Текст книги "Асы контрразведки"

Автор книги: Сергей Москвин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 32 страниц) [доступный отрывок для чтения: 12 страниц]

Глава 16
УЩЕЛЬЕ РЕКИ АРГУН,
3 КМ К ЮГО-ВОСТОКУ ОТ СЕЛЕНИЯ
СТАРЫЕ АТАГИ
8.09, воскресенье, 17-00

Желая размять затекшие от неподвижности мышцы и сменить позу, Мухаммед навалился спиной на стену пещеры. От неловкого движения брезентовый капюшон слетел с его головы, и стекающая по стене капля воды скатилась ему за шиворот. Заказчик брезгливо поморщился и, повернув к исполнителю свое перекошенное гримасой лицо, недовольно спросил:

– Как вам еще не надоело сидеть в этом сыром каменном мешке?

– Поверьте, это место намного приятнее сухой и теплой камеры следственного изолятора федералов, – с усмешкой ответил Блэк.

– Но ведь тот вертолет уже давно улетел! Так какого черта мы сидим здесь?!

– При всем моем уважении к вам, мистер Мухаммед, я должен напомнить, что на вооружении у федералов состоит далеко не единственный вертолет.

Блэк пожалел, что в темноте скальной пещеры заказчик не видит его усмешки. Командир диверсантов не меньше заказчика тяготился ожиданием, и словесная перепалка с ним стала для него своеобразным развлечением.

– Но как долго вы еще собираетесь сидеть в этой пещере? – Мухаммед оперся рукой о стену. Ладонь сразу же стала влажной от конденсирующейся на камне влаги, и он поспешно вытер ее о край своей штормовки.

– В лучшем случае, до темноты.

– До темноты! – воскликнул заказчик. – Когда же мы вернемся в лагерь?!

– Отсюда до лагеря одиннадцать километров. Дойдем за два часа.

– В темноте за два часа? – недоверчиво переспросил заказчик.

– Не беспокойтесь. Я знаю дорогу. Могу провести вас с завязанными глазами.

Мухаммед пробормотал какое-то нечленораздельное ругательство на неизвестном Блэку языке, вновь натянул на голову капюшон и замолчал. Блэк, надеявшийся продолжить начатую заказчиком словесную баталию, разочарованно посмотрел на Мухаммеда и перевел взгляд на его молчаливого телохранителя. Вот кого он хотел бы видеть среди своих людей. Вынужденное пребывание в холодной и сырой пещере телохранитель переносил куда спокойнее, чем Слон, Боксер и Колчан, вместе взятые. Он неторопливо жевал табак, который откусывал от зажатой в кулаке спрессованной плитки, и за три часа, проведенных в пещере, не произнес ни одного слова. Войдя в пещеру, он сел так, чтобы одновременно видеть вход и уходящий в глубь скалы разлом. Выбранная им поза позволяла практически мгновенно выхватить оба пистолета, а то, что он ее ни разу не сменил, говорило о его колоссальной силе и выносливости.

За своими размышлениями Блэк не заметил, как задремал. Проснулся он оттого, что почувствовал: перед ним кто-то ходит. Открыв глаза, Блэк увидел перед собой Мухаммеда. Указав рукой на выход из пещеры, тот произнес:

– Ну вот, уже стемнело. Мы можем наконец идти?

Не ответив ему, Блэк поднялся с камня и, подойдя к выходу, выглянул наружу. Над протекающей по дну ущелья рекой клубился туман. Обрывистые склоны закрыли ущелье тенью. И все же до настоящей темноты было еще далеко. Блэк вернулся в пещеру.

– Перекурить, заправиться. Через полчаса выходим, – объявил он.

– Ждать еще полчаса, но зачем?! – возмутился заказчик.

