Текст книги "Воровской общак"

Автор книги: Сергей Донской

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 16 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]

3

Судя по состоянию Баркаса, весь день до вечера он провел не за карточным столом. Глаза его умудрялись глядеть в разные стороны, ноги волочились по полу, как тряпичные, голова падала то на одно плечо, то на другое. Его доволок домой таксист, сбросивший ношу на ближайший стул и потребовавший оплатить поездку.

– Плюс доставку тела по адресу, – добавил он.

– Где его подобрал? – спросил у таксиста Руслан, кивая на бессмысленно улыбающегося Баркаса.

– На Мечникова, недалеко торгового центра «Гулливер». Он буквально под колеса машин бросался. Пожалел я его. Сбить могли.

– Как он правильный адрес назвать умудрился?

– Загадка природы, – сказал таксист. – С вас четыреста гривен, парни. Меньше за такую работу брать нельзя.

– Улица Иванова, дом семнадцать, квартира двенадцать, – вдруг отчетливо произнес Баркас и свалился со стула на пол.

– Спасибо, что не бросил, – сказал Руслан, вручая таксисту пять двухсоток. – Сдачи не надо.

Оставшись наедине с Баркасом, он потормошил его, но не добился никаких результатов, кроме невнятного мычания. Хотел позвать на помощь головастика, но тот, допохмелявшись до беспамятства, был бесполезен, как комод или половой коврик.

Чертыхнувшись, Руслан освободил Баркаса от верхней одежды и, морщась от перегарного выхлопа, притащил его в ванную комнату. Сунутый под душ, гуляка стонал и жмурился, явно не желая переноситься из пьяных грез в суровую действительность. Но сделать это пришлось, и, открыв глаза, Баркас пустил струйку воды изо рта и попросил:

– Выключи воду. Или хотя бы сделай потеплее.

– Сам этим занимайся, – сказал Руслан и вышел.

Минут через пять из ванной приплелся Баркас, обмотанный полотенцем. Несмотря на то, что за окном стояла вечерняя теплынь, зубы его судорожно постукивали друг о друга.

– Который час? – выговорил он, сотрясаясь.

– Оденься, – посоветовал ему Руслан, вместо того, чтобы ответить на вопрос. – Мы не в бане.

– Ага, – закивал Баркас и, прихватив одежду, покинул комнату. Вернулся он сухим, одетым и даже причесанным.

– Гони штуку, – сказал Руслан, не отрывая глаз от телеэкрана, на котором два боксера, пританцовывая, молотили друг друга красивыми красными перчатками. – Я таксисту за тебя заплатил.

– Таксисту? – удивился Баркас. – Я что, на такси приехал?

– Разве у тебя велосипед есть?

– Нет, я просто думал, что пешком добрался.

Как все мученики похмельного синдрома, он был напрочь лишен чувства юмора.

– Пешком ты бы никуда не добрался, – заверил его Руслан. – И на карачках тоже. И даже ползком. Но меня это мало колышет. Гони штуку и не отсвечивай тут своей пьяной рожей. Смотреть на тебя тошно.

– Ты, что ли, никогда вдрызг не напивался? – огрызнулся Баркас.

– Бывало такое дело, – спокойно согласился Руслан. – Но с корешами, а не на стороне, как ты. И Головастик не лучше. Вы оба очень сильно упали в моих глазах. Я не уважаю колдырей, которые не отвечают за свои слова и поступки. Поэтому разговаривать с вами обоими у меня пока желания нет. Да и глядеть на вас противно.

– Ладно, – пробормотал Баркас, запуская руки в карманы. – Я тоже не рвусь с тобой общаться. Втянул нас с Головастиком в непонятки, а теперь сидишь, весь белый и пушистый, лекции читаешь… Хочу пью, хочу нет, понял?

Он хотел еще что-то добавить, может быть, даже более резким тоном, но осекся и застыл, тараща розовые, как у кролика, глаза.

