Текст книги "Сводная Таблица, или 1999... (СИ)"

Автор книги: Сергей Белорусец

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 2 страниц)

Белорусец Сергей Маркович
Сводная Таблица, или 1999...

СЕРГЕЙ БЕЛОРУСЕЦ

СВОДНАЯ ТАБЛИЦА, или 1999...

***

Отставив свой ночлег,

Увидишь из окна:

Сквозь поперечный снег

Пульсирует луна.

И – явь – накоротке

С маячащей строкой,

И – время – на руке,

И – вечность – под рукой...

***

Чуть безразличный к собственной канве,

Внутри пересекающейся тьмы,

Десятый сон блуждает в голове,

Вбирая сопредельные шумы:

Заводится машина под окном -

И – шелестит неведомо куда,

И – можно лишь гадать, каким огнём

Горит четырёхфарная звезда...

***

Смешав карнавальные лица,

Январское время продлится.

Окончится на полувздохе -

Началом февральской эпохи.

Побродим кривыми путями -

И – выпадет (вместе с дождями)

Краплёная снежная карта

Весеннего месяца марта...

***

Бартерные планы и тела.

О к о л о о к к у л ь т н ы е дела...

Очередь за вечностью кривой.

Мерный стук об стенку головой.

Родина как часть секир-башки...

Просеки. Опушки. Большаки.

Опытное поле. Пыль небес.

Явь – на вынос. Музыка – на вес...

***

Мечутся бездомно города,

Тычутся в розетки ноутбуки,

Замирают медленные звуки,

Умирают блочные года,

И – растут на ближних пустырях

Гаражи, всеядные, как дачи,

И – плывут медведи по-собачьи

В ледовитых северных морях...

***

Шеф-повар домашних котлет,

Ты их покупаешь в киоске.

Холодные от заморозки,

Собою картонный брикет

Они представляют... Зима

Круги новогодние водит,

И – день, пребывая, уходит,

И – вьётся – впотьмах – бахрома...

***

Опыт устойчиво зыбок.

Как внутриматчевый счет...

Методом проб и ошибок

Вьючное время течет.

Словно земля, под ногами,

В русле орбит путевых

Ходит и ходит кругами

Жизнь из разряда твоих...

***

В Общежитии Снов очень тесно.

Очень тесно и душно. Однако ж,

Комендантша по имени Бездна

Озабочена этим не так уж.

У писателя и говночиста

(Как ему это сладко, заразе!)

Подсознанка работает чисто,

Хоть берёт на себя кучу грязи.

Адаптируй такую картинку

(Перевод – не абсурдо, но сурдо...)

И – получишь абсурд под сурдинку,

Сохранив ощущенье абсурда...

***

Хоть в окне и темно,

Погляди сквозь окно -

На метель, что клубит

За кульбитом кульбит.

Погляди – на февраль,

Не желающий вдаль

Бесконечно смотреть,

Но – подспудную треть

Всё ж отмеривший, чтоб

Время спрятать в сугроб -

И – болтаться, виясь

Как реальная связь...

***

Пьяные тётки купали тела

В пристанционном пруду.

Вместе с водой – мимоходом текла

Жизнь – у людей на виду.

Не соблюдая этических норм,

В две языкатых башки,

Пьяные тётки визжали.

С платформ

Слушали их мужики.

Вслед за одёжкой сорвав голоса,

Дети воды и земли, -

Тётки визжали уже полчаса,

А – мужики всё не шли...

Тёток вдвоём оставляя одних,

Каждый маршрутом своим,

Все мужики уезжали от них

И – приезжали не к ним...

***

Опять стоит зима,

И – ёжатся дома,

И – воробьи сквозят

Позёмкою, и – взгляд

Цепляется за пресс

Приспущенных небес,

И – дождик моросит,

И – лысый пес трусит,

И – день, идущий в рост,

Уходит псу под хвост,

И – снег уже пошёл,

И – кажется тяжёл,

И – сероватый свет

Легко меняет цвет,

И – ты, хоть не питок,

Сварганишь кипяток,

И – чашку чая взяв,

Раззявой из раззяв

Уставишься в окно.

А там – темным-темно...

***

Есть надобность вникнуть, какая

В тебе зашифрована суть.

(Хоть можно прожить, не вникая,

И – вовсе глаза не разуть...)

Любая картина типична

(А если – буквально – впопад,

То волен свалиться кирпич на

Того, кто подставиться рад...)

Любая деталь – как зацепка

(Ты только её усмотри),

Ведь внешняя жизнь вроде слепка

С той жизни, что дышит внутри...

***

Холод и ветер приблудный.

Горки лежалого снега.

Голый пейзаж и безлюдный.

