Текст книги "Матадоры войны"

Автор книги: Сергей Зверев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 11 страниц) [доступный отрывок для чтения: 5 страниц]

7

Эльбрус мягко прикрыл за собой дверь и остановился на пороге столовой. Все заложники, находящиеся под присмотром Джамшеда и Сирдауса, по-прежнему находились на своих местах. Казалось, что за все то время, что он был занят переносом взрывчатки в соседнее подсобное помещение, никто из них даже не пошевелился. И при этом вихрастый щенок смотрел по сторонам все так же дерзко. Эльбрус прошел вперед. Сирдаус коротко взглянул на него и сместился в сторону. Шахриара в помещении не было. Асфан дежурил возле выхода. По губам Эльбруса скользнула кривая усмешка. Момент был более чем подходящий. К тому же помещение, где теперь устроили склад с запасными взрывчатыми веществами, выглядел вполне уютно для тех целей, которые наметил себе Эльбрус.

Иранец неторопливо двинулся вдоль ряда заложников и остановился напротив сеньориты Пилар. Эльбрус даже не смотрел ей в лицо. Его взгляд был прикован к высокой груди девушки. Улыбка Эльбруса стала еще шире. На вихрастого парнишку он предпочел не обращать внимания, прекрасно зная, что за ним приглядывает Сирдаус и остальные братья по оружию.

– Ты! – Тонкий крючковатый палец Эльбруса ткнулся сеньорите Пилар чуть выше живота. – Иди за мной.

При этом он выразительно качнул головой в направлении смежной комнаты, и девушке не потребовалось перевода для того, чтобы понять, чего от нее хотят. По телу Пилар пробежала дрожь. Палец иранца по-прежнему был прижат к ее телу. Он ждал. Ждал до тех пор, пока чья-то рука решительно не легла ему на запястье. Эльбрус удивленно скосил глаза в сторону. Тот самый наглый вихрастый парнишка, что все это время стоял рядом с сеньоритой Пилар и буравил Эльбруса ненавидящим взглядом, отважно выступил вперед.

– Пусти ее! – не по-детски жестко произнес Андрес и при этом дернул руку иранца в сторону.

Сирдаус угрожающе поднял дуло автомата, однако выстрелить в ту же секунду он не мог: Эльбрус находился на линии огня. Асфан шагнул от двери. Джамшед сверкнул своим единственным зрячим глазом.

Эльбрус не удостоил паренька ответом. Вместо этого он коротко замахнулся и ударил Андреса кулаком в челюсть. Зубы воспитанника сиротского приюта громко лязгнули друг о друга. Парень отшатнулся, голова его дернулась, но он сумел устоять на ногах. Более того, еще секунда, и Андрес ответил бы иранцу ударом на удар, что, определенно, стоило бы ему жизни, но не успел. Эльбрус был готов к такому повороту событий. Стремительно и хищно, как коршун, надвинувшись на паренька, он впечатал пудовый кулак в лицо малолетнего противника еще раз. Андрес упал. Эльбрус прицелился, намереваясь ткнуть поверженную жертву носком ботинка в висок.

– Нет! – вскрикнула Пилар, бессознательно хватая террориста за куртку. – Нет… Прошу вас! Не делайте этого, умоляю! Не трогайте его! Я сделаю все, что вы хотите. Клянусь вам! Только не трогайте мальчика. Не трогайте! Пожалуйста!

Эльбрус обернулся. Он так и не успел нанести намеченный удар распластавшемуся под ногами Андресу. Хотел было с презрением оттолкнуть девушку, однако в последний момент передумал.

– Что она говорит? – рыкнул Эльбрус, обращаясь к Асфану.

Асфан, насколько мог, бегло перевел товарищу слова девушки. Эльбрус усмехнулся.

– Ну что ж. Раз эта неверная говорит, что готова на все, лишь бы сохранить жизнь вшивому щенку, пусть так. Пусть живет пока, – он вновь кивнул на дверь смежной комнаты. – Иди туда.

