Текст книги "Заветные сказки"
Автор книги: Сергей Чекалин
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 11 страниц)
Сергей Чекалин
Заветные сказки
От автора
Чтобы написать книгу, так же как и для того,
чтобы собрать часы, надо владеть своим ремеслом,
автор должен обладать не только умом.
Лео Брюйер.
Как будто дальше пойдёт всё не от автора. Хотя тут можно и поспорить. Очень многое, как будет видно дальше, от совсем других авторов, но примерно о том же. Если говорить о содержании этих записок, то, в основном, оно представлено в следующей главе, названной мной «In extenso» (что значит – дословно в отношении цитируемых текстов), в которой приводятся цитаты различного и, возможно, даже и не связанного, как может показаться, друг с другом содержания. Однако, на мой взгляд, очень даже связанного. Связанного с моей индивидуальной и глубоко личной субъективной логикой, в моём взгляде на рассматриваемые вопросы. Здесь уместно привести мысли В.П.Смилги:
«Стиль и характер любого рассказа (даже если вы просто пересказываете чужие мысли), естественно, во многом зависит от личного отношения к нему рассказчика» («Очевидное? Нет, ещё неизвестное…». М.: Молодая Гвардия, 1966).
Вполне соглашусь, что здесь представлен очень примитивный и ограниченный подход к установившемуся вот уже более двух тысячелетий религиозному мировоззрению, причём, только одного направления – христианству, причём, практически только одной его ветви – православию, основой которого являются Священные Книги Ветхого и Нового Заветов. Хотя уже начинаются разговоры о том, что православие очень далеко от христианства. Конечно, не следует возражать и против другой трактовки тех или иных событий, изложенных в указанных книгах. У каждого свой взгляд на те или иные вопросы и проблемы. Кто-то, конечно, более прав. Но нельзя исключать, что могут оказаться правыми все другие мнения. Нельзя исключать, что могут оказаться неправыми и вообще все рассматриваемые в настоящий момент мнения. Возможен и такой логический вопрос читателя: «Что же это ты, всё о плохом, да о плохом?» Во-первых, не только о плохом, даже и не в том количестве, как это покажется. Во-вторых, что же в этом во всём хорошего, если в этом столько плохого? Тот авторский подход к объяснениям некоторых событий в истории религии, её сравнительно узкого направления, более определяемый возникающими вопросами, нежели ответами на них или поисками этих ответов, никак не навязывается читателю в виде единственного способа решения довольно серьёзных проблем. Вы скажете, что такой подход определяется еретическими с точки зрения религии либо атеистическими с точки зрения другой религии наклонностями автора. Согласен с тем и другим. Это право автора, как, впрочем, и такое же равное право защищающего неприкасаемые тексты Священных Книг. Это право для всех нас, тех и других, обеспечивается равнозначно статьёй 28 Конституции Российской Федерации. Я вижу себя в этой ситуации только обычным читателем сказок Ветхого и Нового Заветов. «Сказка ложь, да в ней – намёк». Вот эти возможные ложь и намёки я и попытался прояснить для себя, чтобы не быть уж совсем полным невеждой, а, может быть, получится, что немного прояснить и для других. Впрочем, в предыдущем предложении я вполне могу обойтись без слова «возможные», поскольку я принимаю только следующие за ним слова: ложь и намёки.
В своих «учёных записках» я старался придерживаться рекомендаций, которые дал Хорхе Луис Борхес:
«Книги философского характера неизбежно содержат тезис и антитезис, строго соблюдаемые «про» и «контра» любого учения. Книга, в которой нет её антикниги, считается незавершённой».
Вполне допускаю, что указанные необходимые «про» и «контра» не всегда у меня явно выражены, не всегда понятиям «про» отыщется противоположное им «контра». Но это находится в области личной логики автора этой книги. Думаю, что у читателя больше вариантов действий и сопоставлений со своей личной логикой. Впрочем, читатель вполне может обойтись игнорированием чтения, если ему покажется, что эта книга не является завершённой.
Вы увидете, что в этой книге нет философских исследований, поэтому указанное выше замечание Борхеса к ней вряд ли имеет отношение, хотя мне и хотелось бы этого.
