Текст книги "Избранные воины Императора"

Автор книги: Сэнди Митчелл

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 20 страниц)

Глава третья

ДюПанья и его телохранители быстрым шагом вели нас через дворец, куда-то вниз по застеленным коврами и завешанным гобеленами коридорам, через галереи. Богатым, блестящим, поколениями вощёным деревянным полам сильно не повезло оказаться под тяжелыми шагами космических десантников, обдиравших и раскалывавших все, что попадалось под ноги. Посмертные маски предков губернатора неодобрительно смотрели со стен на этот небрежный вандализм, хотя сам ДюПанья, кажется, не возражал или совсем этого не замечал. В конце концов, по сравнению с опустошением, которое устроила в его доме артиллерия повстанцев, повреждения были совсем небольшими.

Астартес, казалось, оставались столь же безразличны к этому, шагая, как я уже не раз за ними замечал, совершенно синхронно. Их подошвы ударяли о пол одновременно, с точностью сервиторов. При каждом шаге пол содрогался от их одновременных ударов, и я это ощущал ногами. По сути, я начал чувствовать себя так, словно находился на борту какого-то неустойчивого судна. К счастью, это ощущение длилось не долго, потому что в скором времени деревянный пол сменился голым рокритом, отделка стен тоже сменилась на этот же материал, и я понял что мы уже в бункере под дворцом. Когда мы спустились на несколько этажей, я почувствовал что моё беспокойство уменьшается: это скрытое убежище без всякого ущерба перенесло неисчислимые артиллерийские обстрелы, и, несомненно, сохранится и в будущем. Поэтому я с легким сердцем прошел через пару противовзрывных дверей, которые в данный момент держали открытыми охранники все в той же униформе из комической оперы, что и их соотечественники, но, по крайней мере, они проявили подобие заинтересованности, когда мы проходили мимо. Войдя внутрь, мы оказались в неплохо оборудованном командном центре.

Рассматривая прочные опоры и защищавший нас толстый потолок, между бронированными фигурами, закрывавшими мне большую часть обзора, я мельком заметил пикт-экраны и информационные кафедры. Я не мог разобрать, что там, пока они не разошлись в стороны, давая понять, что мы в конце концов добрались до операционного центра.

– Губернатор.

Мужчина средних лет, его униформа, напоминавшая стандартный камуфляж Имперской гвардии, была покрыта серыми и светло-голубыми пятнами [14]14
  Хотя Каин и не говорит этого прямо, он, несомненно считает что его читатели будут достаточно сведущи в военных вопросах и почти наверняка смогут узнать этот образец городского камуфляжа, подходящего для операций в Фиделисе.


[Закрыть], и выглядела чуть практичнее, чем попадавшаяся ранее. Он оторвался от гололита, возвышавшегося в центре помещения. Тот проецировал слабо мерцающий образ города, усыпанный иконками, которые наверняка означали позиции дружественных и вражеских войск.

– Астартес атаковали врага за восточными и северо-западными воротами.

Если он и был удивлен, увидев меня и моих товарищей, то никак не показал этого, просто приветственно кивнув в нашем направлении, и я решил, что кем бы он ни был, он мне нравится. Либо он был слишком занят обороной нашего анклава, либо просто решил, что будь он проклят, если покажет изумление от нашего появления. Эту игру я хорошо знал и всегда ей наслаждался.

Грайс кивнул, наверняка постоянно оставаясь в курсе ситуации благодаря системе мониторинга, встроенной в его доспехи и я начал жалеть, что покидая "Громовой Ястреб" оставил громоздкие наушники. Конечно, они были тяжелыми и неудобными, потому что были рассчитаны на гораздо большую голову, чем моя, но я так привык следить за ходом боя через свою комм-бусину, что без неё чувствовал себя отрезанным от хода событий. Без этого ни один член комиссариата не сможет чувствовать себя комфортно, тем более такой параноик как я. Что ж, мне просто придется обойтись гололитом.

– Это они, – подтвердил капитан Отвоевателей, – и выдвигаются к своим целям. Сопротивление слабое.

Из того что мне было видно со своего места, было похоже, что враг бросил против двух команд все что мог, но, думаю, что с точки зрения Грайса только что побывавшего в мире-гробнице, полной некронов, толпа мятежных солдат СПО представляла собой просто удобные мишени для стрельбы.

– Спасибо, генерал.