Пилар отпустила его куртку. Дрожь все еще мелко сотрясала ее хрупкое тело – как из-за только что пережитого, так и из-за того, что ей предстояло. Сирдаус, не опуская дула автомата, наблюдал за девушкой, пока та двигалась в указанном Эльбрусом направлении. Пилар боком прошла мимо лежащего Андреса. Парнишка держался двумя руками за разбитый нос. Эльбрус шагнул следом за ней.

– Андрес! Не надо! – сдавленно крикнула сеньора Диас.

Но Андрес уже схватил за ногу иранца. Эльбрус нервно дернулся, стараясь высвободиться, и в эту секунду парень, понимая, насколько неравны силы, чуть подтянулся и с нечеловеческим воплем впился зубами в щиколотку противника. Боль пронзила ногу Эльбруса до самого бедра.

– Ах ты, собака!

Последнее его слово потонуло в звуке короткой автоматной очереди. На этот раз Сирдаус не стал медлить. Ничто не закрывало обзор ни ему, ни его «узи». Андрес скрючился, схватился за живот и по-щенячьи заскулил. Кровь тонкими струйками сочилась у него между пальцев, и создавалось такое впечатление, будто парнишка тщетно пытается остановить ее.

– Нет! – взвизгнула на самой высокой ноте сеньорита Пилар.

Она попыталась кинуться к Андресу и оказать ему хоть какую-то помощь, но Эльбрус грубо схватил ее за руку и сумел удержать на месте. Пнул Андреса ногой в плечо. Жертва продолжала скулить, но с каждой секундой скулеж становился все глуше и глуше. Натекшая лужа крови стремительно увеличивалась в размерах. Сирдаус слегка сместил в сторону дуло автомата и еще раз плавно нажал на курок. Грохнул один-единственный выстрел, мгновенно оборвав предсмертные страдания паренька. Пуля угодила ему в голову, прямо над переносицей.

– Вы же обещали, – слезы катились по щекам Пилар. Она бы непременно упала на колени, если бы иранец не продолжал поддерживать ее за локоть. – Вы сказали, что не причините ему вреда. Я согласилась выполнить все ваши требования, а вы… Вы не должны были его убивать. Андрес! Андрес!

Эльбрусу не потребовалась помощь переводчика. Он и так понял смысл причитаний заложницы. Хорошенько встряхнув девушку, Эльбрус решительно развернул ее к себе лицом. Черные, как две бездонных дыры, глаза иранца встретились с красными, воспаленными от слез глазами Пилар.

– Заткнись! – отрывисто бросил Эльбрус. – Этот щенок сам напросился. Ему не следовало вести себя подобным образом. Собаке – собачья смерть. А теперь иди в комнату.

Он указал на дверь. Пилар чуть повернула голову, мгновение подумала, а затем отрицательно покачала ею из стороны в сторону.

– Нет, – глухо произнесла девушка. – Нет. Теперь я никуда не пойду.

Эльбрус нахмурился.

– Что?

Он не мог понять произнесенных сеньоритой Пилар слов, но зато отлично понял характерное покачивание головой. Это могло означать только отрицание. Неповиновение!.. Однако Асфан счел своим долгом прийти на помощь командиру в качестве переводчика.

– Она говорит, что теперь не хочет идти с тобой, – пояснил он, выступая вперед.

Эльбрус грозно зыркнул в его сторону, словно сам Асфан и был повинен в строптивости девушки, затем опомнился, хищно прищурился и сказал, обращаясь к своему единомышленнику:

– Передай ей, что, если она откажется идти со мной, мы убьем еще кого-нибудь. Прямо сейчас.

Асфан перевел. Лицо Пилар мгновенно покрылось мертвенной бледностью. Дети, стоявшие рядом с сеньорой Диас и тоже прекрасно слышавшие слова Асфана, испуганно сбились в кучу. Сложно было предугадать, на кого из них мог пасть выбор Эльбруса. По лестнице, ведущей на второй этаж, неторопливо спустился Шахриар.

– В чем дело? – Он остановился на второй снизу ступеньке.