Меня больше занимают вопросы, если так сказать, фарисейства в религии, в данном случае – в христианстве, а больше – в православии. Общего, конечно, фарисейства, связанного с исполнением законов, с отношением к тем или иным событиям далёкого прошлого и настоящего, отношением к чудесам и прочим проявлениям Великого Божественного в нашей жизни. Может быть, даже и не совсем одного фарисейства, но и «саддукейства», хотя последнее определение и не используется в нашем обиходе. Почему так? Только потому, что по всему Новому Завету красной нитью идёт борьба Иисуса с фарисеями, саддукеями, книжниками и первосвященниками. В Евангелиях описывается не борьба Иисуса с названными группами людей, а только их взаимоотношения, проявившиеся в особой неприязни, которая и пропагандируется нам. Все эти обособленные группы людей сами по себе практически находились и в оппозиции друг к другу, особенно фарисеи и саддукеи (книжники были и в той и другой группах, а первосвященники, насколько это можно понять из рассматриваемых Книг, – только у саддукеев). Одновременно с этим фарисеи и саддукеи находились (как пропагандируют Евангелия) и в оппозиции к учению Иисуса. Возможно, что это не совсем так, поскольку Иисус со Своим отношением к тем и другим появился гораздо позже их уже установившихся друг с другом отношений. Здесь можно сказать так – в прошлой истории появилась дополнительная Иисусова оппозиция к тем и другим.
В верхнем абзаце сказано, что Иисус боролся с первосвященниками. Вообще говоря, надо бы написать, что только с первосвященником, поскольку нельзя ведь сказать, что кто-то выступает против действующих Пап Римских, если он был всего один, когда этот «кто-то» выступал. Так же и в отношении выступлений против действующих Патриархов Московских и Всея Руси, если он был один при определённом небольшом отрезке жизни этого «кто-то». Правда, первосвященников могло быть и много, но остальные, кроме одного – это экспервосвященники, уже отставленные, как, например, это и было во времена Иисуса: Каиафа – первосвященник, а Анна, который тоже участвовал в деле, бывший первосвященник, с которым Каиафа часто советовался. Не как его зять, а просто с глубоким уважением к его заслугам и уму. Анна слыл весьма уважаемым человеком. Первосвященство – наследуемая должность, которая переходила к старшему сыну. Если такового не оказывалось, то эту должность занимали другие родственники, братья, дяди и прочие. В данном случае первосвященником стал зять Анны, для чего, вероятно, Анне пришлось усыновить Иосифа Каиафу (но это можно проверить, если интересно). В те времена такая практика имела место…
Те, кто знает, кто такие саддукеи и фарисеи, – могут и не читать мои краткие дальнейшие об этом сведения. Но могут и прочитать, что-то и поправить, если у меня не так или не так полно.
Фарисеи (или «обособленные») в иудействе – это открытая для всех религиозная организация, «товарищество», которая имела свой устав, свои дисциплинарные правила. По уставу фарисеев для вновь прибывающих членов организации предусматривался даже испытательный срок. Фарисеи выражали интересы зажиточных слоёв иудейского населения. Они отличались своеобразным фанатизмом, но, в то же время, лицемерным исполнением правил благочестия. Руководителем их организации избирался большой знаток Писания («книжник»). Вместе с тем, сами представляя зажиточные слои общества, фарисеи находились в оппозиции к самому высшему слою общества, саддукеям. В наше время сохранилось понятие «фарисейство», которое означает лицемерие и ханжество.
Саддукеи появились во II в. до н.э. и существовали до 70 г., вплоть до разрушения Иерусалима. Основоположником учения саддукеев полагают Садока, который жил во времена правления Давида (1004 – 965 гг. до н.э.) и Соломона (965–925 гг. до н.э.). При Соломоне Садок стал первосвященником. Группировка саддукеев представляла собой наследуемую аристократию и высший слой храмовых священников. Саддукеи строго придерживались только Пятикнижия Моисея и не признавали другого Писания. Они отрицали возможность воскресения, а также отрицали существование Ангелов…
Я с пониманием отношусь или пытаюсь, вероятно, относиться к верующим, к людям, которые имеют глубокие убеждения в этих вопросах. Разве можно порицать за такие глубокие убеждения великого человека, великого философа Павла Флоренского, учёного и замечательного писателя. (Эпитет «великий» здесь субъективный, авторский, по моему отношению к его трудам.) Кто читал его произведения, тот наверняка обратил внимание на то, как он излагает свои мысли, как он переносит свою мысль на бумагу, так же глубоко, как и мыслит (мыслил) в своей голове. Как он на бумагу мог передать своё настроение, свои ощущения. Вот, хотя бы, например, из его записок «На Маковце»:
«Есть мистика ночи; есть мистика дня; а есть мистика вечера и утра.
