Текст книги "Крысиные короли Годо"

Автор книги: Сергей Баталов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 6 страниц)

– Интересно, где это – у вас? В Великой Империи эти технологии воспроизводства мясного стада используются очень давно!

– Я не здешний! – Заречнев понял, что слегка "прокололся". – Родился и вырос не в мирах системы Тороса. Здесь я только служил!

– Откуда ты, если не секрет?

– Моя родина….. Её имя тебе ничего не скажет. Моя родная планета – один из Карантинных Миров.

– И давно ты у нас?

– Ты обещал дать мне пищу, а пока кормишь только разговорами! – мягко напомнил майору о его обещании Александр. – И еще…. Если позволишь, я хотел бы вымыться!

– Позволить-то, конечно, позволю! – Скарт кольнул небритого парня взглядом, продолжил свое движение в сторону самого большого "кубика". – Но вода в здешних местах – дефицит, стоит, соответственно, недешево. А денег, как я понял, у тебя с собой нет?!

– Нет! – легко согласился парень. – Но если где-то поблизости есть терминал, я смогу заплатить!

– Банкоматы – только в городе! Я говорю о наличных! У тебя есть наличные?

– Нет!

– Значит, платить за воду тебе нечем!

Сашка подумал и кивнул утвердительно.

– Еду я тебе обещал! Сейчас приготовят, я уже распорядился….. А если хочешь помыться, придется немного поработать!

– Что нужно делать?

– Утром поможешь на мельнице!

– Я не очень знаком с мельничным делом!

– От тебя нужно только одно – помочь наполнить и погрузить несколько мешков с мукой.

– И все?

– Да! И всё!

– Ну….. В таком случае, я согласен!

– Вот и хорошо! – заметно повеселел Скарт (он добился своей цели – нашел-таки причину оставить незнакомца на ферме до утра). – Иди во-он туда, к работникам! Тебя накормят, покажут, где ты сможешь переночевать. А душ сможешь принять в пристройке к домику батраков!

Александр проводил взглядом спину явно чем-то очень довольного фермера, решил, что причина его радости – в найденном быке, который тянет никак не менее трех центнеров, пошел в направлении, указанном ему скотоводом.

– А-а! Новенький! – женщина средних лет равнодушно скользнула по фигуре Заречнева. – И где это Скарт все время этих оборванцев находит? – проворчала она. – От этого хоть не воняет; не то, что от тех, которые были в прошлый раз! Жрать?

– Жрать! – кинул головой заросший щетиной парень.

– Садись за стол, вон туда, к окну, подальше от котлов! Еду я принесу сама!

Снедь появилась перед ним минут через пять.

Сашка с аппетитом уплетал вкуснейшие котлеты, с любопытством рассматривал внутреннее устройство хозяйства отставного военного….

Зашел хозяин фермы, шепнул что-то на ухо поварихе. Та неприязненно посмотрела в сторону позднего визитера, ушла куда-то. Вернулась через несколько минут, сказала, подавая Сашке кусок мыла и кусок чистую тряпицу:

– Помоешься, топай вон в то здание! Батраки у нас живут там! Завтракаем мы рано, поэтому утром не залеживайся! Я лично для тебя готовить не буду! – она укоризненно посмотрела на фермера.

Сашка ничего не ответил, пожал плечами; не оглядываясь, побрел в "душевую" – тесную помывочную, устроенную по-спартански просто.

Уснул смертельно уставший землянин едва ли не раньше, чем его голова коснулась тугого войлочного валика, заменявшего батракам подушку.

Спал он на удивление безмятежно и крепко и поэтому, разумеется, не мог слышать, как его новый хозяин – именно так отставной майор отрекомендовался кому-то по телефону – предлагал немедленно приехать и тщательно проверить странного незнакомца – гуманоида, с высокой долей вероятности – шпиона одной из враждебных звездных систем.

Разбудили его на рассвете.

Скарт лично помог Сашке избавиться от Бога сна Морфея, основательно так взявшего землянина в свои объятия. Он довольно бесцеремонно растолкал своего нового батрака, Сашка несколько раз широко зевнул, демонстрируя бывшему военному великолепный ряд отменной белизны зубов, после чего, пошатываясь и почесываясь на ходу, побрел вслед за своим новым "работодателем" туда, где ему предстояло своим самоотверженным трудом "искупить" воду, израсходованную им еще вчера.