– Все в порядке, – огрызнулся Эльбрус.

– Я же просил никого пока не убивать, – взгляд Шахриара был сфокусирован на лежащем без движения теле Андреса. – Заложники нам еще понадобятся.

– У меня не было выбора. Этот щенок укусил меня за ногу. К тому же мое дело – это только мое дело, Шахриар. Будь добр, не вмешивайся. – Эльбрус вновь обернулся к Асфану: – Скажи ей, что я все еще жду ее решения.

Асфан перевел. Пилар согласно кивнула.

– Хорошо, – через силу вымолвила она. – Я пойду. Только никого больше не убивайте.

Перевода Эльбрусу не понадобилось. Он видел, как девушка, развернувшись, быстро зашагала в направлении заветной комнаты. На губах иранца опять заиграла кровожадная улыбка.

– Можешь быть спокоен, Шахриар, – бросил он, не глядя на товарища. – Никто больше не пострадает. Во всяком случае, пока.

С этими словами Эльбрус скрылся в смежной комнате следом за сеньоритой Пилар. Оказавшись с девушкой один на один, иранец с ходу взял быка за рога.

– Раздевайся.

Он жестом показал ей, что нужно делать. Девушка, продолжая бесшумно плакать, даже не пошевелилась. Ее трясло. Ноздри Эльбруса свирепо раздулись. Он шагнул к Пилар и грубо ухватил ее за отворот блузки.

– Я сказал, раздевайся, сука!

Рывок получился настолько сильным, что отлетели две верхние пуговицы. Блузка Пилар распахнулась, и больше ничем не прикрытая грудь заколыхалась под вожделенным взглядом Эльбруса. Мужчина плотоядно облизнулся.

– Не надо, – всхлипнула девушка. – Пожалуйста, не надо. Умоляю вас.

Эльбрус не слышал ее.

– Хочешь, чтобы я все сделал сам? Тебе так больше нравится? Да?

Левая грудь сеньориты Пилар легла в широкую ладонь Эльбруса. Иранец слегка сжал ее, затем отпустил, провел указательным пальцем вокруг маленького, остро торчащего соска.

– Я вижу, ты возбудилась, неверная блудница, – прокомментировал увиденное Эльбрус.

Но Пилар не испытывала ни малейших признаков возбуждения. Она в этот момент вообще не испытывала ничего, кроме панического страха. Девушке казалось, что все происходящее с ней не более чем сон. Дурной сон. Кошмар. Подобного просто не могло быть в реальности.

– Я прошу вас… – выдавила она сквозь слезы. – Нет…

Оставив в покое левую грудь Пилар, Эльбрус взялся за правую. Смотреть при этом в глаза девушке он даже и не думал. Все его внимание было сконцентрировано на ее прелестях. Взгляд иранца сделался томным. Он еще раз облизнулся, оторвался от женской груди и опустился перед Пилар на колени. Руки Эльбруса обхватили ее бедра. Он потянул вниз черную юбку. Пилар сжалась еще больше.

– Не надо…

– Покажи мне себя всю. – В голосе Эльбруса появились хрипловатые нотки. – Покажи мне себя всю прежде, чем я овладею тобой, неверная. Я хочу насладиться этим зрелищем.

Юбка скатилась к ногам Пилар. Она осталась только в одних кружевных трусиках. Эльбрус слегка потянул ткань.

– Ты будешь моей, – сказал он. – Будешь моей столько, сколько я пожелаю.

Терпение Пилар лопнуло. Она уперлась двумя руками в плечи Эльбруса и резко оттолкнула его. Иранец не смог удержать равновесие. Он завалился на спину. Девушка испуганно прикрыла грудь.

– Ах ты, сука!

Эльбрус вскочил на ноги. Не задумываясь, он с размаху ударил Пилар кулаком в живот. Она сложилась пополам, и в этот момент мужчина, схватив ее за волосы, резко развернул спиной к себе. Тело Пилар сотрясалось от безудержных рыданий. Она уже не плакала. Она выла. Эльбрус решительно расстегнул ширинку у себя на брюках и, уже не теряя времени даром, бесцеремонно сдвинул трусики Пилар в сторону. Девушка отчаянно забилась, но хватка иранца была мертвой.