Лишь одинокое небо

Может увидеть, как возле

Полуживой телевышки

Птицы на ветках замёрзли -

И – превратились в ледышки...

***

"Кукурузное рыльце в пушку", -

Эта фраза морочит башку.

Эта фраза щекочет язык,

Чтобы я к этой фразе привык.

И, впадая в лирический крен,

Эту фразу, почти как рефрен,

Я талдычу: "Ку-ку да ку-ку..."

Кукурузное рыльце в пушку!..

***

Вроде векторной хронологии

(С ней любой пассажир знаком).

Коробейники да убогие

По вагонам бредут гуськом,

И – являются внесезонными

Внутриместные времена...

А за стеклами за оконными,

А за окнами за вагонными -

Лето, осень, зима, весна...

***

Бросает Метрополитен

В Москва-реку свои жетоны,

Их праздный счёт идёт на тонны,

И – рвётся полиэтилен,

И – расступаются века,

И – ты бредёшь по вечной грани -

С магнитной карточкой в кармане

Китайского пуховика...

***

Столичный п о л у с а т е л л и т,

Зима бесполая стоит,

И – время тянется гуськом,

И – просыпается песком,

Вернее, снегом, что с небес

Летит, вальсируя как бес,

И – дни, отпущенные нам,

Легко приравнивает к снам,

И – всё танцует от того,

И – нависают винтово

Индустриальные дымы

Над блудным остовом зимы...

***

Из праздности возник,

П о л у я в и в нутро,

Размазанный час "пик"

Московского метро.

И – ты, к нему спиной,

Себя вознёс туда,

Где небосвод земной

Да талая вода...

***

Однозвучно гремит а л л о х о л ь ч и к,

Лёжа в кожаной сумке на дне,

И – не то чтобы ты – барахольщик,

Но – привязан к родимой стране.

Сколько боли в том полуневнятном

Ощущении общих задач,

И – такая любовь к белым пятнам,

Что за каждым – мерещится врач...

***

Явь классически полувидна,

И – пельмени всплывают со дна,

И – кипят сколько надо минут,

И – часы, словно краны, текут,

И – не помня об этих часах,

Кошка спит на пружинных весах,

И – весы привирают зело:

Прибавляют ей пару кило...

***

Каждый жизненный год ниспадает с небес,

Исправленья даря деньрожденному списку.

Рад иметь на планете одним из чудес

Ежедневно любимую братскую Киску!..

***

В игрушки здешние играя,

Который раз дойти до края,

Чтоб ощутить не понарошку,

Что жизнь похожа на матрёшку...

***

Намазанные шоколадом

Многоканальные смотрелки.

"НТВ – плюс" приходит на дом:

– Эй, кто там – не в своей тарелке?..

Свистят недели, словно пули,

Хотя свистят слегка иначе, -

И – кажут будничные дули,

Как будто телепередачи...

***

Дальше – больше. Всего не всего,

Но, точнее сказать, своего,

Без которого жизнь – только миф,

Где болтаешься ты – как Сизиф...

...Под ногой – ледяная слюда.

Дни уходят. Приходят года.

Скоро – сорок, и – облачный дым,

И – не хочется быть молодым...

***

Открыты рты. Глаза таращатся.

Горит фонарная звезда.

Полуживые люди тащатся

Кто от чего и кто куда...

Не счесть в конторах трудоголиков -

Без анаболиков торчат...

И – крестики с глазами ноликов:

– Libresse invisible! – кричат...

***

Бывшие советские торговки

Не приемлют переподготовки.

Тунеядцы прошлого набора -

Нынче наша главная опора.

По Руси гоняют иномарки

(В "Запорожце" – место для доярки...)

Изгибая медленные выи,

Мчатся электрички лобовые.

Масложировые комбинаты

Надевают белые халаты.

И – ребята в пёстром камуфляже -

Как один – везде стоят на страже...

***

Ночующий над бездной,

Среди размытых лет

По лестнице подъездной

Спускаюсь сорок лет.

Стократ ощупан глазом

Окрестный вид уже,

И – снова – пахнет газом

На третьем этаже...

Бывают перемены.

Но – мелок их приход:

Порою красят стены,

Порою чинят код,

Порою кто-то ящик

С газетой подпалит, -

И – вместо настоящих

Пожарищ – дым валит...

***

Зелен лук. И он же рЕпчат

(Или, может быть, репчАт?..)

За окном погода шепчет

То, о чём глаза молчат.

Что касается озвучки

(Нынче – в стиле "рококо")-

Брошенные авторучки

Под ногой скрипят легко...

***

Ты едешь (или ходишь) -

И – жизнь свою находишь

Потерянной тогда лишь,

Когда за хвост хватаешь, -

И – возникают сразу

(Невидимые глазу)

Прямые рецидивы

Обратной перспективы...

