Текст книги "Хороший орк (ЛП)"

Автор книги: Сэнди Митчелл

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 1 страниц)

Кайафас Каин: Хороший орк[1]

Кайафас Каин, отправленный на агромир Фрументамунда искоренять культ генокрадов, умудряется избегать жарких боёв благодаря своей фирменной осмотрительности. Но только такой везунчик мог хитро улизнуть от одного врага, чтобы столкнуться с другим, не менее опасным – диким орком, готовым кому угодно задать хорошую трёпку.

Автор: Сэнди Митчелл.

Переводчик: Широхов С. П.

Редактор: Глушенко К. В.

Версия: 1.04.

Встречаться с орком лицом к лицу не хочется никогда, а особенно – когда вылезаешь из остова подбитой «Саламандры». Ещё менее приятным такое рандеву было оттого, что несколько мгновений назад я и не догадывался о том, что где-то рядом может оказаться зеленокожий. Полагаю, я не должен был так удивляться – несколько десятилетий назад Фрумента пережила заражение орками, но Гвардия с похвальной эффективностью очистила планету. Конечно, не обходилось без обычных местечковых вспышек, но ополчение более чем успешно справлялось с ними. По крайней мере, до тех пор, пока не выяснилось, что оно было заражено генокрадами, не начало воевать само с собой и не разожгло масштабную гражданскую войну, разбираться с которой пришлось Астра Милитарум.

Хотя я уже пребывал в отставке, меня втянули в это прискорбное дело – лишь потому что я не в то время пролетал мимо пустотной станции, где собирались силы. Отказ на личную просьбу лорда-генерала сильно повредил бы моей незаслуженной, но порой очень полезной славе, не говоря уже о нашей дружбе. Кроме того, стоило принять в расчёт Эмберли и моё тщательно скрываемое положение одного из инквизиторских мальчиков на побегушках – а доселе неизвестное и столь крупное заражение генокрадами не могло не заинтересовать Ордо Ксенос. Это значило, что она могла бы немного обидеться на меня, упусти я возможность собрать сведения и на пустом месте осложнить себе жизнь.

Итак, с тщательно скрываемым нежеланием, я позволил своей синекуре на Перлии отодвинуться на неопределённый срок в будущее и отправился на непримечательный агромир, мало отличавшийся от десятков других. По прибытии я присоединился к генеральному штабу, где убедился, что моя предшественница не слишком досаждала Живану (уходя в отставку, я позаботился о том, чтобы Комиссариат назначил к лорду-генералу человека, достаточно прагматичного, чтобы не мешать ему делать свою работу) и принялся разъезжать по разным полкам, что располагались достаточно далеко от мест боёв, повышая их боевой дух и собирая все сведения, которыми могла заинтересоваться Эмберли.

Именно так я оказался в Каскадах – краю высоких гор, глубоких ущелий и потрясающих водопадов, вдали от полей. В более мирные времена эти места привлекали немало туристов. Отступающие под ударами Гвардии сектанты нашли убежище здесь, уповая, что пересечённая местность и малолюдность этих мест позволят им скрыться. Это могло сработать, если бы узкие, извилистые дороги не вели их к немногочисленным перевалам, где «Вендетты» нашего авиакорпуса расстреливали их как в тире. Я как раз закончил визит на один из передовых аэродромов, где произнёс пару банальностей, пожал несколько рук и насладился посредственным обедом, когда мы попали в засаду, которую, должно быть, готовили для одного из грузовиков, возивших припасы нашим летунам.

Первым намёком на неприятности стал лазерный разряд, ударивший в край открытого пассажирского отсека «Саламандры», за которым последовало ещё несколько, вынудивших меня нырнуть за успокаивающе надёжную броню.

– Юрген, – я постучал по вокс-бусине в ухе, – мы под огнём.

Впрочем, я был не сильно этим обеспокоен. Надёжная разведывательная машина могла выдержать далеко не только лазразряды, и явно стала неприятным сюрпризом для повстанцев, не ожидавших ничего опаснее одного-двух грузовозов, которые можно будет без проблем остановить и обобрать.

Я пролез за турель с тяжёлым болтером – там я был отчасти прикрыт, даже когда стоял – и нажав на спуск, окатил очередью снарядов утёс, на котором, судя по углу обстрела, прятались враги. Я был вознаграждён – огонь прекратился, а среди отчаянно цепляющегося за почти вертикальные скалы кустарника, начали двигаться враги, явно пытающиеся найти укрытие получше.

