Текст книги "Кровь обязывает. Пенталогия (СИ)"

Автор книги: Сергей Обатуров

сообщить о нарушении

Текущая страница: 40 (всего у книги 49 страниц)

  Мы прошли уже больше половины зала, когда на нас рванули двадцать аур, разворачиваясь так, чтобы полностью окружить. Мы встали спина к спине в центре зала и стали ждать. Пока еще было довольно далеко, и я стал методично срезать кольцом дракона те ауры, что были с моей стороны. За десять секунд я уполовинил свою сторону, и мы поменялись с Людвигом местами. Еще десять секунд и второй десяток остался лежать где-то за границей нашей видимости. И вот первые твари оказались на границе, где наши глаза смогли их различить. Это было что-то панцирное, на шести или восьми ногах, точнее различить было сложно. С огромным сегментным хвостом, рогатое, с хищно вытянутой пастью. Глаз видно не было, ну да это и не важно. У нас оставалось еще секунд пятнадцать, и я, включив кольцо дракона, повел им по кругу, срезая нападающих. Когда я сделал полный круг, то мне осталось только добить одного, который пытался загрызть Людвига. Тот, обхватив ногами шею и одну из передних лап чудовища, заламывал ему голову, не давая вцепиться зубами в себя. Нож, был загнан в шею, над панцирем и мы с трудом смогли его вытащить, только сильно раскачав в ране.

  Людвиг был снизу по пояс в крови этого монстра. Нож пришлось долго чистить об песок, так как ничего подходящего под рукой не было, а вытирать об себя не было никакого желания. Наконец мы встали и направились на отголоски аур пленниц. Это место находилось напротив входа в самой темной и дальней части замка.

  5.4. Освобождение.

  * * *

  Для нас с Людвигом с самого начала было понятно, что нас заманивают в ловушку. В этот раз Людвиг сам предложил мне пустить его вперед. Он четко помнил, что я два раза вытаскивал его с того света и он мне доверял больше, чем себе. Я подумал, и решил, что и в этот раз такой расклад имеет смысл. Во-первых, мой арсенал на порядок выше, чем у Людвига, следовательно, у меня больше шансов спасти его, чем ему, меня, во-вторых, Людвиг более опытен в такого рода операциях, и уж если его схватят, то обо мне и говорить нечего. Так, рассуждая о проведении этой операции и расставляя все приоритеты, мы пересекли песчаную равнину зала. Пол здесь не был украшен барханами, а лежал гладким ковром с легкой рябью от ветра, как на хорошем пляже. Идти было легко, и мы преодолели его достаточно быстро. В сумраке, перед нами открывался вид на ряд комнат или камер, закрытых тяжелыми дверями. Расстояние между дверями было огромным, так что если прикинуть на глаз, сколько дверей расположено по окружности, то получалось, что не больше двадцати пяти, тридцати.

  Ауры наших пленниц четко просматривались за одной из дверей, так что я указал Людвигу направление, и мы стали приближаться к заинтересовавшей нас дверью. Людвиг показал мне рукой, что я должен идти справа от него и немного сзади. Я сместился на указанное мне место и мы приблизились к двери. Людвиг встал перед дверью и, потянул ее на себя, как только она начала открываться, он отпрыгнул в сторону и заглянув в дверной проем, тут же отшатнулся назад. Однако, ничего не произошло, дверь осталась открытой и никто в нас не стрелял и никто не выскочил из открытой двери. Тогда Людвиг вошел в дверной проем, а я стал перемещаться поближе к двери. Внезапно дверь с грохотом захлопнулась, я попытался ее открыть, но у меня ничего не вышло. За спиной я услышал нарастающий шум. Обернувшись, увидел, что весь песок с пола выносит в тот проход, по которому мы вошли в это здание. Ветер выл так громко, что у меня закладывало уши, а песок все вылетал и вылетал наружу. Пол стал оседать, причем стало понятно, что вместо пола здесь была яма. Какой глубины определить было невозможно. В центре ямы стала освобождаться какая-то конструкция, отдаленно напоминающая буровую вышку или какую-то мачту. К ней с трех сторон подходили длинные мостики, которые начинались от стены, где я находился, и заканчивались на вершине этой мачты. Пока я осматривал проложенные на верхушку мостики, ветер уже оголил основание этой конструкции. Нижняя часть напоминала раскрывшийся цветок, изготовленный из какого-то черного материала, скорее всего, из металла. Это были ажурные конструкции на концах которых была какая-то маленькая площадка, над которой нависала другая конструкция, представляющая собой дугу, состоящую из желтовато-оранжевых шаров, размер которых постепенно уменьшался от основания, которое было рядом с площадкой, к концу, заканчивающемуся острым шипом. Это мне напомнило хвост скорпиона. Внезапно ветер стих и под сводами зала зазвучал голос, который уже слышал на Зангрии, когда я чудом успел проскочить в свой портал, после завершения операции по уничтожению чужого стационарного портала.

