Текст книги "Боевое сафари"
Автор книги: Сергей Зверев
Жанр:
Боевики
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 16 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]
Глава 13
Опираясь на «Винторез», как на костыль, Володя ввалился в соседнюю комнату, в которой Круглов, пользуясь передышкой, менял пулеметный ствол. После контузии у Локиса шумело в голове, уши были заложены, к тому же его слегка подташнивало; на ногах он держался не совсем уверенно, но соображал четко.
– Купа, – позвал снайпер Демидова, – тех троих надо догнать. Зуб даю, что эти хорьки вернутся с подкреплением... Вот тогда нам точно зададут такого звону, что мы не хуже большого церковного колокола трендеть будем.
– Без тебя знаю, что они вернутся, – сердито ответил Купец. – Только придут они к разбитому корыту... В смысле – к пустой башне.
– Ну, не совсем пустой, – вмешался в разговор Чижиков, доставая что-то из своего РД. – Пару-тройку сюрпризов я им оставлю...
– Только не переусердствуй, – на всякий случай предупредил его Купец.
Локис тяжело опустился на пол. Приступы тошноты усиливались, и он всерьез опасался, что его вот-вот вырвет. Демидов обеспокоенно наклонился над другом.
– Что с тобой? – спросил он, только теперь замечая, что Локис сильно побледнел. – Ранен? Куда?
– Да нет, – отмахнулся Володя, – ничего серьезного. Просто тряхнуло немного гранатой. Пройдет. Ты лучше иди допроси языка, пока он кровью не истек. Надо же выяснить, какого черта им от нас надо...
Вопреки предположениям Локиса, хлопот с раненым командиром боевиков почти не было. Истекающий кровью, он просто не способен был оказать никакого сопротивления. Безучастно позволил поднять себя с земли и донести до входа в башню. Взгляд у него начинал мутнеть. По всему было видно, что он вот-вот потеряет сознание. Демидов поискал глазами эфенди.
– Слышь, почтенный, – без особого почтения окликнул он Кунару, – спроси у этого мудвина, кто он такой и какого хрена напал на нас.
Мулла поморщился от демидовской бесцеремонности, но возражать не стал и быстро заговорил по-арабски, обращаясь к раненому. Тот вдруг плюнул в Кунару и, оскалив ровные белые зубы, начал отвечать зло и отрывисто. Стоявшая рядом с разведчиками Ливия стыдливо опустила глаза.
– Он ругается, – тихо проговорила она, непонятно к кому обращаясь. – Говорит, что очень скоро сюда придут люди. Много людей. И тогда всем нам отрежут головы...
Кунару, несмотря на злобу, которая буквально выплескивалась из пленного, продолжал что-то говорить ему спокойным и даже мягким голосом.
– Головы, говоришь, отрежут, – задумчиво проговорил Демидов. – Ну, это мы еще посмотрим. Отойди-ка, святой отец, дай я теперь с ним потолкую...
Кунару опять скривился, как от зубной боли. Демидов, то ли по незнанию, то ли умышленно, продолжал обращаться к мулле-эфенди как к православному священнику. Но араб снова промолчал.
Демидов нагнулся над пленным. Тот с опаской и ненавистью смотрел на огромного человека.
– Пока головы у нас на месте, – проговорил он вполголоса, – я тебе, хорек ты вонючий, кое-что покажу.
Купец резко ткнул своим толстым пальцем в рану на плече боевика, стараясь забраться в нее как можно глубже. Бедолага взвыл дурным голосом, пытаясь вырваться из мертвой хватки Демидова. Он извивался всем телом, но от этого палец, словно штырь, заходил в рану еще глубже. Лицо раненого из смуглого сделалось белым, как морской песок, на лбу выступили крупные капли пота.
– Ну а теперь попробуй спросить его еще раз, – предложил эфенди Купец, вынимая палец. – Должен стать посговорчивее...
Неодобрительно покачав головой, Кунару опять заговорил с пленным по-арабски. Тот согласно закивал головой, с ужасом глядя на Демидова – точнее, на его окровавленные пальцы. Он больше не плевался и не скалил зубы, но и говорил не очень охотно.