Выйдешь безлунной ночью в сад. Потянутся в душу щупальцы деревьев: трогают лицо, нет преград ничему, во все поры существа всасывается тайна мира. Мягкая, почти липкая тьма мажется по телу, по рукам, по лицу, по глазам и огустевает, словно осаждается на тебе, и ты – уж почти не ты, мир – почти не мир, но всё – ты, и ты – всё. Точнее сказать, нет очерченной границы между мной и не-мной. В корнях бытия – единство, на вершинах – разъединение. Это единство особенно чувствуется, когда идёшь по сельской дороге безлунною-беззвёздною летнею ночью. Движешься – прорезываешь густую смолу, а расширившиеся, вросшие друг в друга вещи так и мажут по щекам, по лбу. Первооснова сущего открыла недра свои, и не знаешь – к чему нужна личность».
Но это Флоренский, гений, которые появляются один раз хорошо если в сотню лет, а то и больше. Но ведь есть десятки, сотни глубоко верующих и убеждённых в этом людей, тысячи, писателей и не писателей, просто людей, которым за это надо поклониться в ноги, сказать им спасибо за то, что они делают нашу жизнь богаче, определённее, придают в том имеющемся, на мой взгляд, пессимизме религии оптимизм жизни. Но и здесь, вообще говоря, не всем им можно низко кланяться в ноги, во все времена были разные «убеждённые», вплоть до преступников. Как, впрочем, в большевизме и коммунизме…
О чём, всё же, эта книга? Она, конечно, о религии, но не для религии. Поэтому я хочу обратиться к взявшему в руки эту книгу.
Не советую, а даже прошу верующего человека не читать эту книгу. Да он и сам, прочитав её название, поймёт, в чём тут дело и не возьмёт её в руки.
Также не советую читать её и неверующему человеку. Он и так понимает, о чём в ней может идти речь. Зачем повторять пройденное и понятное?
Не советую читать эту книгу сомневающемуся, не избравшему для себя «да» или «нет». Но посоветую ему определиться раз и навсегда и стать верующим, но тогда (см. выше) – не читать эту книгу, или стать неверующим, и тогда (см. выше) тоже не читать эту книгу.
Эта книга – для остальных. Их мало, может быть, даже никого и не найдётся. Ну что же, тогда напрасен был этот труд.
Впрочем, он, вероятно, напрасен во всех случаях.
В этом добавлении я воспользуюсь приёмом Сергея Есенина:
Людям всем в острастку,
Чтоб в ночи икали,
Выдал эту сказку
Я – Сергей Чекалин.
Я писал эту книгу практически больше десяти лет (теперь уже можно сказать, что гораздо больше десяти лет, почти шестнадцать), с начала зимы 2006 года и до сего времени. Закончил её, в основном, в 2016 году (в январе 2016 года). Однако некоторые фрагменты этого варианта были представлены мной раньше, в 2012 году, на сервере ПРОЗА.РУ (автор: Сергей Чекалин). Потом, в течение нескольких последующих лет я вносил в эту книгу небольшие добавления, немного и редактировал её по просьбе моих читателей, устранил несколько моих ошибок, на которые мне указали тоже мои читатели.
Выражаю глубокую благодарность всем моим читателям, приславшим отзывы и рецензии на книгу «Заветные сказки» и на фрагменты этой книги, опубликованные мной на том же сервере в виде отдельных произведений (глав, рассказов, памфлетов и пр.) из книги, а также на мои отдельные произведения, опубликованные в сборнике «Религия».