Работы было немного, и она была не слишком обременительной.

Заречнев должен был подставить под раструб пустой льняной мешок, дождаться, когда он наполнится мукой-дробленкой, завязать его, перетащить и погрузить на небольшую платформу.

И так – ровно тридцать раз кряду.

В помещении мельницы было интересно.

Где-то высоко над головой монотонно гудел мощный мотор, шуршали, царапались скрытые в коробах транспортерные ленты, надсадно гудел раструб, выдыхая в подставленный Сашкой мешок очередную порцию мелкой желтовато-серой муки…..

Землянин ногами и телом ощущал, что мельница размеренно двигались, толкалась, дергалась, подчиняясь каким-то своим, только ей известным правилам.

Она казалась живым существом, причем – разумным, устроенным настолько правильно и гармонично, что, казалось, вполне могла обойтись без людей.

"Урок" "второгодник" закончил примерно за час.

Довольный хорошо выполненным заданием, предвкушая, как он, сытый и хорошо отдохнувший, скоро вновь пуститься в путь, к городу, до которого, как он понял, не так уж и далеко – что-то около двух или трех десятков километров, Заречнев выскочил во двор. Он стянул с себя куртку, чтобы по-быстрому выбить из неё тонкий белый налет…

Его рука замерла на середине своего пути – он увидел военный флаер, нескольких человек в черной униформе, с коротким оружием, спешащих к мельнице….

Сашка вдруг понял, что Скарт неспроста так настойчиво вчера добивался от него согласия "отработать за воду", и утреннее "развлечение" в мельнице – оно тоже было только для того, чтобы он не расслышал звуков моторов подлетающих и приземляющихся флаеров.

Военные без знаков различия тоже заметили и небритого "гостя" отставного военного, трое из шести человек направили на него свое оружие, старший уверенно "пригласил" Александра жестом к себе.

Землянин спокойно подчинился.

Но куртку на тело вернул.

– Кто такой? – голос у командира "летучего отряда" спецслужб был негромким, но властным.

– Я бывший звездный рекрут! Моё имя Александр!

– Что делаешь в этих местах?

– Иду в ближайший город!

– Откуда идешь?

– Из Магаоллы!

– Ага….. Понятно….. Значит, ты из этих, из новеньких?

– Да! Из них!

– Выгнали? Или сам сбежал?

– Нет! Закончился срок службы!

– Хорошо! Ведешь ты себя спокойно….. Но мы должны тебя проверить!

– Нет проблем! Проверяйте! Как вы хотите это сделать?

– Нам нужно идентифицировать тебя! Посмотреть, нет ли за тобой каких преступлений!

– Проверяйте! Я готов!

– Тебе придется поехать с нами! Здесь нет необходимой аппаратуры!

– Надо, значит – надо! – развел руки в стороны Александр. – Куда мне подойти? Или вы заберете меня с собой?

– Заберем! Ты полетишь с нами вон в той машине!

– Это что-то типа передвижной тюрьмы? – проницательно заметил Сашка.

– Да! Это аэрозак.

– Я не полечу на нем!

– Еще как полетишь! Эй, вы двое….

– Постой! – остановил его землянин. – Я – свободный человек и никто в Великой Империи, даже сам Великий Император не может лишить меня свободы даже на короткое время! Аэрозак – это, по сути, воздушная тюрьма! Если я соглашусь лететь в нем, значит, я косвенно признаю, что ваши действия законны, а я, стало быть, в чем-то виноват!

– Великого Императора здесь нет! И только я решаю, что законно, а что – нет! У тебя пока нет никаких прав! Ты – подозреваемый!

– И в чем же?

– В шпионаже!

– На каком основании?

– На основании заявления вот этого гражданина Великой Империи!

– Ну, что же…. Я подчинюсь. Но ты должен знать, что твой действия могут стоить тебе твоих погон!

– Ну, ты….. Ну ты напугал! Я весь дрожу!

