Текст книги "Игра"

Автор книги: Сергей Савченко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 21 страниц)

Глава 19

У Ковина я задержался еще на сутки. Пока мы сидели, выбирали рецепты, причем часть из них явно не относилась к целебным, пока вели неспешные беседы, пока съездили в банк, день пролетел незаметно. Обогатившись на алхимические рецепты второго, третьего, частично четвертого уровня, и получив рецепты наложения и снятия молчанки, увеличения обзора в инвизе, я составлял списки необходимых мне ингредиентов. Перед сном я выпросил еще один зеленый пузырек и употребив его, как только оказался в спальне.

На следующее утро, сказав, что пойду прогуляюсь, отправился на встречу с Живой. Френд-лист показывал, что она пока что находилась вне Игры. Что бы скоротать время, отправился в Церковь. Поставил две свечки, постоял, пытаясь рассказать, как провел последние недели. Оставил пожертвование, которое опять было принято. Живой все еще не было, и выйдя из Церкви я пошел к ее дому, что бы полюбоваться садом.

А сад стал еще лучше! Решил обойти дом по периметру, но понял, что обходить придется весь квартал. Время позволяло, и решил, что все таки обойду. Дойдя до пересечения дорого, был остановлен патрулем, состоящим из стражников-НПС.

– А ну стоять! – раздалось сбоку.

Я остановился. Меня взяли в плотное кольцо, и старший патруля осведомился:

– Жителям Империи с вашим статусом запрещено находиться в центральной части города без сопровождения! Что вы делает тут? Как оказались?

– Был по делам, по адресу Победителей Драконов, дом семь. А потом, по сложившейся традиции, пришел полюбоваться садом, – я кивком головы указал на знакомый дом.

– Вам запрещено находиться в центральной части. Прошу вас покинуть, или мы будем вынуждены применить меры!

Я пожал плечами, и в сопровождении стражников направились к выходу из центральной части. Вышли за ворота, и я окунулся в людскую толпу. За сохранность своих вещей я не опасался, поскольку походный рюкзак оставил у Ковина, наличные деньги были упрятаны во внутренний карман, который пришил сам, и его расположение еще надо было угадать. Бесцельное брожение могло привлечь не нужное мне внимание стражи, и я отправился на улицу ювелиров. заходя в лавки к гномам и эльфам, рассматривал декоративные украшения, но зацепиться взглядом за что-то не удавалось. Нет, были, конечно, весьма и весьма оригинальные вещи, за которые в реальной жизни многие красотки удавились бы от зависти, но вот что бы так «зацепить», нет, пока что я такого не находил. В очередной лавке меня догнал приват:

– Привет, Сережа, я уже тут, – это Живая.

– Привет! Я тоже тут, вот гуляю по ювелирным лавкам, – ответил я.

– Ты сейчас где, в какой лавке?

– Как лавка называется, хозяин, – спросил я у гнома.

– А так и называется, «У гнома подгорного», – ответил он.

– Лавка называется «У гнома подгорного», – сообщил я.

– Хорошо, я знаю, где это, – ответила Живая, – буду минут через десять, никуда не уходи.

– Хозяин, – обратился я к гному, – можно побыть у тебя минут десять? Сейчас за мной зайдут и мы покинем ваше уважаемое заведение.

– Оставайся, – ответил гном, – может и прикупишь еще чего.

– Так и прикупил бы, – ответил я, – да вот не цепляет ничего.

– А ты кому прикупить то хочешь? Себе, аль зазнобе своей?

– Ну, если так стоит вопрос, то зазнобе! Лучшей девушке двух миров!

– Ишь, как сказал, – восхитился гном, – запомню на всякий случай.

С этими словами он удалился, правда один я не остался. В лавке находился толи родственник, хотя тут в Игре, родственники, или только совсем близкие по реалу, или ну очень близкие люди. Я остался в лавке, поглядывая на разложенные на прилавке украшения. Красиво, работа тонкая, но возвращаясь к сказанному, не цепляет.

Вернулся гном, держа в руках какую-то коробочку.

– Берег для самого крайнего случая, – начал он.

