Текст книги "SMS-роман ; Рассказы(Си)"

Автор книги: Сергей Шапурко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 6 страниц) [доступный отрывок для чтения: 2 страниц]

Много раз ты мне обещал, что при любом раскладе наших отношений ты больше никогда мне слова плохого не скажешь. Это обещание ты сразу же нарушил в своих письмах.

Ты очень непоследователен в своих словах и действиях. А для меня это ОЧЕНЬ важно, такой я человек. Очень жаль, что все так вышло, но очередного разочарования я уже не выдержу. Прощай!»

* * *

«Ира, вот и наступил достойный финал наших отношений.

Две вещи, которые поразили. Первая – удивительная неблагодарность. Вначале просишь помочь, потом дикие звонки…. Вторая – обвинение в «предательстве». Если следовать твоей логике, то все мужчины мира (все до единого) – «предатели». Каждый хотя бы раз заговорил с посторонней девушкой, посмотрел на ножки проходящей мимо или что-то в этом роде. Исключений нет.

В своих посланиях и звонках ты, часто употребляя слова «неуверенный», «недостойный», пыталась как-то меня задеть, тем самым подняв себя в своих же глазах. Но мне-то эти фортели – как слону дробинка. Я уже давно знаю свою внутреннюю силу, мне нет необходимости ходить в горы. Еще в самом начале моей службы в армии все сержанты «карантина» пытались меня сломить. За первую неделю я был четыре раза на гауптвахте (наверняка высшее достижение для какой-нибудь книги рекордов). Били меня там по-черному. А я по ночам отлавливал их по одному и метелил. Потом за меня взялся сам командир «карантина» капитан Верещак. Но и тот успеха не снискал. Через месяц, когда «карантин» закончился, перед отправкой он долго смотрел на меня. Мне уже было все по-боку (уезжал в другую часть), и я спросил: «Чего, гад, уставился?» Он сказал: «Первый раз за двадцать лет такой бурый попался. Хочу запомнить». Через три месяца я узнал, что он застрелился. И в дальнейшем не было у меня в жизни врага, которого бы я не победил. Я к чему – не на горах надо тренироваться, они понятные и предсказуемые – с людьми разберись, вот это посложнее Эвереста будет. И не вместе с «великами» это делай. «Велики» – они кто? Собрались, чисто, время провести, развлечься как-то (пусть и углубленно), но настоящего глубокого духовного единения между ними не будет никогда! И твою душу они не спасут. Я думаю, ты это очень скоро поймешь.

Позволю себе дать тебе совет. Ты сама себе рвешь душу (и нервы) своими поисками способов улучшения жизни. У тебя, по моему мнению, не правильно выбрано направление. Вот несколько ВАЖНЕЙШИХ постулатов (годны только для России): «СБЫВАЕТСЯ НЕ ТО, РАДИ ЧЕГО ТОЛКАЕШЬСЯ ЛОКТЯМИ, А ТО, ЧЕГО ТРЕБУЕТ ТВОЯ ДУША»; «В КОНЕЧНОМ СЧЕТЕ, ПОБЕЖДАЕТ ИСКРЕННЕЕ БЛАГОРОДСТВО, А НЕ ПОЛЗУЧЕЕ ПРИСПОСОБЛЕНЧЕСТВО»; «ТОТ, КТО НЕ ПОСТУПАЕТСЯ СОБОЙ, ПУСТЬ И ЗАНИМАЕТСЯ БЕСПОЛЕЗНЫМ, НО УВЛЕКАТЕЛЬНЫМ ДЕЛОМ – ТОЛЬКО ТОТ И БУДЕТ НА КОНЕ».

Это письмо мое к тебе действительно ПОСЛЕДНЕЕ. И вот почему… Все проанализировав, я понял ужасную вещь – я люблю ПУСТОТУ! Той Ирочки – моей Лапушки ненаглядной – УЖЕ НЕТ! Есть злая, издерганная, нервная, не уверенная в себе, ненавидящая окружающих девушка, которая все подвергает анализу и взвешивает, даже чувства, которые, как известно, не подпадают ни под какие метрические нормы. Да и была ли она? Скорей всего, это была моя фантазия.

Отвечать на это письмо не надо, читать все равно не буду.

