Текст книги "S-T-I-K-S. Брат во Христе (СИ)"

Автор книги: Сергей Панченко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 22 страниц) [доступный отрывок для чтения: 9 страниц]

Рэб взял в руки автомат, поставил на одиночные и стал ждать приближения процессии. Против топтуна его оружие было не особо эффективным, но лучше, все равно ничего не было. За рулем автомобиля сидел мужчина с очень испуганным лицом. Он увидел Рэба и дал по тормозам, подумав, что тот собрался стрелять в них. Пришлось потерять секунды, чтобы дать понять водителю, что охота идет совсем не на него. Топтун проломил жидкий подлесок и выскочил на дорогу. Он и не думал останавливаться. Рэб поймал его грудь в прицел и сделал выстрел. Тварь дернулась но не остановилась. Машина проскочила мимо и остановилась метрах в двадцати позади, не глуша двигатель.

– Прыгай к нам! – Крикнул водитель.

Рэб не стал отвечать. Тварь была так близко, что стреляя бегло, он не рисковал промахнуться. Гильзы отлетали одна за одной. Твари не нравились попадания. Грудь ее намокла от черной крови. Досталось и морде, но в глаз не попала ни одна пуля. Щелк-щелк-щелк, вхолостую задергал палец спусковой крючок. Патроны в магазине закончились. Тварь почувствовала, что у нее есть шанс и поднажала. Рэб понял, что не успеет перезарядить магазин. Отбросил автомат и уставился в глаза твари.

Свирепый взгляд мутанта кровавыми росчерками горящих, как угли, глаз, затмил собой весь мир. Рэб видел только ненасытные глаза. Секунда, другая и между глазами возникла связь. Рэб скользнул внутрь мрачной сущности мутанта, превозмог секундную адаптацию и чуть не налетел на свое собственное тело, полоумным взором смотрящее на себя самого в жуткой оболочке. Из машины раздался дикий детский крик, и присоединившийся к нему женский. Люди испугались того, что сейчас должно было по их мнению произойти.

Водитель стоял бледный, как полотно. Совесть не позволяла ему бросить защитника. Он обязательно бросит, но как только убедится, что тот убит могучей тварью. Тварь надо было убить. Рэб представил, как будет выглядеть со стороны, как могучая «обезьяна» перезарядит магазин автомата и выстрелит себе в череп, через глазное яблоко. Пожалуй, во время перезарядки автомата пассажиры автомобиля могут дать дуба со страха, подумав, что их сейчас расстреляют.

Реб, лапой твари сдернул со своего рюкзака тот самый крест-талисман, мгновение собирался с духом, а потом воткнул его себе в глазницу одним махом. Он ощутил молниеносную боль, разрубившую череп пополам, услышал со стороны дикий рев и потом уже пришел в себя в своем привычном теле. Тварь брыкалась, била могучими лапами по земле, исторгала рев.

– Все нормально, я убил ее! – Реб обернулся и помахал водителю, который стал еще бледнее.

Агония длилась пару минут. По ее окончании, Рэб подошел к твари, вынул свой крест из глазницы, очистил его о траву от крови. Снова подвесил на рюкзак и привычным движением вскрыл споровую сумку топтуна. Две горошины и шесть споранов. Нормально, учитывая, что схватка со стороны больше смахивала на самоубийство.

Рэб направился к автомобилю. Водитель уже сидел на своем месте. Он оставил приоткрытым окно и с опаской косился на приближающегося Рэба.

– Вы откуда взялись такие смелые? – спросил его Рэб.

– Мы, мы, в больницу, дочку повезли. У нее ухо воспалилось, тут как назло туман густой, выехали из него, не узнаем, где находимся, а тут эта горилла за нами поскакала. Мы от нее поехали, а она за нами. Я больше сотни иду, а она почти не отстает. Что здесь происходит, мужик?

– Это долгая история. И чтобы в нее сразу поверить, нужно иметь определенный склад ума.

– Скажите, как нам вернуться? – Раздался женский голос.

Рэб тяжело вздохнул. Ему было очень жалко эту семью, попавшую в Улей по роковому стечению обстоятельств. Он встретил их первыми и теперь, по приметам Улья, должен стать их крестным отцом.