– Кажется, это немного остудило их рвение.

– Рад это слышать, сэр, – отозвался из водительского отсека мой ординарец, выжимая газ. Если бы за рулём сидел кто угодно другой, меня бы испугало такое резкое ускорение, особенно в тот миг, когда наша левая гусеница находилась в нескольких сантиметрах от обрыва, вдоль которого пролегала дорога, но я знал мастерство Юргена и потому лишь покрепче схватился за болтер, чтобы сохранить равновесие – возможно, этот рефлекс спас мне жизнь. Я успел заметить яркую полосу в воздухе прямо перед нами как раз, когда ракета ударила в угол лобовой бронеплиты и разорвала одну из гусениц градом осколков.

«Саламандру» нещадно встряхнуло. Юрген выругался, а вернее начал ругаться, но его пожелания оборвались на полуслове, когда наша надёжная маленькая машина сорвалась с утёса.

К счастью, как я уже упоминал, на дороге хватало кустов, на склоне ущелья было даже одно или два дерева, а сам склон, милостью Императора, не был отвесным. Моё сердце замерло, когда мы повисли в воздухе, но через миг костоломный удар выбил воздух из моих лёгких, а подбитая «Саламандра» полетела вниз, рассыпая вокруг щебень, осколки камня и вырванные кусты. Я мёртвой хваткой уцепился за болтер, от ужаса у меня зуб на зуб на попадал, а небо и скалы каруселью вертелись вокруг. Вдруг раздался глухой удар, я почувствовал толчок и услышал визг покорёженного металла, с которым машина рухнула на борт и остановилась в нескольких метрах от ручья, что бурлил на дне этого ущелья.

Миг спустя я осознал, что ещё жив и выполз из-под турели с болтером, пару раз приложившись о неё головой, а ещё не придя в себя, кубарем скатился с бронированной поверхности, что недавно служила «Саламандре» бортом, почувствовал, как мне в спину впивается гравий вперемешку с несколькими более крупными камнями, и встретился взглядом с лицом, что можно увидеть лишь в ночном кошмаре. На миг я подумал, что это кошмар и есть – просто видение, выпущенное из потрясённого мозга жёстким приземлением – но быстро понял, что моё воображение не смогло бы придумать такого ужасного запаха, что исходил от этой твари.

– Войн-а-а-а! – проревело оно, ударом сокрушая бронепластину, с которой я чудом успел перекатиться в последний миг, одновременно пытаясь нашарить лазпистолет. Но прямо над кобурой, где должна была торчать рукоятка, моя рука ничего не обнаружила, и мне пришлось перекатиться ещё раз, чтобы, уходя из-под очередного смертельного удара, разглядеть своё верное оружие под турелью, куда я точно не смогу дотянуться, не рискуя целостностью своего черепа. Громкий лязг со стороны погнутого люка в водительский отсек, сопровождаемый литанией сквернословия, что я услышал через вокс-бусину, ясно дали понять, что Юрген в ближайшие секунды мне не помощник – я сам по себе, пока он не сможет выломать люк.

К счастью, у меня был цепной меч, и я вскочил на ноги, выхватывая клинок – мой зеленокожий противник не сразу понял, как его жертва ушла от расправы. Но до того, как я успел нанести ему[2] первый удар, вокруг хлестнул шквал лазерного огня, чьи отсветы отразились в покалеченном корпусе «Саламандры», и оставили на теле моего врага несколько ран, что мгновенно уложили бы человека. Орка же обстрел лишь разозлил, и новых противников он встретил оглушительным презрительным рёвом.

– Что происходит, сэр? – спросил едва ли удивлённый происходящим Юрген, пока я, воспользовавшись передышкой, нырнул в пассажирский отсек, надеясь схватить пистолет.

– Мятежники, – ответил я, окидывая местность быстрым взглядом. К нам приближался отряд пехотинцев в форме местного ополчения, но я в жизни насмотрелся на генокрадских гибридов, так что узнал их по мелким неправильностям в поведении. Ободрённые их появлением бойцы, что устроили засаду на дороге сверху, послали в нашу сторону несколько лазерных разрядов, но расстояние было так велико, а угол обстрела так неудобен, что они могли бы не утруждать себя, а той пары-тройки разрядов, что всё-таки угодили в машину, удалось убедить меня оставаться в укрытии. Что было не очень хорошим решением – учитывая разъярённого орка на расстоянии вытянутой руки.

