Текст книги "Акция возмездия"

Автор книги: Сергей Москвин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 34 страниц) [доступный отрывок для чтения: 13 страниц]

2

Предупреждение. 20.02, воскресенье, 09–45.

– В самом по себе честолюбивом желании Рогозина нет ничего предосудительного, – произнес Бабичев, – но вот методы, которые он использует… – Собеседник Павла на секунду задумался, подбирая нужное слово. – Эти методы просто безумны, – наконец сказал он. – Да-да, именно безумны и смертельно опасны! – От волнения Владимир Борисович даже изменился в лице, чем вызвал немалое удивление Чернышова. – Полковник Рогозин решил продемонстрировать свои способности и личную преданность будущему президенту с помощью умения находить и доставать деньги. Недавно он предпринял попытку заполучить крупную сумму, используя свое служебное положение, а вернее – возможности Федеральной службы охраны.

– Да, деньги – это беспроигрышный вариант! – опять усмехнулся Павел. – Власть всегда приближала к себе тех, кто способен в нужный момент предоставить нужную сумму. Только для того, чтобы власть тебя заметила, сумма должна быть достаточно внушительной.

– Верно, – подтвердил Бабичев. – Рогозин замахнулся на триста миллионов… Долларов! – добавил он после небольшой паузы.

– Вы серьезно? – В первый момент Чернышову показалось, что он ослышался, так как прекрасно понимал, что такими словами не шутят. Собеседник тоже понимал это – но он и не собирался шутить.

– Совершенно серьезно, – кивнул полковник ФСО.

– И где же Рогозин собирается достать такие деньги? – поинтересовался Павел.

– Вам что-нибудь говорит такое имя – Агригион Мегарос? – вместо ответа спросил Бабичев.

Чернышов на несколько секунд задумался, а потом отрицательно покачал головой. Названное имя было явно иностранным, а среди всех известных Павлу иностранцев не было никого с таким именем. В то же время у Чернышова появилось подозрение, что он уже где-то слышал это имя.

– Так зовут человека, владеющего самым большим танкерным флотом планеты, – пояснил Бабичев. – Это один из крупнейших торговцев нефтью и нефтепродуктами во всем мире. Мегарос – грек по происхождению. Расцвет его бизнеса пришелся на период «холодной войны» и нефтяного бума. По неофициальным данным, уже в то время он являлся одним из самых богатых людей на планете. Но даже и сейчас его состояние исчисляется миллиардами долларов. Кстати, Мегарос довольно легко пережил период снижения мировых цен на нефть, занявшись контрабандой и торговлей оружием. Он был одним из немногих западных бизнесменов, кто в период «холодной войны» активно сотрудничал с Советским Союзом. В первую очередь его всегда интересовали деньги, а не политика. Играя на противостоянии Восточного и Западного блоков, Мегарос умудрялся извлекать из ситуации сверхприбыли. Правительство СССР использовало тогда возможности грека для поддержки национально-освободительных движений в разных странах. Через его счета переводились деньги зарубежным компартиям, а в трюмах его танкеров перевозилось контрабандное советское оружие. Естественно, все эти операции Мегарос совершал не безвозмездно. Правительство СССР ему за все щедро платило. Уследить за финансовой стороной всех этих тайных сделок было практически невозможно. Грек этим пользовался – и значительные суммы просто присваивал себе. К тому же он ощущал свою незаменимость для Советского Союза – и, как следствие этого, полную безнаказанность. Политбюро ЦК КПСС, а также правительство СССР действительно делали вид, что они не замечают его махинаций. И хотя КГБ располагал информацией о нечистоплотности Мегароса и его финансовых подлогах, никаких мер к нему принято не было. А потом Советский Союз распался, КПСС тоже ушла в прошлое. А Агригион Мегарос продолжал свой бизнес. Однако тот материал, который был собран на него Комитетом государственной безопасности, никуда не пропал. Мне неизвестно, при каких обстоятельствах, но эти материалы попали в руки начальника охраны и.о. президента. Ознакомившись с материалами, Рогозин подсчитал, что грек скрыл – а проще говоря, украл у Советского правительства – что-то около трехсот миллионов долларов. Вот Рогозин и решил вытрясти из него эти деньги и тем самым продемонстрировать будущему президенту свои личные способности. Желание доказать свою преданность и возможность достать столь необходимые в период избирательной кампании деньги толкнуло полковника к самым решительным действиям.