– Не буду вам врать, вернуться нельзя. Я здесь недавно, дней десять прошло, а в сравнении с вами, как будто прожил здесь целую жизнь.

– Где здесь? – Спросил мужчина.

– В Улье. Место такое странное.

– Вы нас разыгрываете? – Снова донесся женский голос.

– Вам мало этой твари. – Кивнул Рэб в сторону трупа. – Это, между прочим, из человека выросло. По здешней классификации – топтун. Не самая страшная тварь, но уже достаточно мощная.

– Это не укладывается в голове. – Произнес водитель. – Может быть вы все-таки покажете нам дорогу.

– Посмотрите у себя в смартфоне. – Предложил Рэб.

– Они почему-то не ловят? – Удивленно произнес мужчина.

– Да вы шо! А я уже и слово это забывать стал – смартфон. Здесь их вообще нету. Как и дороги домой.

Рэб достал бутылку с живцом и приложился к ней. Мужчина с некоторым отвращением посмотрел, как Рэб пьет из подозрительно грязной бутылки нечто, напоминающее воду из грязной лужи.

– Не смотри так, это нектар, живец, основа основ. Без нее вы помрете дня через три-четыре. Кстати, никому из вас сейчас не неможется?

– Что вы имеете ввиду?

– Я имею ввиду, что большинство людей, попав в Улей, заболевают и превращаются вот в такую дичь, и только немногим удается сопротивляться. Они все время должны пить живец, чтобы не умереть, а зараженные, есть мясо, по той же причине.

– Алексей, мы возвращаемся. – Раздался женский голос с приказными нотками. – Спасибо, что помогли нам.

– Извини, но мы попробуем найти дорогу назад. Поедешь с нами?

– Нет, спасибо. Я иду вон в том направлении. Там, говорят, река Лена часто подгружается. Я проторчу там сутки, буду ждать, вас. Имейте ввиду. Через сутки, извиняйте, пойду дальше, спасайтесь сами.

– Лена? – Раздался удивленный детский голос. – Лена же в Сибири?

– Да, откуда здесь Лена? – Удивился глава семейства.

– Да хрен его знает, откуда здесь всё? Тут Лена, через дорогу Москва, а там уже буржуи нерусские живут. Кто здесь мешает и в каком порядке, никому не известно.

– Поехали, Алексей, поехали. – Настаивал женский голос.

– Извини, мы попытаемся.

– Всего хорошего. Если что, держите путь, куда я вам указал, и не лезьте на глаза всем подряд на своей красной колымаге.

Мужчина махнул рукой и поехал в обратном направлении. Рэб почесал затылок. Что за существа, люди? Врешь напропалую – верят, скажешь правду – не верят. От души, пожелал им вслед избежать больших проблем и воспользоваться его предложением.

Прежде, чем увидеть новый кластер, Рэб учуял его по запаху. Влажный запах реки контрастировал со степной растительностью, по которой он шел. Ложбиной обогнув очередной холм, Рэб вышел к руслу величественной реки, служащей границей соседних кластеров. К противоположному берегу вплотную подходила густая стена таежного леса. Укрыться в нем от постороннего взгляда было проще, чем торчать на виду у всех, на «лысом» берегу.

Рэб пошел вдоль русла, в сторону, противоположную течению. Он предположил, что река, обрезанная границами кластера, должна была мелеть у истока. Через пару километров предположения подтвердились. Река отступала от берега, оставляя лужи, полные рыбы. Глядя на бьющиеся на мелководье серебристые тела, Рэб понял как ему опостылели консервы.

Дно реки было илистым и скользким. Оно расползалось под ботинками черной блестящей слякотью и попадало внутрь обуви. Но кого в Улье беспокоили такие неудобства? Рэб точно не замечал их, в предвкушении вкусной еды. Прямо по курсу, в грязной луже, мешая воду с илом, барахтались несколько рыбин. Для успешной охоты не хватало твердой опоры. Ноги скользили и разъезжались. Пришлось наступить прямо в лужу, чтобы ухватить рыбу.

