля ты купил мандарины?

НИКОЛАЙ. Ты не говорила.

НАСТЯ. Я говорила, просто ты невнимательный.

АЛЕКСАНДР СЕРГЕЕВИЧ. Бог с ними, с мандаринами. Давайте скорее накрывать и за стол. У меня еще потом для вас сюрприз.

2. Компания сидит за накрытым столом. Окна в комнате плотно закрыты портьерами. Все кроме Александра Сергеевича сидят, он стоит.

АЛЕКСАНДР СЕРГЕЕВИЧ. Вот стульев у меня пока только три и одно кресло. Купил специально к новому году. Кровать купил, телевизор, шифоньер, сантехнику установил, самое необходимое. А посадочных мест пока только четыре. Ну, ничего, я постою.

АЛЕКСЕЙ. А пусть Николай постоит.

НИКОЛАЙ (вскакивает). Да я, что! Садитесь, Александр Сергеевич!

НАСТЯ. Да, Николай помоложе, пусть уступит место.

АЛЕКСАНДР СЕРГЕЕВИЧ. Нет, мои дорогие, мы же не в трамвае, я – хозяин, я буду на кухню бегать. Дашенька, а курочку вы не боитесь кушать? Я ее сам приготовил в рукаве. А купил на рынке.

ДАША. На каком рынке?

АЛЕКСАНДР СЕРГЕЕВИЧ. Да там на площади есть один небольшой рынок.

ДАША. Надо покупать на Центральном рынке, там проверяют, а так неизвестно что подсунут. Я бы сначала выпила водки. Для дезинфекции.

АЛЕКСАНДР СЕРГЕЕВИЧ. Пожалуйста! Я тогда скажу тост. Первый тост будет коротким, чтобы не томить. Как я рад вас всех здесь видеть! За встречу!

Выпивают. Даша наливает себе сразу вторую рюмку, выпивает.

НИКОЛАЙ. У вас, наверное, хороший вид из окна?

АЛЕКСАНДР. Чудесный вид. Весь город виден. Теоретически днем в ясную погоду можно увидеть Азовское море. Сейчас не видно, сейчас только огни и пролетающие самолеты. Можем посмотреть. Но сначала надо потушить свет. Тогда раздвинем шторы, и можем даже выйти на балкон.

НАСТЯ. Почему надо тушить свет?

АЛЕКСАНДР СЕРГЕЕВИЧ. Для конспирации, Настенька. Я ж пока в этом доме один живу. На двадцатом этаже. Видно издалека. Мало ли. Подумают, вот кто-то живет один, в престижном доме, соседей нет, а что если мы его немножко ограбим. Береженого бог бережет.

НИКОЛАЙ. А дверь в подъезд у вас не закрывается, мы так вошли.

АЛЕКСАНДР СЕРГЕЕВИЧ. Есть такой момент. Соседей пока нет. А домофон надо сразу всем устанавливать.

АЛЕКСЕЙ. А музыку можно будет слушать? Танцевать, мы будем, в конце концов?

АЛЕКСАНДР. Конечно. Здесь хорошая звукоизоляция. Музыку никто не услышит. И соседей, опять же, нет. Можно даже кричать. (кричит) Помогите! Но никто не придет!

АЛЕКСЕЙ. Это хорошо. У меня дома не покричишь, весь этаж сразу сбежится.

НИКОЛАЙ. А я не пробовал кричать.

ДАША. А у меня новый год ассоциируется с запахом мандаринов. Без мандаринов мне скучно и жить не хочется.

НАСТЯ. Коля забыл купить мандарины.

НИКОЛАЙ. Ты не говорила.

ДАША. Говорила. Не спорь.

НИКОЛАЙ. У меня сохранилась распечатка твоего письма со списком продуктов, хочешь покажу?

АЛЕКСАНДР. Дашенька, ради вас я готов сбегать за мандаринами.

ДАША. Не стоит, обойдусь, не в первый раз. Я привыкла разочаровываться в людях.

АЛЕКСЕЙ. Пусть Коля сбегает.