Спецназовцы за его спиной расхохотались.

"Я могу убить из всех, меньше чем за три секунды"! – думал "отмороженный". – "Убить голыми руками, завладеть флаером и улететь отсюда, куда глаза глядят. Однако что мне потом сказать в свое оправдание? Кто напал на меня? От чьих посягательств мне пришлось защищать свою жизнь?

Бегать же по Вселенной с "хвостом" в виде галактических ищеек…. Вновь стать "галактическим Иудой"? Нет уж, увольте, этот "параграф" мы уже проходили"!

Сашка мрачно посмотрел в лицо офицера, понуро побрел в сторону аэрозака.

Его свободная жизнь началась….

– Давно бы так! – донеслось до него. – Кочевряжиться мы все мастера….

Полет до города неожиданно затянулся.

Вместо ожидаемых десяти минут аэрозак "баюкал" задержанного примерно час. Иллюминаторов, либо каких-то других отверстий в то части флаера, который предназначался для перевозки заключенных, не было и "второгодник" не имел возможности визуально определить, куда именно летит аэрозак.

О том, что полет закончился, Сашка смог понять по легкому толчку снизу и свисту двигателя, быстро сошедшему на нет.

– Выходи, приехали! – в открытую дверь хлынул яркий поток света, заставляя зажмуриться; размытый человеческий силуэт громыхнул чем-то металлическим о полик флаера.

Сашка прикрыл глаза рукой, медленно и осторожно выбрался из аэрозака.

Место, куда его привели, могло быть только тюрьмой.

Высоченные стены с четырех сторон, затянутые сверху чем-то ажурным и блестящим, вышки над каждым из углов, автоматчики везде, где только можно.

Если это была тюрьма, то, несомненно – одна из самых строгих и охраняемых на Макросе.

– Туда! – в спину Александру чувствительно приложились прикладом, он быстро зашагал в сторону небольшой металлической двери у основания одной из стен.

Заречнев несколько минут петлял по коридорам тюрьмы, стараясь не отстать от переднего конвойного, ибо желания получить железом по хребту еще раз от заднего конвойного у него не было.

– Здесь! – конвоиры остановились перед очередной дверью, открыли её…

– Теперь ты будешь жить здесь! – сказал кто-то сзади.

– Долго? – вырвалось у землянина.

– Всегда! – захохотал кто-то невидимый. – Ты, парень, обвинен в шпионаже! А это, сам понимаешь – пожизненное!

– Но мне обещали, что во всем разберутся и отпустят!

– Это не к нам! Это – к тем, кто наверху! Тебя доставили к нам; в сопроводительных документах было указано, что подозреваешься в шпионаже. Для нас ты – шпион! Так что сиди тихо, не балуй!

– Как называется это место?

– Хэ! – усмехнулся один из его конвоиров. – Гляди-ка, точно – шпион! Надо же! Он не знает, как называется самая строгая тюрьма Макроса! Вот посиди, повспоминай, чему там тебя учили в твоей разведшколе, может, что-то и вспомнишь!

Захлопнулась дверь, по коридору громко затопали шаги удаляющихся конвоиров.

Сашка осмотрелся.

Крохотная камера на двух человек. Серые стены, малюсенькое окошечко у самого потолка. Сбоку – высокий узкий двухъярусный топчан, посредине – стол, два стула.

"Удобства" – в виде отверстия в полу, над которым торчит нечто, напоминающее кран для воды.

Александр зябко поежился, шагнул вперед. Что-то внутри него подсказывало ему, что в этих стенах ему придется провести не один день.

– Ну, что же! – нарочито бодрым голосом произнес Сашка. – В тюрьме, так в тюрьме! Одно плохо – заманили, как последнего лошару!

Ладно…. Будем посмотреть, что будет дальше….

Глава 2

– Расскажи нам о себе! – безликий мужчина средних лет, в сером мундире, без знаков различия, равнодушно глянул на сгорбленную фигуру Заречнева, неловко замершую на круглом металлическом стуле, намертво привинченном к полу. Он зачем-то потрогал ладонями массивный серый стол, отделявший его от Александра, скосил взгляд вправо, туда, где сбоку от Сашки, за точно такой же мебелью притаилась грузная фигура еще одного дознавателя, судя по возрасту и обширным залысинам – главного в этой паре.

