Текст книги "Хочу подняться"

Автор книги: Сергей Русинов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 8 страниц)

6

До присяги зубрили уставы, отрабатывали строевую, ежедневные кроссы и полосы препятствий. Особым днем для всех курсантов стала суббота – парко хозяйственных день (ПХД). День тотального наведения порядка в казарме. Причем роботов-уборщиков для ПХД не выдавали. Все надо мыть своими руками. Сержант объяснил это просто, во время боевых действий роботов-уборщиков может не быть, абезуборки все утонет в дерьме. А отучать бывших гражданских жить в дерьме можно только так, когда своими руками все убирают. Для закрепления в памяти уборка во время ПХД обязательно чередуется с отжиманиями, с упражнением «Дружба». Добавилось ещё одно упражнение – Ловля космических бабочек. Нужно присесть, потом с карачек резко выпрямить ноги и подпрыгнуть, во время прыжка шлепнуть ладонями друг об друга над головой. Шлепнуть надо так, как будто бабочку ловишь. После первой Ловли космических бабочек ещё два курсанта резко захотели стать снова гражданскими.

Научились очень быстро строиться. При любой заминке, при любой ошибке сержанты вели роту на стадион:

– Садись! Прыжками вперёд марш!

И рота скакала по несколько километров по стадиону. Причем скачки за ошибки сержанты устраивали роте после приёма пищи.

Больше всего Андрею нравились команда «Отбой», только если это реальный Отбой, а не тренировочный, когда по-настоящему надо ложиться спать. Рацион в столовой вдруг резко изменился. Если в первые четыре дня кормили как ну убой. То теперь все поменялось. Порции стали маленькими и невкусными. На вкус, как корм для собак или для каких-то других животных. Но теперь курсанты ничего в своих тарелках не оставляли. Съедали всё. Ещё и сержанты затеяли новую игру – съедать надо все моментально быстро. В любой момент может последовать команда «Заканчиваем приём пищи! Закончили приём пищи! Встать! Выходим строимся». Если хоть кто-то задерживается или продолжает есть после команды «Закончили приём пищи!», то вся рота шла скакать на стадион. Из-за этого Андрея и всех остальных курсантов стало по-настоящему мучить постоянное чувство голода. Жрать хотелось всегда и везде, даже во сне, даже после того как только что поел и вышел из столовой. Постоянное желание жрать всегда сопровождало постоянное желание спать. Жрать и спать Андрей теперь был готов где угодно и когда угодно. Как и все другие курсанты. Чувство постоянного голода и недосыпания были хуже всех тренировок и даже хуже физических наказаний.

7

Присягу оформили как праздник. В общем-то, это праздник и был. Перед самой Присягой капитан отчислил ещё троих, они почему-то для службы не годились. Капитан всех построил и сообщил:

– Сегодня принимаем Присягу. После принятия вы уже полувоенные. Полувоенные в том смысле, что знаний у вас ещё нет. И в том смысле, что после Присяги все вы становитесь военнообязанными, но полноценными военными станете только после учебки. Есть ещё время передумать. Кто не хочет служить? Выйти из строя!

Никто не вышел.

– Товарищи курсанты – продолжил капитан – Сообщаю вам, после Присяги вы начнете осваивать боевую технику, оружие, методы ведения боев, полевую тактику. Вас будут учить использовать в качестве оружия подручные средства и собственное тело и навыки. Короче! Дальше будет тяжелее! Пока не поздно, те кто понимает что не справится! Выйти из строя!

Андрея напугали слова про «дальше будет тяжелее». Куда ещё тяжелее?! Этот капитан охренел что ли вообще?! Что может быть хуже подъема-отбоя, тяжелее ПХД, физподготовки, дневальства и постоянного ощущения себя дебилом?!