Уставшая от нехватки кислорода рыба медленно отреагировала на появление постороннего объекта. Рэб нагнулся над водой, выбирая самый широкий хребет. Прицелился расклешенной рукой и ухватил за чешуйчатую спину. Рыба, притворявшаяся до этого спящей, задергалась, как на электрическом стуле. Окунь, килограмма на два, пришлось прихватить второй рукой, но и это не спасло ситуацию. Измазанная скользким илом, рыба вырвалась из рук. Рэб дернулся вслед падающему окуню, поскользнулся и со всего маху упал в ил. Под громкий мат и чертыхания, что совсем не пристало его натуре, он сделал еще несколько неудачных попыток встать, извалявшись в грязи по самые уши. Ему удалось снова заграбастать рыбу и донести ее до берега. Теперь она заслуживала того, чтобы ее съели.

Его крики не остались незамеченными. На противоположном берегу появился относительно свежий мутант. Он рыкнул в сторону Рэба, походил вдоль берега, не включая мыслительный аппарат, позволивший ему провести связь между утолением голода и сверкающими рыбьими спинами на мелководье, снова убрался в лес.

– Засветился, твою мать.

Рэб понял, что оставаться на этом месте не стоит. Он поднялся выше, как и обещал тем людям, которых спас. Там, он нашел густой прибрежный кустарник и разбил в нем лагерь. Насобирал по округе дров, развел костер, очистил окуня от чешуи, хвоста и головы и закатал в глиняный шар, который положил в центр костра. После этого он занялся тем, что постирал испачканную одежду и искупался сам в ледяной воде сибирской реки.

Холод взбодрил и усилил аппетит. Рэб не хотел перебивать его суррогатом, типа тушенки. Он ждал настоящей рыбьей мякоти. Его не страшили кости и прочие неудобства. Организм соскучился по натуральной пище. Костер лизал почерневшие бока глиняного шара, а память Рэба снова унесла его в давние времена, в босоногое детство.

Была в его жизни схожая ситуация, когда он сидел на берегу и готовил себе еду. Только это была не рыба, а устрицы, или как говорили мальчишки, ракушки. Повод, по которому он оказался тогда у реки был печальный. Его мать погибла на производстве, после поражения электрическим током. Толик был у родственников во время организации похорон и не видел матери. Его отвели в дом попрощаться перед самым выносом тела. Он помнил этот жуткий момент, это невозможное по детскому восприятию жизни, явление. Мать лежала в гробу, бледная, в пятнах. Толик замер у нее в ногах, не в силах сделать шаг. Кто-то из тетушек подтолкнул его. А он испугался, сам не понимая чего, вырвался и убежал на улицу. Ноги увели его к реке. Там он прожил почти неделю, пока не нашли. Все это время, что он провел там, в нем зрела мысль, что по возвращении он застанет мать живой. Детское воображение предположило, что жизнь, которую он не наблюдает, может отмотаться назад и пойти по другому сценарию, более подходящему.

Рэб ухмыльнулся иронии судьбы, сотворившей с ним такой сценарий, который и представить нельзя. Альтернативная, мать ее, вселенная, вывернувшая всю жизнь наизнанку. Он выкатил горячий кусок глины из углей. Стукнул легонько по нему прикладом. Глина лопнула и распалась на две половины. Ноздри втянули безумно приятный аромат приготовившейся рыбы. Следующие полчаса Рэб смачно выскребал, как мякоть из кокоса, куски рыбьего мяса, отделял его от костей, дул на него, обжигался и ел. Он съел все, и когда была подъедена даже шкурка, прилипшая к глине, он понял, что объелся. Нельзя было вдохнуть полной грудью, потому что легкие упирались в диафрагму, подпертую полным желудком. Улей серьезно сократил его размер. От переедания появилась икота, которую смог угомонить только глоток живца. Хвост и голову Рэб решил оставить на завтрак, приготовив из них уху.

Ночевка на открытом месте не внушала оптимизма. Рэб не стал располагаться в прибрежном кустарнике, потому что не ощущал себя в нем защищенным. Обошел округу и нашел интересный овраг с подсыпавшимися краями, над которыми нависал дерн. Под дерном имелась неплохая лежка, в которую поместился и он, и автомат с рюкзаком. Прикрывшись от постороннего взгляда, Рэб уснул довольно спокойно, уверенный в том, что его не увидят, ни люди, ни мутанты.

