Текст книги "Брат во Христе: Второе пришествие (СИ)"

Автор книги: Сергей Панченко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 7 страниц) [доступный отрывок для чтения: 2 страниц]

Панченко Сергей Анатольевич
Брат во Христе: Второе пришествие

Нет ничего нелогичного в том, что люди, пережившие смертельно опасный отрезок жизни, стремятся снова попасть в схожие обстоятельства. Сытая и размеренная жизнь больше не прельщает их, и в первую очередь тем, что в ней нет цели, достижение которой является смыслом существования. Бесконечная прокрастинация, связанная с поиском себя, и своим местом в мире мгновенно заканчивается, когда шансов (стать блюдом на чужом обеде в ближайшее время, катастрофически много) дожить до обеда становится ничтожно мало. Может показаться, что дело в адреналине, на который подсаживается организм, ежедневно испытывающий угрозы, но это отчасти. Человеку нужен простой и понятный смысл его существования, и в Улье он проще некуда.

– Когда на службу, батюшка? – Спросила Рэба соседка через дорогу, когда тот нечаянно попался ей на глаза.

– Болею еще. – Соврал Рэб и поспешил исчезнуть из поля ее зрения, чтобы не нарваться на дальнейшие расспросы.

Возвращаться в церковь он не собирался. Рэб не видел себя в ней, и даже не мог представить, что тело его, напоминающее об отце Анатолии, потеряет всякую привязанность к делу, которому он посвятил большую часть своей жизни. Никакой мышечной памяти, которая неосознанно направила бы его ноги в церковь, не осталось и в помине. Когда пришел обеспокоенный дьякон и поинтересовался, почему батюшка не выходит на работу, Рэбу стоило большого труда вспомнить имя бывшего коллеги. А когда он представил, что снова идет служить, то чуть не скрылся из городка в неизвестном направлении. Для всех он был болен. Народ предполагал, что недуг его мог быть тотальным запоем, но говорил об этом промеж собой.

Первое время Рэб бредил Ульем. Он выходил из него, как тяжкий недуг, через бредовые сны, душевную боль и физическую немощь. Толстое тело отца Анатолия после окрыляющей мощи мутанта на самом деле казалось немощным. Одышка, головокружение при любом виде физической нагрузки заставляли Рэба с тоской вспоминать о том, как он мог раздавить в ладони в порошок гранитный камень. Нет, он был рад вернуться в свое тело, но оставлять его в том состоянии не хотел. А в земных условиях, когда метаболизм функционирует с ленцой, работы для приведения его в порядок нужно было проделать очень много. Рэб сделал в спальне турник, и первое время пытался хотя бы удержаться в висе на согнутых руках. Ему это удалось спустя пару недель, когда благодаря диете ушло десять килограмм. Еще он отжимался от пола и за тот же период смог увеличить свой результат в десять раз, от одного до десяти.

Листок, оставленный Варном, Рэб поместил в рамку и повесил на стене в спальне. Он знал, что никакие силы не удержат его от того, чтобы не оказаться в назначенном месте и времени. Более того, он боялся, что листок мог содержать неверную информацию, и в указанный миг кластер степного города, мог навсегда похоронить нечеловеческое желание вернуться в смертельный мир Улья. Имея эту вероятность в виду, Рэб решил поскорее разобраться со своими делами в родном городке и переехать ближе к тем координатам, которые оставил Варн.

Для начала Рэб решил конвертировать все свое имущество в деньги. Продал машину, кучу ненужного хлама из гаража, кое-какую мебель из дома. Хотел продать свой вогнутый телевизор, но что-то щелкнуло в голове и он отдал его многодетной семье. Папаша там был припудрен на всю голову в плане пропаганды патриархата и небезопасного секса, из-за чего его семья постоянно прибавлялась в количестве. Семья нуждалась во всем и многого была лишена. Дорогой телевизор разжег в их глазах такой огонь восхищения и благодарности, что Рэбу стало очень хорошо за свой поступок. Сам он не испытывал и сотой доли восхищения от дорогой игрушки.