В честь Присяги всей учебке дали выходной, целый день. Причем выходной в который можно спать. В столовой наконец-то накормили как в первые дни. Большие вкусные порции, пироги и молоко. Дали праздничный концерт на котором пели и плясали девушки. Андрей провел в Армии всего несколько месяцев, а на девушек в праздничных гражданских костюмах во время концерта смотрел как на инопланетянок. Как будто до этого он никогда в жизни девушек вообще не видел. Какие же они прекрасные создания! Где-то на планете Гродеково были женские учебки с девушками курсантками, но их Андрей ещё не встречал. А тут на сцене такие красивые, в гражданской одежде, ещё поют и танцуют. Может ну её, эту Армию? Увольняться Андрей всё же не стал.

После Присяги распорядок в учебке изменился. На плацу уже не муштровали. Только в тех случаях, когда кто-то в строю как-нибудь ошибался. Стали изучать стрелковое оружие. Стандартное личное оружие солдат Армии. Снайперский бластер, снайперская винтовка, автоматическое игольчатое оружие, в котором пуля из металла размером с кончик иголки для вышиваний, но во время полета пули вокруг него образуется почти все уничтожающая плазма. Как выстрел бластера, только у этой плазмы внутри стальное основание. Стали учить всем этим пользоваться. В первый день все оружием любовались. Красовались друг перед другом. Через несколько дней тренировок личное оружие возненавидели. Ствол постоянно мешался, бил по частям тела, болтался, падал. Потом личное оружие стало восприниматься как часть себя, как рука или как нога, и без оружия стало неуютно.

–Вы должны знать что делать, когда стреляете по врагам! – проорал сержант Зубенко на одном из занятий – Ещё лучше вы должны знать что делать, когда стреляют по вам!

Попадание учебной пули в тело – это очень больно. Для учебных занятий в учебке использовали пули, которые создают такую же боль, как при попадании настоящей пули или при попадании настоящего бластерного выстрела. Из-за боли все курсанты по-настоящему пытались сделать все, чтобы пули в них не попадали. На специальных полигонах устраивали учебные бои. Все как в развлекательных аттракционах стрелялках, когда разбиваешься на команды и впонарошку воюешь с другой командой. На Кунгурке Андрей такие стрелялки поначалу невзлюбил. В учебке в учебных боях тоже был азарт, но наказание за ошибку – настоящая боль от попадания и наряд по роте вне очереди. Причем последнее хуже учебной пули.

После Присяги курсантов на тренировках по физической подготовке стали бить по-настоящему, в основном на курсах по борьбе и по рукопашному бою. Ни разу не было такого чтобы после рукопашки кого-то не отвезли с переломом или с сотрясением в медпункт. Хорошо ещё,что медпункт военный, все лечат быстро и уже к вечерней поверке покалеченного возвращают в строй. Если только не было крупной травмы, при которой раненому нужнопоменять какой-нибудь орган или пришить новую конечность. Самому Андрею несколько раз ломали руки, один раз чуть ли глаз не выбили. Зубы вообще все поменяли по несколько раз, их всё время выбивали. Хуже всего было, когда на курсантах – будущих солдатах, тренировались медицинские курсанты – будущие военные врачи. Они учились делать операции в полевых и в очень жестких условиях. Военный полигон и спортзал в учебке для таких практических занятий подходят как нельзя кстати. Тут всегда есть покалеченные. Несколько раз курсанты медики тренировались на Андрее, вправляли ему вывихи.

На тренировках по рукопашке больше всего Андрей возненавидел спарринг, когда связывают ноги так, что на ринге можно стоять только на коленях, а противник полностью свободен, стоит на обеих ногах. И все удары наносятся в полный контакт. Капитан Черепанов пообещал – Если кто-то стоя на коленях пошлет в нокаут противника, то тому целая неделя выходных. За такую награду все боролись от души, бились в кровь, но никто так и не выиграл. Была легенда что в предыдущем курсе один рекрут на коленях смог победить, но Андрей в это не поверил.