Посреди ночи, со стороны реки, пару раз доносился рев крупных мутантов. А перед рассветом раздались несколько длинных очередей. По слуху Рэб определил их, как автоматные. Длинные очереди делались, как правило, от неконтролируемого страха или в упор. В любом случае, это было отчаянье. Скорее всего, этих стрелков уже съели. Рэб задумался о том, чтобы раздобыть оружие более крупного калибра. Пират, например, ходил с винтовкой «семь, шестьдесят два», предпочитая убойность, скорострельности. Хотя, опыт показал, что даже с «противотанковым ружьем» можно продуть мощному мутанту. Вспомнился ему боец из отряда Мотора, ходившего с киркой. Такое оружие тоже пригодилось бы, особенно против начальных мутантов, на которые жалко тратить пули, и поднимать шум.

Сквозь сплетения корней, Рэб наблюдал, как в овраг натекает утренний туман. Принюхался, чтобы уловить кислый запах. Его не было. Иначе, стоило бы рвать когти из перезагружающегося кластера. Было обычное утро, с обычным туманом. Рэб еще раз заснул под утро. В «прятушке» было так уютно, что не хотелось ее покидать. Разбудил Рэба шум мотора, раздающийся со стороны реки. Машина ехала медленно, как будто что-то высматривала на ходу. Рэба заинтересовало ее поведение и ему пришлось выбраться наружу. Он был крайне удивлен, когда увидел знакомый красный автомобиль.

– Выжили, что ли? – Произнес Рэб.

Встал на краю оврага и замахал руками. Водитель заметил его и поехал, прямо по степным кочкам. Рэб достал амуницию и пошел навстречу. Они поравнялись. Мужчина хлопнул дверкой и вышел из автомобиля. Его взгляд был растерян и вместе с тем, суров и нахмурен. Под глазами появились черные круги.

– Здорово! – Поприветствовал он Рэба протянутой рукой.

– Здорово! Рад, что послушались меня. Как прошла ночь?

– Не спрашивай, в себя не могу придти. Плутали, мы плутали. В деревню одну заехали. Там никого нет. Зашли в дом один, а там эти стоят, жильцы..., как зомби. Нас увидели, зарычали и прыг. Мы выбежали и деру оттуда. А они из всех щелей к нам полезли. Отъехали мы подальше, встали дух перевести, Люба, жена моя стала жаловаться на плохое самочувствие. Зато Катюхе, правда, полегчало. Заехали в лес, переночевать. Моей Любе все хуже и хуже, заговариваться начала, смеяться, как сумасшедшая. А потом, раз и отключилась. Я чуть не решил, что умерла. Стал ей пульс щупать, дыхание проверять. Все было нормально. А потом, она раз, и очнулась. А в глазах такая жуть, что Катька закричала. Мать наша начала рваться, зубами стучать и всем видом показывать, что желает нас съесть. Мы ее закрыли в машине сначала, а потом решили выпустить и сбежать. Дочь до сих пор в прострации. Она, кстати, напомнила про тебя, я сам растерялся, что забыл обо всем. Расскажи мне, что за херня здесь происходит?

– Херня, это мягко сказано. Сразу и не рассказать. Тебя, как звали?

– Владимир. – Опешил мужчина. – Меня и сейчас так зовут.

– В Улье не приживаются старые имена. Здесь только клички со смыслом или без. Кем работал?

– Машинист маневрового тепловоза «Чебурашки», ЧМЭЗа, слышал о таком?

– Вообще-то, нет. Я, как крестный, имею право засвидетельствовать твое новое имя. Хочешь быть Чебурашкой?

– Это обязательная процедура?

– Нет, если хочешь умереть быстро, не стоит и заморачиваться.

– Имя, что, предохраняет, как-то?

– Не факт, просто является отражением твоего желания принять законы Улья.

– Нет, Чебурашкой не хочу быть. Может быть, Дизелем? Мотор на Чебурашке был дизельный.

– Пойдет, Дизель так Дизель. Главное, чтобы шумел негромко и выхлоп был не вонючим. Нарекаю тебя Дизелем, ныне и присно и вовеки веков. Аминь. – Что-то знакомое привычно вылетело с языка.

– А дочь? Ей тоже нужна кличка? – спросил Дизель.

– Сколько ей?

– Двенадцать.

– Да, пусть будет. Она сама выберет, или отец за нее?

– Она сейчас не в том состоянии. Испугана, и за мать переживает.

– Она точно не заразилась?