***

Парочку иконок на липучках

К принтерной панели прикрепи.

Разбираясь в ящичках и ручках,

Над работой вечность прокорпи.

Умудрись, почти не напортача,

Сделать жизнь (вопроса нет – с кого) -

И – тогда, глядишь, придёт удача.

Если ей захочется того...

***

Ничего не осталось.

Только – нищая старость.

А вдобавок – всего-то -

Дармовая зевота

Да моральное право

Уязвленного нрава -

Спать в одеждах облезлых

На составленных креслах...

***

Душа не может быть ранима.

Она сама собой хранима.

Достать её нельзя ни злобой,

Ни свистопляской узколобой,

Ни саркастической подначкой...

Душа не может быть – гордячкой.

А нам понять и помнить нужно:

Душа к нападкам – равнодушна!..

***

Гуттаперчевые числа

Бороздят глазные сети.

Над Москвой весна повисла.

Можно видеть в этом свете

Городских мусоросвалок

Маргинальные короны,

Расселенье коммуналок

В отдаленные районы,

Чёрно-белые разборки

Телеморды с телемордой...

Три включенные конфорки,

Сковородку – на четвёртой...

***

В чалме из выцветших трусов,

На солнцепёке, при народе

Безмолвных сколько-то часов

Стоял не памятник, но вроде.

Собой он многих раздражил,

Являя миру закорюку,

Но кто-то "Сникерс" положил

В его протянутую руку...

***

Кончается что-то по мере охвата,

А жизнь продолжается аляповато,

И – лепится кашель к валентным трахеям,

И – ты присягаешь своим ахинеям,

И – небо, сквозное от векторной плоти,

Лоскутно парит на ковре-самолёте,

И – солнце – во всём ослепительном блеске -

Компактно дрожит на краю занавески...

***

Шалавы полные "Тефали",

И – реки полные дерьма,

И – строчка (вспомнится едва ли)

О том, что Дания – тюрьма,

И – на конфорку помещённый

(Читай: поставленный на газ)

Кипит наш чайник возмущённый

В две тысячи лохматый раз...

***

Плутоватый дед с лицом редиски

В монастырь вбегает без опаски,

Чтоб четыре жареных сосиски

Освятить перед приходом Пасхи.

И – глядят на пьяного бабули,

И – галдят вороны, и – при деле -

Небольшие жизненные дули,

И – грачи, должно быть, прилетели...

***

В нескучном Саду вековые деревья тенисты,

В Нескучном Саду бесконечный, сквозной бивуак,

В Нескучном Саду собираются толкиенисты,-

Их еженедельные встречи прельщают зевак.

В Нескучном Саду... Впрочем, дальше – уже не об этом.

Распаренно дышит неоновый город ночной,

И – лето подходит к средине, и – льнёт к парапетам,

И – ветер химичит, и – чайкой клокочет речной...

***

В пальтишке и в беретке

Сидел на табуретке.

Светился золотишком

И был вальяжен слишком.

Курил табак лениво,

И пил чужое пиво,

И говорил с издёвкой,

Что жизнь должна быть лёгкой...

***

Выжить – это полдела

Но коль скоро сложить, -

Выживать – надоело.

Ибо – хочется жить...

***

Как раба возле жала -

На тахте возлежала.

Щи да кашу уныло

На конфорках томила.

Недотёпой последней

Подметала в передней.

И – рыдала валторной

В коммунальной уборной...

***

Лежал на серой простыне

Под одеялом серым,

Спиной к засаленной стене,

И – был себе примером,

И – ничего не понимал

В устройстве идеала,

И – сладострастно обнимал

Двойное одеяло...

***

Умерли советские талоны.

А взамен – дешёвая волынка:

Костеря оптовые шаблоны,

Одеваться с вещевого рынка,

И – почтовый ящик открывая

На манер затаренной кладовки,

Как привет из тутошнего рая

Выгребать рекламные листовки...

***

Бензин. Асфальтовая гарь.

Аптека. Улица. Фонарь.

Сорокалетний приговор.

Продолговатый грязный двор.

А на дворе стоит весна,

И – перспектива неясна,

И – пьяный дворник-инвалид

Залег меж двух бетонных плит,

И – собираются в мотки

Инфляционные витки,

И – фантастический сюжет

Реален как PR-бюджет...

***

Враги тебе – никто.

Но не пренебреги

Врагами лишь за то,

Что имя им

Враги...

***

Фонарь – горбатый гном,

Курящий под окном,

И – крыши гаражей,

И – кашель сторожей,

И – лай окрестных псов,

И – ноль (ноль-ноль) часов,

И – сколько-то минут,

Что круг потом замкнут...