Ему никто не ответил. Блэк уселся на камни возле входа, прислушиваясь к доносящимся из ущелья звукам. Вскоре к нему присоединился Боксер, курящий зажатую в кулаке папиросу. Поначалу Блэка удивляло пристрастие Боксера к папиросам, пока он не обнаружил в выброшенной Боксером пустой пачке «Беломора», помимо высыпавшегося из папирос табака, крупинки анаши. Зная, как опасно иметь дело с наркоманами, Блэк в первый момент хотел немедленно избавиться от Боксера, но, поразмыслив, отложил приговор, решив ликвидировать Боксера, когда тот перейдет на тяжелые наркотики. Командир диверсионной группы и не подозревал, что в папиросах его бойца уже давно нет табака. Пока Боксер курил набитый анашой «косяк», Слон вытащил из своего рюкзака кусок сырокопченой колбасы и с громким чавканьем принялся жевать ее вместе со шкурой, заедая колбасу хлебной лепешкой. Колчан отошел в глубь пещеры и, расстегнув штаны, начал мочиться. У него были больные почки – результат частого и длительного лежания на холодных камнях, и ему приходилось чаще других справлять малую нужду. Телохранитель заказчика неторопливо завернул надкусанную плитку табака и спрятал ее в карман, демонстрируя тем самым свою готовность двигаться дальше. Его хозяин несколько раз прошелся по пещере, затем вновь подошел к Блэку и, остановившись за его спиной, спросил:

– Послушайте, я ценю вашу выдержку, но все же хотел бы спросить: когда вы собираетесь заняться моим контрактом?

Блэк поднял на заказчика удивленный взгляд: «Раньше ты не начинал разговор о деле в присутствии моих людей. Вынужденное бездействие настолько расшатало твои нервы, что ты даже забыл о конспирации». Осторожному диверсанту вовсе не хотелось обсуждать детали контракта при Боксере, который старательно делал вид, что не прислушивается к разговору. Однако заказчик наседал на него, и Блэк ответил:

– Я займусь вашим контрактом сразу, как только получу обещанные деньги на технические и оперативные расходы и контактный телефон для связи с вашими коллегами.

Диверсант рассчитывал, что после столь резкого ответа заказчик оставит его в покое по крайней мере до возвращения в лагерь. Однако вместо этого он повернулся к своему телохранителю и что-то отрывисто сказал на незнакомом языке. Телохранитель сейчас же вышел из пещеры и, покопавшись в своем рюкзаке, достал оттуда запаянный полиэтиленовый пакет, в котором… Блэк не поверил своим глазам: под полиэтиленовой пленкой оказалось пять пачек стодолларовых купюр, перехваченных банковской лентой. Приняв из рук своего телохранителя пакет с деньгами, Мухаммед протянул его Блэку:

– Здесь пятьдесят тысяч. На расходы должно хватить. – Вручив наемнику деньги, Мухаммед достал из нагрудного кармана черный маркер и добавил: – Закатайте рукав.

Блэк, загипнотизированный видом просвечивающих сквозь полиэтиленовую обертку долларов, безропотно закатал рукав на левой руке и протянул руку заказчику, а тот быстро написал на внутренней стороне его локтя тринадцатизначный ряд цифр.

– Телефон, по которому вы можете связаться с моими коллегами, – пояснил Мухаммед, указав на сделанную надпись. – Только учтите, маркер хоть и стойкий, но через несколько дней надпись сотрется, поэтому советую выучить номер наизусть. И еще, с вами никто не будет разговаривать, пока вы не произнесете фразу «солнце не за горами». Это пароль.

Блэк повторил про себя появившийся на его руке номер, после чего поднял удивленный взгляд на заказчика:

– А почему тринадцать цифр?

– Номер международный, – объяснил Мухаммед и поспешил успокоить наемника: – Не волнуйтесь, вас поймут, даже если вы будете говорить по-русски.

Блэк продолжал разглядывать собственную руку, и Мухаммед нетерпеливо спросил:

– Теперь, когда у вас нет причин для задержки, мы можем наконец отправляться в путь?

Блэк утвердительно кивнул и, кое-как справившись с собственным волнением, произнес:

– Да… я сейчас.

Поднявшись на ноги, он с полученным от заказчика пакетом в руках вошел в пещеру, где оставил свой рюкзак. Там его догнал Боксер и, протянув к деньгам руки, восторженно прошептал:

– Вот это бабки! Сколько же он заплатит нам по окончании работы?

