Текст книги "Случайный брак (СИ)"

Автор книги: Сергей Калашников

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 10 страниц)

Играть ребят миссис Грейнджер заставляла левой рукой, полагая, что в правой будет находиться поражающее оружие.

Яхта, выполняющая увеселительное плавание, вскоре превратилась в тренировочный лагерь для пары малолетних боевиков. Неудивительно, что члены команды это заметили. И привнесли свою лепту в процесс – пару ударов поставил Старший Механик, стюардесса показала красивый уход из довольно подлого захвата, а остальные с удовольствием ставили ребятам подножки, наносили удары из-за угла, а то и просто набрасывались ни с того ни с сего без подготовки или видимой причины, потому что курсанты должны быть постоянно начеку.

***

– Сириус! Мы с тобой не первый раз вместе. Поэтому, несмотря на то, что ты хозяин судна, на котором я служу, хочу задать тебе нескромный вопрос. Почему дважды в неделю все мужчины на яхте оказываются в объятиях женщин и занимаются любовью?

– А женщины? – иронично приподнял бровь судовладелец.

– Соответственно. Будто крышу сносит от вожделения. Правда, на первого встречного не тянет, а выбираешь того, с кем уже успела сойтись – всё-таки год плаваем вместе. И, чтобы тебе было легче – команде известно, что ты умеешь превращаться в собаку, и что в вертолётном ангаре живёт зверь, размером с лошадь, который летает по ночам.

– Понимаешь, Элли! Ума не приложу, как бы поубедительней тебе соврать. Скажи ребятам, что это просто странность такая. Безобидная, если не ходить в ангар, как я просил. Ведь никто же не ходил?

– Я ходила. Твой зверь меня не тронул, потому что я дала ему летучую рыбу, что упала на палубу. Ну и он очень хотел полетать, когда ты надрюзгался и забыл выпустить его на прогулку, потому что дрых во хмелю. Вернулся он часа через полтора. Красивый такой, грозный, но знает, что тех, кто его кормит, обижать нельзя. Обычно ведь ты его кормишь. А кто убирает помёт? Тоже ты? Но там же нет ни лопаты, ни ведра!

А эти дети? Подростки. Они готовятся спасать мир, как Агент Ноль Ноль Семь? Понимаешь, ребята переживают. В том смысле, что терять такую работу никому не хочется, а как бы чего не вышло! Хотя, ты сразу предупредил, чтобы не болтали лишнего. Но мы замечаем, что что-то не так. Сова с газетой. На вертолётной палубе стрельба, Бригитта сбросила вес за считанные дни и не набирает снова, а в хлам разбитый мотор от второй шлюпки вдруг бах – и как новенький. Иди ко мне, мой сладкий.

Конечно, Сириус пошёл, потому что крёстная невестка и крёстный сын отдохнули и приступили ко второму действию – они частенько так делают по утрам – ночь пролетела незаметно. Магия любви начала расходиться от них концентрическими волнами, увлекая всех, кто оказался поблизости. Ну, не совсем всех – тех у кого в наличии имеется правильное чувство.

***

Здравствуй, Гарри! То, о чём ты меня предупредил сразу после Турнира, сбылось. В министерстве, куда я поступил на работу в Отдел Магического Транспорта, ходят слухи, будто Дамблдор сообщил о возрождении Того-Кого-Нельзя-Называть, сославшись на то, что узнал об этом от тебя. В прессу эта информация не попала, потому что Министр отнёсся к ней с глубоким недоверием. Зато он через “Ежедневный Пророк” развернул кампанию по дискредитации и тебя и директора нашей школы. Поразмыслив над этим с папой, а я передал ему наш короткий разговор в библиотеке, мы пришли к выводу, что дыма без огня не бывает, потому что распускание необоснованных слухов подобного рода ни тебе, ни Дамблдору никакой пользы не принесёт.

Альбус, как заметил отец, и без того собрал все возможные чины и регалии, а при более близком знакомстве с тобой во время купания в озере, я пришел к выводу, что ты чужд амбициозности, потому что запросто мог вылезти из воды первым, а не последним. Ведь и плавал быстрее любого из нас, и дорогу знал. Но нарочно остался в тени.