  – Ну что, козявка, я тебя переиграл. Ты сам пришел ко мне! Да, я долго собирал подходящий материал. Сейчас у меня есть все жертвы и даже еще одна, которой я закушу после проведения ритуала.

  Ища взглядом, источник этих слов, я наткнулся на фигуру, напоминающую человеческую, которая стояла на вершине центральной мачты, в том месте, куда сходились три мостика, идущие от стены с дверями.

  – Сначала свои места должны занять простые смертные, а уж потом я уложу на жертвенники богов.

  С этими словами, дверь, возле которой я стоял, распахнулась, и оттуда вылетели три фигуры. Они разлетелись в разные стороны и упали на небольшие площадки, находящиеся в нижней части конструкции, над каждой из которых был скорпионий хвост. Эти секции были равно удалены друг от друга. Видимо их там что-то зафиксировало, так как одна из фигур продолжала изгибаться, пытаясь освободиться. В этой фигуре я узнал Людвига. Он яростно дергал туловищем, головой и плечами.

  В это время распахнулись все двери, и из каждой вылетело тело, которое попало на такие же ложи, как и те, куда были помещены мои друзья. Анна, и по-моему, Татьяна были без сознания, а вот Людвиг продолжал бороться с ремнями, которые притягивали фигуру к жертвеннику. Руки его были растянуты в стороны и, видимо, зажаты ремнями или еще какими зажимами.

  – Ну что, Макс, когда я буду повелевать всей вселенной, то ты будешь первый, кого я пущу себе на корм. Твои нерадивые друзья убили моего брата, но ничего, я буду умнее. Теперь никаких порталов, только личное присутствие на планете. Когда я сожру твою печень, то первой планетой, на которой не останется ничего живого, будет та, на которой мы с тобой встретились. Кстати, будущая богиня этой планеты лежит на одном из жертвенников. Я проследил за ней. Я знаю, что она спускалась на закрытую планету, откуда ты родом. Эту планету я оставлю на десерт. Ну а теперь пора начинать.

  Конструкция вздрогнула и медленно стала поворачиваться вокруг центральной оси. Скорпионьи хвосты стали сгибаться, направляясь к телам, закрепленным на жертвенниках.

  – Людвиг, ты меня слышишь? – Заорал я ментально и посредством своих голосовых связок.

  Мне пришел ментальный ответ, чтобы я не сотрясал воздух, и не раскрывал наших планов врагу. В первую очередь Людвиг сообщил мне, что сейчас ножом перепиливает кожаный ремень, который держит его правую руку, и как только освободит обе руки, то нужно отстрелить концы скорпионьих хвостов. Этим мы, скорее всего, лишим этого сумасшедшего, энергии, ну а потом примемся и за него самого, только вот его нужно как-то обнаружить. Что же, это разумно. Скорость вращения медленно нарастала. Наконец я заметил, что Людвиг высвободил свою руку. Видимо он ее сильно порезал, так как за ним разлетался шлейф черных капель. Вот и вторая рука оказалась на свободе. За это время адская машина совершила уже три круга. Я стрелял по концевым утолщениям скорпионьих хвостов, но мне было сложно это делать, так как следовало стрельнуть так, чтобы не зацепить сами жертвы. Вот, наконец, и Людвиг принялся отстреливать концевые фаланги этих шевелящихся отростков, Ему это делать было удобнее, так как из его положения он стрелял как бы горизонтально.