АЛЕКСАНДР. Нет, нет, нет. Он и магазин не найдет. Я сам его не всегда нахожу. Там и объявления о том, что это магазин еще нет. Все новое, с иголочки. Освещения у нас пока никакого, канавы, можно ногу сломать. Я быстро, туда и обратно. А вы пока разговаривайте, знакомьтесь.

Александр Сергеевич убегает. Некоторое время сидят молча, пробуют блюда..

ДАША. А я принципиально о себе ничего не рассказываю.

АЛЕКСЕЙ. Я тоже.

НАСТЯ. И я бы не хотела.

НИКОЛАЙ. А я уже все о себе рассказал. Добавлю, что работаю фотографом в зоопарке.

ДАША. Любите обезьян?

НИКОЛАЙ. Почему? Там не только обезьяны.

ДАША. Обезьяны – лучше людей.

АЛЕКСЕЙ. Полностью с вами согласен, Дашенька.

НИКОЛАЙ. Обезьяна откусила посетителю палец.

ДАША. Так ему и надо... А вы, что, снимаете животных с посетителями?

НИКОЛАЙ. Что закажут, то и снимаю.

ДАША. И львов тоже снимаете?

НИКОЛАЙ. И львов. Но со львами надо осторожно. Я теперь вообще очень осторожен. Даже с людьми.

Молча едят.

НАСТЯ. Интересно, где работает Александр Сергеевич?

АЛЕКСЕЙ. Ворует, наверное.

НАСТЯ. Как ворует, откуда вы знаете?

АЛЕКСЕЙ. А откуда у честного человека пятикомнатная квартира. Вот у вас есть пятикомнатная квартира? У меня нет.

НАСТЯ. И у меня нет.

ДАША. У моих родителей пятикомнатная квартира. Они честные люди.

АЛЕКСЕЙ. Это ты так думаешь.

ДАША. Уверена.

АЛЕКСЕЙ. А я не уверен.

ДАША. Я знаю. Мы живем вместе.

АЛЕКСЕЙ. Ой, только не надо. Так они тебе все и рассказывают.

Даша встает и уходит в соседнюю комнату.

ДАША. Посмотрю, как другие люди живут.

НАСТЯ. Я с тобой. Можно?

ДАША. Как хочешь.

Настя уходит вслед за Дашей. Алексей и Николай некоторое время едят молча. Николай делает бутерброды.

АЛЕКСЕЙ. Так (пауза) Так кто ты такой?

НИКОЛАЙ. Я фотограф. В зоопарке. Я же говорил.

АЛЕКСЕЙ. А что без фотоаппарата?

НИКОЛАЙ. Настя просила взять, но я решил не брать, чтобы гостей не дразнить, чтобы люди не боялись, что я фото куда-нибудь выставлю.

АЛЕКСЕЙ. У вас с ней что-то серьезное?

НИКОЛАЙ. Ну, как сказать. Мы вместе работали. Я был ее подчиненным.

АЛЕКСЕЙ. Где? В зоопарке?

НИКОЛАЙ. Нет, раньше, в другом месте. Очень ответственная работа, но Настя просила не говорить. Вы же не хотите о себе рассказывать.

АЛЕКСЕЙ. На то есть свои причины. А готовит хорошо?

НИКОЛАЙ. Мне не готовила. Как-то до этого у нас ни разу не дошло.

АЛЕКСЕЙ (оживляясь). Что еще можешь о ней сказать?

НИКОЛАЙ. Кино любит.

АЛЕКСЕЙ. Я тоже люблю, это хорошо.

НИКОЛАЙ. А вы "Выживут только любовники" видели? Это ее любимый фильм.

АЛЕКСЕЙ. Первый раз слышу, но название хорошее.

НИКОЛАЙ. Я не смог досмотреть до конца, хотя свои деньги за два билета заплатил. 600 рублей. Половина зала ушла. И я тоже.

Возвращаются Настя и Даша.

НАСТЯ. Вот это квартира!

ДАША. Ничего особенного. Абсолютно пустая.

НАСТЯ. Все равно, я таких больших не видела.

ДАША. Ты, наверное, учительница.

НАСТЯ. Почему это?

ДАША. Заниженная самооценка. Учителям всегда кажется, что их ученики, даже самые бездарные, живут лучше, чем они.

НАСТЯ. Я не учительница.

ДАША. Но госслужащая?