К тому же, сообщение о возвращении Того-Кого-Нельзя-Называть я слышал из твоих уст – из уст непосредственного свидетеля и участника событий.

Как это ни удивительно, твою правдивость косвенно подтверждают и бывшие сторонники Того-Кого-Нельзя-Называть. Они стали вести себя более вызывающе, чем раньше. А ещё мне удалось узнать – в конце прошлого лета эти люди поступили в Мунго прямиком с Чемпионата Мира по квиддичу, где получили разного рода травмы. В то время я сам там присутствовал и видел начинающееся выступление людей в масках, которое было пресечено некой неизвестной силой быстро и безжалостно.

Наконец, господин Дамблдор предложил мне вступить в ряды организации, которую созвал для борьбы с Тем-Кого-Нельзя-Называть. Я принял это предложение. И на первом же собрании с удивлением услышал, что главной нашей задачей является защита тебя. О других планах нашего Ордена рассказывать не буду, поскольку они касаются совершенно иных аспектов.

Седрик Диггори.

– Итак, Дамблдор снова созвал Орден Феникса, – констатировал Сириус, отложив в сторону письмо, переданное ему крестником.

– Нужно написать Седрику, когда и куда мы прибываем, – заметила Гермиона. – Так членам ордена будет легче тебя охранять, – повернулась она к юноше.

– Гермиона! Лучшая защита, это когда никто не знает, где тебя искать, – назидательно подняв палец произнёс Блэк. – Год тому назад ты сама мне это писала. А спрятать вас в Лондоне я сумею в старом доме нашей семьи.

***

Грейнджеры высадились в Пирее и улетели домой – отпуск у них короче, чем каникулы у школьников, а Гермиона очень изменилась за это лето. Теперь она носила пятнистой ткани просторные брюки и крепкие на устойчивой подошве ботинки. Короткая стрижка необыкновенно ей шла, открывая взору трогательный затылок и аккуратные ушки. Движения стали по-кошачьи текучими, а взгляд цепко схватывал всё, происходящее вокруг. Члены экипажа больше не рисковали подлавливать её на контактное взаимодействие, а бросали в спину яблоки – процесс тренировки боевиков продолжался, но стал сложнее.

А одна из женщин, отвечавшая на судне за электронику, дала ребятам несколько наставлений по наложению грима. Она играла в школьном театре, и имела некоторый опыт:

– Если уж учитесь на шпионов, должны и это уметь, – объяснила она. К Сириусу и его друзьям здесь относились хорошо.

***

Школьных сов со списками учебников ребята дождались в мрачном и запущенном доме на площади Гриммо. Вдрызг разругались с домовиком, решившим качать права, да и навели порядок на ограниченном пространстве, достаточном для обитания – кухня, пара спален, санузел и прихожая. Остальная часть когда-то помпезного набитого древностями строения их не интересовала.

Сириус вообще не собирался оставаться здесь после начала учебного года – прижился на своей яхте.

Единственным достоинством этого не чересчур комфортабельного жилища было то, что о нём все позабыли. Все волшебники. Магглы же этого дома просто не видели. Приготовить, постирать или иначе себя обслужить дети давно умели, а книг с собой у них достаточно – на пару недель можно и затаиться.

В Косой Переулок за учебниками сходил Сириус, которого загримировали накладной бородой – хоть он и оправдан, но всем известно, что Блэк – крёстный Поттера. Не стоит лишний раз привлекать внимания. Новые мантии пошили в маггловском ателье по старым образцам, но несколько большего размера. Объяснили, что для спектакля. Ну и дополнительные карманы для волшебной палочки и теннисной ракетки не забыли предусмотреть. Пистолеты ребята носили в подмышечных кобурах. И еще по паре серьёзных ножей, пользоваться которыми их обучил судовой кок.

Для обоих началась война, о которой пока мало кто подозревает. Где-то затаился враг, собирающийся с силами, чтобы… а вот этого пока не знает никто. Так, по крайней мере, считали и Сириус, и Поттеры.