– Сейчас буду рядом, сэр, – заверил мой ординарец, усиливая грохот и брань. Орк же повернулся ко мне – в его глазах полыхала жажда убийства. Я поднял лазпистолет, надеясь отыскать в этом удивительно крепком черепе слабое место. Но тут мне пришла в голову иная возможность.

– Придержи сквигов![3] – рявкнул я так громко, как мог, не переставая целиться на тот случай, если он не захочет ничего «придержать». Но я добился того, на что надеялся. На звериной морде, неожиданно услышавшей родное варварское наречие[4], проявилось почти комичное непонимание. Я ткнул пальцем в приближающихся гибридов, которые оказались достаточно любезны, чтобы привлечь внимание зеленокожего шквальным огнём, что так удачно вызывал больше шума, чем наносил урона. – Сперва убьём их. Потом друг друга.

Орк на миг нахмурился, пытаясь понять. Потом, к моему несказанному облегчению, он запрокинул голову и разразился грубым, лающим смехом.

– Сперва убьём их, – согласился он. Тут ему на глаза попался тяжёлый болтер. – Стреляла![5]

– Наслаждайся, – ответил я, гадая, разумно ли отдавать наше самое мощное оружие в руки врага. Правда, я всё равно не смогу стрелять из накрепко приделанного к «Саламандре» болтера, а прямо сейчас куда большую угрозу, вероятно, представляет не зеленокожий, а выводок генокрадов. Кроме того, я никогда прежде не видел безоружного орка, да ещё одинокого, и это меня беспокоило. Но об этом я решил подумать потом – если будет возможность.

Рука, что была достаточно велика, чтобы охватить и раздавить мою голову, взялась за болтер и вырвала его из крепления. Протестующе застонал металл. Закалённая сталь гнулась и рвалась, оставляя меня гадать, есть ли предел грубой силе зеленокожих. Орк с очевидным удовлетворением перехватил орудие поудобнее, нащупал спуск и раздражённо рыкнул, обнаружив, что его толстый как плойн палец не попадает по предохранителю. Гневно выдохнув, он выломал тонкую полосу металла и отбросил её в сторону, как Юрген – сковырнутую коросту. Орк посмотрел на меня, и не буду скрывать, что я дрожал, одолеваемый дурными предчувствиями, хоть и всеми силами скрывал это, и махал мечом в сторону приближающегося врага.

– Сперва убьём их! – взревел орк, уловив мою подсказку. – Войн-а-а-а!

И, к моему невыразимому облегчению, он повернулся к ним, размахивая болтером. Миг спустя, орк опустил орудие и выдал очередь разрывных снарядов, что к моему удовольствию превратила несколько первых гибридов в фарш и распугала остальных, явно недовольных внезапным поворотом событий. Я же повернулся к поломанной машине.

– Отойди от люка, – передал я Юргену по воксу, переводя регулятор скорости на мече до предела и принимаясь пилить петли. К счастью, они поддались почти мгновенно и круглый кусок металла, рассыпая снопы искр, отвалился с громким лязгом, эхо которого разнеслось по всему ущелью. Изнутри появился мой ординарец, настороженно оглядывающийся вокруг, сжимающий лазган в руках и окутанный запахом месяц нестиранных носков.

– Кто стрелял из болтера? – спросил он, снимая оружие с предохранителя. – И в кого?

– Орк, – ответил я, стараясь объяснить всё попроще. – Он стреляет в гибридов. Так что они пока развлекают друг друга.

Я принялся отступать вдоль ручья, стараясь, чтобы остов «Саламандры» отделял нас от врагов. Гибриды попрятались за укрытиями, которые смогли найти, и отвечали на пальбу зеленокожего – если нам повезёт, пока они заняты друг другом, мы успеем улизнуть.

Я думаю, в ответ на мои «объяснения», кто угодно другой забросал бы меня потоком вопросов, но вечно флегматичный Юрген просто пожал плечами и по обыкновению, встал рядом со мной с лазганом наизготовку.

– Знал, что нужно было захватить мельту, – сказал он, с досадой плюнув в ручей.

