Текст книги "Звездная Мгла (СИ)"

Автор книги: Сергей Варлашин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 20 страниц) [доступный отрывок для чтения: 8 страниц]

Шепот водопада стал громче. Я открыл глаза. Крышка капсулы отщелкнулась вверх и поехала назад. Спустя минуты, стали распахиваться одна-за-одной еще семь капсул. Восьмая давно пустовала, Хвоя стояла в дозоре.

– Хвоя, а ты мне снилась. – довольно лыбясь проворковал Морк.

– А ты мне нет. – не глядя на него, ответила холодная наемница.

– Ну и что это было? – скрывая понравившееся ночное приключение, поинтересовался Зрячий.

– Чтобы это ни было, я готов ночевать здесь каждую ночь. – Радостно ответил ему Порез.

– Я тоже. – согласно кивнул Куб, ухмыляясь, чему то своему, изрядно любопытному.

– Это грех. – отозвался набожный Калтун, но его никто не слушал.

Береста лишь загадочно посмотрела на меня, но говорить ничего не стала. Опасная и роковая женщина. Надо с ней осмотрительнее быть. Не желая больше занавешивать свой взор порхающими ресницами Бересты, я отвернулся и открыл ПК. Новое входящее сообщение от, анонимуса, как обычно. Скинул новые координаты, без указания маршрута. Приписка внизу «Брошенное дитя». Проснулся человеколюбец, ну прям никуда без его ценных указаний. Сели завтракать, сухим пайком. После еды и воды, утро стало добрее, а склад не такой бездушный и холодный.

– Итак, у вас ведь есть план, как нам всем отсюда успешно улететь? – обратился я Зрячему и Палому, когда они закончили перешептываться.

Все утро уже этим занимаются, неприлично. Отошли бы в сторону и секретничали там, впрочем, это беспокоило только меня, остальные члены команды сохраняли спокойствие и жевали свои сублимированные брикеты молча.

– Сначала ты покажешь нам самые ценные грузы, что здесь есть, на подобие вот этого склада. Потом мы обсудим, как ты можешь с нами дальше сотрудничать. – сделав глаза внимательными и оценивающими мою реакцию, он добавил. – Разумеется, мы возьмем тебя в славную долю от награбленного, учитывая то, что ты мне жизнь спас, и что о тебе говорит Палый, паренёк ты свой и тебе я могу доверять. Я сам в прошлом человек военный, как и все здесь присутствующие. Все понимаю. Рано или поздно, личные интересы будут перевешивать долг службы, тогда ты все поймешь. Сейчас я не настаиваю, откажешься, и мы разойдемся как встречные метеориты в космосе. Согласишься, будет нам всем взаимовыгодное партнерство.

– Допустим, я уже согласился и все обдумал. Меня смущает, что мостик на МгЛе уничтожен вот теми кровожадными уврами. Вместе со всеми органами управления и никуда корабль не сдвинется. Не улетим мы на нем на Землю, богатые и счастливые, даже если набьем битком ценным вещицами еще и по той причине, что Варна, она же хозяйка и мозг ОСМы, взломала систему МгЛы. Врядли найдется из нас такой человек, который сможет ее в этом обставить.

– У тебя челнок был, на котором ты сюда прилетел. Где он? – спросил Зрячий.

– Пропал. Либо Варна отправила его обратно на землю, либо спрятала хорошенько, потому что по сие время, мне он нигде не попадался.

– Ну насчет сломанного мостика, это проблема не первой важности и решаема. У моей команды золотые руки, еще они умеют творить чудеса. На счет твоего друга «анонимуса». Вот и спроси у него, где твой челнок может быть.

Беря в руки ПК, я уже допускал возможность элементарной прослушки через него, всех наших злоключений. Поэтому не удивился и тому, что «анонимуса» не было вообще в списке контактов.

– Нет его.

– Что значит нет? – уточнил Палый.

– Нет, значит, нет, вот убедись сам. – Предоставил я ему экран ПК.

– Мы, еще вернемся к этому вопросу. А сейчас веди нас к золотым жилам, в щедрые закрома ОСМы. – Добродушно расставил в стороны руки Зрячий.

