Текст книги "Архитекторы (СИ)"
Автор книги: Сергей Боровский
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 4 страниц)
Я толкнул соответствующую дверь и оказался у магазина, который охранял здоровенный негр с табличкой на груди «Сэм». Попытался его обойти, но он крепко взял меня за руку.
– Вход в магазин – только для зарегистрированных пользователей.
Статистику собирают? Ну, ладно. Надо так надо.
Я заполнил в журнале посетителей свои данные, охранник их внимательно прочитал, сличил с показаниями «наладонника» и выдал мне пластиковую карточку, служащую пропуском. Засунул я её в специальную щель возле двери, и она провалилась. Совершенно. Куда, непонятно. Дверь при этом не открылась, и вдобавок сработала сигнализация.
Охранник недоверчиво посмотрел на меня.
– Где пропуск? – спросил он.
А я знаю?!
Он осмотрел место происшествия и, видимо, ему стала ясна причина.
– Выпишем другой.
Мы вернулись к столу. На том месте в журнале, где я минуту назад оставил свои закорючки, зияла пустота. Пришлось заполнить данные снова. Мне выдали другую карточку. Вставляя пластик в приёмное отверстие, я слегка придержал его пальцами. На всякий случай. Сигнализация на этот раз не верещала, но в щели вспыхнули искры, и стало заметно темнее. Вытащить карточку не удалось – она расплавилась и намертво прикипела к считывающему устройству.
Я оглянулся на охранника. Он стоял неподвижно, закатив глаза. Для очистки совести я потормошил его, но он пребывал в полной отключке. Над его головой я заметил маленькую позолоченную табличку: «Независимый разработчик – Шринивасан Бхета».
Ага. Понятно.
***
Пашка вернулся из небытия с плохими новостями. Однако меня не покидало ощущение, что они его больше развеселили, чем огорчили.
– Владимир Петрович – пустышка, – доложил он. – Пробил по своим каналам.
– Да ты что! – не поверил я. – С такой охраной бедных людей не бывает.
– Группа автоматчиков взята в кредит. Вместе с броневиком. Кроме них, у него больше ничего нет. Единственный актив, так сказать.
– Кто же ему кредит дал?
– Грустная история. Задолжал он сильно одному пацану. Ну, тот его припёр к стенке. Отдавай, а то зарежу. Вот он и придумал эту схему. Схему одобрили, за него поручились. Встречается с разными людьми, пыль в глаза пускает. Говорят, дела пошли в гору.
– Так надо это, – растерялся я. – Антона Юрьича предупредить.
– Зачем?
– Разведёт он его.
Пашка скривился в зловещей улыбке.
– Ты за него не переживай. О нём я тоже кое-что разузнал.
– Что, всё так плохо?
– Нет. Всё ещё хуже.
– Что именно?
– Пока не могу сказать ничего конкретного.
Пашка дал мне минуты две, чтобы я переварил полученную информацию.
– В общем, сворачиваться нужно, – затем продолжил он. – По возможности без лишней рекламы. Закругляться, так сказать. Сценарий предлагается такой: разбегаемся и возвращаемся к личной жизни.
– А как объясним?
– Никак.
– Так звонить же будут.
– Скажешь, что уехал на охоту. С Ахметом Ахметовичем.
– А ты?
– Я им неинтересен.
– А зарплата?
– Забудь.
– А аванс?
– Оставь себе. На восстановление душевного равновесия. Или в качестве компенсации за потерю веры в людей.
– А офис? Кто вывозить всё это будет?
Мысль о том, что «Ротенбиндер» достанется какому-то риэлтэру, была мне противна.
– Да ты не понял, старичок. – Пашка ласково потрепал меня по загривку. – Чтобы вывезти все это барахло на помойку, нужно заплатить пятьсот драхм. А переезд обошелся в двести. Экономика, врубаешься?
Нет, я сам хочу убедиться, что всё это правда.
– Василий Викторович? Это Дмитрий Игоревич. Как поездка? Хорошо? Да, я по делу. Встретиться бы. Где? Да можно прямо в новом офисе. Заодно посмотрите на него, а то ни разу ещё не видели это роскошество.
***
В особняке на «Сухаревской» ветер гонял по полу листки бумаги с текстом доклада Министра сельского хозяйства на 19-ой партконференции КПСС. Видимо, ночью распахнулось окно, и ворвавшаяся в кабинеты стихия учинила разгром. Я закрыл его поплотнее, но бумаги подбирать не стал – так даже симпатичнее. Типа, творческий беспорядок.