Несколько лет назад, один из читателей, которому я дал прочитать несколько глав ещё не законченной книги, сказал, что у меня не всё в ней хорошо, поскольку после каждой главы должны быть выводы. Я ему на это ответил, что книга эта не научно-исследовательская, а в ней просто моё некоторое отношение к вопросам узкой религии, больше – православия. И что по всем главам этой книги у меня один и тот же вывод, зачем его повторять столько много раз.
В книге вам встретится несколько авторских стихотворений, которые не писались мной специально для этой цели, а были написаны раньше. Например, «Кто выдумал, что Ева – это зло?», «Что значит человек?» и др. Эти стихотворения, а также и другие мои стихи, я опубликовал на сервере СТИХИ.РУ (автор: Сергей Чекалин 2). Единственное стихотворение, которое было написано именно для этой книги – «Доказательство от противного». Оно приводится в заключительной части книги. Его я написал в июле месяце 2018 года.
Завершена эта книга осенью 2021 года, в самоизоляции, на даче, недалеко от села Вельяминово Домодедовского района Московской области, а полностью отредактирована в апреле 2022 года.
2006 г. – апрель 2022 г.
С.Чекалин
In extenso
In extenso (лат.) – означает «полностью»,
«дословно» в отношении цитат.
«Постойте! Наперёд скажите мне, что это вы читаете?»
Признаюсь, я немного пришёл в тупик от такого вопроса.
«Как, что читаю, Фома Григорьевич! Вашу быль, ваши собственные слова».
«Кто вам сказал, что это мои слова?»
«Да чего лучше, тут и напечатано: рассказанная таким-то дьячком».
«Плюйте же на голову тому, кто это напечатал! Бреше сучый москаль. Так ли я говорил? Що-то вже, як у кого чорт ма клепки в голови! Слушайте, я вам расскажу её сейчас».
Н.В.Гоголь. «Вечера на хуторе близ Диканьки: Вечер накануне Ивана Купалы».
И я также свидетельствую всякому слышащему слова пророчества книги сей: если кто приложит что к ним, на того наложит Бог язвы, о которых написано в книге сей; и если кто отнимет что от слов пророчества сего, у того отнимет Бог участие в книге жизни и в святом граде и том, что написано в книге сей.
Свидетельствующий сие говорит: ей, гряду скоро! аминь. Ей, гряди, Господи Иисусе! Благодать Господа нашего Иисуса Христа со всеми вами. Аминь.
Откр. 22:18-21.
– Малыш, – сказал Геракл. – Малыш Мелезиген, рождённый в Смирне на берегах Мелеса. Запомни, дружок, что я тебе скажу. Мир полон вещей, которых мы не знаем. Мир переполнен вещами, о которых мы не имеем никакого представления. Думаешь самое трудное – это что-то сделать? Нет. Самое трудное – это понять, что ты должен делать. Никто не знает всего, кроме светлых богов. Наш с тобой удел – искать. Вот и я – буду искать.
В.С.Тублин. «Золотые яблоки Гесперид».
Забыли, не хотят знать: писать просто и интересно – труднее, чем сложно и занудно.
Михаил Веллер. «Кавалерийский марш. Масс и культ».
Пишем, что наблюдаем, чего не наблюдаем, того не пишем.
Старинное правило штурманов.
Всякий, кто берёт на себя труд осведомить публику о том, что содержится в новых сочинениях, должен, прежде всего, взвесить свои силы. Ведь он затевает трудную и очень сложную работу, при которой приходится докладывать не об объективных вещах и не просто об общих местах, но охватывать то новое и существенное, что заключается в произведениях, создаваемых часто величайшими людьми. Высказывать при этом неточные и безвкусные суждения, значит сделать себя предметом презрения и насмешек, это значит уподобиться карлику, который хотел бы поднять горы.
М.В.Ломоносов. «Рассуждения об обязанностях журналистов при изложении ими сочинений, предназначенных для поддержания свободы философии».
Но, раз пишешь статью, избрал тему, к которой тебя никто не нудил, – нужно писать о том, что есть действительно, и цитируя авторов – нужно брать, видеть и понимать то, что они говорят, а не приписывать им свои, хотя бы и очень «музыкальные» мысли.
В.В.Розанов. «Кроткий демонизм».
…В деле искусства притворяться не следует; да я и ни в каком деле не умею притворяться… для меня Христос и его проповедь – одно, а современное православие и его учение – другое; одно есть любовь и прощение, а другое – далеко от этого.
В.Д.Поленов. Из письма В.М.Васнецову. 1888 г.
Великие религии начинались в узком кругу друзей.
К.С.Льюис.
Сочинитель не есть надёжный толковник своего труда, и сказать, что именно написал он, нередко может с меньшей уверенностью, нежели любой из внимательных его читателей. Ему, как и читателю, приходится извне подходить к своей книге, предварительно забыв возможно полнее и свои радостные волнения, и объединённые им мысли. Бесцельно вопрошать о сочинении того, кто уже всё сделал, от него зависевшее, чтобы замысел был воплощён соответственно. И мудрено объяснить в двух словах то, чему, чтобы раскрыться, потребовались, по крайнему убеждению писавшего, сотни страниц: пусть же они толкуются тем, кто будет их и судить, – читателем.
П.А.Флоренский. «У водоразделов мысли. Пути и средоточия».
Каждому гарантируется свобода совести, свобода вероисповедования, включая право исповедовать индивидуально или совместно с другими любую религию или не исповедовать никакой, свободно выбирать, иметь и распространять религиозные и иные убеждения и действовать в соответствии с ними.
Конституция Российской Федерации. Ст. 28.
Все мы верим, что справедливость есть, и представляем её абстрактной и существующей над нами, выше нас … А где? У бога? Теперь я понимаю, откуда взялся бог … Его придумали потому, что у людей была жажда справедливости, которой не было на земле.
Нет, справедливость должна быть во мне, в тебе, в соседе, в нас … Больше ей быть негде.
Ст. Родионов. «Преступить черту».
Осёл и собака шли вместе по дороге. Нашли они на земле запечатанное письмо; поднял его осёл, сломал печать, открыл и стал читать, чтобы собака слышала, а в письме говорилось про скотный корм: про сено, про ячмень, про солому. Противно было собаке слушать, как осёл про это читает, и сказала она ослу: «Пропусти, дружок, немножко: может, там найдётся что-нибудь про мясо и про косточки?» Просмотрел осёл всё письмо, но ничего не нашёл, о чём собака спрашивала. Сказала тогда собака: «Брось, дружок, это письмо опять наземь: нету в нём ничего путного».
Античная басня «Осёл и собака».
Бог есть природа (dues sive natura – лат.).
Спиноза.
Знание, абсолютно утверждающее, что оно безошибочно, – это вера.
Е.Замятин. «Мы». Запись 11-ая. Конспект: …НЕТ, НЕ МОГУ, ПУСТЬ ТАК, БЕЗ КОНСПЕКТА.
Бог есть Бог живых.
Мат. 22:32.
Боль жизни гораздо могущественнее генезиса жизни. Вот отчего религия всегда будет одолевать философию.
В.В.Розанов. «Уединённое».
Сколько нами придумано всякой смешной ерунды,
чтобы, с толку сбивая судьбу, подловить в мелочах.
Вит.Дмитриев. «Я когда-то и сам доверял
предсказаниям книг…».
Два человека, стремящихся по-настоящему понять друг друга, должны сначала противоречить друг другу. Истина – дочь дискуссии, а не дочь симпатии.
Башляр Гастон.
Целенаправленная ложь тоже создаёт своих демонов, искажая всё: прошлое, вернее, представление о нём, настоящее – в действиях, и будущее – в результатах этих действий. Ложь – главное бедствие, разъедающее человечность, честные устремления и светлые мечты.
И.Ефремов. «Час быка».
Весь христианский мир – военный лагерь. В некоторых странах бедняки доведены до голода чудовищной гонкой вооружений, которую ведут их правительства, чтобы защитить себя от других христолюбивых государств, а заодно прибрать к рукам любой клочок территории, оставленный без присмотра соседом послабее.
Марк Твен. Записи в дневнике.