Налаживать связь с Орденом Феникса они тоже не торопились – лучше, когда о тебе никто ничего не знает. Сириус же вообще, казалось, разочаровался в волшебном мире – ему крепко пришёлся по душе маггловский. Возобновлять старые связи среди магов он не спешил.

========== Глава 12. Снова в школу ==========

До вокзала Кингс Кросс “детей” довезли Грейнджеры. С дочкой повидались, на зятька посмотрели, а то больше месяца, как расстались у берегов Греции. Успели соскучиться.

В купе, где кроме Поттеров сидела незнакомая девочка, к ним присоединился Рон Уизли вместе с Джинни. Вообще-то, в прошлом году отношения с рыжим придурком сильно испортились, но после лета он начал разговор с извинений за то, что был свиньёй. Да Гарри как-то на него и не особо обижался – ему, взрослому семейному мужчине, как на ладони видны юношеские комплексы этого долговязого лодыря и обжоры.

– А ты действительно сражался с этим… которого… – сразу же приступил к расспросам первый друг Гарри Поттера.

– Знаешь, Рон, когда змеелицый как зайца гонял меня по всему кладбищу, я горько сожалел, что в компании с тобой бакланил целых три года, – не сдержал язвительности Гарри.

Сразу после этих слов Джинни испарилась, вспомнив, что должна найти Парвати. А потом и Рон заторопился в вагон старост – ему в этом году вручили почётный значок. Понятно – ребята получили нужную информацию и отправились делиться ею с остальными. После этого от журнала, который увлечённо читала, перевернув вверх ногами, подняла голову белобрысая девочка с мечтательным выражением немного выпуклых глаз:

– Вы женаты магическим браком. Поздравляю. И никому про вас не скажу.

Поскольку чуть раньше с ней поздоровались оба Уизли и назвали при этом по имени, Гермиона посчитала, что они могут считаться представленными друг другу:

– Как ты узнала, Луна?

– Вы движетесь, как части одного целого, завершая действия друг друга. Словно у вас общий мозг. Пожалуйста, Гарри, расскажи для читателей журнала “Придира” о том, что тогда с тобой произошло. На последнем испытании турнира, – уточнила девочка, достала из-за уха волшебную палочку и почесала её кончиком бровь.

– Это шантаж? – спросила Гермиона. А Луна честно кивнула. Гарри полез в их общую дамско-хозяйственную сумку за пером и пергаментом, а подруга извлекла оттуда же пакетик, достала лимонную дольку и затолкала мужу за щёку.

Потом Гарри писал, супруга исправляла ошибки, а Луна, уверенно читающая вверх ногами, давала редакторские советы, весьма удачно перестраивая фразы. Как раз до конца поездки успели управиться.

***

На праздничном ужине учащимся была представлена новая преподавательница Защиты Долорес Амбридж, толкнувшая речь пустопорожнего содержания про какую-то там полезность новшеств, которые нужно развивать, и вредность, с которой следует бороться. Куда подевался прошлогодний Аластор Грюм? Данное обстоятельство никого не интересовало – к ежегодной смене учителей этого предмета давно привыкли. Второй важной новостью стало то, что старостой девочек их факультета назначена Парвати Патил – на её мантии светился пурпурный значок.

Уже в гостиной, когда прощались у ступенек лестницы в девичьи спальни, Гермиона шепнула, что при их официальном статусе парня и девушки уместен лёгкий поцелуй перед сном, а то, попав в школу, Гарри начал вести себя чересчур скованно, скрывая их женатость. Чмокнулись в губки и разбежались.

На завтраке, а Поттеры пришли на него рано, когда почти никого в Большом Зале не было, подруга чётко разъяснила, что Амбридж – человек Фаджа. Заслана с задачей скомпрометировать Гарри и директора. Парнишка кивнул и привычно окинул взором преподавательский стол, “срисовывая” обстановку. Как раз дама в розовом водружалась на своё кресло.