Я скептически улыбнулся:

– И решил продать решетнику?

Гном хитро прищурился:

– Ты поживи с мое, потом будешь выводы делать! А сейчас сам смотри!

С этими словами гном открыл коробку, и, перед моим взором предстала действительно уникальнейшая вещь. Я не мог оторвать взор, и по правде сказать, было от чего. На белоснежном бархате лежал изумрудный с серебром кулон. Два сплетающихся между собой дракона. Матово блестела чешуя, крошечные рубины, обозначающие глаза, сверкали в зависимости от падающего на них света. Когти, выполненные из серебра, отливали в черноту. Искусно выполнение резчиком крылья, казалось, трепетали от предвкушения полета.

– Сколько, – только и смог выдавить я.

– Для тебя, уж так и быть, отдам по себестоимости, – ответил гном, – пятьдесят тысяч. И не торгуюсь.

– Уважаемый, я готов заплатить такие деньги, но при этом надо сходить в Банк.

– Ну, можно и сходить, – ответил гном, – но только давай так, ты сам сходишь, а мне их принесешь, а я тебе кулон.

В этот момент в лавку влетела Живая.

– Привет еще раз, – поздоровалась она.

– Ну так что, – спросил я, – может все-таки сходим?

Гном посмотрел на Живую, на ее плащ, после чего сказал:

– Если это для нее, то бери так, деньги занесешь!

– О чем разговор? – поинтересовалась Живая.

– Погоди минутку, – ответил я, – спасибо тебе, мастер. А деньги я занесу сегодня же!

Я взял коробочку, закрыл и мы вышли с Живой из лавки.

– Это тебе, – сказал я и протянул ей закрытую коробку.

– Как интересно, – ответила Живая. Она взяла коробочку открыла и замерла в изумлении. – Это мне?

– Тебе, конечно! Или ты видишь еще кого-то, кому я могу подарить такую вещь?

– Спасибо! – Живая осторожно взяла кулон в руки, приложила к цепочке на шее. Драконы на секунду ожили, образовав петельку, и оказались на цепочке. Глаза их сверкали превосходством, мол, нашли наконец-то свою истинную Хозяйку.

Живая обняла меня и прилюдно поцеловала. Мне показалось, что драконы сперва зашипели, но потом мгновенно, словно почувствовав настроение хозяйки, успокоились.

– Пошли в банк, – сказал я, спустя целую вечность, пока длился поцелуй, – надо гному деньги заплатить.

– Сколько же ты выложил за эту вещь? – поинтересовалась Живая.

– Не важно! – ответил я.

Мы дошли до Банка, где я снял чуть больше, чем требовалось, вернулись в лавку.

– Вот, – сказал я, и протянул гному деньги.

Гном одним движением убрал деньги, после чего посмотрел на Живую.

– Драконы нашли свою Хозяйку, – удовлетворенно сказал он, – не врали предсказатели!

– А что они говорили? – проявила интерес Живая.

– Да там все больше про меня, – ответил гном, – но если вам интересно, расскажу.

– Конечно интересно, – ответила Живая.

– Тогда слушайте, – ответил гном, – было это пару лет назад. Поехал я по делам купеческим к морю. Уж и не помню, что меня занесло туда, да и за каким лешим я туда поперся не могу вспомнить. Одним словом, перед самым выездом из города, решил я зайти к предсказателям, есть за мой такой грешок. Вот и предсказали мне, что куплю я у черного человека вещь, которая будет лежать мертвым грузом, до той поры, пока не найдет она сама себе Хозяйку. И как только найдется для нее Хозяйка, принесет это удачу и владельцу и мне.

– А как определить, нашли они себе Хозяина или нет? – спросил я.

– Так они сами выбирают, – ответил гном, – видите, они изменили форму, сами устроились на цепочке. Оберег это, наверное, какой-то.

– Спасибо вам, – сказал я.

– Спасибо, – повторила Живая.

– Это вам спасибо, – ответил гном, – теперь удача не покинет ни вас, ни меня!

Мы попрощались с гномом, и вышли на улицу.