На лестнице раздались жизнерадостные голоса, и вслед за этим в дверях возникли колобки. Оба.
– Дмитрий Игоревич! А мы вот зашли проведать вас. – Никанор Никанорович сиял лучезарной улыбкой.
Они совершили короткую экскурсию по помещению, естественно, ничего интересного для себя не нашли и вернулись в ту комнату, где я сидел на подоконнике, обдумывая, как поделикатней начать разговор.
– Да, хоромы тут настоящие! – похвалил Никанор Никанорович. – У меня в генштабе и то поменьше были. Не уступишь десяток квадратов? Хотя бы вот в этом углу?
Василий Викторович не отставал от него.
– И место здесь бойкое, – заявил он. – Метро. Рестораны. До «Олимпийского» – рукой подать.
Никанор Никанорович уселся на коробки, а Василий Викторович – на станину «Ротенбиндера».
– Помнишь, мы снимали офис на «Полянке»? – пустился в воспоминания Никанор Никанорович. – Уж на что солидный, а и то похуже этого будет.
– Однозначно.
– И с парковкой там проблемы были. А здесь – паркуйся на здоровье. Никто тебе слова не скажет.
– Скорее снегоуборочная машина появится в августе на улицах Сингапура, чем у нас теперь возникнут проблемы с парковкой, – высказал своё мнение Василий Викторович.
– Престиж опять же. Здесь не стыдно принять хоть самого губернатора.
– Бери выше, Никанор Никанорович. И премьер-министра не стыдно.
– Согласен. Кстати, как он там?
– Болеет.
– Это у него почки, – покачал головой Никанор Никанорович. – Теперь пива – ни-ни! Помню у нас, в штабе, служил такой генерал Бусыгин. Да ты его знаешь! Тоже его как-то с почками прихватило. Так врач первым делом говорит, чтобы с пивом завязывал. Водка – пожалуйста. А пиво – это смерть.
– Хорошо, что у меня с почками всё в порядке, – отозвался Василий Викторович.
Здесь я понял, что разговора не получится. Они просто валяли дурака.
– Как съездили? – обратился я к Василию Викторовичу. – Как погодка?
– Ты не поверишь, – с готовностью откликнулся тот. – Каждый день – плюс пятьдесят. Море – плюс тридцать.
– От поноса быстро избавились?
Он посмотрел на меня, вроде как даже с интересом.
– Три дня – и как огурчик. Ты, кстати, поговорить о чём-то хотел.
Я сделал удивленное лицо.
– Поговорить? Ах, да! Нет, вопрос уже разрешился. Извиняюсь, что оторвал от дел.
– Да ладно. Нам и самим было любопытно. Правда, Никанор Никанорович?
– Куда уж правдивее? Он мне как сказал, что нужно к ребятам в офис съездить, так я все дела и отложил. Мне мэр Казани звонит, давай, говорит, встретимся. А я ему: не могу. Занят. – Он неожиданно спохватился. – Мы тебя не сильно отвлекаем? А то разболтались тут, два старых бздуна. Пойдём, Василий Викторович. А?
– Надо идти, – подхватил тот.
Уже будучи в дверях, Никанор Никанорович сыграл напоследок ещё одну интермедию.
– А, кстати, где народ? – спросил он.
– Какой народ? – удивился я.
– Ну, тут ведь кто-то работать должен. Нет?
– А-а, эти… Уволил.
– Не подошли?
– Да как сказать… Сесть некуда.
Целоваться на прощание мы не стали.
***
Про увольнение я соврал, но мысль мне показалась здравой. Я дал отбой Андрюхе. Обещал рассчитаться на днях за хлопоты – от аванса кусок оставался все ещё приличный. Хорошо, хоть не успел других деятелей подключить. Ну, а Викентию Ивановичу и прочим я ничего не должен – у них есть свой покровитель.
И тут меня озарило!
Порывшись в записной книжке, я отыскал номер и набрал его.
– Руслан?
– Да.
– Это Дмитрий Игоревич. От Никанора Никаноровича. Можешь подъехать через час? Да тут почти в центре.
Сейчас мы трудоустроим его по великому блату. Такой волосатой лапы он ещё никогда не видел. И не увидит.
Парень оказался таким, как я и ожидал: нагловатым, самоуверенным, ленивым. Дитя большого папы и прогнивших общественных отношений.