***

Это – мастер золотые руки,

Наш умелец, так сказать, народный.

Он без лишних слов залезет в брюки, -

И – предъявит орган детородный.

Он собой все сущее окучит,

Наступив на горло геморрою,

Или вовсе – чучу отчубучит,

Если вы понравитесь герою...

***

Заветам Ленина верны,

Очередные лбы лысели.

На ветках знаковой страны

Стаканы грязные висели.

Стояли цепью мусора.

Бухие личности плясали.

Кричали девочки: "Мура!", -

И – в космос лифчики бросали...

***

Веретенников снова

Гол забил со штрафного,

И – гроза над Капотней

В этот вечер субботний,

И – за пазухой – крохи

Уходящей эпохи,

И – на лазерном диске -

Ни единой описки...

ЗАТМЕНЬЕ

Из парашютной практичной ткани

Комбинезончик для дочки Тани

Петровна сшила ко дню рожденья.

Вещица вышла – на загляденье.

А матерьяльчик, не глядя на ночь

(Но на ночь глядя), принес Иваныч.

С аэродрома. В наземной службе

Он там трудился. Ему по дружбе

Ткань то ли дали, то ль не давали.

О том узнаешь теперь едва ли...

Иваныч пил. Но не так, чтоб жутко.

Притом что пить, как он пил – не шутка:

На сутки доблестного дежурства

Два дня запойного самодурства.

Да день отлеживанья больного.

Из года в год. И опять. И снова.

Не обойтись без такого факта:

Иваныч, выкушав дозу, как-то

В майорской форме на фото снялся,

А был он штатский. Знать, приподнялся

Над мелкотравчатою судьбою,

Чужую нишу закрыв собою...

Хозяйка дома, и огорода,

И птиц, и кроликов, и приплода,

Петровна, хоть и не футболистка,

Страдала всячески от мениска.

Коленка клацала и скрипела.

Петровна охала, но терпела...

А сыновья где-то рядом жили -

И шапки кроличьи оба шили.

Петровна доченьке (эка сила!)

Еду из Кубинки привозила.

Везла крольчатинку, хрен, яички,

Медок, огурчики, соль и спички...

Час-два гостила, хоть путь был долог,

И уезжала назад, в поселок.

Ходила Таня в комбинезоне,

А муж Танюшин сидел на зоне.

Туда попал он за хулиганство.

(Причина очень банальна: пьянство.)

Татьяна с мужем порвать решила,

Но в то же время ее страшило:

Вдруг он вернется к неверной киске

По месту кровной своей прописки....

Она рассказывала о муже -

Мол, был он парень – других не хуже.

Работы, впрочем, Антон чурался

И в пьяном виде жестоко дрался.

И добротою потом лучился...

Такой вот случай с ним приключился:

Опять же спьяну (что характерно),

Доволен дракой и добр безмерно,

Придя под утро в прорабской каске,

Домашним рыбкам кило колбаски

Нарезал мелко, чтоб те поели.

А рыбки взяли, да околели...

Хоть песни общие были спеты,

О муже вырезку из газеты

Хранила Таня: де, угрожая,

К. у такой-то часть урожая

Забрал цинично (пучок редиски).

Да две ириски и три сосиски.

(Муж самовольно покинул зону,

Истосковавшись по самогону.

Лишь год до выхода был – и нате:

Срок дополнительный в результате.)

Ребенок Танин жил у свекрови,

Не то в Конькове, не то в Перове.

Порою Таня брала ребенка,

Варила кашку и пела тонко.

Она дарила ему подарки,

И с ним гуляла в Центральном парке.

Еще гуляла с ментом женатым,

И с разведенным ментовым братом.

Студент-сириец, согласно плану,

Магнитофоном пленял Татьяну:

Дарил кассетник ей многократно,

Чтоб через месяц забрать обратно.

И я с Татьяной встречался тоже -

Полгода, или на то похоже...

Носил коньяк в беспородном кейсе

И ставил девушке Каунта Бейси...

Звалась Татьяна – бухгалтер младший,

И не считалась дурной и падшей.

Она работала рядом с домом,

И увлекалась кубинским ромом.

Любила, выпив, к окну пробиться,

На подоконник взлететь, как птица,

И по карнизу бродила шатко,

И говорила: "А я – лунатка!.."

И не курила, вернее, редко.

И губы красила, как субретка.

И – строчкой этого обихода, -

Ей было двадцать четыре года.

Имела внешность с чужой афиши:

Мэрлин Монро, но чуток повыше.

И формы несколько поскромнее.

И ноги бледные подлиннее...

Жила Татьяна в районе СЭВа,

К метромосту, а потом – налево.

Ютилась в мужниной комнатухе.