Вырученных денег и тех, что хранились в секретной комнате собралось очень много. На них можно было купить недвижимость в Испании и прожить там до самой смерти, грея бока под теплым солнцем, под звуки морского прибоя. Но Рэба это совсем не занимало. Он готовился к возвращению. Сам процесс сборов был для него созвучен с жизнью в Улье. Он был преисполнен смысла и важности.

Рэб продал дом гораздо дешевле рыночной стоимости, сложил все самое необходимое в полноприводную "буханку", которую приобрел для Улья и отправился искать жилье по оставленным координатам. Листок с ними всегда находился у самого сердца. Он выучил их наизусть и знал по картам в интернете все улицы, дома и площади, и представлял себе вживую то место, как будто бывал в нем не один раз.

Прибыв на место, он снял комнату в старом доме у древней старушки. Эта часть города была исторической и частный сектор, выстроенный в начале прошлого века, соседствовал с еще более древней архитектурой царских времен. Через пару кварталов от дома, где жил Рэб начиналась набережная. В правом углу стоял исторический музей, размещенный в оборонительной башенке из красного кирпича. За башней был крутой спуск к Уралу. Большая река, как предполагал Рэб, в случае копирования кластера, была его естественной границей.

Правее башни находилась большая площадь-набережная, огороженная со стороны спуска к реке белыми баллюстрадами. От площади вниз, двумя зигзагообразными спусками шла лестница, переходившая в пешеходный мост через реку. Уникальность этого моста была в том, что начинался он на западе, а заканчивался на востоке. По Уралу проходила условная граница разделяющая мир на две географических стороны света. Эта площадь живо напомнила Рэбу тот кластер, где он с Пиратом задержался до ночи в кафе, в котором работала роскошная Марта. Это воспоминание было одним из самых сильных из жизни в Улье, наряду с такими, как смерть Пирата и бегство из гостиницы, первый поселок на территории ордена Тиамат, жизнь в теле мутантов Тарана и Люси, кластер "Затерянный мир" и наконец, пленение и бегство с Варном. Каждый эпизод имел свое послевкусие, но кафе с Мартой имело самое сладкое, похожее на негу.

С первых дней жизни в городе, Рэб стал готовиться. Он понимал, что Варн с очень большой вероятностью может не дождаться его. Что вместо теплого приема, ему придется сражаться за свою жизнь, как против ненасытных мутантов, так и против людей, имеющих свой корыстный интерес в перезагрузившемся кластере. Рэб решил заняться незаконной добычей нарезного оружия, закупкой долгохранящегося продовольствия и совершенствованием своей "буханки".

На первых порах Рэб попросил у старушки восстановить разваливающийся сарайчик во дворе. Бабуля согласилась, но поначалу внимательно следила за тем, что выбрасывает Рэб. Некоторые вещи, пролежавшие здесь без дела лет пятьдесят, внезапно обрели для нее сакральное значение и первейшую необходимость и были перенесены в дом. Только, когда не осталось ничего, старушка успокоилась и больше не вникала в восстановление сарайчика. Рэб вырыл яму в полу, выложил ее стены кирпичом и залил сверху бетонным полом, оставив неприметный люк, прикрытый старым верстаком. В яме он намеревался сделать тайник для оружия.

Основу нового сарайчика Рэб сделал из скрученных между собой металлических уголков. Выложил стены теплоизоляционным материалом и обшил снаружи профлистом. Им же накрыл и крышу. Получилось простенько, но красиво. В сарайчик провел свет, и внутри стало совсем уютно.

Рэб долго искал возможность нелегально раздобыть оружие. Ходил по оружейным магазинам, облизывался на карабины Тигр, прочие огнестрелы калибра "семь-шестьдесят два" и дорогущие буржуйские стволы больших калибров. Рэб не знал, как подступиться к хозяевам магазинов. Его предложение купить незаконно штук десять Тигров и несколько тысяч патронов вызвало бы подозрение и скорее всего пристальное внимание со стороны полиции. Рэб решил не спешить с этим вопросом, присмотреться, почитать в интернете про оборот охотничьего оружия и ждать удачного случая.