– У вас, что карт нет? – иронично спросил я.

– Карты есть, но я то знаю, что ты лучше всех нас знаешь как устроены здешние места.

– Мне нужно оружие посерьезней, например из твоей оружейной.

– Ну конечно, мой дом – твой дом. – легко согласился Зрячий. – Нам тоже не помешает подготовиться к рейду.

– И лучше подготовьтесь хорошенько, чует мое сердце, Варна готовит нам неладное.

– Так и у нас для нее завидный подарок будет. – Воодушевился Палый.

– Лады, если все готовы, следуйте за мной.

После примерного устного договора с неясными для обеих сторон деталями, а соответственно и маневром для действий, я намеренно повел их по полукругу. Чтобы зацепить квадрат, в котором «анонимус» указал мне точные координаты девочки. Норовя обходить все крупные коридоры, пути и прочие линии сообщения, я повел восемь добрых наемников, страждущих наживы, спасать одну единственную девочку. И так, мы уже через час, достигли примерного заданного мною квадрата на карте, где я как бы случайно удалился ненадолго. По своим личным, и интимным делам, и нуждам. Сверяясь с картой, я сделал пару витков и поворотов внутри силового комплекса под полом и нашел первые признаки жизни. На полу валялись обрывки уплотнителя, которым прокладывают силовые линии между собой, не горит, не плесневеет, предохраняет от механических повреждений и тряски, называется вроде маулон, в честь инженера и его изобретателя, Маулона Якоба. Достав «Удав», по обрывкам я нашел целое свитое гнездо из уплотнителя. В нем укрывшись крупными его кусками, спала чумазая девочка, лет пяти. Она еле приоткрыла глаза, посмотрела на меня, но никак не прореагировала. Я проверил обстановку вокруг еще раз, никого, бережно поднял девочку, положил ее на левое плече и пошел назад.

– Мы тебя уже заждались, думали ты слиня… – остановился на полуслове Морк.

– Ага, нашел вот это и передумал вас бросать. Куда ж вы без меня. – заметил я.

– Веселина! – Надрывно воскликнула Береста.

Глава 7: Мать и ее дитя

Девочка была обезвожена и голодна. Стоило преподнести флягу с водой ей к губам, как она впилась в нее губами, удерживая сразу двумя руками, пока не опустошила наполовину. Потом долго и упорно ела, с аппетитом изголодавшегося за несколько дней ребенка. Береста с проворством существа именуемого женщиной, горячо заботилась о ребенке. Я даже подумал что она может быть ее дочерью, хоть и без особых внешних сходств. Привязанность точно есть, обоюдная.

– Она ее мать? – Спросил я Куба, так чтобы нас никто не услышал.

– Да нет, мать ее убили еще с первой волной, когда посыпались эти стальные чёртики как из большой такой табакерки. Она коренная меркурианка, ее везла обратно покойная мать землянка. В мешанине боя, все закрутилось, завертелось и все друг друга потеряли. Мы – Зрячего, Береста – Веселину. – охотно объяснил диковинный наемник, на вид он был самый молодой из команды, лет двадцать семь, двадцать восемь, не больше.

– Получается Береста теперь ее приемная мать.

– Только ты ей об этом в лоб не говори. – Заулыбался Куб.

– Ну кто то же должен о ней позаботиться.

В это время Зрячий, напряженно смотрел, как Береста ухаживает за ребенком и обтирает ей лицо.

– Нам надо идти. – Поторопил Бересту Зрячий.

– Я ее не брошу. – Холодно ответила береста, даже не посмотрев на него.

– А я и не говорю, бросай девчонку, я говорю нам надо идти. – подчеркнуто иначе выразился босс.

– Она не сможет ходить с нами долго и это слишком опасно для нее. – жарко сказала Береста, а я подумал, что у нее просыпается материнский инстинкт.

– Оставишь ее на нашем корабле, потом заберешь. – уже мягче сказал Зрячий. – Нам все равно туда, пополнить боезапас и провизию надо. Предстоит серьезный поход.

– Сейчас. – в голосе Бересты послышалось должное понимание, чтобы босс наконец отстал.