Из рассказа Бабичева Чернышов уже догадался, что случилось что-то очень неординарное. Страшась того, что он сейчас услышит, Павел спросил:

– И что же произошло дальше?

– Я думаю, мне не нужно вам, Павел Андреевич, объяснять, что после того, как премьер-министр был назначен исполняющим обязанности президента, начальник его охраны фактически возглавил всю Федеральную службу охраны. Формально директор ФСО остался прежний, но реальная власть уже перешла к полковнику Рогозину. Состояние такой неопределенности – есть власть или нет – продлится до президентских выборов, когда новый президент окончательно закрепит все кадровые изменения своим указом. Полковник Рогозин уже видит себя начальником ФСО. Поэтому, пока вопрос с его новым назначением окончательно не решен, он постоянно старается выслужиться. Впрочем, я повторяюсь. Вот такие дела. – Бабичев надолго замолчал.

– Я все понимаю, Владимир Борисович. Понимаю, что вам трудно говорить. Но пока вы не расскажете главного, наш разговор может продолжаться бесконечно долго, – поторопил его Чернышов. – Что же произошло в итоге?

– В итоге Рогозин обратился ко мне как к начальнику отдела по разработке и планированию контртеррористических операций. Через нашу зарубежную агентуру Рогозин связался с Мегаросом и предложил ему выплатить те самые триста миллионов долларов в обмен на собранное на него досье Комитета госбезопасности. Грек не поддался на подобный шантаж и ответил категорическим отказом. Возможно, он посчитал, что наша служба блефует, а возможно, не видел в этом досье для себя серьезной опасности. Я предупреждал Рогозина, что дальнейшее давление на Мегароса бессмысленно, что это только озлобит его. Но, увы, начальник охраны не внял моим словам.

– Он продолжил шантаж? – спросил полковник ФСБ.

– Хуже, Павел Андреевич, гораздо хуже. – Бабичев еще раз тяжело вздохнул и отвел глаза в сторону. – Рогозин решил захватить кого-нибудь из близких миллиардеру людей, кого-нибудь из членов его семьи, и потребовать за них выкуп.

– Не может быть, чтобы начальник охраны премьер-министра пошел на такое! – воскликнул Чернышов.

– Я сам не верил, Павел Андреевич, пока Рогозин лично не приказал мне разработать соответствующую операцию. Я категорически отказался. Уже на следующий день меня сняли с должности начальника отдела и вывели в кадровый резерв. Но это, как вы понимаете, не самое страшное. Главное в том, что Рогозин не отказался от своей идеи. Его выбор пал на единственную дочь Мегароса, которая в это время путешествовала по Европе с двумя своими детьми. Две недели назад она переехала в Прагу. Именно там Рогозин решил осуществить операцию по захвату дочери и внуков миллиардера. Выбрав момент, когда женщина с детьми отправилась на очередную экскурсию по городу, трое наших сотрудников попытались остановить ее автомобиль… Дальнейшие подробности, думаю, вам известны. 9 февраля об этой автомобильной аварии в чешской столице говорилось во всех выпусках новостей на каждом телеканале.

– Значит, Амалия Фоджа, дочь бизнесмена, погибшая вместе с детьми и личным шофером, как раз и была дочерью Агригиона Мегароса? – Теперь Павел вспомнил, откуда ему известно имя грека. Из выпусков новостей десятидневной давности, сообщавших о гибели дочери миллиардера.

– Да, – в ответ на вопрос Чернышова кивнул полковник Бабичев, – это была она. В качестве причин аварии была названа версия о том, что шофер якобы не справился с управлением. А в действительности он не справился с управлением, потому что пытался оторваться от машины преследования!

– Но если Мегарос узнает правду, у него может возникнуть желание отомстить за смерть своей дочери и внуков, – высказал предположение Павел.

– Вот и Рогозин подумал точно так же, – ответил Бабичев, – поэтому и направил своих людей, чтобы убить греческого миллиардера, тех самых, кому ранее поручал захватить дочь Мегароса с ее детьми.

– Этого ни в коем случае нельзя допустить! – воскликнул Чернышов и схватил полковника службы охраны за отворот куртки. – Греки исповедуют закон кровной мести! А у Мегароса – большая семья. За убийство главы клана его родственники будут мстить еще сильнее.