– Куда пойдем? – спросил я.

– Пошли, посидим куда-нибудь, где тихо, спокойно и красиво, – ответила Живая.

– Тебе и карты в руки, я то города почти и не знаю, а уж о таких местах и подавно не слышал.

– Тогда пошли за мной!

И мы зашли в несколько лавок, купили вина, фруктов, мяса, зелени и свежевыпеченного хлеба. А потом пошли, не сговариваясь обратно, в центральный город. Проходя мимо стражников, мне так захотелось показать им язык, мол, вот вам всем, но с большим усилием переборол себя. Мы шли улицами и направлялись к ее дому. Вот и знакомый дом, зашли в калитку, прошли в беседку в саду. Разложили принесенные припасы.

– Теперь есть холодным будем, – в шутку предупредил я, – мангала то у нас тут нет, а разводить открытый огонь – кощунственно.

– Не будем, – успокоила меня Живая, – я все таки маг Огня, и кушать холодное просто неприлично в моем присутствии.

– Слушай, – сказал я, разливая вино, – я давно хотел спросить, у магов же должны быть жезлы, ну такие, достаточно большие, почти как укороченные шесты. А вот у некоторых я видел совсем короткие. Как так?

Живая рассмеялась.

– Дело в том, – ответила она, – что на жезле «висят» быстрые заклинания. На коротком жезле, а они, поверь, достаточно дороги, висит на одно больше.

– У того мага, – вспомнил я, – тоже был короткий жезл.

– Ну и что? Не смотря на их дороговизну, они все-таки достаточно распространены, – ответила Живая.

– Примерно понял, – сказал я.

Мы подняли бокалы.

– За что пьем, – спросила Живая.

– За тебя, – ответил я, – за самую прекрасную девушку двух миров!

– Да ты поэт! – воскликнула она, и мы сдвинули бокалы.

Выпили, я налил по новой. Живая встала и подошла ко мне, запустила руки в мои волосы, прижала голову к себе.

– Знаешь, – сказала она, – мне кажется, что я знаю тебя всю жизнь, что я вот так готова стоять и гладить тебя неделями, месяцами, годами.

Я попытался встать. Живая легким движением попросила остаться сидеть.

– Мне кажется, – продолжала она, – что ты единственный, кто может не раздумывая броситься на помощь, по первому зову. Такое редко встретишь в людях. Ты не стремишься прожигать жизнь, даже тут, в Игре, у тебя есть цель. Мне кажется, ты ее добьешься.

– Юля, – ответил я, – ты добрый, хороший человек. Ты видишь суть вещей, но я…

– Тссс! – приложила к моим губам свой пальчик Живая.

А затем, склонившись ко мне ее губы нашли мои. Время перестало существовать для нас, застыло камнем. Она опустилась мне на колени, и ее руки, минуту назад казавшиеся слабыми, с неожиданной силой обняли меня за плечи. Она прервала поцелуй, встала, и, взяв меня за руку, сказала:

– Пойдем.

Мы зашли в ее дом. Достаточно большая прихожая, утопающая в живых цветах. Казалось, что они росли прямо из тумбочек, шкафчиков и столиков, стоявших в каком-то необъяснимом для меня порядке. Ее плащ Инквизитора, упал на пол, сброшенный с плеч одним движением. Едва за нами закрылась дверь, как Живая повернулась ко мне и снова приникла жарким поцелуем. Я подхватил ее на руки, и шагнул по направлению к комнате.

– Не туда, – сказала Живая, – по лестнице, на второй этаж.

Я нес ее по лестнице, перешагивая через ступеньки. Открыл дверь толчком ноги, и мы оказались в святая святых, в ее спальне. Огромная кровать, застеленная тончайшим покрывалом, занавески, пропускавшие достаточно света, и в тоже самое время создавая уютный полумрак. На тумбочке, возле кровати, ваза с цветами. И ни одного зеркала. Все это я отмечал каким то боковым зрением. Мы упали на кровать и я подмял ее под себя. Ее руки, лихорадочно гладили мои плечи, голову, лицо. Я же покрывал поцелуями ее губы, глаза, скулы, шею. Ее руки скользнули под куртку и в этот момент она замерла.

