Текст книги "Разведчики от бога"

Автор книги: Сергей Зверев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 10 страниц) [доступный отрывок для чтения: 4 страниц]

Андрей понял – эти незнакомцы представляют весьма серьезную структуру с чрезвычайно широкими возможностями и полномочиями. И, похоже, Лавров их чем-то заинтересовал. Не исключено, теперь он будет у них на особом контроле. Черт! Этого только не хватало!

Машина рванула с места и быстро исчезла за поворотом. Облегченно вздохнув, Конь по-хозяйски зашагал к приемщику.

– Здорово, Лексеич! – с долей панибратства поздоровался он. – А я к тебе по делу.

– Какое еще дело? – сразу же насторожился тот.

– Фу-ты, е-мое! – видя это, хохотнул Конь. – Ты чего такой шуганый? Эти трое, что ль, напугали? Да дело, можно сказать, ерундовое. Слушай, тут парни из моей бригады – Бухой, Крюк и Фитиль – вчера вечером тебе сдали кое-какой металл. И там, понимаешь, одна вещь оказалась… Они ее, сукины коты, сперли где-то на железной дороге. Теперь менты на нас начали наезжать. Надо вернуть на место. А то, блин, всех на один совок заметут. Найди мне ее.

– Какая еще вещь? – Приемщик демонстративно изобразил полное недоумение. – Ты, Вася, чего несешь? Никаких твоих Крюков вчера тут и в помине не было. Ничего они мне не сдавали. Вот и эти сейчас приехали, ищут какую-то секретную херню. Что, вообще, случилось? Чего все от меня хотят?

– Ты, Лексеич, дурочку-то не валяй! – Конь мгновенно помрачнел, а в его глазах заиграли недобрые огоньки. – Парни мне сами сказали, что металл сдали тебе, и ту хреновину, круглую такую, тоже тебе принесли. Еще говорили, что ты с нее скидку большую сделал – чуть ли не треть веса снял. Или, скажешь, что и этого не было?

– Да! Скажу, что не было! – уже с истеричными нотками в голосе заорал приемщик. – Никого не видел, ничего не слышал, ни о чем не знаю! А будешь наезжать, сейчас в милицию заявлю.

– Заяви, заяви… – с мстительностью в голосе проговорил Конь. – Я им сразу покажу, где у тебя припрятаны крышки люков, снятые с канализации. Ох и отмотают тебе!..

– Да и хрен с ним! Пусть отматывают, пусть сажают, но я знаю только одно: мне никто ничего не сдавал – ни Крюк, ни Бухой, ни кто-то еще. Все! Больше нам говорить не о чем. Выметайся с территории и не мешай работать!

Держась за сердце, приемщик медленно заковылял к вагончику с окнами, занавешенными тюлем. Конь, кляня на чем свет жлоба приемщика, неохотно зашагал к воротам. Понимая, что здесь ему больше делать нечего, следом двинулся и Лавров. Последним, разочарованно вздыхая, двор покинул Мандарин. Выйдя за ворота, они некоторое время стояли молча. Неожиданно Конь снова взорвался:

– Свистит, сука, чтоб я сдох, свистит! – яростно махнул он крепко сжатым кулаком. – У него эта машинка! Нутром чую – у него. Или уже успел кому-то сбагрить, или эти его так хорошо шуганули… Ну все, ушел, падла, в полную несознанку. Плакали наши бабки!

– Ладно, мужики! Всякое бывает… – Андрей развел руками. – Поеду к боссу шишки ловить. Вот вам по «пятихатке», чтобы душа не болела. Пока!

Махнув на прощание рукой, он зашагал к троллейбусной остановке. Лавров поверил чутью Коня. Скорее всего, «икс-фрагмент» вчера вечером действительно сдали на эту базу. Вот только что случившийся облом никак не радовал. Но, главное, он теперь хотя бы знал, где та «печка», от которой ему с помощниками придется «танцевать».