НАСТЯ. Да.

ДАША. Я догадалась. У тебя в голосе презрение к людям.

НАСТЯ. Не замечала.

ДАША. А вы никогда этого не замечаете.

Они не успевают договорить, как возвращается запыхавшийся Александр Сергеевич с мандаринами.

АЛЕКСАНДР. Да, 20-й этаж без лифта это что-то. Сердце прямо выпрыгивает из груди. Но теперь мы с мандаринами. Ура! Угощайтесь.

ДАША (нюхает мандарин). Я даже не хочу его есть, жалко. Боюсь ему больно сделать. Хочу только нюхать. Мандарины, запах безвозвратно ушедшего детства.

АЛЕКСАНДР. Конечно, конечно, нюхайте, Дашенька, а я все-таки посижу, если разрешите, в кресле. Отдышусь немного.

НАСТЯ. Коль, уступи место.

НИКОЛАЙ. Конечно, конечно, садитесь, Александр Сергеевич, отдыхайте.

Александр садится на место Николая, Настя внезапно вскакивает, снимает туфлю и со словами «Иди ко мне, мой хороший!» бьет по стене.

НАСТЯ. Таракан! У вас тоже тараканы!

АЛЕКСАНДР. Да, сам не знаю откуда. Ведь дом-то новый. И такие большие.

НАСТЯ. Вы не поверите, у меня дома прямо нашествие тараканов. От соседки ползут. Она очень нечистоплотная. Недели две назад куда-то уехала, и тараканам теперь нечего есть. Так они ко мне. А может, им скучно.

ДАША. А что у вас весело?

НАСТЯ. По-разному, Дарья, у нас бывает.

АЛЕКСАНДР. И как вы с ними боретесь?

НАСТЯ. С тараканами надо бороться по всем фронтам: и борной кислотой и гелем. Кстати, именно сегодня, в "Пятерочке" была распродажа геля. Случайно заметила, когда к вам шла. По 119 рублей упаковка. Вместо 160. Я три упаковки взяла. Такое совпадение. Могу одну упаковку вам подарить. Хотите?

ДАША. Прекрасный подарок на новый год, не отказывайтесь, Александр Сергеевич.

АЛЕКСАНДР. А я не отказываюсь. Все пригодится.

НАСТЯ. Алексей, я могу и вам подарить.

АЛЕКСЕЙ. Нет, нет. Моих тараканов только вместе с домом можно сжечь. И с жильцами.

ДАША. Давайте сменим тему. Тараканы – это не новогодняя тема.

АЛЕКСАНДР. А что тут такого? Это жизнь, Дашенька.

ДАША. А, может, мне жалко тараканов. Может, у них тоже есть душа. А мы их травим. Вот так и нас какие-нибудь инопланетяне потравят.

АЛЕКСЕЙ. Да нас специально и травить не надо, мы сами себя потравим. Знаете, какие сейчас наркотики. Или химические отходы. У нас в Кыштыме на каждом углу такие наркотики и отходы.

ДАША. А тараканы, между прочим, не употребляют наркотики.

АЛЕКСЕЙ. Они дихлофос любят нюхать. Тот же наркотик.

АЛЕКСАНДР. Хорошо, сменим тему. Я предлагаю немного выпить и потанцевать.(включает музыку в стиле ча-ча-ча) Можно вас пригласить, Дашенька?

ДАША. А почему бы и нет, Александр! Раз новый год, почему бы, нет?

Дарья и Александр пускаются в пляс.

АЛЕКСАНДР.А я когда-то ходил на сальсу. Был такой период в моей жизни.

ДАША. Я тоже ходила. Но у меня не было постоянного партнера и я бросила.

АЛЕКСЕЙ (подходит к Насте). Разрешите. Я в юности на бальными танцами занимался.

Алексей и Настя танцуют.

НАСТЯ. А я заметила, что многие бывшие танцоры – одинокие люди. Интересно почему?

АЛЕКСЕЙ. Не знаю, поищу ответ в интернете, когда найду, вам напишу. А вы тоже ходили на танцы?

НАСТЯ. Два года.

АЛЕКСЕЙ. Так вы наш человек.

НАСТЯ. И фильм "Бал" я пять раз смотрела.

