Текст книги "Омерта десантника"

Автор книги: Сергей Алтынов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 19 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]

– Видишь, Сафронов, какие у нас пошли прапорщики, – присвистнув, сказал Виктор.

– Это не я сказал, это Остап Бендер, – пояснил улыбающийся металлическими коронками Федор.

– Так, ну а теперь пошепчемся о деле, – слегка понизив голос, произнес Крылов.

Все трое отошли в сторону от перебрасывающихся громкими, зачастую похабными шутками солдат, снимающих таким образом стресс от недавнего боя.

– Участок пути, на котором была устроена засада, всегда считался тихим, – начал капитан Крылов. – Это данные и нашей разведки, и ХАДа. Грузы по этой трассе постоянно идут и в ту и в другую сторону. Остановить колонну, которую сопровождают «броники», практически нереально. Ну потрепали нас слегка, троих ранили... Могло, конечно, быть и хуже. – Крылов переглянулся с Сафроновым и ободряюще усмехнулся. – Но тогда нам на помощь пришли бы «вертушки», и «душкам» пришлось бы уж совсем невесело. – Ротный выждал короткую паузу, потом по очереди оглядел цепким взглядом обоих своих подчиненных. – Кто что интересное заметил?

Сафронов лишь пожал плечами. Сперва он пытался поймать в прицел замаскировавшихся врагов, потом думал о ключе зажигания.

– Блики, – произнес Федор. – Пару раз сверкнуло с «той стороны». Похоже на снайперские прицелы.

– Я тоже подметил, – кивнул Крылов. – И наш штатный снайпер, хоть и вторую неделю к своей мортире прилаживается, тоже. Интересное получается «индийское кино», как говорит наш завскладом Михеич. Крупных моджахедских банд в этом районе сейчас нет. А те, что есть, вооружены автоматами, минами, гранатами... Одним словом, профессиональных снайперов у них нет, да они им и не особо потребны.

– Точные данные? – переспросил Сафронов.

– Я не первый год в разведке, – ответил Виктор. – К тому же наши разведданные совпадают с данными ХАДа. Не нужны местным «душкам» снайперы. Пулеметчики, гранатометчики – это да. Снайперы – другой уровень. Они, спецы эти, в другой провинции сейчас. Всякое, конечно, бывает, но мое мнение такое. На автоколонну напали с целью уничтожить кое-кого из нас... Может, конечно, я что-то не так понимаю? – Капитан переглянулся с Федором, но тот ничего не ответил командиру.

Некоторое время все трое молчали.

– У меня пули над самой башкой ходили, – продолжил Крылов. – Снайпер наш, Вовка, хоть и первогодок, но сумел погонять душманского стрелка и, кажется, даже подстрелил... Сафронов, тут последние полтора месяца начались интересные дела. Федор соврать не даст. Я, как командир разведроты ВДВ, получил данные о караванах, везущих «дурь».

– Какую «дурь»? – не понял Сафронов.

– Наркотики. Опий, героин. Причем шли эти караваны без всякого прикрытия, внаглую. По одному из них дал рапорт выше. Там сначала обрадовались, потом сникли и... Точно и не было ничего. Второй караван взял лично, вместе с Максимовым. Всех, кроме одного, захватили живыми, сдали, опять же, вышестоящим товарищам вместе с «грузом». Не прошло и двух недель, как «груз» улетучился, точно его и не было. Один из задержанных нами повесился прямо в камере следственного изолятора ХАДа, другой был застрелен при попытке к бегству. Остальные отпущены за недоказанностью их преступной деятельности. Я к начальству, а у начальства уши заложило. Точно и не слышат ничего. Как говорит наш завскладом Михеич – «индийское кино», да и только... А ведь пресекать распространение наркотиков входит в наши прямые обязанности, – закончил Виктор на какой-то сокрушенно-отчаянной ноте.

– Караван шел с юга на север? – спросил Сафронов.