Ещё один учебный бой – игра в царя горы, взятие высоты голыми руками. Противник, взвод или отделение на высоте, другой взвод или отделение пытается противника с высоты выбить. Удары можно наносить в полный контакт. На этот раз выигрывать иногда удавалось. Один раз удалось выиграть даже взводу Андрея. Но ему все же больше нравилось не штурмовать высоту, а отбиваться с высоты.

8

Настал этап когда Андрей стал по-настоящему тосковать по родному дому, по Кунгурке. Во время сна стало казаться, что он в кубрике на Заводе, а за спиной спит и сопит Марина. Открывает глаза, а он в казарме, и на соседней койке не Марина, а какой-то дятел спит с открытым ртом и слюнявит подушку. Снилось что где-то с кем-то ругается дядя Вася, как по трубам шуршит канализационный робот Рубик. После таких снов тоска наваливалась с дикой силой. Хочу домой! На Кунгурку – эта мысль все время кричала в голове. Иван Петров по ходу меня здорово опрокинул. Наплел мне про Армию, чтобы я просто свалил с планеты и с Завода. Приказ же был, чтоб меня наказали. Вот меня и наказали. Да ещё так технично! Сделали так чтобы я сам в Армию свинтил – ругался про себя Андрей. Потом что-то сломалось. Прежняя жизнь стала казаться сном, как будто ничего этого никогда и не было. Всякие Марины, дяди Васи, соседи, роботы Рубики, Иваны Петровы – всего этого словно и не было. Военная форма и обувь стали как родные. Дико представить что когда-то Андрей ходил по улице в сланцах и в шортах. Психика и организм начали адаптироваться к службе. С ребятами со своего взвода Андрей по-настоящему скорешился. Ни разу ещё никого и никогда он не мог назвать своим другом, если только Марину. А в учебке получил сразу взвод друзей. Ещё ребята с других взводов. Ещё бы, если ты постоянно рядом, вместе делаешь что-то сообща, постоянно надо помогать тому кто рядом, но в то же время всегда знаешь,тебе тоже помогут, если тебе плохо. Андрей заметил – сержанты все время ищут тех, кто может отравить отношения в коллективе. Таких или отчисляют или переводят в другие роты.

9

В одном из взводов в роте Андрея служил Славик, всеми в роте признанный чудак. Белобрысый, кудрявый со светлыми, какими-то детскими глазами. Безобидный парень с какой-то фермерской планеты по заготовке натуральной древесины. Андрею и все остальным этот Славик казался не от мира сего. Весь такой всегда послушный, и до безобразия наивный. Славик во всё верил, чем и пользовались все кто любит пошутить или развести. Вместе с этим из Славика получался очень неплохой солдат. Он отлично стрелял, отлично проходил рукопашку, на физподготовке проходил на отлично все испытания. На тренировках вообще ни черта не боялся. Но одна из слабостей Славика была в его послушности. Делал чуть ли не все, что ему говорят другие. Ладно, когда приказы дает сержант или офицер. Славик делает и то, что ему велят некоторые такие же как и он курсанты. В таком жестком месте как Армия все сразу чувствуют чью-то слабость и неумение отказывать, и пытаются это использовать. Со Славиком хорошо быть в одном наряде дневальным или выходить на работы – Славик сам берётся за всю чёрную работу.

