Текст книги "Ее ночной кошмар (ЛП)"

Автор книги: Сэм Кресент

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 9 страниц)

Глава девятая

Черити лежала под ним, как жертва. Очень красивая, сладкая, сексуальная, соблазнительная жертва, которую ему было трудно игнорировать. Проклятье, он так сильно хотел ее. Его член прижимался к брюкам, и ему требовалось все его самообладание, чтобы не трахнуть ее, не взять то, что он хотел, и не сбежать.

Он не хотел, чтобы это было для нее ужасно.

Когда Черити думала об этом моменте, о ночи, когда она лишится девственности, он хотел, чтобы это было самое прекрасное и удивительное время в ее жизни. Что-то ценное, что он мог бы подарить этой женщине, вошедшей в его жизнь в период хаоса и боли.

Завладев ее губами, он провел языком по пухлой плоти. Она поддалась его поцелую, открываясь, и он взял то, что она дала, просунув язык внутрь, пробуя ее на вкус и наслаждаясь каждой секундой.

Она поцеловала его в ответ со страстью, от которой у него просто перехватило дыхание. Он не мог насытиться ею.

Оторваться от поцелуя было трудно, но он хотел обладать каждым дюймом ее тела, чувствовать вкус ее сладкой киски, наслаждаться тем, что он единственный мужчина между ее бедер. Он чувствовал себя чертовски одержимым, отчаянно желал быть единственным мужчиной с ней.

Ты можешь оставить ее себе.

Он хотел этого.

Он действительно чертовски хотел этого.

С каждой секундой внутри него нарастало желание большего, голод, который все сильнее овладевал им, умоляя взять ее, заставить ее не желать никого, кроме него.

Посасывая ее шею, покусывая, целуя, он спустился к ее большим сиськам и прижал их друг к другу. Проводя языком по каждому соску с бусинками, он услышал, как она ахнула. Ее ноги раздвинулись еще шире, ее киска хотела его.

Только когда он будет готов, он прикоснется к ней, попробует ее на вкус, познает каждый сантиметр ее совершенного тела.

Уделив внимание каждому соску, облизывая твердые кончики, покусывая их, заглушая боль приятным, жестким посасыванием, он стал целовать ее тело. Ему было все равно, сколько времени прошло. Все, что его волновало, – это ее мокрая киска.

Когда он наконец введет в нее свой член, ей будет больно. Это будет больно, но пока она готова к этому, боль не будет длиться даже мгновение.

Целуя ее тело, он провел языком по ее пупку и услышал, как она хихикнула. Он улыбался, касаясь ее плоти, и дразнил ее еще больше, двигаясь вниз. Его лицо оказалось над ее киской.

Ее локоны прикрывали секс. Он не возражал. Это подчеркивало ее женственность.

Когда он приоткрыл губки ее киски, клитор набух, желая его рта. Она была уже мокрой, ее сливки блестели.

В воздухе витал аромат секса, и ему не терпелось попробовать его на вкус. Кончиком языка он провел по ее клитору, услышав ее резкий вздох. Краем глаза он заметил, как она вцепилась в диван, и костяшки ее пальцев побелели.

"Я делаю тебе больно?" – спросил он.

"Нет".

Он улыбнулся. " Не можешь этого вынести?"

"Мне нужно больше".

И он дал ей больше. Не сдерживаясь, он прижал язык к ее клитору, и она вскрикнула, выгнулась дугой, ее таз оттолкнулся от дивана. Он обхватил ее бедра, прижимая к себе и удерживая на месте, пока он дразнил ее клитор.

"О, Боже", – сказала она.

Он даже не позволил себе погладить ее вход. Только его член мог позаботиться о ее девственности. Посасывая бутон, он использовал свои зубы, чтобы создать небольшую боль, которая, как он заметил, ей понравилась.

Боли было почти слишком много для нее, но все же недостаточно. Она постоянно кричала, желая большего, отчаянно нуждаясь во всем, что он мог ей дать. Скоро он будет дразнить ее киску и ее маленькую попку, чтобы они обе были готовы однажды принять его.

Ее киска собиралась принять его сегодня вечером, но ее попка должна была подождать. Для этого ей нужно было подготовиться.