– Ну, что он там напел? – деловито поинтересовался Купец, когда Кунару закончил разговор с раненым.
– Он ничего не знает... – тихо ответил эфенди. – Единственное, в чем он признался, – так только в том, что состоит в «Исламском братстве». Это такая радикальная исламистская организация. Полувоенное формирование. Бывший президент относился к ней лояльно и в чем-то даже покровительствовал. Между прочим, есть сведения, что они как-то связаны с американцами...
– Вот неугомонные, – проворчал Демидов, – везде им надо свой нос засунуть! Ладно, собираемся, парни. Пора делать ноги.
– Еще он сказал, – тронув Демидова за рукав, проговорил Кунару, – что сюда их прислал какой-то Мчарек. Он у них главный. Мчарек велел привезти из поселка тех двух европейцев, которые убили их людей в Ла Марсе...
Демидов резко крутанулся на месте.
– Медведь, Чиж, – глухо окликнул он разведчиков, – в чем дело?
– Ну, прицепились к нам какие-то уроды, – нехотя ответил Локис. – Мы им объяснили, что так нехорошо делать, они и отстали.
– Почему не доложили?
– Дело-то рядовое, чего беспокоиться...
– Вот оно чем обернулось, твое рядовое дело! – повышая голос, прервал его Демидов, показывая рукой на трупы боевиков. – И это только начало... Все, хватит болтать. Три минуты на сборы и – уходим!
Десантники молча прошли в башню, чтобы собрать так и не распакованное до конца снаряжение. Перешагнув через пленного, который продолжал корчиться на каменном крыльце, Купец подошел к машине и начал ее осматривать. Как ни странно, во время перестрелки «Исудзу» нисколько не пострадала. Видимо, нападение разведчиков было настолько неожиданным для бандитов, что они просто не догадались обстрелять пикап.
– Милейший, – позвал Демидов Кунару, убедившись, что машина вполне пригодна, – транспорт ваш я экспроприирую. Расписку писать не будем...
– Вот что я скажу, – не дал договорить Купцу эфенди, – сейчас я вам нужен! Без моей помощи вам не обойтись. Тем более что наши интересы пересеклись...
– Какие, на хрен, интересы?! – взорвался Демидов. – Для меня только мои собственные интересы существуют! Это понятно?
– Послушайте, – Кунару старался говорить как можно убедительней. – Эти люди не оставят вас в покое, пока не перебьют всех до одного. Я же предлагаю вам самый лучший из всех вариантов. Вы спрячетесь в моем доме. Там вас никто искать не будет. За эти дни я смогу навести справки о вашем пропавшем товарище... Тунис, конечно, не такая большая страна, как Россия, но и здесь человек может затеряться. Тем более сейчас, когда кругом сплошные беспорядки. К тому же с вами женщина...
– Какая, на хрен, женщина?! – окончательно осатанел Купец. – Кто ее возьмет?! Пусть катится к своему богатому папашке, и тот ее спасает!
Алексей бросил мимолетный взгляд на Ливию и тут же замолчал. Девушка стояла, прижав руки к груди, и молча смотрела на беснующегося капитана. В ее больших черных глазах перемешались ужас, мольба и боль. Перспектива опять остаться один на один с бандами неизвестных мародеров, или кем они там были, явно пугала ее значительно больше, чем те трудности и опасности, с которыми она могла столкнуться, если бы пошла с разведчиками.
– И не смотри на меня влюбленными глазами! – сердито выкрикнул Демидов, отворачиваясь от девушки. – Как я тебя возьму, если сам не знаю, куда идти?
– Поэтому-то я и предлагаю вам место под временную лежку, – жестко проговорил Кунару. – Во всяком случае, у вас будет время, чтобы все обдумать...
– Да кто ты такой?! – заорал Демидов так, что на шее у него вздулись вены. – Откуда ты вообще взялся весь такой заумно-добренький?! Какого хрена тебе от нас надо?!