– Если я сказал, что ты будешь моей, значит, будешь. Лучше не рыпайся, дрянь!

8

Женский крик, автоматная очередь, затем еще один женский крик…

Вся эта какофония звуков, донесшаяся снизу, с первого этажа, невольно заставила Локиса вздрогнуть и остановиться. Рука плотнее сжала рукоятку НРСа. Что там случилось? Убит кто-то из заложников? Женщина? Ребенок? Как? Почему? Что подтолкнуло террористов к столь отчаянным и радикальным действиям? Может, они каким-то образом все же сумели засечь высадку десанта на крыше?

Все эти вопросы вихрем пронеслись в голове российского спецназовца.

Шедший позади Владимира Хосе осторожно опустил руку на плечо напарника. Локис обернулся. Лицо испанца словно окаменело. Губы сомкнулись в единую тонкую линию, на скулах явственно обозначились желваки, глаза настороженно сузились. Без сомнения, Хосе посетили те же мысли, что и Владимира. Но он сумел взять себя в руки раньше. Жестом предложил Локису двигаться дальше по направлению к левому крылу здания. Владимир согласно кивнул. И в то же мгновение грохнул еще один одиночный выстрел. В районе второго этажа послышались быстрые шаги. Хосе весь превратился в слух.

Они уже миновали три комнаты, расположенные по разные стороны общего коридора, и теперь стояли на фоне четвертой. Из-за закрытой двери прозвучало гортанное ругательство на фарси. В маленькой комнате, которую Альварес охарактеризовал как спальню для девочек, кто-то находился. Кто-то из террористов… Локис машинально шагнул к двери, еще не до конца осознавая мотивов своего поступка. Хосе живо перехватил его за руку и молча приложил к губам указательный палец. Покачал головой. Дескать, соваться сюда еще не время. Он знает, что делает. Им обоим лучше всего следовать изначально намеченному плану. Вне зависимости от каких-либо форс-мажорных обстоятельств.

Локис мгновение поколебался, но затем вынужден был признать правоту напарника. Хосе вновь указал рукой в сторону левого крыла.

Никакие звуки больше не нарушали тишины здания. Что бы ни произошло внизу, к настоящему моменту инцидент, видимо, был исчерпан. Стиснув зубы, Локис пошел вперед. Испанский наемник по-прежнему прикрывал его спину.

Через минуту они достигли холла и повернули налево. Небольшой коридор заканчивался низенькой деревянной дверью, выполненной под старину. Комната воспитателей. Помещение со слуховым окном. И, по словам Альвареса, там внутри должен быть человек. Противник, подлежащий нейтрализации. Бесшумной нейтрализации – и к тому же с условием того, чтобы этот противник остался в живых.

Мягко переступая с ноги на ногу, Локис первым приблизился к двери. Прислушался. В комнате воспитателей царила мертвая тишина. Владимир вопросительно взглянул на Хосе. Тот твердо и неумолимо кивнул, что означало: «Да, я уверен».

Локис встал справа от двери и изготовился, подняв руку с ножом на уровень плеча. Альварес занял позицию с левой стороны. Его пальцы в черной перчатке легли на золоченую ручку. Испанец бесшумно повернул ее вокруг часовой оси, а затем резким толчком распахнул дверь.

Считаных долей секунды хватило Владимиру на то, чтобы оценить ситуацию и понять, насколько оказался прав в своих предположениях Хосе.

Человек, одетый во все черное и опоясанный двумя рядами динамита, стоял возле дальнего стола, опершись одной рукой о поверхность. Слуховое окно над его головой было приоткрыто, и в образовавшуюся щель мужчина пускал густые струи дыма. В комнате отчетливо чувствовался запах марихуаны.