Счастья тебе и удачи. Найди свою химеру и влюбись в нее. Потому что без любви жить нельзя».

* * *

«Я плачу!!!»

* * *

«Нет, этот роман в письмах надо прекращать! Если хочешь общаться – звони.

То, что плакала – прости. Если заставил тебя плакать, я идиот, и оправдания мне нет. Но я вовсе этого не хотел. Было желание расстаться как можно мягче.

То, что я тебя люблю и не разлюблю никогда – это факт и от него не уйдешь. Но и жить с капризной, непредсказуемой (как бы я этого ни хотел) невозможно.

Ты постоянно в себе копаешься и чего-то ищешь. Так нельзя, все это надо было делать в 18 лет. Сейчас надо просто упасть друг в друга и жить. Жить и получать при этом удовольствие.

В свое время Зося Синицкая обиделась на Остапа Бендера из-за какой-то глупости и не стала мадам Бендер. Она стала женой серого студента, в борще которого плавали остатки кораблекрушения. Она как-то прожила жизнь, но может ли она это «как-то» занести себе в актив?

Еще раз извини за твои слезы. Честное слово, я не хотел.

Прощай».

* * *

«Я сильно плачу!!!!! Я реву!!!!!!!!»

* * *

«Извини, любимая, за слезы! Наверное, я нехороший человек. Но я все помню…

Были и первый волшебный вечер в «Старом замке», и застрявшая в поле недалеко от пролеска, куда мы ехали на пикник, «Бэха». И объяснение в любви над пропастью на высоченной скале, и нескладный вальс на нашей свадьбе, и выворачивающая наизнанку (как минимум двух человек) песня там же. Была великолепная Рига и кафе «Утмарис». Много чего еще было… Это то, что нельзя забывать. А утренняя ссора – это история. Историю надо изучать, конспектировать, но нельзя позволять ей уничтожать жизнь двух хороших людей. Это я к чему – пора мириться».

* * *

«Игорь, да, это все было прекрасно, но это БЫЛО. Ни я, ни ты этого не забудем. Это будет в нашей памяти и где-то глубоко в сердце как часть нашей жизни.

Но теперь каждый идет по своему пути. Ты в своей манере сразу, сломя голову, рванул вперед и лишь потом опомнился, огляделся. Я – в своей: долго стояла на месте, осознавала, обдумывала и делала выводы, но потом уверенно, твердо и осознанно пошла вперед по выбранному МНОЙ пути.

Я в своих мыслях уже не с тобой. Ты – мое прошлое, которое всегда будет рядом. У меня нет ни злости, ни обиды, ни неприязни по отношению к тебе. Есть какая-то теплота и благодарность за все, что было, и за то, что все было именно так. Ведь только так я могла дойти до того, что переживаю и испытываю сейчас. Это был огромный опыт и сильнейший толчок для моего внутреннего изменения и совершенствования. Я даже чувствую, что довольно заметно переменилась, и в лучшую сторону. Я теперь точно знаю, чего хочу в жизни и чего НЕ хочу..

Удачи тебе и счастья! Прощай».

* * *

«Хорошо! Я сдаюсь!

Можешь оставить это чудовище, которое ты называешь «Дези», дома. Но гулять с ней и покупать собачий корм будешь сама!»

* * *

«Я люблю тебя, Игоречек!

Если сегодня еще не поздно, покупай себе абонемент на футбол. Я не против!»

Рассказы

Вхолостую

Вы видели хотя бы раз льва, у которого забрали (каким-то чудом!) добычу? Нет? А собаку, у которой из под носа увели любимую косточку или мисочку с «Чаппи»? Тогда почему я должен быть спокоен и не рвать на себе ставшие уже редкими волосы?

…Сегодня вечером жена собралась в театр. Делаю вид, что мне все равно, и для верности позевывая, я смотрю на свои тапочки, чтобы скрыть счастливый блеск глаз. Как только моя лучшая половина преодолела дверной проем, торопясь на встречу с прекрасным, гулко хлопнувшая дверь стартовым пистолетом призвала к началу действий.