Рэб, без спроса открыл дверцу автомобиля, чтобы разглядеть девочку. Она сидела с поднятыми на сиденье ногами, уткнувшись лицом в колени.

– Катя, с тобой все в порядке? – Спросил ее Рэб.

Девочка повернула в его сторону зареванное лицо с распухшими веками, но ничего отвечать не стала. Рэбу этого и не надо было. Он понял, что девочка здорова.

– Ты сам-то как? – Спросил он у ее отца. – Плохо, наверное? В животе не режет?

– Режет. – Удивился тот. – Так и должно быть?

– Держи. – Вытащил из рюкзака бутылку и протянул Дизелю. – здесь, это первая вещь. Понемножку прикладываешься и всегда в тонусе. Без нее смерть. И тебе и дочери твоей надо обязательно выпить.

Дизель, как и все новички, брезгливо понюхал из горлышка. Его глодали сомнения, как и Рэба совсем недавно. Сколько воды утекло с тех пор. Рэб сделал глоток сам, чтобы успокоить новичка.

– Пей, не яд.

Дизель зажмурился и сделал глоток. Его лицо скривила гримаса отвращения, через секунду сменившаяся удивлением, а потом и удовольствием.

– Помогло! На самом деле помогло. Катюх, вылезай уже, тебе надо принять лекарство.

Дочь вылезать не стала. Она попустила стекло и скорбно ждала, когда ей дадут лекарство. Отец не стал поить ее из общей бутылки, нашел в бардачке стакан и плеснул в него одну четверть живца.

– Не нюхай. – Предупредил он. – Пей сразу.

Катя, без эмоций, выпила живец, захлопала глазами и через секунду ее щеки налились розовой краской.

– Кать. – Обратился к ней Рэб. – Тебе нужно другое имя. Хочешь, придумай его себе сама. Отец твой стал Дизелем.

Катя перевела на него взгляд.

– Я теперь что, Дизелевна?

Рэб и отец Кати, на секунду онемели, а потом принялись ржать во весь голос.

– Если хочешь..., – утирая слезы, признался Рэб, – можешь звать себя Дизелевна. Хоть и не по святцам.

– А можно звать меня леди Крофт?

– Катюх, что ты выдумываешь? Ты же ребенок еще, какая леди?

– Тогда, просто Крофт.

Дизель вопросительно посмотрел на Рэба.

– Если бы ты знала историю появления моего имени, то не стала бы так щепетильно выбирать себе. Кто эта Крофт?

– Лара Крофт, расхитительница гробниц, мой любимый персонаж из игр.

– Одобрено. – Заключил Рэб. – Будешь зваться Крофт.

– Черте что будут думать, что ты мужчина или крот. – Запереживал отец.

– Оставь свои отцовские переживания. Вы, все теперь дети Улья.

8 часть

Отец с дочерью захотели есть. Река напротив ночной стоянки Рэба тоже обмелела, и рыбу здесь также можно было наловить голыми руками. В этот раз Рэб проявил смекалку и разделся перед тем, как пройтись по скользкому дну. С собой взял один автомат и пакет под рыбу. В первой же луже, в гордом одиночестве, обитала щука. Рэб бросил ее в пакет и скрутил его вместе с рыбой. Щука так билась в нем, что запросто могла прорвать. Он отнес ее проголодавшимся спутникам и вкратце объяснил, как закатать ее в глину. Вернулся и поймал язя, весом даже больше, чем окунь, пойманный накануне, с приключениями.

Дизель еще не понял, что в Улье надо быть как можно незаметнее. Старшинство и вера в опыт Рэба успокоили его. Мужчина насобирал веток и раскочегарил костер, поднимающийся пламенем выше защищавших их веток. Рэб зачерпнул воды из грязной лужи и бегом направился к стоянке. Вылил воду в костер, затушив его наполовину. Дизель без слов понял свою промашку.

– Тише воды, ниже травы. Всегда. – Почти по слогам произнес Рэб.