– Что случилось? – спросил я.

– Меня срочно вызывают, – ответила Живая кусая губы, – я должна иди.

– Что случилось? – повторил я свой вопрос.

– Мне нельзя этого говорить сейчас, но полагаю, что через день два, станет известно всем. К нам прибывает впервые в истории нашей Империи посольство от соседей.

Мы сели на кровати, Живая виновато посмотрела в мою сторону. Видимо у меня был совсем растерянный вид, и она ласково провела рукой по моей прическе.

– Какое посольство? От каких соседей? И при чем тут ты? – только и смог сказать я.

– Из английского кластера. И они уже на нашей территории. Вошли в деревню в приграничной области, зашли к Инквизитору, и заявили о своем прибытии. Просили кого-то из наших.

– Из каких ваших? – я не понял сказанного.

– Мы официально представляем Императора, – с легкой грустью сказала она, – и такое событие требует от нас соответствующего этикета.

– Пусть пошлют кого-то другого! – сказал я.

– Сереж, я одна из самых сильнейших магов Огня в Инквизиции. И мое присутствие обязательно. Я вхожу в Первый Круг, а это означает, что практически любое официальное мероприятие требует моего присутствия, как минимум.

Живая встала и начала собираться. Повернувшись ко мне спиной, она сбросила верхнюю одежду. На ней осталось что-то вроде майки-борцовки, в ее самом укороченном варианте. Я подошел и обнял ее сзади. Приник губами к шее.

– Не уходи, – прошептал я.

Она замерла, закинула голову назад и попыталась поймать мои губы своими.

– Сереж, я действительно должна идти. Не мучай меня!

Я отпустил руки. Живая открыла шкаф, который был так искусно встроен, что я и не догадался о его наличии, и достала нечто парадно-торжественное. Одела на себя.

– Пообещай мне, что как только я вернусь, ты будешь меня ждать здесь! – сказала она.

– Я не могу обещать тебе этого. Но я твердо обещаю тебе другое. Я буду ждать тебя всегда и везде, где бы я ни находился!

– Я даю тебе доступ в дом, так что теперь всегда его двери открыты для тебя!

Живая вышла из спальни, ее шаги, постепенно удаляясь сообщали о том, что она идет к выходу. Хлопнула входная дверь. Тишина. Я постоял с минуту, и отправился следом, к выходу. Плаща Инквизитора не было. Элемент формы, как-никак. Вышел из дома, Живой уже не было видно. Закинул голову, посмотрел в небеса. Там все так же летали птицы, светило солнце.

Опустив взгляд, медленно пошел к выходу. Мельком взглянул на накрытый столик в беседке, прошел дальше. Вышел за калитку. Смертельно захотелось сломать что-нибудь. Постарался взять себя в руки, но посольство наглосаксонского кластера возненавидел от всей души.

До вечера, на который была вроде как назначена встреча с «Головами», оставалось почти шесть часов. Не зная, как их убить, решил вернуться к Ковину, на Победителей Драконов, дом 7.

Дверь открыл один из охранников Ковина, и узнав меня, пропустил в дом. Проводил не в гостевые покои, а в ту комнату, где я провел две ночи. Я поблагодарил, и отправился в ванну. Принял контрастный душ, вышел и отправился спать. В любом случае, я тут, и если что, то разбудят. Возможно, что даже бесцеремонно, но разбудят. Но я ошибся, проснулся сам, и хотя чувствовал себя не очень, но успел одеться до того момента, когда за мной пришли. Пришел все тот же охранник, и не говоря ни слова, кивком головы попросил следовать за ним. Спустились на первый этаж, и меня проводили к известной мне комнате с камином.

Я вошел, и огляделся. В комнате присутствовали помимо Ковина, еще два представителя «Волчьих Голов». Небольшой столик был накрыт на четыре персоны, и я понял, что ждали только меня.

– А вот и наш герой, – поприветствовал меня Ковин, – проходи, присаживайся, перекусим, да чайку попьем. И поговорим, куда же без этого.