Соседи – гомик и две старухи.

В той комнатухе (шестнадцать с гаком),

Помимо трех пузыречков с лаком,

Стояла мебель, верней – фанера

(От секретера до шифоньера).

На книжной полке царил порядок:

Тома в затылок – всего десяток.

Татьяна книги читала мало,

Точнее, вовсе не открывала.

Зато листала она часами

Журнал с картинками "Вяжем сами".

Разлапив маленькие ладони,

Могла сыграть на аккордеоне.

Была растительна, чуть животна,

Притом физически чистоплотна.

Тахикардией слегка болела -

И, незаметно пока, слабела.

Гостей бывало у ней немало.

Танюха всякого принимала.

А тем, кто в ночь от нее не чапал,

Легко кидала перинку на пол...

Лихих подружек штрафные роты

К ней забегали, идя с работы

Распить бутылку, другую, третью...

Плюс насладиться домашней снедью.

В безликой жэковской комнатухе

Балкона не было у Танюхи,

И приходилось сметливой Тане

От наезжавшей порой мамани

Внутри дивана, среди подстилок,

Держать завалы пустых бутылок.

Когда мы все же бутылки сдали

(Как перли сумки, уже детали),

Купили куклу ее Наташке

И мне румынские две рубашки.

Она рассказывала о детстве.

О дармоедстве. О злом соседстве.

О местной пасеке, добрых пчелах,

О цыганятах, всегда веселых,

О ветеранах, с утра поддатых,

О приставучих таких солдатах...

В кино ходили с ней пару раз мы

На фантастические маразмы.

А раз в Крылатское взял ее я

На действо истинно неземное,

Где, безразличны к мельканью бега,

Под сенью крытого велотрека

Прыжки с шестом шесть часов смотрели,

Пока в итоге не одурели...

Вблизи маячащего финала

Сказать осталось довольно мало

О Тане. Что там еще, ей-Богу...

На счастье пупса брала в дорогу,

Летала к мужу в конце июля,

И называла меня: "Кисюля."

И "не фырчи", – добавляла следом,

И укрывала кусачим пледом,

И мной гордилась перед родными,

И познакомить мечтала с ними.

И умоляла: "Кисюля, съездим!"

А это пахло уже возмездьем...

___

Затменье было сегодня ночью,

И я увидел почти воочью:

Тень по карнизу бродила шатко -

И говорила: "А я – лунатка!"...

31 мая – 6 июня 1999

***

Эх, полным-полна Европушка,

Ёлы-палы, Ё-моё...

Пожалей, меня, воробышка,

Канареечку, её...

Пожалей на веки вечные

Мелко плавающих нас -

Не затем, что – подопечные,

И – совсем не про запас...

Пожалей не ради выгоды,

Ради – блудных наших душ.

Аннулируй все оргвыводы,

Дай добро на тёплый душ.

И – тогда (жива, попутчица?)

Если очень захотим,

С лёту всё у нас получится

(Я – не только про интим...).

***

Посчитай ворон

(Невелик урон),

И – верни свой взгляд

На века назад,

И – развороши

В глубине души

Что-то, без чего

Всё вокруг – мертво...

***

Давным-давно оставшись не у дел,

При входе в бывший жэковский подвал -

Насквозь почтовый ящик проржавел -

Я лишь сегодня это увидал.

А сколько лет я шёл туда-сюда,

Не замечая вовсе, что он есть...

Июнь. Двадцать четвертое. Среда.

На ближнем циферблате – скоро шесть...

***

Снасти прикрыв перевёрнутой лодкой,

Лето проходит прощальной походкой.

Над верстовой трансформаторной будкой

Ветер свистит залихватской погудкой.

Жесткие капли и влажные ветки

Колюще хлещут по крыше беседки, -

И – посреди волейбольной площадки -

Рыжие лужи плодят отпечатки...

***

Здороваться по десять раз на дню,

Бродить гуртом, и думать вхолостую,

И, заручившись простыней меню

Писать свой номер в клеточку пустую.

И – я там был, и – чай столовский пил,

И – что-то ел, и – с кем-то спал, и – видел

Чужие сны, и – ближнего любил,

И – не писал для рифмы "ненавидел"...

***

Всё, что можно перепробуй уйму раз.

(Что нельзя – тебе нельзя – таков указ...)

Оценив безосновательность свою,

Уронись на приворотную скамью, -

И – внедрись в неочевидный домострой,

И – вполне хрестоматийно рот раскрой,

И – как водится на матушке Руси -

Чесночком одеколончик закуси...

***

Вентилятор, круги нарезая,

Залистал календарь на стене,

И – жара – пожилая борзая -

Дышит в спину лежащему мне.