АЛЕКСЕЙ. А я даже не слышал о таком.

НАСТЯ. Я думала, что "Бал" видели все. Этторе Скола.

АЛЕКСЕЙ. Нет, что вы. А что за фильм?

НАСТЯ. Расскажу. Каждый вечер в танцзале собираются люди...

АЛЕКСЕЙ. Не сейчас, когда-нибудь потом. Сейчас голова работает в другом направлении.

НИКОЛАЙ. А я и "Бал" не видел, и танцевать не умею.

АЛЕКСЕЙ. А раз так, займитесь бутербродами, Николай.

Все танцуют. Николай готовит бутерброды. Александр останавливается.

АЛЕКСАНДР. Давайте передохнем.(садится в кресло) Вы чувствуете, какой запах?

НИКОЛАЙ. Это бутерброды с черной икрой.

АЛЕКСЕЙ. Хорошо пахнут.

АЛЕКСАНДР. Хорошо – не то слово. Это запах денег, 100 тысяч за килограмм.

Александр разливает водку по рюмкам.

АЛЕКСАНДР. Давайте, по глоточку, а потом по бутербродику. Дашенька, присоединяйтесь.

ДАША. Нет. Нет. Нет. Я же сказала. Я такое не ем.

АЛЕКСАНДР. Ну, бросьте.

ДАЩА. Я лучше просто два раза выпью.

АЛЕКСАНДР. Выпейте, конечно, но потом будете жалеть. Господа, можно, я съем Дашину порцию?

АЛЕКСЕЙ. Конечно, Александр Сергеевич. Вы же хозяин, вам все можно.

АЛЕКСАНДР (ест бутерброд). Люблю икру, что поделаешь?

Даша наливает себе рюмку и быстро выпивает.

ДАША. Вы не поверите, я ночью встаю и ем, а потом рыдаю, рыдаю и опять ем.

НАСТЯ. Это потому что у вас нет личной жизни. Еда заменяет вам мужчин. Сабина Шпильрейн об этом писала. Читали? Очень интересно пишет.

ДАША. Я сейчас не могу ничего читать. Мне надо расслабиться. А я не могу. Все время в напряжении. Вижу, собака стоит у дороги и хвостом машет, веселая и беззаботная собака. А я плачу. Думаю, вдруг она сейчас попробует перейти дорогу, и ее собьет машина. У вас такое бывало?

НАСТЯ. Конечно. Каждый день.

ДАША. Смеешься надо мной, дура?

НАСТЯ. Что вы, Дарья! Просто хочу, чтоб вы улыбнулись.

НИКОЛАЙ. От улыбки станет всем светлей.

ДАША. (плачет)Я не хочу улыбаться без повода.

АЛЕКСАНДР. О чем Даша плачет, о чем слезы льет? Тараканов жалко? Давайте лучше танцевать.

ДАША. Александр, вы, к сожалению, дурак. А я с дураками не танцую. Мне надо домой.

АЛЕКСАНДР. Куда ж вы ночью пойдете, транспорт не ходит, район новый, безлюдный. Холод, снег. Хотите, я налью вам чаю и уложу спать в соседней комнате? Здесь много комнат. Вы поспите, а завтра встанете с хорошим настроением, выпьете рюмку водки, понюхаете мандарины, и мы пойдем гулять.

ДАША. Мне надо домой.

АЛЕКСАНДР. Не уходите, я вас умоляю, хотите, встану перед вами на колени.

ДАША. Мне надо домой, меня ждут родители.

АЛЕКСАНДР. Я вас провожу.

ДАША. (кричит)Не надо меня провожать. Я хочу остаться одна.

Дарья быстро одевается и со слезами выбегает из квартиры.

АЛЕКСАНДР. Дащенька!

НИКОЛАЙ. Александр Сергеевич, съешьте бутерброд. Смотрите сколько их еще.

Александр берет бутерброд, ест.

АЛЕКСАНДР. Эх, Дашка, пропадешь. Меня почему-то всегда к таким тянет.

АЛЕКСЕЙ. Ну и слава богу, что она ушла, без нее спокойней. И посадочных мест теперь на всех хватит.