  Основной злодей, в это время, отрешился от всего, что окружало его здесь и сейчас. Видимо процесс контроля этого агрегата требовал его полного погружения в управление всем процессом. Людвиг удачно отстрелил все хвосты, которые были ему доступны со своего места. Я еже не мог ему помочь, скорость вращения конструкции значительно возросла. Сейчас я только стоял и смотрел, как мимо меня проносились секции с привязанными телами. По расположению секций стало понятно, что одному богу не повезло. Ни Людвиг, ни я не могли отстрелить жало, которое все ближе и ближе приближалось к своей жертве. Я понял, что тут уже ничего не поможет и предложил Людвигу перенести огонь на верхнюю часть центрального стержня, где и находился наш главный враг. Людвиг начал стрелять в утолщение на верхушке центральной оси, а я открыл огонь со своего места. Было видно, что заряды вспыхивают, не долетая до злодея буквально какие-то десятки сантиметров, тогда я послал импульс на непрерывный огонь и предложил это же сделать и Людвигу. Теперь наши снаряды стали видимыми. От Людвига и от меня к фигуре на вершине адского агрегата потянулись светящиеся полосы, которые стали продавливать установленную защиту. Наконец та не выдержала, и наши лучи прошли насквозь через тело еще одного кровавого бога, мечтающего о даже не мировом, а вселенском господстве. Светящиеся линии образовали крест, который полыхнул нестерпимым светом и там, где еще мгновение назад стояло тело бога, не осталось ничего. Конструкция заскрипела и стала останавливаться.

  Я, выпустив крылья, рванул вниз, нужно было помочь освободиться всем жертвам, так как сами они не смогут выбраться из захватов. Вытащив нож, я только и делал, что разрезал кожаные ремни и перелетал к следующей жертве. Людвиг, определив, в какую сторону я двигаюсь, стал делать то же самое, но в противоположенную сторону. Так мы и встретились на последнем участнике этого жертвоприношения, а вернее участнице. Это была моя богиня. Ее голова безжизненно болталась, когда я перерезал ремни. По жуткому стечению обстоятельств, она находилась точно напротив Людвига. Это и не позволило ему отстрелить жало, которое успело погрузиться в грудь моей богини. Выдернув безжизненный отросток с крючковатым жалом на конце, я взлетел и положил ее тело возле одной из дверей на верхнем ярусе и бросился за нашими женщинами. Я подхватил Анну, а Людвиг Татьяну и мы так же, как и я раньше, понесли их на верхний ярус. Там осталась небольшая неогороженная площадка. Мы сложили всех женщин рядом и стали вытаскивать остальных богов. Мы не обманывались. Ведь кровавый бог сообщил нам, что среди жертв только трое являются простыми смертными, а это и получались Анна с Татьяной и Людвиг.

  Тела богов были тяжелыми, даже с учетом моей богини. Почему такая разница я не знал. Конструкция, между тем, стала вибрировать при движении, потом раздался страшный скрежет. Похоже, что она пошла в разнос. Видимо ее стабильность поддерживал наш главный злодей, а теперь начнется разрушение. Мы переглянулись с Людвигом и обратившись в драконов начали таскать тела богов и людей в единственный проход, который находился на нашем уровне. Я хватал по три, четыре тела, а Людвиг мог таскать только по одному. Наконец последний участник этих кровавых событий был успешно вынесен из темного чрева этого замка. Все боги лежали в ряд. Это мы, не сговариваясь, сортировали потерпевших. Людей в одну сторону, богиню, рядом с ними, а всех остальных богов выложили в ряд. Теперь следовало заняться моей богиней. Из всех жертв, только она одна пострадала так, что это было заметно невооруженным глазом. Я прилег рядом с ней и распоров свое оголенное предплечье ножом, стал вливать ей в рот и на рану свою кровь. Рана была ужасная. Коготь пробил грудину и, продолжая движение, воткнулся в сам жертвенник. Сегменты, из которых был сделан этот хвост скорпиона, войдя в тело, расширили рану и сломали грудину и ребра. Странно, но строение богини, мало чем отличалось от строения человеческого тела. Залив своей кровью всю рану, я стал томпонировать дыру в теле богини тряпками из пространственного кармана. Нужно было остановить ее кровь и дать доступ в рану моей крови. Когда кровь богини начала останаваливаться я немного успокоился. Теперь оставалось только ждать.