С полусна не смахнув паутину

Тополиного пуха – сквозь дни -

Можно видеть такую картину.

Если хочешь, родная, – взгляни...

***

Купить вселенского арбитра,

И – взять на грудь четыре литра,

И – морду кетчупом расквасить,

И – кашей потолок украсить,

И – склеить блюдечко "Диролом",

И – вымыть руки корвалолом,

И – невзначай в конце абзаца

Одёжной щёткой причесаться...

***

Полдня уйдёт на то,

Полдня уйдёт на это, -

И – выяснится, что

Ты жил в нехватке света,

И – выяснится как

Ты жил в такой нехватке,

И – светом станет мрак,

Явив лицо подкладки...

***

Забудь о рукотворном блуде,

И – присягни на верность Будде,

И – посиди в обнимку с хиппи,

И – мухе соль на хвост насыпь, и -

Всех говорящих тараканов

Достань из внутренних карманов,

И – суть вещей не исковеркай,

Скрестив байдарку с "Баядеркой",

И – пятачок перед квартирой

Как пядь земли заасфальтируй...

***

В толпе тебя находят,

И – с шутками подходят,

И – смертушкой пугают,

И – деньги вымогают,

И – ты даёшь немного,

И – тянется дорога,

И – жизнь размыто длится -

Как сводная таблица...

***

Нагнетанье сезонной жары

В обрамленье ночной мошкары.

Что ещё, кроме этих примет,

Дополняющих автопортрет?

Приговоры штампует нарсуд.

Доллар падает. Цены растут.

И, топча ежедневно газон,

Продолжается Уимблдон...

***

Не для славы подзаборной,

Посреди родных Мытищ

Восседал – спиной к уборной -

Злостный бомж по кличке Прыщ.

В голубой армейской майке

Доустиновских времён

Он играл на балалайке

Бальный танец котильон.

А народ куда-то пёрся,

Оголтело сумки нёс.

У Прыща под боком тёрся

Только шелудивый пес.

Даже свой же брат бухарик,

Козлоногий, как сатир,

Тихо нюхая сухарик,

Ковылял отлить в сортир...

***

Лишь загляни за край,

А в ящик не сыграй

(Сиречь сыграй того,

Кто не сыграл в него...)

И – в небо посмотри,

Как будто изнутри,

И – проживи сто лет,

Вдыхая белый свет...

***

Бомж на крыше загорает,

Называя это "Крым",

И – под окнами играет

Диксиленд по выходным,

И – сидит-глядит , как дура,

Невмещаема в размер,

Скверная литература.

Скверная от слова "сквер"...

***

И – держа в кармане фигу

Наподобие билета,

Можно сохранять интригу.

Даже до конца сюжета.

Но – держа её в кармане,

Эту фигу, можно только

Балансировать на грани.

А за ней – никак. Нисколько.

***

Между стонущими автострадами,

Рядом с тучами дачных пылищ -

Переклички собак за оградами

Поселковых жилищ.

В двух шагах – п о л у р а й с к и е кущи, и -

Оголтело цветущий репей,

И – стройбатовцы, вялотекущие

Сквозь мелькание дней...

***

В свете стоячих небес – обтекаемый взглядом

Самодостаточный блок, да в придачу к нему

Звуки газонокосилки за домом и садом,

Словно держащее "до" бесконечное "му"...

Медлить не хочется. Хочется медлить вразбивку

С чем-то другим, например, с убеганьем вперёд...

...Град подмосковный горазд молотить по загривку.

Ясно как день: это камешки в твой огород...

***

Латается воздух бесплотный:

Лоскутной волной.

Сливаются гул самолётный

И свист поездной.

А время на ветер бросает

Земные слова,

И вечер, светясь, провисает,

Как та тетива,

Которая может, мгновенно

Натянутой став,

Отправить – стрелой – внутривенно

Любую из трав

С нездешней тоской-благодатью...

Такая стезя,

Что жизнью и общей тетрадью

Закрыться нельзя...

***

Ты уходишь в зелёную тень,

Где сидишь на зелёной скамейке.

Облака, словно белые змейки,

Заполняют собой белый день.

Ты прилежно сидишь посреди

Мимолётно живущего лета -

И – небесную толику света

Гуттаперчево теплишь в груди,

И – читаешь свой день выходной,

"Новый мир" подложив под листочек,

На котором – одиннадцать строчек.

Не хватает одной...

***

Небо небом залатали

И – поставили печать,

Чтобы мелкие детали

Надоело примечать.

Но – лирической раскладке,

Словно правки стилевой,

Не хватило этой латки,

Хоть могло хватить с лихвой...

***

В сорока минутах неторопкой

Старческой ходьбы тенистой тропкой -

Узловая станция, откуда

Долетает что-то вроде гуда...