Первой я позвонил Юле. Но увы… Она на сессии в другом городе. Потом Марине – ехала к бабушке в Подмосковье. Далее Лена – «Очень рада тому, что ты звонишь, но… В любой другой день, только не сегодня». Как будто у меня жена каждый день по театрам ходит!

Затем Ира, Наташа, Люда…

«Как приятно! Ой-ой-ой! Как я рада! Ой-ой-ой! Сегодня? Сейчас? Наверное, скорей всего, вероятно не получится. Почему? Варю кашу, делаю уборку, клею модель ледокола «Арктика».

Все же надеясь, что есть в жизни счастье, и правда свое возьмет, звоню Кате.

– Как неожиданно! Сейчас? Хорошо. Но только минут через сорок – мне же собраться нужно.

Весело насвистывая, спускаюсь вниз и подхожу к машине. Чуть дальше стоит девушка и безуспешно ловит такси.

– Тебе куда, красавица? Может на моем самокате домчимся?

– Ну, даже не знаю… А вы ко мне приставать не будете?

– Буду, еще как буду! Но как в футболе – без рук.

– Тогда согласна. Поехали.

Через пять минут мы возле кафе, в котором у Вики (такое имя у моей пассажирки) встреча с подругами. Договариваемся, что я заеду за ней через два часа. Мое природное обаяние, плюс опыт, плюс обостренность чувств в связи со скорым переходом в новую возрастную категорию сделали свое дело – она мной заинтересовалась и даже очень. «Если с Катей вдруг не получится, то поеду к Вике».

Звонок. На экране мобильника высветилось: «Даша». Тьфу ты! У нее редкий талант звонить, когда не надо. Встречаемся с ней два раза в месяц, и сегодня не один из этих дней.

– Алло! Привет!

– Привет! Сейчас твою жену видела. Она что, в театр ходить стала? Вот не думала!

– Да, что-то потянуло на прекрасное.

– По-моему, она там не одна. С дядькой каким-то седым…

– Это ее начальник. Я его знаю. Порядочный мужик.

– Порядочный? Это со всеми по порядку, что ли? Цветы ей подарил, под ручку взял. Хорош начальничек!

Это она специально меня так заводит.

– Спасибо, Дашенька, за твою бдительность. Медаль не обещаю, но поощрение будет обязательно.

– Сегодня? – конкретизирует Даша.

«А что, вдруг и с Катей, и с Викой пролет? Не пропадать же вечеру!»

– Хорошо. Но только попозже.

Мчусь дальше. А вот и Катя. Объятья, поцелуи, «почему не звонил?»

Едем ко мне. Рискованно, а что делать? Ничего, адреналина больше выделится.

– Ой, у тебя домашний кинотеатр! Классно! Давай какой-нибудь боевичок посмотрим!

Ну как ей откажешь! Здоровый румянец так и играет на ее щеках, обворожительная улыбка чуть оголяет ее белоснежные зубки, томные глазки дурманят и лишают воли.

– Может в другой раз? – пытаюсь сопротивляться.

– Нет, нет, нет!

Что тут сделаешь? Будем смотреть, бездарно тратя и без того короткий срок, отпущенный нам гастролирующими артистами. Да и хотя бы фильм приличный выбрала. А так… Смотреть боевик – это как жвачку жевать – вкус вроде бы есть, а полезного в организм ничего не поступает.

Долгожданные титры в конце. Нежно обнимаю мою киноманку и целую.

– Прости, но мне пора домой.

Так вы видели когда-нибудь собаку, у которой отняли кость? Все переживаю внутри.

– Ты что, обиделся?

– Нет-нет, что ты!

– Отвезешь? Или нет, лучше я вызову такси. Зачем тебе в другой конец города ехать.

Провожаю Катю, сажаю в желтую машину. Только она отъехала, звонок. Жена. Задерживается. Якобы у подруги. Здорово!

Так. У меня же еще Вика про запас!

Звонок. Даша.

– Привет! Сколько тебя еще ждать?

– Дорогая, прости, дела. Через час буду.

Захожу в кафе, куда отвозил Вику. Ее нет! Как так?

– Ушла десять минут назад. Просила передать записку, – официант протягивает листок бумаги.

«Очень хотела с тобой пообщаться, но и так прождала лишние полчаса. Так что вини себя самого». Естественно, а кого же еще винить?