В ответ на его предупреждение из тайги донесся рев мутанта. Крофт прижалась к отцу. Рэб выглянул из кустов. Твари не было видно. С противоположным берегом их еще раздела полоса воды метров в пятьдесят. Насколько знал Рэб со слов Пирата, пловцы из мутантов были никакие. Если их и заметили, то можно пока не бояться, что нападение случится скоро. Если тварь одна, то Рэб знал, что сможет с ней справиться не только оружием. Если это стая, то ничего не попишешь, придется набить чужие желудки своим драгоценным мясом. Реб бросил взгляд на девочку. Нет, невинное дитя не заслуживает такой жуткой участи. Следует проявлять большую осторожность и осмотрительность.

И щуке и язю отрубили и головы и хвосты. У Дизеля в багажнике машины оказался котелок с треногой. Помимо запеченной рыбы получилась еще и уха, наваристая, но пустая. Рэб поручил Дизелю носится с котелком. На будущее, если оно будет благосклонно к нему, нужно разжиться большим термосом, и готовить еду заранее, или на очень безопасных стоянках. Процесс приготовления пищи, очень демаскирующий момент в переходах. Пока готовилась еда, Рэб посвятил новичков во все что знал и все, что пережил. Ему было интересно наблюдать за их реакцией и видеть в глазах смену чувств. Он хотел верить, что его рассказ подготовит новичков к предстоящим испытаниям, которых в Улье бесконечное множество.

Машину бросили. Дизель долго оборачивался ей вслед, прощаясь взглядом. Гонять по Улью на «жестянке» радикально красного цвета, только дразнить неприятности. Пешком медленнее, но надежнее. Лену переходить не стали. Тайга на том берегу, пугала Рэба частым ревом мутантов. Не иначе там хозяйничал переродившийся медведь. К исходу дня они подошли к ровной границе, отсекающей реку. Дизель с любопытством рассматривал необычное явление.

– Кому нужно заниматься этим? Кто придумал это место, Улей этот?

– При всей моей осведомленности, ответа на этот вопрос у меня нет. У кого не спрашивал, никто не знает для чего и кем создан Улей. Явно, искусственное происхождение, то питомник, то ли эксперимент.

– Как с пауками в банке. – Добавила Крофт.

– Только с одним отличием, пауки убивают ради того, чтобы остаться одному, самому сильному, а мы и мутанты нуждаемся друг в друге. Нам нужны из споровые мешки, а им, наше мясо.

Крофт передернула плечами. Детскому пониманию еще трудно было принять мысль, что можно стать кормом. Она подошла ближе к отцу и взяла его за руку. Тот пошевелил ладонью волосы на голове дочери.

– Все будет хорошо, Катюх, тьфу ты, Крофт.

Рэб шел чуть впереди и неожиданно опустился на одно колено и поднял руку. Дизель повторил его движение и приложил палец к губам, чтобы дочь не начала интересоваться вслух причиной остановки. За лесополосой показался поселок. Дома начинались метрах в двухстах от нее. Рэб попробовал на глаз определить возраст этого кластера. Это был точно не свежий кластер. Слишком тихо. Знающим мутантам двух дней достаточно, чтобы «схомячить» большую часть населения поселка, а вот коренным зараженным поселянам двух дней маловато, чтобы мутировать до опасного размера. Можно было бы пройти мимо и не подвергать себя опасности, но Рэб посчитал, что Дизелю нужно оружие. Поселок, с виду, был большим, и здесь было чем разжиться, в том числе и ему самому.

– Эй, Дизель, мы сейчас найдем безопасный дом, и я вас в нем оставлю, а сам схожу за оружием. Котелком можем и не отмахаться от нормального мутанта. – Рэб указал на тщательно оберегаемую Дизелем уху.

– Один? – Удивился Дизель.

– Нет, вместе с детским садом пойдем, как на утренник.

– Ладно, я понял.

– Сидите пока здесь, я пойду вперед и махну вам, когда можно идти. Хорошо?

– Хорошо, я понял.

– Только, тихо.

Вместо ответа Дизель развел руками и закатил глаза под лоб. Рэб усмехнулся, бесшумно вышел из лесополосы, как суслик замер, покрутил головой и пригнувшись, пошел к ближайшему дому. Ближе, стали заметны следы панического бегства из поселка и отметины, оставляемые мутантами. Рваные дыры в заборах из листового железа. Дыры в штакетнике или поваленные столбы, вырванные с корнем, ворота. Хотелось верить, что следы разрушений принадлежат пришлым мутантам. У самого забора первого дома, Рэб почувствовал запах разложения. Он осторожно выглянул во двор, через дыру в заборе и увидел жуткую картину. На заднем дворе стоял колесный трактор с установленным на нем стогометом. На его вилах был нанизан мутант. По виду, старый лотерейщик.