Блэк повернулся к Боксеру и изучающе взглянул ему в лицо. От пристального взгляда командира Боксер смутился, поспешно убрал руки, затем вытер ладонью рот и извиняющимся голосом спросил:

– Чо, испачкался?

Блэк кивнул:

– Скажи Слону и Колчану, чтобы собирались. Мы выходим.

– Ага, – Боксер с готовностью бросился выполнять полученное приказание.

После его слов Слон запихнул в рот остатки недоеденной колбасы, а обкусанный кусок лепешки засунул в рюкзак. Колчан заправил в штаны выбившуюся наружу футболку и затянул потуже ремень. Подобрав рюкзак, Блэк исподлобья наблюдал за сборами своих бойцов… Бараны. Тупые бараны. А ведь он отбирал себе лучших. И кто у него оказался в итоге? Наркоша, обжора и почечный хроник. Они только и могут, что бездумно выполнять его приказы. А поручи им простейшее дело, и федералы перещелкают их в первом же бою. И этим кретинам еще придется выплатить долю из выторгованных у заказчика трех «лимонов»? Хрен им! Их цена по сотне баксов за каждого убитого солдата федералов. Большего они не стоят… Блэк спрятал деньги в рюкзак и туго затянул горловину… Ладно, у него еще будет время придумать, как с ними расплатиться… Однако в том, что его бойцы не получат ни цента из гигантской суммы нового контракта, командир диверсантов уже не сомневался.

Убедившись, что его бойцы и заказчик с телохранителем готовы продолжать путь, Блэк забросил рюкзак за плечи.

– За мной, – коротко скомандовал он и первым вышел из пещеры.

Около часа они шли по дну ущелья вдоль петляющей среди валунов быстрой горной реки, пока не достигли гряды крупных камней, пересекающей реку. Перебравшись по камням на противоположный берег реки, диверсанты двинулись дальше. Сумерки быстро сгущались, и когда Блэк вывел свою группу из ущелья, узкую горную долину, по которой диверсантам предстояло двигаться дальше, укрыла серая мгла. И хотя отдельные предметы уже на расстоянии тридцати метров исчезли, сливаясь с общим пейзажем, Блэк все так же шагал вперед по одному ему заметной тропинке. Еще через час пути диверсанты вошли в лес, где из-за смыкающихся крон деревьев было еще темнее. Но и в лесу командир диверсантов не сбавил темп. Словно ориентирующийся по запаху зверь, он уверенно шел среди деревьев, показывая путь всем остальным.

* * *

Все лето бывший командир гранатометного взвода тренировал чеченских боевиков, обучая их навыкам стрельбы из ручного противотанкового гранатомета. Командующий в лагере полевой командир был доволен, из чего Молчанов сделал вывод, что подготовленные им боевики действуют успешно. Однажды командир отряда вызвал к себе нового инструктора и объявил:

– Мы собираемся атаковать колонну, ты поможешь организовать засаду.

Молчанов не возражал. Вместе с командиром отряда и сопровождающими его боевиками он приехал на место и, осмотрев вьющуюся между холмами дорогу, предложил устроить засаду по обе стороны шоссе.

– Ты что?! – воскликнул чеченский полевой командир. – Хочешь, чтобы половину моих людей, которым придется при отходе пересекать шоссе, перестреляли едущие в колонне солдаты?!

– Если организовать засаду грамотно, им не придется отходить, – спокойно ответил чеченскому командиру Молчанов и объяснил, как бы он расставил стрелков.

– Вот и организуй, – вынес решение чеченец. – Но запомни – если что, тебе конец!

Атака прошла четко по плану. В результате перекрестного кинжального огня с двух сторон шоссе колонна, состоящая из трех грузовиков и двух БМП боевого охранения, была уничтожена полностью. Боевики отправились добивать раненых, а к Борису Молчанову подошел командир чеченского отряда.

– Молодец, инструктор, – похвалил он Бориса. – Грамотно все организовал.

Борис не ответил. В результате собственноручно спланированной операции он не сомневался. В это время к разговаривающему с наемником командиру двое боевиков подвели обнаруженного в одной из машин контуженого майора.

– Вот из-за таких, как он, погибли твои люди, – по-чеченски обратился командир отряда к Молчанову и протянул ему свой пистолет.

Майор ничего не понял, зато Борис за три месяца, проведенных в лагере, научился понимать чеченскую речь, как понял и то, что предложил ему полевой командир. Ни слова не говоря, Борис взял предложенный ему пистолет и дважды выстрелил майору в грудь.

– Поздравляю, ты выдержал проверку, – с улыбкой обратился к нему чеченский командир. – С этой минуты ты командир моего ударного отряда. Будешь получать вдвое больше, чем получал до этого.

Первое, что почувствовал Борис, заняв новую должность, – это изменившееся отношение со стороны рядовых боевиков. Если раньше они глядели на наемника презрительно, то сейчас в их взглядах сквозила неприкрытая зависть. Произошедшая в восприятии боевиков перемена оказалась Борису чрезвычайно приятна. Впервые окружающие завидовали ему и боялись! Это был настоящий триумф униженного и презираемого человека. Неважно какой ценой, но он добился от окружающих уважения. Вряд ли можно было отождествить с уважением внушаемые им зависть и страх, но Борис этого не понимал. Для укрепления собственного авторитета он придумал себе кличку Блэк, вместо безликого и незапоминающегося обращения «инструктор». С той же целью он стал появляться на занятиях только в закрывающей лицо черной шерстяной маске и черных лайковых перчатках, которые снимал лишь при необходимости.

До подписания Хасавюртовских соглашений, ознаменовавших окончание открытого вооруженного противостояния между Россией и Чечней, отряд Молчанова—Блэка провел более двадцати различных операций, включающих обстрелы автоколонн и нападения на блокпосты. Помимо организации и проведения чисто военных акций Молчанов все так же продолжал тренировать прибывающих в лагерь новых боевиков и наемников, оставляя наиболее подготовленных из них в своем отряде. Вместо их прежних имен он придумывал клички. Так в диверсионном отряде Блэка появились Боксер, Слон и Колчан.

Борис рассчитывал, что связи, установленные им с чеченскими полевыми командирами, помогут ему после войны занять пусть не официальный, но достаточно высокий и, главное, денежный пост в новом чеченском правительстве. Увы, его надежды оказались тщетны. Бывшие соратники по борьбе после ее окончания перегрызлись за власть. Сформированный Молчановым сводный отряд сам по себе распался. С Блэком осталось только несколько наемников-славян, которым после войны попросту некуда было податься. Так что Борису пришлось довольствоваться все той же должностью инструктора в отряде одного из полевых командиров, не признающем в подконтрольном ему районе власть нового президента Ичкерии. После окончания войны дисциплина в отряде резко упала. Боевики во главе с командиром отряда вернулись к своим прежним довоенным занятиям: налетам, грабежам, захватам заложников и торговле людьми. В этом деле они успешно обходились без военного инструктора-профессионала, и доходы Молчанова резко упали. Правда, несколько раз полевой командир поручал Блэку проведение острых акций в отношении своих конкурентов. Борис ликвидировал двух полевых командиров, с которыми у его хозяина вышел спор из-за подконтрольной территории, в собственном доме сжег вместе с семьей главу какого-то чеченского тейпа, имевшего ряд претензий к полевому командиру, в отряде которого он продолжал служить. По просьбе близкого родственника своего хозяина Борис дважды выезжал в Москву, где также провел два успешных покушения. Он очень надеялся завязать в Москве связи с влиятельными людьми и с их помощью перебраться в столицу. Борис справедливо полагал, что специалист-ликвидатор с его опытом диверсионной войны может понадобиться многим. Родственник хозяина обещал Молчанову в этом помочь. Но вскоре его самого убили конкуренты, и Борис так и не узнал, выполнил ли родственник чеченского полевого командира свое обещание. Во всяком случае, никто из Москвы Блэку так и не позвонил и не предложил ему перебраться в столицу.

