Текст книги "Детектив «Седьмой флот»"
Автор книги: Сергей Качуренко
Жанр:
Прочие детективы
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 4 страниц)
– Намекаешь на инцидент перед выпуском? Я приложил к тому руку…
– Погодь, пока договорю, – пригрозил перстом Саечкин. – Успеешь оправдаться. Я о том, что Доходу следовало сразу все прояснить. Можно же было разрулить без заносчивости. Будто фамилию свою оправдывает – Недоходов. Может для того и позывной дали с обратным смыслом. Авось дойдет?!
– Похоже, дошло.
– Кабы не было поздно! Ленька захаживал ко мне ранней весной. Возжелал поплакаться в жилетку. Тебя не позабыл упомянуть. Все свои беды свел к позорному исключению из школы, будто жизнь после того остановилась. Я ему говорю, мол, неразумно так думать и небезопасно. Можно в такое болото угодить, что потом не выберешься. Он только зубами скрежетал. Думаю, из-за спеси и гонора тормознули нашего Дохода похлеще, нежели тебя. Теперь говори, что накипело.
Вмиг ощутил, как заныло под ложечкой. Лицо стало мокрым от пота, будто какой-то пакостник плеснул ушат воды на раскаленные камни в парной.
– Вина на мне, – пробурчал и услыхал свой голос, будто со стороны. – За то, что не поговорил с ним вовремя. Я ведь не сразу узнал, что Ленька меня обвиняет. Пуртев сообщил лет семь назад. Тогда и надо было разрулить. Может, не случилось бы…
– Отпускаются тебе грехи, ‒ пробасил Сан Саныч с обстоятельным видом. ‒ Принялась исповедь. Не было фальши и перекладывания вины.
– Не знал, что прощение настолько облегчает терзания. Осталось с Доходом утрясти.
– Успеется. Только не перебирай излишней ответственности. В данной ситуации нет абсолютно правых и виноватых. Каждый внес свою лепту, равно, как случившееся касаемо каждого из нас. Пока непонятно – кого в какой мере. Время подскажет, тогда и выяснится, почему Всевышний свел нас воедино спустя столько лет.
– Согласен. Непосильно быть ответственным за все.
– Вот и ладно. Теперь о деле поговорим. Слыхал, будто следят за тобой, а еще дознался о новых вещдоках.
– Откуда?! Я сам только узнал! Хотя, чему дивиться? Это ж Одесса!
Саечкин рассмеялся и успокоил:
– Не переживай! Ваша со следаком секретность не нарушена. Чтоб ты знал, у меня своя конспирация и топтуны свои. Не сижу, сложа руки, уповая только на молитву.
Наконец, подъехали к дому Костюченко. В округе царила горестная тишина, усиленная безмолвным присутствием множества людей. У запертых ворот выстроились в ряд легковушки, а чуть поодаль, словно на стороже стояли милицейский УАЗ и карета скорой помощи. Возле калиток и на лавочках кучковались соседи.
В ухоженном дворе припомнилось застекленное крыльцо под красной черепицей. Навстречу поспешал милицейский капитан, схожий телосложением с поджарым Батоном. Не сдерживая слез, бросился в объятия священника.
– Как же так, дядя Саша?! – только и смог вымолвить, уткнувшись в рясу.
– Крепись Андрюша, – ответил Саечкин. – Отыщем душегуба! Познакомься с полковником Кучером. Тоже из наших. Он тебя помнит еще с пустышкой.
Капитан отстранился, протянул для рукопожатия пятерню и позвал в дом.
За порогом накрыло довлеющей прострацией. Подойдя к родителям Славы, бормотал шаблонные фразы, подумывая, как поскорее выбраться на свежий воздух. Подальше от гнетущего покрова, сотканного из скорби и боли утраты.
Супруга Костюченко и тоненькая чернобровая дивчина с белым, как стенка лицом – изо всех сил старались держаться. Жена говорила чуть слышно с кажущимся спокойствием. Уверила, что помнит меня из-за прозвища, несвойственного внешности. Потом обессиленно выдохнула и разрыдалась, обняв дочурку. Дальнейшее стерлось из памяти.
Опомнился во дворе, повстречавшись с Молодязевым. Репа торопился в дом, а следом, чуть прихрамывая, шел седоусый мужичок, прятавший глаза за зеркальными стеклами окуляров. Хоть не сразу, но я признал Сеню Пуртева.
Мы сдержанно обнялись, а тем временем двор заполонила добрая дюжина бывших сокурсников. Учитывая обстоятельства, встреча получилась по-деловому нешумной.
Потом снова образовался временной вакуум и продлился до момента, когда раздобревшие «олимпийцы» затолкались в монастырский бус. Кто-то предложил помянуть Славика, а заодно отметить встречу.
Галдящая ватага высадилась на Соборке, после чего Сан Саныч пожелал приятного времяпровождения и укатил в обитель. Начались прения.
Двое сослались на занятость и, распрощавшись, удалились. Оставшиеся определились с питейным заведением, а по дороге откололись еще трое, огласив различные предлоги. В результате до уютного ресторанчика вблизи Сабанеева моста дошли пятеро.
Я умостился на диванчике рядом с Молодязевым, а Летописец занял место тамады во главе стола. Напротив, на мягких стульях с высокими резными спинками расположились шебутной низкорослый Зуй и долговязый сухопарый Проф.
Шуру Самчукова смолоду обзывали Профессором или сокращенно – Профом. Невзирая на жару, он пребывал при полном параде. Импозантный дядечка в роговых очках с толстыми линзами, в безупречном костюме при галстуке и алебастровой сорочке – вправду походил на уважаемого деятеля науки. Александр Сергеевич таковым и являлся, только зарекомендовал себя профессором оперативных наук. Особливо по части тактических разработок и многоходовых разведывательных комбинаций. Стратег и аналитик высочайшего уровня! Врожденная хваткость позволила Профу всего через пару лет после окончания школы милиции обрести известность и авторитет среди оперсостава Одессы-мамы. Продолжая службу в областном аппарате угрозыска, носил полковничьи погоны, но мало кто знал наименование его должности.
Усевшись рядышком в бусе, я насмелился спросить, но получил лаконичный ответ:
– Шо попало.
К угловатому плечу Самчукова тулился Виктор Петрович, носивший несвойственную для советского милиционера фамилию – Зимбер. За неуемную верткость и непоседливость он удостоился позывного – Зуй.
Если бы в советские времена популяризировали произведения Булгакова – Зимбера неизбежно прозвали бы Швондером. Отнюдь не из-за схожести характеров, а вследствие внешнего подобия с Семеном Карцевым, сыгравшим роль председателя домкома в кинофильме «Собачье сердце».
Он появился на свет в семье провинциального околоточного, обслуживавшего участок в курортном пригороде Одессы. Скорее всего, заместо погремушек батя забавлял Витька милицейским жезлом, в результате чего до выхода в отставку Зуй прослужил в отделе дознания ГАИ. На вольных хлебах возглавил крупную юридическую фирму, но друзья-товарищи знали, что это лишь видимая часть айсберга. Отставной полковник весомо котировался на одесском авторынке и мог порешать любой вопрос.
С Летописцем мы общались чаще, чем с остальными, невзирая на молчаливость и некоторую обособленность. Сеня Пуртев боготворил книги, читал их денно и нощно, выказывая задатки журналиста и литератора. В курсантские годы сочинял статьи для стенгазеты, славился рефератами по криминологии и правоведению, за что и удостоился надлежащего позывного.
Он первым нарушил тишину за столом, всматриваясь в экран смартфона:
– Внимание, господа! Я тут по сайту шарюсь, коменты по убийству Пуфика вычитываю. Стремная, однако информация проскочила.
‒ Можно без ораторской преамбулы?! – пробухтел Зуй.
‒ Вишня умер. Еще в прошлом месяце.
– Взводный?! – Молодязев округлил глаза. – Что случилось?
– Вечером заснул – утром не проснулся. Так написано. Остановка сердца.