Рэб оценил смелость тракториста, сумевшего поддеть сильную зверюгу. Смердящий лотерейщик, хорошая маскировка от начальных мутантов. Рэб забрался во двор, чтобы проверить дом. Он подошел к крыльцу и увидел останки жителей дома. Кажется, они не успели покинуть поселок вовремя. В открытом гараже виднелся автомобиль, навьюченный узлами. Перед гаражом лежали две разорванные сумки и разбросанное возле них содержимое, в окровавленных пятнах. И среди тряпок и прочих безделушек лежали кости, еще со следами мяса. Рэб представил, что произошло здесь. К горлу подкатил комок и заволновался желудок.

Он отвернулся, взял автомат в руку и зашел на крыльцо. Дверь в дом была открыта. Рэб понюхал воздух. Мертвечиной не пахло. Он зашел внутрь, держа автомат перед собой. Палец от напряжения пытался нажать курок, затылок взмок. Молодой мутант мог выдать себя непроизвольным урчанием, как только чувствовал еду. Матерый мог и промолчать.

Комнату за комнатой Рэб обошел весь дом. Никого не было. В доме был и второй этаж, небольшая мансарда с красивыми окнами прямо в крыше. Это было хорошее место, чтобы дождаться в нем Рэба. Он вышел на улицу и помахал рукой. Из лесополосы появились две фигуры. Они пригнулись, как это делал Рэб и засеменили к нему.

– Дом чистый. На втором этаже одна комнатка, там меня и будете ждать. Ведете себя тихо-тихо. Поищи здесь любое холодное оружие, которым можно обороняться, топоры, ломы, все, что угодно.

Рэб не стал акцентировать внимание отца и дочери на кровавых останках жильцов, быстренько провел их внутрь.

– Поищите что-нибудь полезное, что можно взять с собой. Консервы, алкоголь.

– Алкоголь? – Удивился Дизель.

– Да, живец делается из него, разве не понял.

– Честно говоря, такая вонь, что не разобрал.

– Гурманство здесь другого рода. Мне тоже пришлось отвыкать от многого. – Реб замолчал, прогоняя в уме все, чего лишился. – Очень многого.

– Катюха не сопьется, переживаю?

– Здесь у людей такой иммунитет, что вряд ли. Но выбора между пить или не пить, почти никакого. И не зови ее больше старым именем, а то беду накликаешь.

– Ладно, понял. Осторожнее там.

– Постараюсь. Если к утру не вернусь, значит, не вернусь никогда.

– Научи делать живец. – Встрепенулся Дизель.

– Молодец, мысль у тебя пошла в правильном направлении.

Рэб приготовил живец из самогона и двух споранов, разбавил, отфильтровал и разлил себе и Дизелю с Крофт.

– Обычно я прикладываюсь два раза в день. Мне хватает. Потребность в нем чувствуется в виде недомогания.

– А как добывать эти штуки научишь?

Рэб торопился, но понимал, что не научив крестного добывать спораны самостоятельно, оставляет большой пробел в его знаниях, делая его более уязвимым.

– Хорошо, я тебе покажу. Крофт, идем с нами. Это должен уметь каждый.

Рэб нашел нужный рычаг в тракторе и опустил гидравлику. Вилы стогомета легли на землю. Мутант, облепленный мухами, оказался спиной вверх.

– Вот, видишь, выпуклость, это споровый мешок. В нем растут те самые шарики, которые я растворил в самогоне. Это источник нашей жизни. – Рэб прикрыл нос тряпкой.

Свободной рукой выхватил нож и вырезал отверстие в споровой сумке. Запустил в нее руку и вынул пять грязных шариков.

– Вот так, понятно.

Крофт отвернулась и ее вырвало. Отец забеспокоился, засуетился вокруг дочери.

– Все нормально, пап. – Её вырвало еще раз.

– Тебе нехорошо? – Задал отец бесполезный вопрос.

– Пошлите домой.

– Да, пойдемте. Хватит на сегодня.