– Резюме с собой? – спросил первым делом я.
– Зачем? – опешил Руслан.
– Традиция.
– Не практикую.
– Ну, тогда на словах опиши свои скилзы.
– Чего?
– Таланты есть?
– Да полно!
Я ждал, что он примется их перечислять, но Руслан прошёл испытание молчанием на отлично и не проронил ни звука.
– Твои условия? – поинтересовался я.
– Пятьсот драхм, – заявил он. – На меньшее я не соглашусь. Отпуск – четыре недели. Как в законе.
Ишь ты! Юрист, однако.
– Стопроцентная оплата больничных, и это, – впервые за весь разговор соискатель замялся. – Участие.
– В чем? – не понял я.
– Как в чем? В прибылях.
Нет, он мне положительно нравился.
– По рукам! – обрадовался я и очень подробно объяснил ему должностные обязанности на вечер. – Вот тебе ключ. Закройся изнутри и никого не впускай. Говори, что не велено. Если будут ломать дверь, звони в милицию. Мобильник с собой? Еду заказывай прямо сюда из ресторана. Чеки сохрани – вернём. Отлучаться нельзя.
– Тогда это ещё сто драхм! – капризно оттопырил губу мальчик.
– Имеешь.
Я осторожно приоткрыл дверь, проверил, что меня никто за ней не подкарауливает.
– А как долго сидеть нужно? – спохватился Руслан.
– До особого распоряжения.
***
На улице мела метель, под ногами хлюпала снежная каша, злые водители проклинали клаксонами друг друга и глупых пешеходов, норовящих сигануть под колёса.
Мои дальнейшие действия были тщательно продуманы и выверены. До мелочей. Сначала я зашел в тур-агентство и купил путёвку. На этот раз не виртуальную. Заслужил. Буду лежать с утра до вечера на топчане, обдуваемый ласковым ветерком, попивая спирт, разбавленный кока-колой. Может, познакомлюсь с хорошенькой девушкой из приличной семьи, и мы устроим себе маленький праздник простого человеческого общения. Но это, конечно, в качестве бонуса – в путевку не включено.
А потом я посетил гастроном, где произвёл следующие покупки: один литр «Столичной», буханку «Бородинского», баночку красной икры, полкило «Докторской», кильку в томатном соусе и тетрапак с витаминизированным напитком из отходов нефтяной промышленности. С этим богатством я отправился на Красную Пресню, полагая, что застану Викентия Ивановича одного.
Расчёт оказался верным. Мой дублёр по информационным технологиям караулил кресло, а Антон Юрьич уехал в командировку. То ли в Мурманск, то ли в Лондон. Без лишних слов я выложил на стол все свои аргументы, и мы приступили к их ликвидации.
Когда после третьей мы перешли на «ты», Викентий мне честно признался в чувствах.
– Люблю я тебя, Дима, – сказал он. – И всегда любил. Даже после того, как ты меня нагло подсидел.
– Аналогично, – отозвался я. – Но ты, Иваныч, не правильно трактуешь события. Я ведь даже не успел, как следует, насладиться твоим высоким общественным положением.
– Мне это положение – вот где. – Он резанул себя по горлу рукой и предложил немедленно налить еще.
– А поменять? – вкрадчиво посоветовал я.
Викентий задумался, держа стаканчик перед собой и глядя куда-то вдаль, поверх него. Потом он опрокинул содержимое внутрь и горько поморщился.
– Поздно.
– Семья, дети? – подсказал я.
– Две.
– Что две? – не понял я.
– Две семьи.
Ну, определенно мужик не промах.
– Ты ещё многого не понимаешь, – продолжил он после короткой паузы. – Юрьич, он хоть и строг, но иногда от него отламываются сочные куски. Когда при деньгах.
– А сейчас?
– Сам видишь. Доедаем последние.
Он откусил «Докторской» и вздохнул.
– Про Тамбовский портал тебе не рассказывали?
– Нет.
– Ну так вот. Первую часть они проплатили, а со второй уже месяца три нам мозги пудрят.
– Что так?
Викентий махнул рукой.
– У них семь пятниц на неделе. То это поменяй, то другое. Сюда прибавь, отсюда убери.
– Техническое задание подписано?
– Да толку-то!
Я предложил взглянуть на продукт, но Викентий категорически отказался.
– Тошнит меня от него. Сил нет, – признался он.
– Понимаю.