С чем можно было заняться без отлагательств, так это с накоплением запасов продовольствия. Одна стена быстро заставилась банками тушенки, консервов, лапши. Как только Рэбу показалось, что запасов достаточно, он принялся выдумывать из своего автомобиля защищенный агрегат. "Буханка" имела слабый мотор и не смогла бы вынести на нем солидное бронирование. Рэб решил пойти другим путем. Он решил, что будет создавать защиту от мутантов, для чего решил сделать из автомобиля передвижной электрический стул.

Для этого пришлось засесть за образовательную литературу по электричеству. Своих знаний в этой области у Рэба было ничтожно мало. По мере получения некоторых знаний у него появилось представление о том, как это будет выглядеть. Он представил, что в машине должна стоять автономная электростанция, скорее всего бензиновая. От нее должно идти питание на повышающий трансформатор. А вот от трансформатора провода должны расходиться к изолированным электродам, расположенным на внешней стороне кузова. Была идея создать на крыше автомобиля катушку Теслы, чтобы ее вид и запах озона отпугивали мутантов. Рэб не был уверен в том, что это сработает наверняка, просто предполагал интуитивно, что диким тварям электричество поперек горла.

"Буханка" обрастала внешним слоем изолированного от кузова "панциря" с короткими электродами. От любопытного взгляда Рэб накрывал машину маскировочной сетью. Со стороны можно было подумать, что хозяин готовит ее к охотничьему сезону. За три месяца кропотливых работ был изготовлен рабочий образец. Трансформатор выдавал две тысячи вольт. Внутри машины тарахтел генератор, выбрасывая под машину пахнущий мотоциклом выхлоп. Хотелось проверить работу на настоящем мутанте, но таковых на Земле не водилось. Рэб решил испытать оборудование на куске железной трубы. Он отошел от машины метров на десять и бросил ее плашмя, целясь ниже линии окон.

Яркая вспышка и громкий выстрел разряда оглушили округу. В том месте, где труба соприкоснулась с электродами, краснели глазки остывающего металла. Опыт можно было считать удачным. Оборудование выдержало короткое замыкание. Сгорел только предохранитель, превратившись в металлический пар. Тело животного не было таким хорошим проводником, как металл и предохранитель его должен был выдержать. У Рэба даже появилась идея каким-то образом сделать копье, которым можно было обороняться из машины. Однако он не смог придумать, как им пользоваться, будучи в закрытом автомобиле и оставил идею на потом.

Другая светлая идея пришла Рэбу неожиданно. Он пытался увеличить грузоподъемность машины, для чего занялся усилением подвески. Листы рессор навели его на одну мысль. Их гибкость можно было использовать не только для автомобилей. В его голове появилась идея мощного тяжелого арбалета, почти стационарного, так как с такой железякой много не побегаешь. В охотничьем магазине Рэб купил самый простой арбалет с целью копирования его устройства. Рессора от "буханки" показалась ему слишком тяжелой и он нашел рессору поменьше от легкового прицепа. Тетиву сделал из обычного тросика от акселератора. Механизм заряжания снял с купленного арбалета и отнес токарям и фрезеровщикам на завод, попросив увеличить детали в два раза.

Получившийся тестовый образец весил почти семь килограмм. Эргономика была ни к черту, и долгое прицеливание с тяжелым весом заставляло руки трястись. К тому же, болты сильно уводило влево. Но главная цель была достигнута. Стрела, сделанная из сварочного электрода, с примитивным оперением и гайкой, вместо острия, попав в бетонную опору телеграфного столба отбила от него приличный кусок. Сам электрод скрутило винтом. Рэб провел испытания с пробитием досок и выявил огромную пробивную способность арбалета. Тяжелый болт из электрода пробивал десятисантиметровый брус навылет с пятидесяти шагов. Болт из легкого алюминия, застревал в нем и деформировался до полной потери формы. Пластиковый болт разлетался на мелкие куски. Рэб так же выявил зависимость, чем легче был болт, тем дольше его траектория оставалась настильной. Но для ближнего боя, на который он планировался, пробивная способность была большим преимуществом.

Рэб заказал шабашникам на завод еще несколько комплектов для других арбалетов а так же заготовки под болты из подходящего материала. Он не стал объяснять, что металлические штыри это болты для оружия. Резьба под гайку на одной стороне болта делала его больше похожим на какую-нибудь деталь, чем на оружие. Лунку, под болт на рессоре Рэб вытачивал сам. Он впервые взял в руки штангенциркуль и напильник, чтобы сделать ее идеально правильной формы. Грубая лунка на первом арбалете сбивала болт во время пуска. Ложе для арбалета он заказал фирме, занимающейся изготовлением декоративных пластиковых вещей для украшения сада. Наконечники для стрел Рэб изготавливал сам. Ему пришлось купить небольшой сварочный аппарат, чтобы приваривать гайки к наконечникам. Их заточку делал на обычном точильном круге. Результатом Рэб был доволен. Новый арбалет получился легче, удобнее и бил гораздо прицельнее. Сделав три арбалета, Рэб успокоился и занялся изготовлением болтов.

Мир вокруг себя Рэб воспринимал, как вокзал, на котором он ждет поезд, который увезет его домой. Он не смотрел телевизор, потому что не мог воспринимать чаянья окружавших его людей. Человеческие проблемы казались ему чересчур надуманными и не существенными, чтобы говорить о них постоянно. Вот кино Рэб смотрел с удовольствием и делал запас для Улья. Он помнил разговоры людей в Улье о том, что они не досмотрели какой-нибудь сериал, и теперь не могут умереть, не узнав, чем там все закончилось.

Примерно за год до времени "Х" у Рэба все было готово к тому, чтобы отправиться в смертельный мир Улья. На стене его комнаты висел тревожный набор, состоящий из камуфляжного костюма, разгрузки и противогаза. Он помнил предупреждение Варна о том, что не является иммунным и понимал, что Улей станет для него приговором с первых секунд, как только он вдохнет его кислого воздуха наполненного спорами грибов. Мысль о том, что его не встретят и придется снова выживать самостоятельно он гнал подальше. Рэб знал, на что шел и был готов выживать, но лучше было бы, чтобы его встретили.

Для счастья не хватало хорошего огнестрела. Арбалет хорош, но только для стрельбы из укрытия, когда тебя не обнаружили. Если попался на глаза мутантам, всё, арбалет становится слишком неуклюжим оружием с долгой перезарядкой. Проблема с приобретением нарезного оружия снова встала перед Рэбом. Пришлось включать смекалку, которой он славился в первые годы работы в церкви.

Вначале, он начал ходить в городской тир, где можно было пострелять из разных карабинов, некоторые из которых в точности походили на Калаши и Кольт М-4, переделанные под полуавтоматическую стрельбу. Каждый раз, отстреляв кучу патронов, он сокрушался вслух про то, что не может иметь такое же оружие у себя, хотя бы нелегально. Он ждал, что кто-нибудь из стрелков или работников тира услышит его мольбы и найдет способ помочь. К сожалению, этот способ не имел никакого успеха.

Рэб хотел выйти на владельца какого-нибудь оружейного магазина и сговориться с ним устроить аферу с похищением оружия, но страх попасться полиции и оказаться вдалеке от кластера был силен. Как назло, рядом с Рэбом не было ни одной военной части, и ни одного отделения полиции, где можно было бы разжиться оружием в первые часы после перезагрузки. Рэб уже собирался снова задвинуть эту проблему на задний план, когда случайно Господь подарил ему шанс.

Осенним вечером, под накрапывающим дождем, Рэб ковырялся в своей "буханке". В сотый раз проверял надежность соединения проводов и работоспособность оборудования.

– На охоту собираетесь!

Рэб стукнулся головой о потолок от неожиданности. Он не слышал, как к машине подошел мальчонка. Ребенок с горящими глазами рассматривал накрытый маскировочной сетью автомобиль.

– Да. – Ответил Рэб, выбрался из машины и закрыл дверь.