На звук отворяемой двери человек в черном обернулся, и в ту же секунду Локис прицельно метнул нож. Метнул таким образом, чтобы не убить, а вывести противника из строя. Нож, совершив в воздухе стремительный кульбит, ударил иранца рукояткой под кадык, лишая возможности вскрикнуть. Владимир кувырнулся головой вперед и бросился террористу под ноги в тот момент, когда иранец инстинктивно потянулся рукой к лежащему на столе автомату. Молниеносная подсечка, удар в солнечное сплетение, захват падающего неприятеля – и большой палец спецназовца глубоко погрузился иранцу в шею под основание черепа. Противник обмяк, глаза его закатились. Локис плавно опустил тело на пол. Никакого лишнего шума. Все четко, грамотно и профессионально. Боец остался доволен собственными действиями.

Хосе вошел в помещение и закрыл за собой дверь.

– Порядок. С одним справились, – он выудил из рюкзака веревку и бросил ее Локису. – Привяжи его к стулу. Сдается мне, нам еще придется немного потолковать с этим вшивым сыном Аллаха.

Пока Владимир молча связывал террориста, Альварес прошел к столу. Молодой человек только сейчас обратил внимание на три составленных в ряд монитора. Хосе указал на них пальцем.

– Вот об этом я и говорил, когда имел в виду, что здесь обязательно должен находиться кто-то из их людей. Это виды с трех камер наблюдения. Одна расположена на лестнице между третьим и вторым этажом, другая между вторым и третьим, а последняя выдает картинку на входе в приют Marнa del Amparo. Воспитатели пользуются ими только по ночам. Чтобы никто из ребят не гонялся с этажа на этаж и чтобы увидеть и впустить любого ночного визитера. Справа – кнопка, открывающая входную дверь, – Альварес навис над столом, упершись в него двумя кулаками. – Здесь же кнопка, позволяющая дать освещение над входом.

– Нам это, я так понимаю, ничего не дает? – уточнил Владимир, завершив свои манипуляции с телом находящегося в бессознательном состоянии террориста и тоже приближаясь к столу.

– Абсолютно ничего, – согласился Хосе. – Никаких других камер ни внутри, ни снаружи больше нет. Однако на всякий случай эти три мы тоже выведем из строя.

Он склонился над клавиатурой перед центральным монитором и быстро набрал нужную комбинацию букв и цифр. Каждый из мониторов дважды мигнул и погас один за другим.

– На память я никогда не жаловался, – усмехнулся Альварес. – А сеньора Диас за все эти годы так и не удосужилась изменить код. Впрочем, ей это было не нужно, – испанец взглянул на часы. – Так… Ползем дальше, напарник. Еще в коридоре я хотел тебе сказать… Судя по тому, откуда мы слышали выстрелы, заложников собрали на первом этаже, в общей столовой. Это самое большое помещение в здании. Однако сразу спуститься вниз и вступить в решающую схватку с неприятелем мы не можем. Сначала требуется зачистить хвосты. Поэтапно. Третий этаж, второй – и только затем первый. Догадываешься, почему?

– Сообразил, – мрачно отозвался Локис. – Из-за того, что в здании может быть полно вот таких же нашпигованных взрывчаткой личностей.

– Точно, – кивнул Альварес. – Ты, кстати, разминировал нашего друга?

– Само собой.

– Вот и других придется разминировать. Как минимум одного мы засекли в спальне для девочек, пока шли по коридору. Там окно на северную сторону здания. Это его наблюдательный пункт.

– У нас слишком мало времени, – напомнил Локис. – Десять минут, Хосе. Десять минут из отпущенного террористами часа.

Испанец пожал плечами.

– Будем надеяться на то, что Морильо сумеет оттянуть срок. А что нам еще остается делать?

– Ты прав. Только я не могу понять, чего мы ждем сейчас? – Локисом владело самое настоящее нетерпение. – Почему не выдвигаемся?

Хосе нахмурился.

– Я мыслю так, – сказал он после небольшой паузы. – Если мы сможем узнать, где и кто из террористов занимает позицию в здании, это значительно упростит нашу задачу. И по времени, и вообще…

– Каким же образом мы это узнаем?

– Наш новый друг, – Альварес кивнул на привязанного к стулу человека в черном. Тот все еще находился в бессознательном состоянии. – Пора привести его в чувство и коротко пообщаться. Сумеешь вывести его из транса?

– Без проблем.

– Вот и отлично, – Альварес включил передатчик и доложился невидимому оппоненту: – Это Хосе. Мы на третьем этаже. Один из террористов обезврежен. Все идет по плану. Движемся дальше. Как поняли? Прием.

– Вас понял, – откликнулся лейтенант Санчес.

– Конец связи.

– Секунду, сеньор Альварес.

– В чем дело?

– С вами хочет поговорить полковник Морильо.

– У нас мало времени, лейтенант, – недовольно буркнул Хосе.

– Это важно, сеньор Альварес.

– Хорошо. Давайте.

– Сеньор Локис на связи?

– Сейчас будет. Володя! – окликнул испанец напарника. – Подключи свой передатчик.

Локис, уже склонившийся было над пленником, вновь распрямился и активизировал прибор связи.

– Локис слушает.

– Говорит полковник Морильо. – Голос полковника звучал словно издалека и оттого казался еще более усталым, чем обычно. – Пятнадцать минут назад нам удалось в очередной раз связаться с террористами в Marнa del Amparo и выторговать у них еще час. То есть сейчас в вашем распоряжении что-то около пятидесяти минут. Сумеете управиться?

– Сумеем, – заверил Морильо Альварес. – Мы уже на третьем этаже и обезвредили одного из террористов.

– Он жив? – моментально поинтересовался полковник.

– Жив. Мы как раз намерены с ним пообщаться. А как вам удалось увеличить первоначально отпущенный срок, полковник?

– Все дело в списке идеологов, добытом вами минувшей ночью. Террористы требуют их выдачи, и мы сказали, что для этого тоже требуется время. Нам удалось организовать исчезновение пары человек из вышеозначенного списка.

– Это опасно, – насторожился Альварес. – Если они что-то заподозрят…

– С этой целю я с вами и связался, – перебил наемника Морильо. – Вам необходимо изолировать здание от любого источника информации. Если мы сможем это гарантировать, то, соответственно, и никакая утечка невозможна.

– Вы имеете в виду Интернет, сеньор полковник? – подключился к дискуссии Локис.

Морильо мгновение помолчал.

– Не только. У нас имеется подозрение, что, помимо выхода во Всемирную сеть, террористы располагают также и защищенной телефонной линией. А я повторяю, нам важна их изоляция от любого информативного источника. Вам по силам справиться с этой задачей?

Локис не сразу нашелся с ответом. Вернее, его у него попросту не было. Владимир никогда не был на «ты» с электроникой и уж тем более средствами связи. Функции силовика – это да, а в остальном…

Альварес также не торопился отвечать на вопрос полковника. Испанец задумчиво смотрел на погасшие мониторы видеонаблюдения.

– Прием, – послышался голос Морильо после недолгой паузы.

– Да, мы вас слышим, полковник, – ответил Хосе. – Я прикидываю наши шансы на выполнение новой поставленной вами задачи.

– И каковы они?

– Трудно сказать. У меня есть кое-какие соображения, и если все пройдет гладко, мы попытаемся…

– Боюсь, вы не совсем правильно меня поняли, сеньор Альварес, – перебил наемника Морильо. – Вы должны не попытаться. Вы должны сделать это. Любой ценой. В противном случае мы рискуем поставить всю операцию под угрозу срыва. Равно как и под угрозу гибели жизни находящихся внутри приюта Marнa del Amparo заложников.

Локис бросил быстрый взгляд на лицо Хосе и заметил, как при последних словах полковника у того нервно дернулось левое веко. Определенно Морильо знал, в какую точку следует бить побольнее. И его удар достиг цели.

– Хорошо, полковник. – Альварес положил нож на стол рядом с клавиатурой. – Мы сделаем это.

– Уверены, сеньор Альварес?

– Уверен.