Выпили, и Викентий сообщил, что оптимизма он не теряет. Несмотря ни на что.
– Есть новая тема у Юрьича, – сказал, перейдя на шёпот. – По сравнению с ней, все предыдущие – пшик. Но только об этом никому. Идёт? Ни одной живой душе!
Я «дал зуб», и Викентий поведал мне о предполагаемом проекте. Условно его можно было назвать: «Ударим живым интернетом по коррупции и безответственности». Смысл его состоял в том, чтобы визуализировать все перемещения государственных денежных средств. То есть буквально. Стоит себе стеклянный банк со множеством его филиалов, а по прозрачным трубам текут денежные потоки. И каждый желающий может встать и хоть целый день наблюдать за процессом. Пока не надоест.
– Ни одна драхма не пропадёт, – убежденно произнес Викентий и предложил тост за успех предприятия.
Бутыль опустел, и мы расстались. На прощание я узнал, опять-таки по большому секрету, что на меня у Антона Юрьича большие виды и надежды, как на крупного специалиста.
***
«Живой Портал Органов Государственной Власти Тамбовской Области» встретил меня колоннами в стиле рококо. Или барокко – я их путаю. Здание, в каждом кирпичике которого чувствовалась державная мощь, устремлялось ввысь и утопало в искусственном небе. Входная дверь была таких размеров, что открываться могла только с помощью специального поворотного механизма. Золотая кнопка управления механизмом, вмонтированная в стену, призывно блестела на солнце. Надавив ее, я всем телом почувствовал, как разверзлась земная твердь, и громоподобный голос в небе объявил:
– Добро пожаловать на Тамбовскую землю!
И я перешагнул порог портала.
Здесь абсолютно всё было отделано золотом: и колонны, и резные стены, и косяки дверей, и даже паркетный пол. Огромный, до самого потолка, портрет губернатора в золотой массивной раме украшал фронтальную стену. Справа и слева от неё уходили вверх две золотые лестницы с фонтанами и купидонами. Люстра из цельного куска золота, свисавшая практически до пола, слепила глаза. Кумачовая растяжка на всю ширину зала гласила: «Вам здесь рады!»
– Вы к кому? – спросил виртуальный и потому безопасный милиционер.
– Да я так. Посмотреть.
Милиционер тут же дал мне путеводитель на мелованной бумаге. Толщина – сантиметров десять.
– Добро пожаловать!
Сгибаясь под тяжестью книги, я поднялся на второй этаж по лестнице и оказался в выставочном павильоне достижений Тамбовской области. Здесь золота было поменьше – преобладал белый мрамор. Ни о чём особенно не думая, я двинулся знакомиться с сельским хозяйством, где меня встретил добродушный дедушка-виртуал. Ба! Да это же Мичурин! Какая качественная копия!
Я с восхищением пожал ему руку и, кажется, переборщил, потому что на лице его отобразилась болезненная гримаса.
– Ради Бога, извините! – поспешил ретироваться я.
– Ничего. Не желаете взглянуть на пятикилограммовую свеклу?
– Давайте.
Старик провёл меня к стенду, на котором лежал тёмно-фиолетовый арбуз. С полосками и поросячьим хвостиком.
– Это правда свекла? – не поверил я.
Мичурин молча достал из кармана перочинный нож и отрезал маленький кусочек от плода. Я послушно затолкал его в рот. Пожевал, стараясь нащупать вкус. Нет, всё-таки ещё есть куда развиваться «живому интернету» – как будто мешок полиэтиленовый проглотил.
– Отличный борщ получится! – сказал я вслух, потому что не Мичурин же виноват в недостатках виртуальности.
– В этом уникальном образце – вся таблица Менделеева! Маня! – обратился он к розовощекой блондинке, держащей в руках сноп гигантской пшеницы, с макдональдсовскими булочками вместо зёрен. – Покажите товарищу наши бананы.
Мы с Маней оставили Ивана Владимировича наедине со свеклой, а сами предстали пред деревом, на котором действительно гроздились жёлтые продолговатые плоды. Маня облизнула свои полнокровные губы и произнесла:
– Ну, иди же ко мне, мой малыш!
О, нет! Только не это!
Я бросился наутёк, потому что уже встречался с виртуальными неудовлетворёнными самками. И создают их наверняка такие же неудовлетворённые кретины.