Глава 4

На квартире Лавров первым делом сбросил с себя опостылевшее тряпье и хорошенько вымылся в душе. Весьма правдоподобное превращение в бомжа слегка позабавило его. Даже вынужденный визит в омерзительную конуру Косяка, где и бродяге со стажем находиться было малоприятно, Андрей воспринял философски. Работа есть работа, могло быть и хуже. Да и то, что минувшей ночью произошло между ним и Зоськой, у него не вызывало внутреннего протеста. Напротив! Таких женщин, богато одаренных природой, ему доводилось встречать нечасто. И далеко не каждая из тех, кого он раньше знал, способна была подарить столь обжигающие мгновения. Если на душе и был какой-то осадок, то только потому, что, вспомнив о Рите, он начинал чувствовать себя как-то неловко. Ведь, по идее, эта ночь должна была принадлежать ей. А досталась совсем другой…

Перекусив тем, что утром для него приготовили помощники, он поочередно набрал их номера и поинтересовался текущими делами. Леня Еремеев сообщил, что совсем недавно сумел разыскать Ганса. Для этого было достаточно зайти в ту же «Харчевню» и попросить бармена сообщить Гансу о том, что Клык ждет его в квартале от забегаловки, на автобусной остановке у старинного вида кинотеатра с названием, сохранившимся еще с советских времен, – «Аврора».

Ганс прикатил на своей «девятке» примерно через полчаса. Проверив, нет ли за ним слежки, Еремеев сел в машину и в ответ на удивленный взгляд Ганса, покосившегося на его интеллигентский костюм, пояснил:

– Конспирация, братан! А ты хотел, чтобы меня в пять минут ваши менты вычислили и отправили на кичу? Мне свобода пока еще не приелась. Ну, что скажешь, есть у тебя какие-то варианты помочь мне найти тех фраеров, которые за Теплой Горой помародерили на том месте, где что-то навернулось с неба?

– Слушай, Клык, а твой бугор, часом, не работает на америкосов или кого-то наподобие? – выруливая на главную дорогу, угрюмо поинтересовался Ганс. – А то, чего доброго, не хватало еще с кагэбэшниками познакомиться. Там у них статейки – не чета простой уголовке.

– У-у-у… Да ты, я гляжу, любитель киношек про шпионов… – саркастически расхохотался Еремеев.

Это несколько урезонило излишне подозрительного Ганса. Обсудив, как они будут искать бродяг, Леонид оставил тому свой номер телефона и вышел на одном из перекрестков. В этот момент позвонил Андрей. Выслушав Еремеева, он приказал:

– Про Ганса теперь можно забыть. Местоположение «икс-фрагмента» в принципе уже известно. Бомжи его сдали на базу по скупке металлолома. Подъезжай на квартиру, будем думать, как нам раскрутить приемщика. Он явно где-то припрятал наш блок.

Юрий Ольшевский в тот момент, когда ему поступил звонок, выходил из редакции прокоммунистической областной газеты «Красный стяг». Сюда он пришел не случайно. Прикинув, что самыми осведомленными людьми в городе могут быть журналисты, он решил пообщаться с представителями прессы. Кроме того, было совершенно очевидно, что именно левые журналисты, как никто другой, могут помочь им раскрыть «родимые пятна капиталистической действительности». И в своих ожиданиях Юра не ошибся. На всякий пожарный случай он взял в киоске первый попавшийся номер «Красного стяга» и сразу же наткнулся на материал по интересующей его теме. Некая Светлана Томильцева в большой статье гневно обличала криминальных дельцов, скупающих краденый металл. Схватив такси, Ольшевский поехал прямо в редакцию.

По пути Юра придумал подходящую легенду. Он – независимый начинающий журналист и тоже собирается работать в жанре расследования преступлений нынешних властей, тесно контактирующих с криминалом. Ольшевский даже наскреб в памяти каким-то образом застрявшие в ней слова и выражения левого звучания – «экспроприация экспроприаторов», «опиум для народа», «светлое будущее всего человечества», «эксплуатация человека человеком» и тому подобное. Но лишь войдя в коридор с деревянными облупленными полами и обшарпанными стенами, он понял, что никакой словесной мишуры в общении с журналистами не понадобится. Здесь, похоже, работали обыкновенные люди, которые были озабочены не торжеством социалистических идей, а самыми простыми, обыденными вещами: нищенской зарплатой врачей и учителей, протекающими в семейных общежитиях потолками, отсутствием в домах горячей воды и сотней других больших и малых житейских проблем, которые из года в год не решались, несмотря на щедрые обещания местных чиновников.