В конце лета 99-го года на Северном Кавказе вспыхнула новая война, названная российским президентом антитеррористической операцией. Уже осенью российские части перешли границу Чечни. Обосновавшийся в Грозном ичкерийский президент призвал своих соплеменников к оружию. Но несмотря на брошенный им воинственный клич и объявленную всеобщую мобилизацию, российские части продолжали занимать город за городом, район за районом. Как профессионал, Борис Молчанов понимал: дело тут не в изощренной тактике чеченцев. Идет совсем другая война. Командиры российских частей уже не бросают бездумно своих солдат на штурм городов и укрепленных районов. Войска сначала блокировали позиции чеченских боевиков, предоставляли возможность артиллерии и авиации как следует «обработать» их, а затем проводили сравнительно бескровную зачистку. Когда российские части практически без потерь заняли Гудермес, а затем и Грозный, Борис понял: дни ичкерийского режима сочтены. Полностью подавить сопротивление боевиков Москве, конечно, еще очень долго не удастся, но на общую оперативную обстановку в республике это уже не повлияет. Но даже из заранее проигрышной ситуации следовало извлечь максимальную выгоду. По мнению Бориса, эта выгода заключалась в том, чтобы за время войны заработать как можно больше денег. Блэк отобрал лучших из служивших под его началом наемников и, сформировав из них собственную диверсионную группу, вновь предложил свои услуги чеченским полевым командирам. Диверсанты оставались в отряде лишь до тех пор, пока им платили. Борис сам установил таксу, которую получали его люди за каждого убитого им российского солдата, и лично торговался с каждым полевым командиром. Молчанов догадывался, что рано или поздно за его диверсионной группой начнется охота, поэтому подолгу не задерживался ни в одном из отрядов, неоднократно менял хозяев, а когда чувствовал приближение опасности, вообще уходил со своими диверсантами с территории Чечни, отсиживаясь в Грузии, Турции или других средиземноморских странах. Но заработанные на крови деньги быстро заканчивались, и диверсантам приходилось возвращаться. Командир диверсионной группы мечтал о крупном заказе, выполнив который можно будет дать себе и своим людям передышку на полгода, год, а то и больше. Но даже в его самых смелых мечтах не звучала фраза: «Что вы скажете насчет миллиона американских долларов?»

Глава 17
ПОЛЕВОЙ ЛАГЕРЬ БОЕВИКОВ,
17 КМ ЮЖНЕЕ ШАЛИ
8.09, воскресенье, 22-07

«Тишина», – снова сказал себе Евгений Кудрявцев, в очередной раз обведя взглядом край поляны. Он лежал во вновь установленной на прежнем месте армейской натовской палатке и через ее приоткрытый полог то и дело осматривал лес. Захваченный им с собой полевой армейский бинокль в темноте оказался совершенно бесполезен, и Евгению приходилось полагаться лишь на собственное зрение да на наблюдательность бойцов из дозорных секретов. Он уже давно понял, что устроенная в захваченном лагере засада организована плохо. И виной всему отсутствие приборов ночного видения, о которых он в горячке попросту забыл, не ожидав такого развития событий. Но диверсанты оказались хитрее и осторожнее, чем он о них думал. Они не стали возвращаться в лагерь до темноты, предпочтя переждать светлое время суток в каком-нибудь укромном месте. В результате не имеющие приборов ночного видения дозорные бойцы, которых он расположил в секретах по периметру лагеря, не могут полностью контролировать подступы к поляне. «Но ведь во время Великой Отечественной, войны в Корее и во Вьетнаме про такие приборы даже не слышали и тем не менее как-то сражались», – попытался урезонить себя Кудрявцев. И все же ощущение, что по его вине бойцы оказались неподготовленными, не давало Евгению покоя. Двух пленных чеченских боевиков, среди которых оказался и первый помощник Бисламова, начальник его штаба Умар Динаев, Кудрявцев под охраной пятерых своих бойцов отправил на базу. В захваченном лагере вместе с ним осталось еще двадцать «каскадовцев». Части из них Кудрявцев приказал перемещаться по лагерю, изображая чеченских боевиков, для чего бойцы надели снятую с убитых форму, а некоторые даже повязали на головы зеленые повязки с арабской вязью. Чтобы достоверность была полной, изображающие чеченских боевиков бойцы общались между собой тоже только по-чеченски. Десять человек в пяти парных секретах наблюдали за подступами к лагерю. Остальных, как резерв, Евгений разместил в палатках. По мнению майора Кудрявцева, для захвата четверых диверсантов и двух зарубежных курьеров такого количества спецназовцев было вполне достаточно. Но наступившая ночь спутала все планы командира десантно-штурмового отряда. «Только бы они вышли из леса, только бы оказались на поляне, тогда уж мы их не упустим», – убеждал себя Евгений, вглядываясь в темнеющую перед ним кромку леса. Не доверяя своему зрению, он постоянно напрягал слух, но в лесу стояла поистине мертвая тишина.