– Что именно вы хотите знать? – голос у "второгодника" был спокойным.

– Кто ты такой, откуда и как попал на Макрос, какое у тебя задание? Нам нужны твои контакты здесь, на Макросе, а также в других мирах Великой Империи. А также способы связи с твоими хозяевами.

Для начала достаточно?

– Да! Ваши вопросы мне понятны! Отвечаю по порядку! Я Александр Заречнев, бывший курсант Звездной Академии. Моя родная планета – Земля, или – Гея; я изъят со своей планеты несколько лет назад.

– Кем изъят, почему?

– Мне это не известно. Мне этого не сообщали! И кто это сделал, я тоже не знаю. Я очнулся уже на чужой планете!

– На Макросе?

– Нет, на другой….

– На какой именно?

– Я не знаю её названия. Местные жители называют её Дракия!

– Дракия?

– Да!

– Впервые слышу такое слово! Мне планета с таким именем неизвестна! Когда именно это произошло?

– Точного срока не назову. Часть времени вне своей родины я также провел без сознания.

– Ну….. Допустим…. Какое сейчас число, дата? Год сейчас – какой?

– Я не знаю этого!

– Твой ответ на вопрос о дате изобличает тебя как шпиона, как минимум. Но продолжим… Как ты попал на Макрос?

– На Макрос я попал вместе со всеми звездными рекрутами. Задания никакого у меня нет. Способов связи – тоже. Я, повторяю, не шпион….

– Значит, дезертир?

– Нет, у меня закончился срок службы!

– И ты вот так взял и ушел из Магаоллы?

– Да!

– И прошел без пищи и воды двести километров?

– Да, верно! Хотя, нет….. Вода у меня была.

– Кто-то на Макросе может подтвердить твои слова?

– Разумеется! Меня знает принцесса Великой Империи Маяла. Она может подтвердить мою личность!

– Стоп! – раздался властный голос сбоку. – Никто и никогда не станет беспокоить венценосную особу, мать наследника трона Великой Империи по столь ничтожному поводу! Это надо же так извернуться – Принцесса Великой Империи! Маяла! Ты бы еще самого Великого Императора приплел!

Послушай сюда, пришелец! То, что ты не помнишь своих контактов, вполне объяснимо. Эта информация временно заблокирована в твоем мозгу! То, что ты называешь имя принцессы, также понятно! Она – твое задание! Вероятно, ты должен любым способом добраться до тела Принцессы Великой Империи, чтобы затем уничтожить её!

Вот же ублюдки! – обратился он уже к своему младшему коллеге. – Не смогли уничтожить её на той планете, на Кромосе, так подослали убийцу уже на Макрос, в самое сердце Великой Империи!

Я думаю, тут дело ясное!

К нам попал шпион неизвестной нам расы. Он никогда не выдаст своих настоящих хозяев, так как попросту не помнит их! Его снабдили минимумом информации – о месте высадки, о цели задания…. Они думали, что у нас в Специальном Отделе работают одни дураки и идиоты!

Можешь сказать что-то еще?

– Да, могу! Но сначала – вопрос: почему вы называете меня представителем неизвестной расы? Я же человек, точно такой же, как и вы все! Вы же брали у меня кровь и ткани на анализ!

– Потому и говорим, поскольку имеем результаты анализа образцов, изъятых у тебя! Ты – не человек! Твой геном не совпадает с нашим геномом и геномом курсантов, обучающихся в Звездной Академии этой бессмертной….. Все время забываю её имя…

– Дита! – подсказал Александр.

– Вот именно! Молодец! Помнишь хоть что-то!

– Что значит – не совпадает?

– А то и значит! Примерно на девяносто девять процентов ты такой же, как и мы все. Но один процент – поверь, для генома это о-очень много – он в тебе не человеческий.

– И какой же?

– Какого-то неизвестного нам животного…

– Выходит…. Вы даже не будете пытаться проверить справедливость моих утверждений?

– Нет! Лично для меня вопрос закрыт! Ты – шпион, изобличен гражданином Великой Империи, допрошен нами….