– И вам всем здравствовать, – в тон ответил я.

Я прошел к столу и встал. Представители клана поочередно пожали мою руку. Представились:

– Зовите нас просто, – сказал один из них, – меня Миша, а моего коллегу Саша. Сами понимаете, это не игровые ники, но для нашего разговора сойдет. Вас же мы будем называть, если не будет возражений, ну скажем, Васей.

– Называйте, как удобно, – согласился я не видя предмета спора.

– Ну а нашего хозяина так будем звать, Хозяин, – с улыбкой сказал тот, которого представили как Сашу.

Я присел за стол. Оглянулся, кроме нас никого больше не было. Заметив мое движение, Ковин сказал:

– Тут больше никого нет, а охрана такая, что, пожалуй, смогут сдержать минут десять штурм любого топ-клана. Кроме того, не забывай, что магия в центральной части города сильно ограничена и действует далеко не у всех.

– То есть вы хотите сказать, что маги в городе, в центре беззащитны? – моему удивлению не было предела.

– Нет, у них все действует, но только у тех, кто скажем так, заслужил данное доверие.

Видя мой скептический взгляд добавил:

– За деньги доверие не купишь!

– Хоть что-то радует, – сказал я.

– Тогда давайте приступим, что ли, – запросто сказал Миша, – а то еды тут на восьмерых, а едоков в два раза меньше.

Пока неспешно ели, наливали чай, вели светскую беседу о последних событиях, о многих из которых я вообще первый раз слышал, о прошедшем турнире. Постепенно разговор начал приближаться и к моей персоне. Покончив с чаем и отставив чашки, наступила неловкая пауза, как будто никто не знал, как собственно перейти к той части беседы, ради которой мы и собрались тут. Разговор начал Миша.

– Спасибо Хозяину за угощенье, но пора, как говориться и разговоры нужные разговаривать. А пойдут они в основном о тебе, Василий. Так вот, ты конечно молодец, слов нет. И турнир выиграл, и вообще. Но видишь ли в чем дело. Прием, которым ты уложил нашего бойца, не простой, его в секциях не преподают. Не поделишься, откуда?

– Так вы, наверное, и так все про меня знаете, – ответил я, – чего повторять то?

– Знаем, милый человек, знаем. Не все, конечно, но многое. И так же знаем, как ты тут оказался.

– Другими словами, хотите убедиться, что я это я?

– Наверное так.

– Тогда мой последний бой сам все за себя сказал.

– Миша, – прервал Ковин, – ты не на допросе! Давай по существу.

– Извини, – сказал Миша, – но попытаться все же стоило.

– Тогда, пожалуй, я сперва немного расскажу нашему гостю о «Волчьих Головах». – сказал Ковин. – В нашей реальности, а воспринимать Игру надо как реальность, помимо администрации самой Игры, есть несколько управляющих контуров, назовем это пока так. Первый, это программные коды, имеющие максимальную защиту на сегодняшний день. Не улыбайся, система как-то сама себя защищает. Физику этого процесса мы так и не смогли понять, но не суть. Факт тот, что сломать систему невозможно. Можно подобрать ключ к закрытому форму клана, но вот сломать систему нельзя. К первому контуру относятся НПС-персонажи, занимающие руководящие посты в Империи, сам Император. Второй контур состоит из игроков, в частности это Инквизиция. По какому принципу их отбирает сама система, нам тоже не понятно до конца. Это кристально честные люди, для которых слово «долг» превыше всего. Мало того, что они не нарушают игровых законов, они еще и следят за их исполнением и приводят в действие, скажем так, карательные меры к тем, кто их систематически нарушает.

Это пока что основное, что надо тебе знать про управление. Дальше больше. По мере развития Игры, стали появляться кланы и гильдии. И поскольку у нас тут все-таки какой никакой а больше всего строй, напоминающий феодализм, то у кланов появились замки и владения. Я тебе говорил, если ты помнишь. Не перебивай, слушай дальше. А дальше началось воплощение. И вот тут наступает самый интересный момент. Поскольку буквально через несколько месяцев остро встал вопрос о том, что многих выдающихся ученых, писателей, инженеров, художников, одним словом всех тех, кто творит что-то по настоящему полезное в реальной жизни можно увековечить тут, в Игре.