ДюПанья с явным облегчением сбросил свою мантию и, к моему удивлению, оказалось, что он носит такую же униформу, как и поприветствовавший его офицер, только без знаков различия на воротнике.

– Так-то лучше.

Он передал богато вышитую одежду ближайшему охраннику и улыбнулся мне с видом уверенного в себе человека.

– Терпеть не могу эту проклятую штуку. Я в ней выгляжу как диван.

Оспаривать это утверждение было глупо, так что я не стал даже пытаться.

Вместо этого, я повернулся к гололиту и обратился к генералу.

– Несомненно, вы знаете, кто мы, – сказал я, – поэтому я не буду тратить время на представление.

Тем более что я в любом случае не знал кем были трое компаньонов Грайса: на мой взгляд, в своих шлемах они выглядели одинаковыми, да и если бы они их сняли, вряд ли бы это мне особо помогло.

– Что тут у нас?

– Расположение всех подразделений, о которых мы знаем в настоящее время, – ответил человек в сине-сером. Видимо он был столь же доволен, как и я, что мы обошлись без формальностей.

– Голубым обозначены лоялисты, желтым, зеленым и красным – различные фракции противника. Они охотятся друг за другом не меньше, чем за нами, поэтому мы с удовольствием позволили им продолжать в том же духе, в то время как сами ожидаем появления армии освобождения.

– Мы уже прибыли, – напомнил ему Грайс, внезапно появившись сбоку от меня и уставившись на изображение с задумчивым выражением лица, – их расположение не имеет смысла.

Я посмотрел на дисплей более внимательно, стараясь разглядеть то, что он имел в виду. Красные, желтые и зеленые иконки группировались вокруг синих анклавов словно пена вокруг водосброса, в зависимости от того, в чей сектор попал окруженный имперский опорный пункт. По одному цвету на каждый, плюс дворец, который, казалось, находился на стыке их зон влияния и был окружен красным на юге и востоке, желтым на севере и зеленым на западе.

– Вы правы, – сказал я через минуту.

На границах фронта они приближались друг к другу, но не соприкасались. Это не было неожиданностью, так как борющимся фракциям нужно было куда больше солдат, чем у них было, чтобы укрепить произвольную линию фронта длинною в несколько километров. Но позиции, на которых они окопались, не выглядели стратегическими, а несколько потенциально слабых мест вообще остались без защиты. Грайс подошел к кафедре управления, и, бормоча унылые литании, которые, кажется, использовали технопровидцы, обслуживающие подобные системы в Гвардии, начал возиться с кнопками. Он, должно быть, нажал на правильные, потому что три цвета внезапно сменились болезненно-фиолетовым, вся картина встала на своё место.

– Трон Земной, – сказал я в ужасе, – весь город сплошная ловушка!

– Это очевидно, – сказал Грайс так, словно ему это было ясно с самого начала. Так вполне могло и быть. Только ДюПанья выглядел смущенным.

– Генерал Ортен? – спросил он, по крайней мере, ответив на повисший вопрос о том, как зовут его товарища. – Что он имеет в виду?

– Он говорит, что мы были идиотами, – ответил Ортен, его поразило неприятное понимание ситуации и от этого он выглядел не более радостным чем остальные, – междоусобица, которая, как мы надеялись, сведет за нас их численность на нет была только для отвода глаз.

Он тяжело вздохнул.

– Я останусь в своей квартире, пока вы сможете созвать военный трибунал.

– Вы не сделаете ничего подобного, – отрезал я, – если вы действительно виноваты во всем этом безобразии, то будь я проклят, если позволю вам так легко уйти от ответственности, просто встав перед расстрельной командой.

Ортен и ДюПанья уставились на меня, и хотя Астартес оставались такими же невозмутимыми, как и всегда, что-то в их позах выдало не меньшее изумление, чем у остальных. [15]15
  Что вполне понятно, так как большинство коллег Каина по меньшей мере арестовали бы его в ожидании расследования, а многие просто расстреляли бы на месте безо всяких формальностей.


[Закрыть]

– Комиссар Каин прав, – согласился Грайс, – сейчас не подходящее время, чтобы лишать себя старшего офицера СПО.

Я кивнул, развивая неожиданную поддержку.

– Сейчас нам нужно ваше знание местных условий. А разобраться, кто виноват, мы сможем позже, когда справимся с повстанцами.

– Разумеется, я в полном вашем распоряжении, – произнес Ортен. Своим выражением лица он напоминал прыгуна со шпилей, беспечно сиганувшего в отверстие в обшивке улья прежде, чем оглянуться и осознать, что оно ведет в выгребную яму.

– Боюсь, я все ещё не понимаю, – сказал ДюПанья слегка извиняющимся тоном и Грайс ткнул в гололит рукой в желтой латной перчатке.

– Подобное расположение отрядов совершенно логично, если повстанцы действуют как единая сила. Они могут весьма эффективно оборонять город от внешнего вторжения, так и препятствовать движению любых имперских подразделений, пытающихся развернуться внутри него.

– Имперская Гвардия должна была приземлиться на аэродроме, – добавил я, указывая на посадочную площадку в окрестностях Фиделиса, где в более спокойные времена приземлялись и взлетали самолеты и орбитальные шаттлы.

– Это единственное достаточно большое открытое место, которое можно использовать как плацдарм. Но как только они опустятся, то окажутся в роли уток в тире под скоординированным огнем вот этих подразделений "Василисков" и "Мантикор".

Ортен кивнул.

– Которые в это время вроде бы как обстреливают друг друга, или делают вид, чтобы мы в это поверили.

– Они могут быть нейтрализованы, – спокойно произнес Грайс, – теперь мы знаем о масштабах обмана и их хитрость не сработает.

– В любом случае не сейчас, пока мятежники все ещё думают, что мы одурачены, – сказал я, задаваясь вопросом, как мятежникам удалось провернуть столь выдающийся фокус.

Требовалась потрясающая степень координации, которая напряжет навыки даже самого опытного штаба высшего командования, не говоря уже о толпе разочаровавшихся ополченцев. Мои ладони снова начали зудеть, но на этот раз я не видел никакого смысла в моем смутном беспокойстве, поэтому вернул своё внимание к текущим проблемам.

– Плохо то, что как только мы выдвинемся отбить эти позиции, они поймут что их раскусили.

– Я тоже так считаю, – согласился Грайс, – перенаправление наших боевых отделений сразу выдаст наши намерения, поскольку сейчас враг наверняка знает их текущие цели.

Он снова изучил гололит.

– Однако батарея "Мантикор" находится близко к тому маршруту, который ведет к осажденным защитникам обители Администратума. Если я с боевыми братьями сделаю третью вылазку, то они слишком поздно поймут, какова наша настоящая цель.

– После этого останутся только "Василиски", – сказал я, в его логических доводах не было ошибок.

– Может ли их уничтожить "Громовой Ястреб"? – Спросил Ортен и я отрицательно покачал головой.

– Сомневаюсь в этом, – ответил я, – мне довелось служить с артиллерийским подразделением, и я могу сказать, что они всегда готовы к воздушному налету. Через минуту после того как он появится на ауспексах, "Василиски" рассредоточатся. Мы сумеем уничтожить несколько, но нет гарантии, что оставшиеся не смогут устроить эффективный обстрел аэродрома.

– Тогда вам придется подкрасться к ним, правда? – Вмешался новый голос и, повернувшись, я оказался перед молодой женщиной в ещё более абсурдной версии той сложной униформы, которую носили большинство солдат в бункере. Темно-красная ткань была украшена серебряным галуном, а полковой герб на погонах был вышит золотой нитью, которая сверкала под люминаторами почти так же ярко, как пуговицы её туники. Две верхние были не застегнуты, оставляя роскошный разрез. Весь этот ансамбль явно был обязан своим происхождением кутюрье, а не интенданту. Хотя лазерный пистолет в кобуре на поясе создавал впечатление боевого оружия, но может быть это была его единственная функция – создавать впечатление.

– Комиссар, уважаемые астартес, это моя дочь Мира, – сказал ДюПанья, хотя сходство было настолько сильным, что я и сам уже это понял. Мира ДюПанья явно унаследовала конституцию своего отца, хотя пока генетическая склонность к полноте не пошла дальше намека на пышную зрелость лица и приятных округлостей во всех нужных местах под туникой и брюками. Ради них я, несомненно, выкроил бы время, чтобы оценить в более спокойных обстоятельствах. Её светлые волосы были тщательно заплетены в косы, а зеленые глаза смотрели на нас с легким разочарованием, так, словно не нашли ничего более интересного.

– Это легче сказать, чем сделать, – ответил я ей тоном, который хотя и был формально вежливым, но все же смог передать невысказанное пожелание бежать отсюда и оставить военные дела профессионалам. К сожалению Мира, как я вскоре узнал, не смогла бы распознать намек, даже если бы его поднесли ей в подарочной упаковке с привязанным ярлыком "Намек".

– Только если вы достаточно глупы, чтобы оставаться на поверхности, где они смогут вас увидеть, – презрительно ответила она и подошла к отцу, который, похоже, начал чувствовать себя не очень комфортно. Не могу сказать, что я его осуждал, поскольку он явно лучше понимал, кто мы такие и что из себя представляем. Хотя, к моему удивлению, Ортен задумчиво кивал.

– Ты предлагаешь пройти по подземельям? – Спросил он и Мира повторил его жест.

– Конечно предлагаю, – ответила она. Презрение и самоуверенность смешивались в её голосе, я нашел это довольно раздражающим.

– Мы же провели немало времени в технических туннелях, расставляя ловушки, чтобы туда не могли войти мятежники? Почему ваши бойцы не могут выйти тем же путем?

– Это вполне убедительно, – сказал я, к тому моменту уже успев потратить немало времени на беготню по подземельям различных миров и хорошо представляя себе природу растянутых коммуникаций, наверняка подпиравших Фиделис.

– У вас здесь есть какие-то карты, с которыми мы можем ознакомиться?

– Должны быть, – сказал Ортен и отошел поговорить с помощником. Я повернулся к Грею.

– Мне уже приходилось спускаться в туннели, – сказал я, – они обычно довольно тесные.

Я попробовал представить его со своими воинами, протискивающихся через трубопроводы, в которых я играл в детстве [16]16
  Видимо в подземельях улья, хотя на каком мире – остается загадкой.


[Закрыть]и уныло потерпел фиаско.

– Кажется, вам лучше придерживаться вашего первоначального плана и оставить "Василиски" местным.

– Действительно, – согласился Грайс, – двойная атака, через подземелья и по земле, похоже, лучшая стратегия. Как только мы вступим в бой, нас смогут поддержать боевые отделения и "Громовой Ястреб".

– Чудесно, – согласился я.

– Тогда мы приступим, как только вы выберете себе отряд сопровождения, – сказал Грайс и я слишком поздно понял, во что только что вляпался. Разумеется, я ни в коем случае не собирался лично возглавить нападение на "Василиски", но зная, что Грайс поверил в справедливость моей, фактически дутой, репутации, я запоздало понял, почему он сделал такое предложение. Теперь я не мог отступить, не ударив лицом в грязь перед астартес, с которыми мне ещё предстояло служить, и не уронив своего авторитета перед губернатором, так что мне оставалось просто сделать все как можно лучше. По крайней мере, думал я, ситуация не может быть хуже.

– Я займусь этим, – снова вклинилась Мира со всем мимолетным высокомерием надоедливого богатого ребенка, рожденного чтобы управлять планетой. Она спокойно кивнула капитану астартес.

– Мы будем готовы выдвинуться в течение получаса.

НА самом деле прошел почти час, прежде чем СПО смогли организоваться. За это время мы получили воодушевляющие новости о том, что боевые команды добрались до своих целей не понеся потерь, а рыскающий «Громовой Ястреб» подействовал на мятежников как палка, засунутая в муравейник. К тому же, я поучаствовал в совершенно неприятной беседе с дочерью губернатора. Ей кажется и в голову никогда не приходило, что чья-то власть может превосходить её собственную.

– Мне очень жаль, миледи, – сказал я, собрав все дипломатические навыки, чтобы подавить порыв высказаться без изысков, – но я на самом деле не могу позволить вам пойти с нами.

Мира посмотрела на меня с выражением, которое, по моему мнению, предназначалось для горничной, неправильно выставившей ей температуру в ванной.

– Я возглавляю эту вылазку, – сказала она едко, – смиритесь с этим.

– Забота о вашей безопасности это все что меня волнует, – сказал я, все же решив, что тонкости явно не для нее, – поле боя не место для гражданских.

Особенно, если их присутствие могло создать какую-то опасность для моего выживания. А она наверняка ее создаст. Дочка губернатора выпрямилась в полный рост, едва доставая мне до подбородка, и не смотря на это, каким-то образом все равно умудрялась смотреть на меня сверху вниз.