С вами случилось то же, что и с глазами в басне Эзопа. Глаза полагали, что они лучше и выше всех, а все сласти доставались не им, а в рот, и даже самая сладкая из всех сластей – мёд. Поэтому они были в обиде и сердились на человека. Но когда человек дал им мёду, глаза стало щипать, слезить и вместо сладости они почувствовали только горечь.
Так и вы не ищите услады в речах философии, как глаза – услады в мёде: не то и вас будет щипать, и вам тоже станет горько, и вы тоже скажете, что никакого толку в философии нет, а всё это одна хула и брань.
Дион Хрисостом. «Глаза и рот».
Пояснительные выражения объясняют тёмные мысли.
Козьма Прутков. Мысли и афоризмы.
Хороший мусульманин верит, что Бог даст – неважно что; и, если даже Он не даёт, хороший мусульманин верит, что голод, смерть, война и болезнь, которые стучатся в его дверь, – это часть Божьего замысла.
Андреа Басфилд. «Неверная. Костры Афганистана».
… В тот год там (в Парашино Оренбургской губернии – С.Ч.) случился неурожай, ржаные хлеба были редки, а яровые – низкие и травные. Работы, казалось бы, меньше, а жнецы и жницы скучали ею больше. Один из них, суровый с виду, грубым голосом сказал моему отцу: «Невесело работать, Алексей Степанович. Не глядел бы на такое поле: козлец да осот. Ходишь день-деньской по десятине да собираешь по колоску». Отец возразил: «Как быть, воля божья…», и суровый жнец ласково отвечал: «Вестимо так, батюшка».
Впоследствии понял я высокий смысл этих простых слов, которые успокаивают всякое волненье, усмиряют всяческий человеческий ропот и под благодатною силой которых до сих пор живёт православная Русь. Ясно и тихо становится на душе человека, с верою сказавшего и с верою услыхавшего их.
С.Т.Аксаков. «Семейная хроника. Детские годы Багрова-внука».
Сколько правд на свете? Ни много, ни мало: столько же, сколько людей, ибо поиски своей правды, в сущности, являются и оправданием всякой индивидуальной судьбы.
Виктор Малухин. «Без знаков различия».
ВЫВОД И МОРАЛЬ. Если вы потеряли ботинок, если у вас украли лису или вообще всё, поздно мучительно думать о том, кто прав в этом мире, кто виноват и что делать. А лучше или искать ботинок, вспотев, шляясь со вздыбленными волосами, или ещё лучше – отправиться в Большой, Малый театр, Консерваторию, Третьяковскую галерею, куда душе угодно, но чтобы уж не опаздывать, если пошёл. Потому что отсутствие ботинка, кража лисы или вообще всего означает лишь то, что у вас нету больше ботинка, лисы или вообще всего, как не было и до того, как вам всё это подарил добрый человек. Ничего нету, но жизнь продолжается, ибо по-другому она не умеет.
Евгений Попов. «Нет, не о том».
Я убеждён в том, что такая вещь, как жизнь заново, действительно существует, что жизнь рождается из смерти и что души умерших существуют в настоящем.
Сократ.
Но вот, если я хоть раз напишу что-то хоть отдалённо напоминающее то, что я сейчас написал, то я определенно смогу констатировать, что я – полный идиот, поскольку только полные идиоты ведут дискуссии с верующими о предмете их веры…
Леонид Андреев. «Божественная комедия» (на сервере ПРОЗА.РУ, автор: Леонид Андреев 2).
…Тому, кто силён разумом, как правило, обстоятельства менее всего мешают выносить здравые суждения. Не далёк от вершины тот, кого потрясают вещи, имеющие заурядную форму и потому ставшие настолько привычными, что люди не могут постичь истину.
И.Кеплер.
Христианская концепция омерзительна. Она делает из бога или воплощённую злость, и притом злость бесконечную, создавшую мыслящие существа, чтобы сделать их навеки несчастными, либо воплощённое бессилие и слабоумие, не способное ни предугадать, ни предопределить несчастья своих созданий.
Вольтер.
Прошлая ложь, если с ней до конца не рассчитаться, довольно быстро ползёт в будущее. Порой даже нас обгоняет. Постепенно она становится как бы традицией, наращивает авторитет, так сказать, проходит проверку временем. Глядишь, уже и правдой командует.