Поглаживая ее узелок, он видел, как меняется ее тело, как вздрагивает ее живот, как она извивается, а ее дыхание становится все более глубоким и неровным. Он удерживал ее на месте, и когда она кончила, это был прекрасный звук.

Его имя эхом отражалось от стен, а он все еще удерживал ее на месте, пока наслаждение поглощало ее. Он продолжал лизать ее киску, пока не понял, что она больше не выдержит. Все ее тело содрогалось, интенсивная кульминация перешла на новый уровень, когда она не могла вынести прикосновений. Он медленно спустил ее вниз. Она была такой мокрой.

Он не хотел забывать этот момент. Она смотрела на него так, словно он был богом. Ему это нравилось. Учитывая, что большинство людей смотрели на него с опаской, для Черити он был совсем не страшным.

Между ними не было смерти, разрушения или боли.

Только удовольствие.

Он намеревался, чтобы так было и впредь.

"Как ты себя чувствуешь?" – спросил он.

"Это было потрясающе".

Он улыбнулся.

"Я приму это как комплимент".

"И всегда так?"

" Только если мужчина или ты сама знаешь, что делаешь". Он взял ее руку и прижал ее к бедрам. "Тебе ничто не мешает это делать. Прикасаться к себе. Однажды я хотел бы увидеть, как ты это делаешь".

Даже сейчас, когда она ласкала пальцами свою киску, он находил этот вид очень возбуждающим. Его член прижался к передней части брюк, кончик уже стал скользким. Вероятно, из него уже вытекала сперма. Он уже давно ни с кем не был. Он хотел Черити, так долго отказывал себе в этом, и теперь ему хотелось насытиться.

"Хочешь посмотреть, как я делаю то же, что и ты?"

"Да, я могу делать то же самое".

" Мне бы этого хотелось".

Ему бы это понравилось не меньше.

Он ни за что не заставил бы ее в первый раз оказаться на этом диване. Он был кем угодно, но только не гребаным животным, не когда дело касалось Черити. Когда он подхватил ее на руки, она издала небольшой визг, который он проигнорировал, и понес ее в свою спальню.

"Тебе не стоит этого делать. Я слишком тяжелая".

"Насколько я понимаю, ты в самый раз".

Он опустил ее на кровать, и от этого зрелища у него перехватило дыхание. Она уже лежала в одной из его кроватей, но не так.

Расстегнув пояс брюк, он медленно спустил их. У него возникло искушение не снимать жилет, но он знал, что она будет задавать вопросы. Черити, как любопытная женщина, захочет узнать все, а он не был готов к разговорам сегодня.

Стянув с себя одежду, он уставился на нее, обхватив пальцами свой член и чувствуя, как он напрягся. Он так отчаянно хотел оказаться внутри нее. Подойдя к ящику рядом с кроватью, он открыл его и достал оттуда презерватив. Разорвав фольгу, он вытащил презерватив и надел его на свой член. Сегодня не будет никаких последствий, вообще никаких.

Он забрался на кровать и пролез между ее ног. Взяв ее руки, он сцепил их вместе.

"Ты можешь прекратить это в любой момент".

"Зачем мне это делать?"

"Я собираюсь забрать у тебя кое-что ценное, Черити".

" Ты не заберешь это, Дуэйн. Я отдаю это тебе".

Когда Бист пришел за ним, он почувствовал, что ему предложили подарок, второй шанс. Когда Калеб предложил ему свою помощь, скорее даже угрожал, он понял, что нашел свое призвание. Когда Черити преподнесла ему этот подарок, предложив себя, он словно обрел рай, а до этого момента жил в аду.

Опустив губы, он приник к ее рту, поглощая ее поцелуем. Она застонала, обхватив его шею руками, прижимаясь к нему, и он не хотел ее отпускать. Ее пальцы сжались вокруг его пальцев, и он отпустил ее руки, чтобы удержать ее. Проведя одной рукой по ее телу, он обхватил ее ногу и притянул к своему бедру, прижимаясь к ее обнаженному телу. Ей было так чертовски хорошо в его объятиях, и он не хотел отпускать ее.

Именно такие моменты пугали его.

Никогда прежде он не хотел, чтобы что-то принадлежало ему и только ему.

Черити не была вещью. Она была человеком.

Человек, который был ему чертовски дорог, и мысль о том, что он никогда не будет с ней, не увидит ее, разрывала его изнутри. Она была причиной, по которой он дышал, боролся.