‒ Кто сообщил? – справился Самчуков, поправляя очки.
‒ Аноним. Кто-то под таким ником зарегистрировался на сайте. Только вчера, кстати. Утром я выложил сообщение о гибели Костюченко, а пять минут назад появился комментарий про Вишню.
Теряя терпение, я поднял руку:
– Анонима можно вычислить?
– Вряд ли. Похоже, айди-адрес заблокирован.
Довлеющая тишина за столом, напомнила немую сцену из гоголевского «Ревизора». Через минуту Репа прокашлялся и деловито заключил:
– Рыба воняет от головы, как говаривал начальник нашего курса.
– Ты, о чем? – обронил Зимбер.
– Вся эта хрень могла начаться с Вишенцева. Потом приструнили Дохода. Следующим оказался Славик.
– Намекаешь на серию? – насторожился Проф. – Коробки с медведями только в Одессе фигурируют. Аноним написал, что у Вишенцева сердце остановилось. Думаешь, Недоходов и Костюченко как-то связаны? Имели общий бизнес?
– Да бросьте вы, Шура! – опередив Репу, выкрикнул Семен. – Какие из них компаньоны?! Последние десять лет Славик с Доходом точно не пересекались.
– Серийную версию придется отработать, – настоял я. ‒ Хотя согласен, что смерть взводного как-то не вписывается. Во всяком случае, пока.
– Во-во. Коробок надо поискать, – Юрий Всеволодович заговорил полушепотом. – Следак изъял новые вещдоки по делу Дохода. Мы-то думали, что Лёнька сбрендил по пьяни, а он и вправду видал коробок с олимпийским медведем на этикетке.
– Слава прокурорским! Спасибо – до суда не довели! – желчно подметил Зуй.
– Отставить кипиш! – Репа повысил голос, зыркнув на критикана. – Не сметь наезжать на подшефного аспиранта! Лучше за галстуком присмотри, шоб не заляпать фрикасе!
– Приторможенный у тебя аспирант, – не унимался бывший гаишник.
– Менты не лучше! Коробок, похоже, опера заныкали. Только сие недоказуемо. Зато появился довод в пользу серии. В коробке Дохода насчитали семь целых спичек с красными головками и один обломок. Эксперт говорит, что спички раритетные. Сейчас таких не выпускают. Коробок Костюченко аналогичный, только в нем шесть целых спичек и один обломок.
– Интересное кино получается! – оживился Летописец. – По идее в коробке Вишенцева должно быть восемь спичек…
– Погоди, Семен! – не дал я досказать и поинтересовался у Репы. – Эксперт осмотрел бутылку?
– Химики изучают остатки водяры. Есть подозрение, что алкоголь с примесью. Армянин тоже вырубился почти на сутки.
После такого известия бывалые одесские сыщики стали наперебой делиться эпизодами из собственной практики. Наконец, поднялся Самчуков и, обращая на себя внимание – постучал вилкой по фужеру.
– Дозвольте слово молвить?! – испросил, прокашлявшись. – Дела подождут! Предлагаю тост за старую гвардию! Кто знал, что спустя много лет доведется встретиться при таких поганых обстоятельствах? Тем не менее, мы готовы к решительным действиям! Только не хочется верить, что кто-то из наших заварил эту кашу. Короче, разберемся. Виват, панство!
После того, как «гвардейцы» усугубили – Проф наклонился ко мне и зашептал:
– Что за история с топтунами? Всяческие хвосты в пределах области, это мой хлеб. Почему же я не в курсе?! Недоработку принимаю на свой счет, а ты береги нервы. Отныне за тобой будет глаз да глаз, – повысив голос, обратился к присутствующим. – Надеюсь, все в деле?
– А то! – отозвался Летописец.
– Шо за вопрос, Шура?! – поднял брови Зуй.
– Даже обидно! – насупился Репа.
Александр Сергеевич ухмыльнулся и продолжил:
– То слушайте сюда. Ваш статус в деле – неофициальный. Будете фланировать на кошачьих лапах и туда, куда я скажу. Скрытно, бесшумно, неосязаемо, но решительно! С этой минуты наша секретная операция обретает кодовое название: «Седьмой флот»!