Мимо Юрия, шумно обсуждая вчерашние посиделки в кафе, пробежала стайка совсем юных дарований. У дверей одного из кабинетов какой-то моложавого вида газетчик пытался затащить к себе хохочущую и вяло отбивающуюся брюнетку с пачкой зажатых в руке исписанных листов. Юрий мимоходом поинтересовался, как бы ему найти журналистку Светлану Томильцеву. Разом посерьезнев, «ухажер» тут же выпустил руку брюнетки и, издав громкое, конфузливое «гм-гм», исчез в кабинете. Та, с интересом посмотрев на посетителя, с некоторым вызовом произнесла:

– Ну, я Томильцева. Что вы хотели?

Когда Ольшевский рассказал о сути своего визита, журналистка тут же просияла дружелюбной улыбкой.

– Ах, во-о-н оно что… – теперь уже вполне приятельски протянула она. – Ну, тогда идемте ко мне. Понимаете, тут один крупный туз, о котором я недавно написала, что он не платит своим рабочим, грозился подать на меня в суд. Вот я и подумала, что вы мне принесли повестку.

Больше часа проболтав в крохотном, бедно обставленном кабинете Томильцевой, Юрий выяснил массу интересных вещей. В частности, он с удивлением узнал о том, что в Перми гораздо более многочисленное, чем в среднем по крупным городам России, отделение тоталитарной секты сайентологов, которая для маскировки именовала себя Институтом дианетики. Но еще более удивительным показался тот факт, что в секте состояли не только представители школьной и вузовской интеллигенции, предприниматели различного профиля, но и ряд крупных чиновников. Это к поиску «икс-фрагмента» отношения не имело, но как существенная деталь местного колорита представлялось Ольшевскому достаточно интересным.

Светлана, судя по всему, оседлав своего излюбленного конька, не поленилась даже показать символ сектантов – черный крест, по диагонали перечеркнутый двумя остроконечными черными полосами. Кроме того, по ее словам, сайентологи использовали еще один символ, заимствованный у сатанистов. На рисунке Юрий увидел тот же черный крест, но нижним концом входящий в корону наподобие той, что рисуют карточным королям. При этом крест был наклонен вправо, что, по мнению сайентологов, означает превосходство силы их знаний и духа над верой в Творца. Светлана рассказала, что за последний год она сделала несколько публикаций на эту тему, и ей по телефону уже не раз угрожали расправой. Завершая разговор, она заверила Юрия, что их редакция будет очень рада сотрудничеству с «людьми ищущими и неравнодушными».

Вернувшись на квартиру, Юрий поделился впечатлениями с Андреем и Леней. К рассказу о сайентологах и их засилье в этих краях Еремеев особого интереса не проявил, а вот Лаврову, напротив, эта тема показалась очень любопытной. Услышав о символике сайентологов, Андрей попросил Юру нарисовать на бумаге корону с крестом. Разглядывая рисунок, он понял, что совсем недавно где-то видел нечто подобное.

– Ну и где? И когда? – заходил он по комнате, сплетя пальцы в замок и наморщив лоб. – Собственно говоря, пусть особого значения это и не имеет, но знаете, как бывает? Что-то забудешь, и ходишь, мучаешься. Вроде бы вот-вот вспомнишь, а оно раз – и ускользает…

– Да мало ли где и какие кресты малюют всякие шизики? – отмахнулся Леня. – Всяк своей шарашке делает рекламу, как умеет.

– У меня такое тоже случается… – рассмеялся Ольшевский. – Как-то забыл название легкового вездехода. Выпало из памяти – и все тут. Час ходил взад-вперед, пока не вспомнил, что это – джип.

– Стоп!!! – Лавров размашисто хлопнул себя по лбу. – Вспомнил! Такой рисунок был сделан на заднем крыле джипа, который стоял на той самой базе, куда бомжи сдали обломки спутника. Черт побери! Вот это фокус…

– О-го-го! – присвистнул Ольшевский. – Действительно, занятная складывается ситуация… А ты говоришь, приемщик клялся, что подручных Коня в глаза не видел? Выходит, дело тут нечистое… Тогда этого делягу надо брать в ежовые рукавицы.