– Тля! – выругался он. Прозвучало это не злобно, не грозно, а недоуменно и как-то жалобно.

Руслан повернул к нему голову. Он догадался, что услышит, еще до того, как Баркас сообщил:

– Бабок нет.

– Хорошо смотрел?

– Все карманы обшарил. Только мелочь какая-то завалялась. Вот…

Баркас продемонстрировал горстку монет и пару мятых бумажек на своей ладони.

– Еще поищи, – посоветовал Руслан, прекрасно понимая, что это ничего не даст.

Так и вышло. Через пять минут Баркас развел руками.

– Ни-че-го, – раздельно произнес он, глупо улыбнулся, а потом состроил плаксивую физиономию. – Слушай, может, это ты взял?

– Что-о? – Руслан приподнялся с кресла. – Ты меня в крысятничестве обвиняешь?

– Что ты, что ты! – заторопился Баркас. – Я просто подумал: а вдруг ты пошутил? Ну, прикалываешься так в воспитательных целях. Помнишь, как Жеглов у Шарапова бумаги со стола увел?

– Если я не ошибаюсь, то Жеглов с Шараповым красноперыми были, так что меня их похождения мало колышут. А что касается шуток, то я не юморист и не клоун. Если ты считаешь, что я тебя, пьяного, обчистил, то так и говори прямо. Я отвечу.

«Так отвечу, – добавил Руслан, – что тебе мало не покажется».

– Извини, – пробормотал Баркас, опустив голову. – Черт за язык дернул.

– Ты с ним поосторожней, с чертом.

– Ладно. Проехали, Руслан?

– Проехали. Ты где был, вспоминай.

Баркас тяжело опустился в кресло, где не так давно точно так же сидел понурившийся Головастик.

– У телки, – ответил он.

– Кто такая? – стал расспрашивать Руслан. – Где живет?

Выяснилось, что ни адреса проститутки, ни каких-либо иных подробностей Баркас не помнит. Несомненно было одно: в гости к некой Лоле Баркас завалился с деньгами, а на улице очутился без оных. Связался с ней по интернету, там же узнал номер телефона.

– Так доставай трубу, – распорядился Руслан. – Попробуем ее выцепить. Я позвоню, представлюсь клиентом, забью стрелку.

– Не выйдет, – прошептал Баркас.

Прошептал так тихо, что угадать сказанное можно было только по шевелению его горестно отвисших губ.

– Почему не выйдет? – нахмурился Руслан. – В мобильнике номер должен был сохраниться. Давай сюда.

Он властно протянул руку. Баркас помотал головой.

– Нет, – почти беззвучно промямлил он.

– Трубу тоже Лола увела?

– Ага. Вот сука!

– Ты знал, кто она такая, – напомнил Руслан. – Ты ехал к суке, чтобы провести с ней время. Чего же теперь огорчаться.

– Но ведь она мне что-то в коньяк подсыпала. – Баркас вскинул на Руслана свои глаза, большие и несчастные, как у несправедливо обиженного ребенка. – Это кидняк.

– Лохов не кидают, заруби себе на носу.

– А что с ними делают?

– Их разводят, – жестко произнес Руслан. – И тебя развели тоже. Что лишний раз подтверждает мою догадку.

– Какую догадку? – насторожился Баркас.

– Что ты лох. И Головастик, спустивший все до копейки в казино, тоже лох. Вы пара лохов, земляки, с чем я вас и поздравляю. Теперь иди к своему другу и спите спокойно. Все, что вы могли, вы уже сделали.

В том состоянии, в котором находился Баркас, он не обратил внимание, что Руслан – впервые в жизни – назвал его и Головастика не братишками, не корешами, а земляками. Тем самым он дал понять свое отчуждение от тех, кого больше не считал своими друзьями. Они бездарно профукали немалые деньги, взятые у покойного мента. Руслан честно поделился с Баркасом и Головастиком, как если бы считал их доли равными своей. Но они этого не оценили. И выходило, что мента Руслан завалил за какие-то четыре штуки баксов, что он все свое дальнейшее спокойное существование перечеркнул ради того, чтобы Головастик сыграл в баккару, а Баркас потрахался с пришмантовкой по имени Лола. Мысль об этом могла бы взбесить кого угодно.