Вот так никогда не знаешь, что найдешь, что потеряешь. Кажется, я нашел ту самую девушку, о которой невольно задумывался и мечтал. Будучи на Земле, в свободные от сует минуты. Не о короткой любовной интрижке, а о настоящей спутнице жизни, с которой разделил бы напополам век переживаний и все положенные судьбой, душевные и земные испытания. Моя теоретическая избранница, не догадываясь об этом, кажется, нашла того человечка о котором будет заботиться всю свою жизнь. До сей поры такая брутальная и хищная Береста, сделалась пластичнее и нежнее. Девочка с именем Веселина кажется вообще, ни о чем не догадывалась и не переживала. Нормальное явление, сильно пережитые потрясения экранируются психикой от сознания, чтобы ребенок не сошел с ума от горя и удара эмоциональной перегрузки. Вот как сейчас, она не думала о погибшей матери, совсем, что должно быть, не совсем нормально, но это как раз было естественно, принимать Бересту за родную мать. Приемная мать это чувствовала и тем более не могла, теперь отойти от ребенка ни на шаг.

Коридоры, покрытые тишиной, где я недавно шел, были пусты. Ни тел людей, ни смертоносных машин, найти нигде не представлялось возможным. Будто все это мне приснилось. Господа наемники, судя по коротким переглядкам между собой, были обескуражены не меньше моего.

Подойдя без особых эпизодов насилия и смертоубийства до МгЛы, я все же заметил между прорезей в цельных листах стали, несколько застрявших гильз. Вот они следы грандиозного преступления машины против человека. Заодно свидетельства моей психической нормальности. О рамках нормальности в целом можно ничего не говорить, она как бы у каждого своя. Далеко за примером ходить не надо. Вот, у моих попутчиков, она сильно с моей разнится. Значит, я с уверенностью могу сказать, что они немного психи, самую малость. Нормальные, в той мере, что не палят в меня при случае, и что я по прежнему остаюсь с ними. Хотя если взять за основу текущую мою пока тонкую привязанность к их брюнетке, здоровым меня уже назвать нельзя. Подхватил заразу.

Сразу как мы зашли на не охраняемый борт МгЛы, Зрячий велел Палому, одним взглядом отлучиться. Спустя пару минут, полы разъехались в стороны, и мы последовали в тайные отсеки корабля. Им удалось меня удивить, а сделать это в свете пребывания последних дней на ОСМе крайне трудно. Даже Варна перестала удивлять своей внеплановой приборкой за полями боя. Спокойный голубой свет из стен и пола, сопровождал нас до мощной, толстой стальной двери, обычно такие монтировали в крупных банках земли, до того как перешли на электронные рубли окончательно. Стеллажей с деньгами я здесь тоже не увидел, а увидел роскошные апартаменты в черных и тепло синих тонах. Потрясающе пышный и лаконичный дизайн вобрал в себя весь бюджет при строительстве звездолета. Такой корабль может себе позволить и спроектировать только восходящая звезда языческого металла. Мои овации Зрячему, вкус у него определенно есть.

– Кажется, я понимаю почему, он говорил, я буду в сердце МгЛы, когда удалялся. – Пораженно вспомнил Порез один эпизод из жизни, а он был в большей степени в ладах с капитаном, тем не менее, он здесь тоже был впервые.

– Поаккуратнее там на диванах из кожи, она натуральная! – рявкнул Зрячий на своих, впрочем было уже поздно и они его не слушали, развалясь на них в полный рост, вместе с обутыми ногами в высокие ботинки.

Ох уж эти наемники со своими манерами. Сам он сел за главный трон, креслом назвать эпатажную конструкция для возложения седалища, язык не повернется. Вызвал голограмму панели и долго водил по ней руками. Вызвавшаяся доброволицей быть приемной матерью девочки, уложила ее на свободный диван в самом углу и та сразу заснула. Отсутствие сил и общая измотанность, без должной еды, воды и сна, любого скосят, как она еще держалась на ногах известно одной только всесветной пустоте. Дети вообще плохо переносят космические путешествия, словно природой им не дано находится вне родной планеты.