– А как? – Андрей скептически усмехнулся. – Официально мы на него не надавим. Поймать в тихом углу и прижать к холодной стенке – тоже не дело. Тут надо действовать не только очень быстро, но еще и крайне осторожно. Приемщик – наша единственная ниточка. И оборвать ее мы ни в коем случае не должны. Прежде всего еще неизвестно, его ли это джип… Так! Начинаем работать. Прежде всего нужны «колеса». А денег у нас негусто. Можно было бы попросить помочь полковника Горькушина, если он еще здесь. Но с его машиной можно и спалиться.

– Ну а что? Нам же новая машина не нужна, – пожал плечами Еремеев. – Давай сгоняю на местный авторынок. Попробую сторговать что-нибудь приличное. «Девятку», например. Машина неприметная. Возьму по простой доверенности – нам же лимузин будет нужен только на несколько дней?

– Не облапошат тебя? – прищурился Лавров.

– Я сам кого хочешь облапошу! – рассмеялся тот. – Став офицером, я погубил в себе талант великого криминального дельца, – с сожалением вздохнул Леня.

– Ты похоронил, а иные успешно развивают, – саркастично рассмеялся Ольшевский, – как, например, некоторые представители интендантской службы.

– Факт! – согласился Андрей. – Ну, давай тогда, Лень, дуй на авторынок, а мы с Юрой отправляемся на рекогносцировку. Надо «окучить» эту вторцветметбазу по максимуму. Впрочем, сначала созвонюсь с начальством. А то с этой беготней вчера только и успел сообщить, что на место прибыли.

Он набрал номер генерала Федина и вкратце изложил первые результаты работы. Тот выслушал его, не проронив ни слова, после чего с досадой заметил:

– Да-а… Чуть-чуть вы не успели. Давайте наверстывайте. И этих ребят на «Ауди» не упускайте из виду. Это явно «соседи», постарайтесь им на глаза не попадаться. А вот насчет сайентологов надо будет копнуть поглубже. Конечно, это всего лишь совпадение, что спутник разбился в горах Урала. Но то, что именно в Перми этих сектантов больше, чем в любом другом мегаполисе, настораживает. Как ни верти, а они представляют американские неправительственные организации. Сейчас созвонюсь со своими знакомыми в ФСБ, попробую прозондировать, чего можно ждать от отцов-основателей так называемого Института дианетики.

Закончив разговор с Фединым, Лавров распорядился:

– Юр, диспозиция немного меняется. На базу еду я один, а ты находишь главный офис этих сайентологов и собираешь о них информацию по максимуму. Что я имею в виду? Адрес, конкретное местоположение, подходы и все такое прочее. Второе. Перепишешь номера и марки всех машин, стоящих перед офисом. Это нам может пригодиться. Третье. Очень осторожно, как бы невзначай, попробуй законтачить с кем-нибудь из сектантов. Желательно из числа новичков, неофитов. На главарей лучше не нарываться. Я о них наслышан – владеют гипнозом и могут зомбировать в два счета.

– Ничего, Андрей, не беспокойся, – чуть заметно улыбнулся Ольшевский. – К гипнозу я очень устойчив – в училище проходил дополнительный факультатив, где изучал способы противостояния психофизиологическому воздействию. Ну, есть и кое-что наследственное… Одна из моих прабабок по женской линии была цыганкой. Бабушка мне рассказывала, что ее мать могла одним взглядом усмирить самого свирепого быка. Любую драку останавливала – стоило ей только выйти на улицу. А так, вообще, порчу снимала, краденое находила, предсказывала будущее… Так что мы тоже не лыком шиты! – ухарски подмигнул он.

Критически окинув взглядом блондинистого, синеглазого, розовощекого десантника с типично русскими чертами лица, Леонид саркастически хмыкнул:

– Юра, судя по твоим кудрям цвета воронова крыла и пронзительному взгляду черных глаз, ты и впрямь настоящий чавела!