  5.5. Боги и люди.

  * * *

  Мы лежали на песке, под палящими лучами местного светила и радовались, что остались живы. По идее нужно было самим спрятаться в тень, да и пострадавших перенести в нормальное, защищенное от слепящих лучей, место. В замок категорически не хотелось возвращаться. Мне казалось, что та конструкция, что вращалась сейчас в центре замка, может рухнуть или взорваться в любой момент. Так что здесь было спокойно, хотя и близко к замку. Но сил осталось мало. Оружие вытянуло всю энергию, да и перетаскивание тел, тоже было не легким делом. В общем, мы отдыхали. Наконец наши подопечные стали приходить в себя. Первыми очнулись естественно несколько богов. Сразу посыпались вопросы, кто мы такие? Откуда взялись? Что это за место? Как они, такие крутые боги оказались здесь? Что мы хотели с ними сделать? В общем, несли всякую чушь. Наконец, я не выдержал, и в двух словах объяснил им, что мы их как бы спасли, причем я, в меньшей степени, так как только помог нам добраться сюда. А вот Людвигу они должны, как минимум жизнь, так как если бы не он, то они все сейчас лежали бы вот с такими ранами, и я указал на тело моей богини. У богов глаза стали квадратные и они переводили взгляд то на меня, то на Людвига, то на мою богиню. Мне это стало надоедать, да и богиня была, мягко говоря, не одета. Так что я указал богам на замок и предложил им самим посмотреть, где их собирались принести в жертву. Но они с вытаращенными глазами показывали на мою рану и рану богини. Я ничего не мог понять, пока кто-то из них не стал с остервенением орать, что я, смертный, лишил богиню ее божественной сущности. Ведь нельзя, чтобы кровь простого смертного попала в тело бога и смешалась с кровью божественного существа. Я, хоть и отмахнулся от назойливых божков сказав им, что если бы не моя кровь, которая имеет неплохие регенеративные функции, то богиня сейчас была бы мертва. Ну а так, когда она очнется, то мы ее и спросим, что бы она предпочла, умереть, или быть живой, но не богиней? Ну а если они все же боги, то могли бы помочь одному из своих, я помню, что богиня легко лечила такие раны. Боги поочередно попытались затянуть рваную рану на животе богини, но у них ничего не получалось, всякие пассы руками и бормотание себе под нос не принесли ничего положительного. Рана не закрывалась, да и кровь продолжала сочиться. Я уже несколько раз поил своей кровью мою богиню. Боги потоптались на месте, не зная, чем меня еще достать, а потом вспомнили про замок. Когда они уже собрались отправиться к замку, я предупредил их, что тот агрегат, на котором их собирались убить, сам находится в критическом состоянии, так как бог, который затеял это, управлял им до самого последнего момента, пока мы его не убили. Так что все там находится в шатком, не стабильном состоянии и в любой момент может или взорваться, или сама конструкция не выдержит и все рухнет, повредив основу замка. Так что им следует быть предельно осторожными.

  Боги лишь отмахнулись от меня. Мы с Людвигом переглянулись и только пожали плечами. Миг, и боги исчезли из поля нашего зрения, видимо переместились так, как это делала моя богиня. Мы повернулись к остальным нашим подопечным, так как послышалось шевеление еще кого-то. Оказалось, что еще два бога пришли в себя и сейчас их донимают те же вопросы, что мы слышали буквально несколько минут назад. Тот бог, который выглядел несколько получше второго уже собрался обрушить на нас ворох своих вопросов, как вдруг послышался грохот, и огромный столб пыли поднялся, наверное, метров на тридцать. Контуры замка, которые все еще можно было определить в пыли, стали медленно оседать, исчезая с наших глаз. Из-за барханов вскоре показалась убегающая от обрушивающегося замка первая троица сомневающихся исследователей. Все были в пыли, одежда разорвана, кое-где виднелась кровь. Взгляды смущенные. В общем, нашалившие дети. Они провели несколько пассов руками и все их огрехи, включая кровь, исчезли. Перед нами опять стояли боги. В их глазах было написано непонимание, ведь буквально несколько десятков минут назад они то же самое пытались проделать с моей богиней, и у них ничего не получалось. Видимо рана, нанесенная агрегатом для жертвоприношений, была иного характера, или там применялись какие-нибудь яды.

