Текст книги "Исторические районы Петербурга от А до Я"

Автор книги: Сергей Глезеров

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 51 страниц) [доступный отрывок для чтения: 19 страниц]

Зыбуля

Так звалась низкая, заболоченная, зыбкая местность между Малой Охтой и соединительной веткой железной дороги. Местные жители рассказывают, что еще лет тридцать–сорок назад, когда они въезжали здесь в новые дома, местность была очень болотистой. Сегодня от Зыбули осталось одно только воспоминание.

Здесь когда-то проходила Крохинская улица, потом вошедшая в проспект Шаумяна. Из старых названий уцелела только Казанская улица – тезка теперь уже бывшей улицы Плеханова. С конца XIX в. Казанскую улицу на Охте именовали улицей Кошкина, так как несколько домов на ней принадлежало мещанину с такой фамилией, а в 1914 г. переименовали в Казанскую – по городу Казани.

И

Ивановское

Память об имении Ивановское, находившемся в южных предместьях Петербурга, по сей день хранится в названии речки Ивановки.

История этих мест восходит к петровским временам, когда Петр I подарил их жене своего старшего брата Иоанна Алексеевича – Параскеве (Прасковье) Феодоровне. Имение, располагавшееся на западном берегу речки Хабы, она назвала так в честь покойного супруга. Сама речка одновременно получила новое имя. Кроме того, новую деревню, устроенную чуть выше по течению реки, назвали Ивановской. В ней поселили русских крестьян.

Как отмечают исследователи, по меркам петровского времени деревянный Ивановский дворец был большим. На сохранившихся чертежах изображалось двухэтажное здание с одноэтажными боковыми частями, вытянутое вдоль бровки террасы, колонны несли балкон во всю ширину второго этажа. Дом стоял на обнесенной балюстрадой террасе, с обеих сторон которой возвышались восьмигранные двухъярусные беседки. Рядом находились большой фруктовый сад и скотный двор. В русле реки с помощью плотины устроили пруд, на котором впоследствии сделали мельницу.

В 1723 г. Прасковья Федоровна скончалась, а спустя десять лет дачу отписали в Дворцовое ведомство. В 1738 г. обветшавший дворец разобрали, а затем отстроили заново под наблюдением архитектора И.Я. Бланка. В 1765 г. вместе с лиговскими землями Екатерина II подарила Ивановскую мызу Г.Г. Орлову. Ивановское оставалось в составе лиговских земель и при их следующих владельцах – Буксгевденах и Кушелевых, однако от него отмежевали дачи для немецких колонистов. Это селение располагалось на кромке террасы, на восточном берегу Ивановки, у нынешних домов № 4 и № 6 по улице Добровольцев. Постоялые дворы располагались к северу от шоссе. Колония получила название Буксгевденской, или «слободки колонистов».

Как отмечал историк Михаил Пыляев, граф Ф.Ф. Буксгевден происходил из старинной лифляндской дворянской фамилии. Будучи флигель-адъютантом Екатерины II, он пользовался «милостью и доверенностью» императрицы. Суворов особенно отметил Буксгевдена за «отличия» при штурме варшавского предместья – Праги, а император Павел при вступлении на престол назначил Буксгевдена военным генерал-губернатором Петербурга. Потом Буксгевден был уволен со службы, уехал в Германию, а при Александре I снова вступил на военное поприще. Однако тут не сжился с всесильным Аракчеевым, и за то, что назвал его «ничтожным царедворцем», вынужден был выйти в отставку.

Жители Буксгевденской колонии, как и другие петербургские колонисты, образцово занимались сельским хозяйством, молочным и мясным животноводством, выращивали ягоды и фрукты. В русле речки Ивановки еще в 1980-х гг. сохранились остатки деревянных свай мельниц, на которых колонисты мололи муку для окрестных жителей. А напротив дома № 26 по улице Чекистов, на откосе в сторону шоссе, как отмечает краевед Паравян, с конца XVIII в. существовало кладбище колонистов с часовней. Часовня сохранялась до конца 1950-х гг., а надгробные плиты сохранялись еще до 1988 г.

Что же касается деревни Ивановской, то в 1860-х гг. к северу от нее появилось еще одно селение. Деревни стали называться Старо-Ивановской и Ново-Ивановской. Обе они лежали на проходящей по западному берегу реки Ивановской дороге, нынешней улице Здоровцева. Первая из них находилась в районе проспекта Ветеранов, простираясь до дома № 129, на месте второй стоят ныне дома № 10, 12 и 14 по улице Здоровцева.

Измайловская перспектива

«В Петербурге вынашиваются планы, по размаху вполне сравнимые с лужковскими строительными прожектами, – говорилось в октябре 1997 г. в одной из петербургских газет. – Планы эти подразумевают возведение петербургского Манхэттена в районе Варшавской улицы и Митрофаньевского шоссе, соединение Новоизмайловского и Измайловского проспектов, снос Варшавского вокзала и – ни больше ни меньше – асфальтирование Обводного канала (для этого канал, естественно, предполагается засыпать)»…

Еще в середине ХХ в. разрабатывалась идея пробивки продолжения Измайловского проспекта – одного из трех лучей города – до южных окраин. В то время сделать это было невозможно: проспект упирался в один из крупнейших железнодорожных узлов Ленинграда – Варшавский вокзал на южном берегу Обводного канала. Поэтому пробивку проспекта через эту территорию отложили на неопределенное время, но в Московском районе, по оси Измайловского проспекта, проложили его будущее продолжение – НовоИзмайловский проспект. Таким образом, Измайловский и Ново-Измайловский проспекты разделяла железнодорожная и промышленная зона между Обводным каналом и Благодатным проспектом.

Однако время шло, и к концу 1990-х гг. Варшавский вокзал прекратил свое существование как железнодорожный узел (в настоящее время комплекс вокзальных зданий занимает торгово-развлекательный комплекс «Варшавский экспресс», а на бывших путях расположен музей железнодорожного транспорта под открытым небом). С учетом резко увеличившейся транспортной нагрузки в городе на повестку дня вновь встал вопрос о пробивке Измайловского проспекта до Ново-Измайловского – как дублера Московского проспекта.

В 1998 г. возникло Агентство по развитию территории «Измайловская перспектива». Началу реализации проекта помешал дефолт 1998 г., и реновацию территории отложили на десять лет. К концу 2000-х гг. в администрации Петербурга разработали и утвердили проект планировки района «Измайловская перспектива», который должен возникнуть за Обводным каналом, вокруг продолжения Измайловского проспекта. И снова в градостроительные планы ворвался экономический кризис, теперь уже 2008 г.

Район «Измайловская перспектива» должен стать опорой в развитии территории Обводного канала. Это будет «Сити», застроенный бизнес-центрами и торговыми павильонами. Границами «Измайловской перспективы» являются: на севере – набережная Обводного канала, на западе – полоса отвода Балтийской линии железной дороги, на востоке – Московский проспект, на юге – Благодатная улица.

Однако несколько камней преткновения вызвали бурные споры общественности.

В зону застройки «Измайловской перспективы» попадала территория поруганной православной святыни – бывшего Митрофаньевского кладбища, варварски уничтоженного в 1930-х гг. Также при реализации проекта будет затронута территория Громовского старообрядческого кладбища. Когда появились первые протесты против строительства на месте бывшего кладбища, Комитет по градостроительству и архитектуре предложил компромиссное решение – восстановить часовню и вокруг нее организовать участок для перенесенных могил. Однако это не устроило защитников кладбища.

«Там похоронено около 200 тысяч человек, – рассказали корреспонденту интернет-газеты „Фонтанка.ру“ в „Санкт-Петербургском Митрофаньевском союзе“. – Это же безумие – разрывать все эти могилы экскаватором, переносить их. Зачем это надо делать?» К тому же, по словам протестующих, на том участке, который предложено выделить для перенесенных могил, попросту не хватит места. Защитники кладбища предлагали восстановить некрополь и памятники Митрофаньевского, уменьшив тем самым площадь будущей застройки на одну десятую часть. По их мнению, оставшейся территории вполне достаточно для того, чтоб ее можно было «осваивать долгие годы». В Комитете по градостроительству и архитектуре соглашались с тем, что дорожное и коммерческое строительство на месте кладбища представляет «этическую проблему».

Территория будущего района «Измайловская перспектива» на карте Петрограда, 1916 г.

Как известно, Митрофаньевское православное кладбище устроили в 1831 г. для захоронения умерших от холеры. В 1839 – 1847 гг. на его территории по проекту К.А. Тона возвели церковь, освященную во имя Святителя и Чудотворца Митрофания Воронежского. На этом кладбище были похоронены литераторы Лев Мей, Михаил Пыляев, Аполлон Григорьев, министр народного просвещения Александр Головин, купец-храмостроитель Аврамий Ушаков, блаженный старец-странник Александр Крайнев и многие другие выдающиеся люди России.

После революции Митрофаньевское кладбище закрыли, а в 1927 г. началось массовое уничтожение крестов и надгробий. Митрофаньевскую церковь в 1929 г. уничтожили. В 1930-х гг. мраморные плиты с Митрофаньевского использовались на стройках. В годы войны, по словам старожилов, здесь хоронили погибших ленинградцев. Храмы, часовни, склепы и надгробия снесли к концу 1960-х гг., но до сих пор потомки захороненных ходят сюда поминать родных и близких. По данным представителей «Санкт-Петербургского Митрофаньевского союза», объединяющего потомков тех, кто похоронен на этом кладбище, сегодня удалось определить и атрибутировать места захоронения почти 3000 человек.

Вторым камнем преткновения стало желание инвесторов возвести в «Измайловской перспективе», в непосредственной близости от исторического центра города, небоскребы. По мнению защитников исторического облика города, эти высотные здания кардинальным образом нарушили бы охраняемые перспективы города, разрушив его «небесную линию», воспетую Д.С. Лихачевым. Под давлением градозащитников застройщики пошли на компромисс: вместо 250-метровых высоток они согласились на 150-метровые.

В марте 2009 г. проект «Измайловской перспективы» одобрили на Градостроительном совете Петербурга. Концепция «перспективы» фактически представляет собой создание нового города. «Это будет либо среднеамериканский город, либо европейский (что, впрочем, маловероятно), но на Петербург он похож будет мало, – комментировал разработчик проекта, руководитель 1-й мастерской НИПЦ Генплана Борис Николащенко. – Перед тем как разрабатывать концепцию, мы изучили европейский опыт, в частности пример создания генерального плана Балтимора (США), где реализуется аналогичный проект».

При создании проекта «Измайловской перспективы» особое внимание уделялось высотному регулированию. Концепция предусматривает 20 доминант, самая высокая из них – 120 метров. Как отметил главный архитектор Петербурга Юрий Митюрев: «Мы проверили доминанты с точки зрения их влияния на исторический центр, и больше половины пришлось понизить на 20 – 40 метров».

Какой будет «Измайловская перспектива» – покажет время. Можно лишь точно сказать, что, наряду с «Охта-центром», создание этого района станет крупнейшим градостроительным проектом начала XXI в., осуществляемым в непосредственной близости от исторического центра Петербурга. Поэтому очень важно, не подражая и не копируя архитектурные стили прошлых эпох, создать самобытный, современный городской район и при этом – не навредить облику старого Петербурга.

Ильинская слобода

Слобода ведет свое начало от Пороховых заводов, основанных Петром I в 1715 г. Спустя несколько лет был возведен храм Ильи Пророка, давший название этим местам. Когда-то Ильинская слобода была уникальным уголком в предместьях Петербурга.

Здесь находилось несколько храмов, прекрасные аллеи, дубовые рощи, окруженные озерами. Возле церкви святой Параскевы Пятницы бил целебный источник, и сюда съезжались за исцелением со всех концов России. В самой церкви Параскевы хранилась почитаемая чудотворная икона святой Параскевы, написанная в начале XVIII в.

В праздник Параскевы сюда из Петербурга и пригородов стекалось огромное число богомольцев-паломников. Площадь, отведенная рядом для торга, превращалась в настоящую ярмарку. «Главный контингент – калики перехожие, слепцы с поводырями, безногие и безрукие в тележках, женщины в белых платочках, торговцы крестиками и иконами, толпа обыкновенных нищих», – писал очевидец.

Начинался настоящий ажиотаж. Вокруг церкви богомольцы продавали тысячи склянок из-под духов, одеколона и лекарств. Богомольцы раскупали их и наполняли купленным в церкви маслом от чудотворной иконы Параскевы Пятницы. Временами раздавались истошные крики – это вопили «бесноватые», «кликуши» и «дурочки», которых в этот день приводили к иконе ради исцеления. Вокруг церкви для избавления от болезней на коленях ползали, с трудом передвигая колени, старушки и молодые женщины. Ползали до изнеможения, трижды огибая храм, – ведь Параскева Пятница должна была избавить от всех болезней.

В Ильинской церкви главным праздником был день Ильи Пророка. И снова в Ильинскую слободу стекалось множество калек, кликуш и убогих. Весь день в селении охтинских пороховых заводов царило оживление. Близ Ильинской церкви устраивался большой базар, на котором продавались мелкие вещи домашнего обихода, сласти, прохладительные напитки и игрушки.

В Ильинской слободе совершалось несколько крестных ходов. Самым первым и известным по появлению из них был установленный в 1744 г. в Ильин день – по поселку. Летний крестный ход шел в деревни Ржевку и Жерновку. Начало и конец рабочего сезона также отмечались крестным ходом.

Долгое время после Октябрьской революции отменить по приказу «сверху» традиционные религиозные праздники властям не удавалось. Они оказывались бессильны побороть религию «кавалерийским наскоком». Поэтому денно и нощно антирелигиозной пропагандой занимался большевистский агитпроп, изо всех сил высмеивая и обличая «поповский дурман».

Храм Ильи Пророка. Фото автора, ноябрь 2009 г.

День Ильи Пророка, привлекавший огромное количество людей к Ильинскому храму на Пороховых, был у власти как бельмо на глазу. Из года в год верующих высмеивали и порицали, но они все равно шли в церковь в этот народный праздник. Пропагандисты без устали толковали богомольцам о «шарлатанах-попах, спекулирующих на чудесах», провидцах, гадалках и юродивых, называя их всех скопом «авантюристами», привлеченными возможностью поживиться, заработать на отсталости и несознательности религиозного населения. Однако все тщетно.

Еще большее недовольство властей вызывал традиционный религиозный обряд на Пороховых в день Параскевы Великомученицы. В тот день сотни простых людей приходили поклониться иконе, считавшейся чудодейственной, дабы получить исцеление от недугов или изгнать беса. В «Красной газете» это называли «праздником изуверства».

Газетчик описывал, как, давя друг друга, обезумевшие люди в исступлении лезут к иконам, а предприимчивые «ширмачи» с успехом торгуют образками и свечками. Увиденное он называл «рвачеством, жульничеством и мошенничеством», а под конец требовал раз и навсегда покончить со всем этим безобразием, позорившим, по его мнению, город социалистического строительства: «Почему мы сумели уничтожить магометанский праздник изуверства „Шахсей-вахсей“ в Азербайджане, в Средней Азии – в республиках наиболее отсталых, и не можем устранить этой средневековой жути в передовом, пролетарском центре – Ленинграде?»

Для борьбы с «поповским дурманом» проводились широкие антирелигиозные кампании на фабриках и заводах, в учреждениях и даже среди сезонных рабочих. Устраивались лекции, беседы, диспуты, вечера вопросов и ответов, показывались кинофильмы. В дни праздников на Пороховых, на Охте и на Ржевке вводился «сухой закон»: полностью запрещалась продажа спиртных напитков.

В июле 1928 г. на Пороховых состоялся общественный диспут об Ильинской пятнице, собравший больше двух тысяч человек. Как отмечалось в прессе, в нем участвовали окрестные жители, домохозяйки, рабочие местных заводов. Кроме партийных агитаторов на диспуте выступали и представители церкви. Однако зрители, умело подогретые речами агитпроповцев, не стали слушать попов и поддержали резолюцию о необходимости уничтожить праздник Ильинской пятницы как «пережиток религиозного дурмана». «Мы зовем всех остальных рабочих города Ленина добиваться закрытия Ильинской часовни, которая является темным пятном на фоне нашего города», – говорилось в единогласно принятой резолюции.

Памятный крест на месте уничтоженной церкви святой мученицы Параскевы. Фото автора, ноябрь 2009 г.

Спустя год, в 1929 г., церковь Параскевы действительно закрыли, а еще спустя семь лет ее и вовсе снесли. «За Охтой на Пороховых у церкви во имя Параскевы Пятницы – место сохранившегося почти в полной неприкосновенности языческого культа богини-целительницы, получившей в христианской церкви ранг „святости“ и новое имя, – говорилось в путеводителе по Ленинграду 1931 г. – В 1930 г. икона Параскевы перенесена в музей».

В 1938 г. закрыли Ильинскую церковь, но, к счастью, сносить ее не стали. Полвека в ней находились различные склады. К концу советских времен церковь лежала в руинах, хотя некоторые ремонтные работы в ней велись – тогда был проект создать здесь музей.

На заре «перестройки» церковь Ильи Пророка стала одной из первых возрожденных церквей в Ленинграде. Ее передали верующим в год 1000-летия крещения Руси. Храм пребывал в плачевном состоянии – отсутствовала половина крыши, внутри – завалы из груд мусора, битого кирпича, обгоревших бревен и разного хлама.

По благословению митрополита Алексия ремонтно-реставрационные работы возглавил священник церкви Ильи Пророка отец Дмитрий (Медведев), который до поступления в Духовную академию закончил юридический факультет ЛГУ, а потом долгое время работал строителем, восстанавливал храмы. Это был настоящий народный порыв, вместе со строителями безвозмездно работали прихожане, и храм удивительно быстро поднялся из руин. При храме открылись воскресная школа для детей, а также большая приходская библиотека.

Сегодня существует проект создания историко-архитектурного заповедника «Ильинская слобода», где предполагается не только сохранить ее уцелевшую историческую планировочную структуру, но и воссоздать архитектурную среду, по стилистике отвечающую петровскому времени.

Исаковка

Деревня с таким названием находилась за Большой Охтой. «Топонимическая энциклопедия Санкт-Петербурга» 2003 г. обозначает Исаковку в следующих современных границах: между шоссе Революции, рекой Охтой, Новомалиновской дорогой, Партизанской ул., пр. Энергетиков, ул. Дегтярева и пр. Металлистов.

В конце XIX в. в Исаковке насчитывалось 72 дома и 400 человек жителей. Здесь, в Исаковке, а также на Пороховых заводах было сосредоточено токарное ремесло – здесь выделывалось больше всего ручек для разных инструментов, ножек для мебели и ручек для гробов, а также игрушек.

Исаковка на карте Петрограда, 1916 г.

По сообщению «Петербургского листка» от августа 1895 г. «обыватели Исаковки и соседних деревень начали открытую борьбу с кабаками, которые положительно заполонили эту местность. Наибольшим злом являются здесь постоялые дворы одного и того же владельца, один – в Исаковке, другой – в слободке. Для чего понадобились здесь постоялые дворы, Аллах ведает, а между тем они торгуют водкой и пивом, и к ним стекаются толпы пьяных рабочих по закрытию трактиров».

«С того времени, как петербургские домовладельцы чуть ли не вдвое увеличили цены на квартиры, в Исаковке вырос целый ряд зимних дач с довольно красивой и изящной архитектурой, – отмечал обозреватель „Петербургской газеты“ в июне 1898 г. – Уже в прошлом году здесь насчитывалось несколько тысяч городских жителей – преимущественно мелких служащих купеческих контор, банковских и других учреждений. Неудобство сообщения с городом вознаграждается дешевизной квартир. Земство приступило к замощению пролегающих здесь улиц, возлагая на дачевладельцев всего лишь одну треть расходов».

В конце 1890-х гг. в Исаковке появились дом трудолюбия и школа. Один из местных дачевладельцев, М.В. Проворов, пожертвовал для этих двух учреждений 700 кв. саженей земли. При школе разбили сад, а существовавшую и прежде в Исаковке часовню присоединили к дому трудолюбия.

Дела с благоустройством в Исаковке обстояли неважно. «Обывателям густо населенной деревни Исаковки, Пороховых и жителям более двухсот сел и деревень Петербургского и Шлиссельбургского уездов угрожает опасность быть отрезанными как от Большой Охты, так и от города, – сообщал в июне 1904 г. репортер „Петербургского листка“. – Дело в том, что на рубеже Исаковки и Большой Охты устроенный через реку Чернавку мост пришел в ветхость. Местами вместо настила образовались громадные дыры, и нет дня, чтобы здесь дело обошлось без нескольких случаев калечения лошадей.

В случае пожара Исаковке угрожает опасность не получить помощи со стороны городских пожарных частей, так как мост этот служит единственным местом для проезда в Исаковку, между тем как при настоящих условиях проезд сюда с городским тяжелым пожарным обозом совершенно немыслим. Не мешало бы уездной земской управе немедленно приступить к ремонту моста».

…Память об Исаковке хранит ныне Объездное шоссе в Красногвардейском районе, которое проходит от проспекта Энергетиков до реки Большой Охты. Названо оно так было потому, что по нему можно было объехать Исаковку с севера.

Любопытная страница из истории Исаковки связана с русскими террористами-народовольцами. В начале 1880-х гг. в Исаковке некоторое время жила Ольга Любатович – участница «Народной воли», вступившая в эту организацию вскоре после ее основания. «По натуре очень живая, энергичная и способная, она была моей товаркой по Цюрихскому университету и Берну, – вспоминала революционерка Вера Фигнер. – В студенческом кружке Бардиной, среди „Фричей“, как называли нас, она отличалась горячностью и резкой нетерпимостью».

Вернувшись из-за границы в Россию, Ольга Любатович поступила простой работницей на бумагопрядильную мануфактуру близ Москвы, где занималась распространением социалистического учения среди рабочих. В 1875 г. она была арестована, три года отсидела в тюрьме, а потом отправлена в ссылку в Сибирь. В июле 1878 г. бежала из ссылки за границу, а когда «социалистическое сообщество» распалось на «народников» и «террористов», вернулась в Россию как участница террористического крыла. В ту пору она была очень близка к Николаю Морозову, который являлся редактором обозрения «Народная воля».

«Арест Морозова и смерть ребенка, родившегося за границей, совершенно ее перевернули, – вспоминала Вера Фигнер. – Она приехала в Россию, пылая местью правительству, и была настоящей тигрицей, когда я посетила ее в Москве»…