Текст книги "Чистое Небо"

Автор книги: Сергей Кочеров

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 7 страниц)

Кочеров Сергей Дмитриевич
Чистое Небо.

Книга первая

От автора

 Приветствую тебя, дорогой читатель. Я Кочеров Сергей Дмитриевич, рабочий псевдоним «Dr. Shugart». Москвич, на данном этапе жизни учусь в одиннадцатом классе, в последствии хочу поступить в МИРЭА. То, что ты сейчас видишь перед собой -мой первый законченный проект. Я отношусь к нему как к книге и со всей серьезностью. Сама книга «Чистое Небо» приурочена к началу разработки игры S . T . A . L . K . E . R . Clear sky . Что заставило меня пойти на создание книги? Все очень просто. Все те книги, которые были созданы писателями, или же фанатские работы. Возьмем того же известного «Клыка». Они так и не отразили моего видения «ЗОНЫ отчуждения», так и не поставили точку в этом хаосе… они лишь описали момент, историю жизни кого-то – «сталкера», не более и не менее. Я же хочу «копнуть» не только в саму «ЗОНУ», но и в характеры людей, обитающих в ней. Ну и конечно же закончить эту историю, поставить в ней жирную точку. Все что я хочу, это лишь разобраться в самой сущности этого загадочного места, разобраться в характере «сталкера» и понять… возможно ли то, что человек меняет «ЗОНУ» и обратное. Все это я воплотил в своей первой литературной, достаточно, я считаю, серьезной работе под названием «Чистое Небо». Всего будет три книги. Сейчас ты, дорогой читатель будешь читать книгу «Чистое Небо. Книга первая». В ней ты познакомишься с характерами, судьбами и намеками на то, что же все-таки эта «ЗОНА» за место. Я берусь ответить на все эти вопросы во всей трилогии «Чистое Небо». Хочу лишь заметить, что «ЗОНА» в книге «Чистое Небо» это нечто другое, что есть в игре. Удачи!

Пролог

–Будешь кофе?

–Автомат уже починили? -Девушка явно заигрывала с парнем, на лице появилась улыбка больше похожая на ухмылку. Молодой человек напротив, улыбался всем своим лицом, и рукой приглашал ее пойти за собой. Они оба шли по белому коридору, в котором то и дело попадались ответвления, наглухо закрытые двери. Некоторые из них не открывались уже на протяжении нескольких лет, на других же красовалась новенькая пломба. По стенам шли трубы. Они красиво описывали дугой дверные проемы, какие-то приборные стойки и генераторы. Некоторые уходили куда-то в пол, другие в потолок. Частенько встречались представители станции – люди в респираторах и белых халатах. Они постоянно суетились. Видимо работа была нервной и та драгоценная минутка, на которую они вышли попить кофе или покурить в специальной комнате, была сравнима с мукой. Люди, зависящие от работы, люди, живущие на работе. Сами молодые люди были так же одеты в халаты, на которых гордо красовались бейджы: «Старший помощник начальника третьего пульта. Стриженова Людмила Александровна» и «Офицер безопасности Устенко Дмитрий Владимирович».

–Люд, тебе какой?

–Давай-ка лучше каппучино. Блин, как же я устала! -Роскошные черные локоны были собранны в пучке. Сама девушка находилась в том возрасте, когда говорят про последний шанс выйти замуж. Но при мимолетной встрече легко можно было предположить ее возраст, работающей девушки недавно закончивший институт. Первое впечатление частенько подводит.

–Да все нормально, уже четверг.

–А число?

–Двенадцатое. Скоро у нас профессиональный «праздник». Апрель как никак…

–Да, час от часу не легче… Двадцать два года назад жизнь тут остановилась. Словно кто-то взял и выключил свет, странно. Знаешь, я порой думаю, что само человечество это и сделало. Осознанно, смеясь над природой, а теперь мы просто плюнули на то, что натворили. Только и делаем, что сидим и пытаемся сделать то не знаем что. А смеемся-то над кем? Над собой смеемся.

–Ты прямо истину глаголешь. Все-таки не нам решать все это, а уж тем более судить. Есть большие дядьки в кабинетах, они сидят на шикарных креслах обтянутых кожей. Сидят и только и делают, что решают как нам дальше жить. Да и там -Дима поднял указательный палец к потолку -есть кому управлять всем. Строить «шаблоны», по которым мы живем, и принимать решения относительно дальнейшей жизни. Человек тут не причем…

–С каких пор ты стал верующим?

–Когда мало чего остается, выходом является вера.

–Интересно, кстати сегодня у нас плановая проверка, начальство приезжает. Вроде как кто-то сказал, что у нас нормы безопасности нарушаются. Вот и едут «гладить по головке». Слава Богу, я только помощник.

–Старший помощник. -Дмитрий взял Людин «бейдж» и с улыбкой повертел его в руках

–Да ну тебя! Сейчас запрягли бы меня. Экскурсии им по станции води, да заглядывай боязно в рот, мол, чего там спросить хотят… Тошно.

–Да у вас все стукачи там. Ну, посмотри на них, Люд! Серьезно, увольняйся ты к чертям собачьим. Чего на этой станции делать? Вон с восемьдесят шестого года пытаемся что-то как-то запустить. И, каков итог? Только и бегает первый энергоблок, снабжая электричеством нас, да и систему безопасности остальных «блоков». Производственная мощность нам, как говорится, только снилась. Грустно осознавать, что с двумя высшими хорошие специалисты-ядерщики да физики гниют. В натуральном смысле этого слова… Да и начальство удумало повышать «допустимую норму излучения». Надо же пичкать нас антибиотиками, или как там это называется?! Одна суть, они считают, что это дешевле, чем провести модернизацию оборудования, саркофага и нормально перезахоронить топливо, переработать его. «ООН» уже десять лет обещается предоставить средства на это… От этих «нормативов» все больше народу погибает от лучевой. Вон Вовчик рак заработал… Хоронили на прошлой неделе всей сменой.

–Дим, ну это же не из-за радиации. Да, фон растет, но все в пределах нормы. Конечно нашей, своеобразной нормы, но все же. Процедуры мы проходим все. Тут что-то другое. Проклятое это место. Вообще, тут не должно быть станции, помнишь? Еще старые предания, о черном лесе. Ну, нам их в детстве рассказывали.

–Да, да. Как такое забыть. Проклятое тут место, ты права. Ну почему все-таки не уйти тебе? А там глядишь, и я переберусь, к тебе… поближе. – Дима улыбнулся и наклонился к девушке. Они нежно поцеловались, но тут же робко осеклись.

–Дим. Я же тебе говорила уже много раз. Семья у меня тут похоронена, ну куда я поеду? Все в Припяти так и полегли. Когда давка у автобусов началась. Все… больше не слова об этом. Обними меня.

Два человека, родственные души стояли, обнявшись у стены не далеко от автомата по выдаче кофе. Они чувствовали то, что обычно называют любовью, но боялись этого. Работа, ответственная работа у обоих предостерегала разум, но сердце то и дело брало верх. Лишь резкий толчок оборвал сладостные минуты их встречи, которых им так часто не хватало.

–Всем сотрудникам занять свои посты! – сирена резала слух. – Это не учебная тревога! Всем сотрудникам занять свои посты!

–Это еще что? – Людмила была напугана, Дима же был лишь удивлен, военная подготовка да и многолетний опыт не позволял паниковать. Он помог Людмиле встать с пола. Отряхнув свою девушку, Устенко взял ее за руки и посмотрел в глаза. Наверное, хотел убедиться, что все в порядке, а может, просто успокаивал.

–Без понятия. Быстро на посты! Люда! Соберись! – По коридору пробежало несколько человек. Один из них держался за нос, оттуда шла кровь. Второй постоянно переходил с бега на шаг, а с шага на бег. Все-таки, персонал станции не сдавал ни одного спортивного норматива. Они и стрелять-то толком не умели, хотя в уставе этому было посвящено несколько пунктов. Все зависело от финансирования и тех денег, что выдавал Киев, еле-еле хватало на издание книги по правилам безопасности на станции, для персонала, да и на пару семинаров в год. Курсы по переподготовке персонала и повышения квалификации были вообще редкостью. Сама станция работала только на собственных, внутренних ресурсах. Каму-то было не выгодно похоронить ее и все, что с ней связанно. Это место мусолили, мучили и изучали. Пристально. Препарируя каждый сантиметр земли, воздуха. Жадно всасывая полученные знания, ценой жизни обычных людей… работяг.

Людмила испуганно кивнула Дмитрию, и, собравшись остатками мыслей, побежала вперед по коридору… Дима «промелькнув» несколько метров за ней вышел на лестничную площадку, спустившись на пару этажей и пробежав еще один коридор, он оказался в комнате похожей на компьютерный класс. На дальней стене было около семи ЖК мониторов. На некоторых выводились важные показания приборов, на другие видео с камер наблюдения. Вместе с этим в комнате находилось еще с десять человек, которые уже были на местах и ждали свое «начальство».

–Что у нас? – Дмитрий был весь во внимании. Его вопрос звучал не к кому-то определенному, а ко всем присутствующим в комнате. Сегодня он управлял парадом.

–Дмитрий Владимирович. Зафиксированы толчки, четыре с половиной бала. Уровень фона повысился в два раза за минуту и продолжает расти.

–Повреждения в корпусе саркофага?

–Не зафиксировано! Что это было? – Профнепригодность личного состава проявлялась в повседневной жизни станции. Где-то забудут отдать честь, ведь станция находится под юрисдикцией военных. Где-то обратятся по имени, к старшему по званию, не по уставу. Даже обычный порядок диалога «начальник – подчиненный» нарушался, чуть ли не каждую минуту. Практические знания рядового состава так же оставляли желать лучшего. В Киеве давно уже свыклись с этой «помойкой», которую нужно кормить и особо не беспокоились о подготовке личного состава. Пустили парочку ученых на станцию, вот пусть и учат народ.

–Я сам не знаю. – Дима, встав около своего компьютера, провел диагностику некоторых систем. Положительный результат позволил вздохнуть спокойно. Лишь повторные толчки оборвали секундное облегчение. Все упали на пол. Вещи падали со столов, а штукатурка сыпалась с потолка градом на головы людей. Один из мониторов на стене покосился и, падая, зацепил еще три. Послышался скрежет металла, пластмассы и крики.

–Уровень увеличился в восемь раз. – Волнующе заключил мужик лет тридцати, который после конца толчков уже успел подойти к пультам. Он был седой, но складывалось впечатление, что седина успела образоваться за время толчков. Было страшно.

«-Всем сотрудникам» – Да выключите блин сигнализацию! Все уже на постах. – Устенко стал выходить из себя. – Сашка с Мариной. Диагностику всей станции по пультам. Пройдитесь по камерам. Сергей, свяжись с Киевом. У нас авария…

Началась суетливая беготня в комнате, ни кто не стоял без дела, а показания приборов продолжали расти. Дмитрий был не то, что бы удивлен. Он был в небольшом шоке, который был не позволителен при его должности. Толчки, да еще в Чернобыле были первыми за всю историю его работы. Да и скорей всего за всю историю Чернобыльского края.

–Володя, мониторинг саркофага. Постоянный! Только попробуй отвлечься, удушу прямо тут. Так. Стержни на первом опускаем, вы чего? Вы должны были их два часа назад опустить по плану! Вить, сигнал на третий пульт. Пусть стержни первого энергоблока опускают. Срочно!

–Так точно! – Паренек наклонился и с нового вдоха начал свое сообщение адресованное третьему пульту. Работа этих людей, так же как и у Дмитрия заставляла их быть хладнокровными в любой момент. Но подготовить их ко всем чудесам природы, видимо не успели. – Дмитрий Владимирович. В приказе отказано. У них там паника, по-моему.

–Да что такое?! Опустить стержни реактора прямо сейчас! Мы взорвемся нахер, быстро охлаждение на них. Быстро! Сергей, где связь с Киевом?

–Телефоны не работают!

–Первый монитор на третий пульт! Быстро!

–Так точно. – На одном из уцелевших мониторов появилась картинка. Несколько лежащих на полу людей еле шевелились. Остальные стояли прямо под камерой и активно махали руками что-то крича. Через несколько секунд, все четверо перестали махать и повернули головы правее. Странный свет озарил их лица. Дмитрий успел разглядеть лишь то, как Люба повернулась к камере и что-то сказала, перед тем как вспышка вывела из строя камеру.

–Люба? – чуть слышно проговорил он. – Где изображение? Быстро вернуть мне изображение третьего пульта! – В ответ он получил лишь непонимающие взгляды коллег.

–Дмитрий Владимирович! Саркофаг полностью герметичен.

–Уровень радиации? – Дмитрий был лаконичен. Ему нужно было взять себя в руки.

–В десять раз превышает допустимую норму.

–Да, что за чертовщина?! – Устенко метнулся к одному из столов, – Он должен работать, он обязан! – снял трубку красного телефона и стал ждать ответа.

***

Зона – это не территория, это та проверка, в результате которой человек может либо выстоять, либо сломаться. Выстоит ли человек – зависит от его чувства собственного достоинства, его способности различать главное и преходящее.

Андрей Тарковский

Глава 1. Побег в никуда

–Собирайся, выдвигаемся, сейчас. – Спортивно сложенный мужик, с двух дневной щетиной, кинул рюкзак второму. Тот был заметно меньше первого, и на лице его была видна неуверенность молодого парнишки, впервые оказавшимся наедине с девушкой. Они оба сидели в невзрачном номере какой-то гостиницы. Телевизор Toshiba, две кровати. Санузел девяностых годов. Скоромно, но эта скромность отдавал своим, особым, шармом.

–Что, сейчас? Почему?

–Ты спорить со мной будешь или все-таки возьмешь вещички? Все, повязали банду «Сизого». Тот показал на нас, через минут десять уже в КПЗ сидеть будем. – Мужик метался по комнате, то и дело, запихивая найденные вещи в рюкзак.

–Гонишь. – Парень недоуменно смотрел на своего собеседника, переводя взгляд на часы. На них было около двенадцати часов ночи.

–Гонят самогон и то в деревне, а я дело говорю. Ты слушай меня, собирайся!

Два парня рыскали по номеру в поисках забытых вещей. Бутылка водки, носовой платок. Полотенце. Коробки с патронами от Макарова. Небольшой ассортимент кухонной утвари. Нужные вещи обихода любого туриста. Вот расчехленный спальник, а вот у тумбочки лежит плащ-палатка. В основном все было уже упаковано, точнее и не распаковывалось поэтому через десять минут, «контрольно» пройдясь глазами по полкам, два человека вышли из номера. Тот, что покрупнее закрыл дверь на ключ, и они оба направились к ресепшену, у которого находилось две девушки. Сам номер находился на втором этаже, поэтому путь до ресепшена занял около двух минут. Столь ценных минут.

–Выселяетесь? – Девушка искусно улыбалась, а ее белые зубки, выглядывающие из-под губ, добавляли ей несколько «очков» перед мужским населением. Парни наоборот, очень сильно нервничали. Глаза одного из них нервно рыскали по телу собеседницы, второй же уверенно смотрел ей прямо в глаза и любезно улыбался.

–Да пожалуй, вот ключ. Номер тринадцать. – Человек достал пачку денег и кинул на стол. – Сдачи не надо.

Девушка снова улыбнулась, и ее игривые глазки быстренько пересчитали сумму, которая лежала перед ней.

–Подождите пару минут.

–Как скажите. – Тот, что крупнее держался уверенно, но рука начинала выдавать волнение, он убрал ее за пазуху. Девушка, в свою очередь уже говорила по телефону, по всей видимости, с горничной. Спустя полторы минуты, администратор отеля обратился к постояльцам.

–Спасибо, что выбрали наш отель!

Кивнув и подхватив рюкзаки, мужики, спешно пошли к выходу, отбивая незамысловатый ритм своими ботинками. Сзади послышались женские голоса.

–Маш, вот странные. Час назад заселились, а сейчас вон выселяться вздумали. Да еще такую пачку денег мне кинули. Видать, красивая -Игривый смех заглушил топот удаляющихся сапог.

Двое парней выбежали из отеля на окраине Киева и спешным шагом, на грани бега, пошли во дворы ближайших домов, через дорогу. Там стоял приготовленный заранее УАЗ с милицейскими номерами. Куплены они были у знакомых авторитетов. Старые связи все же давали о себе знать и позволяли разжиться порой полезными вещами. «Ксивы» у ребят все же не было, но и остановки в планах так же не наблюдались.

–Надеюсь, повезет. Доедем за два часа и сойдем за три километра до «периметра». – Тот, что покрупнее отпирал машину и садился за руль.

–А дальше? – Второй сел на пассажирское сидение спереди, закинув на задние тяжелые рюкзаки.

–Карта есть… посмотрим.

–На наше «авось пронесет» опять будем надеяться?

–Будем и не только на это…

–Это «авось» уже нас подвело.

–Скажи мне, ты сейчас в КПЗ или еще где? Ты сейчас едешь туда, где тебя и искать ни кто не будет. Успокойся ради Бога!

–Все, все хорошо. Мы едем или как? – Да подожди… не заводится. Ну, давай же, старая рухлядь! – Мужик ударил по рулю. Нервы. Глубоко вздохнув, он снова повторил движение ключом. Раздался звук работающего двигателя.

«Ментовский УАЗик» резво двигался по шоссе. Время от времени он позволял себе обгонять попутки. Машина ехала уверенно, громко ревела своим двигателем, то и дело подпуская масло из выхлопной трубы. Звук двигателя и тряска в салоне нервировала и без того встревоженных людей. Они бежали, бежали в никуда. Единственный шанс на побег у них заключался в том, что на этом шоссе не было ни блокпостов, ни застав федеральных войск, не смотря на введенное военное положение вблизи. Финансированием этого «положения» занимался как раз таки Киев при небольшой поддержке «НАТО», денег не хватало. Даже изредка пролетающий в небе вертолет съедал в год половину всей, той суммы, отведенный на «периметр». Не смотря на все еще «живенькие» пейзажи за окном, власть Киева быстро кончилась, шоссе стало на порядок хуже. Каждая новая колдобина дергала двоих приятелей.

–Серег, за нами хвост.

–Тише… не шелести. Москвич едет за нами, ну, минут пять от силы. Сейчас влево трасса уйдет. Зуб даю, свернет.

За милицейским УАЗом ехала неприметная машинка. Старенький Москвич темно-зеленого цвета. Через полчаса, как и предполагал Сергей, Москвич свернул на примыкающую трассу. Чуть позже он и сам свернул вбок на второстепенную дорогу, минуя знак «кирпич». Машина ехала уже по проселочной дороге. Было засушливое лето, и она легко прыгала по ямам и ухабам. В воздухе витало напряжение, которое постоянно заставляло одного смотреть по зеркалам, а второго оглядываться на дорогу. Скоро пришлось ехать в полной темноте. Сергей выключил фары. Тут уже было опасно.

–Приехали. – Через час невзрачно заключил Сергей и вышел из машины. Коля последовал его примеру, взял рюкзаки и скинул их на землю рядом. – Тащи канистру. – Сергей был краток и уверен в себе, Коля напротив, всем своим видом «трусил» и казался в этот момент особенно ненадежным партнером.

–Присядем на дорожку. – Николай начал успокаиваться, родной запах бензина знакомый ему еще с детства ласкал обоняние. Отцовский гараж и «шаха» все еще были свежи в его памяти. Спустя несколько минут, две темные фигуры быстро удалялись от огромного огненного факела. Прогремел взрыв.

Через три часа похожие фигуры стояли напротив забора из колючей проволоки, металла и бетона. Через каждые полкилометра стена расширялась и сливалась с башней наблюдения, на которой, в свою очередь, был установлен мощный прожектор и станковый пулемет. Внутри самой башни было две комнаты, склад и «жилая». В такой башне обычно жило четверо людей. По толщине стен, архитектурному оформлению она ничуть не уступала ведущим бункерам. Сама же стена была сделана в основном из прочных и толстых стальных прутьев закрученных по принципу «забора». Внизу «забор» упирался в невысокую, всего-то полуметровую бетонную стену. Венчался же он колючей проволокой и толстыми кабелями. Через каждые сто метров одиноко возвышался столб, который заканчивался, «навешаем» из лампы. Зачастую неработающей или лихорадочно мигающей. Нормальное освещение было лишь около «бункеров» и то, недалеко от армейских частей

–Как, по-твоему, зачем мы здесь?

–Деньги, нажива… Приключения. – Неуверенный взгляд наткнулся на усы напарника, они ему явно не шли. Массивный лоб нависал над глазами, а левая бровь была чуть приподнята по сравнению с правой. Подбородок был условно разделен ямочкой, а рот венчался небольшими морщинками в углах.

–Нет Коль. Мы бежим от системы, от людей. А главное, от самих себя. – Человек встал в полный рост, одет он был в камуфляжную форму. Тяжелые армейские сапоги. Кепка addidas лишь наполовину прикрывала черные волосы, постриженные под «каре». Они были не привычной длены, лишь чуть-чуть прикрывали кончики ушей. Началась работа, рутина. Достав, что-то тяжелое и металлическое, с виду огромные кусачки, он стал перекусывать проволоку забора. Потом достал моток медных проводов, складной табурет и продолжил свои попытки «прорубить окно в жизнь». Осуществить мечту, которую на досуге он назвал «Чистым Небом». Сергей в тот момент был похож на электрика. Он аккуратно оголял кабеля, замыкал их своими проводами. Работал медленно, но уверенность в надежности этой работы была не только у него, но и у Коли.

Второй человек, боязливо оглядываясь по сторонам. Капельки пота стекали по лысой голове и собрались на лбу. Испарина давала знать о волнении. Он частенько нервно потирал лоб рукой, после чего переводил взгляд на руку, как бы убеждаясь, что это пот. Там, за забором была неизвестная, для обоих, жизнь полная надежд, воздух был пропитан свободой и романтикой. Прорваться они хотели как раз у опушки леса, там, где проходит граница густой чащи и полей. Обилие кустарников и высокая трава давали ощутимое преимущество бегущим в любой ситуации.

–Все… поддалась. – Мужик легким движением проскользнул в новоиспеченный лаз и подозвал напарника. Потирая испарину, тот последний раз кинул взор на дали у него за спиной, шмыгнул носом и полез за своим «проводником». Одет он был, так же как и первый, однако лысину не прикрывало ничего, кроме капелек пота. Волосы все же присутствовали на голове. Они «классически» располагались ближе к ушам. Несмотря на правильные черты черепа, подбородок ощутимо выпирал вперед, а зеленые, глубоко посаженные глаза наивно вглядывались в пространство вокруг. Изучая новый мир, который он увидел впервые. Вдыхал своим широким носом новый воздух. Воздух свободы. Новой жизни.

–Серег, куда теперь? – Метров на сто пятьдесят отбежав от «периметра» они остановились перевести дух у опушки. Трава все же, как ни странно тут росла в меньшей степени, чем за «периметром» и была в основной жухлой. «Периметр» сам по себе, был границей меж двух миров, которые кардинально отличались друг от друга. Нашего мира и мира «отчуждения». Деревья так же не внушали доверия, «живые мертвецы».

–Судя по карте, – Сергей достал карту и карманный фонарик на светодиодах. Солнце, не смотря на приближающееся утро, не хотело просыпаться. На самой карте было отмечено несколько поселков, город и какие-то заводы. Все это переливалось красками и играло на фоне условно обозначенных лесов, каких-то троп и цифр – нам несколько километров южнее, вглубь «ЗОНЫ», а там уже должны увидеть небольшой поселок. Примерно в две-три улицы. По идеи он должен быть необитаемым.

–И? – неуверенность «Лысого» вылилась в чистый скепсис и недоверие к партнеру.

–Ну, а дальше. Увидим. Используем эту деревушку как перевалочный пункт, оглядимся и освоимся. А может прямо там и останемся, смотря как карта ляжет.

Оба поднялись, Сергей убрал карту в рюкзак и расстегнул кобуру. Обычная армейская кобура, по всей видимости, украденная со склада или снятая с убитого солдата. В ней находился пистолет Макарова. У каждого путника было по походному рюкзаку за спиной, они нависали горбом и просто ломились от переполняющего их груза: провизии, амуниции, воды и прочих «бытовых» вещей. С первых минут своего путешествия путников встретила невыносимая тишина, которая могла свести с ума. Друзья то и дело пытались завести разговор, что бы хоть как-то расслабиться. Но напряжение, с того момента, как они покинули отель, их не оставляло. Солнце постепенно начало вступать в свою основную фазу, нагревая воздух до семнадцати градусов по Цельсию, утро просыпалось и играло июльскими красками.

–Тихо как, ты заметил? – Коля не выдержал еще одной минуты тишины нависшей над их компанией.

–Да Коль, говорили мне, что здесь все не так как везде. Словно другой мир, живущий по каким-то невообразимым для нас законам.

–Странно, что об этом месте мало кто знает там… за «периметром».

–Ничего странного. У правительства пошло что-то не так, бац, катастрофа. Зачем же общественность против власти настраивать, вот и прикрыли все под «полигон для ядерных испытаний». Вот и все. А сил хватает, что бы сдержать то, что внутри этого «полигона». Вон сам видел, какие бункеры, стены и охрана у этой «ЗОНЫ». Денег наверняка вбухано, не меряно! Хотя только «НАТО» и следит за этим, Украине уже давно наплевать.

–Ты-то хоть уверен, что за нами сюда не придет ни кто. Висит многое, за это рано или поздно придется расплачиваться. Да и менты, непростой, – Он непривычно для себя засмеялся через силу-, народец.

–Ага, пойдут они сюда. Ты здесь хоть одного человека видишь? Куда там мусорам-то. Хотя держи документы наготове, вдруг пригодятся. – несколько золотых зубов сверкнуло на солнце…

–Все шутки шутишь, а я не хочу на нары… причем надолго. Ты смотри, не нравится мне эта идея «убежать от системы». Куда бежим, не за границу – в «ЗОНУ».

–«ЗОНА». Кто этому месту дал такое название? Вон полянка, разбивай лагерь, да и живи себе годами, ни кто не потревожит. Не знаю, чего ее обнесли стеной, приставили к этой стене охрану, да еще и к тому же с приказом «не впускать, не выпускать». Бред, да и только. А еще вон, послушай. Мутанты говорят, конечно, да, радиация само собой тут есть. Тогда-то, примерно года два назад тут жахнуло, так жахнуло, и? И тишина… вот как сейчас. Да, бегают невиданные зверушки. Да, творится всякая херня с людьми. Но нас это не должно касаться. Вырыли себе землянки, и сиди спокойно, а кто сунется так и уйдет, прихватив с собой только пулю… в лоб.

–Позитив это конечно хорошо, но Серег. Ты сам слышал, что тут за чертовщина творится. Я не буду сейчас пугать, рассказывать. Ты это и так знаешь. Но ведь сам подумай, лучше уж бегать по помойкам от ментов, чем от невиданной зверюшки по полям. – Сергей недоверчиво посмотрел на Колю и погладил кобуру, намекая. – Все Серег, пуля в лоб зверюшке и нет проблем? Сергей одобрительно кивнул и улыбнулся. Он был убежден, что трехногое и двухголовое существо не представляет опасности. А федералы, не будут посылать войска с экспедициями ради кучки преступников. Дорога, намеченная Сергеем, пролегала по опушке леса, который разрезал «периметр» и уходил далеко вглубь «ЗОНЫ». Сам лес был темный, пугающий и гнетущий. Наполненный болью. Ни одного живого существа, ни намека на жизнь. Такая была «ЗОНА». Отталкивающей, но в тоже время и магически притягивающей. С каждым новым шагом Сергей любил это место все больше. Ему начинало казаться, что все отталкивающее, что здесь есть это и есть столь прекрасное и удивительное, что находят в этом месте.

Через час, двое, пройдя около четырех километров южнее от «лаза» в «периметре» по опушке, увидели перед собой левее дома. Это была маленькая деревушка в пару улиц, и в десять, а то и пятнадцать домов, точнее того, что от них осталось. Сама деревня, судя по всему, не была покинута, в середине горел скромный огонек из бочки, которую, по всей видимости, топили довольно приличное время. Вся она была покрыта копотью, а вокруг было много золы. Несмотря на умиротворенную картину, деревня казалась обреченной, но не лишенной жизни. Обреченность деревни заключалась в той памяти, которую она несла в себе. Она помнила былые времена и помнила тот переломный день, когда все разом тут погибло. Она обладала своей собственной, непостижимой для других, волей. Одинокий костер горел в бочку, озаряя окружившие его покосившиеся дома. Погибшие яблони во дворах и редкую траву на обочине дороги. Деревня преображалась от этого света. Но, несмотря на это вокруг не было ни души. Только тишина, тишина, которая била по ушам. Даже ветра не было.

–Ну, вот она, твоя деревня. Что теперь?

–Надо полагать, идем туда?! – сарказм оказался не к месту, судя по реакции собеседника, который неуверенно провел рукой по лысине и тяжело вздохнул. Сергей вопросительно посмотрел на «Лысого». – Идем?

–Неуверен… – Как нашкодивший мальчишка, опустив глаза в пол пробурчал неразборчиво Коля, Сергею был предоставлен выбор додумать это бурчание. Которое он уверенно привел как согласие.

Две фигуры, скользнув с холма и преодолев кусты, через несколько минут, показались на окраине деревни. Она выглядела еще более загадочно, чем издалека. Полу стертая и ржавая табличка на дороге, на который черным по белому было написано «Яновi». Обугленная краска домов. Разбитые окна, распахнутые двери. Угнетенная и униженная деревня. Покосившиеся и полуразобраные заборы, калитки, выходящие во двор. Отчетливо можно была прочитать на стрелках, прибитых к столбу, что вот эта улица «Советская», а вон та, «Первомайская». Жалостно, как будто моля о том, что бы ее сожгли, оборвав бессмысленную жизнь полной боли и отчаяния, скрипела дверь одного из покосившихся домов. Чуть дальше потрескивали дрова в бочке, которая озарялась ярким багровым пламенем. Под ногами был песок, перемешанный с гравием. По поднявшейся из-под ног пыли было понятно, что дождь тут был редким гостем или попросту задерживался где-то в Колхозе «Заря». Полуразрушенные дачные строения по бокам дороги начинали давить все сильней. Наконец, подул слабый ветер, и поступь двух друзей стала более уверенной и четкой. Послышался привычный обоим стук сапог, и, переглянувшись, с улыбкой оба пошли дальше по улице, жадно изучая глазами каждый дом. Сергей все же предпочел пренебречь, хотя, скорее всего он забыл про Макаров и теперь увлеченно шагал к центру улицы, ближе к бочке, не понимая зачем. Она его манила. Манила как огонек ночного мотылька. Коля напротив, волновался с каждым новым шагом все больше, ему было страшно. Страшно от огня. Ему казалось, что это пламя ада и ничего хорошего с ним связанно не может быть.

–Сергей, может…

–Еще один шаг и ты умрешь. – Дуло уперлось чуть ниже кепки и больно надавило на затылок. Затем что-то тяжелое ударило сзади по ногам, Сергей упал на колени. Боковым зрением он видел, как Коля падает правее, от удара чем-то стальным в затылок. Дальше не было ничего. Веки навалились тяжестью и свинцом, а в голове раздалось глухое «бум». Темно.