Оторвавшись от поцелуя, он потянулся между их телами и схватил свой член. Прижав головку к ее киске, он пару раз ударил по клитору, а затем спустился к ее входу.

Она тяжело дышала, стонала, хныкала, умоляла, и ему нравилось каждое слово.

Глядя ей в глаза, он ждал, чтобы убедиться, что она хочет этого. Только когда он увидел желание, потребность в ее глазах, он подался вперед, заполняя ее киску, прорываясь сквозь тонкий барьер ее девственности.

Он видел боль и ненавидел ее больше всего на свете. Она тихонько всхлипнула, и ему захотелось, черт возьми, причинить ей боль, но он этого не сделал. Глубоко погрузив свой член в нее, он взял ее за руки, обернув их вокруг своего тела, и прижал ее к себе.

"Больно. Я не ожидала, что будет так больно".

"Я знаю. Мне жаль, детка". Он слышал, что первый раз бывает болезненным, и надеялся, что ошибался, но выражение ее глаз ранило его в самое сердце. Он не хотел причинять ей боль. "Если бы я мог избавить тебя от боли, я бы это сделал. Я совсем не хочу, чтобы тебе было больно".

"Все в порядке. Это должно было случиться". Ее руки гладили его по спине. "На самом деле все не так уж плохо".

"Хочешь, я подвинусь?"

Она хихикнула. Даже со слезами на глазах она, казалось, находила в себе силы улыбаться.

Эта женщина была чем-то другим, насколько он мог судить.

"Да".

Медленно выходя из ее киски, он наблюдал за ее глазами, зная, что это немного задело по выражению ее лица, и он ненавидел это. Он ненавидел видеть этот взгляд в ее глазах. Оставив в ней только кончик, он подождал, и она кивнула ему, чтобы он продолжал.

Сделать ей больно – худшее чувство в мире, поэтому, когда он снова вошел в нее так глубоко, как только мог, и она застонала, этот звук прозвучал в его сознании как победный звон.

Овладев ее губами, он остался внутри нее, не желая двигаться, но как только она начала извиваться, пытаясь заставить его что-то сделать, он потерял всякое желание бороться. Выходя из ее тугого тепла, он медленно раскачивался взад-вперед, не торопясь, занимаясь с ней любовью, делая так, чтобы ей было хорошо так же, как и ему.

Она застонала, впиваясь ногтями в его спину, и он застонал, желая большего. Она была такой красивой, такой открытой, такой удивительной. Он чувствовал себя полностью одержимым ею.

"Пожалуйста, Дуэйн, мне нужно больше".

Услышав ее мольбу, он дал ей именно то, чего она хотела, занимаясь с ней любовью, проникая все глубже и глубже. Будет время и для траха, но не сегодня. Он хотел, чтобы она любила каждую секунду, когда он делает это с ней.

Прижав ее к себе, он глубоко вошел в нее, захватывая каждую ее частичку, приближая ее к оргазму, и когда он наконец перешагнул через край, она выкрикнула его имя. И только тогда он последовал за ней, наполнив презерватив и приняв ее как свою собственность.

****

На следующее утро Черити открыла глаза и немного растерялась, не понимая, где находится. Повернув голову, она почувствовала изменения в своем теле, сырость между бедер от того, что прошлой ночью у нее наконец-то был секс с Дуэйном.

Дуэйн!

Она повернула голову: он лежал на боку, спиной к ней. Свет, проникающий через занавеску, потряс ее, когда она увидела то, что он пытался скрыть прошлой ночью. В холодном утреннем свете спрятаться было невозможно, как и сохранить что-то в тайне.

Шрамы были слабыми, но они были. Следы того, что мальчика били, избивали, ломали и уродовали его кожу, а потом скрепили ее, возможно, с помощью алкоголя. Эти шрамы свидетельствовали не о любви, а о том, что кому-то явно было наплевать на то, что он делает.

Она вспомнила его признание об отце, о том, как он бил его, причинял ему боль. Но это было нечто иное, и ей стало тошно при мысли о том, через какое насилие он, должно быть, прошел в юности.