– Так приключилось, что я почетный командир в Домашнем Полку, – сказала она, махнув рукой вдоль своего тела, чьи выпуклости решительно смотрели на меня, – или вы не можете опознать военную униформу?

– Как правило, опознаю, – ответил я, огрызаясь в ответ на очевидное возражение по поводу ее пестрого костюма, – но звание почетного командира обычно остается не более чем почетным.

Ее щеки начали краснеть, вслед за этим она нахмурилась. Несомненно, ощущение, что ей не подчиняются беспрекословно, было для нее неприятной новинкой.

– Сколько настоящих военных курсов вы закончили? – спросил я.

– Мои обычные обязанности не оставляют времени для такого рода занятий, – неохотно признала девушка, – но я несколько раз была за стенами.

Она подняла подобранный где-то лазган с гораздо большей уверенностью, чем я ожидал увидеть от гражданского. Мне пришлось признать, что она обращалась с ним так, словно знала, что необходимо делать.

– С самого детства я привыкла обращаться с оружием во время охоты.

– Я полагаю, добыча отстреливалась только в исключительных случаях, – саркастически ответил и повернулся к ДюПанья, оказавшимся поблизости вместе с отделением солдат, которые эскортировали его для встречи "Громового ястреба". Несмотря на аляповатый прикид, они выглядели, словно были достаточно хорошими бойцами, что я и ожидал: на большинстве миров охраняющие губернатора солдаты были сливками СПО, или хотя бы творогом, оставшимся после десятины Гвардии. Я был бы достаточно счастлив, ввязаться в этой глупое задание с настоящими Гвардейцами, за которых можно было спрятаться, но, по крайней мере, они были лучшими из всего, что можно было выбрать. Большинство из них обдуманно сохраняли нейтральное выражение лица, однако некоторые не делали секрета из того, насколько они наслаждались представлением, когда их почетный командир встретил неожиданное сопротивление.

– Вы можете воззвать ее к благоразумию?

– Не часто, – признал ДюПанья так, как будто гордился этим фактом, – хоть ее звание и почетное, как вы сказали, но она относится к нему со всей серьезностью. В конце концов, оно делает ее самым старшим офицером в полку.

– Превосходно, – ответил я, обрадованный осознанием, что в этом случае я на законных основаниях могу ее расстрелять, если она будет меня слишком сильно раздражать, – но у нас нет времени спорить по этому поводу.

Грайс и его астартес уже покинули командный бункер и к этому времени, уже должны были быть на полпути к воротам. Если мы собираемся появиться на позиции до того как враг осознает, что артиллерийская батарея является настоящей целью Отвоевателей, и одновременно желаем быть готовыми к нашей собственной атаке, то нам нужно уже выдвигаться. В противном случае, когда мы прибудем, наша цель будет всецело настороженной, и мы упустим преимущество внезапности.

– Тогда хватит его тратить, – сказала Мира. Она развернулась и махнула бойцам, у большинства из которых были подрывные ранцы, в дополнение к обычному вооружению.

– Выдвигаемся.

– На месте, стоять! – рявкнул я, мгновенно обездвижив дернувшееся отделение. Я повернулся к Мире, со своим самым пугающим комиссарским выражением лица.

– Вы остаетесь. Смиритесь с этим.

Как я и ожидал, ее собственные слова она восприняла не очень хорошо.

– Поправьте меня, если я не права, комиссар, – ответила она, произнося мое званием таким тоном, от которого замерз бы и гелий, – но у меня впечатление, что ваша должность является исключительно консультативной и вне обычной цепи командования.

– Технически да, – признал я, маскируя внезапную неловкость, – но наши советы обычно учитываются офицерами.

Поскольку если нет, то у нас было право расстрелять их, что обычно склоняло их прислушиваться.

– Тогда считайте, что я услышала ваш совет, – сказала Мира, разворачиваясь и снова отдавая приказ бойцам, – выдвигаемся!

Что ж, я вряд ли мог пристрелить ее перед собственным отцом, если надеялся сохранить продуктивные рабочие отношения, и, казалось, что в данном случае, существует огромная вероятность, что враг исполнит эту работу за меня, так что я просто пожал плечами и понадеялся, что это будет выглядеть как спокойное безразличие.

– Должным образом предупредил вас, командир, – сухо ответил я.