– Предполагалось, что этот сектор чист, – напомнил я: у нас не было времени корить себя бесполезными упрёками. – Похоже, мне придётся сказать пару ласковых нашим аналитикам, когда мы вернёмся, – если мы вернёмся. Но думать об этом «если» я не хотел. А положа руку на сердце, я не мог винить в наших неприятностях кого-то другого – узнай я, что у нас есть хоть малейший шаг напороться тут на врага, нас бы здесь не оказалось. Просто не повезло столкнутся с горсткой уцелевших бунтовщиков.

– Так откуда взялся орк? – спросил Юрген, когда мы обогнули изгиб ручья и вышли в более широкую часть ущелья. Здесь был небольшой галечный пляж, а скалы покрывали растения, но единственное, что бросалось в глаза – это украшавшие пейзаж мёртвые орки. Они все погибли от обстрела, проведённого с порадовавшей меня тщательностью – судя по запаху жирного дыма и обугленным трупам, кто-то даже дал себе труд облить убитых прометием и поджечь, чем заслужил одобрительный кивок Юргена[6].

– Возможно, узнаем здесь, – сказал я, оглядывая это место в поисках недобитков. Опыт подсказывал, что нельзя считать орка, сколь угодно тяжело раненого, неопасным, ибо их стойкость была запредельной. Но я беспокоился зря – они все были мертвы, в чём я удостоверился, пустив несколько лазерных разрядов в каждый труп с безопасного расстояния. – Вероятно, они стояли тут лагерем. – Свидетельств тому было немного – разве что грубое кострище, обложенное крупными камнями, в котором ещё теплился огонь.

Юрген согласно кивнул.

– Похоже на берлогу, – сказал он, указывая на кучу веток и листьев рядом с утёсом. Подойдя на несколько шагов, я понял, о чём он. Из нехитрых стройматериалов было сложено простое убежище, которое, судя по исходящему оттуда запаху, использовалось какое-то время. На земле неподалёку лежало простое копьё из молодого деревца с осколком камня вместо наконечника, которое я озадаченно пнул.

– А где всё остальное? – спросил я.

Мой адъютант пожал плечами.

– Мы по нему идём, – он поковырял глину носком сапога, и я запоздало узнал пластинки камня, что откалывают, когда мастерят каменное оружие. – Эти, должно быть, недавно народились[7].

– Тебе лучше знать, – не стал возражать я, полагаясь на познания моего ординарца о существах, с заражением которыми на его родине сражались поколениями. До нас доносился отдалённый рокот болтера, подтверждая, что мой былой знакомец всё ещё развлекается. Возможно, гибриды уже на исходе – тогда зеленокожий вскоре возьмётся за нас. К этому мигу я должен быть далеко отсюда или таится в засаде или таиться в засаде далеко отсюда. Я слишком часто видел, на что способен тяжёлый болтер и не питал иллюзий об участи тех, кто попал под его огонь.

Впрочем, то же можно сказать и о лазганах. Безошибочно узнаваемый треск их лучей разнёсся по всему ущелью, и один из камней у меня под ногами лопнул от внезапного попадания. С дальней стороны ущелья прибывали новые гибриды, стреляя на ходу и пытаясь не дать нам уйти или вынудить бежать, подставив спины. Эта примитивная тактика могла бы сработать против местных ополченцев, но мы с Юргеном повидали слишком много боёв, чтобы совершить ошибку. Вместо этого мы метнулись к ближайшему дымящемуся трупу зеленокожего – от него пахло именно так прекрасно, как вы можете себе представить, но этот аромат скрадывал запах, исходящий от моего ординарца, а сам труп недурно защищал от вражеского огня.

– Выбирай цели, – учитывая десятилетия совместной службы, такой совет был совершенно излишним, но мой помощник только кивнул и принялся палить одиночными по приближающимся гибридам, тут же свалив вожака точным попаданием между бронежилетом и шлемом. Лазразряд превратил лицо мятежника в обожжённый кратер, и тот рухнул в ручей, подняв фонтан брызг.

– Давайте, сажайте батареи, – одобрил Юрген, когда несколько гибридов принялись палить очередями, направленно расстреливая труп, за которым мы прятались, – Тупоголовые.

– Они пытаются связать нас боем, – сказал я, вовремя осознав опасность. По склону ущелья на верёвках спускались гибриды, устроившие засаду. Я выстрелил в одного, что скользил вниз, перекинув ремень лазгана через плечо. – Нас пытаются обойти с фланга!

Конечно, я промахнулся – на таком расстоянии и с такого угла это неудивительно – но луч сверкнул близко от мятежника, отчего тот выпустил верёвку и последние несколько метров до земли провёл в свободном падении. Это не убило гибрида, но ногу он явно сломал, потому что бился, как только что пойманная рыба, пока Юрген не добил его точным выстрелом.