Шрамы были настолько слабыми, что любой человек, увидевший их издалека, не смог бы их различить. Ей хотелось прикоснуться к ним, но она не хотела будить его. Вот что он скрывал от нее прошлой ночью. В ту ночь, когда он спас ее все эти месяцы назад, она бы даже не заметила их, настолько была поглощена собственным страхом перед тем, что с ней произошло, что ни о чем другом даже не думала.

Хотел ли он, чтобы она их увидела?

Заснул ли он сразу после того, как вышел из нее, как и она?

У нее было так много вопросов, но ни один не сорвался с губ.

Все, чего она хотела, – это обнять его, дать ему понять, что все будет хорошо. Что он больше не одинок.

Она хотела найти его мертвого отца и убить его заново. Мысль о том, что кто-то может причинить вред Дуэйну, наполняла ее такой ненавистью, что хотелось плеваться.

"Ты дрожишь", – сказал Дуэйн, повергнув ее в шок. "Ты в порядке?"

"Я в порядке".

Он перевернулся на спину, и она увидела, как он вздохнул. "Это просто шрамы".

"Мне… мне все равно, что они на тебе. Ну, мне не все равно, но я хочу причинить боль тому, кто это сделал, Дуэйн".

"Ты никогда не сможешь этого сделать, так что не трать ни минуты на размышления".

"Это сделал твой отец".

"Это было частью его уроков".

"Почему ты не показал мне их вчера вечером?"

"Это был твой первый раз. Я ни на секунду не хотел, чтобы эти шрамы, мой старик, стали для тебя даже воспоминанием. Они ничто".

"Он был чудовищем".

"Я не собираюсь этого отрицать, но ты ничего не можешь сделать. Перестань думать о них".

"Ты был маленьким мальчиком. Я видела твои фотографии в доме Биста, Дуэйн. Ты был у него с самого раннего возраста, и даже до этого твой отец бил тебя".

"Это все было частью его тренировок, Черити. Не волнуйся об этом".

"Ты не должен был проходить через такое".

"Я знаю, но ты не должна об этом беспокоиться. Шрамы не причиняют мне боли". Он провел большим пальцем по ее щеке, поглаживая ее взад-вперед. "А что насчет тебя? Как ты себя чувствуешь?"

"Я не беспокоюсь о себе".

Она обхватила его лицо руками и крепко поцеловала в губы. Она хотела, чтобы он знал: несмотря ни на что, его любят, и она сделает все, чтобы позаботиться о нем. Он заслуживал счастья, любви, кого-то, кто всегда будет прикрывать его.

Он прижался к ее голове. "Я забочусь о тебе. Как ты себя чувствуешь?"

"Я в порядке". Она действительно была в порядке. Несколько небольших болей были пустяками.

"Не лги мне".

"Ладно, немного болит, но беспокоиться не о чем".

Он провел большим пальцем по ее губам. "Ты так устала прошлой ночью, что я даже не стал тебя купать. Это должно было помочь справиться с болью".

"Значит, все не так уж плохо".

"Тем не менее, это моя работа – заботиться о тебе. Оставайся здесь".

"Твоя работа. Мне не нравится, как это звучит".

Он усмехнулся. "Ты знаешь, что я имею в виду. Перестань быть занозой в заднице". Он подмигнул ей.

"Мне нравится быть занозой". Она смотрела, как он идет к ванной. "Я серьезно, Дуэйн".

"Что серьезно?"

"Я бы убила его за то, что он причинил тебе боль. Я хочу причинить ему боль".

"Ничего не поделаешь, но эта мысль много значит для меня".

Она улыбнулась и смотрела, как он уходит. У него была очень красивая задница У него была действительно красивая задница, и он не надел никаких спортивных штанов, чтобы прикрыть себя. Ей это понравилось. Лежа на кровати, она смотрела в потолок, совершенно потрясенная тем, что она здесь, на его кровати, и уже не девственница. После всего, что с ней произошло, эта ночь стала лучшей в ее жизни.

Когда он спас ее, она всегда вспоминала этот момент с радостью. Он защитил ее, а теперь занимался с ней любовью.

Долгое время Черити не хотела думать о своих чувствах и о том, что все это значит. Это не могло ничего значить. Он был старше ее, но разница в возрасте ее не волновала. Число не имело для нее никакого значения, но не тогда, когда речь шла о Дуэйне.