АЛЕКСАНДР. А с кем же я буду танцевать? (Александр достает из кармана телефон, звонит). Трубку не берет.

АЛЕКСЕЙ. У меня сестра такая же, в Кыштыме живет. Два года не берет трубку. Не переживай Сергеевич, ничего с ней не случится.

АЛЕКСАНДР. Ну, дай бог. Район новый, таксисты не хотят сюда ехать, людей на улицах мало.

АЛЕКСЕЙ. Что ты заладил, беспокойная ты душа. Давай выпьем.

АЛЕКСАНДР. Квартиру купил, пять комнат, а живу в одной. Зато есть, где танцевать. Я все-таки спущусь, поищу Дашку.

АЛЕКСЕЙ. Да забудь, Сань.

АЛЕКСАНДР. Не могу, жалко мне таких.

НАСТЯ. Не надо таких жалеть. Это мазохизм.

АЛЕКСАНДР. Ну и пусть мазохизм.

Александр одевается, уходит. Алексей, Николай и Настя остаются за столом.

НИКОЛАЙ (оживляется). А знаете, чем хорошо водку закусывать? Редиской со сливочным маслом. Но это летом. Сейчас редиски нет. (пауза). Мы попугаев ею кормим. Ну, может какая-нибудь импортная есть. Не знаю. Настя, есть сейчас в продаже импортная редиска?

НАСТЯ. Зачем тебе?

НИКОЛАЙ. Ты меня не слушаешь?

НАСТЯ. Нет. Я думаю о своем.

АЛЕКСЕЙ. Настенька, а что сейчас в кино интересного? Что посоветуете? Не отечественное.

НАСТЯ. А вы давно в кинотеатре были?

АЛЕКСЕЙ. Еще когда в академии учился.

НАСТЯ. Так вы академик?

АЛЕКСЕЙ. Да, нет. Это другая академия, только название такое страшное, но вы не бойтесь. Нет, это не академия. Ну, как сказать, раньше это вообще была школа. Но и не совсем школа, с другой стороны. В общем, высшее образование у меня есть. Забудем. В другой раз поговорим. Вот, кто у вас любимый режиссер?

НИКОЛАЙ. Хичкок! Я знаю. Она мне год назад говорила.

АЛЕКСЕЙ. А расскажите нам что-нибудь из Хичкока, мы же люди темные, хотя и академии закончили.

НИКОЛАЙ. Про кур расскажи, то, что ты мне рассказывала. Смешная история. Сейчас нам всем надо что-то смешное.

АЛЕКСЕЙ. Мне тоже интересно про кур.

НАСТЯ. У меня сейчас нет настроения, про кур рассказывать.

НИКОЛАЙ. Тогда я расскажу.

НАСТЯ. Как хочешь. Рассказывай.

НИКОЛАЙ. Идет мужик по лесу, видит дом. В доме хозяин и хозяйка. Хозяин – мрачный тип, а хозяйка – красавица, семья разводит кур. Они только что поссорились, потому что хозяйка приготовила пирог из курицы, а мужу не понравилось. Мужик, который шел по лесу, говорит, можно, я у вас переночую. Хозяйка – конечно, говорит, угощайтесь, и ставит на стол пирог, который не доел муж. Мужик начал было есть, но приходит хозяин, говорит, что это вы мой пирог едите, и забирает пирог у мужика. Легли спать. А кровать одна. Гость и жена легли по краям, посредине – муж. А жена хочет переспать с гостем, но не знает, как заставить мужа уйти. Тогда она говорит, кажется, куры кричат, что-то случилось, может, лиса хочет всех кур сожрать. Муж вскочил, и побежал смотреть, что там с курами. Жена довольна, сейчас они займутся любовью с гостем, она сбрасывает одеяло, говорит гостю, у нас мало времени, приступайте, угощайтесь, так сказать. Гость вскочил, и побежал доедать пирог с курицей.

АЛЕКСЕЙ. И какая здесь мораль?

НИКОЛАЙ. Не знаю. Это к Насте.

НАСТЯ. Никакой морали, просто история о природе человека.

АЛЕКСЕЙ. Вы понимаете, Настя, нам нужна мораль. Ясная, позитивная, чтобы ее можно было использовать как руководство к действию.