Вышедшие из башни разведчики с удивлением смотрели на орущего командира, перепуганную Ливию и невозмутимых Кунару и Саида. Демидов редко давал волю нервам. Но если до этого доходило, то означать могло только одно – он в растерянности и не знает, что ему делать.
– Что случилось, Купа? – сухо поинтересовался Локис, опуская на камни свой РД. – Ты так кричишь, словно решил до Москвы достать...
– Я предложил вашему командиру остановиться у меня в доме, – вместо Купца ответил эфенди. – Но он против. И выражает свой протест почему-то криком.
Кунару говорил совершенно спокойно, лицо у него было непроницаемо, но в голосе чувствовались стальные нотки.
– Вы спрашивали, кто я такой? – продолжал он все с тем же выражением на лице. – Хорошо, я вам отвечу. Я – полковник Египетской народной армии в отставке. Участник войны Йом-Кипур [5]5
Йом-Кипур ( ивр.) – Судный день, один из величайших еврейских праздников, отмечается 6 октября. Именно в день Йом-Кипур в 1973 году начался вооруженный конфликт между Израилем с одной стороны и Египтом и Сирией – с другой.
[Закрыть]в октябре 1973 года... Между прочим, в вашей стране я учился не в Университете дружбы народов, а в военной академии. При Насере это было обычным явлением... А потом к власти пришел Садат, и на тех, кто учился в Советском Союзе, стали смотреть с недоверием. После поражения в войне Судного дня начались репрессии, мне пришлось бежать в Тунис. С тех пор я стал муллой... Здесь мало кто знает о моем военном прошлом.
Демидов слушал эту короткую исповедь, хмуро глядя себе под ноги. То, что Кунару оказался бывшим военным, мало что изменило в отношении Купца к эфенди. Он по-прежнему не доверял ему и не собирался этого скрывать.
– А от нас чего ты хочешь? – спросил он, когда мулла замолчал. – С какой такой радости ты кинулся нам помогать? И что это за интересы, которые у нас пересеклись?
– Вы хотите найти своего человека, – проговорил эфенди, – а мне надо посчитаться с одним человеком. Если вы поможете мне, то от этого мы все выиграем...
Демидов покрутил головой.
– Вот я всегда говорил, что мусульманам верить нельзя, – заявил он, оборачиваясь к своим разведчикам, словно ища у них поддержки, – они же ничего не будут делать за просто так. Обязательно какую-нибудь выгоду для себя найдут... Что скажете, парни?
– Вообще-то он прав, – подал голос Локис. – Нам действительно надо где-то отсидеться пару дней. Заодно собрать полную информацию о гостинице, в которой останавливался Самойленко...
– Остальные тоже так думают? – буравя своих подчиненных тяжелым взглядом, спросил Купец.
И по тому, как многозначительно молчали разведчики, он понял, что остался в меньшинстве. По неписаным правилам разведки Демидов, как командир, мог игнорировать общее мнение группы, но делать этого не стал.
«В конце концов, – решил он, – у нас действительно очень мало данных об этом полковнике Самойленко. И сами мы вряд ли что-то надыбаем».
– Хер с вами, – пробурчал он, – грузитесь...
– А мне куда идти? – тихо спросила Ливия.
– С нами, куда ж от тебя деваться, – ответил Демидов, стараясь не смотреть в глаза девушке. – Из большого города, глядишь, быстрее тебя к твоему папаше сплавим... Только вещей бери по минимуму.
Глава 14
– И сколько же их было? – вкрадчиво спросил Джабраиль Джамили у троих молодых арабов, понуро стоявших перед ним. – Наверное, никак не меньше полусотни. Да?
– Наверное, так, Джабраиль-бек, – как эхо отозвался один из боевиков. – Мы не смогли их сосчитать. Они налетели на нас как коршуны...
– Понятно, они – коршуны, а вы – цыплята? – не дал ему договорить Джамили. – Хотя сейчас вы значительно больше похожи на общипанных кур! Верно, Хусейн?