– Зрячий ты с такими апартаментами мирового господства решил достичь? – не удержался я от иронии в сторону лидера наемников, впрочем не выдавая ее ни глазами ни мимикой, ни тембром голоса.

– Надо сначала средства выкачать с ОСМы, тогда можно и о господстве подумать. – Не отвлекаясь от панели управления, обратился он ко мне с такой же серьезностью. – И ты мне в этом поможешь в первую очередь. За это я сделаю тебя своей правой рукой.

Зрячий почувствовал прожигающий взгляд на своем затылке от Палого, но оборачиваться не стал.

– Поправка, левой рукой.

Команда заржала, кроме Бересты, ей было не до нас. Палому тоже. Он просто отвернулся в немой затаенной злобе. Теперь он хотел прожечь глазами меня, но у меня иммунитет с детских лет к подобным вещам. Я как зеркало рассеял его враждебные лучи, и он заметно приуныл.

– Все хорошо. Взломов нет, их и не должно быть. Потому что это не возможно, чтобы взломать нас здесь, нужно перекрошить половину механики МгЛы. Потому дети мои, я хорошем расположении духа и готов поделиться с вами конфетами. – Зрячий последний раз махнул рукой.

Голограмма свернулась, а одна лаково блестящая черная стена стала прозрачной и обнажила подсвеченные тем синим светом многочисленные сочные образцы современного и футуристического оружия.

– Кто твой поставщик? – Восторженно подошел я самый первый к этому великолепию, как дитя к витрине с кондитерскими изделиями.

– Об этом, многом другом и бонусных пирожках, ты узнаешь, когда перейдешь на сторону звездной мглы окончательно. – Двусмысленно и зловеще продекларировал Зрячий.

Я лишь улыбнулся, не надо с ним спорить, он верно головой сильно ударился или мои препараты на него действуют неоднозначно. Раз второй раз мне предлагает теплое местечко в своей команде. Ну, я не буду его обнадеживать наверняка, сначала надо выбраться с ОСМы или повергнуть Варну, там по результатам. Загадывать и планировать здесь трудно. Вакансия левой руки подождет, а может, откроется правой руки, если один из членов отряда внезапно падет смертью храбрых. Куда это меня понесло? Такие мысли радикального карьеризма надо гнать поганой метлой из своей светлой головы. Не за этим я здесь. А собственно зачем? Славная миссия по ремонту, рекогносцировке и возможному спасению ОСМы проваливается на глазах и с крахом уходит в черную дыру. Все сложилось как в самом страшном сне или нелепом сценарии. Не видать мне премии, наград и банальной благодарности за то чем ОСМа стала. Пусть не по моей вине, за такое по головке не погладят. Что же тогда выходит, Зрячий со своими недвусмысленными намеками и предложением, провидение?

Ну да боги с ним со всем, плох не тот солдат, который все время думает, плох тот который не думает вообще. Что тут у нас за радости жизни на полочках лежат, познакомимся поближе. Зрячий оглядел мое оружие и остановил свой взгляд на моих сверкающих счастьем глазах.

– Выбирай, коли чего приглянулось. Револьвер только не меняй, хорошая вещь.

«Удава» я и впрямь не планировал менять, люблю пистолеты не меньше, но привык я к нему. Внушает чувство уверенности и безопасности, когда я его ношу с собой, есть в нем искра света. «Василиса» доставляет немало приятных эмоций и практических преимуществ, перед любым автоматическим оружием, но только не на космической станции. Когда дистанция ограничена максимум сотней, а то и парой сотен метров, а большая часть стычек происходит в десяти метрах. На такой короткой дистанции, можно и нужно работать автоматическим оружием.

– Я бы тебе предложил взять лучемет, как тебе такое – Лучезар с лучеметом? Звучит. – Бросил сзади Куб, впрочем без насмешки, почти серьезно.

– Не мое. Касательно оружия я поближе к земле, так сказать материалист. – Ответил я Кубу, а про себя продолжил измышление.