– Тогда действуйте, – напутствовал Морильо. – И еще одно. Я хочу напомнить вам, что террористы нужны нам живыми. Не переусердствуйте, сеньор Альварес. – Хосе ничего не ответил, и полковник добавил: – В этом вопросе я больше надеюсь на вас, сеньор Локис. Никто не должен погибнуть – ни заложники, ни террористы.

– Вас понял, – лаконично откликнулся Владимир.

О том, что они слышали выстрелы и женские крики на первом этаже здания, российский спецназовец решил благоразумно промолчать. До тех пор, пока им самим в полной мере неизвестна обстановка, не следовало докладывать об этом и начальству. В крайнем случае Локис предпочел бы посоветоваться накоротке с Поповым, но, минуя Морильо, сделать это прямо сейчас не представлялось возможным.

Привязанный к стулу террорист негромко застонал и слегка пошевелил пальцами правой руки. Глаза его оставались закрытыми. Он постепенно приходил в себя.

– Удачи, парни. – Голос полковника стал еще глуше и еще отдаленнее, чем секунду назад. – Конец связи.

Хосе первым выключил свой передатчик. Владимир последовал его примеру. Испанец пощелкал пальцами по клавиатуре, и мониторы вновь ожили. Те же самые три картинки. Два вида лестниц и в данный момент неосвещенное пространство перед парадным входом в приют. Нажатием двух клавиш Хосе увеличил изображение одной из лестниц. Пристально вгляделся в экран. Локис не знал, что именно пытается там разглядеть напарник. Он покосился на связанного террориста. Веки пленника едва заметно дрогнули.

– Он приходит в себя, Хосе.

– Секунду, – не отрываясь от экрана, откликнулся Альварес.

По центру лба испанца пролегла глубокая продольная морщина, на висках проступили мелкие бисеринки пота.

– Ты что-то придумал? – не удержался от вопроса Владимир, заглядывая напарнику через плечо, хотя он и сам не знал, что рассчитывал увидеть интересного и понятного для себя лично на светящемся экране монитора.

– И да, и нет, – уклончиво ответил Хосе. – Если бы нам удалось добраться до этой лестницы, то… Жаль, что нельзя сместить камеру еще немного в сторону. Я почти уверен, что на вершине лестницы должен находиться один из террористов. Мы имеем дело далеко не с дураками, Володя.

– Время идет, Хосе, – напомнил спецназовец. – Хоть нам и добавили еще сорок минут к имеющимся в запасе десяти…

– Да. – Альварес энергично встряхнул головой, как сбитая со следа гончая, и распрямился. – Ты прав. Впрочем, у меня есть еще одна мыслишка… Но об этом чуть позже. Что там ты, говоришь, с нашим драгоценным другом?

– Он почти оклемался.

– Прекрасно. – Хосе вновь подхватил со стола нож. – Сейчас пообщаемся и проясним, я думаю, для себя ряд существенных моментов.

Испанец обернулся лицом к пленнику. Мужчина в черном с трудом разлепил веки и теперь бессмысленно водил глазами из стороны в сторону, словно силясь понять, где и по какой причине он находится. Террорист все еще пребывал в состоянии легкой прострации. Альварес чуть склонил голову набок, внимательно изучая лицо противника.

– Ты говоришь на фарси? – осведомился у напарника Локис.

– Что?

– У тебя есть навыки персидского языка?

– Нет. Откуда? Я никогда там не был, а следовательно, и учить их дрянной язык не было никакой необходимости.

Локис слегка растерялся.

– Как же ты собираешься с ним общаться?

– Ах, это, – хмыкнул Хосе. – Здесь никаких проблем, Володя. Все иранцы понимают и говорят по-английски. Не очень хорошо, но говорят. Сейчас ты сам сможешь в этом убедиться.

Широко расправив плечи и демонстративно покачивая зажатым в правой руке ножом, Альварес двинулся на плененного террориста. Тот сфокусировал взор на приближающемся неприятеле, хотел было что-то громко вскрикнуть, но рука Хосе метнулась вперед подобно змее, и иранец не успел опомниться, как стальные пальцы сомкнулись на его горле.