Вместе со Славиком в одном взводе служил его противоположность, Толян Серый. Коренастый, очень мощный, лицом и фигурой похожий на гориллу. Чувство юмора у Серого специфичное. Его шутки отличаются тем, что в них всегда была издевка над другими. Нужно обязательно не просто пошутить, нужно сделать это с издевкой, высмеять. Вокруг Серого образовался небольшой круг шестёрок, которые всегда рядом и пытаются подражать своему вожаку. Если смеется Серый, шестёрки тоже смеются. Если Серый что-то говорит – шестёрки поддакивают. Особенно Серый отрывался над остальными во время тренировок по рукопашке. С равным по силе противником Серый держался на спаррингах вполне нейтрально, но если ему попадался слабый противник, то похоже Серому надо было обязательно сделать так, чтобы после спарринга слабого отнесли в медпункт. Андрей физически был слабее Серого, и на одном из спаррингов Серый похоже решил превратить его в боксёрскую грушу. Зато Андрей оказался быстрее и хитрее. Он специально стал отходить от атак Серого, уворачиваться и ждать пока тот откроется. Андрея этот Серый уже давно бесил. Дождавшись нужного момента, когда Серый открыл свое лицо, Андрей вложил в удар все силы, какие только мог, и врезал Серому по его обезьяньей физиономии. Серый от удара отлетел и упал, сам встать не смог. Обоих отвели в медпункт. Серому надо было вправить челюсть и другие кости черепа, вставить новые зубы. Андрею надо было вылечить сломанные от удара кости ладони. После этого боя Серый с Андреем на спарринге был осторожен. А вот в казарме все время как будто специально искал повод как-нибудь подколоть. Андрей во время таких подколок делал вид что ему необидно и смеялся, как будто ему от этих шуток тоже смешно. При этом понимал, что со своим смехом над шутками Серого он такой же тупой примат, как и его шестерки.

Но особенно Серый прицепился как клещ к Славику. Поначалу делал вид что относится к нему вроде бы как к товарищу.

– Славик, выкинь, пожалуйста – давал что-нибудь, какой-нибудь мусор. И Славик этот мусор брал и шел выкидывать.

– Славик, принеси кипяток, пожалуйста – и Славик шел за кипяченой водой для Серого и для его шестёрок.

Потом Серый в своих «просьбах» перестал употреблять слово «пожалуйста». Просто «Славик, сделай», и Славик делал. Вакутагин один раз прямо сказал Славику, идущему с пакетом конфет для Серого:

– Чё ты его постоянно слушаешь!? Он тебе кто? Никто! Чё ты как слуга бегаешь?

Славик на это ничего не ответил. Другие курсанты тоже стали говорить Славику подобные слова. И Славик постепенно начал давать отпор Серому.

– Славик, выкинь мусор.

– Да не пойду я!

– Что такое!? Я тебя что-то сложное прошу сделать?! Вон, вся братва сидит – показал рукой на шестёрок – Никто вынести сейчас не может, все заняты. Не будем же мы возле шконок мусор разбрасывать! Мы же не свиньи.

Славик ещё некоторое время отпирался, но потом все же делал то, о чём «просил» Серый. В один день противостояние Серого и Славика резко оборвалось. Сержант Зубенко в этот день был дежурным по роте, и он приказал подвернувшемуся на глаза Серому подмести мусор в коридоре. Дневальные в это время были заняты. Зубенко отдал приказ и ушёл. Серый сержанту, конечно, возражать не стал. Тем более Зубенко. Остальных сержантов тоже слушались, но Зубенко из всех сержантов был для курсантов самый страшный. Серый взял метлу и направился к Славику, который видел как сержант Зубенко давал приказ Серому.

– На, подмети – без прелюдий Серый протянул метлу – Слышал что сержант сказал?

– Он же тебе приказал подметать! – даже безотказный Славик возмутился.

– А я тебе приказал – Серый просто взял Славика за руку и сунул тому метлу в руки.

– Не буду! – Славик отбросил метлу.

– Ты чё, олень?! Да я тебя сотру! Ты у меня в сортир сейчас будешь нырять. Ты, чмо, сейчас из писсуара будешь лакать как собака. Ты кто такой? Твое место под шконкой, мразь!

Славик, не умеющий отказывать и вообще не умеющий отвечать на оскорбления и на угрозы поднял с пола метлу. И тут, как из ниоткуда, появился сержант Зубенко. Без слов он просто подпрыгнул и размаха пнул Серого в лицо. Тот отлетел и упал.