Что касается лучевого оружия, то здесь я стараюсь держаться поближе знакомому и проверенному временем огнестрелу, старый добрый бездымный порох, вызывает во мне большее чувство твердости, неуклонности в причастности к делу и конечно экстаза от использования. Один запах жженого пороха и нагретого стволом ружейного масла чего стоит, ностальгия по всей жизни пролетает перед глазами за один короткий миг. Как перед смертью, если не врут. Сколько не был на волосок от смерти, время только замедлялось и приобретало особенную ценность. Никаких экскурсов в прошлое, должно быть счастливо жил. Без долгих колебаний, я выбрал короткую штурмовую винтовку «Родина», калибра 10.4 мм. Вес, со снаряженной цилиндровой обоймой на восемьдесят шесть патрон, шесть килограмм, пять сот двадцать грамм. Конструкторы специального отдела из бюро расследований, применили чудеса эргономики и сделали ее окладистой, скорострельной, почти бесшумной. За счет специальных патронов поглощающих выстрел самой гильзой и наличием небольшого глушителя, не выпирающего далеко из ствольной коробки. При длине в восемьдесят два сантиметра, и превосходных показателях, надежности и точности, она стала незаменимым оружием любого штурмовика.

Я набрал разных магазинов к ней, пять с особо точными патронами, с заостренными пулями и стальными сердечниками. Десять бронебойно разрывных, как основной тип боеприпаса и еще пять прожигающих. Прожигающие пули, особый вид боеприпаса с высокотемпературной воспламеняющейся головкой, плавят все на своем пути в течении трех-четырех секунд, будь то особо прочная броня или каменная порода. Повесил на разгрузку шесть небольших гранат и протянул руку, к какому то кажущемуся ненастоящему кинжалу. Я посмотрел на братию, никто оружия не менял, определились со вкусами, только добрали израсходованные боеприпасы. Серьёзные ребята, приятно посмотреть. Наверно только у одного меня глаза забегали, при виде всего этого великолепия. Наверно они не по одному десятку раз, заглядывались на эти произведения искусства и технической мысли, с таким то боссом. Я протянул руку к кинжалу, Зрячий, пресек мой жест возбужденным взглядом, но тут же кивнул.

– Бери, будет тебе личный подарок от меня за то, что спас и не бросил. – Пояснил он. – Это особый нож, режет своей зубристой обоюдоострой кромкой все на своем пути, кость, сталь, бетон, даже стекло. По легенде он сделан из неизвестного сплава, якобы его достали из тех самых пирамид и неизвестно сколько ему лет.

– Бесценный подарок. Благодарю тебя Зрячий.

– Бесценна жизнь.

Соглашусь с ним. Испытывать кинжал не стал, просто повесил на грудь, слева, рукояткой вниз. Ножны к нему современные на магнитной защелке. Достал, вороненый обоюдоострый клинок с маленькими зазубринами разной величины по всей кромке, черно багряная рукоять с кольцом и плавно вырисовывающимся узором, с немного растопыренной гардой. Очень необычный дизайн, учитывая современные, лаконичные и угловатые, не побоюсь этого слова «ужоснахи». Сидит так будто его вклеили навеки, в любом положении, прямым или обратным хватом. Повел им по воздуху, очень понравилось. Сколько ему интересно лет, двести тысяч, может быть три ста, или перевалило за пол миллиона? Сколько на нем крови?

– Мне тоже по душе пришелся. От сердца отрываю.

– Откуда он у тебя?

– Подарок одного делового человека, торговца подобными артефактами. Точнее компенсация, за несвоевременную плату по счетам, за одну услугу по устранению целого ряда конкурентов, не считая денежного вознаграждения. – Зрячий призадумался, покривил губами, чему то своему. – Воткнул его ему в сердце, он был первым, что попался мне под руку с полки, ну и сразу приглянулся. – Тише уже добавил, чтобы услышал только я. – Только носить его с собой не могу, тяжеловат он для меня. Энергетикой, понимаешь? Я его постоянно чувствую и это проблема.

– Кажется да. – тут же, я убрал в ножны драгоценный подарок.