Тебя выдала твоя же клеточная структура!

– А суд? Должен же быть какой-то суд?

– Суд в Империи, разумеется, есть! Но он – для граждан Великой Империи. Шпионам, таким, как ты, суд не положен.

Наше государство не намерено тратить время и ресурсы своих граждан на лазутчиков. У нас много других, более важных и полезных дел.

– Что со мной сделают? Казнят?

– Да, тебя нужно казнить! Но, поскольку ты еще ничего противоправного против Великой Империи совершить не успел – никого не убил, никаких разведданных не передал, Великий Император милует тебя!

– Это как? Вы меня отпустите?

– Нет! Но мы можем заменить тебе смертную казнь на заключение.

– Надолго?

– Разумеется! Заключение – пожизненное.

– А как же время и ресурсы?

– Я вижу, что ты не так глуп, каким показался вначале. Ты прав! Мы, разумеется, не кормим дармоедов, вроде тебя. Они сами кормят себя.

– Как именно?

– Зарабатывают на жизнь, и, как правило, тяжким трудом! Приносят пользу Великой Империи, которой намеревались нанести вред! Я думаю, это вполне справедливо! Мы сохраняем тебе и таким, как ты жизнь, а вы в меру своих сил работаете на благо Великого Императора, даровавшего вам эту самую жизнь!

– И что это за труд? Я могу это узнать?

– Разумеется! Здесь секрета нет! Это – каменоломни! В Империи ведется большое строительство, требуется много строительного материала, рабочих рук, особенно на вот таких тяжелых работах, постоянно не хватает…. Мы используем труд заключенных.

Я думаю, ты должен быть благодарен Великому Императору за то, что он сохранил тебе возможность жить!

– Да, я благодарен ему! – Сашка опустил голову, чтобы дознаватели не заметили, что из его глаз сочится влага. Однако они заметили.

– Ну, зачем же…. Не стоит так близко воспринимать известие о помиловании…. Думаю, у тебя еще будет время понять, насколько значим для тебя дар Великого Императора. Понять и отблагодарить его!

– Чем же?

– Трудом! Только своим трудом! Добросовестным, неустанным, самоотверженным!

– Хорошо…. Ваше решение мне понятно! Когда меня отправят в каменоломни?

– Приговор вступает в силу немедленно….. Значит, завтра, первым же чартером тебя вместе с другими заключенными отправят на один из внешних спутников Эрг.

В пересыльной тюрьме тебе определят место заключения. Я думаю, что это будет Годо…

– Никогда не слышал этого слова!

– А жаль! Если бы ты и твои хозяева знали, что Годо – это самый страшный лагерь Великой Империи, и в неё попадают исключительно за особо тяжкие преступления, возможно, шпионов было бы поменьше!

Я думаю, на этом дознание и оглашение приговора можно считать состоявшимся! Мы ответили на вопросы осужденного, огласили ему решение о его помиловании….

Расследование завершено! Приговор вынесен! Увести заключенного!

Хотя нет, постой…. Ведешь ты себя достойно, как настоящий солдат…. Я хочу дать тебе один небольшой совет! Не морщься! Лучше послушай! Мой совет, равно как и решение Императора – он сохранит тебе жизнь! Совет – такой: нигде, никому и никогда не говори, что ты осужден за шпионаж. Большинство заключенных – бывших военных – осуждены за чрезмерное применение силы. Это излишне рьяные служаки, только и всего. Они все – патриоты Великой Империи! Большие патриоты!

Хотя и убийцы.

Шпиону среди таких, как они, долго не выжить – убьют при первой же возможности. Поэтому в твоем приговоре будет написано, что ты осужден за дезертирство. Думаю, точно также тебе стоит говорить и твоим новым знакомым, которые у тебя скоро появятся!

Увести!

Заречнев, ошарашенный быстротой и чудовищной несправедливостью принятого решения, молча брел по темным коридорам тюрьмы, а его голове навязчиво крутилась мысль:

"Может, все-таки стоило убить их всех там, возле мельницы? Может, все-таки стоило"?