А к этому времени, в Игру уже рекой лились живые деньги, и те, кто в той жизни были олигархами, стали создавать и тут подобие собственного рая, для себя, любимых. И это было бы еще полбеды, поскольку, к примеру, те же архитекторы и строители зарабатывали на проектах, строительстве и так далее. Видел бы ты, какие тут дворцы строились. Пресловутому Крезу и не снилось такое. Но вот дальше, дальше началось так называемое становление капитализма в его дикой форме. Благо дело, что к тому моменту уже были тут в Игре люди, которые видели реальную опасность от превращения нового, можно сказать, мира, в подобие помойки, которая была там, в старом. К тому же активизировался криминал, который тоже захотел урвать свою часть пирога от нового мира. Примерно в это время и появилась Инквизиция, которая тоже не осталась в стороне. Правда, причины ее появления не связаны ни с войной против криминала, ни с обузданием олигархии. У нее другие причины появления, но сейчас не об этом.

Были достаточно серьезные клановые войны, благодаря которым криминал загнали в угол. Они же тоже организовывали кланы и гильдии, и, не всегда придерживаясь рамок закона, а чаще просто грубо игнорируя его, принялись «стричь бабло». Их просто стали сливать в войнах. Тут в Игре, большая масса как бывших военных, так и силовиков, те же МВД, и так далее. Стараемся поддерживать боевое братство. Не всегда, правда, удается, но к текущему моменту основные противоречия сняты.

Так вот, возвращаясь к нашим делам. После того, как утихомирили криминал, осадили и олигархов. По крайней мере, такие вещи, как «крафтовое рабство» сейчас конечно еще встречается, но это можно сказать единичные случаи. И вроде воцарился мир и спокойствие, но опять не все так просто. Те же олигархи, сперва развивались до определенного уровня. Росли и как бойцы и как крафтеры. Никто не возражал, когда они пытались открывать какие-то мастерские, получая деньги за аренду, или покупая недостающие ингредиенты для производства той же алхимии. Причем были и спекуляции. Однако, это достаточно быстро прекратилось, в силу того, что все ресурсы надо добывать, и у них есть срок хранения. Я не говорю, скажем, про руду, или драгоценные камни, нет, у них срок хранения просто является абсурдным понятием. И вот тут они столкнулись с реальной проблемой, практически никто не хотел на них работать. Они конечно заставляли свою челядь лезть в шахты, топать по лесам и так далее, но заканчивалось тем, что таких любителей становилось все меньше и меньше. Они не исчезли совсем, но, скажем так, количество людей, который собирают ресы для одного из, ограниченно, к тому же они просто сборщики, а если ты хочешь стать, ну скажем, да не важно, просто творцом, то надо видеть не только драгоценные камни в породе, но и красоту того же гранита. А самим расти – это же надо время затратить. И вложить кусочек души. Те, кто в той, реальной жизни, были мастерами старых ремесел, они и тут вкладывая душу, выросли до известных мастеров. Другими словами, основная масса крафтеров-добытчиков, куда охотнее продавала ресурсы по более высоким ценам, чем нежели подписывали контракты на гарантированную продажу, но по низким ценам. Не обошлось тут и без нас, мы конечно, тайком и поддерживали цены на определенном уровне. Но расслабляться не стоит, и мониторить ситуацию надо постоянно.

Кроме того, что бы стать достаточно известным ювелиром или тем же поваром, надо работать, работать постоянно. А именно это делать олигархи и разучились. Они вкладывали деньги в свое окружение, те росли в уровнях, а потом просто паровозили по уровням своих боссов. На этой услуге тоже не плохо заработали многие гильдии. Но речь не о них.

Речь о том, что многие из известных ученых, архитекторов, инженеров оказались просто не приспособленными к Игре. Не способные к выживанию в этом новом мире. Они честно читали мануалы, честно прокачивали то или иное умение, но их тайная надежда на справедливость не оправдалась. Справедливости в Игре нет, не было и не будет. И не смотри на меня так, все обстоит именно так, как я тебе сейчас рассказываю. Если совсем уж коротко, то мы стараемся привнести сюда какую-то толику порядка. Что бы те же крафтеры чувствовали себя защищенными. В противном случае, они тут же окажутся в цивилизованной форме того же крафтового рабства. И будут работать на благо какого-нибудь идиота с самомнением.

Про ученых отдельный разговор. Многие из них занимаются тем же, чем и реальности, но больше все-таки в теории. И вот их тоже надо охранять, но уже не только от доморощенных скотов, а еще и от внешних. Да-да, от внешних! Ты все правильно понял! Если пустить все на самотек, они достаточно быстро будут закабалены и будут заниматься всякой ерундой, типа сбора или выращивания травки.

– Простите, – прервал я Ковина, – это все очень интересно, но каким боком тут я?

– Дослушай до конца, а потом спрашивай, – намекнул Миша.

– Так вот продолжу. Итогом мозгового штурма стали две вещи. Первое, это то, что окружение Императора, это полностью наши люди, которые понимают и видят всю ситуацию целиком. Это и экономические советники и прочие. Они блокируют подходы к Императору, они блокируют подходы к тем, кто принимает решение. Да, они награждены графскими титулами и тому подобное. Не без помощи той же администрации Игры. Не будем кривить душой. Поскольку практически все наши доморощенные олигархи как в реале, так и тут смотрят с завистью на другие кластеры. В основном на английский. Будь их воля, они и тут продали бы все, что можно. И второй момент, это организация «Волчьих Голов». Это бывшие и некоторые действующие сотрудники ФСБ и аналогичных структур. Это те, кто не хочет превращения этого мира в помойку, для кого слова «честь», «долг», «отечество» не пустой звук. Мы воплощенные, и теперь это наша жизнь, наша земля, наша Родина. Официально они вне политики, клан как клан, но умные люди догадываются о их истинном предназначении. Поскольку попасть в него можно только по рекомендации двух действующих бойцов. А это сам понимаешь.

– Вот и собрались мы тут поговорить с тобой на такую тему: ты показал себя вполне адекватным человеком, у тебя не «слетела планка», ты знаком с понятиями секретность и присяга. И нам кажется, что ты разделяешь наши ценности. Вот мы и предлагаем тебе играть в высшей лиге. Ты не можешь пока что официально вступить в клан, у тебя решетка, но играть на нашей стороне лучше.

– Вербуете? – поинтересовался я, – а если я откажусь?

– Если откажешься, – сказал Саша, – да ничего с тобой не будет. Играй, как играешь, бегай, прячься. Сказать кому-то о нашем разговоре, ты не скажешь, поскольку сам все понимаешь.

– А если соглашусь?

– Тоже ничего с тобой не будет. Но уже по другой причине. Нет, нападать на тебя будут, мы же не можем отменить закон о решетниках, но попросим бегать не где попало, а с определенными целями и по определенным локациям. Вот самый простой пример, твой бой с магом обдолбышем на турнире. Как ты думаешь, сколько идиотов захотят, не зная всех последствий, побаловаться таким вот зельецем?

– Думаю, что найдутся, – ответил я.

– Правильно думаешь. А поскольку это все-таки не совсем наркотик, ну по принципу действия то похож. И если наркотик в реале вызывает привыкание, то у этого не привыкание, а откат такой, что человек поднять ничего не в состоянии. И время отката пока что установить не удалось. У него сила чуть ли не со знаком минус становится. Вот и представь, что у нас по кластеру стали бродить вот такие вот клоуны, которых даже кормить придется.

– Не совсем пока еще понял, – решил сразу задать наводящий вопрос, – угроза понятна вполне, но все же.

– Да все просто. Охота за умами идет не только в реале, но и тут. Тебе говорили о стычках между кластерами?

Я кивнул головой, что-то такое Ковин мне говорил.