  Один из них кивнул нам головой и, прокашлявшись, произнес, что мы действительно не солгали им и то, что они увидели, являлось оборудованием для жертвоприношений. Больше того, они обнаружили отпечатки своих аур на жертвенниках, так что они благодарны нам, но... нам не стоит надеяться на что-то большее, чем просто их благодарность. Я посмотрел на Людвига, мне то их благодарность была до лампочки, а вот Людвиг мог и обидеться. Все же я, на своем жизненном пути, уже имел знакомство с несколькими богами, а вот как отреагирует мой товарищ на наглость и заносчивость, я не знал. Но Людвиг молодец, он пожал плечами и сказал, что за свою жизнь он часто видел несправедливость и неблагодарность, так что они его нисколько не удивили, значит, этот порок присутствует и среди богов. Да и не рассчитывал он на их благодарность, так как помогал своему другу и кровному брату спасти жену и дочь еще одного нашего брата. Повисло неловкое молчание, но тут в дело вступила очнувшаяся парочка и им стали растолковывать, что же здесь произошло. Вот зашевелились еще трое, однако наши женщины лежали без движения и мы, намочив ткань, которую я достал из пространственного кармана, стали приводить их в себя. Смывая водой из фляжек пыль с их лиц. Тут неожиданно вмешался один из богов, он бесцеремонно отодвинул нас в сторону и, сделав какой-то неопределенный жест рукой, привел одежду и кожу женщин в порядок. Выставив руку с растопыренными пальцами вперед он, закрыв глаза начал произносить какое-то заклинание. Его губы беззвучно шептали что-то, и вдруг, глаза Татьяны раскрылись. Бога слегка повело в сторону, и я его поддержал, а посмотрев на Татьяну, еще и горячо поблагодарил. Однако в следующую секунду Татьяна, закатывая глаза, прошептала, что с ее отцом твориться что-то плохое, и рухнула на песок рядом с матерью.

  Я, от избытка чувств, громко выматерился, правда, потом все же извинился перед всеми богами. Думаю, что Людвиг меня прекрасно понял. Предупредив Людвига, что скоро буду, и ему следует все время прижимать кровавый компресс к телу богини, переместился к браслету, надетому на руку Михалыча. Картина, которая открылась мне, была не из приятных. Михалыч, лежал на спине разорванный почти пополам очередью из крупнокалиберного пулемета, а на нем сидел какой-то хмырь и душил его. Разбираться было некогда, так как к этому месту бежало человек десять солдат. Я решил не выпендриваться, а просто навалившись на того, который душил Михалыча, перенесся обратно к компании богов. Как только я оттащил душившего Михалыча борова, как в него вцепился Людвиг. Из его крика на родном языке, я только понял, что он узнал этого гада и сейчас будет его медленно убивать. Мне было не до них. Михалыч уже умирал. Я долго не раздумывая еще раз полосонул себя по открытой руке и стал заливать рану Михалыча своей кровью, а потом еще и прижал кровоточащую руку к его губам. Как на зло, в этот момент очнулись Татьяна с Анной. Анна, как только увидела, в какой состоянии ее муж, опять повалилась в обморок, а Татьяна бросилась ко мне, чтобы помочь в лечении отца. Я свободной рукой вытащил из пространственного кармана остатки тряпки, и стал пропитывать ее своей кровью. С компрессами у обоих раненых есть хоть какой-то шанс, а так меня на их двоих не хватит, я уже сейчас чувствовал, что из меня уходит жизнь. Во всяком случае, появилась сильнейшая слабость, и я стал терять сознание.