Занятия принесли привычные заботы, а преподаватели, как один, принялись талдычить об огромной ответственности, которую возлагает на плечи пятикурсников наступивший учебный год, ведь СОВ – экзамены, которые будет принимать министерская комиссия, оценивая знания, полученные за все пять лет обучения. То есть – нового материала в первый день вообще не было. С трудом дотерпели до конца уроков, чтобы засесть в библиотеке – Сириус набросал им планчик, чтобы не скучали, пока преподаватели не завалят студентов домашними заданиями.

Требовательная МакГонагал, полный задора Флитвик, желчный Снейп, доброжелательная Спраут – всё это было привычно и радовало предсказуемостью. Удивили только Хагрид своим отсутствием и Амбридж, заставившая конспектировать учебник, где не было ничего, кроме общих слов об оценке уровня опасности и допустимости принятия мер к её избежанию. Гарри и Гермиона уже прочитали этот букварь – пустышка. А на уроке сидели и переписывали вводную главу. Что любопытно – остальные, глядя на невозмутимую парочку, занимались тем же самым. Дело в том, что журнал “Придира” со статьёй Поттера уже вышел и несколько экземпляров попали в Хогвартс. Теперь их читали, передавая друг другу, стараясь не попадаться на глаза преподавателям. Иногда к Гарри подходили в коридорах, чтобы задать уточняющие вопросы.

Весь первый месяц учебного года ставленница Министра расхаживала по коридорам и щедрой рукой раздавала замечания, снимала баллы и раздавала отработки, цепляясь к студентам по любым поводам: погрешности в ношении форменных мантий или перебранки в коридорах, беготня младших, громкий смех или эмоциональное восклицание – ничто не оставалось безнаказанным и не прокомментированным в качестве обнаружения признаков выявленных безобразий, творящихся в школе.

Преподавательница защиты непреклонно стремилась укротить даже зачатки студенческой вольницы и стальной метлой вымести из Хогвартса любые признаки либерализма, для чего сочиняла и утверждала в министерстве декреты, регламентирующие каждый вдох и устанавливающие требования к любому действию ученика в школе. В смысл этих документов Гарри не особо вникал, в отличие от Гермионы, мрачневшей с выходом в свет каждого нового порождения больной фантазии махровой чиновницы. Особенно возмутило предписание мальчикам и девочкам находиться друг от друга на расстоянии не менее четырёх дюймов.

Гром грянул в начале октября, когда после выхода в свет очередного декрета, оказались незаконными любые объединения студентов по интересам. Даже квиддичные команды. Для их легализации требовалось обязательное согласование с министерским инспектором – то есть с этой самой Амбридж. Вечером этого же дня состоялась первая супружеская ссора Поттеров – Гермиона отказалась отдать мужу мантию-невидимку. А утром выяснилось, что кабинет и жилые комнаты инспектора Хогвартса таинственно исчезли. То есть на месте двери сплошная стена. И на месте окон – тоже.

Странное дело – ни преподавателей, ни директора это нисколько не обеспокоило. На уроки защиты студенты дисциплинированно являлись, занимаясь в это время делами каждый по своему вкусу. Поттеры отрабатывали щитовые чары, вовлекая в процесс сокурсников и слизеринцев – занятия были сдвоенными в том плане, что в аудиторию сводили группы с двух факультетов. Тему они выбрали потому, что щитовые чары не вредят тому, против кого используются. Хотя, при должном уровне умений защищающегося, могут и отразить заклинание в пославшего.

Приехавшему в поисках своей подчинённой министру сказали, что не знают, где его заместительница. Она никого ни о чём не предупредила, а просто перекрыла доступ к себе и не показывается. А до Гарри, наконец дошло, что этот фокус со стенами проделала супруга – она очень искусна в чарах самого различного назначения.

С исчезнувшими дверями и окнами разбирались сотрудники Отдела Тайн и взломщики проклятий. Справились играючи. И еще какую-то защиту повесили от повторения подобного демарша.

***

– Гарри! Пятикурсники с нашего факультета, те, что поверили тебе после прочтения статьи в папином журнале, попросили об уроках Защиты, – Луна подошла к гриффиндорскому столу и с безоблачным выражением лица уселась рядом с Поттерами. Джинни и Рон, как обычно, державшиеся рядом, тоже заинтересованно повернули головы.