Мчарек сидел на стуле с высокой спинкой, сложив кончики пальцев и прикрыв глаза. Рядом с ним на столе стоял стакан с виски. Он никак не отреагировал на вопрос Джамили, да тому этого и не требовалось. Участь троих бойцов, которые случайно уцелели в Аль-Хураши, была им решена. Джамили просто хотелось немного покуражиться и по возможности выяснить некоторые подробности боя. Хотя сильно он на это не рассчитывал.
Боевики и сами прекрасно знали, что их ждет, но надеялись, что, может быть, на этот раз им повезет. Хотя о том, что у их имама крутой нрав, они знали не понаслышке.
– Итак, вы – цыплята, – повторил Джамили, прохаживаясь вдоль небольшого строя. – А вы знаете, что у нас делают с цыплятами? Их насаживают на вертел и поджаривают на медленном огне. А еще лучше – на углях. Так они пропекаются лучше. А еще я люблю, когда цыплят поливают белым вином. У них такой нежный вкус получается...
Джамили резко остановился перед одним из боевиков.
– Почему ты не погиб вместе со всеми? – хватая парня за лицо, прошипел он. – Почему все вели себя как воины, а вы сбежали, как последние трусы?
– У нас не было другого выхода, – просипел тот в ответ. – Эти люди – настоящие дьяволы. Мы не видели ни одного из них, только выстрелы слышали...
– И тогда вы струсили, – не спросил, а констатировал Джамили. – Даже не попытались сопротивляться. Почему ты не взял пулемет? Почему не стрелял из гранатомета? У вас ведь был гранатомет?
– Был, Джабраиль-бек, – пролепетал парень. – Но у них, кажется, стрелял снайпер...
– Я не спрашиваю, что тебе с перепугу показалось, пес! – взорвался Джамили. – Меня это просто не интересует!..
– Оставь их, Джабраиль, – негромко потребовал Хусейн. – Тут не только их вина. Мне нужно было учесть все, что ты говорил о тех двоих, и не посылать необстрелянную молодежь.
Джамили резко обернулся и вонзил в Мчарека змеиный взгляд.
– Ты хочешь, чтобы я отпустил их, не наказав? – с хриплым присвистом спросил он. – Но такого еще никогда не было!
– Значит, будет, – твердо произнес Мчарек. – У нас высокие гости, и если они увидят, на что идут их деньги, они могут неправильно понять тебя, Джабраиль.
– Что значит «неправильно»?! – взвился Джамили.
– А то и значит, – все тем же жестким тоном продолжал Хусейн, не торопясь отпивая виски. – Они выросли в другом обществе и не привыкли к подобным сценам насилия.
– А мне наплевать! – выкрикнул Джамили, багровея. – Я вырос в этой стране. Мне доверили создать крепкую армию, и, значит, я могу поступать со своими провинившимися людьми так, как считаю нужным!
– Ты ошибаешься, бек, – насмешливо-холодным тоном проговорил Мчарек. – С тех пор как твоя страна легла под другую, более богатую страну, ты стал всего лишь уроженцем и отчасти жителем этой страны. Но ты в ней не хозяин. И никогда им не станешь. А значит, будешь делать то, что они тебе скажут, потому что они платят... Пошли вон, идиоты, и чтобы я вас больше не видел!
Последние слова были обращены к трем растерянным боевикам. Джамили, который не привык к тому, что в этом лагере кто-то может распоряжаться судьбами его людей помимо него, замер в ступоре, с приоткрытым ртом, тяжело и прерывисто дыша. Глаза застелила мутная пелена, правая щека часто-часто задергалась в нервном тике. В висках застучала дурная кровь, вся голова стала словно чугунной. В воспаленном злобой мозгу вихрем проносились сцены того, что он сейчас сделает со своим помощником по безопасности. Паршивым янки, принявшим ислам, но не собиравшимся жить по канонам Корана и законам Шариата; чужеземцем, которого он ненавидел с первого дня знакомства...
– Повтори, что ты сказал, паршивый кафир... – утробным голосом чревовещателя выдавил он из себя. – Ты что, забыл, кто я, а кто ты?!