  Неожиданно вмешались боги. Я затухающим сознанием успел заметить, как затягивается рана на теле Михалыча и отключился. Пришел я в себя довольно быстро. Видимо, как только Михалыч прекратил тянуть из меня жизненные силы, то я стал восстанавливаться. Все стояли кружком вокруг меня, а где-то в стороне слышались дикие крики. Я вспомнил, что туда Людвиг уволок смутно знакомого мне военного, который душил Михалыча. Наконец моя память услужливо подсунула мне картинку, мы с Михалычем прячемся на полигоне, когда было организованно похищение его жены и дочери. Да, тогда этот хлыщ красовался с генеральскими погонами. Нужно бы его допросить, но зная, как Людвиг управляется с ножом, думаю, что допрашивать будут некого. Хотя странно, что у Людвига к нему есть какие-то претензии. Ну, за Михалыча обидно конечно, но они же военные и такие ситуации входят в их повседневную жизнь. Ну, связал бы, да потом и допросил. Непонятно. Тем временем крики стихли, и через пару минут к нам подошел хмурый Людвиг. Михалыч, который уже был на ногах и хлопотал возле жены, оставил ту на попечение Татьяны, а сам, взяв Людвига за руку, отвел его в сторону и о чем-то тихонько начал с ним беседовать. Тот был забрызган кровью, даже рукоятка ножа, что не характерно для Людвига, но что самое поразительное, его руки очень сильно тряслись, и на них отчетливо проступила чешуя.

   Я сидел на песке, так как только начал приходить в себя. Снизу вверх я посмотрел на сгрудившихся вокруг нас богов. Те стояли, открыв рот, и смотрели на эту странную парочку. Татьяна хлопотала возле матери и не обращала ни на кого внимания, а вот богиня, открыла глаза и, видимо, пока еще ничего не понимала. Я решил не нагнетать атмосферу, а поднялся с песка и, пошатываясь, поплелся к моим драконам. За моей спиной послышались удивленные голоса богов, которые увидели, что богиня очнулась. Ладно, пусть напоют про меня всякие гадости, а мне нужно разобраться в непонятной ситуации с Людвигом, да и Михалыча расспросить, как он в такое дерьмо вляпался? Кроме того меня напрягала ситуация с тем, что вся наша компания находится уже довольно долго под яркими лучами местного светила, а вдруг это нам противопоказанно, все же другая планета, да и местный бог, которого мы завалили, всю живность здесь каким-то образом извел. Ведь за все время, что мы бродим по песку, ничего живого, кроме нас, я не видел.

  Когда я приблизился к моим кровным братьям, то обратил внимание, что Людвиг уже пришел в себя и чешуя на руках исчезла. Михалыч похлопывал его по плечу и говорил что-то ободряющее. Я подошел к ним и молча обнял обоих, а потом сказал, что негоже оставлять наших женщин в компании аж восьми посторонних богов. У Михалыча глаза полезли на лоб, а Людвиг, просто кивнул и мы направились обратно. Я вышел вперед и повел моих друзей к куче богов, которые оживленно что-то втолковывали моей богине. Михалыч шел сзади и поддерживал Людвига, в которого, оказывается, попали две пули, но его регенерация теперь была чуть хуже моей, так что заживет быстро, да и боги, может быть подлечат. Все же взгляды их, в последнее время, претерпели существенные изменения. Внезапно, растолкав толпу, ко мне бросилось мое божественное чудо.

  5.6. Надо бы домой.

  * * *

  Над пустыней пронеслось громкое «Макс», вихрь с золотыми волосами с разбега сиганул мне на шею, обвив своими ногами мою талию. Меня чуть не снесло. Еле устояв, я отстранил головку своей богини и стал ее рассматривать. Голову украшала шапка золотых волос. Нет, они не были такими как раньше, золотистого цвета, они были золотыми. Они даже сверкали на солнце, хотя на ощупь были как обыкновенные волосы. Я отстранил богиню еще больше и посмотрел на то место, где была рана. Все заросло, даже шрама не осталось. Я только открывал и закрывал рот. Как такое могло произойти, я не понимал. Я же точно помнил, как ничего не получалось с лечением у богов, что первыми очнулись рядом с нами на песке, когда мы их вытащили из замка. Я посмотрел на группу богов, откуда, буквально пару минут назад, выскочила моя богиня. Те стояли на коленях, лицом к нам, склонив голову. Что-то было не так.