– Встать! – крикнул сержант. Серый встал – Невыполнение приказа! Помыкание своим собратом по оружию! Сразу два залёта, мразь!

Серому на это ответить было нечего, он держался рукой за голову, ещё не отойдя от удара сержанта.

– Не хочешь сам – заставь другого! Да!? – крикнул сержант Зубенко – Как в тюрьме, да?

Серому показалось что сержант так шутит, и даже заулыбался в ответ.

– Так точно, да.

– Ах так точно да! Мразь!

Зубенко резко снял с пояса дубинку и наотмашь стал бить Серого. Бил жестко. Андрей в это время стоял на тумбочке дневального. От одного из ударов брызнула кровь, попало на стену и на Андрея. Некоторые курсанты трусливо стали заглядывать в коридор. Сержант схватил лежащего на полу Серого за шиворот и как мешок с дерьмом поволок в спальное помещение.

– Все встали вокруг меня! Смотрим! – крикнул сержант.

Курсанты окружили Зубенко и лежащего на полу, стонущего Серого.

– У нас здесь не курятник! Заберись повыше – насри на того кто ниже! Это вам не стадо шимпанзе! Это Армия! Мы обращаемся друг к другу словом «товарищ»! Потому что у нас товарищество! Братство! Каждый должен полагаться друг на друга как на себя! А вдруг война! А вы друг с другом грызётесь как бешенные собаки за тухлую кость!

Серый в это время лежал, скорчившись лежал на полу и с каждым вздохом громко стонал. Сержант Зубенко умело отбил ему все болевые точки.

– Из-за таких уродов – сержант Зубенко ткнул дубинкой как указкой в сторону корчащегося от боли Серого – Из-за таких уродов ни о каком армейском братстве не может быть и речи! Ну ка встать марзотина! Живо! – сержант для ускорения пнул Серого. Тот попытался встать, но упал. Зкбенко ударил Серого несколько раз дубинкой

– Двое! – скомандовал сержант Зубенко– из толпы курсантов выскочили два человека, которые были ближе всего – Взяли это говно! Подняли! – выскочившие курсанты подняли Серого, с его лица бежала кровь. Сломанная рука болталась как верёвка.

Сержант продолжил:

– Все запомнили! Во время боевых действий, во время спецопераций, за такое что сегодня исполнила эта мразотина, командир подразделения имеет право расстрелять на месте! И всё по закону! По закону военного времени! Или ещё хуже! Направить дело в Трибунал, и там быстро лишат всего стажа! Пенсии не будет! Бесплатного оздоровления и омоложения не будет! Зря прошёл и учебку и службу! Выкинут к херям собачьим и никому такое чмо никогда не будет нужно! Посмотрите на это говно!

Последнее сержант мог и не кричать. Все итак смотрели на Серого, глаза у него стали закатываться и лицо позеленело.

– Вы двое! – сержант посмотрел на тех двоих, кто держал Серого на руках – Потащили эту мразь в медпункт! Для всех внеплановый кросс в полном обмундировании! Это не я должен гнид среди вас вычислять! Это вы должны гнид выдавливать! Точно также как организм из себя выдавливает занозу! Бегом марш все на стадион! Славик! На месте!

Два сержанта пошли следить за внеплановым кроссом. Сержант Зубенко и второй сержант взяли Славика за руки с двух сторон и повели в канцелярию. Андрей остался в расположении, на кросс не побежал. Он опять дневальный. Насколько Андрей понял из услышанного в приоткрытую дверь, сержанты начали проводить со Славиком отдельные уроки, стали его учить давать отпор таким как Серый.

– Так! – голос сержанта —Сейчас я такой же курсант как и ты! Пошёл мыть пол! – дальше звук удара по телу, видимо по славиковому телу – Неправильно! Я для тебя сейчас не сержант! Я такой же курсант! Нельзя мыть пол если говорит не командир! Заново! Взял урну и пошел выкидывать! – снова звук удара по телу и стон Славика, видимо он ещё не понял правила ролевой игры, которую для него устроили сержанты.

Через некоторое время Андрей по звукам из канцелярии сообразил, Славик волей-неволей стал понимать, чего сержантам от него надо, и стал давать отпор. Дрессировали Славика так два часа, пока вся остальная рота бегала по стадиону. После сержантского тренинга Андрей с другим дневальным потащили Славика в медпункт. Но тренинг сработал, Славик стал жестче, помыкать собой он теперь не давал. Тем более что для закрепления сержанты провели со Славиком ещё два таких же персональных урока.

После этого случая Андрей поневоле стал сержанта Зубенко уважать. Хотя не перестал его ненавидеть и бояться, как и все остальные курсанты. Впрочем, Зубенко не раз сообщал во время общих наказаний:

– Моя задача! Чтобы вы прибыли в воинские подразделения полноценными солдатами! Чтобы никто не считал вас салагами! Я сделаю для этого всё! Если кто-то меня после учебки встретит – захочет убить! А мне плевать! У меня приказ! Я вам не могу дать только опыт реальной войны! Но я вам обещаю! Реальные бои после учебки со мной покажутся вам прогулкой по парку с девочкой под ручку!

Серого Андрей больше не видел. Позже он узнал, таких как Серый из учебки не выгоняют, только если они сами не хотят уйти. Солдаты с садистскими наклонностями, те кому нравится издеваться, тоже оказывается в Армии нужны. В качестве карателей для подавления волнений на бунтующих планетах, в качестве охраны для тюрем, в качестве конвойных в дисциплинарных батальонах.. В учебке на Гродеково для них были отдельные учебные роты. Чему там учили – Андрей не знал, да и знать не хотел.

9

Учебные занятия становились всё более разносторонними. Рукопашный бой и борьба в условиях невесомости. Надо ударить так, чтобы самому не улететь, иметь точку опоры или в качестве такой точки использовать противника. Стали частыми подъемы по тревоге. В любое время: ночью, во время приёма пищи, сразу после отбоя или за несколько секунд до подъема. Поначалу все курсанты во время таких тревог недовольно кряхтели. Потом это стало привычной обыденностью.

К удивлению Андрея он стал наедаться в столовой. Может быть порции увеличились. А может быть организм Андрея адаптировался. На самом деле и то и другое. Вечное желание что-нибудь сожрать стало пропадать. Его заменило более легкое, но тоже вечное желание что-нибудь съесть вкусненькое, он теперь не был вечно голодным, но был немного впроголодь. С желанием вечно спать мало что изменилось. Спать хотелось все время. Андрей научился засыпать сразу в любой момент и в любой позе, лишь бы для этого было время.И в то же время Андрей научился не спать, когда это запрещено, научился держаться без сна несколько суток, причем без специальных тонизирующих гормонов.

Обыденностью стали то, что сержанты называли полевыми выходами. Всех курсантов собирали, и десантировали куда-нибудь в лес или на остров или вообще в горах в ледники. Перед некоторыми такими выходами курсантов заражали болезнями, которые на гражданке были давно забыты: простуды, грипп, поносы и запор. И вот таким, всё время кашляющими, чихающими, с бурлящими животами и с температурой надо бегать по полигону, спать в палатках или в шалашах, проходить полосы препятствий.

– Насчитывается тысячи видов биологического оружия – читал лекции капитан Черепанов – У нас почти на все известные нам виды биооружия иммунитет, так что не сдохните. Но реакция организма на многие виды биологического оружия будет именно такая – поносы, температуры, кашель, зуд в жопе, чесотка. Короче болеть будете! А боевую задачу надо выполнить в любом случае, хоть с полными наваленными штанами, хоть в лихорадке! Если вы боевую задачу не выполните, оно выполнит вас так, что от вас ничего не останется. Вам же лучше, испытаете все это в учебке, поймёте и узнаете какого это – бегать в скафандре с полными ноздрями соплей! Тяжело в учении – легко в бою!