– В смысле, что им предстоит сдавать СОВ, а Жаба ничему не учит, – догадалась Гермиона. – Разумно. Вопрос в том, где эти занятия проводить? То есть, замок, конечно, большой, и пустующих классов в нём навалом, но эта Амбридж! Создаётся впечатление, будто у неё повсюду шпионы. Хотя, она и сама всё время шастает где вздумается и суёт нос куда захочет. А собираться группами больше двух человек – это уже наказуемое нарушение, если не на уроках или не здесь во время еды.

– В Запретном Лесу, – решил Гарри. – Собираемся у хижины Хагрида – в ней всё равно никого нет. Сегодня после ужина.

– Там же опасно! – воскликнул Невилл.

– Мы и будем учиться защищаться от опасностей, – объяснила Гермиона. – Главное, не приходите толпой – подтягивайтесь поодиночке или изображайте парочки, ищущие уединения. Дразниться не будем.

***

– Добрый вечер, Бейн! – поздоровался Гарри с вышедшим из-за деревьев кентавром.

– Он не будет добрым, если ты и твои спутники не уйдут из нашего леса – человек-конь выглядел угрожающе.

Взмах палочкой, и летящую из зарослей стрелу Поттер молниеносно испепелил прямо налету. Правда, выстрел был нацелен не на поражение, а над головой. Но новому взмаху волшебной палочки это не помешало – ветви на краю поляны раздвинулись, пропуская кувыркающегося в воздухе Ронана. Сделав семь полных оборотов, кентавр впечатался на все четыре ноги точнёхонько перед Гарри рядом со своим вышедшим в открытую соплеменником.

– Мне кажется, нам стоит договориться о том, что никто никого не трогает и никому ни в чём не мешает, – миролюбиво продолжил гриффиндорец. – А то как бы чего не вышло, – добавил он, выпуская обнаруживающие чары – больше никого постороннего в ближайших окрестностях не было.

Кентавры молча ушли. Почему молча? Потому что Гермиона наложила на них “Силенцио”. А собравшаяся на первое занятие группа студентов… в отличие от Гарри, все они этих созданий видели впервые.

– Если бы ты умел это на втором курсе, нам не пришлось бы удирать от акромантулов, – выдохнул Рон.

– Хорошая мысль, бодрящая, – кивнул Поттер, – Взрывные и оглушающие будем отрабатывать на пауках. Ты закончила составлять список собравшихся, Гермиона?

– Да. Пусть все подпишутся, что не выболтают. Пергамент зачарован так, что предателю мало не покажется. Подходите ребята. Берите кровавое перо. Здесь всё по-взрослому.

– А если кто-то не согласен? – пискнула Элоиза Миджен, увязавшаяся заодно с подругой Чжоу Чанг.

– Обливэйт, – ни секунды не медля отреагировала гриффиндорка. – Элоиза! Ты должна быть в гостиной своего факультета.

Остальные, проводив взглядами спину удаляющейся райвенкловки, принялись подписывать пергамент. Учиться у Гарри показалось ребятам хорошей идеей.

Народ собрался не только с пятого курса факультета умников – пришли ребята и девчата отовсюду, начиная с четвёртого года обучения и оканчивая седьмым. А вот слизеринцев не было. Никто не догадался их пригласить. К тому же студенты серебряно-зелёного факультета в большинстве своём были заняты в Инспекционной дружине, которая активно патрулировала замок.

– Вводная лекция, – обвёл Гарри взглядом неожиданно большую группу. – Напасть на вас могут внезапно, поэтому первое, что приходится применять, когда возникла угроза, это попытка увернуться, заслониться чем-то или применить щитовые чары. Защищайтесь, – после взмаха волшебной палочки на учеников полетели многочисленные теннисные мячики. Новоявленному профессору пришлось поправлять своих студентов и подсказывать, самому, подчас, впитывая неожиданные находки учеников. Тот же учебник Защиты оказался совсем неплохим отбивателем заклятий, а эти книги с собой прихватили многие.

Когда стало смеркаться, два ярких патронуса, бегающих кругами, обеспечили достаточное освещение.