– И не зыркай на меня, – проговорил Мчарек, насмешливо доливая в свой стакан виски. – Ты, конечно, можешь попытаться меня убить. Повторяю, только попытаться, что в твоем положении нецелесообразно, глупо и даже опасно, поскольку как только в Центре станет известно об этом «недоразумении», тебя прихлопнут как муху! Это ответ на твой вопрос, кто я такой... И могу повторить то, что сказал тебе в первый день, когда приехал сюда: хочешь получить власть в этой стране – слушай, что тебе говорят, а не прыгай, как антилопа гну. Имей в виду, что на твое место быстро найдется более сговорчивый человек. Надеюсь, ты меня понял...
Бешено сопя, Джамили сжал кулаки так, что хрустнули суставы пальцев. Он отлично понимал, что Мчарек не блефует и приставлен к нему не только для того, чтобы лишь следить и доносить своим хозяевам, но с гораздо более серьезным заданием. Потому и вел себя так независимо. С трудом сдержавшись, чтобы не вцепиться Мчареку в горло, тунисец злобно прошипел:
– Понял. Но у меня нехорошее предчувствие, а интуиция меня никогда не подводила... Я, как лев, опасность заранее чую...
– Этими таинственными европейцами, – продолжал Хусейн ровным голосом, пропуская мимо ушей замечание Джамили, – я займусь лично. Похоже, у них здесь какая-то особая миссия, и не исключено, что она связана с нашим делом...
– Мне все равно, чем ты займешься, – проворчал Джамили, все еще с трудом сдерживаясь, чтобы не броситься на своего помощника. – Но запомни, наш разговор на этом не закончен. На Востоке есть пословица: «Не торопись и не забывай»...
– Так то на Востоке, – усмехнулся Мчарек, – а мы с тобой живем на севере Африки. Хотя, по мне, все вы на одно лицо...
Он вдруг замолчал и как-то странно посмотрел на Джабраиля. Взгляд у него при этом был рассеянным.
– Кажется, я понял, кто они и зачем сюда прилетели... – неожиданно проговорил Хусейн, глядя сквозь Джамили. – И знаю, как с ними расправиться... Джаба, я надеюсь, что мой русский друг не испытывает никаких сложностей? Что-то я давно не видел его на поверхности...
– Откуда мне об этом знать? – неопределенно пожал плечами Джамили. – Это твой друг, ты и должен о нем заботиться...
– Вот они, – с нескрываемым сарказмом и презрением прервал его Мчарек, – хваленые законы восточного гостеприимства... Ладно, сам разберусь.
Он рывком вскочил со стула и торопливо вышел из комнатушки.
Едва за ним закрылась бронированная дверь, Джамили схватил стакан с недопитым виски и с размаху запустил им в дверь. Тонкое стекло разлетелось на сотню мелких осколков, в комнате с не очень хорошей вентиляцией отчаянно запахло крепким алкоголем.
– Проклятый кафир! – прошипел Джабраиль. – Погоди, я до тебя еще доберусь... И тогда тебе никто не поможет!
Известие о том, что акция в Аль-Хураши с треском провалена, а посланные им люди почти полностью перебиты, привело Джамили в бешенство. Перед тем как к нему привели трех уцелевших боевиков, он метался по своей комнате, словно угодивший в ловушку лев, сшибая все на своем пути. Джамили не мог поверить, что два десятка его боевиков с такой легкостью были ликвидированы двумя человеками. Пусть даже и хорошо подготовленными. Но самое главное, он до сих пор не знал, кто эти люди и зачем они приехали в Тунис в самую горячую пору. Заподозрить американцев в том, что они ведут с ним двойную игру, было по меньшей мере глупо. В подготовку только тунисского лагеря «Народного сопротивления» (хотя сам Джамили предпочитал называть свой отряд «Исламским братством») они вложили огромные деньги. А ведь такие же лагеря были в Египте, Ливии, Йемене, Алжире...