Уже вечером за осужденными прилетел аэрозак – Великая Империя, действительно, не очень-то охотно тратила свои ресурсы на преступников. Сашку и еще с десяток мужчин затолкали в тесную коробку воздушной тюрьмы; впрочем, воздушное вынужденное путешествие долгим не было – примерно через час заключенных выгрузили прямо на взлетно-посадочной полосе, у трапа пузатого «челнока».

Не дав толком осмотреться, Александра, вместе с другими заключенными, "помогая", когда нужно, прикладами, погнали по длинной металлической ленте вверх, в темное и душное нутро аэрокосмического судна.

Пилот на взлете особо не церемонился – заключенных вдавило в кресла так, что у Сашки потемнело в глазах, а стоны мужчин и женщин начали раздаваться со всего длинного ряда вынужденных "космонавтов".

– Богомолы, будь они неладны! Опять эти чертовы богомолы! – сквернословил где-то недалеко от Александра хриплым мужским голосом один из зека. – Будь проклята эта жучинная раса! Если этот жук взлетает так, то какой будет его посадка?

– Посадки не будет! – назидательно ответил ему кто-то другой. – Нас доставят в большой транспортный корабль, а он – на орбите!

Первый заключенный пробормотал что-то неразборчивое, очевидно, снова ругался…

…Размеры космической тюрьмы "с ходу" определить было сложно.

Ясно пока было только одно – она очень большая, но вот насколько…. Сашку вместе со всеми осужденными долго водили по коридорам разных уровней. Время от времени конвой останавливался, открывалась очередная дверь, в чреве металлической коробки исчезал один или насколько заключенных.

Сашкина камера "нашлась" одной из последних.

"Второгодник" шагнул вперед, почувствовал, как холодная дверь толкнула его в лопатки, услышал щелчок электромеханического замка.

В камере космической тюрьмы было четыре узких металлических топчана, три из которых были заняты.

Заречнев оценивающе посмотрел на своих сокамерников.

Крепкие мужики, примерно одного с ним возраста. У всех троих – короткие жесткие ёршики волос, из-под незнакомой Сашке формы выпирают бугры мышц – везде, где можно, и где нельзя.

"А те, из охраны Маялы – они были посуше этих"! – неожиданно кольнула его мысль. – "Интересно, в каких войсках Великой Империи солдат "раскачивают" и раскармливают, словно быков в хозяйстве отставного майора? Для каких целей?

И все-таки….. Странно все это…. Маяла не прилетела так "удачно", что первое, что приходит в голову – все это подстроила она и её папаша. Теперь вот эти "быки", обожравшиеся стероидов. Явно они в этой камере не случайно.

Ладно….. Даст Бог, выпутаюсь, спрошу у неё, почему она не прилетела, как обещала и что делают в этой камере местные Шварценеггеры".

– Чё стоишь, молчишь? – прервал его размышления один из солдат – "качков". – Говна, что ли, в рот набрал?

– Не зли его! – подал голос другой. – А то он обидится и выплюнет дерьмо прямо на нас!

Все трое гулко захохотали.

Сашка вздохнул, но глаз не опустил.

– Какая из кроватей свободна? – спокойно спросил он, глядя в глаза третьего, который все время молчал и которого он каким-то внутренним чутьем определил как неформального лидера этой тройки.

– Никакая! – голос у "неформала" был ровным, лишенным каких-либо эмоций. – Все эти кровати – наши!

– А я? Как же я?

– Ты будешь спать на полу!

Сашка вдруг почувствовал легкий нервный озноб, он уже знал, что невидимые "мурашки", спешащие куда-то по коже его спины – предвестники чего-то очень нехорошего и весь гнев, скопившийся в нем за последние дни, вот-вот прорвет "плотину". Знал, но намеренно пошел на конфликт – накопившаяся в нем энергия бешенства требовала скорейшего выхода.

– Да холодно на полу-то! – "отмороженный" явно ерничал.

Бывшие солдаты почему-то не почувствовали мгновенной перемены в его настроении.

– Ты будешь спать на полу, если мы тебе это позволим! – назидательно-высокомерно продолжил "старший". – А позволим мы тебе это только в одном случае – ты нам заплатишь!