Наконец настал последний этап учений – освоение боевых биологических костюмов и углубленные занятия по политподготовке. У военных биологические костюмы самых разных видов. С интеграцией с нервной системой, как на кунгурском Заводе. Есть костюмы без интеграции с нервной системой, более заторможенные. Есть биокостюмы, которые подключаются к уже надетому биокостюму. Есть совсем легкие, как кожа. Есть большие, толстые. Есть гигантские, размером с пятиэтажный дом и больше. Есть летающие биокостюмы. Курсантам в учебке предстояло изучить стандартные войсковые модели. Легкие – для повседневного использования. Средние – для несения службы на планетах и в космосе. Тяжелые биокостюмы – для штурмовиков. Есть биокостюмы с легкой броней, есть мощные бронированные экзоскелеты с живой мускулатурой. Всем курсантом надо в обязательном порядке освоить ещё и летные биокостюмы, которых в стандартной комплектации всего два вида: Жуки и Феи.

У летающего биокостюма Жук крылья как у насекомого, только как у очень большого насекомого. На земле крылья складываются и прячутся за двухстворчатый панцирь на спине, как у жука. Поэтому к костюма такое название. У летающего костюма Фея панциря для крыльев нет, солдаты-летуны из-за крылышек за спиной действительно похожи на фей и сказок. Для взлета солдатам с крыльями жуков нужно время, а на войне каждая секунда бывает дорога. Солдаты-феи могут подняться в воздух моментально. Поэтому в отделениях летунов всегда пара фей, всегда готовых к взлету, все остальные солдаты – жуки. На земле феям из-за расправленных крыльев тяжелее передвигаться, чем жукам. Крылья у лётных биокостюмов после ударов сами выправляются. Летать такой биокостюм может, даже если половина крыльев повреждена, не с такой скоростью как с целыми крыльями, но всё же. Крылья настолько тонкие, что при попадании пули или даже плазменного выстрела остаётся только небольшое отверстие, пуля пролетает сквозь крыло и летит дальше. Летать можно даже при изрешеченных пулями крыльях. Раньше, до появления таких летающих биокостюмов, солдаты пользовались дорогущими и тяжелыми ранцами и реактивными установками. Эти ранцы все время обжигали тех кто внизу или за спиной. Некоторые умудрялись подпалить себе зад. Солдаты с летными реактивными установками не всегда успевали среагировать и бились в этих ранцах-установках друг об друга и об стены. Зависнуть в воздухе надолго с таким ранцем не получится, быстро заканчивается топливо. Реактивные ранцы используются, но только на планетах без атмосферы. Управляться летающими биокостюмами Фея и Жуки намного проще и дешевле. Прежде всего из-за интеграции с нервной системой. Мозг обычного человека для полетов не приспособлен, у лётного биокостюма в районе затылка имеется придаток, состоящий из искусственных нервных клеток. Из тех же клеток из которых состоит мозг. Такой дополнительный искусственный мозговой отдел. Благодаря этому мозговому придатку на костюме солдату летуну проще управлять своим телом и биокостюмом во время полета. Даже если надеть летающий биокостюм в первый раз в жизни, он уже кажется как родной. Только поначалу страшно взлетать высоко. Стали учить, чтобы солдаты в воздухе друг друга не перестреляли. Для этого в воздухе надо держаться в определенном порядке, и каждый солдат в воздушном боевом строю должен знать своё место. Одновременно стали учить как маневрировать в воздухе не покидая место в строю. Маневрировать надо так чтобы противнику было тяжелее целиться.Уметь управляться боевым летающим биокостюмом должен уметь каждый солдат, точно также как уметь работать со всеми стандартными стрелковыми видами оружия. В ротах есть специальные отделения летунов. При необходимости во время операций все солдаты снаряжаются легкими летающими биокостюмами жуками, более компактными чем у постоянных летунов в костюмах феях.