– В том-то и дело, что на север. К нашим родным границам. Без всякого боевого прикрытия, – сдержанно констатировал в ответ Крылов. – А сегодня на нас вышел снайпер. Кто-то заставил душманов пойти на риск...

Произнести что-либо в ответ ни Федор, ни взводный не успели. Зычный голос спецпропагандиста-политработника Гоголева сзывал товарищей офицеров на народный митинг.

– Почему наша мирная колонна вызвала столь яростную ненависть врагов Апрельской революции? – Открыв митинг, Гоголев задался тем же вопросом, что и комразведроты Крылов. – Здесь лишь одно объяснение: мы везли мирный груз – рис, продовольствие. Контрреволюционным силам не выгодно, чтобы положение с продовольствием стабилизировалось. Они не хотят, чтобы люди видели, как народная власть хочет облегчить им жизнь, что солдаты с красными звездочками в любой момент готовы оказать им помощь!

– Кабы оно так и было, – негромко вздохнул стоявший рядом с Сафроновым прапорщик Максимов.

Экспедитор товарищ Замонуддин громко и пафосно переводил фразы, сказанные Гоголевым, используя при этом весь арсенал присущего многим восточным людям языка жестов. Выразительности движений рук и пальцев экспедитора государственной кооперации позавидовали бы иные профессиональные сурдопереводчики.

Глава 2

На базу подразделения ВДВ капитан Крылов и его подчиненные вернулись через двое суток. Комроты произнес слова благодарности всем участникам «рисового рейса», вручил рядовому Великохатько вымпел с надписью «Лучшему водителю» и объявил сутки отдыха. Сам же уединился с Сафроновым и Максимовым в пустующем штабном помещении.

– Слушайте дальше, господа хорошие, – довольно-таки бодрым голосом начал капитан Крылов. – Называю вещи своими именами – с афганских плантаций наркотики идут прямиком в СССР. Причем не просто так, а точно по какому-то плану.

– А командование? Особисты что говорят? – спросил Сафронов.

– Я уже один раз говорил, повторять не люблю, – бросив быстрый взгляд на Сафронова, ответил Крылов. – Вообще, конечно же, требуют пресекать наркокараваны... Наш комбат, ты с ним еще не знаком, Сафронов, пытался это дело выяснить. Теперь в госпитале.

– Снайпер? – уточнил Сафронов.

– Да нет. Какая-то неизвестная болезнь скрутила нашего Павла Яковлевича. Третий месяц в столичном госпитале, сейчас на поправку пошел. А вот инфекцию, что его подкосила, так и не выявили. В общем, так. Пока не будет официальных приказов от командования, я как командир роты и и.о. комбата беру полномочия на себя – мы все-таки разведка, а не брехпункт. Потому будем действовать по своему усмотрению. С нами еще будет Дима.

– Очкарик-переводяга? – не слишком доверчиво переспросил Федор.

– Младший лейтенант Корольков, – кивнул Виктор. – Без переводчика нам сейчас никак нельзя, а Димка парень стоящий. Его надо от нашего спецпропагандиста спасать, а то Гоголев хочет заставить Диму начитывать на кассеты свои пропагандистские тексты. Отдельно на дари, отдельно на пушту... Троих соколов, каждый с походкой «царя зверей»,[4]4
  Царь зверей – высокопоставленное официальное лицо.


[Закрыть] заметили.

– Таких грех не заметить, – откликнулся Федор. – Только нам подробности об этих «царях» не положены.

«Соколов с походкой» Сафронов заметил еще четыре дня назад. Прибыли на черных «Волгах» под охраной мощных ребятишек из «Каскада».[5]5
  «Каскад» – спецподразделение КГБ в Афганистане.


[Закрыть] Одеты в защитного цвета куртки без знаков различия. Въехали на базу, о чем-то быстро переговорили с начальником штаба... Потом Сафронов видел их в гостевом доме, специально построенном особняке для почетных гостей, артистов, журналистов центральных изданий. О таких «соколах» лишних вопросов обычно не задают. Капитан Крылов этот вопрос поставил.

– Что за птицы? – небрежным тоном, точно невзначай, спросил Сафронов.

– Высокий, в темных очках – Шубин из центрального аппарата КГБ. Полковник или даже генерал. Пузатенький – Уткин Степан Митрофанович, международный отдел ЦК КПСС, – проговорил Крылов. – А вот третьего не знаю.

– Держится так, словно он у них за старшего. Татуировки его видел? – поинтересовался Федор.

– Грехи юности, – прокомментировал Крылов.

– Интересная у него юность была, – кивнул прапорщик. – В местах лишения свободы пару раз побывал, точно говорю. Такие перстни, как у него на пальцах, запросто так не накалывают.

– Вот такие у нас прапорщики пошли, – подмигнул Сафронову Виктор. – Квазиуно! Разведчик все должен знать и подмечать... Делать будем вот что – уважая опыт Великой Отечественной, для начала отправимся за «языком».

– Может быть, кого-нибудь из местных использовать? – спросил Федор. – Или...

– Времени нет, да и местные эти, знаешь ли... – поморщился Крылов. – Была такая байда, когда ты в отпуск на родину ездил. Хадовцы, афганские контрразведчики, привезли к нам своего агента. Представили как проверенного, сочувствующего властям товарища. Тот вызвался показать с воздуха склад с душманским оружием. Дело отлагательств не терпит – оружие (в том числе минометы, гранатометы) в первую очередь по нам ударить должно. Загрузились в «вертушку», подлетели к деревне. Проверенный товарищ, не скрывая праведных гневных эмоций, тычет чуть ли не всеми пальцами в небедный, солидных габаритов дом с садом. Рассуждать да прикидывать некогда – отбомбились по душманскому логову. Тут же, в вертолете, пожали руку добровольному помощнику. А на следующий день всплыла правда. Прокуратура и особисты раскопали, но, как обычно, «опосля». Уничтоженный «оружейный склад» был домом богатого соседа того самого «проверенного товарища». По весне осведомитель взял в долг посевное зерно. «Проверенный товарищ» был беден, но хитер. С помощью десантной авиации он решил сразу две проблемы – устранил богатого соседа как врага народной власти и избавился таким образом от кредитора. В стиле Ходжы Насреддина.

Ни Сафронов, ни более опытный в боевых переделках Максимов не знали, что и ответить. Жизнь не кинопленка, обратно не отмотаешь.

– Местные дехкане – сомнительные информаторы, – подытожил Крылов. – Те данные, что они дают, сплошная деза. А вот личные проблемы нашими руками решить – это сколько угодно. Поэтому будем получать разведданные без агентуры. Возьмем «языка» и поспрашиваем у него – что все эти последние события означают. А пока свободны! Ты, Сафронов, сходи, с землячкой-то познакомься. Не стесняйся и не брезгуй. К нам сюда лучших направляют. Спортсменок, комсомолок... В клубе сегодня индийское кино – «Затянувшаяся расплата».

– С какой землячкой? – не понял лейтенант.

– Разочаровываешь, Сафронов, – отозвался Виктор. – Пять дней назад в женском общежитии появилась. Из Московской области, как и ты. Работает с какими-то инфекциями, но собой очень даже ничего. Зовут Ирочкой. Вперед, разведчик.

Около женского общежития, которое представляло из себя двухэтажное, барачного типа помещение, Сафронов нос к носу столкнулся с незнакомым старшим лейтенантом из мотострелкового полка. Тот был чуть пониже ростом, пошире в кости и вид имел куда более уверенный и непринужденный, нежели взводный.

– Будем знакомы, гвардеец! – Офицер протянул широкую ладонь. – Вадим Парфенов.

– Сафронов Роберт, – отрекомендовался лейтенант, крепко сжав протянутую руку, отметив при этом, что фамилия ему знакома.

– Сюда каким ветром? – кивнув на общежитие, довольно бесцеремонным тоном спросил Вадим.

– Считай, тем же, что и ты, – в тон Парфенову ответил Роберт. – А вообще, мне девушку одну нужно увидеть. Она здесь недавно, ее Ирой зовут.

– И мне, представь себе, тоже надо увидеть девушку Ирочку, – как ни в чем не бывало усмехнулся Вадим.

– Мы с ней из одного города, – миролюбиво пояснил Сафронов. – Просто поговорить хочется, без всяких там...

– Почему же «без всяких там», можно и со «всякими», – отозвался Парфенов. – Стало быть, Ирочка. Эй, девушка! – Вадим окликнул женщину лет тридцати пяти, подошедшую к дверям общежития. – Вы нам Иру Строганову позовите, пожалуйста.

Женщина, замедлив шаг, усмехнулась, потом кивнула головой. А Сафронов отметил, что Вадим собрал разведданные куда оперативней и точней.

– А еще – когда мимо проходили четверо ребят из «Кобальта»,[6]6
  «Кобальт» – спецподразделение советского МВД в Афганистане.


[Закрыть] этот третий козырек «афганки» до самого носа натянул, а руки за спину спрятал. – Федор продемонстрировал, как третий из важных «соколов» спрятал татуированные кисти рук.

Беседа с ротным в штабной комнате с уходом Сафронова не закончилась. Жирная муха своим надоедливым жужжанием старалась вклиниться в разговор, но, видимо, зная выучку бойцов ВДВ, старалась не приближаться к ним на расстояние вытянутой руки. Она то кружила под потолком, то ударялась в оконное стекло.

– Увольняйся из армии, Максимов. Возвращайся в свой институт, – произнес в ответ капитан Крылов. – Тебя оттуда со второго курса выперли, восстановишься.

– В своем – нет, – покачал головой Федор. – Я оттуда слишком громко вылетел. В другом можно попробовать... А чего это вы мне, товарищ капитан, советуете из войск?

– Убьют такого умного и эрудированного, – ответил Крылов. – Куда я вас с лейтенантом и с переводягой тяну?!

– Не знаю, как переводяга, а мы с лейтенантом добровольно. Я вон недавно по телевизору в «Международной панораме» видел – уже не помню в какой стране, каждый третий подросток пробовал наркотики. И пацаны, и девчата. А каждый шестой через пару лет умирает в тяжелых мучениях... А мы что – даром погоны надели? Вы же сами сказали – «дурь» идет в Союз. Стало быть, к нашим пацанам и девчатам?! – Федор перешел на «вы», зачем-то подчеркивая не слишком жалуемую Крыловым субординацию.

– Выясним, – произнес капитан.

С этими словами он молниеносным движением метнул в оконное стекло коробок спичек. Жирная муха перестала жужжать и брюхом вверх замертво свалилась на подоконник.

– Мы знаем, что вас зовут Ира. Я – Вадим, а это Роберт. Представляет доблестные десантные войска. Теперь вы, Ирочка, должны будете выбрать, кто будет за вами ухаживать!

Девушка была несколько ошарашена столь стремительной атакой старшего лейтенанта Парфенова. Она зарделась румянцем и не знала, что произнести в ответ.

– Роберт ваш земляк! Тоже из Подмосковья. – Вадим назвал родной город Сафронова. – Ну а я – почти земляк. С Москвы-столицы!

Фамилия Вадима Сафронову была знакома не случайно. Отец старшего лейтенанта тоже был лейтенантом, но с приставкой генерал. Вадим же Парфенов окончил столичное «кремлевское» училище. Как говорили злые языки, в Афганистан сын генерала прибыл, чтобы в скором порядке получить медаль или даже орден, почетное звание участника боевых действий, а потом успешно поступить в военную академию. Впрочем, о генеральских детях всегда болтают нечто подобное. Сам же Вадим казался сейчас Сафронову веселым, компанейским парнем. Чуть наглым, но, возможно, для знакомства с девушками это не последнее качество, тем более что у Сафронова оно отсутствовало напрочь.

– Даже не знаю, что вам ответить, – честно произнесла девушка Ирочка. – Как там у нас, на малой родине? – Девушка перевела на Сафронова свои яркие зеленовато-серые глаза. – Если вы правда оттуда?

Кажется, она справилась со смущением и была совсем не против нового знакомства.

– Скорее, у вас надо спросить, – проговорил в ответ Сафронов. – Вы же только что приехали, а я... Так сложилось, что уже давненько не бывал.

Девушка впервые улыбнулась. И Сафронов отметил, что она милая и славная. Не слишком яркой внешности, невысокого росточка, но с приятным лицом, добрыми глазами (такие серо-зеленые глаза часто называют среднерусскими) и очень идущей ей прической из темно-русых волос – с челкой спереди и средней длины хвостиком сзади.

– Ирочка, время нас поджимает! – хлопнул себя по запястью Вадим Парфенов. – Вы должны сделать выбор, причем немедленно.

– Ой, обязательно немедленно?! – как-то растерянно произнесла Ирочка.

– Так точно! – произнес Вадим. – Через полчаса в нашем клубе будет лекция о международном положении, а потом танцы и кино. На лекцию можно опоздать, а вот на танцы и кино не стоило бы...

– Тогда я переоденусь, – робко сообщила Ира.

– Да, конечно, – кивнул Вадим, и девушка скрылась в дверях общежития.

В самом деле – ее джинсы, кроссовки и легкий, ручной вязки, свитерок не очень подходили для вечернего культурного мероприятия.

– Сафронов, лейтеха, будь человеком! – вдруг горячо зашептал Роберту в самое ухо Парфенов. – Оставь нас наедине, а?! Такая девочка, понимаешь, я, кажись, запал! За мной две бутылки! Прямо сегодня! Ну, Сафронов?!

– А почему я? – переспросил Роберт.

Тон Парфенова, его панибратское обращение не слишком понравились лейтенанту.

– Потому что я первый взял инициативу, – торжественно сообщил Вадим. – Ты же сам засмущался и девушку в краску вогнал, сам взор потупил... Я тебя обскакал, сознайся уж!

– А мы что, на скачках? – не очень дружественно поинтересовался Сафронов.

– Считай, что да, – как ни в чем не бывало, ответил Вадим. – Тут, знаешь ли, такие правила... Ладно, давай так. Я эту киску очарую, свое дело сделаю и тебе передам. По-честному, Робик. Надо было подсуетиться.

Сафронова еще никто в жизни не называл Робиком. Стало быть, этот генеральский сынок торг затеял, а Сафронов, получается, мешает ему «сделать дело».

– Мне это не нравится, – спокойно, без угрозы в голосе произнес Сафронов. – Может, я тебя не так понял, Вадим?

– Что такое ППЖ слыхал? – вопросом на вопрос ответил Парфенов. – Или в Рязанском десантном это не проходят?

Сафронов слыхал. ППЖ – походно-полевая жена. Слыхал и слыхал, но не задумывался и воочию не наблюдал... Но как же не шло, совсем не подходило к девушке Ирочке это дурацкое определение.

– А где у женщин самые курчавые волосы, десантникам объясняют? – не получив ответа, продолжил в том же духе Парфенов. – В Африке, Робик, запомни и объясни своим гвардейцам... Короче, лейтенант! Если решил со мной тягаться, то скоро сильно пожалеешь, – все тем же ровным, дружественным, без малейшей угрозы, голосом сообщил Вадим.

Сафронов в ответ лишь усмехнулся. Старший лейтенант Парфенов выглядел крепким парнем, пожалуй, даже превосходил Сафронова в весе. Однако вряд ли он проходил специальную подготовку в отдельном учебном центре ВДВ. Рукопашный бой там преподавал полковник-вьетнамец, выпускник Академии имени Фрунзе, офицер военной разведки вооруженных сил Вьетнама. В свое время он прославился тем, что без ножа и прочих подручных средств в течение минуты отправил в мир иной пятерых вооруженных американских солдат.

Между тем перед Сафроновым и Вадимом вновь появилась Ирочка. Сейчас она была одета в кокетливую блузку, модного покроя юбку и туфли на высоком каблуке. Теперь она не казалась маленькой скромницей, напротив – перед офицерами сейчас стояла настоящая, без всяких оговорок, красавица.

– Ирочка, у нас с Робертом возникли некоторые осложнения, – как ни в чем не бывало, сообщил девушке Вадим. – Поскольку вы не изволили сделать своего выбора, нам с лейтенантом придется сразиться на дуэли.

– Ой, а может... – начала было взволнованная таким сообщением девушка.

– Все будет культурно и чинно, – успокоил ее Парфенов. – Мы не будем стреляться и тем более бить друг друга по лицам. Все по-честному и по-мужски! Кто кого уложит в честной борьбе, тому, Ирочка, вы и подарите сегодняшний вечер.

При этом Вадим согнул правую руку в локте, сжал кулак и изобразил традиционное мужское занятие – борьбу на руках. «Всего-то?! – мысленно усмехнулся Сафронов. – Конечно, ручища у генеральского потомка тяжелая, однако попробуем, раз он так жаждет».

– Спирт есть? – спросил Парфенов, когда все трое оказались в Ирочкиной комнате женского общежития.

– Кто кого перепьет, что ли? – поинтересовалась высокая, черноволосая и худая девушка Маша, Ирина соседка по комнате.

– Сейчас увидите! – сообщил Вадим и дружественно подмигнул Сафронову.

Роберт оглядел нехитрый быт женской общаги. По сути, та же казарма, ну, в крайнем случае, ДОС.[7]7
  ДОС – дом офицерского состава.


[Закрыть] Комната на четырех человек. Без телевизора, но с радиоточкой и двумя зеркалами. Сюда они пришли по настоянию Парфенова. Для «дуэли» ему нужна была точка опоры и, как оказалось, две железные кюветы-миски, до половины заполненные медицинским спиртом, которые не замедлила принести охочая до зрелищ Маша.

– Только тихо, а то Иннокентьевна застукает, пиши пропало! – заговорщицким шепотом проговорила Маша.

Кто такая Иннокентьевна, Сафронов не знал, но подозревал, что это какая-то строгая тетка, что-то вроде коменданта общежития. Между тем в комнате появились еще целых три молоденьких женщины. Полненькая, невысокая, по имени Лариса; длинноволосая, одетая в обтягивающую короткую майку, Тамара и еще одна, в очках, со строгим выражением лица, не пожелавшая назвать своего имени.

Парфенов установил кюветы со спиртом по бокам письменного стола, на поверхности которого и должна была происходить дуэль. Затем щелкнул зажигалкой, и спирт в обеих емкостях вспыхнул голубоватым пламенем.

– Начали, лейтенант! – произнес, точно скомандовал, Вадим, выставив вперед правую руку, упертую локтем в поверхность стола.

В самом деле – дуэль. Проигравшего макнуть всей кистью в пылающий спирт. Сурово...

Сафронов молча поставил на стол свой локоть.

– Все будет в ажуре, Робик! – усмехнулся Парфенов. – Девчата с медициной знакомы, в случае чего перевяжут.

Девчата замерли, точно затаили дыхание. Это было не какое-то там «индийское кино». Ирочка попыталась было что-то произнести, но Маша остановила ее резким волевым жестом. У Сафронова в этот момент сложилось ощущение, что такую «дуэль» Вадим устраивает не впервые. Ладонь у Парфенова была шире и тяжелее. Он чуть ли не всю кисть лейтенанта сдавил и стал тянуть вниз. Выражение лица у Вадима было спокойным, без малейшего напряжения. Он точно демонстрировал сопернику, что жмет пока еще лишь в четверть силы. «Не пора ли сдаваться, дорогой Робик!» – говорила его безмятежная улыбка.