Большинство ее ночей и дней были заполнены мыслями о нем, любопытством, беспокойством о том, что он делает. Она не была дурой. Она знала, чем он занимается каждый день, но мысль о том, что она больше никогда не увидит его, вселяла в нее ужас.

"Давай", – сказал он, вернувшись через несколько мгновений, все еще полностью обнаженный и выглядевший как всегда сексуально. Она не могла поверить, насколько он был уверен в себе, его вялый член болтался между ног, ни о чем не заботясь. Она не могла с ним бороться. Она была полностью зависима от него, нуждаясь в нем с каждой секундой.

Спустившись с кровати, она подошла к нему, стараясь прикрыть свою наготу. Когда она встала перед ним, он взял ее за запястья, держа их на некотором расстоянии от тела.

"Тебе не нужно прятаться от меня, Черити". Он наклонился к ней и поцеловал каждый сосок, затем живот, а потом спустился к бедрам. "Никогда не прячься от меня. Мне нравится каждый твой дюйм и даже больше, понятно?"

"Да".

Она думала о том, что он делает что-то гораздо более грязное, чем просто целует ее.

Вытащи свою голову из песка.

"Я знаю, чего ты хочешь. Я вижу это в твоих глазах, и не волнуйся, после того как ты отдохнешь, я позабочусь о том, чтобы каждая из этих фантазий осуществилась". Он подмигнул ей, и она не могла не подумать о чем-то очень сексуальном.

Что Дуэйн делал с ней?

Взмахнул волшебной палочкой?

Отбросив эти мысли, она вошла в ванную и увидела, что он зажег пару свечей, а вода в ванне наполнилась пузырьками. Ее переполняли такие эмоции, что она даже не могла нормально соображать. За несколько коротких мгновений он сделал нечто невероятно романтичное.

Он взял ее за руку и помог войти в ванну.

Откинувшись назад, она закрыла глаза, наслаждаясь ощущением воды, которая успокаивала ее ноющие мышцы.

"Хорошо?"

"Очень хорошо".

"Как ты догадался?"

"У меня было предчувствие".

Он сел на край ванны, глядя на нее сверху вниз. Ей нравилось, когда она была в центре его внимания.

" Какие у тебя планы на это лето?"

"У меня их нет. Кроме того, что я пытаюсь понять, что, черт возьми, делать со своей жизнью". Она наклонила голову в сторону. "А у тебя есть планы?"

" Как бы ты отнеслась к переезду? Я знаю, что это довольно неожиданно, но это даст тебе шанс понять, чем ты хочешь заниматься. Кем ты хочешь стать? Никакого давления".

Она не могла поверить, что он спрашивает ее об этом. Ее родители всегда были заняты ее делами так, что порой ей казалось, что она не может дышать.

"Да".

"Ты не хочешь об этом думать?"

"Мне не нужно об этом думать. Да, да, да". Она выскочила из ванны и крепко обняла его. "Спасибо тебе".

"Не благодари меня пока. Тебе может не понравиться жить со мной".

Она сомневалась, что хоть на секунду пожалеет об этом. Это был Дуэйн, мужчина, которого она давно хотела. Ни за что на свете она не возненавидит жизнь с ним.

Глава десятая

Неделю спустя

"Что именно ты ищешь?" спросил Бист.

Дуэйн поднял глаза от кабинета Биста и увидел, что его дядя прислонился к дверному косяку. Он пробрался в кабинет пораньше, чтобы успеть приступить к тому, что приготовил для него Уильямс, полицейский информатор, которому они платили. "Я просматриваю большинство нераскрытых дел или тех, кого поймали, когда мне было восемнадцать".

"В семь утра?"

"Я начал около четырех, а что? Я никого не разбудил".

"Да, а если бы разбудил, я бы тебе башку на хрен снес". В комнату вошел Бист. "Почему нераскрытые дела и пойманные мудаки?" Он поднял одну папку и просмотрел ее.

" Тела, на которые ты обратил мое внимание. Женщины. Я не убивал женщин. Я пытался спасти их, выполняя свою миссию".

"Миссия?"

"Ты можешь насмехаться над ней сколько угодно, но она что-то значила для меня".

"Я не насмехаюсь. Просто странно называть это миссией".

"Это именно то, чем она была".

"Отлично. Итак, эта миссия, чего ты надеялся добиться, просматривая сотни файлов?"