Надевать биокостюм больно. Есть костюмы которые интегрируются с уже надетым легким биокостюм, и через него интегрируются с нервной системой. Но у летающих биологических костюмов отдельное подключение к головному мозгу, из-за придатка из мозговых клеток. Биокостюм при надевании и при подключении к нервной системе делает в затылке быстрый микроскопический прокол. Если такой прокол сделать в любой другой части тела, то чувствуется как укус комара. Другое дело с подключением к нервной системе. Боль кратковременная, всего доли секунды, но очень сильная. Чувствительные люди при этом теряют сознание. Боль сразу удаляет впрыск быстродействующего легкого синтетического наркотика, и острая боль резко сменяется таким же острым и таким же кратковременным удовольствием. От постоянного надевания-снимания биокостюмов Андрей стал испытывать к этому чувству тягу, как наркоман-мазохист. Не к наркотику, а к сочетанию боли с наслаждением. Когда вся рота надевала биокостюмы, то из-за звуков можно было бы подумать, что в раздевалке творится разнузданная оргия: массовые болезненные вскрики сменяются массовыми стонами удовольствия.

Андрею и его другу и соседу по койке Вакутагину достались летающие биокостюмы фей. Их сразу прозвали Добрая Фея и Злая Фея. Добрая Фея – это Андрей, Злая Фея – это Вакутагин. Потому что кожа Вакутагина темнее чем у Андрея. Специфический солдатский юмор. Вакутагин сначала обижался, что его называют Злой Феей. А может делал вид что обижался. Обоих стали целенаправленно натаскивать на освоение снайперского оружия, ракетных установок и гранатомётов. При внезапной тревоге летуны-феи должны резко взлетать и начать бомбить гранатами и ракетами то место, из-за которого тревога возникла, прикрывать взлетающих солдат-жуков. Одновременно с бомбежкой феи взлетают выше и с высоты начинают снайперский отстрел и корректировку огня летунов жуков. Летуны феи все время под прицелом у противника, и им надо в воздухе постоянно двигаться. Зато Феям чуть легче на земле. Если приходится что-то делать и работать, то феи из-за своих крыльев почти ничего не делают.

С Вакутагиным Андрей сдружился. Во многом потому что спали на одной двухэтажной кровати и перед отбоем общались друг с другом чаще, чем с остальными курсантами. Андрею надоело, что он все время спит на верхнем ярусе. Он решил попробовать договориться с Вакутагиным.

– Братан. Давай спать по-другом. Я снизу а ты сверху.

– Андрюха, я может быть немного тебя не понимаю и ты хотел что-то другое сказать. Или суровый мужской коллектив и всё такое на тебя особо подействовали ? Но давай останемся просто друзьями.

– Чего?! Суровый мужской коллектив? Блин! Я имел в виду, я на нижнем ярусе буду спать, ты на верхнем. Потом поменяемся.

– Ммм, любишь менять позиции?

– Ну, вообще-то да, люблю. Но те позиции, которые я люблю, мы с тобой испытывать не будем. Просто поменяемся местами на кровати. Я побуду немного снизу.

– Вот неугомонный какой. Снизу он побыть захотел.

– Ну да – Андрей понимал, что его предложение звучит двусмысленно и поэтому смешно. Но другими словами выложить просьбу о местах в постели он не смог.

В итоге все же получилось договориться. Вакутагин и Андрей стали спать по очереди. Несколько дней Вакутагин на верхнем ярусе, несколько дней Андрей. Другие курсанты последовали их примеру. Внизу спать, все же, удобнее. Нестрашно что во сне будешь ворочаться и грохнешься вниз. Намного спокойнее. И падать с нижнего яруса не так далеко как с верхнего.