Звоню Даше. Не отвечает. Странно.

Что делать? Писатель Чернышевский толком не знал, а я тем более.

В раздумье еду по городу. Стоп! Возле кафе стоит такси, которое я вызывал для Кати (номер легкий – три четверки), и шофера нет за рулем. Подозрительно! Захожу в кафе, и что я вижу! Катя с водителем сидят за столиком у окна! Когда только спелись?!

Он наклонился к ней и что-то нежно воркует на ушко, она благодарно гладит его руку. Идиллия! Я ее разрушаю. Таксист виновато улыбается и идет к своей «Волге». Катя пытается оправдываться. Садимся в машину.

– Мы куда?

– Ко мне.

– А зачем?

Я ухмыляюсь. Катя глубоко вздыхает, опускает глазки и смиряется с судьбой.

Звонок. Даша.

– Ты звонил? Я в ванной была. Ты уже едешь?

– Алло! Кто это? Плохо слышно. Перезвоните!

– А это кто? – прищурила глазки Катя.

– Да так – номером ошиблись.

Опять звонок. Даша. Не отвечаю.

Еще звонок. Жена.

– Дорогой, если ты не против, я у подруги ночевать останусь?

Может кто-то бы и возражал, но не я!

– А ты пользуешься популярностью. Телефон, прямо, оборвали! Скучать, я думаю, сегодня ты не будешь, так что вези меня домой, – резко, как бензопила, завелась Катя.

– Может лучше к таксисту, – не удерживаюсь я.

Слезы. Разговаривать и успокаивать уже бесполезно. Отвожу домой.

Скорее к Даше! Звоню. Не поднимает трубку…

Так вы видели собаку, у которой отняли кость?

Медленно еду по городу. На обочине стоит прилично одетая дама с поднятой рукой. Останавливаюсь.

– Подвезете?

Еще бы! Тетка что надо! Жизнь вроде бы налаживается!

По дороге знакомимся. Ира немного выпившая, поэтому разоткровенничалась.

– Позвонила подруга, у них там такое веселье, такое веселье, даже в трубку слышно! Они с коллегами после театра собрались.

Настораживаюсь!

Подъехали. Ира звонит. Через минуту выбегает встречать ее подруга. Ну, вы уже догадались, кто? Конечно же, моя жена! Пьяная, счастливая! Сейчас я выйду из машины и окликну ее – пусть теперь у нее будет лицо, как у собаки морда, когда у нее отняли любимую кость!

Молния

Во время грозы рыжий кот Василий вылез на крышу, надеясь повстречать знакомую кошку Мурку из второго подъезда. То, что шаровая молния попала в кота, это, конечно, случайность. Ну а дальше – так вообще чудеса. Первое чудо: он остался жив. А второе… И писать даже не хочется – от воздействия на его, ослабленный нерегулярным питанием, организм огромного электрического заряда стал он мыслить, как человек. Не как академик, понятное дело, и не как депутат, тем более, но прочитать, понять и пересказать передовицу какой-нибудь ненаучной газеты он теперь мог.

Вначале все это коту очень понравилось. Мыслительный процесс – занятие хотя и хлопотное, но заманчивое и приятное.

Жизнь его изменилась круто. Василий стал на митинги ходить (левым силам симпатизирует). Лапу там даже иногда тянет – дайте, мол, слово. Со старушками возле подъезда посидит, послушает курс новейшей истории из уст очевидцев. С хозяйкой дома мыльные оперы смотрит (предпочитает российского производства). После хозяина газеты дочитывает. Чистоту наводит теперь не языком, а одежной щеткой. На подоконнике сидя, теперь не на собак во дворе глазеет, а тайну Тунгусского метеорита пытается разгадать и понять, где у Бермудского треугольника катет, а где гипотенуза. В еде опять же подтянулся – без салфетки и кушать не сядет – этикет! В общем, не жизнь пошла, а сплошное удовольствие…

Наступил март. Очень емкая фраза для обладателей усов, шерсти и мягких лап. Сердце у Василия застучало, глаза налились кровью, и лапы сами понесли его на чердак.