Предполагалось, что народные восстания должны начаться одновременно по всей Северной Африке. Расчет американских «друзей» Джамили был прост и коварен одновременно. Массовые беспорядки в странах африканского Средиземноморья били главным образом по карману бизнесменов средней руки. Отток иностранных туристов должен был нанести серьезный удар по доходам владельцев турфирм, гостиниц, баров и ресторанов, магазинов и лавчонок. Лишенные привычных доходов, они начнут увольнять наемных работников, а это неизбежно вызовет недовольство всех слоев населения. Вот тогда и последует то, что американцы называют «теорией управляемого хаоса», в котором легко направлять недовольные массы в нужное русло, а под шумок протолкнуть к власти нужного человека. И таким человеком Джамили видел только себя. Потому-то он так ревниво относился ко всему происходящему, потому и убирал любого, кто мог бы составить ему хоть малейшую конкуренцию. Но и не хотел ссориться с теми «наблюдателями», которые прилетели из Америки, едва только начались волнения, и которые уже несколько раз приезжали в его лагерь.
Пройдясь по комнате, чтобы окончательно успокоиться, Джамили зябко передернул плечами. Мчарека он не расценивал как возможного конкурента, но понимал: в случае его, Джамили, возвышения Хусейн потащится за ним, как нитка за иголкой.
– Ты только уничтожь этих диверсантов, – зло прошептал Джабраиль, валясь на кровать. – А уж потом я придумаю, как от тебя избавиться...
Глава 15
Дом Кунару действительно оказался самым безопасным местом во всем городе. Демидов быстро понял, что, кроме внутренней охраны в самом доме и в саду, муллу, как уважаемого человека, охраняли еще и с улицы. Местные жители внимательно следили, чтобы с их дорогим шейх-уль-исламом ничего не случилось. Причем охрану они вели ненавязчиво – просто возле ворот или на противоположной стороне улицы постоянно дежурили несколько мальчишек. И если дому Кунару угрожала хоть малейшая опасность, об этом уже через несколько минут знала вся округа.
– Мудро придумано, – одобрительно покивал головой Купец, заканчивая рассказ о своих наблюдениях.
Локис и Демидов были на галерее одни. Остальные разведчики после обеда ушли в город, хотя Кунару предупреждал, что это небезопасно.
– Хитрый мулла нашел самый лучший способ обезопасить себя от любых неожиданностей, – сделал вывод Купец. – Кстати, он обещался наскрести информашку по Самойленко. Что-то я не вижу его рвения в этом направлении...
– Знаешь, Леша, – проговорил Локис, лежа в тени галереи, – ты иногда напоминаешь мне старую бабульку. Ей пообещали повысить пенсию в течение этого года, а она требует, чтобы это было сделано уже в этом месяце...
– А ты мне напоминаешь старого кота, – сердито заявил Демидов, – которого отправили в отставку, но продолжают кормить из жалости. Ты, часом, не забыл, зачем мы сюда прилетели?
– Не забыл, – Володя рывком сел на мягком коврике. – Только что это меняет? Где ты собираешься искать этого Самойленко?
Демидов поскреб в затылке. Локис был прав. О пропавшем полковнике из штаба округа они знали немного. А если быть совсем точным, то не знали ничего, кроме того, что он возглавлял Управление радиоразведки штаба округа, в конце января поехал в отпуск с семьей в Тунис и таинственно исчез из своего номера, как только в стране начались беспорядки. Заявлять в полицию было бесполезно. Его жену и двоих детей в срочном порядке эвакуировали в Москву специальным рейсом. Что стало с полковником, посвященным во множество секретов, никто не знал. В пакете, который вскрыл Демидов, едва «Ан-26Д» оторвался от взлетной полосы в Балашихе, помимо служебной фотографии Самойленко были подробные инструкции, что должны делать разведчики. Заканчивались они категорическим приказом: доставить полковника в Россию, даже в том случае, если его убили.
– А ты сам что по этому поводу думаешь? – на всякий случай спросил Демидов у Локиса после недолгого раздумья.
– Лично мне вся эта история жутко не нравится, – признался Володя, обхватывая колени руками. – Вот ты сам подумай, с какого перепуга эти долбаные исламисты на нас напали?
– Да хрен его знает, – ответил Купец, присаживаясь рядом с Локисом. – Я, честно говоря, ничего не понимаю. Возьми хотя бы нашего священника. На фига он вызвался нам помогать? Кто мы ему?