Путеводитель сковывал мои движения, и его пришлось выбросить. Но Маня не стала меня преследовать, поэтому я сбавил шаг и уже совершенно спокойно взошёл на третий этаж, где увидел просторный коридор с многочисленными кабинетами по обеим сторонам.
На первой двери было написано: «Данные статистики за 1913-ой год». Я дернул ручку, она послушно и очень мягко открылась. Но за ней оказалась кирпичная стена. Битая ссылка?
За следующей дверью с табличкой «Партнеры сайта» обнаружилась чёрная пустота. Я протянул в неё руку, и моя легкомысленная длань исчезла. Напрочь. Вытащил обратно – всё на месте. Что за ерунда? Хорошо, что не голову туда засунул.
За всеми остальными дверями пряталось всё то же самое: либо темень, проглатывающая конечности, либо кирпич. И лишь в одном помещении, обозначенном как «Вступительное слово руководителя области», стояла трибуна. Возле неё, в позе Роденовского «мыслителя» сидел губернатор (не сам, конечно, а копия). Увидев меня, он занял своё место, отхлебнул из стакана и стал рассказывать об успехах. Я закрыл дверь – голос умолк. Открыл – вот он опять, «мыслитель», глоток воды, речь. То есть каждый раз пластинка начиналась сначала. Из хулиганских побуждений я заставил его попрыгать – раз десять, наверное.
Ну, всё ясно. Любопытство удовлетворено. Сайтик, наспех слепленный из готовых кусков, бесплатно валяющихся на интернете. И прикручен кривыми руками. Больше этот «портал» меня не интересовал.
Вернувшись к лестнице, я обнаружил, что её нет. И не просто нет, а совсем нет. И не только её, но и каких-либо следов её исчезновения. Провала тоже нет. Сбоку я заметил двери лифта и пошёл к ним.
Вызов сработал. Двери гостеприимно распахнулись передо мной, и я очутился в просторной чистенькой кабине. На щитке сияла только одна кнопка. Вот её я и нажал.
Что произошло после этого, мне неизвестно до сих пор. Погас свет, и я куда-то провалился. Я почувствовал, что вишу в воздухе, болтая ногами, как космонавт на орбитальной станции. Меня обволакивала пустота, и ни единый звук не нарушал звенящей тишины.
Всё. Пора сматываться отсюда.
Я полез во внутренний карман за «наладонником», и моё сердце похолодело – он пропал. Это не портал, это какая-то чёрная дыра!
Получалась следующая ситуация: я завис на Тамбовском «живом сайте» без пульта управления. Другими словами, без меню выхода. Моё неподвижное тело сейчас лежит в кресле. И живу я, между прочим, один. Говорила мне мама: «Женись!» Не послушался. Пашка будет в отлучке ещё неделю. Есть шанс, что отключат электричество, но очень слабый. Ещё хорошо бы укусил комар. Впрочем, сейчас зима.
– Эй! Кто-нибудь! Помогите!
Я попытался двигаться в пустоте, загребая, как пловец, руками. Сначала не ничего не получалось, но потом кое-как приноровился. Сдвинулся с места. Поплыл. Ударился обо что-то головой. Это хорошо. Значит, есть за что уцепиться. Значит, здесь не только мрак и бесконечность.
Ощупал поверхность руками – вроде, кирпич. Шахта лифта? Поплыл влево, перебирая по стене руками, и тут ухватился за чьё-то тёплое лицо.
– Ты чего орёшь? – сказали мне из темноты, после того, как я перестал истерически барахтаться.
– Ты кто? – в свою очередь, спросил я.
– А ты кто?
– Я первый спросил.
– Ну и что?
Голос у него был спокойный. Приятного тембра.
– Меня зовут Дмитрий Игоревич.
– Ты ещё визитку дай… Димон, значит?
– Ага.
– Афанасий. – Мы пожали друг другу руки в темноте. – Давно здесь?
Он что, не слышал, как я провалился? Чёрт! Даже просканировать его не чем.
– Где-то час, – сказал я.
– Счастливчик!
– А ты?
– Да кто его знает! Может, неделю. Может, две.
И до сих пор жив. Получается, что время у меня есть. Если он не врёт.
– Афанасий, а как ты здесь очутился?
Он засопел в ответ.
– Вообще-то мне рассказывать по долгу службы ничего нельзя. Но принимая во внимание чрезвычайные обстоятельства… Видишь ли, мне тут одного человека поручили разработать.
– Кажется, понимаю. А зовут его как?
– Да это-то тебе зачем?