– У меня нет денег! Мне нечем платить! – угрюмо ответил землянин, отчетливо понимая, однако, к чему именно клонит бывший солдат.

– Нет денег – еще не значит, что платить нечем! – воин словно читал мысли "второгодника". – Ты нам заплатишь….. Ты нам заплатишь собой!

– Это как? – Сашке было очень сложно сдерживать свои эмоции, но он всё же решил изо всех сил "держать ситуацию" до конца.

– Сначала ты отсосешь у нас все, по очереди. А потом мы тебя, также по очереди, трахнем!

– Чё так сурово-то? Вы ж меня в первый раз видите! Я вроде ничего вам плохого не сделал!

– А это неважно! Там, куда нас везут, женщин нет. Мы это знаем, поверь! – его друзья ухмыльнулись. – Там используют таких, как ты! Во все щели! И знаешь, многим это очень даже нравится!

– Вы же не знаете меня совсем! – голос Заречнева стал совсем тихим. – Вы не опасаетесь, что я какой-нибудь отморозок из частей специального назначения? Вы не боитесь, что я могу убить вас всех, прямо здесь и сейчас. Голыми руками?

– Вот паскуда! Она над нами еще и издевается! – ухмылки стекли с лиц "качков", обнажая их истинную, звериную сущность. Сашка вдруг понял, из каких войск эти "быки". Такие рожи могли быть только у тюремных охранников – "вертухаев", как сказали бы на Гее. – Вали его ребята! Вы…ем его прямо сейчас!

Воины, словно подброшенные невидимыми, но мощными пружинами синхронно вскочили со своих узких топчанов, дружно ринулись на "отмороженного".

Александр не стал дожидаться, когда его захлестнет гора человеческого мяса. Его тело отреагировало быстрее его разума.

Организм Заречнева, как это бывало всегда, когда ему угрожала опасность, сместился в "чупа-чупсовое время" – особое состояние, в котором все нервные и мышечные процессы начинали протекать намного быстрее, чем в обычном режиме. Для Сашки это выглядело так, словно кто-то сторонний на время включал внешнее замедление. Все предметы и люди, окружающие Заречнева, начинали двигаться медленно, неуклюже….

В тесноте камеры космической тюрьмы "второгоднику" было легко.

Троих осужденных "вертухаев", возжелавших его плоти, он убил тремя же ударами.

Первого – мощным толком открытой ладонью в солнечное сплетение. Второго – кулаком в область сердца, третьего – костяшками пальцев, в горло….

Первый и второй нападавшие, от ударов, многократно умноженных яростью землянина, отлетели в дальнюю часть камеры, точно кто-то невидимый за спиной Заречнева всадил в них по мощнейшему заряду картечи.

Землянин шагнул в сторону, освобождая место для падения последнего, третьего тела. Он бросил взгляд на гороподобных бездыханных "качков", почувствовал что-то вроде жалости, с грустью подумал о том, что всего две секунды назад трое крепких парней жили, дышали, о чем-то думали, на что-то надеялись….. Но необъяснимая волна глупости и похоти лишила их не только здравого смысла, но и самой жизни.

За его спиной послышался топот доброй полудюжины ног, дверь со стуком распахнулась.

Заречнев инстинктивно прыгнул вперед, на тела поверженных им заключенных, обернулся….

В открытой двери маячили несколько охранников с автоматами в руках. Лица солдат из напряженных медленно превращались в безмерно-удивленные – космические "вертухаи" осматривали мертвых заключенных; они обнаружили, что их бывшие "коллеги" не подают признаков жизни и вероятнее всего мертвы.

– Опустите оружие! – раздался из-за их спин чей-то властный голос.

Охранники подчинились, расступились.

Из-за их спин вышел невысокий крепкий мужчина средних лет, в форме, внешне ничем не отличающейся от формы других воинов космического "столыпина", уверенно шагнул вперед. Он мельком глянул на Сашку, наклонился к убитым, проверяя, не остался ли среди них кто-то живой.

Его брови удивленно поползли вверх.

– Унести! – негромко приказал он. Судя по рвению, с которым вертухаи бросились выполнять его приказание, этот мужчина был здесь "шишкой", причем – немаленькой.