– Вы правы, Павел Андреевич. Но в данном случае Агригион сам позаботился о своей безопасности. Трупы тех, кому Рогозин приказал убить Мегароса, были сброшены в воду в афинском порту. Кстати, поместье миллиардера расположено не в Афинах, а в городе Патры. Тела специально перевезли в Афины, поближе к российскому посольству…

– Мегарос знает, кто организовал на него покушение? – спросил Павел.

– Думаю, да. На телах двоих наших сотрудников были обнаружены следы истязаний, а также следы от уколов. Очевидно, их пытали и допрашивали с применением наркотических средств. Вам ведь известно, Павел Андреевич, как можно заставить говорить человека, вколов ему «сыворотку правды». А подозрения у миллиардера уже были, фактически ему лишь требовалось получить признание.

– Значит, теперь он знает, кто стоит за покушением на его жизнь и кто виновен в смерти его близких, – уже утвердительно произнес Чернышов.

– Знает, – подтвердил его слова полковник Бабичев. – 16 февраля Мегарос выехал из своего поместья в неизвестном направлении, а 17 февраля в наше посольство в Праге пришел факс с предупреждением о его мести…

– О боже! – только и смог произнести полковник ФСБ.

– Лично я текст предупреждения не видел, – продолжал рассказывать Бабичев. – Насколько мне известно, послание было анонимным, но его содержание однозначно указывает на авторство Агригиона. В своем послании ответственность за гибель близких Мегарос возлагает на исполняющего обязанности президента и его окружение. Миллиардер обещает отомстить – и обещает, что его месть будет жестокой и кровавой.

– Но почему в нашем управлении ничего неизвестно об этом?!

– Это же естественно, Павел Андреевич, – усмехнулся Бабичев. – Работникам пражского посольства неизвестны подробности гибели дочери Мегароса. Они не знают, что Амалия Фоджа и ее дети погибли в результате попытки похищения, организованной русской Федеральной службой охраны. Поэтому в посольстве анонимное предупреждение и не восприняли всерьез.

– Все правильно, – кивнул Павел. – Наши зарубежные посольства буквально завалены подобными угрозами в адрес главы государства. Большая часть такой корреспонденции не идет дальше канцелярии посольства. Хотя в данном случае угроза более чем реальна. Но что предприняла ваша служба?

– Наша служба, как ей и предписано, взяла под усиленную охрану исполняющего обязанности президента и членов его семьи, – вздохнув, ответил Бабичев. – Но боюсь, все это полумеры.

Чернышов закрыл глаза. «Преступными методами нельзя добиться справедливости, – вспомнил он чьи-то слова. – Начальник охраны исполняющего обязанности президента, по сути, сам действовал как международный террорист, когда приказал похитить в Праге дочь греческого бизнесмена. Да, Рогозин пошел на это, чтобы вернуть, как он считал, принадлежащие России деньги. Но что получилось в итоге? Дочь миллиардера и ее дети погибли, а ее отец, с которого Рогозин намеревался получить выкуп, одержим жаждой мести. При необходимости он употребит эти же триста миллионов, чтобы осуществить свою угрозу. Одно преступление порождает другое – возможно, еще более страшное». Чернышов открыл глаза и, обращаясь к полковнику Бабичеву, спросил:

– Владимир Борисович, а от меня вы чего хотите?

– Если честно, я и сам не знаю, чего, – ответил тот. – Знаете, почему я к вам обратился? В нашей конторе стало известно, как во время прошлогоднего визита премьер-министра на Северный Кавказ вы действовали в Моздоке вопреки распоряжениям Рогозина и благодаря этому смогли защитить премьера от террориста-снайпера.

– И поэтому вы решили, что я смогу лучше защитить исполняющего обязанности президента от мести грека, чем вся ваша служба? – с сарказмом спросил Чернышов.

– Нет, Павел Андреевич, – покачал головой Бабичев, – думаю, что с защитой наша служба как раз справится. Но боюсь, что объектом мести Мегароса могут стать совершенно посторонние и абсолютно невинные люди. В своем послании миллиардер не назвал конкретных фамилий. Не указал, кому он собирается мстить. Он искренне считает, что за безумным поступком начальника охраны стоит весь аппарат исполняющего обязанности президента и вся его предвыборная команда. Поэтому скорее всего месть не будет иметь персональный характер.

– Вы имеете в виду крупномасштабный террористический акт? – сообразил полковник ФСБ.

– Да, Павел Андреевич. Причем невероятно жестокий и кровавый. Этого я боюсь больше всего.