– Не Антон Юрьич?
Афанасий хекнул.
– А ты откуда?… Давно у него работаешь?
– Месяц.
– Ну, и как?
– Сам видишь, как.
– Понятно.
Помолчали.
– Он жулик? – спросил я.
– Нет, что ты. Уважаемый человек. Просто зацепки на него нужны.
– Зачем?
– Тема у него колоссальная. Неразработанная. Мы могли бы её вместе крутить. Как считаешь?
Я задумался.
– А ты тоже в лифте обратно спускался?
– Ага. – Голос его был полон презрения к самому себе.
Господи! Да о чем же это мы говорим?! Ведь тут каждая секунда может оказаться последней!
– Ты где сейчас в реальности сидишь? – спросил я.
– На работе, конечно.
– Значит, тебя скоро найдут?
– Не факт. У меня отдельный кабинет.
– И что, за неделю тебя никто не хватился? Уборщиц у вас нет, что ли?
– Я изнутри заперся.
– Слушай, Афанасий! Ты это… Если первым выберешься… Запомни мой адрес.
– Идёт. А ты мой.
Мы обменялись координатами и заставили друг друга их повторить по нескольку раз. И надо же, как вовремя!
– Кажется, меня кто-то тормошит. – То были его последние слова.
Афанасий оказался порядочным человеком. Пожалуй, самым порядочным из тех, с кем мне пришлось общаться в последние недели. В этот же вечер мы с ним отметили чудесное совместное спасение. Угощал я. И рассказывал тоже я. Всё, что сам знал. Афанасий остался доволен. И просил, если что, обращаться к нему, не стесняясь. Запросто.
***
Я собирал чемоданы, когда зазвонил мобильник.
– Алло!
– Привет! Антон Юрьевич тебя разыскивает. Ты где пропал?
– Да тут отлучиться нужно было.
– Сегодня вечером у него.
– Обязательно буду, – соврал я, и Викентий отключился.
Нет, с меня достаточно. Жили мы без этого до сих пор и ещё проживём столько же. Если не больше. Квалификация у меня высокая, руки растут откуда надо. Голова опять же…
До прихода такси, заказанного в аэропорт, оставалось полчаса. Достаточно, чтобы заглянуть на участок. А то неизвестно, когда теперь в следующий раз.
Группа разновозрастных, но одинаково потрёпанных людей толпилась у бытовки, изучая карту сайта с единственной страницей.
– Здравствуйте! – поприветствовал меня один из них, белобрысый и веснушчатый. – Кто здесь владелец ресурса?
– К вашим услугам.
Все обратили свои взоры на меня.
– Мы – неправительственная организация, – сказал белобрысый. – Ищем хостинг. По возможности, бесплатный.
– Как называетесь?
– Общество пострадавших от «живого интернета».
Обалдеть!
– А кто здесь пострадавший?
– Все. Вот, у него кредитку украли. На сто драхм лимита.
Парень с ярко выраженными признаками лоха в седьмом поколении выдвинулся вперёд.
– А у меня девушку увели, – сказал какой-то бесформенный толстун.
Все закивали головами, подтверждая его слова.
– А вот он выйти из интернета не может. – Белобрысый показал пальцем на средних лет дяденьку с руками-печатями и со свиным пятачком вместо носа.
– Это же спамерский бот!
– Так что теперь, он не достоин сострадания?
И то правда.
– Ладно. Живите пока. Но только митингов здесь не устраивать и за чистотой следить. Ясно?
– Ясно!!! – хором ответил народ.
– В баньку сходите, – посоветовал я.
– А можно?
– Нужно.
В это время мне позвонили. Да, сюда тоже уже связь добралась.
– Привет! – сказала «труба». – Это Сурок. Ты просил напомнить о себе, если что.
Я замялся, напрягая извилины.
– Ага. Подожди секунду. Ребята, а как вы новичков принимаете?
– Пусть приходит на сайт: live://poor-me.org. Там есть регистрационная форма.
– Сурок, ты там? Запиши адрес сайта. – Я продиктовал. – Зайдёшь, зарегистрируешься, а там тебе скажут, что делать.
Всё. На звонки больше не отвечаю. На вопросы тоже.
Я кинул прощальный взгляд на рисованные фасады небоскребов (десять верхних этажей одного из них согнуло ветром), на бытовку-пальму, на Сиднейский конференц-зал, и уверенно нажал «Exit».
Сергей Боровский
New York, 2009