"Чтобы узнать, звонил ли кто-нибудь в колокольчик. Знаю ли я кого-нибудь. Ничего не совпадает".

"Кто-то явно думает так же, как ты".

"Нетрудно увидеть лес, который полностью закрыт для всех, и подумать: о, это хорошее место, чтобы закопать тело. Я делаю это только потому, что вы двое не можете".

"В нашем мире, если ты не думаешь обо всем и обо всех последствиях своих поступков, это приводит к тому, что тебя убивают. Убьют тех, кого ты любишь. Не рискуй, Дуэйн. Все, что ты видишь, все, что вызывает у тебя хоть каплю сомнения, ты перепроверяешь, ещё раз перепроверяешь и вычеркиваешь из памяти, прежде чем двигаться дальше. Иначе люди, которых ты любишь, могут погибнуть".

"Понял." Он посмотрел на папку в своих руках. У этого человека была бритая голова, он был известен своими расовыми нападениями и все еще находился в тюрьме. От одного взгляда на его лицо Дуэйну стало не по себе.

Когда-то он бы испугался, струсил и позволил этому страху проявиться. Теперь этого нет. Он был тем, что снилось людям в кошмарах.

"Я слышал, Черити переехала".

"От тебя ни у кого не может быть секретов?" спросил Дуэйн, открывая очередную папку.

"Она молода".

"Даже не начинай говорить о ее возрасте. Посмотри на Хоуп. Она должна была встречаться с кем-то вроде меня, а не с тобой".

"Все равно она бы не запала на твою убогую задницу. Переезд – это большой шаг".

"Я знаю".

"Она тебе нравится?" спросил Бист.

Видя, что его дядя явно собирается остаться и завести этот разговор, Дуэйн закрыл папку и сосредоточился на своей занозе в заднице. "Почему тебя вдруг заинтересовала моя личная жизнь?"

"Ты становишься старше. У некоторых мужчин есть определенные потребности".

"Если ты говоришь о сексе, то не надо. Мне это не нужно знать".

"Я говорю о том, чтобы остепениться, Дуэйн. Не все из нас думают головой. Секс – это здорово, но ты уже вырос", – сказал Бист.

Закатив глаза, он уставился на Биста. Тот был огромным, страшным, и с ним приходилось считаться. Когда он пришел забрать его у отца, Дуэйн считал его Санта-Клаусом, забравшим его из кошмара, в который превратилась его жизнь.

"Я люблю ее", – сказал Дуэйн.

Он никогда раньше не говорил этого никому другому. Взглянув на дядю, он увидел, что удивил его.

"Ты любишь ее?"

"Да, люблю".

Он снова открыл папку, собираясь вернуться к работе.

"Эй, эй, эй, ты не можешь просто бросить что-то подобное и сделать вид, что ничего не изменилось".

"Ничего не изменилось".

"Дуэйн, ты только что сказал, что любишь Черити, и не думаешь, что это большая проблема?"

"Нет".

"А она знает?"

"Почему мне кажется, что мы пытаемся сплетничать или что-то в этом роде?"

"Дуэйн, я знаю, что мы не всегда сходились во взглядах, но я люблю тебя".

"Я знаю это". Дуэйн уставился на дядю, не зная, что сказать, чтобы он не казался таким восторженным. "Она другая. Я не хочу жить без нее".

Находясь внутри нее, лишая ее девственности, он чувствовал с ней… все. Она видела его шрамы, знала его историю и не сбежала.

"Мы можем не говорить об этом прямо сейчас? Я не хочу, чтобы ты приходил и раздувал из этого проблему, в которой нет необходимости".

"Хорошо, но если я спрошу Хоуп и Фейт, они обе скажут, что любить женщину – это очень важно".

"Именно поэтому ты никогда не скажешь ни им, ни Калебу. Он не может хранить секреты ни для кого", – сказал он, снова обращаясь к файлам. "А что, если это совершенно не связано?"

" Черити переезжает?"

"Мы предполагаем, что этот парень знал меня, но он не мог меня знать. Это все свежие трупы. Я тут ни при чем, так зачем меня в это впутывать?" спросил Дуэйн.

"Дуэйн, если он продолжит выбрасывать тела рядом с тем местом, где ты положил свое, это может вернуться к тебе. Мы можем сделать очень многое, чтобы обезопасить тебя. Этого парня нужно остановить. У тебя есть какие-нибудь версии, кто это может быть?" спросил Бист.