– На уток поздно уже. Улетели.

– Откуда знаешь?

– Папка мой охотник. Он тоже готовится сейчас. На косулю и кабана собирается.

– С кем ездит на охоту?

– С товарищами. На джипах.

– Оружия много у них?

– Да, у папки дома целый арсенал.

– Отец дома сейчас?

– Да, из бани пришел, пиво пьет.

– Добрый, наверно. Покажешь, где живете, хочу поговорить с твоим отцом.

– Айда. Он про тебя знает.

– Откуда? – Удивился Рэб.

– Я рассказал ему про твою машину.

– Так ты уже давно за мной следишь?

– Не так уж. С лета.

Дом, где жил мальчик находился за высоким забором из красного кирпича. Он выглядел монументально, но не дорого, как будто у хозяина дома имелись деньги, но отсутствовал вкус. Мальчик набрал номер на домофоне. Ворота открылись без вопросов. Обстановка за забором только подтвердила предположения Рэба о невысоком эстетическом вкусе хозяина дома. Сразу за воротами, перед гаражом волнами лежал асфальт, как будто его притаптывали ногами, не удосуживаясь раскидать равномерно. На асфальте остались куски грязи, видимо, опавшие с автомобиля. Дождь медленно растворял их. Слева, между забором и домом, находилась голая земля, из всего украшения на которой находилась деревянная раскосина, с натянутой на нее шкурой косули. Дом, коробка из красного кирпича, выглядел простовато, хотя и имел большой размер. Рэб уже сформировал в голове образ человека, с которым собирался поговорить.

Мальчонка провел его в кухню. Мужчина сидел в белом махровом халате. Красное лицо на его фоне выглядело как помидор. Он пил пиво из большой кружки, по лицу тек пот. В большой кухне висел телевизор, включенный на канал с охотой и рыбалкой. Рэбу подумалось, что другие передачи здесь и не смотрят.

– Пааап? – произнес мальчонка, потому что отец никак не реагировал.

Мужчина повернул голову в их сторону, и на нем постепенно проявилось удивление.

– Здорово! Ты кто? – Спросил он немного в хамской манере.

– Сосед. Живу рядом. Ваш сын рассматривал мою машину и проговорился, что вы охотник.

– Охотник. А ты тот мужик, который "уазик" свой непонятно во что превращаешь?

– Да, тот самый?

– Чего хотел?

– Поговорить хотел.

– Слушай, я чего-то поплыл от пива. Не люблю разговаривать по-серьезному в таком состоянии. У тебя просьба?

– Пока я хотел узнать кое что, а если вы сможете мне помочь, то могу предложить серьезную сделку.

– Это, ты извини, сейчас я не в том состоянии. Санек? – Обратился мужик к сыну. – Напомни мне завтра поговорить с этим дядей. – Перевел глаза на Рэба. – Завтра дома будешь?

– Да, я почти всегда дома.

– Хорошо. До завтра.

Мужик бесцеремонно долил пива в кружку и снова отвернулся к телевизору. Сын, Санек, проводил его на улицу.

– Мамка твоя где?

– На работе.

– Понятно. Напомнишь отцу завтра про меня?

– Я ж не пью, чего я забуду.

– Спасибо.

Сосед пришел к обеду. Лицо его опухло от вчерашней попойки, но глаза излучали любопытство. Он рассмотрел "буханку" со всех сторон.

– Колеса менять не собираешься? – Спросил он.

– А что с ними не так?

– По грязи на таком протекторе далеко не уедешь. Надо с крупными шашечками. Ты же не охотник?

– Ну, как тебе сказать, охотится приходилось. Не так профессионально, как ты, наверное, но оружие держал много.

– Ммм, понятно. А что это у тебя за обвес смешной?

– Это секрет.

– И к охоте он не имеет никакого отношения.

– Извини, тебя как зовут? – Рэб тоже перешел на "ты".

– Евгений.

– А я меня Анатолий.

Евгений махнул головой.

– Что ты там хотел Толян?

– Я хочу приобрести карабины.