К вечеру рыжий был близок к инфаркту. Весь день он, как порядочный и воспитанный кот, пытался завести непринужденную беседу с разными кошками. Бес толку. Они в ответ только «мяу» да «мяу». Василий им: «Мадам, разрешите вас проводить до мусорного бака?». А они ощетинятся, фыркают и убегают.

Так продолжалось целую неделю. Похудел рыжий, осунулся, взгляд затравленный стал. Что делать – не знает. Ну не к женщинам же идти, в самом деле, на чашку чая!

Вскоре начались весенние ливни. И теперь часто можно видеть одинокого рыжего кота, сидящего на крыше под проливным дождем. Молит он своего бога кошачьего, чтобы послал он ему молнию шаровую еще раз.

Не верь ушам своим

Это казалось невероятным, но было действительно так: седовласый мужчина благородного вида смотрел именно на нее и улыбался именно ей. Антонина Ивановна по фамилии Белкина на всякий случай еще раз обернулась – позади нее никого не было. «Может с лицом что-то не так? Или прическа сбилась?..»

– Мадам, да вы не волнуйтесь так! Я не налоговый инспектор. И не из Интерпола. Автобус вот стою тоже жду.

«Извращенец, наверное. Хотя симпатичный. Да и с дипломатом. И в шляпе. Ой! Опять посмотрел! Прямо прожигает глазищами своими. Хорошо хоть людей вокруг почти нет».

Подошел автобус. Мужчина пропустил Антонину Ивановну вперед. Салон был полупустой. Белкина села у окна, преследователь устроился рядом. «И что он во мне нашел? Ведь сорок два уже. Хотя, вообще-то, я еще ничего. Вот Галка Илюхина из тридцатой квартиры всего на год меня старше, а уже бабка бабкой».

– Простите, мадам, у вас лишнего талончика не найдется? А то я единый дома забыл.

– Что вы все «мадам», да «мадам»! Антонина Ивановна меня зовут. А жена что же, когда на работу вас провожала, не проверила, взяли вы проездной или нет?

– Очень приятно, Антонина Ивановна! А я – Дмитрий Сергеевич, биолог. Жены у меня нет, так что проверять карманы некому.

– Странные вы, мужики, народ – как только переступаете с утра порог своего дома, сразу же становитесь холостыми, – сказала Антонина Ивановна и рассмеялась.

К остановке, на которой Белкиной нужно было выходить, подъезжали уже друзьями. Дмитрий Сергеевич проводил ее до самой конторы, и они договорились встретиться после рабочего дня. За двадцать один год семейной жизни это было первое свидание Антонины Ивановны с посторонним мужчиной. Противоположные чувства и мысли боролись внутри Белкиной, когда, отпросившись пораньше, она делала в парикмахерской прическу и маникюр. Победило женское любопытство – на встречу она пришла даже раньше Димы (так она его теперь называла).

Погуляли по парку. Покатались на карусели. Постреляли в тире. Сходили в комнату смеха. Устали и присели на лавочку. Дима читал стихи, рассказывал истории из своей студенческой жизни, объяснял различия в тактике футбольных клубов, выступающих в Лиге чемпионов, смешил анекдотами. Время пролетело незаметно – уже давно зажглись фонари, на улицах стало меньше пешеходов и машин.

Дмитрий Сергеевич посмотрел на часы, и в глазах сверкнула радостная искорка, рот расплылся в улыбке.

– Ого, уже десять почти! Тонечка, забыл тебе сказать, ведь у меня сегодня одна очень важная встреча. По работе, разумеется. Уже даже опаздываю. Так что смогу проводить только до остановки.

И он подхватил недоумевающую Антонину Ивановну и увлек в темноту. Галопом побежали к автобусу. «Ну, все, пока! Созвонимся». И Дима исчез. Белкина стояла, боясь шелохнуться, все произошедшее казалось ей теперь сном.

А Дмитрий Сергеевич дошел до телефонного автомата, снял трубку, опустил монету и набрал номер квартиры Белкиных.

– Алло, Эдик! Не забыл? Уже десять. Как договорились! Твоя стоит сейчас на остановке, через полчаса будет дома. Так что вы там с Лехой баб уже начинайте провожать. Со стаканов губную помаду не забудьте стереть, да и кровати заправить не помешает. Что? Нет, не целовались. Я-то уговор помню. Не забывай, Эдик, что в следующий четверг ты мою жену с тещей заберешь в отделение за нарушение правил торговли. Да, на весь вечер. А вообще-то, пора нам квартиру вскладчину купить, а то ведь так они, жены наши, с такой нервотрепкой и до пенсии не дотянут.