– Так вот, сперва ослабить, а потом просто вывозить в свои кластеры умы. Мы видим угрозу в этом. Мы и так прикладываем неимоверные усилия к тому, что бы хоть какое-то поступательное развитие шло, а не становилось болотом. Поскольку апатия это тоже наш враг. Пойми, бессмертие само по себе болото, если у тебя нет сверхцели. У тебя пропадает вкус к жизни, к развитию, а любая остановка, это начала конца. Вот посмотри, почему за все время игры максимальный уровень, которого достигли игроки 316? Да потому, что рано или поздно, если у человека нет цели, он впадает в апатию. Он не видит смысла в дальнейшем развитии. А у тебя цель есть. И мы хотим, что бы она у тебя не пропала. Вот мы и хотим, что бы ты побегал возле каравана! Поскольку караван везет то, что приводит к апатии. Ты же в курсе про караван?

– В курсе, только там уровень, вроде как, от 95 нужен.

– Желательно да, от 95. Не спорю. Но ты доказал, что вполне и со своим текущим можешь достойно себя проявить.

– Так чего от меня то хотите?

– Да вот и хотим, что бы ты помогал нам, или, если откажешься, не мешал.

– Так от меня то что зависит? Я лишен почти всех прав, на меня свободно может охотиться любой, я же моб, только разумный. У меня вообще одна задача – выжить. А вы мне сейчас про высокую политику говорите. Про великие цели. Мне, мобу!

– Не правильный подход у тебя. У тебя есть цель, а значит ты развиваешься, ты растешь! Знаешь, что нас погубит, тут в Игре? Не нас конкретно, а вообще всех, рано или поздно?

– Нет, не знаю. Не думал об этом, – честно ответил я.

– Нам остается только ждать, пока найдут возможность ревоплотиться, но не в старое тело, а в новое, молодое. Потому что тут, у нас, не может быть детей. Некому оставить накопленное, не для кого жить. А это убивает посильнее любой отравы. А бытие определяет сознание. И мы искренне надеемся, что и те, кто тут сейчас в Игре, и те, кто там, в реале, найдут возможность вернуться нам в нормальное тело. Нам надо не только продержаться, но и первыми выйти на возможность ревоплощения! И поэтому то мы и боремся. За себя, за детей, которые там. За возможность вернуться.

– Ты пойми, что мы тут стараемся строить общество, где деньги еще не верх достижения. Надо четко понимать, что деньги это не цель, это средство. И когда мы или с нашей помощью найдем способ ревоплощаться, поверь, далеко не все смогут вернуться туда, назад.

– И мне вы сейчас предлагаете такой вот счастливый билет, – сказал я. – в чем ловушка? Я ведь для вас никто, и вы сейчас не предлагаете чуть ли не билет в рай. Так не бывает.

– Нет, дружище, – сказал Ковин, – бывает. Понимаешь, мы стараемся оценивать людей по делам их. Нас много, я имею ввиду тех, кто понимает наши идеи, и пусть они, сами идеи, не озвучены им, но они хотят того же, что и мы. Просто у нас есть возможность действовать, у нас есть опыт работы, мы знаем методы и у нас есть средства. Но как всегда не хватает людей. Взять как говорится «с улицы» мы не можем, по причине того, что язык за зубами держать не умеют, вот и ищем везде. Я нашел тебя, присмотрелся, и теперь делаем тебе предложение.

– А если бы тогда я отказался от арены? – задал я вполне логичный вопрос.

– Ты пропал бы из поля зрения на какое-то время, но в любом случае, ты не из тех, кто будет отсиживаться, а значит, ты каким-нибудь другим образом проявил бы себя. Рано или поздно этот разговор все равно состоялся бы. Пусть не с нами, пусть на нашем месте были бы другие люди, но сам разговор все равно был бы.

– Это не ответ на вопрос о счастливом билете, – напомнил я.

– Да ответ простой, ты нам подходишь вот и все. И что бы не врать о «священной борьбе» и прочем, мы сразу сообщаем, какая конечная цель у нас. Это не мало. Возможность вернуться, это такой стимул, что человек готов работать сутками напролет, без сна и отдыха. Но это только половина, причем вторая половина, не самая важная, так сказать.