– Что ж, у них получается, – пробормотал мой помощник, на миг выпустив лазган и запустив руку в подсумок. – Вот им в ответ, – он перебросил через наше вонючее укрытие найденную гранату и немедленно потянулся за второй.

Первая рванула прямо в центре отряда, пытавшегося прижать нас к земле, разорвав нескольких бойцов градом осколков и заставив остальных инстинктивно рассыпаться в стороны, пытаясь убраться от места взрыва. Именно в эти самые «стороны» Юрген и отправил ещё две фраг-гранаты, что взорвались почти одновременно секунду или две спустя, посеяв такой же хаос среди раненых и контуженных выживших. Отряд не был разбит целиком, но большая часть его бойцов погибла, и я испытал мстительное удовлетворение, видя, что большинство уцелевших хромают.

– Отличная работа, – поощрил я, для верности подстрелив одного из калек и снова сосредоточившись на другой опасности. Я не хочу сказать, что выживших из первого отряда можно было списывать со счетов – связывающий их разум выводка позволял гибридам сражаться даже тогда, когда большинство обычных солдат отступили бы на перегруппировку или просто бежали, спасая свои жизни – но они хотя бы перестали по нам стрелять. Это напомнило мне, что отдалённые звуки болтерной пальбы тоже затихли – то ли орка убили, то ли у него кончились снаряды. Так или иначе, этой проблемой нам ещё предстоит озаботиться.

Я взглянул на врагов, спускающихся по склону. Под их ногами хрустели камни, пока они высвобождались от верёвок – с их помощью мы смогли бы вернуться на дорогу и получить помощь. Аэродром, на который мы ездили, был всего в паре километров, и мы с Юргеном добрались бы до него за час-другой, а если кто-нибудь обнаружил, что мы пропали, и выслал поисковые партии, нас могли бы подвезти. Впрочем, прямо сейчас я мог бы с тем же успехом пожелать, чтобы руку помощи нам протянул сам Император – между верёвками и утомительным подъёмом, что они сулили, стояла орда хорошо вооружённых человекоподобных чудовищ. К спустившимся присоединились побитые выжившие из другого отряда – всего я насчитал около дюжины врагов[8].

– У тебя есть ещё гранаты? – спросил я, и Юрген спокойно кивнул.

– Ещё две фраг и несколько крак, – это могло пригодиться, окажись у врага танк, но мы оба понимали, что крак-гранаты почти бесполезны против рассредоточенной пехоты – разве что пугать её неожиданно громкими взрывами.

– Тогда фрагни-ка их, когда я скажу, – скомандовал я, указывая взглядом на орочий труп слева, что получше бы прикрывал от наступающих с этой стороны врагов, чем наше уже потрёпанное пальбой убежище. – И не потрать без толку.

– Я готов, – мой ординарец проследил на направлением моего взгляда и оценил обстановку не хуже меня. – Вон тот?

– Вот тот, – подтвердил я. – На счёт три, – я как следует прицелился в культиста с сержантскими инсигниями (конечно, все гибриды были частью разума выводка, так что убийство командира почти ничего бы не изменило, но не видел смысла пересматривать обычные приоритеты) и нажал на спуск. – Три!

Это был хороший выстрел, угодивший врагу точно в грудь. С такого расстояния не видел, пробил ли ему броню, но сейчас это не имело значения. Сержант пошатнулся, и мы с Юргеном на карачках рванули к соседнему трупу, на ходу выпустив несколько лазразрядов в сторону врага. Нам прилетела пара-тройка ответных лучей, но, милостью Трона, ни один не попал в цель.

Добравшись до спасительного трупа, я бросился наземь – удар о камни выбил воздух из лёгких, и я позавидовал Юргену, носившему броню. Миг спустя гибриды поняли, что происходит, и мёртвый орк задёргался от их выстрелов, будто ему снился дурной сон.

– Нет-нет, так не пойдёт, – Юрген выпустил дубль[9], и она из фигур рухнула наземь, выпуская из рук ракетную установку, которой, вероятно, и подбили нашу «Саламандру». Должно быть, гибрид уже активировал боеголовку, потому что она взорвалась прямо в стволе, и от разлетающихся вокруг осколков отряд потерял почти половину бойцов (а стоящие рядом с покойным ракетомётчиком и сами потеряли почти половину туловищ). Юрген удовлетворённо кивнул.