– Он же объяснил, – пожал плечами Локис, – у него личные счеты с каким-то придурком из какого-то братства. Джамили, кажется, его зовут... Что тебе не понятно?
– И ты всерьез собрался ему помогать в этих разборках? – подозрительно покосился на друга Купец. – Совсем с головой поругался?
– Ни с кем я не ругался, – отмахнулся Володя. – Просто если он прав и Самойленко действительно выкрали исламисты, то нам в любом случае придется с ними пересекаться... Кстати, прекращай обращаться к нему как к православному попу. Все-таки он правоверный мусульманин...
– И как же я должен к нему обращаться? – спросил Демидов, опять скорчив недовольную гримасу. Перспектива угодить против своей воли в наемники к мулле ему не нравилась.
– Называй по имени, – предложил Володя, опять вытягиваясь на коврике.
– Можно подумать, я помню, как его зовут, – проворчал Купец.
– Меня зовут Альзар Кунару, – раздался у Демидова за спиной спокойный голос эфенди. Увлекшись разговором, они не заметили, как он подошел. – Впрочем, мне все равно, как вы будете меня называть. Я в этих вопросах не столь щепетилен, как мои коллеги. Но я не за этим к вам пришел. У меня есть для вас новости. Мои люди нашли хозяина гостиницы, в которой жил ваш пропавший товарищ...
Разведчики выжидающе уставились на Кунару. Выдержав небольшую паузу, мулла продолжил:
– Он вспомнил этого постояльца. Правда, для этого ему пришлось освежить память, но это уже технические подробности...
Кунару опять замолчал.
– Да не тяни ты, – взорвался Демидов, вскакивая на ноги, – говори, что удалось узнать!
Кунару пожевал губами.
– Боюсь, – медленно выговаривая слова, произнес он, – что вам не очень понравится то, что я расскажу. Хотя это только мои выводы и подозрения. Возможно, что они не совпадут с вашими заключениями...
– Рассказывай! – приказал Демидов, едва сдерживаясь, чтобы не сорваться на крик. Сутки вынужденного бездействия сделали обычно спокойного командира разведгруппы раздражительным, и скрывать это он не собирался.
– Ваш товарищ прожил в «Эль-Арабик» пять суток, – присаживаясь на скамейку, начал рассказывать Кунару. – За это время он несколько раз встречался в баре с людьми Джамили. О чем они говорили, хозяин не слышал, зато видел, как те передавали вашему приятелю какой-то конверт...
– Что было в конверте, он тоже не знает, – с нескрываемой иронией закончил Демидов.
– В тот день, когда он исчез, – не обращая внимания на сарказм Купца, продолжал рассказывать Кунару, – никакого шума в отеле не было. Но к служебному входу подъехала машина с тонированными стеклами. Хозяин не видел, чтобы кто-нибудь садился или выходил из нее. Машина простояла во дворе около получаса, а потом уехала... На основании всего этого я сделал вывод, что вашего приятеля никто не похищал. Он добровольно согласился работать на Джамили или его американских хозяев. А значит, искать его следует в лагере этого самого Джамили, на северных склонах Восточного Атласа...
Кунару замолчал, задумчиво рассматривая свои руки. На несколько минут на галерее воцарилась тишина. Десантники переваривали услышанное.
– Что за бред?! – наконец возмутился Купец. – Что значит «стал работать на Джамили или америкосов»? Хочешь сказать, что он продался? Не может такого быть!..
Капитан хотел сказать что-то еще, но вместо этого почесал затылок, растерянно глядя на Локиса, словно ища у него поддержки. Все, что рассказал им эфенди, не укладывалось у него в голове. Демидов нервно прошелся по галерее, потирая руки.
– Значит, так, – проговорил он наконец, – нам нужна машина и карта. На месте разберемся, кто на кого работает. Медведь, собирай ребят!
Кунару поднялся со скамейки и жестом остановил его.
– Не торопитесь, – сказал он. – Я дам вам машину, дам проводника, но вряд ли вам это поможет. У Джамили тоже есть бойцы. Вы сами могли в этом вчера убедиться. Кроме того, у него несколько баз, в том числе и подпольных. Как вы узнаете, на какой из них прячется ваш товарищ?