Пенсионеры одобрительно закивали, услышав устаревший розыскной термин. Все помнили, что в структуре союзного МВД профильные главки значились под порядковыми номерами. Седьмое управление занималось секретными оперативными разработками в стане неприятеля, а на сленге именовалось седьмым флотом. По аналогии с седьмым флотом ВМС США, призванным реализовывать секретные форс-мажорные операции по всему миру.
□□□
Ближе к полуночи я добрался до временного пристанища на такси. Захотелось постоять у калитки.
Ласковый ветерок доносил низкочастотное буханье всенощной дискотеки на «Чайке». С противоположной стороны – распускались и таяли в небе разноцветные зонтики фейерверков над Аркадией.
Во дворе минипансионата жизнь протекала своим чередом. В беседке под гроздьями винограда заседала шумная компашка. По гоготу и обрывкам фраз несложно было заключить, что подогретые алкоголем отдыхающие неистово режутся в карты.
В располагающей к отдохновению обстановке не верилось, что где-то поблизости затаились соглядатаи. События прошедшего дня казались давно минувшими, и я впервые всецело осмыслил, что оказался на черноморском побережье в самый разгар знойного лета.
Послабление бдительности длилось недолго.
Добравшись до опочивальни, привычно осмотрелся и понял, что в каморке побывали посторонние. Контрольки оказались не на месте – чемоданный замок-молнию кто-то старательно застегнул. Я же всегда оставлял несколько зубчиков до ограничителей. Второй признак – полотенце, якобы брошенное в спешке поверх лежавшей на стуле одежды. Злоумышленники не могли знать, что после осмотра вещей нужно подвернуть уголок полотенца так, чтобы он оказался под футболкой.
Тем не менее, я пришел к выводу, что орудовали профессионалы. С виду обстановка оставалась ненарушенной и, конечно же, ничего не пропало.
Хозяйка пансионата требовала, чтобы постояльцы перед уходом оставляли ключи от комнат в аптечном шкафчике на веранде. Ценные вещи и документы можно было сдавать на хранение. Для этих целей в хозяйской зале был приспособлен массивный сейф, выполнявший функцию подставки под телевизор.
Золота-бриллиантов я в поездку не брал, а ключ от каморки прилежно вешал в шкафчике на гвоздик. Оттого принял решение немедля поговорить с Марией, нацелившись на ее звонкий голос, доносившийся из беседки.
Заприметив важного постояльца, хозяйка обрадованно запричитала:
– Идите к нам, Сергей Иваныч! – потом обратилась к присутствующим. – Это родич мой по мужу из Киева. Большой начальник! Здесь по работе, заодно отдыхает.
Краснолицый упитанный мужичок моего возраста вытер о футболку ладони и, поднявшись, отрекомендовался:
– Борис. Очень приятно! – потряс мою руку и покосился на сухощавую блондинку с обгоревшими на солнце плечами. – Мы с Тамарой из Питера, а рядом с ней – Раиса из Донецка. Отдыхает сама!
Он сделал ударение на последнем слове и выразительно повел бровью.
Я же лишился дара речи, изумившись наружностью злачной женщины бальзаковского возраста. Должен признаться, что такого попугайского смешения цветов и стилей ранее наблюдать не доводилось. Короткая стрижка в стиле «панк» представляла собой ядовитую палитру из ярко-оранжевых, каштаново-шоколадных и огненно-красных пятен. В целом же смысл ретроградной композиции оставался секретом неизвестного цирюльника. Из-под палитры выглядывало пухлое личико, покрытое толстым слоем кофейной штукатурки с кругами малиновых румян. Причем полные губки бантиком и обводка округлых изумленных глаз имели одинаковый темно-фиолетовый окрас. Типаж искательницы курортных приключений подчеркивал цветастый сарафан в старорусском стиле с атласным рюшем, глубоким декольте и тонкими бретельками.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