– Я так и думал, что у него был фраг-заряд.

– Отличная работа, – отозвался я; возможно, Юргену повезло, но он заслуживал похвалы. Я уже начал надеяться, что мы выберемся из ущелья живыми.

Тут воздух сотряс уже знакомый рёв, и появился орк – не настолько мёртвый, как я надеялся, но сильно потрёпанный. Он хромал, его торс был весь изрыт кратерами от лазерных разрядов, одного уха недоставало, с левой стороны челюсти были сожжены кожа и мясо, обнажая зубы, а на том, что осталось от лица, играла восторженная ухмылка. Даже по меркам зеленокожих он оказался на диво крепким, хотя мне доводилось видеть подобное и раньше – я уже потерял счёт встречавшимся мне оркам, что оказались слишком упорными или тупыми, чтобы понять, что уже умерли, и потому продолжали шевелиться, даже получив смертельные раны, и подпитываясь только гневом и жаждой крови.

– Всех убили! – рычал орк, стремительной приближаясь к нам и не отрывая от нас глаз. – Теперь вы! – он всё ещё держал в руке болтер, ныне оставшийся без боеприпасов; зеленокожий размахивал им как дубинкой, кажется, уже украшенной пятнами свернувшейся крови, а также прилипшими клочьями волос, кусочками мозга и осколками костей. Он так зациклился на идее порвать в клочки нас с Юргеном, что не заметил бы выживших гибридов, не сделай они глупость и не начни палить в него, явно в надежде избавиться зараз от всех троих.

– Ещё не всех! – крикнул я в ответ, запредельным усилием воли заставляя себя не поворачиваться к орку. Если бы я это сделал, гибриды бы бросились к нам, и всё было бы кончено, если, конечно, зеленокожий каким-то чудом не убил бы нас раньше. – Остались ещё враги! – я подкрепил свои слова парой выстрелов в сторону гибридов. – Сперва убьём их!

Это был крайний риск, и я это признаю – когда орка захватывает жажда крови, почти ничто в галактике не может отвратить его от избранной жертвы, если только какой-то идиот не сделает из себя более удобную мишень. Ну или, в нашем случае, дюжина идиотов. Три или четыре луча ударили в зеленокожего, остальные безвредно протрещали мимо или угодили в труп, за которым прятался я. Орк повернулся к гибридам.

– Война-а-а-а! – снова заревел он, неуклюже рванувшись к ним. Шквал лазразрядов ударил зверя в грудь, сжигая плоть, так что стало видно рёбра, но к тому мигу зеленокожий набрал такую скорость и импульс, что окажись на его пути «Леман Русс», он оттолкнул бы его плечом. Первый гибрид, что оказался перед орком, погиб во мгновение ока – его голова превратилась в кровавый туман от одного размашистого удара тяжёлым болтером, второй и третий прожили на мгновение дольше – их зеленокожий убил на обратном замахе. Оставшиеся рассыпались в побежали, став лёгкими мишенями для нас с Юргеном. Последнего орк размазал о скалу, сломав шею ударом кулака, что был размером с мою голову[10]. Зеленокожий постоял несколько мгновений, пытаясь набрать воздуха в свои видимые через дыры в теле лёгкие, а потом медленно повернулся ко мне.

– Всех убили, – рыкнул он.

– Всех убили, – подтвердил я, слегка меняя стойку и готовясь к неизбежному. Цепной меч гудел в моей руке, а лазпистолет я убрал в кобуру на тот случай, если понадобиться перехватить оружие двумя руками. – Теперь друг друга.

Я произнёс роковую фразу одновременно с зеленокожим, и в следующий же миг он бросился вперёд.

Я до сих пор не знаю, сколько ранений он к тому мигу уже получил, и большую ли роль они сыграли. В конце концов, я встречался в рукопашной со множеством его сородичей, и не считал их ран, но уверен, что по меньшей мере, половина их до начала схватки была невредимой. Но по моему опыту, это мало что значило – присущая оркам звериная стойкость позволяет им переживать ранения, от которых обычный человек скончался бы на месте. Рывок этого зеленокожего показался мне медленнее обычного, так что я легко отбил первый удар. Зубы цепного клинка заскулили и высекли сноп искр из болтера, которым сражался орк.