– Вали отсюда, – сказал Руслан бывшему другу. – Тошно на тебя смотреть.

Вместо того, чтобы подчиниться, Баркас переступил с ноги на ногу и набычился.

– Я не лох, – заявил он.

– Думай как хочешь. Мое мнение от этого не переменится.

– Ага, вот, значит, ты как?

Руслан прищурил один глаз:

– Как?

– Теперь, раз мы с Головастиком на мели, то мы тебе уже не нужны, – стал пояснять свою мысль Баркас. – Конечно, зачем нас кормить, зачем жилье за нас оплачивать… Проще отречься.

– Продолжай, – произнес Руслан, продолжая щуриться, словно не просто смотрел на собеседника, а целился в него.

– Да что тут продолжать… Все и так ясно. Но напрасно ты с нами так. – Баркас сунул руки в карманы и качнулся с пятки на носок. – Мы тоже можем былую дружбу забыть. Пожалеешь тогда.

Щека Руслана дернулась, пришлось придержать ее пальцами.

– Намекаешь, что заложить меня можете? – спросил он.

Именно это хотел сказать Баркас. Но теперь, пронзаемый насквозь ледяным взглядом Руслана, он предпочел пойти на попятную, напустив словесного тумана. Его сбивчивые, путанные объяснения вперемешку с оправданиями могли бы длиться очень долго, если бы Руслан не положил им конец.

– Хватит, – сказал он, как отрезал. – Блеешь тут, как… – Не договорив, он сплюнул в пепельницу. – В общем, так. Ложись спать. Если завтра утром, по-трезвому, захочешь эту тему снова поднять, мы ее обсудим. Если у тебя ума хватит забыть, что ты мне тут сейчас набуровил, то и я тоже напоминать не стану.

Баркас с облегчением перевел дух.

– Спасибо, Руслан. Я…

– Благодарить меня не надо, – перебил его Руслан. – Тем более, что новых подачек вы от меня больше не дождетесь. Завтра у вас начинается свободное плавание. Сумеете баблом разжиться, останетесь в Киеве. Нет – скатертью дорога. Кто не работает, тот не ест, слыхал такую поговорку?

– Круто берешь, дружбан, – буркнул Баркас, двигая головой таким образом, словно намереваясь втянуть ее в туловище, на манер черепахи.

– Лучше круто, чем гнуто.

С этими словами Руслан отвернулся, давая понять, что разговор закончен. Ему не было жаль поплевшегося в спальню Баркаса. Внутри него все заледенело.

4

Деньгами Головастик и Баркас разжиться не сумели. Точнее, до последнего надеялись, что вожак смилостивится и вновь возьмет их под свою опеку. Но этого не произошло. Руслан не захотел поощрять лень и слабость. Сам он, вооруженный пистолетом, слегка потряс несколько обменников, в результате чего стал богаче на полторы штуки зелени, но бывших корешей в известность не поставил. Кормил их, поил, этим и ограничивался. А ровно через неделю пригласил Головастика с Баркасом за стол, щедро налил им по полному стакану и осведомился, каким они видят свое дальнейшее будущее.

Выяснилось, что оба хотели бы вернуться домой, потому что, как витиевато высказался Головастик, «родные стены помогают». Руслан возражать не стал. Отсчитал деньги на билеты и на дорогу, положил их на стол.

Бывшие друзья переглянулись. Похоже, они ожидали, что их станут уговаривать остаться, но такая невозмутимая реакция спутала их планы.

– Так что, – спросил Баркас, откашлявшись в кулак, – на вокзал ехать, что ли?

– Можешь электронные билеты заказать, – пожал плечами Руслан. – Ты ведь с интернетом дружишь, насколько я помню?

Головастик, уже наслышанный про Лолу, нервно хихикнул. Баркас стиснул челюсти, давая понять, что неплохо умеет играть желваками. Но Руслану было плевать на его желваки. Не дождавшись ответа, он прихватил ключ и отправился в город по своим делам. В последнее время у него завелись кое-какие знакомства, которые могли оказаться полезными. Он выбрал свою дорогу по жизни и шел по ней твердо и уверенно, никуда не сворачивая. Парни из родного города в этот маршрут не вписались, так что пришла пора с ними расстаться. Это была железная необходимость, и все же Руслану было немного грустно. Так всегда бывает, когда прощаешься с тем, что когда-то считал важным.

На следующее утро взялся сеять теплый летний дождик, от которого деревья зазеленели, как весной. Тротуарная плитка и асфальт вокруг вокзала потемнели, по стеклам и гладким поверхностям стекали капли, похожие на тысячи пролитых слез.

– Дождь в дорогу к удаче, – промолвил Головастик, и получилось у него это довольно уныло.

– На работу придется устраиваться, – сообщил ни к селу, ни к городу Баркас, пока шли по подземному переходу на перрон.

Руслан промолчал. Ему нечего было сказать приятелям. Их пути-дорожки расходились навсегда.

Поезд уже вытянулся вдоль платформы, уныло-зеленый, как солдатская форма срочников. Возле вагонов скапливались кучки пассажиров. Трое товарищей тоже отыскали нужный вагон, отошли покурить, настороженно поглядывая по сторонам.

– Может, махнешь с нами? – предложил Баркас, глядя в серо-голубые глаза Руслана. – С проводницей договоримся как-нибудь. Вещей у тебя кот наплакал, родни в Киеве нет…

– Какой смысл здесь оставаться? – поддержал товарища Головастик. – Давайте вместе держаться, как раньше.

– Как раньше не получится, Голова, – мягко произнес Руслан. – Ты же это прекрасно знаешь. Вы оба знаете.

– Да, – тяжело вздохнул Баркас. – Глупо как-то все получилось. А начиналось все весело. Помните, покататься решили, потом в клуб завалиться. И завертелось-закружилось…

– Что было, то прошло, – сказал Руслан.

Объявили, что посадка на скорый поезд, следующий в Львов, заканчивается. Проводницы в синих юбках начали суетиться:

– Граждане провожающие, просим выйти из вагонов. Поезд отправляется через пять минут.

Уезжающие заскакивали в вагоны, провожающие оставались и махали руками. Невысокая полная женщина давала последние наставления своей юной белокурой дочке, засовывая ей под мышку сверток с каким-то провиантом.

Головастик крепко обнял Руслана:

– Если что, возвращайся. Ты всегда можешь рассчитывать на меня. Как бы то ни было, а ты мне все равно как брат.

– Давай без этого сопливого сиропа.

– Звони, не пропадай! – Баркас тоже обнялся с Русланом. – Ну все, мы полезли в вагон, а ты иди. Не люблю я этих расставаний. – Его голос дрогнул.

– Береги себя! – Пытаясь протолкнуть слюну в сжавшееся горло, Головастик еще раз пожал Руслану руку.

– Погоди…

Совершенно неожиданно для себя самого, Руслан достал из кармана деньги, отсчитал немного себе, а все остальное разделил примерно пополам и сунул опешившим товарищам.

– Ты что? – спросил Головастик. – Тебе нужней. Как ты без бабок?

– На пару дней хватит, а там что-нибудь придумаю, – беспечно произнес Руслан.

Баркас кашлянул:

– Слушай, это… Если мы теперь при деньгах, то, может, нам остаться? Ну, чтобы опять втроем…

– Как раньше, – поддержал товарища Головастик.

– Нет, – сказал Руслан. – Приговор окончательный, обжалованию не подлежит.

Развернувшись на каблуках, он зашагал прочь. Отойдя метров на двадцать, обернулся.

Головастик с Баркасом успели скрыться в вагоне. Но тут же появились в окне, тщетно пытаясь опустить раму. Они жестами показывали Руслану, чтобы он не забывал им звонить. Кивнув, он улыбнулся и пошел по перрону быстрым шагом, лавируя между людьми. Улыбка с его лица исчезла. Оно было суровым и сосредоточенным.

Глава шестая

1

В субботу, когда платить за квартиру стало нечем, Руслан стал готовиться к одиночному налету на какой-нибудь магазинчик, но акцию пришлось отложить. Позвонила Рита, сказала, что с понедельника начинает работать, поболтала немного о всяких пустяках, а потом неожиданно пригласила Руслана в гости.

Пересчитав остатки финансов, он поскреб в затылке и отправился за «Киевским» тортом. Присовокупив к нему бутылку шампанского, Руслан отправился к Рите пешком, хотя она обосновалась в далеком спальном районе. Приходилось экономить.

Экономила и Рита. Квартирка, арендуемая ею, была однокомнатная, тесная, неказистая. Когда, слопав пол-торта, Руслан и Рита уселись смотреть телевизор, они оказались очень близко друг от друга, хотя сидели в разных креслах.

Транслировали какой-то глупый российский сериал. Одна деревенская девушка обнаружила, что является точной копией поп-звезды, приехала в Москву и нашла способ подменить певицу. История, по идее, должна была вызывать громогласный хохот зрителей, потому что самозванка не умела петь, путала адреса и имена, постоянно попадала в разные забавные истории. Но Руслан и Рита не смеялись. Может быть, потому что смотрели фильм невнимательно. Краешком глаза оба незаметно наблюдали друг за другом.

Когда молчание стало тяготить обоих, Руслан поерзал в неудобном креслице и предложил:

– Давай выключим.

– А что будем делать? – напряглась Рита.

– Ну, поговорим о том, о сем. Идет?

– Хорошо. Давай разговаривать.

Девушка взяла пульт, выключила телевизор и повернулась к Руслану. Откашлявшись, он рассказал пару случаев из своего детства. Рита ответила ему тем же. Получилось как-то вымученно и пресно. Руслан взялся обеими руками за подлокотники кресла и произнес:

– Ладно. Я, пожалуй, пойду.

Сказав это, он подумал, что выбор у него небольшой. Можно переночевать на вокзале, а можно на хате новых киевских знакомых. Они организовали у себя что-то вроде небольшой «малины», только вели себя тихо и скромно, чтобы не беспокоить соседей и вообще не привлекать к себе постороннего внимания. Правда, ни на вокзал, ни к карманнику по кличке Холерик не тянуло. Вот почему Руслан не поднялся с кресла сразу, а дождался, пока голос Риты подарил ему повод задержаться немного.

– Но ведь тебе не обязательно уходить прямо сейчас? – спросила она.

– Пойду, – снова сказал он. – А то сидим, как сычи.

– Можем не как сычи, – тихо сказала Рита. – Можем лечь, если тебе не нравится сидеть.

Ее лицо выражало решимость. Руслан с трудом проглотил слюну, потому что его горло вдруг сделалось невероятно узким.

– Как скажешь, – пробормотал он.

– Уже сказала. Останешься на ночь? Ты ведь этого хочешь, правда?

– Правда, – подтвердил Руслан и снова сглотнул.

– Тогда иди в ванную, а я постелю постель. Твое полотенце желтое, оно висит на двери.

– Ага. Спасибо.

«А ведь она заранее все решила, – понял он, уединившись в ванной комнате. – Потому и полотенце приготовила. Неужели влюбилась?»

Так и не ответив на свой вопрос, он принял душ, вытерся и выглянул из ванной. Комната была погружена в темноту. Передвигаясь почему-то на цыпочках, Руслан приблизился к белеющему в темноте дивану.

– Ложиться? – глупо спросил он.

– Ну не становиться же, – нервно произнесла Рита.

Покрывало было одно на двоих. Скользнув под него, Руслан ощутил, что на девушке нет ничего, кроме горячей кожи.

– Я все правильно понимаю? – хрипло спросил он.

– Ты все правильно понимаешь, – ответила она.

Руслан обнял ее, а она – его, и они не разжимали объятий минут десять, образовав одно целое, пока это целое не распалось на две половины, как снежный ком, скатившийся с горы и налетевший на препятствие. Так повторялось четырежды, пока не осталось силы, которая собирала их воедино, и они уснули, держась за руки, как маленькие дети, заблудившиеся в темноте.

2

Руслану приснилось, что его везут на кладбище, уложив на невероятно громыхающую, раздолбанную телегу, колеса которой вихлялись из стороны в сторону, наезжая на камни и рытвины. Он был еще жив, но его решили похоронить, и это было ужасно.

– А! – завопил он, силясь приподняться, чтобы спрыгнуть с телеги. – А! А!

– Тихо, тихо, – донесся до него ласковый голос.

Он открыл глаза и увидел, что Рита тоже не спит а, подперев щеку ладонью, смотрит на него, лежащего рядом. Свободной рукой она гладила его коротко остриженные волосы и лоб, покрытый испариной.

– Ты чего? – спросил он.

– Смотрю, – просто ответила она.

Занимался рассвет. За окном стонали голуби, откуда-то доносились приглушенные звуки музыки. Кажется, это была ария из оперы.

– Какому-то старичку не спится, – сказал Руслан, прислушиваясь.

– Или старушке, – предположила Рита. – Жаль, что я не знаю, как называется эта музыка.

– Нравится?

– Нет. Но я могла бы скачать ее и слушать, когда захочется вспомнить эту ночь.

– Зачем вспоминать, если таких ночей может быть еще много? – не понял Руслан.

Рита не ответила. Только снова провела пальцами по его волосам, мечтательно и задумчиво.

– Хорошо, что я решилась тебя пригласить, – тихо произнесла она.

– Очень хорошо, – согласился он. – Я об этом и мечтать не мог.

– Только не говори, что влюбился в меня без памяти. Не люблю, когда врут.

– Ты ведь тоже в меня не влюбилась с первого взгляда?

– Не знаю. Может быть.

– Хочешь сказать, что любишь меня? – недоверчиво спросил Руслан.

– Это было бы ужасно, – сказала Рита.

– Ну да, я ведь не герой твоего романа!

– Мой роман еще не написан.

– Это все красивые слова, – начал заводиться Руслан. – На самом деле все проще.

– Да? Ну-ка, попробуй объяснить.

– Тебе подавай женишка с незапятнанной биографией, чистенького, благовоспитанного, без вредных привычек… – Назло Рите, Руслан встал с постели в чем мать родила, сходил за сигаретами, закурил и вернулся обратно, держа бокал вместо пепельницы. – А я не такой. Рылом не вышел.

– Во-первых, насколько мне известно, – заговорила она, – настоящим ворам нельзя жениться и заводить детей.

– Почему обязательно жениться. Разве все дело в штампе в паспорте?

На это Рита ничего не ответила. Просто продолжила оттуда, где ее перебил Руслан.

– Во-вторых, – сказала она, – у тебя не рыло, а очень даже симпатичное лицо, которое мне нравится. Но…

Не договорив, она тоже сходила к столу и вернулась с дымящейся сигаретой и бокалом, на дне которого плескались остатки вчерашнего шампанского. У Руслана, наблюдавшего за ней, перехватило дух. Желание спорить пропало, сменившись совсем другим желанием.

– Ты сказала «но», – напомнил он, заставив себя оторвать взгляд от обнаженного тела рядом.

– Я буду с тобой только при одном условии, – произнесла Рита, медленно выпуская дым изо рта.

– Что за условие?

– Ты должен начать новую жизнь.

– Это как? – игриво осведомился Руслан, решивший обратить разговор в шутку. – Вверх-ногами ходить, что ли?

– Нет, – серьезно ответила Рита, – ходить можно нормально. И жить нормально. Понимаешь, о чем я говорю?

Разумеется, Руслан понимал. Но из принципа заявил, что нет, и тогда последовало разъяснение:

– Жить нормально, это значит жить по человеческим законам. Не по воровским понятиям. Честно зарабатывать, честно тратить…

– И штамп в паспорте, – напомнил Руслан, кивая.

– Да, – с вызовом сказала Рита, – и штамп. Для тебя, может быть, это не важно, а для меня – очень даже. Потому что я хочу, чтобы у меня был муж, а у моих детей – отец. Разве я многого хочу?

– Нет.

– Тогда каков будет твой ответ?

– Простой, – сказал Руслан. – И прямой. Я не подхожу под твои мерки. Я вообще ни в какие мерки не вписываюсь. Да, я готов соблюдать некоторые правила, но только те, которые меня устраивают. А еще больше мне хочется самому их устанавливать. Вот такой я человек, устраивает это тебя или нет. – Руслан, который до сих пор адресовал свой монолог стенки, в которую смотрел, повернул голову к Рите. – Я так понимаю, что не устраивает. – Он положил руку на ее теплое плечо. – Но меня не переделаешь. Так уж я устроен, извини.

– Я это сразу поняла, – призналась она печально. – Но решила проверить. Всего одна ночь, сказала я себе, и все станет предельно ясно. Так и вышло. – Рита тоже повернулась, чтобы посмотреть в глаза Руслану. – Я тоже буду с тобой откровенной. Больше между нами ничего не будет.

– Это твое решение, – сказал он. – Я его принимаю. Но хочу, чтобы ты знала. Я тебя все равно помнить буду. Долго.

– Хорошо, что не вечно.

– Почему?

– Потому что тогда бы я тебе не поверила, – сказала Рита, криво улыбаясь. – А так приятно. Ты помни меня, мой хороший. И я тебя буду помнить. – Ее голос звучал взволнованно и торжественно, словно она присягу давала. – Но вместе мы не будем. Никогда.

– Твое решение, – повторил Руслан, встал и начал собираться.

Через десять минут он был готов к выходу. Осталось только обуться, чем он и занялся.

– Такой ты мне и приснился сегодня ночью, – сообщила Рита, прислонившаяся к дверному косяку.

Она набросила на себя рубашку, но выглядела в ней не менее соблазнительно, чем голой.

– Какой? – спросил Руслан, отведя взгляд.

– Сосредоточенный. Отстраненный. Холодный. Ты ушел, а я осталась в темноте, и так плакала, так плакала.

– Но это ведь был только сон, правда?

– Конечно, – подтвердила Рита. – В жизни я не заплачу.

Ничего не сказав на это, Руслан закончил обуваться, потоптался неловко в прихожей, наклонился к Рите. Хмурясь, Рита подставила щеку для поцелуя, отстранилась и слегка подтолкнула его к двери:

– Все, уходи.

– Позвонить вечером? На тот случай, если ты передумаешь?

Она отрицательно мотнула головой, отчего ее волосы метнулись из стороны в сторону.

– Ни звонков, ни встреч, ничего.

– А если я возьму и останусь? – спросил Руслан с лестничной площадки.

– Тогда ты очень меня разочаруешь, – ответила Рита. – Конечно, если это не означает, что ты принял мое условие.

– Нет, не принял.

– Ну и прощай!

Дверь захлопнулась с таким звуком, как будто это была крышка гроба. Руслан вздрогнул, покачал головой и пошел прочь. На душе было темно и холодно, как в огромном пустынном зале, где закончился праздник.