Рэб проследил, чтобы отец с дочерью зашли в дом. После, вышел на улицу, и пробираясь между дворов и по улицам, с долгими паузами для наблюдений, пошел в исторический центр поселка. Как он и предполагал, кластер с поселком, перезагрузился недавно. На улицах и во дворах было полно пустышей, бестолково раскачивающихся в ожидании еды. Рэб присмотрел себе во дворе одного дома красивый топор с желтым пластиковым топорищем. Рукоять была ухватистой и хорошо лежала в руке. Рэб сунул его за ремень, чтобы иметь возможность быстро воспользоваться им.

Современная часть поселка, интенсивно застраиваемая, была отделена от исторической части небольшой речкой, сильно заросшей лопухами и рогозом. Рэб хотел перейти через мост, но интуиция подала сигнал опасности. Он сделал крюк и по колено в теплой жиже, перешел на другую сторону поселка. Пробираясь через заросли кленовой поросли и репейника, Рэб вышел к зданию старой котельной.

Полуразрушенное красное кирпичное здание служило прибежищем для различной опустившейся части населения. Лежанки, топчаны, горы пустых пластиковых бутылок, шприцы. На одной из уцелевших стен осталась металлическая лестница, ведущая на крышу. Рэб воспользовался ею, чтобы провести рекогносцировку. С высоты трех этажей открывался вид на административный центр. Целых полчаса Рэб просто разглядывал окрестности, пытаясь заметить опасность и разобраться в инфраструктуре поселка. Больше всего его интересовало здание полиции. Оружие там должно остаться, если его не опередили другие рейдеры удачи.

Пока он примеривался, с какой стороны зайти, где-то за поселком что-то взорвалось. За домами поднялся огненный шар, раздулся до размеров полной луны и лопнул, приняв грибовидную форму. Раздался второй, более гулкий взрыв. Гриб продержался несколько секунд. На его месте появилась огненная свеча, бьющая прямо в небо.

Рэб не смог сразу определиться, к худу это или к добру. Разборки это между людьми и мутантами, или просто между людьми, или загрузка кластера с куском газо или нефтепровода? Если мутантам любой звук за радость, то и скатертью дорога, пусть идут на шум из поселка. Как ни странно, взрыв всполошил местную «общественность». На дорогах появились пустыши в большом количестве, и даже бегуны. Они смешно озирались, махали головами, будто спрашивали друг у друга: «А ты не знаешь, в какой стороне был звук?». Причем, каждый спрашивал, но никто не отвечал. Эволюция их еще не научила этому.

«К добру» – определился со взрывом Рэб. Он опустился по лестнице на землю и едва успел обернуться на шум. Бегун, непонятно откуда взявшийся, выскочил из кустов репейника. Не веря в такую удачу, тело его буквально выстреливало на каждом шаге. Он зарычал и заурчал. Мутные глаза безжизненно смотрели на человека. Рэб выхватил топор и встретил им мутанта. Топор рассек грудную клетку и застрял в ней. Горячая черная кровь ударила из-под лезвия топора. Инерция у мутанта была такая, что Рэб не успел выдернуть оружие. Бегун со всего маху налетел на стену, вбив топор еще глубже в грудь. Он завизжал, как раненая свинья. Кровь от крика пошла тонкими струями в стороны. Рэб подскочил, чтобы выдернуть топор, но получил сильный удар в лицо. Отлетел и упал. Перед глазами забегали серебристые круги.

Мутант сделал шаг к Рэбу, но слабеющие ноги не удержали его. Он споткнулся и снова упал на топор. Раздался последний стон и мутант замер. Рэб почувствовал, как по рассеченной скуле бежит кровь. Нормальная красная человеческая кровь. Удар был такой силы, что и шейным позвонкам досталось. Поворот головы отдавался резкой болью. Предаваться слабостям, не было времени. Стоило ждать других тварей, прибежавших на крик.

Рэб забрался в споровую сумку бегуна и нашел в ней два спорана. С паршивой овцы и это было удачей. Перевернул мутанта, выдернул топор и растворился в кустах. Куда идти он примерно представлял. Успел запомнить расположение всех улиц и зданий. Посидел в кустах несколько минут. Если кто и услышал крики мутанта, то уже должны были пожаловать с проверкой. Никто не пожаловал. Местный зараженный народ был впечатлен взрывом сильнее, чем предсмертными стенаниями собрата.