Эта самодельная дубинка врезалась в землю, подняв фонтан гальки, а я отступил назад, ожидая нового жестокого удара и надеясь разорвать дистанцию между собой и противником, чтобы Юрген мог застрелить его без риска попасть в меня – но зеленокожий мгновенно сократил разрыв, не переставая рычать от ярости, так что мой ординарец не успел вмешаться. Сапоги заскользили по гальке, отчего пришлось сделать ещё один шаг назад и почувствовать, как вражеское оружие пронеслось прямо у меня перед лицом – я даже почувствовал порыв ветра. Если я позволю зверю наступать, то через несколько секунд буду уже мёртв.

Я мог перехватить инициативу, только сократив дистанцию, так что рванулся вперёд прямо под свирепый удар, парировал его клинком и сам рубанул орка по предплечью. Искорёженный тяжёлый болтер упал наземь – его всё ещё сжимала отсечённая зелёная рука – а я, собрав все силы, сделал выпад, который пробил грудь врага и угодил ему в сердце.

Орк рухнул на колени, и я вытащил клинок из его груди.

На миг я подумал, что зеленокожий сейчас что-нибудь скажет, но его глаза потемнели, он подался вперед и упал наземь. Я освободил меч от ещё цепляющихся за него кусков мяса и отступил, не теряя осторожности, но тварь оставалась неподвижной, так что я, наконец, убрал оружие, поверив, что она мертва.

Юрген уже повесил лазган на плечо и шарился в своих многочисленных подсумках.

– Не знал, что тут есть зеленокожие, – сказал он.

– Никто не знал, – я покачал головой. – Нужно будет послать разведгруппы. Убедиться, что больше их не осталось.

– Они всегда остаются, – внёс бесполезную, но точную поправку Юрген, доставая термос. – Танны?

– Премного благодарен, – сказал я и с надеждой постучал по вокс-бусине, но вещатель «Саламандры» явно не пережил нашего скоростного спуска. Взбираться вверх придётся своим ходом. Я вздохнул и подошёл к ближайшей верёвке. – Кажется, у нас будет тяжёлый день.

Больше переводов ищите в группе ВК и на Яндекс.Диске:

[1] В оригинале – «The Only Good Ork» (букв. «Единственный хороший орк»), что скорее всего, служит отсылкой на выражение «Only good Indian is a dead Indian», что у нас обычно передаётся как «Хороший индеец – мёртвый индеец», поэтому в заголовке не «Единственный хороший орк», а просто «Хороший орк» (прим. переводчика).

[2] Хотя орки размножаются спорами и формально не имеют пола, обычно про них всегда говорят в мужском роде – я полагаю, что, учитывая физическую силу и выдающуюся тупость большинства представителей их вида, это было неотвратимо. Эмберли Вейл, Ордо Ксенос.

[3] Орочье выражение, что может значить «Подожди!» или «Я увидел его первым!» – Э. В. В оригинале просто «‘Oldyt!», то есть искажённой на орочий манер «Hold it!», то есть «Подожди!», «Погоди!» и всё в таком духе (примечание переводчика).

[4] Как упоминается в других отрывках его беспорядочных воспоминаний, Каин нахватался азов орочьего языка ещё в начале своей карьеры, во время успешной партизанской войны против зеленокожих захватчиков на восточном континенте Перлии – Э. В.

[5] Орочье понятие, обозначающее любое огнестрельное или энергетическое оружие, обычно настолько шумное и разрушительное, насколько возможно. Каин явно предлагал орку перемирие не на обычном готическом, а излагает понятным языком лишь для большей ясности читателей – Э. В.

[6] Его родная Вальхалла пережила вторжение орков, отчего Юрген и его земляки всегда придавали большое значение самому тщательному истреблению зеленокожих – Э. В.

[7] Господствующая среди магосов Биологис теория гласит, что орки обладают некими врождёнными знаниями – в том числе о конструировании и применении оружия. Если это так, то описанная группа не имела «стрелял» лишь потому, что их не из чего было собрать – Э. В.

[8] Вероятно, Каин убил нескольких гибридов, что устроили засаду на дороге, ещё из тяжёлого болтера до крушения «Саламандры», либо весь отряд мятежников изначально был малочисленным, потому что понёс потери в прошлых стычках с Имперской Гвардией – Э. В.

[9] Два выстрела, сделанные быстро друг за другом – Э. В.

[10] Скорее всего, это небольшое преувеличение, но именно небольшое – Э. В.