НИКОЛАЙ. Согласен.

НАСТЯ. Это не ко мне.

АЛЕКСЕЙ. Так вы аморальный человек, Настенька? Я вас обожаю.

Возвращается Александр.

АЛЕКСАНДР. Еле поднялся. Пока лифт запустят, я сдохну. Нет ее нигде. Вообще на улице пустота. Даже собак никто не выгуливает.

АЛЕКСЕЙ. Ну, посиди, теперь, слава богу, есть где. Водочки с бутербродиком?

АЛЕКСАНДР. Давай!

Выпивают.

АЛЕКСЕЙ. Ну что, аморальная Настька, потанцуем.

НИКОЛАЙ. А не надо больше танцевать. Давайте телевизор посмотрим. А то новый год пропустим. Немного осталось.

АЛЕКСЕЙ. А как же общение?

НАСТЯ. Потом пообщаемся, а сейчас, действительно, давайте, посмотрим телевизор. А то все танцуем, танцуем.

АЛЕКСАНДР. Ладно, будем смотреть телевизор.

АЛЕКСЕЙ. Как скажете.

НИКОЛАЙ. Ну слава богу.

Александр ищет пульт от телевизора, садится в кресло, наливает себе еще водки, выпивает, нажимает кнопку пульта, в доме гаснет свет.

АЛЕКСАНДР. Опять пробки выбило, Алексей, посмотри счетчик, он в подъезде.

НИКОЛАЙ. Не надо все лампы включать одновременно. Плюс холодильник.

АЛЕКСАНДР. Сегодня же праздник.

Алексей выходит в подъезд. Щелчок и свет зажигается. Александр Сергеевич сидит в кресле, откинув назад голову.

АЛЕКСЕЙ. Сергеич, ты что заснул? Вот это нервная система у человека. Просыпайся, свет дали.

НИКОЛАЙ. Вставайте, Александр Сергеевич.

АЛЕКСЕЙ. Ну, ты что? Умер что ли? Расстроился из-за Дарьи? Вставай, соня!

У Александра Сергеевича из рук выпадает рюмка. Настя подходит к Александру Сергеевичу, прикладывает ухо к груди.

НАСТЯ. Сердце не бьется. Боже мой!

АЛЕКСЕЙ. Может, это и был его сюрприз? Он же что-то говорил о сюрпризе. А сейчас вскачет и будет опять танцевать. А потом опять за мандаринами. Неугомонный.

НАСТЯ. Не знаю. Не думаю.

АЛЕКСЕЙ. А было бы здорово.

НАСТЯ. Он умер.

НИКОЛАЙ. Всем надо успокоиться.

Настя, Алексей и Николай внимательно рассматривают Александра Сергеевича, но он не поднимается.

НАСТЯ. Боже мой, какая нелепая смерть.

АЛЕКСЕЙ. Все-таки умер. Вот это новый год.

НИКОЛАЙ. У меня один раз так было. Карточку потерял.

АЛЕКСЕЙ. Какую карточку?

НИКОЛАЙ. Банковскую. На свой день рождения.

(пауза)

НИКОЛАЙ. Ладно. Жить как-то надо. Помянем Сергеича. Земля ему пухом. С новым годом тебя там, Саша, на небесах. Пьем не чокаясь? Так что ли? В новогоднюю ночь? Это у меня впервые.

НАСТЯ. Надо звонить в скорую, может, еще можно что-то исправить.

АЛЕКСЕЙ. Не знаю. Звони, если хочешь. Я бы не стал. Зачем людей тревожить? Все равно ничего не исправить.

Настя набирает номер, на том конце провода не берут.

НАСТЯ. Никто не берет.

АЛЕКСЕЙ. Конечно, кто захочет в новогоднюю ночь работать?

НИКОЛАЙ. Отчего же он мог умереть? Только что танцевал, и нате. Я думаю, что это сердечный приступ. А не надо было так много танцевать. Сердце не выдержало. Попробуй, каждый день пешком на двадцатый этаж. Я б, наверное, уже давно умер.

АЛЕКСЕЙ. Вот так живешь, живешь и конец. А у меня еще и детей нет. И дома своего нет. Дерево посадил, на всякий случай, на субботнике, можно сказать, по принуждению.