Л.Жуховицкий. «Счастливыми не рождаются».
Можно провалиться во время, словно в некую дыру, там всё современное, прошедшее и будущее, и тебе не понять, есть ли это Прошедшее Настоящее или Прошедшее Будущее.
Г.Бёлль.
В мире был, и мир через Него начал быть, и мир Его не познал.
Иоан. 1:10.
Массовый интерес к прошлому вызван не только желанием понять происходящее, но и поисками в прошлом идеала, который искали в будущем.
К.Поэль. «Мифология как принцип».
Экзистенциализм – не такой атеизм, который растрачивает себя на доказательство того, что Бог не существует. Скорее он заявляет следующее: даже если бы Бог существовал, это ничего бы не изменило. Такова наша точка зрения. Это не значит, что мы верим в существование Бога, – просто суть дела не в том, существует ли Бог. Человек должен обрести себя и убедиться, что ничто не может его спасти от себя самого, даже достоверное доказательство существования Бога. В этом смысле экзистенциализм – это оптимизм, учение о действии. И только вследствие нечестности, путая своё собственное отчаяние с нашим, христиане могут называть нас отчаявшимися.
Ж.П.Сартр. «Экзистенциализм – это гуманизм».
Что Библии трагический сюжет,
Что мамонты в природном саркофаге?
Над снежной тундрой миллионы лет
Полярной ночи траурные флаги.
Что Иисус, распятый на кресте,
Что наши обличительные строфы?
Здесь сотни тысяч в вечной мерзлоте,
Как жертвы небывалой катастрофы.
Анатолий Краснов. «Вечная мерзлота».
Ложь – религия рабов и хозяев.
М.Горький. «На дне».
Мы и сами-то плутаем,
Чёрт-те где таскаем тело.
Только дело ли пытаем?
Не «лытаем» ли от дела?
Геннадий Угренинов. «Слобода».
Я не верю в бога, который награждает и карает… Я не верю также в бессмертие души после смерти, хотя слабые умы, одержимые страхом или нелепым эгоизмом, находят себе пристанище в такой вере.
Альберт Энштейн.
ХРИСТИАНСТВО.
Монументальная особа в развевающемся одеянии, пропитанном кровью. Голову венчает колючая золотая корона, на шипы которой насажены окровавленные головы патриотов, отдавших жизнь за свою родину: буров, «боксёров», филиппинцев. В одной руке ХРИСТИАНСТВО держит пращу, в другой – евангелие, раскрытое на тексте: «Помогай ближнему». Из кармана торчит бутылка с ярлыком: «Мы несём дары цивилизации». На шее ожерелье из наручников и воровских отмычек. Убийство и Лицемерие поддерживают ХРИСТИАНСТВО под руки.
Стяг с девизом: «Возлюби имущество ближнего своего, как самого себя!»
Эмблема – чёрный флаг.
Почётная свита – миссионеры и германские, французские, русские и английские солдаты с добычей.
Марк Твен. Из памфлета «Грандиозная международная процессия».
Вспомните: синий холм, крест, толпа. Одни – вверху, обрызганные кровью, прибивают тело к кресту; другие – внизу, обрызганные слезами, смотрят. Не кажется ли вам, что роль тех, верхних, – самая трудная, самая важная. Да не будь их, разве была бы поставлена вся эта величественная трагедия? Они были освистаны тёмной толпой: но ведь за это автор трагедии – Бог – должен ещё щедрее вознаградить их. А сам христианский, милосерднейший Бог, медленно сжигающий на адском огне всех непокорных, – разве он не палач? И разве сожжённых христианами на кострах меньше, чем сожжённых христиан? А всё-таки – поймите это, всё-таки этого Бога славили, как Бога любви. Абсурд? Нет, наоборот: написанный кровью патент на неискоренимое благоразумие человека. Даже тогда – дикий, лохматый – он понимал: истинная, алгебраическая любовь к человечеству – непременно бесчеловечна, и непременный признак истины – её жестокость. Как у огня – непременный признак тот, что он сжигает. Покажите мне не жгучий огонь? Ну, – доказывайте же, спорьте!