– Да иди ты! – толкнув его в плечо, рассмеялся Юрий. – Тоже мне, антрополог выискался!

Подъехав к базе по закупке металлолома, Лавров достал из багажника большой пластиковый пакет, плотно набитый сплющенными алюминиевыми банками из-под пива и кока-колы. Одетый в довольно приличный джинсовый костюм, он выглядел временно оставшимся без работы таксистом или строителем. Войдя в ворота, Андрей сразу же обратил внимание на то, что джипа с крестом на заднем крыле на месте не оказалось. Метрах в двадцати справа от ворот, у кучи ржавого железа, возились двое бомжеватого вида мужичков.

– Эй, парни, а «бугор» на месте? – громко поинтересовался он, стараясь вложить в голос побольше приятельских интонаций.

– Да, подожди немножко, скоро должен подъехать. А ты что, хотел чего-нибудь сдать? – откликнулся мужчина в донельзя истрепанном охотничьем камуфляже.

– Да вот, банок насобирал, а то на путевое пиво не хватает, – удрученно вздохнул Андрей. – А пить всякую муть как-то не хочется.

– А ты думаешь, за большие бабки тебе хорошего пива нальют? – рассмеялся второй, еще совсем молодой, в слесарном комбинезоне. – Если полтинник найдется, я тебе сейчас такого пива принесу, что в жизни не пробовал. Только и мне плеснешь.

– Да без базара, мужики! – Лавров расплылся в щедрой улыбке. – Вот, как раз полтинник есть. Тащи пиво и три стакана. А то это не по-нашенски получится – двое пьют, а третий смотрит.

– Вот это – золотые слова! – удовлетворенно крякнул «охотник». – Сразу видно, наш человек.

Минут десять спустя, потягивая и впрямь весьма недурное пиво из пластмассовых стаканчиков, Андрей уже неспешно разговаривал с грузчиками «за жизнь». Мужики кляли на все лады своего начальника-сквалыгу, готового «за копейку удавиться».

– Если бы только это! – вполголоса, с таинственным видом поведал «охотник». – Он же у нас в секте состоит. Да-а-а!.. Эти… Как их? То ли мормоны, то ли сунсисты…

– Сайентологи, – поправил «слесарь». – Он и нас туда агитировал, типа, откроете истину, поймете свое правильное предназначение… Но мы ему сразу сказали, нам эти сектанты неинтересны! Так он после этого нас еще больше прижимать начал. За каждый пустяк срезает зарплату. Я уже не раз думал – а не послать ли этого козла куда подальше?

Заметив, что пиво подошло к концу и разговор начал угасать, Андрей с отчаянным видом пошарил в кармане.

– Баба дала указание масла постного бутылку взять. Да ну его, это масло! Давайте-ка еще пивка шандарахнем!

Когда он достал из кармана донельзя смятую пятидесятирублевку, восторгам его собутыльников не было предела. «Слесарь» кинулся за ворота и вскоре появился с «фугасом» в руках. Теплая компания продолжила беседу. Умело переведя разговор на утренние события, Лавров узнал, что и в самом деле вчера вечером трое бомжей принесли какой-то странный «люминь». Приемщик хотел было их кинуть и вознамерился оплатить металл по цене дюраля. Но бомжи оказались вовсе не лохами и быстро доказали, что это очень дорогой металл. Они поднесли обломки какого-то устройства к наждаку точила и по искрам стало видно, что это и впрямь не алюминий. Недовольный приемщик был вынужден рассчитаться сполна.

Особенно много споров было по поводу какого-то «бидончика». Вначале, рассказали работяги, приемщик вообще не хотел принимать у них болванку, объяснив это тем, что «можа, в ней одна пластмасса или стекло». Но, узнав, откуда именно взялся предмет, сразу изменил свое мнение. Правда, перед этим с кем-то созвонился, отойдя ото всех подальше, после чего объявил, что, ладно уж, «бидончик» примет, но со значительной скидкой.

– Вот же живоглот, – подыграл Андрей. – Люди по свалкам вынуждены лазить, во всяком дерьме копаться, чтобы копейку наскрести себе на жизнь, а он – «скидку буду делать»…

– Нет, я так понял, – «охотник» вскинул указательный палец, – они эту всю хрень взяли не со свалки, а принесли откуда-то издалека. Я толком-то слова не разобрал, но по всему выходит, что они металл нашли где-то в горах. Вот откуда именно приперли – сказать не могу. Ветер дул с моей стороны, и я их почти не слышал…

Вскоре, после того как бомжи ушли, рассказал далее «охотник», на базу примчался черный «БМВ», из которого вышел какой-то тип в дорогом костюме. Они с приемщиком направились к складу цветмета, куда тот отнес «бидончик». И тут откуда-то во двор влетела ментовская «десятка», из которой вышло двое дэпээсников, которые, небрежно помахивая дубинками, начали выяснять, не сдавал ли кто-нибудь крышки от канализационных люков. Заодно попросили показать документы хозяина иномарки. Тот почему-то очень занервничал, побагровел и, едва ему вернули документы, немедленно укатил.

А сегодня утром приехали какие-то интеллигентного вида парни, которые очень долго о чем-то расспрашивали приемщика. Спрашивали и «охотника» со «слесарем» – не видели ли они в эти дни чего-то необычного? Но те, опасаясь влипнуть в историю, решили отмолчаться – ничего не видели, ничего не слышали.

– Парни, вы говорите, был черный «БМВ»… – изобразив хмурую задумчивость, угрюмо поинтересовался Лавров. – А мужик, который в нем приехал, был такой крупненький, светловолосый?

– Ну да… А что такое? – «Охотник» озадаченно воззрился на него.

– Да и… говорить об этом неудобно… Но вам – расскажу. Вы – мужики правильные, поймете. Месяц назад мою жену на такой же машине подвозил один козел. Ну и что сотворил, урод? Завез на пустырь и там… Ну, понятно чего. После этого бросил и смылся. Мы с ней пошли в ментовку. Но там над нами только посмеялись. Типа, нечего было к кому попало садиться.

– Вот паразиты! У мужика на душе и так погано, а они еще и насмехаются! – возмутился «слесарь».

– Ну а я же все-таки – мужик! И решил: сам найду и сквитаюсь с этой гнидой. Поймаю – загоню ему в задницу монтировку на всю длину. Пусть потом попробует вытащить, скот! А моя, сами понимаете, была в таком состоянии, что номера не запомнила. Но села-то она тут, не шибко далеко от вашей базы. Вот я и подумал: а что, если этот хмырь и есть тот, кто мне нужен? Вот если бы вы номерочек его припомнили, я бы его в два счета сыскал!

– Эх, знать бы, что понадобится… Я бы записал его! – с досадой крякнул «охотник». – А так… В памяти осталась вроде бы шестерка, и то не помню где, в начале или в конце.

– Ребята! Ящик пива ставлю! Деньги мне побоку. Я оскорбление смыть желаю. Давайте так: как только он тут появляется – звякните мне на мобилу. Я его, блин, прямо тут посажу вон на ту борону.

– Лады! – закивали «слесарь» с «охотником», взяв бумажку с номером его телефона. – Хорошему человеку всегда помочь рады.

В этот момент во двор влетел джип с эмблемой сайентологов на заднем крыле. Вывалившись из него, приемщик недовольно скривился и сипло заорал:

– Я же предупреждал, что за пьянку лишу денщины. Вы что, забыли?

– А они тут при чем? – Андрей поднялся с места и, громыхая пакетом с банками, направился к нему. – Пил я один, они только смотрели. Банки примешь? Почем берешь?

– Жестянка цветная идет по… десятке за кило, – объявил приемщик. – Скидка – десять процентов.

Для приличия немного поторговавшись и получив все тот же синенький полтинник, Лавров на обратном пути незаметно сунул его «охотнику» и негромко сказал:

– Ну, пока, мужики. Про «БМВ» не забудьте!

– Ни-ни! – заверили его те. – Пусть только появится!

Выйдя с территории, он для виду пошел в сторону центральных улиц, после чего, сделав круг, окольными путями вернулся к базе и, спрятавшись в разросшемся кустарнике, взял под наблюдение ворота.