Зрячий встал с трона, подошел к Бересте, что-то ей сказал, а она взяла уснувшую девочку на руки и понесла на указанную кровать, за декоративными шторками голубого шелка с нарисованными белыми аистами. Теперь, когда Веселина была в относительной безопасности, Береста переменилась и снова стала похожа на хищную огромную кошку с горящими огоньками внутри черных больших глаз. Мельком, я посмотрел на себя со стороны, в большое зеркало на стене. С густой щетиной на лице, я стал похож скорее на экстремиста или какого нибудь неонационалиста-революционера в лучшие свои годы. Шевелюры еще не хватает и красного головного убора для яркости и законченности образа.

Спросив где здесь туалет, я удалился на пару минут и вышел с гладко выжженной волновым триммером кожей лица. То есть, конечно кожу он не жжет, а волосы испепеляет до основания, так что растительность начинает расти заново не раньше чем через неделю, но опять в виде пушка. Пока за пару месяцев не огрубевает до привычной жесткой густой щетины, а как вы хотели, тестостерон. В армию бы такие, да не положено. Солдат должен бриться собственноручно каждый день. Туповатой механической бритвой, чтобы вскрыться ей не смог в моменты отчаянья. Ровно в пять пятнадцать, дабы исключить проявление вольности и дезорганизованности.

– Зрячий, у меня к тебе личный вопрос. – подошел я к главе МгЛы.

– Валяй.

– Почему именно космос, что на Земле мало работы?

– Я не крестьянин, чтобы на земле работать. Тут конкуренции нет, по крайней мере, пока нет, космос еще не кишит солдатами удачи, только потому, что не у всех хватает денег купить звездолет.

– Значит скоро, на это дело, молодым амбициозным наемникам, начнут выдавать кредиты. – предположил Порез и было не понятно шутит он или думает так в серьез.

– Откуда деньги на такой шикарный корабль. – обратился я вновь к Зрячему не обращая ни на кого внимания. – Может мне тоже пора в наемники заделаться?

Он посмотрел на меня как на идиота. Наверно подумал, что я уже перешел ту черту и стал одним из них, а себе в этом до сих пор не признался. Ну так он во мне ошибается. Или нет?

– Расслабься, лучезарный ты наш. – Повеселела Береста, похлопывая меня по плечам, своей хорошенькой рукой, обтянутой в темно серый рукав.

Мурашки у меня не пошли, но тепло дошло до самого сердца и потом долго еще теплилось внутри. Не третий десяток лет разменял словно, а полтора или два.

– Ладно, братцы и сестрицы милосердия. Пора нам сорвать хорошенький куш. Лучезар в этом нам поможет. Приказую, прикрывать его голову как свою собственную и мою, он лучше всех знает, где на ОСМе спрятаны сокровища, ценные вещи и прочее дорогостоящее барахло, припасенное для нас. – он помолчал, смотря на меня, чтобы я публично подтвердил его слова.

– Все так, мне не жалко, я покажу. Главное чтобы Варна была не против и вообще сильно нам не препятствовала. Обстановка сами знаете, накалилась с вашим прилетом. – сам подумал, если уж и разбазаривать государственно имущество так все и сразу.

– Расскажика подробнее о Варне умник. – послышался голос с дивана, это был любознательный Морк, он даже не удосужился встать, грубиян.

– Это такая истерическая баба. В сущности своей продвинутая электросхема, в миру называемая ИИ. С изрядно поехавшей крышей, которой у нее выражаясь фигурально нет, как и самого дома, на котором бы она могла быть и с него ехать. Собственно это ничего не меняет, а делает ее непредсказуемой и оттого более опасной. Вся движущаяся роботизированная сила ОСМы под ее прямым управлением. Да главная беда в том, что никому кроме ее самой не известно, чего ей надо и какие у нее цели.

– Чего хочет женщина никто не знает, это извечный вопрос. Тем более чего хочет поехавший разум кибер женщины, никто тем более не догадывается. – философски заметил Куб.

– Я ее понимаю. – Легко ответила ему простушка только с виду, Хвоя.

– Так провести нас. – переключился с меня на рыжую бестию Морк.

– Просто не надо быть бараном. – Лаконично и уклончиво ответила Хвоя.