К разговаривающим мужчинам вернулся бладхаунд Бабичева. Пес притащил в зубах найденную где-то под кустом пустую пластиковую бутылку. Он положил бутылку у ног полковника ФСО и завилял хвостом, предлагая хозяину поиграть. Видя, что тот не проявил интереса к игре, бладхаунд припал на передние лапы и негромко тявкнул. Бабичев отбросил бутылку ногой, а пес с радостным лаем вприпрыжку побежал за ней.

«Как мало нужно тебе для счастья, – подумал Чернышов, глядя на резвящуюся собаку. – Хозяин рядом, вот ты уже и доволен. Тебе нет дела до чудовищных преступлений, творящихся в мире. И ты ничего не знаешь о человеке, задумавшем массовое убийство людей в качестве акта своей бессмысленной мести». Павел уже понял, что после разговора с Бабичевым не сможет полноценно радоваться, пока не предотвратит угрозу теракта, задуманного жестоким миллиардером. Угрозу, нависшую над людьми, которые о ней совершенно не подозревают.

3

Антитеррористическое управление ФСБ России. 21.02, понедельник, 09–05.

В понедельник утром Чернышов оказался первым посетителем в кабинете начальника Управления по борьбе с терроризмом генерала Локтионова. Оперативная группа, которую возглавлял полковник Чернышов, у начальника антитеррористического управления была на особом счету. Фактически Локтионов лично руководил работой опергруппы, лично ставил ей задачи и лично спрашивал за их выполнение. Особое положение Павла объяснялось тем, что генерал считал Чернышова лучшим работником своего управления и, соответственно, поручал ему наиболее сложные и ответственные дела. Такое отношение начальника позволило Павлу подобрать в свою команду наиболее способных оперативников. Таковых у Чернышова было двое – капитан Олег Муромцев, ранее служивший в подразделении «Альфа», и капитан Артем Ветров, которого Павел перевел в группу из Московского городского управления ФСБ. Со своими сотрудниками полковник уже успел проработать несколько лет. За это время все члены опергруппы тесно сдружились, несмотря на несхожесть характеров. Весельчак, шутник и балагур, Артем составлял почти полную противоположность задумчивому и молчаливому Олегу.

Служба в спецподразделении и почти каждодневный риск вообще мало располагают к шуткам и пустой болтовне. У людей, прошедших «Альфу», формируется свой специфический круг общения – как правило, ограниченный коллегами по службе. Поэтому характер капитана Муромцева, сформировавшийся за годы службы в «Альфе», был довольно типичен для офицера боевого спецподразделения. Однако эта же служба выработала в Олеге такие качества, как настойчивость и упорство, которые позволили Муромцеву с помощью полковника Чернышова овладеть навыками оперативной работы. Переход из группы «Альфа» в новое подразделение для капитана прошел нелегко, но в итоге из него получился отличный оперативник Управления по борьбе с терроризмом. К тому же по мере службы в новой должности – и особенно под влиянием Ветрова – характер Олега начал постепенно меняться. Задумчивость уступила место рассудительности, а от первоначальной замкнутости не осталось и следа.

Если для капитана Муромцева переход в Управление по борьбе с терроризмом открыл перспективы для служебного роста, то для Артема Ветрова он, по сути, являлся возможностью продолжить службу в органах безопасности, без которой тот свою жизнь просто не представлял. Однако служба Артема в Московском управлении ФСБ сложилась таким образом, что перед ним всерьез встал вопрос об увольнении. Переход в группу Чернышова для Ветрова стал счастливой возможностью избавиться от постоянных придирок начальства. Прежние начальники Ветрова не одобряли его склонности к шуткам и розыгрышам. Из-за чего у Артема не раз возникали конфликты с руководством, зачастую заканчивавшиеся для него дисциплинарными взысканиями. В Московском управлении ФСБ у непосредственного начальника Ветрова сформировалось мнение об Артеме как о человеке несерьезном, поверхностном и недисциплинированном. Никто из начальников Ветрова не смог разглядеть в нем любви к оперативной работе, его увлеченности и не раз проявляемых смекалки и изобретательности. Зато все это сумел разглядеть Чернышов, когда непродолжительное время работал вместе с капитаном по общему делу. Быстро сообразив, что Артем обладает редкими способностями, полковник решил перевести его в свою группу. Павел без труда добился поставленной цели, так как начальство Ветрова и кадровики из Московского управления не особенно противились переводу офицера, создающего лишние проблемы и портящего общую картину своим послужным списком с неснятыми взысканиями. Сам Артем расценил свой перевод как подарок судьбы. О таком начальнике, каким оказался полковник Чернышов, он мог только мечтать.