…Юрий, остановив такси, без обиняков попросил отвезти его к Институту дианетики. Шофер, удивленно вытаращившись в его сторону, точно так же без обиняков спросил в упор:

– А ты что, сектант?

– Нет, я еще только собираюсь приобщиться к единственно истинному учению, – еле сдерживая смех, с наисерьезнейшим видом изрек Ольшевский.

– О-о-о!.. – с сарказмом протянул таксист, изобразив на лице гримасу, как если бы к нему в кабину сел законченный дегенерат. – Тогда уж лучше сразу в психушку. А знаешь почему? А потому, что все эти «просветленные» доходят до такой мути в мозгах, что рано или поздно стопудово попадают именно туда. Если только до той поры или в петлю не залезут, или вены себе не перережут.

– А что, тебе с такими случаями сталкиваться доводилось? – с некоторым сомнением в голосе поинтересовался Юрий.

– Да сколько угодно! – горячо воскликнул тот. – У нас в парке двое на этом деле съехали с катушек. Так что, парень, беги от них, пока не поздно.

Они остановились в центре города напротив большого здания. Судя по всему, сайентологи были людьми небедными. Их штаб-квартира размещалась в одном здании с редакциями нескольких областных изданий и офисами крупных госкомпаний. Расплатившись с шофером и пообещав подумать над его советом, Юрий отправился к автостоянке, которая растянулась на целый квартал. Неспешно прогуливаясь по другой стороне улицы, он с рассеянным видом что-то многозначительно записывал в блокнот. Время от времени Ольшевский запрокидывал голову вверх, как бы ища там вдохновения. При этом, обладая тренированным боковым зрением и прекрасной памятью, он ухитрялся «фотографировать» номера сразу нескольких припаркованных у здания машин.

Даже стоя рядом с ним, едва ли кто бы мог догадаться, что этого интеллигентного парня интересуют не местные достопримечательности, а сверкающие полированные автомобили на другой стороне улицы. Минут через пятнадцать реестр машин, припаркованных у офисного центра, был закончен. После этого с озабоченно-деловитым видом он проследовал в фойе центра и, подойдя к вахтерше, объявил, что желает пройти в редакцию газеты «Губернские новости». Поскольку «светиться» ему не хотелось, на требование предъявить паспорт или иной документ он, пошарив по карманам, огорченно заявил, что никаких корочек с собой не захватил. Впрочем, большая шоколадка тут же помогла снять эту проблему.

Обойдя этажи и как бы по ошибке заглядывая в различные кабинеты, он спустился вниз. Теперь, если бы ему пришлось нелегально проникнуть внутрь здания, он безошибочно смог бы найти любое требующееся помещение. Сайентологи занимали весь второй этаж. В коридоре было тихо и почти безлюдно. На стенах висело несколько фотографий какого-то англосакса преклонных лет с параноидальным взглядом. Рядом красовались надпись «Творец величайшего учения в истории человечества Л. Рон Хаббард» и цитаты из его трудов. Изредка пробегавшие мимо Юрия люди и подумать не могли, что сюда забрел опасный для них чужак, – настолько уверенным был вид гостя.

В одном из кабинетов с табличкой «Просветление», дверь которого легко приоткрылась, он увидел сидящую по-восточному на полу молодую хорошенькую женщину, которая, не отрываясь, смотрела в глаза сидящему напротив нее типу лет тридцати пяти с крючковатым носом и совиными глазами. Видимо, не выдержав напряжения, женщина моргнула. Злорадно ухмыльнувшись, крючконосый объявил:

– Провал! Начинаем сначала.

В кабинете с табличкой «Тренинг воли» парень, пожирая взглядом пепельницу, лежащую на столе, свирепо приказывал:

– Встать! Слышишь меня – встать! Немедленно встать! Встать! Встать! Встать!!! Отли-и-и-чно! Теперь – сесть! Сидеть!