Евгений слезящимися от похмелья глазами внимательно рассмотрел Рэба.

– Билет у тебя есть?

– Охотничий?

– Нет, в библиотеку.

– Нету.

– Понятно. Куда собрался податься, в Сибирь, на медведя, на амурского тигра? Опасно, знаешь ли, сейчас таким промыслом заниматься. За тигра тебя самого там и грохнут.

– Нет, не в Сибирь.

– Ладно, в таких вопросах, чем меньше знаешь, чем дольше проживешь.

– Так что, есть способы приобрести оружие?

– Есть, конечно. Все будет зависеть от того, как позолотишь ручку мне, как посреднику.

– Договоримся.

– Короче, Анатолий, вечером я скажу тебе ответ и сумму, уточни, что именно ты хочешь?

– Мне надо пять карабинов Тигр с оптикой, по тысяче патронов к каждому.

– Да уж, нехило ты собрался поохотиться.

– Ты даже не представляешь, на какую дичь.

– Мда? – Евгений почесал затылок. – Слушай, как там тебя, Толян, давай по чесноку? Обещай мне, что это оружие не пойдет на всякий криминал. Сам понимаешь, грех на душу я брать не хочу, и не хочу по зонам скитаться, как сообщник.

– Прости, если показался тебе глупым человеком. – Ответил Рэб. – Будь спокоен по этому поводу. Никакого криминала не будет. На крупную дичь беру.

– Ладно, поверю. До вечера.

Он пришел вечером, под хмельком, пообещал, что достанет и выпросил две сотни тысяч в качестве предоплаты. Рэб отдал, но заволновался, что его обвели вокруг пальца. Волнение усилилось, когда он узнал от Санька, что его отец уехал на две недели. Евгений, судя по всему, любил приложиться к бутылке и лишние две сотни тысяч могли искусить его предаться хмельному веселью.

Евгений вернулся, как и обещал, через две недели. Его пикап, покрытый толстым слоем грязи, протарахтел дизелем мимо дома, где жил Рэб. Через два часа заявился и сам Евгений.

– Здорово, Толян. – Он протянул заскорузлую ладонь, напоминающую больше клешню.

– Здорово. – Взгляд Рэба был красноречивее слов.

– Все путем, не волнуйся, фирма веников не вяжет. Как ты и просил, пять карабинов Тигр, не новых, конечно, со сточенными номерами, и пять тыщ патронов к ним.

– Они у тебя?

Евгений хмыкнул.

– Ты что, Толян, я же не совсем идиот. В надежном схроне все лежит. Я дам тебе координаты и фотки скину на почту с ориентирами, а ты там сам думай, что с ними дальше делать. С тебя, кстати, еще пять сотен.

– Я дам тебе полторы сотни, остальное, как только удостоверюсь, что все на месте.

– Сразу видно, Толян, что не общался ты с нашим братом. У нас не принято обманывать. Сдохни, но сделай, что обещал, иначе не мужик.

– Прости, Евгений, если задел, но у меня свои правила. Я тоже не обману тебя.

Рэб отсчитал сто пятьдесят тысяч. Евгений отдал координаты небрежно записанные карандашом на листке.

– Там изгиб реки и густой кустарник под обрывом. Я все затолкал в лисью нору, и хорошо замаскировал, без фоток сроду не найдешь.

– Далеко отсюда?

– Километров сто двадцать, у самой границы с Казахстаном. Это на тот случай, если бы спалили и пришлось быстро драпать. Так, что имей ввиду.

– Нет, я тебе деньги сперва отдам.

– Ладно, давай, пока. – Евгений снова протянул руку и крепко сжал ладонь Рэба.

При этом он поймал взгляд Рэба и задержал его, чтобы убедиться в том, что его не обманывают. Рэб выдержал взгляд, открыто глядя в глаза. Евгения это успокоило. Он развернулся и ушел, напевая под нос какую-то песню.