При работе с подчиненными Павел придерживался исключительно демократического принципа управления, практически не встречающегося в военной среде. Большинство старших офицеров Управления по борьбе с терроризмом не одобряли подобных принципов, однако время все расставило на свои места. Своей продуктивной работой Чернышов, Ветров и Муромцев доказали, что их опергруппа способна успешно решать наиболее сложные задачи, встающие перед управлением. Павел безгранично верил своим сотрудникам, так как знал, что в любом деле может полностью на них положиться. Отправляясь на прием к начальнику управления, полковник чувствовал, что в самое ближайшее время их помощь ему очень понадобится…

– Все, что вы рассказали, Павел Андреевич, действительно ужасно, – заметил генерал Локтионов, выслушав Чернышова. – Однако мне ничего не известно об ультиматуме, который, по вашим словам, Агригион Мегарос направил в наше посольство в Праге. Вы не допускаете, что полковник Федеральной службы охраны неосознанно или умышленно вводит вас в заблуждение?

– Олег Николаевич, дочь Мегароса, Амалия Фоджа, действительно погибла в Праге в результате автокатастрофы. Полковник Бабичев утверждает, что катастрофу спровоцировали сотрудники ФСО, преследовавшие ее автомобиль. Установить истинные причины трагедии сейчас уже невозможно. Но остаются три трупа, обнаруженные в афинском порту, которые, по словам того же Бабичева, принадлежат сотрудникам Федеральной службы охраны, а также анонимное письмо с угрозами, поступившее в адрес пражского посольства, – возразил Локтионову Чернышов.

– Хорошо, Павел Андреевич, – задумчиво сказал начальник. – Я распоряжусь проверить сообщенную вами информацию. В случае, если Бабичев прав и все обстоит именно так, как он говорит, вам придется заняться этим делом.

– Я понимаю, Олег Николаевич, – ответил полковник Чернышов, вставая из-за стола генерала.

…Выйдя из кабинета начальника управления, Павел направился не к себе, а в кабинет, где обосновались его сотрудники – Ветров и Муромцев. Когда Чернышов вошел в кабинет, он увидел следующую картину: Артем Ветров стоял возле своего открытого сейфа и, держа в руках какой-то документ, пытался сдуть налипшие на него крупицы земли.

– Нет, Олег, ты мне объясни, как может попасть земля в закрытый и опечатанный сейф? – обратился Артем к сидящему за своим столом Муромцеву. – Это что еще за загадка природы?

– Никакой загадки нет, – улыбнулся Олег. – Просто утром уборщица вытирала на подоконнике пыль и переставила цветочный горшок на твой сейф, – он указал авторучкой на горшок, который перекочевал на сейф Артема. – При этом вода из блюдца под горшком выплеснулась и вместе с крупицами земли проникла внутрь сейфа.

– Дожили, – обреченно произнес Артем, опуская руки. – Из-за случившейся у нас в кабинете экологической катастрофы едва не погиб секретный документ. Нет, надо было завести кактус, его-то нужно поливать всего два раза в месяц. – В этот момент Ветров обернулся к двери и, заметив вошедшего в кабинет начальника, тут же обратился к нему с просьбой: – Павел Андреевич, узнайте у Ксении, нельзя ли нам где-нибудь обменять это тропическое создание, требующее каждодневного полива, на нормальный неприхотливый кактус?

Однако сейчас Чернышов находился не в том настроении, чтобы поддерживать шутливый тон Артема. Полковник переставил поближе к столам своих сотрудников свободный стул и тяжело опустился на него. По внешнему виду начальника Ветров и Муромцев сразу догадались, что его что-то очень сильно беспокоит. Олег с Артемом понимающе переглянулись и уже с серьезным видом посмотрели на Чернышова. Спрашивать о случившемся никто из них не решился. Начальник оперативной группы сам знает, когда следует делиться с подчиненными имеющейся у него информацией. В данном случае полковник рассказывать не спешил – хотя Павел не сомневался в искренности Бабичева, он так и не смог до конца поверить его словам. Слишком дико звучало то, что сообщил ему Владимир Борисович. Дико и невероятно. Полковник Чернышов решил ничего не рассказывать своим подчиненным, пока информация, сообщенная Бабичевым, не будет подтверждена – или опровергнута.

– Ты над чем сейчас работаешь? – спросил Павел у Артема.

– Да так, – Ветров неопределенно пожал плечами. – Проверка сигналов. В общем, ничего серьезного, Павел Андреевич.

– А у тебя, Олег, что с делом Горадзе, есть продвижение?

Муромцев тяжело вздохнул. Он очень не любил огорчать своего начальника. Но по делу, которым интересовался Чернышов, похвастаться Олегу было совершенно нечем. Еще в конце декабря прошлого года опергруппа получила информацию, что проживающий в Москве крупный грузинский бизнесмен Вахтанг Горадзе снабжает оружием чеченских боевиков. Заниматься проверкой этого сигнала Чернышов поручил Муромцеву. Олег выяснил, что поставки оружия действительно имели место, но они носили разовый характер. Горадзе очень осторожно вел свой подпольный бизнес. Сотрудникам ФСБ еще ни разу не удалось перехватить ни одной партии оружия, направленной им в Чечню. Уже более месяца Олег топтался на месте, но, несмотря на все предпринимаемые им усилия, так и не продвинулся по делу.

– Нет, Павел Андреевич, – опустив глаза, ответил начальнику Муромцев. – Сейчас Горадзе затаился. В феврале он не отправил в Чечню ни одной партии оружия. Либо те полевые командиры, которые у него приобретали стволы, погибли в боях, либо Горадзе перестал снабжать чеченских боевиков, потому что понял их обреченность.

– Скорее всего это элементарный страх, – заметил Чернышов. – Он почувствовал наш пристальный интерес к себе и свернул всю свою подпольную торговлю оружием. Как ты верно заметил, он затаился. Поэтому я считаю, что в ближайшее время заниматься Вахтангом Горадзе бесперспективно.

Муромцев насупился, однако ничего не сказал. Начальник по сути предлагал Олегу временно прекратить работу по делу. Тому очень не хотелось приостанавливать начатое расследование, но возразить Чернышову он не решился. На помощь товарищу пришел Артем Ветров:

– Павел Андреевич, скажите честно, что случилось: очередное ЧП и начальство гадает, кого следует послать исправлять положение? Вот вы и решили поинтересоваться нашей загруженностью, да?

– Ты прав, – кивнул Чернышов. – Кое-что страшное уже случилось. Но ситуация такова, что может произойти нечто гораздо более ужасное! Нечто такое, что действительно станет чрезвычайным происшествием в масштабах всей страны!

– Что-то я вас не пойму, Павел Андреевич, – сдвинул брови Артем. – Объясните толком, о чем вы?

– Не знаю, Артем. Я пока еще ничего не знаю. Дай бог, чтобы я ошибался.

– Павел Андреевич, то, чего вы опасаетесь, настолько серьезно? – осторожно спросил Муромцев.

– Да, – ответил Чернышов. – Настолько серьезно, что я, признаться, даже не знаю, за что и браться.

– Так, все ясно, – объявил Ветров и, чтобы привлечь к себе внимание, громко хлопнул в ладоши. – Есть предложение попить чайку. Павел Андреевич, у вас кофеварка на прежнем месте?

– Да, в нижнем ящике. – Чернышов протянул ему ключи от своего кабинета.

Артем тут же схватил ключи и выскочил за дверь. Однако попытка Ветрова разрядить обстановку не увенчалась успехом. Даже за стаканом чая Павел продолжал думать о возможной мести греческого миллиардера. Артем понял, что разговорить начальника не удастся, поэтому всеми силами пытался отвлечь Чернышова от мрачных мыслей. Шутки и розыгрыши не вызвали у Павла ответной реакции и даже не развеселили его.

…Ближе к обеду в динамиках внутренней громкоговорящей связи раздался голос дежурного:

– Полковнику Чернышову срочно явиться в кабинет начальника управления. – Это генерал Локтионов, не найдя Павла в его рабочем кабинете, приказал дежурному разыскать его.

– Ну вот, кажется, неопределенность закончилась, – произнес полковник, вставая со стула.

При этом он испытал даже некоторое облегчение. Как человек деятельный, ожидание и неизвестность Павел переносил хуже всего. Чернышов вышел за дверь, а Муромцев и Ветров опять остались вдвоем. Теперь уже им предстояло ждать, какие новости принесет их начальник после этой встречи.