«Да, а таксист-то был прав на все сто – тут настоящий дурдом… – мысленно похвалил его Юрий. – Сплошной театр абсурда… Сколько же у нас безумцев, готовых поверить хоть в черта, хоть в Бога…»

Еще в одном кабинете с табличкой «Аудитинг» он увидел сидящих за столами людей, которые что-то сосредоточенно писали. Перед ними ходил человек, одетый в какое-то подобие кителя восточного фасона, с непроницаемым, многозначительным выражением лица. Четверо из сидящих за столами были еще совсем молодыми, двое выглядели типичными работягами средних лет. Неожиданно один из них оторвался от листа бумаги, в котором заполнял что-то похожее на анкету, и неуверенно обратился к «гуру» в кителе:

– Извините, но тут такой, знаете… Не совсем пристойный вопрос, на который я затрудняюсь дать ответ.

– Пишите! – сурово изрек «гуру». – Вы уже сейчас должны учиться освобождать свою духовную сущность от малозначащих условностей, сковывающих вашу свободу выбора.

– Это, что же, по-вашему, выходит, совесть, стыд – тоже малозначащие условности? – Мужчина решительно скомкал лист бумаги и поднялся из-за стола. – Извините, но я, кажется, сделал большую ошибку, обратившись к вам. До свидания!

– Вы совершенно напрасно собираетесь повернуть назад, – язвительно улыбнулся «гуру». – Придя сюда, вы уже признались сами себе, что у вас масса неразрешимых проблем. Покинув нас, вы их только усугубите! Подумайте, это ли выход?

При этом он пристальным гипнотическим взглядом буквально буравил осмелившегося взбунтоваться клиента. И тот, как было видно по растерянному выражению его лица, вроде бы уже дрогнул. Но все-таки сумел взять себя в руки, ошалело помотал головой, как бы освобождаясь от наваждения, и быстро вышел из кабинета. Юрий еле успел шагнуть в сторону, чтобы не получить дверью по лбу. Следом за мужчиной, прихватив листок бумаги и закрыв лицо руками, опрометью выбежала одна из девушек. Остальные, покорно съежившись, продолжали писать.

Еще одна дверь с табличкой «Лаборатория эметрии» оказалась заперта. Но когда Ольшевский ее миновал, сзади раздался щелчок и кто-то неприязненным, скрипучим голосом поинтересовался:

– Что вы хотели, молодой человек?

Он оглянулся, ожидая увидеть пожилого мужчину, однако из-за двери выглядывала женщина с угловатыми, грубыми чертами лица. Одарив ее глуповато-радостной улыбкой, Юрий чуть виновато произнес:

– Извините, ошибся. Я ищу редакцию «Губернских новостей».

– Она этажом выше, – смерив его изучающим, подозрительным взглядом, изрекла обладательница скрипучего голоса.

Поняв, что он здесь уже слишком примелькался, Ольшевский быстро направился к выходу. На крыльце Юрий заметил парня лет двадцати, по виду – студента, которого минут десять назад видел выходящим из кабинета с табличкой «Начальный курс общения». Изобразив неуверенность и некоторое смущение, он подошел к нему и поинтересовался:

– А вы не скажете, как мне записаться в эту самую дианетику? Тут занимается мой друг Саша, он обещал встретить, а почему-то не появился. Наверное, что-то случилось. Он собирался представить меня какому-то главному наставнику. Как его…

– Действующему Тэтану^[1]

[Закрыть], учителю Аристихию? – меланхолично спросил парень.

– По-моему, да… Он как будто называл это имя.

– Вам нужно заполнить оксфордскую анкету, после чего «Знающие» определят круг ваших внутренних проблем. Но я уже сейчас могу вам сказать, что их у вас с избытком. И вы поступили очень правильно, придя к нам.

Выслушав своего собеседника с некоторым пиететом, Ольшевский продолжил все с той же неуверенностью:

– Знаете, Саша говорил мне то же самое. Но я почему-то до сих пор испытываю беспричинную душевную тревогу. Как вы считаете, что именно я смогу получить в результате занятий здесь, в Институте дианетики?

– Это сугубо научный метод корректировки ваших в данный момент неуправляемых чувств, – с эмоциональностью мороженой трески процедил сайентолог. – Это путь к улучшению взаимоотношений с окружающими и даже, если вы этого пожелаете, перенастройке их в наиболее предпочтительном для вас ключе. Учеба здесь – это мост к безграничной свободе и безграничному счастью…