А совсем под боком – пахнет едко

Крашенная суриком беседка,

И собака воду дождевую

Пьёт из мутной лужи, как живую...

***

Отрежет жизнь кусок истории,

Чтоб наступить могла пора без

Топтания по территории,

Дежурных встреч, публичных трапез.

Спадёт пустое богоборчество,

И – прорастёт любовью к ближним,

И – старый корпус Дома творчества

Закроют на полгода с лишним.

А в новом корпусе останется

Работать только два подъезда,

И – загудит электрик-пьяница.

Что делать – такова сиеста...

***

Мы сами делаем погоду,

И – ошибаемся безбожно,

И с шумом входим в ту же воду

По многу раз, и это – можно,

И – спят кислотные осадки,

И – лето красное – на пике,

И жизнь – малина. Плюс остатки

Клубники. Или – земляники...

***

Ещё не высохли скамейки,

Беседки, мостики, балконы,

А дождь, зашедшийся в римейке,

Остервенело бьёт поклоны

(Читай: стучит на пишмашинке),

И – сходит бреюще с катушек,

И – дни слетают, как пушинки

Из ветхо дышащих подушек...

***

Ты увидишь – как во сне -

Рукомойник на сосне -

И – сквозь облачную тьму -

Снизу вверх – ладонь к нему

Ты протянешь – и тогда

(Нет воды иль есть вода)

Он забьётся под рукой,

Словно колокол какой...

***

Отдалённый абрис гула.

Дождик, сыплющийся мелко.

Вдоль забора промелькнула

То ли крыса, то ли белка.

Два припева. Три куплета.

Воздух пахнет кулебякой.

Лесопарковое лето

Между кошкой и собакой.

Три прихлопа. Два притопа.

Танцы перед образами.

Выездная Азиопа

С разноцветными глазами...

***

...И – гол, забитый из офсайда,

К тому же, кажется, рукой,

И – дикая собака Найда,

С нечеловеческой тоской

Глядящая на электричку,

Летящую без тормозов,

И – жизнь как жизнь, под перекличку

Держащих паузу азов...

***

В парикмахерских списанных креслах, которые

Составляют собой монолитный рядок,

Три вахтёрши сидят у ворот санатория

И решают кроссворд из газеты "Гудок".

Не хватает лишь фенов-скафандров, да в трещинах

Потолка, да к нему подобающих стен,

Да прекраснейших сцен, беспардонно завещанных.

Да копеечных цен.

Да прямых перемен...

***

Взявшиеся, словно дважды два,

Запиши пришедшие слова.

Звёздочки в количестве трех штук

Нарисуй над ними (ноутбук

До сих пор – не по карману, что ж,

Без него, сдается, проживёшь

Лет ещё... Бог знает, сколько лет...).

Погляди в окно. Поешь котлет.

Ржавой переделкинской водой

В общем душе голову помой -

И – подкожно – сквозь житьё-бытьё

Вдруг почувствуй время как своё...

***

В пику распоясавшимся ценам

И назло обвесам бесконечным -

По базарам со своим безменом

Бродишь, горбясь под мешком заплечным.

Господи, узки Твои тропинки!

Спинами к прошедшим аватарам

Дни толпятся – как народ на рынке,

Сны теснятся – как ряды с товаром...

***

И – дождь идёт, и – ветер пробегает,

И – время, словно палочки, строгает

Очередные дни, в которых снова

Не сыщешь ничего очередного,

И – жизнь видна как внутренняя фаза,

И – всё же отмечаешь краем глаза,

Что зонтик, вывернутый наизнанку,

Точь-в-точь похож на бледную поганку...

***

Который год сплетаются года,

И – нижется по буковке сюжет,

И – небо улетает в никуда,

И – ночи обесточивают свет,

И – ни о чем трындят говоруны,

И – ты – внутри – как свой же антипод,

И – суп из кабачков со стороны

Напоминает яблочный компот...

***

Под окном играют в домино,

И – визжат машины-недотроги,

И – шашлычный дым летит в окно,

Запахом бензина по дороге

Проникаясь...

Тучи-облака

Тянутся размытым караваном,

Чёрно-бело-серые бока

Туго надувая небом рваным...

***

Держащее равнение соседское трюмо.

На плоских стендах – общие киношные афиши.

Знаток древнееврейского – один на весь МГИМО.

Джинсуха у фарцовщиков – по сто рублей. И – выше.

И – жизнь почти нормальна с точки зренья Бытия.

И – в чёрно-белом ящике – Максим Перепелица.

И неперепечатанная рукопись твоя

На шифоньере у неё четвёртый год пылится...

***

Впереди у тебя века

Семенящие, а пока

Предлагается белый свет.