НАСТЯ. (в трубку). У нас тут человеку плохо... Очень плохо... Не знаем... Лет тридцать пять.. Да, да. Адрес – улица Искусственная, 35 и квартира 35. И лет 35. Да. Не ошибка. Просто совпадение. Звонок не работает. Так заходите.

НИКОЛАЙ. Этот новый год нам запомнится надолго. Надо вынеести из него уроки.

АЛЕКСЕЙ. А я вообще-то есть хочу. Может, утку попробуем, которую Настя принесла.

НИКОЛАЙ. Я не против.

НАСТЯ. И мне тоже дайте.

В дверь стучат, условный стук.

НАСТЯ. Кто это может быть? Стучат, как надо.

АЛЕКСЕЙ. Очевидно, что это не скорая помощь.

НИКОЛАЙ. Я открою.

Появляется Стриптизерша в наряде снегурочки с магнитофоном в руке.

СТРИПТИЗЕРША. Извините, вы у меня пятые за день. Сил уже нет. Так что сразу к делу(включает магнитофон, сбрасывает наряд, под шубой – ничего, поет «Мне нравится, что я больна не вами», обнимает Алексея).

АЛЕКСЕЙ. Вы кто?

СТРИПТИЗЕРША. Я – сюрприз.

Стриптизерша танцует, садится по очереди на колени присутствующим, Настя отшатывается, последним она садится на колени мертвому Адександру.

СТРИПТИЗЕРША. Почему никто не подпевает? Петь надо. Все поют. Санька меня заказал, говорит, поставь нас последним номером, потом сможешь присоединиться к нащей компании, поешь, я курицу в рукаве запеку. Я водителя отпустила. Не дождался, мой дорогой, перебрал. Сань, очнись. Это я, Виктория, пришла.

НАСТЯ. Он не очнется, он умер.

Стриптизерша кричит, вместе с Александром Сергеевичем они падают на пол. Все бросаются к Александру Сергеевичу, возвращают его в исходное состояние, быстренько рассаживаются по местам.

СТРИПТИЗЕРША. Его убили? Вы его убили? Хотя, дело ваше. Хотите, убивайте, хотите – нет. Я, наверное, пойду. Вы у меня уже пятые за день.

АЛЕКСЕЙ. Никто его не убивал, он сам умер. Садитесь, поешьте курицу, раз он вам обещал.

СТРИПТИЗЕРША (оглядываясь по сторонам). А сесть некуда.

АЛЕКСЕЙ. Садитесь ко мне на колени. Чего уж там.

Стриптизерша садится на колени Алексею, начинает есть. Слышен условный стук.

НИКОЛАЙ. Может, скорая.

НАСТЯ. Откуда? Это условный стук. Может, Александр еще и мужской стриптиз заказал? Я открою.

Входит пьяная Дарья, видно было, что она падала.

ДАРЬЯ. Я не нашла дороги домой. Это какой-то заколдованный поселок. Ужас-ужас. Кругом все перекопано. Света почти нигде нет. Я чуть ногу не сломала. Плюс собаки бродячие. Страшно мне стало. Вот вернулась, принимайте. Какая есть. Пьяная, безработная, никому не нужная. Дайте мне, в конце концов, большой бутерброд с черной икрой. А что это вы молчите? Что с Александром Сергеевичем? Кто эта голая женщина?

СТРИПТИЗЕРША. Меня Викой зовут. Я – стриптизерша, Александр Сергеевич заказал меня в качестве сюрприза. Потом обещал накормить.

ДАРЬЯ. Что здесь вообще происходит?

АЛЕКСЕЙ. Это стриптизерша, что тут непонятного. А Александр Сергеевич умер. Вот такие у нас дела.

ДАРЬЯ. Как это умер? Когда?

НИКОЛАЙ. А два часа назад. Как только вы ушли.

СТРИПТИЗЕРША. Я пришла, он уже мертвый был.

ДАРЬЯ. Вы его убили?

СТРИПТИЗЕРША. Ничего не знаю, ничего не видела.

АЛЕКСЕЙ. Никто его не убивал. Он сам.

ДАРЬЯ. Сам? Как это? Чем?