Демидов остановился, будто наткнулся на невидимую преграду.
– Не имеет значения, – заявил он, сверля Кунару тяжелым взглядом, – сидеть сложа руки мои люди больше не будут. Мы и так потеряли целые сутки! – Купец вскинул руку и посмотрел на часы. По его расчетам, ушедшие в город разведчики должны были уже вернуться. – Черт, где их носит?! Медведь, – распорядился он, – как только парни вернутся, заставишь их собирать манатки. До темноты мы должны выехать из города... Где машина?
Кунару снисходительно смотрел на Купца.
– Я не сказал вам еще одну новость, – проговорил он. – Ваши люди не скоро вернутся из города. Их арестовала полиция...
– Что-о-о?! – Лицо у Демидова вытянулось. Локис тоже вскочил на ноги. – Как это «арестовала полиция»? – не поверил Купец. – Когда? За что?
– Я не знаю подробностей, – проговорил эфенди, разводя руками. – Мой слуга только сообщил мне, что их скрутили на улице Свободы. Он говорит, что полицейских было очень много. Что удивительно – как только начались беспорядки, полиция с наших улиц мгновенно исчезла... Я же говорил вам, что выходить на улицу опасно. В Тунисе не любят иностранцев. Тем более когда они носят военную форму...
– Что ж ты сразу об этом не сказал?! – выкрикнул Демидов со злостью. – С этого и надо было начинать, а не рассказывать байки про гостиницу! Где они сейчас?
– В участке.
Демидов опять забегал по галерее, расшвыривая ногами подушки. В своих парнях Купец был уверен, к тому же у них польские паспорта. Но в любом случае то, что разведчики угодили в полицию, являлось грандиозным залетом и ставило под угрозу выполнение задания.
– Ты обещал машину? – опять спросил Купец, останавливаясь перед Кунару. – Где она? И проводника давай, чтобы показал, где парятся наши ребята!
– Что вы задумали, господа? – встревоженно спросил мулла, переводя взгляд с одного разведчика на другого. – Штурмовать полицейский участок?
– Понадобится – будем штурмовать! – отрезал Демидов. – Так где обещанная машина, мать твою?!
Он схватил Кунару за грудки и чуть приподнял над землей.
– Если вы действительно решили штурмовать участок, то ее надо к этому подготовить, – твердо сказал эфенди, тщетно пытаясь оторвать руку Купца от своей одежды. – И потом, как вы себе это представляете?
– Не хрена ничего готовить! Давай как есть!
– Погоди, командир, – Володя тронул Демидова за плечо, – не горячись. Он дело говорит. Тут кавалерийский наскок не годится. Надо как-то по-другому сработать...
Купец посмотрел на Локиса бешеными глазами, что-то соображая. Потом отпустил Кунару и медленно сел на скамейку.
– Хоть ты-то, Медведь, – тихо проговорил он, – понимаешь, чем нам это грозит?
– Готовь машину, – сказал Володя Кунару, присаживаясь рядом с командиром. Дождавшись, когда эфенди, недовольно оглядываясь на них, отойдет на приличное расстояние, он похлопал Демидова по плечу. – Остынь, командир. Я все прекрасно понимаю. Только соваться в полицию без предварительной рекогносцировки – это даже не глупо, а тупо. Нас всего двое, так что прикрывать спину будет некому. А без этого, сам знаешь, что может получиться...
Демидов молча кивнул. Он сидел ссутулившись, глядя в землю. Приступ ярости оттого, что кто-то встал на его пути, уже прошел. Теперь Купец холодно просчитывал возможные варианты освобождения своих бойцов из полицейского участка.
– Муллу этого с собой возьмем, – проговорил командир, не отрывая взгляда от земли. – Он хвастался, что до полковника в египетской армии дослужился. Значит, должен быть грамотным воякой.
– Да он наверняка и сам проситься будет, – пожал плечами Локис. – Ладно, хватит болтать, пошли готовиться...