Внезапно в наушниках раздалось легкое шипение и вырвался голос одного из дозорных:

– Казак, Казак, я – Второй.

– Слушаю тебя, Второй, – отозвался Кудрявцев.

– Слышу приближающиеся шаги нескольких человек…

В наушнике вновь наступила тишина. Кудрявцев не торопил своего бойца, понимая, что при первой же возможности тот снова даст о себе знать. Через двадцать секунд рация ожила.

– Шестеро. Прошли мимо меня, движутся к лагерю, – сообщил наблюдатель из второго секрета. – У четверых «калашниковы»: три автомата и «РПК», у первого, кроме «калаша», еще эрпэгэшка. Пятеро с рюкзаками или вещмешками… нет, у одного гранатная сумка, похоже, пустая. Как понял, Казак?

– Я – Казак, понял тебя хорошо. Будь на связи! – Кудрявцев не смог скрыть своего радостного возбуждения и, щелкнув пальцем по микрофону, объявил: – Внимание всем! Боевая готовность!

Слышавшие его слова бойцы резерва передвинулись ближе к выходам из палаток. Шестеро «каскадовцев», изображающие слоняющихся по лагерю боевиков, незаметно сдвинули предохранители на своих автоматах. Дозорные в секретах буквально впились взорами в ночную тьму, стараясь разглядеть приближающихся к лагерю шестерых вооруженных людей…

Блэк, идущий первым, внезапно остановился. Не ожидавший этого Мухаммед, шагавший следом, налетел на него и, выругавшись на родном языке, недовольно спросил по-русски:

– Что еще за остановка?! Когда мы наконец придем?

– А мы уже пришли, – не поворачивая к нему головы, ответил Блэк.

– Куда пришли? – удивился Мухаммед.

– В лагерь. Он на этой поляне, – вытянув руку, Блэк указал вперед.

– На какой поляне?

Прищурив глаза, заказчик уставился в указанном командиром диверсантов направлении и с трудом, но все же разглядел за стеной деревьев поляну, а на ней знакомые палатки. Однако на поляне стояла непривычная тишина.

– Какой-то он не такой, – не очень уверенно пробормотал Мухаммед.

– Вот и я о том же, – ответил Блэк.

Он молча снял с плеч свой рюкзак и, открыв верхний клапан, достал из рюкзака универсальный ночной прицел НСПУ, используемый как на снайперских винтовках и автоматах, так и на ручных гранатометах.

– Оставайтесь здесь и ни звука, – предупредил Блэк своих спутников и, вооружившись ночным прицелом, осторожно двинулся к поляне.