Е.Замятин. «Мы». Запись 36-ая. Конспект: ПУСТЫЕ СТРАНИЦЫ. ХРИСТИАНСКИЙ БОГ. О МОЕЙ МАТЕРИ.
…Христианство – как и все другие религии – это рабство, это смиренное самоубийство всего, что есть лучшего и самого дорогого и самого высокого в человеке.
И.Е.Репин. Из кн. Анатолия Варшавского «Крамольные полотна». М.:Детгиз, 1963.
Религия – это искусство одурманивать людей с целью отвлечь их мысли от того зла, которое причиняют им в этом мире власть имущие. Людей запугивают невидимыми силами и заставляют их безропотно нести бремя страданий, причиняемых им видимыми силами; им сулят надежды на блаженство на том свете, если они примирятся со своими страданиями в этом мире.
Поль Анри Гольбах.
Основополагающие сказки произносились уже сотни раз и крайне убедительно. Так что я и сам, по правде сказать, не особенно им доверяю. Равно как и евангелия – церкви это прекрасно известно: написаны толстенные тома, доказывающие, что никаких противоречий там нет и в помине.
Жорж Сименон. «Когда я был старым».
Я хочу узнать, как Бог создал этот мир. Меня не интересует то или иное явление, спектр того или иного элемента. Я хочу узнать, о чём Он думал, всё остальное – детали…
Что меня действительно интересует, так это вопрос, имел ли Господь Бог при сотворении мира хоть какой-нибудь выбор?
Альберт Энштейн.
Как легко мне жить с Тобой, Господи!
Как легко мне верить в Тебя!
Когда расступается в недоумении
или сникает ум мой,
когда умнейшие люди не видят
дальше сегодняшнего вечера
и не знают, что надо делать завтра, –
Ты снисылаешь мне ясную уверенность,
что Ты есть
и что позаботишься, чтобы
не все пути добра были закрыты.
На хребте славы земной
я с удивлением оглядываюсь на этот путь
через безнадёжность – сюда,
откуда и я смог послать человечеству
отблеск лучей Твоих.
И сколько надо будет,
чтобы я их ещё отправил, –
Ты дашь мне.
А сколько не успею –
значит Ты определил это другим.
Александр Солженицын. «Молитва».
Разговор о Боге либо так бесконечно сложен, что начинать его страшно, либо, напротив, очень прост: если ты хочешь, чтобы Бог был – он есть. Если не хочешь – нет. Он есть всё, включая нас, а для нас он, в первую очередь, и есть мы сами. Бог не навязывается нам, – это его искажённый образ навязывают нам другие люди, – он просто тихо, как вода, стоит в нас. Ища его, мы ищем себя, отрицая его, мы отрицаем себя, глумясь над ним, мы глумимся над собой, – выбор за нами. Дегуманизация и десакрализация – одно и то же.
Татьяна Толстая. «Квадрат».
Приступив к боковому жертвеннику, или предложению, находящемуся в углублении стены, знаменующему древнюю боковую комору храма, иерей берёт из них одну из просфор с тем, чтобы изъять ту часть, которая станет потом Телом Христовым – середину с печатью, ознаменованной именем Иисуса Христа. Так он сим изъятием хлеба от хлеба знаменует изъятие плоти Христа от плоти Девы – рождение Бесплотного во плоти.
Н.В.Гоголь. «Размышления о божественной литургии. Проскодимия».
Как и всё его поколение, он был воспитан в духе воинствующего, с оттенком невежества, атеизма, он твёрдо знал, ибо ему сказали об этом, что бога нет, и это вполне его устраивало – так же, как, похоже, и остальных. Он даже ощущал нечто вроде жалости к сотням миллионов верующих в разных концах света, которые до сих пор не додумались до такой простой вещи, и ему было совершенно непонятно, какое место в душах этих людей может занимать вера. Бога нет – и этим всё было сказано, с наступлением эпохи атеизма это место освобождалось. Конечно, можно было бы задуматься, чем заполнилось таким образом освободившееся место, ведь ясно, что оно чем-то заполнилось, но Чижов над этим не задумывался. Да и он ли один.