***

Этой ночью Гарри посетил сон, будто он идёт незнакомым коридором, минует череду комнат и останавливается перед запертой дверью. Ничего, казалось бы страшного, но тянущая боль в шраме и непонятно откуда взявшееся внутреннее напряжение озадачили юношу.

Ночевал он, как и всегда, в гриффиндорской спальне пятикурсников и, похоже, вёл себя неспокойно, потому что Рон проснулся и спросил, в чём дело. Отбрехался, конечно, будто увидел кошмар, а уже потом, днём, пересказал видение Гермионе.

– То есть, ты не узнал места, где всё это происходило? – уточнила миссис Поттер.

– Нет. Даже намёка на узнавание не было.

– Сон перед чемпионатом. Он ведь сбылся так, что ты еле ноги унёс. Думаю, об этом следует сообщить Дамблдору.

– У директора и без меня куча дел, Гермиона! Не хватало ему ещё и хлопот с толкованием моего сна.

– Тебе известно о пророчестве, которое неминуемо сводит тебя и Тома Риддла в смертельной схватке. Прошлое видение тоже сопровождалось определёнными ощущениями в шраме и связано было с нашим врагом. К сожалению, в тот раз нам не удалось ничего противопоставить коварным замыслам Тёмного Лорда, кроме твоего мужества перед лицом заставшей тебя врасплох опасности. Даже Дамблдор не сумел разгадать замысла Волдеморта. Тем не менее, именно директор с его орденом пытаются сопротивляться подготовке, которую проводит Тот-Кого-Предпочитают-Не-Вспоминать. Нам больше не на кого опереться в начавшейся и пока незаметной войне.

– Но директор избегает меня. Обычно зазывал, поил чаем, угощал конфетами, расспрашивал. А тут даже не смотрит. И всегда быстро смывается.

– Да, Гарри. Обстановка очень переменилась. Министерство неприкрыто вмешивается в дела Хогвартса. О созыве ордена Феникса мы с тобой знаем лишь из заключения, сделанного Сириусом на основании письма Седрика. Остаётся только догадываться, каким образом фениксовцы собираются защищать тебя, не вступая в контакт. Разве что Рон и Джинни присматривают – они постоянно держатся поблизости. Зато ты приступил к подготовке боевой группы – примерно треть ребят, начиная с четвёртого курса и старше, занялись углублённым изучением Защиты.

– Даже не знаю, кому это сильнее надо, – улыбнулся Поттер. – Мне, или им. Начав обучать, я и сам начинаю быстро совершенствоваться – возникающие на уроках вопросы заставляют взглянуть на многое другими глазами. Ладно, диктуй письмо, – Гарри разложил на столе пергамент и призвал перо и чернильницу – применять чары для манипуляции мелкими предметами у него получалось легко и непринуждённо, не прибегая для этого к волшебной палочке.

========== Глава 13. Противостояние ==========

На очередном уроке Защиты профессор Амбридж, ещё до того, как назначить очередной раздел учебника для переписывания, сказала:

– Сегодня после уроков мистер Поттер и мисс Грейнджер должны зайти в мой кабинет.

Разумеется, Гарри и Гермиона зашли и сразу увидели на столе преподавателя несколько номеров “Придиры”. То есть, тайное стало явным. Или кто-то из министерских прочёл статью о встрече с Волдемортом на кладбище Литтл Хэнглтона, или нашёлся доносчик в школе. Скорее второе, потому что этот чудаковатый журнал серьёзные люди, к каковым, несомненно, причисляли себя министерские сотрудники высокого ранга, обычно не читали.

– Вам предстоит написать некоторое количество строчек, юные лжецы, – с видом плотоядного предвкушения провозгласила Амбридж. – Возьмите мои специальные перья и приступайте. Пишите: “Мне не следует лгать”. Нет-нет, чернила вам не понадобятся.

Первым начал парень и сразу почувствовал, что в кожу на тыльной стороне ладони впивается острое лезвие. Точно! Это же кровавое перо! Взгляд в сторону приступающей к написанию заданного Гермионы – и в тот же миг её перо вырвалось из пальцев, взлетело и воткнулось в потолок.

– Это шутка такая, профессор? – с незамутнённо-доверчивым выражением на лице спросил Гарри. – Специальные убегающие перья? – Дело в том, что своё перо всё той же незаметной со стороны левитацией он тоже воткнул в потолок.

– Это не шутка, мистер Поттер. Ваша насквозь лживая статья о якобы состоявшейся встрече с Тем-Кого-Нельзя-Называть не должна остаться безнаказанной. А гнусный пасквиль о том, как Министерство в моём лице принимает меры к очернению сложившихся принципов волшебного образования, заслуживает самой строгой кары.

– Вы, наверно, шутите, профессор! – воскликнула Гермиона с интересом глядя на то, как дружно взмывают и вонзаются в потолок ручки и карандаши со стола преподавателя. Последней в воздух взлетела волшебная палочка мадам Амбридж – когда её муженёк гневается, многие мелкие предметы начинают творить Мерлин знает что. И как они умудрились вонзиться в твёрдую поверхность?!

Волшебница, лишившаяся палочки, мгновенно стала растерянной – это вообще широко распространено среди взрослых магов, как уже не раз замечали юные супруги. Противодействие обычно завершается после успешного исполнения заклинания “Экспеллиармус” – обезоруживающего. Волшебник в этой ситуации или сдаётся, или бежит. И теперь на Амбридж было просто больно смотреть. Но ни мистер Поттер, ни миссис Поттер не позволили себе даже самой лёгкой улыбки – для них это был серьёзный бой с очень сильной взрослой и образованной волшебницей. Преподавателем и сотрудником могущественного Министерства Магии. Поэтому ребята лишь озадаченно хлопали глазами, ожидая дальнейших действий.

Но Амбридж только раздувалась от злости. Или не от злости? Или от злости, но не своей? Гермиона просто кожей чувствовала ярость, клокочущую в душе её супруга, сохраняющего на лице самое безоблачное удивление.

Наконец Жаба раздулась настолько, что взлетела и упёрлась в потолок. Она пыталась что-то сказать, но из опухшего горла вырывались только бессвязные хрипы.

– Наверно, съела что-нибудь… недоброкачественное, – с трудом сдерживая смех, предположила Гермиона. Она выпустила из своей волшебной палочки верёвочку, конец которой накинулся петелькой на ставшую толстой, словно слоновья нога, шею пострадавшей. – Нужно доставить её в больничное крыло. Гарри, очнись! Нельзя оставлять человека без помощи.

Выходя из кабинета, ребята несколько раз ударили головой буксируемой Амбридж о верхнюю часть дверного косяка. Потом, когда раздувшаяся профессор застряла в проёме, Гермиона подмёткой в лоб послала ту обратно в кабинет, чтобы Гарри смог перейти назад, откуда ударами креслом по заднице сумел выколотить Жабу в коридор. Потом ребята немного подумали и выбрали маршрут через наиболее просторные помещения – холл, центральную лестницу. То есть транспортировали почти сферическую профессора сквозь наиболее посещаемые места, отчего им стало помогать много сочувствующих. Только преподаватели как-то ни разу не попались по дороге. Зато эти самые сочувствующие очень помогли протолкать Амбридж сквозь дверь в больничное крыло – били со стороны коридора вчетвером самой крепкой кушеткой.

– Я бы не рискнула делать прокол, – неуверенным голосом промолвила мадам Помфри, разглядывая неожиданную пациентку. – Привяжите к спинке кровати – пусть всё пройдёт естественным образом. Распахните окно – от холода тела сжимаются, – и поторопилась выскочить за дверь.

Ржали всем коридором. До слёз, до хрюканья, до сползания на четвереньки.

– То есть, ты не смогла удержаться от публичного анализа действий Генерального Инспектора Хогвартса, – констатировал Поттер, пропустив супругу в их тайное пристанище и закрыв дверь.

– Эта Амбридж настолько всех достала, что я, действительно, не удержалась и написала очерк о её мерзких выходках для “Придиры”. А с чего это ты вдруг так озверел? Ведь это ты её раздул.

– Когда травмируют парня, это ещё куда ни шло – мало кто из нашего брата прожил без ранений или переломов. Но расцарапывать руку нежному созданию, способному подарить неземное блаженство, по-моему, просто циничная жестокость.

– Сначала закрепим шаги поэтапной трансфигурации, а потом будет тебе блаженство, мой сладенький.

***

Гарри оказался прекрасным учителем. Его насыщенные самым интенсивным колдовством занятия привели к стремительному прогрессу у большинства учеников. Хотя он просто помнил одну из сентенций Сириуса – о том, что у каждого имеется своя сильная сторона. У Джинни это было “Редукто”. Колин Криви великолепно овладел “Дефодио”, Луна, как и сам Гарри, превосходно отшвыривала любую опасность чарами левитации, шмякая её о ближайшее дерево. Чжоу Чанг ловчее проделывала это при помощи “Экспульсо”. Для Невилла таким удобным оказалось заклинание склейки ног, которое после его исполнения склеивало жертве вообще всё, ещё и прилепляя это “всё” к земле. Такой вот липкий вариант “Петрификуса”. А Гермиона особенно мощно применяла манящие чары, в последний момент уклоняясь от того, что призвала.

Эти наилучшим образом подходящие каждому чары большинство научилось накладывать молча – столько раз повторили, что как-то само начало выходить беззвучно.

– Уровень шестого курса, – констатировал один из близнецов Уизли. Оно и понятно – выпускникам виднее.

Выставление щитов тоже было поставлено на рефлекс, причем не только в поглощающем варианте, но и отражающее заклятие обратно в пославшего. Воздушные кулаки, подвешивание за ногу, опутывание верёвками, те же “Петрификус”, “Бомбарда”, “Эксплозио”, “Детонато” – Поттер не ограничивался нелетальными заклятиями, а учил драться насмерть. Ледяные иглы, удушающие, разрывающие, “Конфундус”… Запас чар, создающих неприятности противнику, у Гермионы был очень велик – имелась возможность подобрать что-то особенное для любого из участников занятий. Постепенно у каждого отыскался наилучший вариант. Тот, что буквально сам получался как ответная реакция на внезапно обнаружившуюся опасность.

– Невозможно знать, а тем более, применять решительно все разработанные волшебниками чары, – говаривал Поттер. – Для того, чтобы нейтрализовать противника, достаточно его оглушить. Но в большинстве случаев врага следует уничтожить, для чего обычно хватает тоже одного заклинания. Того, которое получается у вас быстрее всего и проходит наиболее мощно.

Уже в декабре Энтони Голдстейн, работавший в паре с Чжоу, на протяжении более, чем минуты удерживал между созданными им и партнёршей щитами мечущееся от него к ней и обратно заклинание щекотки. Это уже был очень высокий уровень, доступный далеко не всем взрослым волшебникам.

***

Сны с незнакомыми коридорами продолжали посещать Гарри время от времени. По настоянию Гермионы он старался запомнить их и даже зарисовал примерный план помещений, через которые проходил в этих видениях. Собственно, это и были одни сплошные коридоры и переходы между ними, – многие “картинки” повторялись по нескольку раз.

– Меня словно ведут куда-то, – рассуждал Поттер. – Будто дорогу показывают. Мимо немногочисленных запертых дверей подводят к вполне определённой одной. Точно так же и не собирающейся открываться.

– Возможно, Волдеморт чего-то добивается, – подхватывала мысль Гермиона и принималась диктовать очередное письмо для Дамблдора.

Ответов на эти послания не было. Директор словно отстранился от Гарри. Это было настолько неожиданно и даже как-то обидно, что юноша чувствовал себя брошенным, покинутым, оставленным наедине с непонятной проблемой, смысл которой ускользал от него. Супруга спасала муженька от погружения в пучину отчаяния, увлекая в их тайные апартаменты, где на часок отрешала от мирского и бренного. Дольше не получалось, потому что нужно было появиться на людях, дабы не вызвать недоумения своим слишком уж долгим отсутствием – тайну своего брака ребята продолжали сохранять тщательно и вели себя, как парочка, начинающая путь навстречу друг другу. То есть изображали нерешительных подростков, каковыми по возрасту и были в глазах окружающих.