Дуэйн покачал головой. "Не знаю. Ваш информатор рассказал нам о них. Он держит многие детали при себе". Он посмотрел на часы. " Мне нужно зайти выпить кофе".

"Дуэйн, будь осторожен", – сказал Бист. "Кем бы ни был этот парень, он может быть опасен".

Он не смог удержаться от смеха. "Ты ведь знаешь, как они меня называют?"

"Я знаю, как они называют тебя. Я также знаю, как они называют меня, и это не делает нас неуязвимыми. Мы все еще можем получить пулю, ножевое, мы все еще можем умереть. Не позволяйте своей репутации вскружить вам голову. Всегда помни, что кто-то с радостью займет твое место и сбросит тебя с трона, который ты для себя воздвиг".

Дуэйн внял предупреждению. За долгие годы он успел побывать во многих переделках, но глупым не был. Его репутация – это то, что создали вокруг него другие люди, а не то, что он сделал сам.

"Дуэйн", – сказала Хоуп, удивив его тем, что находилась на лестнице в коридоре. Она всегда ему нравилась, но не в сексуальном плане. Она была странной, но милой, когда они учились в школе.

"Как дела, Хоуп?"

Она посмотрела в сторону офиса, и он кивнул. "Ты слышала".

" Ты не совсем тихо себя вел".

"В следующий раз я буду говорить тише".

"Мне жаль. Мне не следовало подслушивать".

"Все в порядке. Только никому не говори, хорошо? Мне нравится хранить свои секреты подольше".

"Я ничего не скажу. Она хорошая, милая. Ты ей подходишь".

"Спасибо".

Он не стал задерживаться. Он вышел к своей машине, забрался внутрь и поехал в сторону своей квартиры. Он заехал в кофейню, которую любил, и взял несколько булочек с корицей и кофе, прежде чем отправиться обратно домой.

Войдя в квартиру, он услышал, как Черити возится на кухне.

Поставив выпечку и кофе на прилавок, он подошел к ней сзади и притянул к себе, чтобы обнять.

"Ты проснулась", – сказал он.

Она хихикнула. "Ну да, я не хожу во сне, глупышка. Мне было интересно, где ты".

"Извини, мне нужно было выполнить пару поручений, но я заехал, купил нам кое-что". Он указал на кофе и булочки. "Это чтобы загладить вину за то, что меня не было здесь утром".

Она обхватила его лицо и крепко поцеловала. "Ты просто ангел".

Сидя напротив нее за кухонной стойкой, он любовался ее изгибами в своей длинной рубашке. Она ей очень шла.

Ему нравилось видеть ее в одежде, которая принадлежала ему. Ее светлые волосы рассыпались вокруг нее, а голубые глаза, казалось, сверкали, когда она слизывала глазурь с пальцев.

"Это так вкусно".

"Как ты устроилась?" – спросил он.

"Я убрала свою одежду в твой шкаф. Надеюсь, это нормально". Она закусила губу, выглядела немного нервной.

Ее родители не хотели, чтобы она переезжала к нему. Он сидел, пока они пытались уговорить дочь остаться с ними. Ее отец спросил его, не собирается ли он спорить, и он покачал головой, сказав, что, насколько ему известно, это решение Черити. Когда они увидели, что он не заставляет их дочь делать то, чего она не хочет, это, похоже, помогло им смириться с ее переездом. Конечно, им не нравилось, что она переехала к мужчине намного старше себя, но родители не могут иметь все, что хотят. Не при нем.

Откусывая булочку с корицей, он заметил, что пара пуговиц на ее рубашке расстегнулась, открывая соблазнительный изгиб груди. Он не отводил взгляда. Каждый раз, когда она двигалась, рубашка либо расстегивалась, либо закрывалась, предлагая ему еще большее искушение или отгораживая от него. С тех пор как он лишил ее девственности, он больше не занимался с ней любовью. Он не хотел, чтобы она испытывала боль, когда они снова будут вместе. Кроме того, мешала работа и переезд в его квартиру.

"Сними рубашку", – сказал он.