Танец

Этот случай произошел со мной много-много лет назад. Я вряд ли обратил бы на него внимание, но дальнейшие события, явившиеся его следствием, круто изменили мою жизнь.

Волей непредвиденных обстоятельств я оказался в маленьком неухоженном подмосковном городе, воздух которого был сильно загрязнен промышленными предприятиями. Был я молод, смел, если не сказать дерзок, с пустой головой и непомерными амбициями.

Как-то днем выдался у меня свободный час, и я решил прогуляться в парке. Надо заметить, что местное население, страдающее от чудовищных выбросов химзавода, всеми силами боролось за свое право на чистый воздух, поэтому парков здесь было несколько, и все – великолепные. Проходя мимо открытого бассейна, я остановился, чтобы закурить, но не успел. Мощный поток воды окатил меня с ног до головы, заставив на время забыть о вредной привычке. Комичности моему положению добавило то, что девушка, вынырнувшая после прыжка с вышки, вместо того, чтобы извиниться, посмотрев на меня, стала смеяться. Со злостью бросив мокрую пачку сигарет на землю, вполголоса выругавшись, я поспешил удалиться. Успокоившись и немного обсохнув, я пожалел, что не рассмеялся вместе с девушкой – был же удачный повод для знакомства. Ведь она была красавицей!

Вскоре мне повезло – встретил ее вновь, хоть это и не мудрено, учитывая размеры городка…

Она стояла на автобусной остановке. Светлые, чуть волнистые волосы обрамляли ее красивое, немного утомленное лицо. Роста была выше среднего. Под обтягивающей курткой легко угадывалась великолепная фигура. Такую с налета не возьмешь. Нужны идеи. Созерцание прекрасной незнакомки будило воображение, которое, в свою очередь, убивало мысль. Идей не было. Пришлось как обычно: шашку-язык наголо – и вперед. Но с чего начать? Как бы не испортить все одним неловким словом или жестом.

Нес я полный бред, но девушка улыбалась! Значит она воспринимала не слова, а контекст. Особый настрой нашему общению придавала музыка, звучащая из открытого окна припаркованной рядом машины.

Стоя рядом с Анной (так звали девушку), я с упоением вдыхал волшебный аромат ее духов. Может быть, от этого запаха и от музыки, или еще от чего-то, еще мне неведомого, но на какое-то время я потерял контроль над собой. Моя правая рука, сам не знаю как, оказалась на Аниной талии. Теплый ком подкатил к горлу, и стало трудно дышать. Я прижался к ней, и мы медленно стали покачиваться в такт музыке.

Прошло уже достаточно времени, но я до сих пор помню этот странный танец среди серых, утомленных жизнью людей, стоящих на остановке. Не помню, через сколько времени и все-таки мы расстались. Но о свидании мы договорились.

На следующий день вечером с букетом цветов я битый час ждал ее в городском парке. Последние пятнадцать минут моего ожидания память выдала на-гора самые удивительные и причудливые ругательства, направленные непосредственно к той, которая еще совсем недавно была удостоена столь прекрасных слов, что, будь они обращены к скульптурной девушке с веслом, то и у нее, я уверен, выступил бы здоровый девичий румянец удовольствия.

Когда Аня все же пришла, я понял, в чем сила женщины – в мощнейшем и всепробивающем супероружии, заставляющем мужчин терять рассудок и совершать глупости – в ее улыбке.

Мы немного погуляли по парку, сходили в кино, и я пошел провожать ее домой. Возле подъезда мы обнялись, и я первый раз ее поцеловал. Снова горячий ком сжал мне горло, и стало очень трудно дышать. Сердце бешено колотилось в груди. Я полез в карман за сигаретами, но пачка оказалась пуста.

– Не уходи, я сейчас мигом. Только сигареты куплю.

Когда я вернулся, Ани возле подъезда не было. Я удивился, пожал плечами и уже собрался уходить, но тут услышал приглушенный крик, доносившийся из подъезда. Я, не раздумывая, бросился туда. Резко распахнув дверь, я увидел спину какого-то мужика. Схватив его за плечо, дернул на себя. Он развернулся и от неожиданности стал валиться на бок. Аня, воспользовавшись моментом, вырвалась из его рук и побежала вверх по лестнице. Все еще плохо соображая, я нанес несколько ударов. Дядька, от которого исходил сильный запах алкоголя, рухнул на бетонный пол и потерял сознание. Во время падения из внутреннего кармана его пиджака выпал бумажник. Я поднял его и раскрыл. Там была довольно значительная сумма денег. Сверху доносился удаляющийся стук каблуков Ани – она, видимо, подумала, что победитель не я, и решила искать спасение от случайного насильника в родных стенах. Но меня это уже не волновало – с такими деньгами у меня будет хоть сто Ань. По сию пору не знаю, что стало с тем мужиком. Жив ли он?

…Глубоко за полночь в насквозь прокуренном ресторане, собрав вместе тонущие в алкоголе мысли, я пришел к выводу, что жизнь на удивление проста. Ну а как иначе? Два удачных удара – две недели безбедной веселой жизни… Сила правит миром!

Через год судьба вновь забросила меня в этот город. Через зарешеченное окно автозака, перевозящего уголовников из пересыльной тюрьмы по этапу в колонию, я вновь увидел ту же остановку. Машина замерла на светофоре, и я успел разглядеть среди серых, как мыши, людей девушку со светлыми волнистыми волосами. Аня не смотрела в мою сторону, но, видимо, что-то почувствовав, немного развернулась, и наши взгляды встретились. Она даже не увидела, а, скорей, ощутила меня. Брови ее взметнулись вверх, глаза удивленно округлились, ротик слегка приоткрылся. Но… Как когда-то, год назад, унес ее от меня безвестный автобус, сейчас меня от нее увез вполне конкретный автозак – тюрьма на колесах.

Много календарей пришло в негодность, прежде чем я снова оказался в этом городе. Волны перестройки вынесли меня на вершину, а смутные 90-е укрепили мои позиции. Будучи проездом, я сказал водителю, чтобы он чуть изменил маршрут – очень хотел вновь увидеть ту остановку. Произошло почти нереальное: среди тех же серых людей стояла Аня! Машина остановилась, я вышел и на ватных ногах подошел к ней. Она, конечно же изменилась, но что-то прежнее все равно проглядывало в ее удивительных глазах. Какое-то время мы молча стояли друг против друга. Толпа также молча и удивленно смотрела на нас – ни один не сел в подошедший автобус. Потом я медленно положил свою правую руку на ее талию. Колян, мой догадливый водитель, включил автомагнитолу, и полилась тихая медленная музыка. Во время нашего танца не было произнесено ни одного слова – диалог вели наши сердца. Мы были счастливы. Мы любили всех: этих притихших людей на остановке, смотрящих на нас, словно мы – герои какого-то неведомого сериала; возвращавшихся после работы уставших пассажиров в пролетавших мимо автобусах, в общем, всех-всех, весь этот свет. Мы кружились, а годы, пролетевшие с момента нашей первой встречи, немым укором выстраивались в ряд. Глупые вопросы лезли в голову: а что было бы, если бы не тот кошелек? А если бы мы остались вместе? И много других «а что бы?», «а если?» звучали в томном шуршании ее плаща.

Наступили сумерки, и ветер погнал старые билеты и пустые сигаретные пачки вдоль тротуара. Возможно, только он знал ответы на эти вопросы. Но он молчал. Не каждый вопрос хочет услышать ответ, и не каждый ответ является следствием вопроса.

Сто лошадей, спрятанных под капотом, уносили меня из небольшого подмосковного города. Я смотрел вперед на мчащийся навстречу вечерний горизонт. Откуда только у человека такая тяга к перемене мест своего обитания? Куда мы все время стремимся? Может стоит замедлить свой бег? И где он, главный привал, главная остановка твоей жизни? И когда будет конечная? Я повернулся к заднему сиденью и поправил немного сползшее легкое покрывало. Аня чуть слышно посапывала и чему-то улыбалась во сне.