Порез и Палый пришли в веселое расположение духа, Зрячий тоже обрадованно смотрел любящими глазами на свою родную команду. Никогда вот так не общался напрямую и с интересом не наблюдал за всеми особенностями этого редкого народца, с древнейшей профессией. Возможно, даже более древней, чем проституция.

– Коли все готовы и высказались, можем выдвигаться. Девчонка побудет здесь, до нашего возвращения, двери мы за собой прикроем, она будет в безопасности. Если вопросов больше нет, отчаливаем сейчас.

Вопросов больше ни у кого не нашлось, братия легко поднялась, встряхнулась, и мы отправились грабить Варну. Позже Куб негромко и лично мне сказал примерно следующее.

– Смотри осторожнее с ней. Не женщина, а самонаводящаяся ракета. Один раз захватит цель и конец.

– Это точно. – Согласно кивнул я на его предубеждение, хотя понятия не имел к чему это он.

Выходя по два человека из МгЛы, мы не встретили засад и прочих опасностей в виде железных монстрических увров. Мне в пару достался Куб, не лучший вариант, как например Береста, но и не худший. Странности Кубика-Рубика примечали все, поэтому он чаще оставался без пары. В нормальной обстановке его называли Куб, при чудаковатом и необыкновенном поведении Руб. Это было своего рода внутренним кодом для команды. Он оказался удивительным многогранным человеком, был музыкантом, художником, писателем и большим любителем природы. На вопрос, почему он осмелился покорять космические просторы, он посмотрел на меня как на непонимающее дитя. Ведь с его слов космос это и есть прямое проявление природы, природы самой вселенной, а не мои скудные представления о травушке муравушке, облачках и прочем.

Мы шли уже почти буднично в самом хвосте из нашей небольшой колонны в пять пар, как на прогулке по парку, или набережной, или плацу. Вели светскую беседу, о том – о сем.

– Вот послушай Куб, почему у Палого такая странная походка, профессиональная травма? Его погоняло, как то связано с этим?

– Да это у него после конфликта, когда было восстание в Китае. Он там служил, сидел на броне, никого не трогал. Ну, ты знаешь, как оно бывает, подбежал один местный абориген узкоглазый с сумкой пирожков из собак. Счел, как помощь от местных жителей для миротворцев, героев и просто освободителей. Палый, он тогда не Палым еще был, возьми да протяни доверчивую руку желтолицему, а тот возьми да взорвись неожиданно. Так как сам сидел высоко, осколками изрешетило только ноги. У юного террориста, пояс направленного взрыва был, самодельный, поди. Будь малец, опытным членом сопротивления, иначе бы и броневик подорвал со всем экипажем и не видать нам Палого таким палым, как он есть.

– Ты не пойми неправильно, я не намекаю что он один из этих кибернутых.

– Да все нормально, он на все свои гонорары за службу, смог полностью восстановить обе ноги и слегка обожжённые руку и лицо. У него от ног почти ничего не осталось, заменили на новенькие, бионические протезы. Оттуда такая странная походка и новый позывной. Но припадает иногда на обе ноги, говорит фантомные боли бывают.

– Откуда ты знаешь столько подробностей из его жизни? Он не похож на человека любящего рассказывать о себе.

– Да я с ним служил, на руках его нес, пять километров, истекающего кровью. Вызвал медика, подкрепление из временного штаба и пошел к ним навстречу. До этого спал в броневике, а когда услышал взрыв, вылез и люка. Из автомата отстрелял еще семерых, таких же враждебных элементов. Броневик сломанный стоял, для виду чисто, не на ходу, ждали так сказать рем. подмогу. После всего он меня с собой утянул со службы, за то, что не бросил. Со Зрячим познакомил, он как раз команду набирал. Закрутилось, завертелось и вот я тут.