Семьсот тысяч за оружие было нормальной платой. Новое, в магазинах, было не купить за эти деньги с таким количеством патронов. Хотелось верить, что Евгений считал себя мужиком до конца и не подсунул негодный товар. Рэб забил координаты в интерактивные карты. Флажок показал ему приток Урала. Места вокруг него были дикими, рядом ни одной деревеньки, ни одной дороги, достойной быть занесенной в карту.

Рэб решил отправляться в путь ранним утром. Евгений переслал несколько фотографий электронной почтой, как и обещал. Он даже подрисовал стрелки и метры, чтобы было понятнее. Рэб перефотографировал их в телефон, чтобы всегда иметь под рукой.

Он стал рано утром, вышел во двор и обомлел. Вокруг стоял такой плотный туман, и он был так похож на кислый туман во время копирования кластера, что непроизвольно Рэб зашмыгал носом, пытаясь унюхать знакомый кислый запах. Нет, туман пах прохладой и сыростью. Но неожиданное сходство так сильно растормошило воспоминания, что Рэбу пришлось уговаривать себя успокоиться.

Пустой город в тумане очень походил на Улей. Светофоры переключали цвета, как-будто сами для себя, по инерции или из-за страха, что остались одни. Первые автомобили и сонные пешеходы на самом выезде из города, сняли наваждение. За городом ветер быстро разорвал туман в клочья. Встающее из-за холмов солнце светило в зеркала заднего хода и добивало последние остатки тумана спрятавшегося в оврагах и низинах. Спустя два часа движение на дороге ожило и все утренние переживания забылись.

"Буханка" съехала на проселок и поскакала по неровному, заросшему щирицей, проселку. Несколько лет этот неприметный проселок не использовался, это точно. Колея у дороги была высокой, как будто по ней ездили только грузовики или трактора. Обрабатываемых полей Рэб не увидел, зато на глаза ему попались законсервированные нефтяные вышки. Причина глубокой колеи стала ясна, как и причина того, почему полями никто не пользуется.

Через пятнадцать километров закончился и проселок. Он уперся в последнюю вышку. Дальше была только степь, перерезанная оврагами. Интернет здесь почти не ловил. Рэб забрался на крышу "буханки", чтобы загрузить карту. До места назначения было еще столько же, сколько он проехал от дороги. Рэб постарался сохранить в зрительной памяти карту. Этот навык приобретенный им в Улье, остался в другой голове. В голове убитого Варном мутанта. Способности отца Анатолия ориентироваться на местности можно было назвать географическим кретинизмом. Холестериновые бляшки, которые разъедала кровь иммунных и мутантов, не позволяли питать достаточно мозг кислородом, чтобы сохранять в нем всю нужную информацию.

Цепкий полный привод тянул машину по влажным склонам лощин. Примитивная рессорная подвеска козлила на кочках, растряхивая содержимое салона вместе с Рэбом. Наконец, впереди замаячила полоса леса, окаймляющего реку. Рэб снизил скорость и по-черепашьи дополз до русла небольшой речки. Достал телефон и попробовал найти подходящие приметы с фотографий. На тех снимках, что прислал Евгений, выделялось дерево с засохшим от середины стволом. Насколько хватало взгляда, такого дерева Рэб не видел. Он решил проехать вдоль реки в одну сторону, а если не найдет дерева то в другую, ориентируясь по своим следам.

Рэб решил начать с западной стороны и не ошибся. Через пару километров он наткнулся на автомобильные следы. Отпечаток шин был похож на грубый протектор шин пикапа Евгения. Километров пять следы тянулись вдоль реки, а потом снова пошли от нее. Рэб поехал следом, но вскоре догадался, что нужно вернуться. Остановился в том месте, где след отворачивал от реки. Его подозрения подтвердились. Здесь были отпечатки сапог и замытые дождем следы, идущие вдоль берега.

Рэб двинулся по ним, нашел спуск к реке и растущую под обрывом старую иву, упавшую ветвями на землю. Верхушка ствола погибла из-за того, что не смогла удержать тяжелые ветви, лопнула посередине и засохла. Рэб встал так, чтобы фотография совпала с реальной картинкой. Правее, за кустами молодого ивняка, скрывалась лисья нора. Рэб пробился через плотные заросли и без труда нашел примятую землю, которой Евгений заткнул свой схрон. Раскопал его.