  Я нахмурил брови и спросил – А ну-ка, рассказывай, что ты успела натворить? Почему твои боги стоят на коленях? Я чего-то не знаю?

  Богиня удивленно посмотрела через свое плечо и пожала плечами, мол, сама не понимаю, что это с ними. От толпы богов шел ропот, который постепенно стал складываться в понимаемые слова "старший, старший бог" и еще какие-то бормотания. Я ссадил с себя богиню и, обняв ее за плечи, повел к коленопреклоненным богам. Как только мы подошли, те разом склонили головы до земли и пропели "приветствуем тебя, старшая". Нужно было что-то делать, так как я видел, что богиня сама не понимает, что произошло.

  – Уважаемые боги, я бы хотел, чтобы кто-нибудь из вас прояснил для меня, что произошло?

  – Разве ты не понимаешь, смертный, что нас посетил старший бог?

  – Ну, вы же понимаете, что я не бог, и поэтому мне до сих пор не ясно, что это за старший и где он?

  – Вот! Вот эта божественная сущность! – И тот бог, что попытался оказать помощь Анне и Татьяне, стал рукой указывать на мою богиню.

  Тут у меня что-то стало складываться в голове, так как я вспомнил о единороге и его роге, ставшим золотым после моей крови. Ну вот, только я подумал о единороге, как он стал проявляться на песке, рядом с богиней. Когда его золотой рог засиял в лучах светила, то толпа пришла в экстаз. А единорог, полностью проявившись, вступил с богиней в мысленный контакт, так как оба они застыли на месте, не замечая никого вокруг. Наконец их диалог закончился и тут единорог увидел меня и Михалыча. Он, из облика единорога перетек в человеческий и, потянув богиню за собой, закричал нам, что это дело надо обмыть. Его госпожа стала старшей богиней и здесь, скорее всего, не обошлось без Макса, так что он требует, чтобы мы доставали свой бренди и рюмки.

  Ситуация складывалась донельзя проблематичной. Боги стоят на коленях, Анна готова опять упасть в обморок. Ведь одно дело слышать, что есть боги, в сказках читать, что есть единороги, и вдруг увидеть все это своими глазами. Пора было вводить демократию.

  – Так, внимание всем, только что нас посетил старший бог и его единорог. Мы все счастливы, что стали невольными свидетелями этого события, поэтому предлагаю быстро накрыть стол и организовать какой-нибудь тент над головами, а то неизвестно, как на всех нас будут действовать лучи этого светила.

  Боги встрепенулись, и стали пытаться организовать то пожелание, которое я высказал вслух. Однако, ничего не получалось, тогда за дело взялись Михалыч с Татьяной. У Татьяны получилось создать что-то в виде колхозного полевого стана. Натянутый брезентовый тент, а под ним длинный деревянный грубо сколоченный стол и по бокам скамьи. Я захохотал и показал большой палец Татьяне. Та зарделась, от смущения и понимания, что это какое-то топорное волшебство. Однако у богов-то и такого не получилось. Все начали занимать места на скамье. Видно было, что для богов это уж очень непривычно, но они поглядывали на то, как уселись за стол Михалыч с Анной, и копировали их поведение. Мы с Михалычем переглянулись и достали рюмочки, причем у меня их было только четыре, так как мне не посчастливилось устраивать большие застолья, а вот Михалыч порадовал. Набор их двенадцати рюмок присоединился к моим четырем. Мы стали разливать бренди из одинаковых фляжек. Фляжки вызвали вздох восхищения и зависти. Все стали дружно передавать рюмочки по цепочке, так что вскоре перед каждым стояла рюмка с великолепным напитком от короля Зангрии. Женщины возмутились, и мне пришлось слазить в мой карман за десертным вином. Заодно, перезнакомил женщин между собой. Думаю, что они разберутся, как обращаться друг к другу. Анна сидела притихшая, а вот Татьяна, легко нашла общий язык с богиней. Тут уж и я подлил масло в огонь, напомнив, что родственник единорога попросил руку и сердце нашей Татьяны, так что может они с единорогом еще и породнятся. Ну и напомнил всем, что бренди, который мы разлили по рюмкам, делает сам король Зангрии, будущий свекор Татьяны. Наконец гомон за столом успокоился, и я произнес тост за новоявленного нового бога, пожелал ему всегда оставаться такой восхитительной, доброй и справедливой. Все, вслед за мной подняли рюмочки и кто мелкими глоточками, а кто, как мы с Михалычем, опрокинули в рот всю рюмку целиком. Из таких, были Людвиг и единорог. Богиня посмотрела на единорога с интересом, а потом уверенно заявила, что это мы, злодеи, успели его испортить. Мы тут же принялись оправдываться, так как это природой заложено в каждого мужика, оправдать свою пьянку. Богиня погрозила нам своим пальчиком, но было видно, что она не сердится. Единорог же, в это время, искал глазами на столе чем бы закусить. Он вспомнил, как я в прошлый раз давал ему восхитительную закуску, когда мы пили за знакомство единорога и Михалыча. Я жутко покраснел, и сказал ему, что солеными огурцами у нас бренди не принято закусывать, а в прошлый раз я торопился дать ему что-нибудь к алкоголю, но по ошибке достал то, что идет у нас к водке. Здесь нужно или лимон, или шоколад. Я пошарил в своем пространственном кармане и вытащил тарелочки с нарезанным лимоном и тарелочки с наломанными плитками шоколада. Боги, которые напряженно прислушивались к нашему разговору, поинтересовались, почему мы, действительно, пьем не так, как они? Почему сразу всю рюмку, ведь напиток крепкий? Тут в разговор вступил Михалыч. Он подчеркнул, что работа у нас нервная и опасная, ведь все видели, в каком виде его притащил сюда я, поэтому, мы иногда, чтобы сбросить стресс, выпиваем, таким образом, две, три, а то и пять таких рюмочек с небольшими перерывами. Боги стали обмениваться информацией, обсуждать, можно ли так пить. А единорог же, не прислушиваясь к разговору схватил лимон и положил его себе в рот. Ох, как его перекосило. Михалыч поднял руку и попросил минутку внимания. Разговоры за столом стихли. Михалыч предложил выпить за наше знакомство. Так уж получилось, что волей судьбы за эти столом собрались простые смертные, боги, старший бог, маги и драконы-оборотни, так что не мешало бы выпить за знакомство и дружбу. Сегодня он, хоть сам не видел, но слышал, что боги помогали смертным, а смертные, богам. И раз уж все помогаю друг другу, то не мог бы я вытащить на стол что-нибудь поесть, так как сам Михалыч голоден как дракон. Я полез в пространственный карман за блюдами с пловом, это был оптимальный вариант, так как там была, как растительная пища, так и мясо. Кто знает этих богов. На столе разместились три огромных блюда с узбекским пловом. Из риса торчали куски мяса, а сверху все это украшала головка чеснока. Я обратился к гостям и рассказал, что плов состоит из риса, это крупа растительного происхождения, а в рисе находятся морковь и лук, которые являются овощами и мясо животных, которые питаются травой. Сверху находится головка чеснока, это растительная приправа которая очень жжет полость рта, но в данном случае эта головка готовилась вместе с пловом и поэтому она отдала всю свою остроту самому блюду. Так что его тоже можно есть. При приготовлении используется соль, это то что делает морскую воду такой свонеобразной на вкус, и растительное масло, что получают выжав его из какого-нибудь масляничного растения. Пока я рассказывал, то сам доставал из пространственного кармана тарелки, вилки, ложки. Достал хлеб и обяснил как его делают и из чего состоит. Все же боги, не люди, может им чего-то категорически нельзя. Татьяна с Анной все быстренько расставили перед каждым из гостей. Вот, наконец, за столом воцарилась тишина, и Михалыч предложил выпить за сказанное. Мы опять опрокинули в себя рюмки, несколько богов решились, и, копируя нас, тоже влили в себя бренди. У них на глазах навернулись слезы, и они торопливо стали закусывать тот огненный комок, который пропихнули в себя. Единорог принялся учить их правильно пить. Лица у всех, сидящих за столом, раскраснелись. Народ накинулся на еду.