Внезапно головная пара Пореза и Хвои, подала всем знак рукой заткнуться и остановиться. Они по одному пошли вперед, первым шел Порез с незнакомой длинноствольной автоматической винтовкой, калибра 7.8 мм. За ним Хвоя с привычной и идущей ей к прическе, стилизацией ложа, под оттенки красного дерева, модернизацией автомата Калашникова в системе булпап. Зрячий выставил патруль для охранения во все стороны. Я оказался не при делах и пошел посмотреть причину остановки. Причиной оказался раненый человек, колонист. Он привалился спиной к стене, свесил голову на грудь и кажется, спал. Порез повалил его ногой на бок, отчего он проснулся и затараторил, с невидящими глазами.

– Только не отдавайте меня им. Только не отдавайте меня им. Только не отда… – Причитания его резко пресекла хвоя, сунув, ствол винтовки ему в рот.

– Куда не отдавать? – спросила она холодно глядя ему в глаза.

– В лабораторию, к этим, к этим…, я лучше с вами лучше здесь останусь. Только не отдавайте меня им. Лучше с вами. Только не… – удар, впрочем не сильный, коленом в челюсть, его облагоразумил и даже немного успокоил.

Хвоя умела проводить допросы, чувствовалась практика.

– В лабораторию к кому? – еще холоднее спросила она, смотря такими же желтыми глазами на него не мигая.

– Там, они эти, делают из нас роботов, я не хочу. Вы только не отдавайте меня им. Пожалуйста. Я не хочу быть роботом.

– Вколи ему, что нибудь Куб. – спокойно глядя на эту сцену, сказал Зрячий.

– Давай лучше я. – вмешался я. – У меня для этих целей внушительная аптечка есть.

– А давай. – зевнул Зрячий.

– Легко. – Я снял рюкзак, достал ярко рыжую запоминающуюся аптечку и вколол ему первое попавшееся успокоительное.

Не жалко, препараты неизвестные, надо же расширять кругозор и фармакологические познания. Заодно проверю, как они подействуют. Хвоя заломила ему руки, пока я вводил ему содержимое инъектора в шею. Тело колониста расслабилось, руки перестали сотрясаться, а плотно сжатые губы обвисли вместе со всеми чертами лица. Закатившиеся глаза и широкие зрачки, указали на безучастное внимание больного, недавно потерпевшего шокирующее событие в жизни.

– Ты ему чего вколол, дури что ли? – серьезно спросила меня Хвоя, отпуская из залома руки.

– Ну как Зрячий и попросил, успокоительное. Вот же успокоился, чего еще требовать. – с умным видом знатока, отмазался я, не дрогнув ни единой мышцей лица.

– Как будто дозу счастья словил. – продолжая осматривать колониста, сомнительно сказала рыжая, трогая его пульс.

– Что случилось? – я настойчиво, но мягко спросил успокоенного, держа его поникающую голову за волосы.

– На нас напали, эти многоножки железные, я убежал, спрятался, потом меня нашли, очнулся в лаборатории, там ииии… – вяло мусолил допрашиваемый слова, а потом вдруг завис секунд на пять на одной букве, пощечина Хвои привела его в сознание. – Тттам меня привязали, пытали иии я кричал, меня не отпускали… и было больно, очень больно… – застонал он, Хвоя намерилась дать ему еще раз по лицу, но я поймал ее руку, и сам потормошил его за плече. – А потом я смог отстегнуть ремень и бежал, за мной гнались, а я бежал, бежал… – Он замолк и весь сник.

Мы подумали, он окончательно впал в царствие морфея от инъекции. Хвоя даже дала ему еще несколько пощечин, усиливая удар, с каждым разом, но бес толку. Его синие штаны, в очень мелких, едва заметных брызгах крови были испачканы еще и машинным маслом. Меня смутили две оторванные пуговицы у основания воротника. Я расстегнул ему на груди клетчатую коричневую, порядком порванную рубашку. Увиденное поразило не только меня, но и всех кто стоял рядом. Вместо половины внутренностей, у него были вставлены пластиковые и металлические органы, с резиноподобными и силиконовыми трубками, да шланчиками. Синтетическое сердце сократилось слабо, своими клапанами еще пару раз и остановилось совсем. При всем многообразии проведенных сложных операций, крови не было совсем. Пульса тем более не было. Как он жил без настоящих органов с таким количеством вживленного мусора? Оставалось загадкой.