НИКОЛАЙ. Предположительно сердечный приступ.

ДАРЬЯ. Это не сердечный приступ. Это черная икра. Я говорила, что ее не надо есть.

НИКОЛАЙ. Вы же не ели, так что можете не волноваться.

ДАРЬЯ. Как это не волноваться? Ела немного, когда никто не видел. Интересно было попробовать.

НАСТЯ. Дарья, тогда я вам советую пойти и, на всякий случай, промыть желудок. Чтобы успокоиться. Пойдемте, Даша, я вас провожу в ванную.

ДАРЬЯ. Нет, нет, нет, не надо, я сама, мне не нужна ничья помощь. Да вы, я посмотрю, опасные люди.

СТРИПТИЗЕРША. Подождите, я первая, меня уже тошнит.

НАСТЯ. Вы же еще ничего не ели.

СТРИПТИЗЕРША. Я очень впечатлительная. Если всем плохо, то и мне тоже.

СТРИПТИЗЕРША убегает в туалет.

ДАРЬЯ. Как вы мне противны.

НИКОЛАЙ. И я?

ДАРЬЯ. Вы – никто. Вы – человек из зоопарка.

НИКОЛАЙ. Я там, вообще-то, недавно. Но я и в газете работал.

Возвращается стриптизерша.

СТРИПТИЗЕРША. Все в порядке! Я опять хочу есть. Пить и есть. Мандарины и утку. Курицу и салат оливье.

НИКОЛАЙ. А икру будете есть? 100 тысяч – килограмм.

СТРИПТИЗЕРША. Буду. Меня ничего не берет.

Дарья уходит промывать желудок одна.

АЛЕКСЕЙ. Черт принес эту Дарью. Она нам окончательно испортит праздник.

НИКОЛАЙ. Какая-то психованная.

Дарья быстро возвращается, становится рядом со столом, сидячих мест уже нет.

ДАРЬЯ. Боже мой, как страшно. Там его зубная щетка. Еще теплая.

НАСТЯ. Не говорите ерунды. Как щетка может быть теплой? Перебрала, подруга?

ДАРЬЯ. Молчи, Машенька. Какое страшное имя. Так называется средство от тараканов. Машенька.

НИКОЛАЙ. Она не Машенька, она Настя.

ДАРЬЯ. Да какая разница, какая разница, вы все заодно.

АЛЕКСЕЙ. Друзья, а знаете что? Я предлагаю, потихоньку разойтись. Пока мы тут все не перессорились. Мы еще успеем встретить новый год по среднеевропейскому времени. Каждый у себя дома. Зачем нам проводить новогоднюю ночь с мертвецом? А так начнутся распросы, кто принес икру, где купил, за какие деньги.

НИКОЛАЙ. Алексей прав. Поехали, Настька, ко мне.

АЛЕКСЕЙ. Дом новый, камер наблюдения нет, я обратил внимание. Значит, нас никто не зафиксировал. Чем мы уже можем помочь Александру Сергеевичу?

НАСТЯ. Я не против, чтобы разойтись.

СТРИПТИЗЕРША. Конечно, конечно. Все – за.

Все одеваются (кроме Дарьи), пытаются выйти. Дарья – в кресле.

НИКОЛАЙ. А Дарья остается? Правильно.

АЛЕКСЕЙ. А кто знает, где ключ?

ДАРЬЯ. Можете не искать, это я его взяла. Ау, слышите, я взяла и спрятала.

АЛЕКСЕЙ. А зачем, Дашенька, вы его взяли?

ДАРЬЯ. А вы думаете, убили хорошего человека и теперь собираетесь разбежаться. А если бы я не вернулась? Не выйдет. А я специально вернулась, потому что предполагала, что так все и случится. Но ничего, сейчас приедет милиция, разберется.

НИКОЛАЙ. Мы не вызывали милицию, только скорую.

ДАРЬЯ. Я вызвала милицию. Я! Но я думаю, что икра тут не при чем.

НИКОЛАЙ. Это очевидно.

ДАРЬЯ. Понятно, что это Настя отравила Александра Сергеевича своим гелем. Подумать только. На новый год пришла с гелем от тараканов. Классно придумала. Мы для нее все как тараканы.