Ее грудь пылала, а глаза казались такими красивыми на фоне покрасневших щек. Но она не стала ему отказывать. Она расстегнула пуговицы, просовывая каждую в крошечный разрез, широко распахнув рубашку, когда сбросила ее с рук, выставив напоказ великолепные сиськи. Его член мгновенно затвердел. Он не мог отказать себе в удовольствии попробовать ее на вкус ни на секунду. Она была нужна ему больше, чем что-либо другое в его жизни.

Сдерживаться было нельзя – ни сейчас, ни когда-либо еще.

Черити принадлежала ему, и он собирался дорожить ею.

****

Наконец-то!

Черити надеялась на большее, на то, что Дуэйн возьмет ее, трахнет, сделает все те нечестивые и чудесные вещи, о которых она читала в книгах, а последнюю неделю они были как будто больше друзьями, чем кем-то еще. Они спали в одной постели, но каждый раз, когда он рано уходил, она просыпалась. Она не хотела умолять его или что-то еще, чтобы не показаться отчаявшейся.

"Мне нравятся твои сиськи", – сказал он. "Откинься немного назад в кресле и раздвинь их".

Заложив руки за спину, она выпятила грудь, наблюдая за тем, как его взгляд скользит по ее телу. Ей нравилось, как он смотрит на нее, как он, казалось, пожирает ее взглядом.

"Ты думала обо мне?" – спросил он.

"Да".

"Ты хочешь, чтобы я был в тебе?"

"Да".

"Потрогай себя, Черити. Покажи мне, какая ты мокрая?"

Это было так естественно – протянуть руку между бедер, поднять ноги, чтобы он мог широко раздвинуть их. Проведя пальцем по своей киске, она уставилась на него, наблюдая за ним, не в силах отвести взгляд, когда начала дразнить себя.

Поглаживая свой клитор, она смотрела на него. Он откинулся на спинку стула, и ему было хорошо видно, как он снимает пиджак, затем рубашку, а затем обходит стойку так, чтобы встать перед ней. Она отодвинулась от прилавка, чтобы он мог видеть.

"Засунь пальцы в свою киску. Два из них".

Погрузив два пальца в себя, она задыхалась, особенно когда Дуэйн потянулся к ней, дразня ее клитор.

"Тебе приятно?" – спросил он.

"Да".

"Хорошо. Сейчас будет еще лучше. Я хочу попробовать тебя на вкус".

Вытащив пальцы из своей киски, она протянула их ему. Другой рукой он взял ее за запястье и облизал пальцы. В то же время он продолжал дразнить ее клитор, поглаживая его, сводя ее с ума от потребности, и она не хотела, чтобы он останавливался, ни на секунду.

"Я хочу тебя, Черити. Я хочу, чтобы ты скользила по моему члену и смотрела, как ты берешь меня".

"Я тоже этого хочу".

Он отстранился от нее, и она смотрела, как он снимает с себя последнюю одежду, пока он не предстал перед ней совершенно голым. Его член был на свободе, длинный, толстый, с вытекающей из головки спермой.

Перед тем как снять брюки, он достал презерватив и разорвал его, натягивая на свой член. Она удивилась, что он подошел, ведь его член казался таким большим.

Взяв ее за руку, он повел ее к обеденному столу. Он сел на один из стульев, у которого не было подлокотников.

"Я хочу, чтобы ты села на мой член. Медленно, я хочу видеть, как ты берешь меня".

Она облизнула губы и кивнула головой, настолько ее возбудило то, чего он хотел. Когда она села на его бедра, Дуэйн взял в руки свой член, и она сдвинулась так, что ее киска оказалась на одной линии с кончиком.

" Смотри на меня, когда будешь делать это".

Взявшись за его плечи, она смотрела на него, не в силах отвести взгляд, пока медленно опускалась на его длину. От его ширины, от всего, что было, у нее перехватило дыхание, когда она приняла его в свое тело.

"Это так чертовски сексуально".

Его взгляд переместился с ее глаз на бедра, наблюдая за тем, как она опускается на его член.

"О, вау", – сказала она со стоном.

"Именно так". Его руки внезапно оказались на ее бедрах, и он потянул ее вниз, заставив их обоих вскрикнуть, когда он вошел в нее до упора, шокировав ее силой своего толчка. "Черт, да, это так приятно". Он погладил ее по заднице, поднялся и снова накрыл ее бедра.