Даже с выходом в Интернет...

***

Явь отстранённо полувидна.

Комнатный для очевидца,

В створках раскрытого внутрь окна -

Шпиль ипподромный двоится.

Ходит волнистая рябь. Сквозь пыль

Дымчатую, вместе с башней

Смотрит в окно ипподромный шпиль,

Внешне ручной и домашний...

***

За сутками сутки

Подлунной раскрутки

Плодишь, как впервые,

Значки типовые,

В газетной нирване

Лежишь на диване -

И – смотришь упёрто

Все новости спорта...

***

Внутри каркасной формы

Строкой размытой нормы,

На приворотной грани,

С дырой в пустом кармане -

Качаться амплитудно

И – чувствовать подспудно

Бесовские уловки

Божественной диктовки...

***

Неделя под копирку:

Семь пятниц (или сред),

Составивших впритирку

Разноимённый след.

И – полумрак фонящий,

И – в искрах провода,

И – дождик, семенящий

(Неведомо куда...)

***

Строчка медленно сходит на нет.

Выключается явочный свет.

Фрачным апофеозом всего

Начинается ночь ни с чего,

Начиняя тротилом арбуз, -

И – гудит фаршированный груз,

И – глядит изнутри на меня

Фоторобот подспудного дня...

***

Картонные секиры.

Секретные бумаги.

Поддатые факиры.

Обкуренные маги.

За пазухой у Будды -

Ни тигров, ни оленей.

И – велики верблюды

Моих недоумений...

***

Комната. Сумерки. День,

Сдвинутый чуть набекрень.

Вполоборота ко мне,

В полураскрытом окне

На пятачке ветровом,

Тешась нездешним родством,

Небо качается как

Богом забытый гамак...

***

Среднерусская осень сквозит,

Невзначай припекая.

Облетает с ветвей реквизит,

Ибо дхарма такая.

Натуральный земной институт,

Свод небесный распахнут.

А поля орошенья цветут

И, естественно, пахнут...

***

Что ты видишь, кроме этих стен?

Бледное подобье перемен,

Где на стыках уличных паров

День качает в люльках маляров.

Осень спит, – и – сон осенний мглист,

И -тебя лениво, словно лист,

Загоняет в собственный подъезд

Неохота к перемене мест...

***

Осень ясная – вся,

С потрохами – на марше.

В денной люльке вися,

Матерятся малярши.

Над окном. Или – под.

Или – где-нибудь сбоку...

Скоро кончится год.

К ледяному истоку

Возвратится, чтоб мы

В допотопном финале

Посредине зимы

Жизнь с нуля начинали...

***

Зима.

На дворе – дека-бр-р-р-рь....

***

Тягучий глухой аромат,

Лихие клаксонные дудки,

И – ты – человек-автомат,

Протяжно звонящий из будки,

И – уличный день толстокож,

И – нет на него балансира,

И – запах бензина похож

На запах колбасного сыра...

***

Слетает календарная листва.

Сплетает легендарная Москва

И расплетает блочные клубки,

И – расставляет штучные силки,

И – длится день, похожий на бедлам,

И – ты бредёшь куда-то по делам,

Держа в руке (дождь есть, а может – нет)

Полураскрытый зонтик – как букет...

***

Там птицы за окном

Поют о неземном

(А если не поют -

Под песни гнёзда вьют...)

Кончается строка

(Не кончилась пока),

И – день почти что спет,

И щебет как щербет...

***

Газовщик поменяет колонку

И – плиту – за бесплатно – вдогонку,

И – блондинка с корейского рынка

Добровольно прочтет Метерлинка,

И – приедет на свадебной "Чайке"

Кришнаит в адидасовской майке,

И – маньяк Пипельдоткин стамеской

Вскроет "Сайру" гражданке Залесской...

***

Не смотрит в телевизор кошка.

А смотрит – как всегда – в окошко -

И – видит – день за днём – сквозь раму -

Одну идущую программу...

***

Среди земного ширпотреба,

Уже в какой незнамо раз -

Сквозное медленное небо,

Пропущенное мимо глаз,

И – жизнь грядущая, как посох,

И – день, идущий стороной,

И – словно сумка на колёсах -

Всё то, что было – за спиной...

***

Зима. Торжествует крестьянин

(А если честнее, то нет),

И – день наступает Татьянин,

И -падает снег, точно свет,

И – дым сизовато-морозный

Спирально – кольцо за кольцом -

Уносится, как папиросный,

Вальсируя перед лицом...

***

...А жизнь привыкла наступать на те же грабли.

Ей мало радости без лишнего толчка...

И – вновь играют ниспадающие капли

На ксилофоне туалетного бачка...

***

Там небо ходит по земле