– Ловко ты их! – сказал он, походив по камере, останавливаясь в трех шагах от "отмороженного". – За что – скажешь?

– Скажу! Но я почему-то думаю, что вы это и без меня знаете! – усмехнулся Заречнев, подбородком указывая на темный глазок над дверью. – Прибежали сразу, как только я этих….

– И все же! – настоял мужчина.

– Они хотели меня изнасиловать! Я защищал свою честь и свою жизнь!

– Ну… Положим, чести у тебя не было, и нет! – моментально парировал его визави. – Иначе здесь бы ты не оказался с позорной статьей "дезертирство". Что касается жизни…. Охрана, скорее всего, не дала бы тебя изнасиловать!

– Скорее всего? То есть – могла бы и не успеть, да?

– За убийство трех сокамерников полагается смертная казнь. И я пока не вижу причин, по которым ты можешь остаться в живых! Зачем тебе твоя жизнь, дезертир?

– Она мне нужна для того, чтобы отблагодарить Великого Императора за ту великую милость, которую он мне оказал!

– А именно?

– Я должен своим трудом показать, что размеры моей благодарности бесконечны!

"В пределах разумного"! – вертелось у "непутевого" на языке, но он счел за благо промолчать.

– В карцер его! – распорядился мужчина, немного подумав. – До моего особого распоряжения!

Заречнева увели.

Повинуясь приказу конвоиров, Сашка прошел вперед, услышал, как за ним защелкнулась тяжелая дверь. Через какое-то время внутри наручников что-то тихо щелкнуло, тяжелые вериги на его руках ослабли. Он активно подвигал кистями рук, стянул вперед тяжелые металлические оковы, растер запястья, осмотрелся.

Карцер космического "столыпина" отличался от обычной тюремной камеры примерно так же, как роскошные пятизвездочные апартаменты "Хилтона" отличаются от убогой комнаты в захудалой советской гостинице.

В карцере из "удобств" не было вообще ничего, кроме "очка" и тусклого светильника на потолке.

Не было ни топчанов, ни матрацев, ни стола, ни стульев….

Очевидно, теперь спать ему придется только на полу и очень долго.

Заречнев осмотрелся, тяжело вздохнул. Александр ни на секунду не пожалел о том, что случилось получасом ранее, однако если начинать карцером свою тюремную "биографию", то чем она вообще может закончиться? Он стянул с себя куртку, аккуратно сложил её, неспешно лег сам; пододвинул куртку под голову….

…Существенным отличием космического карцера от наземного была температура.

Если на поверхности какой-нибудь планеты волю проштрафившегося, чересчур буйного или неуправляемого осужденного ломали с помощью низкой температуры, то в межпланетном перелете использовали высокую.

Иначе говоря – космический карцер был, по сути, небольшой раскаленной металлической коробкой, с намеренно плохой вентиляцией, отсутствием какого-либо источника пополнения быстро исчезающей из организма влаги.

Впрочем, вода; точнее – жидкость, внешне похожая на воду, в карцере имелась.

Примерно пол-литровая полупрозрачная емкость стояла на полу, возле двери.

Александр коснулся бутыли, передвинул её к себе.

Немного подумал, отвинтил крышку.

Он вылил несколько капель жидкости себе на ладонь, осторожно лизнул влагу.

Жидкость оказалась соленой.

"Второгодник" подумал некоторое время, закрутил крышку обратно.

Вода, пусть и соленая, ему еще вполне может пригодиться. Не для питья, конечно, для других целей, например, для гигиены – туалетной бумаги в карцере космического "столыпина" тоже не наблюдалось….

…Потекли часы.

Александр лежал на спине, закрыв глаза, по привычке заложив руки за голову, и вспоминал….

Вспоминал, как очнулся на незнакомой планете, в окружении существ, ранее им никогда не виданных. Как пытался выжить в чужом мире, как упорно и долго искал возможность покинуть родину своего новоиспеченного друга – Ар"рахха.

Его память надолго унесла его в первые дни обучения в Звездной Академии, потом почему-то "перескочила" сразу на День Патруля, потом, сразу, без какого-либо интервала – на Кромос….