В рулоне из мешковины лежали пять карабинов. Рэб достал их и разглядел каждый. Парочка стволов явно повидала многое. На одном сбитое, как от ударов, цевье и множество царапин. Однако прицел был в приличном состоянии. Может быть, им и не пользовались, а прикрепили в качестве предпродажной подготовки, по желанию клиента. Второе было просто исцарапано, как от небрежного обращения. А вот такого объема, который заняли патроны для этих винтовок, Рэб не ожидал. По его представлению, пять тысяч патронов, это пара пакетов из супермаркета. На деле оказалось десять цинков и еще пригоршня патронов россыпью. Рэб утомился таскать все это хозяйство верх на кручу.

Теперь надо было хорошо запрятать опасный груз, чтобы во время проверки документов "гаишники" ничего не заподозрили. Рэб вскрыл пол, растолкал в ниши пачки патронов, вскрыв цинки. Всё, что не влезло, спрятал в специальном ящике, закрепленном между рамой под днищем. Его он сделал заранее, чтобы спрятать в нем карабины.

Вернулся домой Рэб до наступления темноты. Он смог спокойно выдохнуть только когда заехал во двор дома. Нервов в этот день было потрачено много. Два раза Рэба останавливали, чтобы проверить, что за переделку он устроил на своем автомобиле. Один гаишник, заядлый охотник даже заметил ящик под днищем, но к облегчению Рэба не полез проверять его. Задним числом Рэб понял, что на операцию надо было ехать на простой легковушке, а не на таком приметном автомобиле.

В тот же вечер Рэб отнес Евгению причитающуюся долю. Тот был как всегда, слегка навеселе. Деньги забрал с радостью.

– Вот видишь, у нас все по-честному. Надо будет еще чего-нибудь, обращайся.

Рэб поблагодарил его. Теперь все, что он задумал для подготовки отправки в Улей, было сделано. Оставалось самое сложное, ждать.

Дни потянулись еле-еле. Рэб записался в тренажерный зал. Посещал его три раза в неделю. Жирок постепенно уходил, придавая фигуре очертания похожие на те, что Улей дал ему за первый месяц. Время от времени уезжал за город пострелять из арбалетов. По мере использования бесшумного оружия, Рэб все сильнее чувствовал его и приноравливался к нему. Болты летели туда, куда ему было надо без всяких прицельных приспособлений. Рэб испытывал торжество духа, как будто стал на одну ступень выше во владении определенным искусством. Ему казалось, что он умеет управлять полетом болта, или же владеет арбалетом, как собственной рукой. На спор с самим собой, он попал в яблоко с пятидесяти шагов.

Рэбу казалось, что он уже полностью готов к тому, чтобы снова очутиться в смертельном мире Улья. Хотя он отдавал себе отчет в том, что может погибнуть в первые минуты от когтей и клыков мутантов, или словить пулю от рейдера, Улей воспринимался им как однозначно положительный мир. У Рэба возникали такие интересные мысли по поводу того, как он воспринимал Улей. Он считал, что лучше туда не попадать и готовился к тому, чтобы накануне загрузки кластера максимально очистить район от людей. Но для себя, пережившего целую жизнь и полную трансформацию сознания, он считал Улей единственным местом, где он полезен. Улей и сознание Рэба диффундировали друг в друга и создали такой неделимый продукт, как личность по имени Рэб.

Время подтерло остроту воспоминаний, но давящее чувство ожидания возвращения не ослабевало. Только за неделю до назначенного времени, в самом начале мая, когда природа проснулась, зазеленела газонами и запахла черемуховым цветом, в душе шелохнулась тревога. А может быть, ну его в задницу этот Улей? Вытравить его из себя и попробовать начать жизнь сначала? Так бывает, не только у Рэба, но и у почти любого человека, накануне события ожидаемого очень долго случаются сомнения. В процессе ожидания, оно само становится смыслом жизни и его окончание приводит к тому, что заканчивается привычный уклад.