Чтобы не стеснять себя в движениях, он захватил с собой лишь один автомат, а рюкзак и гранатомет оставил на земле. Остановившись за раскидистым кустом на краю поляны, диверсант поднял к глазам ночной прицел и начал методично осматривать лагерь. Не услышав при подходе к лагерю обычных звуков, Блэк решил, что лагерь пуст, но сейчас убедился, что это не так. Среди палаток расхаживали люди – чеченцы, как определил он по повязкам на их головах. Блэк перевел взгляд на командирскую палатку Ильяса Бисламова. Полог палатки был слегка отогнут, из чего Блэк сделал вывод, что Ильяс или его начштаба находятся внутри. «Значит, и Ахмед где-то рядом», – решил про себя наемник и уже собирался опустить прицел, когда его взгляд случайно упал на кострище перед палаткой. В зеленоватом мерцании прибора перед ним были холодные черные угли. «А ведь перед палаткой Бисламова костер горел до глубокой ночи», – вспомнил Блэк. Царящая в лагере подозрительная тишина и затушенный раньше обычного костер неожиданно сложились в голове диверсанта в простое и ясное решение – засада! Осознав, что находится на волосок от гибели, наемник помертвел от страха. И все же он не собирался сдаваться и опускать руки, как никогда не делал этого в детстве.

Стараясь действовать бесшумно, Блэк стянул с плеча автомат, на ощупь установил на нем прицел, который держал в руках, и затянул крепежные винты… Так просто им его не взять. Он еще поборется. Не зря он считался в бригаде лучшим командиром взвода. Да и у чеченцев он кое-чему научился. Многому научился. Например, тому, что с пулей в башке или в животе даже самые матерые псы федералов становятся не опаснее дохлой мухи и могут только вонять, распространяя вокруг себя удушливый трупный запах. Но кто же все-таки на него вышел? И как им это удалось?.. Блэк оборвал самого себя… Анализировать он будет потом, а сейчас надо выбираться отсюда. Главное – вырваться из этой ловушки живым… Держа автомат перед собой, наемник стал медленно отступать назад.

Добравшись до ожидающих его спутников, Блэк приложил палец к губам, кивнул головой в сторону поляны и, поманив за собой своих бойцов и заказчика с его телохранителем, двинулся в противоположном направлении. Странное поведение наемника удивило опытного вербовщика, но тот же опыт подсказал ему, что пока лучше воздержаться от вопросов и возражений. И Мухаммед, не переча Блэку, двинулся следом за ним. Его телохранитель сделал то же самое, лишь на мгновение задержавшись, чтобы расстегнуть предохранительные ремешки на кобурах своих пистолетов. Боксеру, Слону и Колчану ничего не нужно было объяснять. Они привыкли во всем подчиняться своему командиру и полностью доверяли его ощущениям. Поэтому, увидев Блэка с автоматом в руках, они сдернули с плеч свое оружие и, держа его перед собой, последовали за ним…

«…сорок четыре, сорок пять, сорок шесть… – мысленно отсчитывал секунды Кудрявцев, продолжая вглядываться в черную стену леса. – Сколько нужно времени, чтобы дойти от второго секрета до поляны? Минута, не больше, даже если идти очень осторожно. Так где же они, черт возьми?!» С того момента как наблюдатель сообщил о появлении шестерых неизвестных, истекала вторая минута, но эти шестеро на поляне так и не появились. Кудрявцев понимал, как напряжены его бойцы, приготовившиеся к схватке с диверсантами. Но пока диверсанты не появились, им остается только ждать. «…Шестьдесят», – закончил Евгений отсчет секунд второй минуты. На поляне по-прежнему никто не появился, и в обозримом участке леса не шелохнулась ни одна ветка, что могло бы свидетельствовать о приближении людей. Кудрявцев вновь коснулся пальцем микрофона и приказал:

– Внимание всем! Кто видит неизвестных, доложить!

Но ответом была тишина. Прошло еще тридцать секунд, на поляне ничего не изменилось. Внезапно в наушнике вновь прорезался взволнованный шепот наблюдателя из второго секрета:

– Я – Второй! Все шестеро неизвестных движутся в обратную сторону! С оружием наперевес!

Кудрявцев от досады стиснул зубы: «Они раскрыли засаду и сейчас уйдут! Брать их ночью в лесу чрезвычайно сложно и чертовски опасно. Но другого выхода нет». Приняв решение, Евгений объявил в микрофон:

– Внимание всем! Первому, третьему, четвертому и пятому секретам скрытно выдвинуться на перехват неизвестным, двигающимся в северном направлении. Демонстрационной группе и резерву при взаимодействии со вторым секретом задержать подозреваемых. При оказании ими сопротивления уничтожить. К бою!

«Как бы парни в темноте не перестреляли друг друга!» – мелькнула тревожная мысль, но Евгений отогнал ее от себя и, подхватив свой автомат, пулей вылетел из палатки. Его бойцы, изображавшие чеченцев, уже ломились сквозь окружающие поляну заросли, и Кудрявцев бросился следом за ними. Он уже вбегал в лес, когда впереди раздались первые выстрелы…

Приказ о задержании наблюдатели из второго секрета услышали в тот момент, когда те проходили мимо укрывшихся в кустах «каскадовцев». Понимая, что уже через несколько секунд боевики скроются в лесу, дозорные решили действовать, не дожидаясь подхода своих товарищей из демонстрационной группы и резерва. Один из них кубарем выкатился из кустов, а другой дал длинную очередь трассирующими пулями над головами шестерых неизвестных и громко крикнул:

– Бросайте оружие! Вы окружены!

Первым на раздавшийся окрик среагировал телохранитель заказчика. Он выхватил оба своих пистолета и, заслонив собой хозяина, дважды выстрелил дуплетом по кустам, откуда раздалась автоматная очередь. Залегшего в кустах «каскадовца» он не видел, поэтому его выстрелы не достигли цели, но внезапно оказавшийся под обстрелом боец рефлекторно прижался к земле и на какое-то мгновение упустил своих противников из виду.

Как только оборвалась очередь автоматчика, Блэк нырнул под нижние ветви ближайшего клена и бросился в сторону. Боксер, Слон и Колчан дружно устремились за ним. В командире они видели свое спасение, поэтому готовы были последовать за ним даже в ворота ада. Бродя вокруг полевого лагеря, Блэк успел досконально изучить лес в его окрестностях. Сейчас знание местности ему очень пригодилось. Спасаясь от погони, Блэк умело лавировал между деревьями, даже в темноте обегая труднопроходимые заросли, и, не запинаясь, перепрыгивал через упавшие деревья. За своей спиной он слышал частое дыхание и треск ломающихся веток, однако выстрелов не было, что свидетельствовало, что за ним несутся его верные вассалы.

Иностранные курьеры в незнакомом лесу ориентировались гораздо хуже. К тому же заказчик, услышав стрельбу, в первый момент вообще растерялся от неожиданности. Преданный телохранитель заслонил его от засевшего в кустах автоматчика и, отстреливаясь, начал теснить в противоположную сторону. Однако телохранитель настолько сконцентрировался на оставшемся в кустах «каскадовце», что совершенно упустил из вида его напарника. Увидев, как один из подозреваемых открыл огонь по его товарищу, второй дозорный мгновенно поймал стрелка на мушку и спустил курок. Автоматная очередь отбросила телохранителя назад. Падая, он подмял своего хозяина под себя и вместе с ним опрокинулся на землю. Оказавшись на земле, Мухаммед попытался дотянуться до своего пистолета, но тело придавившего его телохранителя мешало ему это сделать. Наконец иностранный курьер столкнул с себя труп своего бойца, но, когда потянулся к поясной кобуре, ему в грудь уперся ствол автомата. И молодой русский голос приказал: – Лежи, не двигайся!

Сообразив, что оторвался от погони, Блэк резко остановился. Измотанные сумасшедшим бегом диверсанты окружили своего командира, причем Боксер даже опустился на траву. Блэк жестом велел Слону и Колчану сделать то же самое и, когда те покорно легли, вскинул свой автомат и припал к окуляру ночного прицела. Вглядываясь в ночной мрак, он повел стволом из стороны в сторону, но в объектив прицела попадали лишь деревья да заросли кустарника. Наблюдаемая картина поначалу обрадовала Блэка, но вскоре он сообразил, что заказчик вместе со своим телохранителем, как и преследователи, остались далеко позади. Выругавшись про себя, Блэк опустил автомат и взглянул на своих тяжело дышащих бойцов: