355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Сергей Цветков » Нельзя моргать » Текст книги (страница 1)
Нельзя моргать
  • Текст добавлен: 15 мая 2020, 22:30

Текст книги "Нельзя моргать"


Автор книги: Сергей Цветков


Жанр:

   

Поэзия


сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 1 страниц)

Сергей Цветков
Нельзя моргать

© Цветков С. А., 2019

Нельзя

Нельзя забыть
Молочное
 
Бесстыжее солнце задом
загородило деревню.
Мы всю посадили рассаду!
И тыквы, и даже ревень!
 
 
Поэтому я разутый,
в майке, прилипшей до пят,
несу обгоревшим утром
пищащий букет цыплят.
 
 
И хрупкие капли птичек,
проклювываясь в руках,
мне солнце в ладони тычат,
нагретое в кувырках.
 
 
Я этот букет обменяю
на велосипед у брата!
И буду кататься с краю
от рамы, как все ребята,
 
 
танцуя на двух педалях,
как будто бы на ходулях.
Но мне домечтать не дали,
и вот уже на ходу я
 
 
в окопы кидаюсь шишкой
с наряженным грязью лицом.
Машу, как трофейною шашкой,
обгрызанным огурцом!
 
 
А после, на передышке,
раненья горохом-свинцом
у сердца – пернатой пташки —
крыло превращаю в крыльцо,
 
 
и в четырёхкамерном доме
мы пьём молоко с малиной.
Пока я всё это помню,
мне детство кажется длинным.
 
Озеро
 
Мальчик в лодке речку трогал,
Или лодка тянет воду.
Руки закатав в тюльпаны,
Мальчик тянет одеяло.
 
 
Это солнце в камышах
Прячет золото в мешках.
Это время на воде
Водомеркой делит день.
 
 
Это цапля – часовой —
Правой тикает ногой.
Это мальчик в лодке лишней
Зацветает белой вишней.
 
 
Эту лодку утопи
Уткой, пойманной в топи
И с лягушками из воска
С головой нырни в извёстку.
 
 
Рыбы плавной чешуёй
Воду гладят под водой
И смыкают пузырями
То, что мы ещё не знаем.
 
 
Этот вечер – зелен лён —
Тянет сердце на бутон.
В этот вечер время сквозь
Сердце с озером сплелось.
 
Пенопласт
 
В детстве мы как-то с папой
ездили вместе на речку.
Он мне нарезал корабль
из пенопластовой печени.
 
 
В центр скрипучей льдинки
парус вонзил прозрачный,
вышитый из бутылки
для карандашной мачты.
 
 
Дикая талая речка
прыгала между льдинок,
сонные белые плечи
вынув наполовину.
 
 
Речка несла теплу их,
освобождала пояс.
В маминых поцелуях
таял отцовский голос.
 
 
Папа смочил корабль,
в руки мои вложил, и я
чувствовал: речки кабель,
словно мои сухожилия,
 
 
тоже пропитан горькой,
розовой минералкой.
Стал мой кораблик – коркой,
тем, кто не умирал, как
 
 
папа. Двигался лёд.
«Этот кораблик слабый
до Африки доплывёт».
Тогда я поверил, папа.
 
Игрушки
 
Сердце в прошлое обуто —
я ударился об утро.
Зажужжало за диваном
всё, что детство задевало.
 
 
Кличут первые игрушки,
говорят наоборот,
помнят лампочки и груши
мой беззубый смелый рот.
 
 
Встрепенулись воробьями
все слова из писем маме.
Был мой дом – пустой орех,
и я в нём чертил поверх
 
 
бесконечных стен мелками,
клеил солнце на слова,
связывал их узелками
и для скрепа целовал.
 
 
Если носок дырявый,
значит, это червяк
вылез прямо из правой
ноги плясать краковяк.
 
 
Дерево – это ступеньки!
Лестницу – только в прыжок!
Содранные коленки
я стирал в порошок!
 
 
У двери росла засечка,
каждый месяц по чуть-чуть
поднимала человечка,
чтобы будущим обуть.
 
 
Мудрый дедушка баюкал,
был всегда в очках и брюках.
В пряже бабушка жила,
будто это кожура.
 
 
Мама – это поцелуи
в руки, в локти, в лоб, в живот.
Папа – это тот, кто в клюве
держит то, что не живёт.
 
 
Мама всегда покупала
новые ложки в дом —
ложка за маму стала
самым строгим отцом!
 
 
Правда всегда на стенах!
Руки не держат ложь!
С усами из мыльной пены
я на пирата похож!
 
 
БЛЮЗ КАПИТАНА ВЛАДА
                               Я пират
                            я закопал
                                    клад
                       в ванне моей
            я повелитель морей
 
 
                                Я грозный пират
                                          Я Капитан
                                                   Влад
                                   я морской волк
а на руке крутая переводная наколка!
 
 
Сердце в прошлое обуто —
я ударился об утро.
Зажужжало за диваном
всё, что детство задевало.
 
 
Первобытные рисунки
спрятал я надежно в сумке.
Моя мама – кенгуру,
это значит – не умру.
 
 
Это значит, сердце будто
бьётся головой об утро —
стрелки на часах идут.
Я живой. Я есть. Я тут.
 
Песня скворца
 
Однажды я проснулся нараспев!
Случайно я проснулся нараспашку —
мне всё казалось талым, как во сне,
и мятым, словно рукава рубашки.
 
 
А я был запонкой железной и сверчком!
Я свечкой был! Я утру был не равен!
Оно меня будило маяком,
а я переболел, перенаправил.
 
 
Да, я проснулся, но совсем не спал,
и высунулся в середину утра.
Я встал ногами прямо на диван
и закричал, что счастлив был как будто!
 
Ода холода

«Куда мне деться в этом январе?»

О. Мандельштам

 
упирается в берег мост
двусоставной приставкой —
я иду под ним, я замёрз
так, что сводит суставы.
 
 
от оранжевых фонарей
плавится свечкой холод,
на деревьях деревенея
воском. на месте скола
 
 
темнота хранит енисей —
прячет в сундук игрушку
и молчит, забывая о ней.
кто-то таит так душу.
 
 
кто-то так умирает – вскользь,
вдруг снегирём ныряя
в полусонный автобус. вмёрз
в холод всеми краями.
 
 
сколько раз ещё здесь пройду,
буду дышать снегом —
ничего не изменится тут.
кто-то идёт следом.
 
Колёсная лира

I.

 
98 автобус
с коричневыми сидениями
рейс завершает, чтобы
медленным привидением
спрятаться от остановок,
брошенных на ветра.
 
 
Я жду его полгода.
А кажется, со вчера.
 
 
98 автобус!
Металлический лилипут!
Жёлтый камин утробы
колёса твои везут!
 
 
Печка-печка-под-сиденьем!
Воплотись из сновиденья!
 
 
Сонный узбек-кондуктор
слышит мои монеты.
Ямщик в полукруглой будке
тянет свои сигареты.
 
 
Печка-печка-запятая!
Человечка запитает!
 
 
Свет тормозами тускнет —
свечкой на день рождения.
 
 
Там все пассажиры —
узкие
коричневые сидения
с порезанными кое-где
поролоновыми головами.
Ямщик в полукруглой своей темноте
автобус в другой темноте скрывает.
А на остановке такой дубак!
что только и остаётся
слово «тепло» высекать на зубах
и ждать железного солнца.
Печка-печка-эпилог!
Мой автобус одинок.
 
II
 
Я сел в 99-ый
маршрут – он повёз меня сквозь
забитый по самые пятки
обломанный город-гвоздь.
 
 
В общем,
я сел в автобус, и понеслось
 
 
кондуктор торговала билетами
мужчина следующая ваша
а какой он мужчина
если за проезд не передал?
правильно!
непередовой!
все в середине столпились
а по краям только водитель
(правильно читать «водитэ́ль», по-французски как
бы, прочитайте, пожалуйста, ещё раз)
     а по краям только водят эль
(да нет же! Водитэ́ль! Водитэ́ль прикованный! Как
Прометей – ещё раз читаем)
     а по краям только водитэ́ль прикованный (во!) и
     бабушка с внучкой в платках и пальто
     она держит бумажку цветную
     ирис «Кис-кис»
     и от удовольствия аж причмокивает
     рассасывает форму
     зубов-то нет
     все выпали
     только непонятно
     молочные или вечные
     пройдите вперёд пожалуйста!
     на следующей выходите?
     а знаете ли пора бы!
     у вас такие перспективы
     по вам сразу видно
     КА-ВА-ЛЕР!
     уступите место беременной
     пусть рожает я не возражаю
     ой а вы что
     даже инвалиду не уступите?
     а по этому не скажешь что он инвалид
     стоит себе человек
     может у него зубы гнилые
     и голова скатывается
     ему бы сесть а некуда
     был бы на костылях то какие вопросы
     даже место кондуктора уступили бы
 

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю