Текст книги "Срочно нужен герцог (Срочно разыскивается герцог)"
Автор книги: Селеста Брэдли
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 20 страниц)
Глава 12
Снаружи здание, в котором было расположено ателье Лементора, ничем не отличалось от прочих домов. Разве что главный вход был более элегантным, чем у других заведений, находящихся по соседству на Стрэнд-стрит.
Дверь им открыл молодой лакей, у которого был по-богемному надменный вид.
– Добрый день, – начала Тесс. – Я…
Молодой человек даже не удостоил ее взглядом, все свое вежливое внимание он направил на Фебу.
– Лементор сейчас же примет вас, мисс Милбери. Ваши… спутницы могут составить вам компанию, если вы того пожелаете.
«Боже мой! Как интересно!» – подумала Феба и покосилась на Тесс, на лице у которой было написано крайнее возмущение тем, что не она находится здесь в центре внимания. Феба боялась, что тетя сорвет свой гнев на Софи, поэтому спокойно сказала заносчивому лакею:
– По-моему, вы не дали моей тетушке договорить.
– Извините, – смягчился молодой человек и поклонился Тесс. – Но леди Тесс знают все, у кого есть вкус. Она не нуждается в представлении. – В словах высокомерного лакея слышалась ирония. Впрочем, леди Тесс приняла его наигранное почтение за чистую монету и гордо приосанилась. Дейрдре удивленно округлила глаза, а Феба вздохнула с облегчением. Что касается Софи – она стояла, глядя прямо перед собой отсутствующим взглядом. Ее мысли витали где-то далеко.
«Мне знаком этот взгляд. Когда-то и у меня был такой же. В те времена, когда я была еще добродетельной и безупречной дочкой викария».
Лакей провел их в прихожую, помог снять шляпки и верхнюю одежду, а затем проводил в элегантное помещение.
– Лементор сейчас выйдет, – с поклоном сказал слуга, предложив дамам сесть на небольшой диванчик.
Вскоре открылась дверь, и вошел некий любопытный господин. В отличие от рослого красавца слуги с неторопливыми, величественными манерами это был маленький и суетливый человечек с хитрой улыбкой и озорно поблескивающими глазами. Фебе он понравился с первого взгляда. При виде знаменитого портного Тесс приосанилась и расцвела улыбками. Феба никогда не видела, чтобы тетушка была такой обворожительной. Она вообще не представляла, что Тесс может быть такой милой.
– Мистер Лементор! Позвольте поблагодарить вас за… – Мужчина жестом прервал Тесс.
– Пожалуйста, зовите меня без церемоний, просто Лементор. Видите ли, это, скорее, не имя, а звание.
– Лементор, – удивленно повторила Софи себе под нос, – это же «лжец» по-французски!
Мужчина восхищенно посмотрел на Софи:
– Вот именно! – Лементор гордо вскинул голову и ослепительно улыбнулся Софи, словно мгновенно причислил ее к числу своих самых близких друзей. – А сможете ли вы угадать, почему такой кристально честный человек, как я, взял себе такое странное имя?
Софи, определенно, был понятен ответ на этот вопрос. У нее словно на лбу было написано «блестящая ученица». Но девушка молчала, сомневаясь, стоит ли ей говорить это вслух. Феба смотрела на Софи выжидающе, потому что ей не терпелось узнать, что это значит.
– Сэр, мы… – попыталась вставить Тесс.
– Ну, смелее, милая, – ободрил Лементор Софи. Софи подняла голову и покосилась на Тесс. А затем снова перевела взгляд на знаменитого портного.
– Потому что вы настоящий фокусник. Вы делаете женщин красивее, чем они есть на самом деле.
Лементор бережно взял Софи за руку и, наклонившись, поцеловал ее ладонь.
– Слава Богу, что наконец-то нашелся человек, который это понимает. И все же мне приятнее думать, что я делаю женщин красивее, чем они сами привыкли себя считать. – Затем он выпрямился и по очереди внимательно посмотрел на каждую из присутствующих дам. – Мисс Милбери, мисс Кантор, мисс Блейк. И разумеется, достопочтимая леди Тесс. – Лементор медленно вышагивал перед женщинами и внимательно их осматривал.
Феба села прямо. Дейрдре напустила на себя невозмутимый вид, хотя была взволнована не меньше других. Софи с любопытством разглядывала убранство комнаты, словно лестный отзыв Лементора не имел к ней никакого отношения.
Остановившись перед Софи, Лементор воскликнул:
– Какой любопытный образчик!
Тесс выпрямилась.
– Сэр, конечно, моя племянница не отличается особой кра…
Лементор не дал ей закончить фразу.
– Как можно! Ваша племянница – мечта любого мастера. Она – словно нетронутый холст. В ней чувствуются внутренняя утонченность, стиль, элегантность… Нужно только все это умело подчеркнуть. – Картинно протянув руки к Софи, Лементор с жаром воскликнул: – Если захотите, вы затмите всех, моя милая! Одно ваше слово – и я сделаю вас своей музой! Вы станете моим шедевром, которым все вокруг будут восхищаться.
Софи была ошеломлена таким неожиданным всплеском эмоций знаменитого портного и выражением искреннего восхищения перед ее скромной персоной. Девушка явно растерялась, не зная, как к этому относиться. Она недоуменно заморгала, а ее глаза выражали надежду и смятение одновременно. Тесс сидела неподвижно, метая взглядом громы и молнии, готовая в любую минуту разразиться гневом. Наконец Софи совладала с собой и покачала головой.
– Извините, но я вынуждена отклонить ваше предложение, сэр, – дрожащим голосом проговорила она и бросила выразительный взгляд на Тесс.
Лементор взял Софи за руку и нежно погладил ее пальцы.
– Не извиняйтесь, малышка моя. Но вы придете ко мне, если передумаете? – Затем Лементор снова повернулся к Фебе: – Мисс Милбери, выйдите сюда, пожалуйста.
Феба поднялась и вышла на середину комнаты.
– Не шевелитесь. Повернитесь к свету.
Феба стояла, стараясь не сутулиться. Она чувствовала себя так, словно состоит из одних недостатков.
Лементор, подойдя к Фебе, оглядел ее со всех сторон.
– Да-а, грудь хороша, талия восхитительна… бедра… о Боже!.. Но впрочем, ничего страшного, ничего страшного. Есть множество способов это поправить…
Феба разволновалась. Что? Ее бедра? А она понятия не имела, что у нее слишком широкие бедра. Может быть, не надо было есть слишком много печенья? Видимо, за чаем нужно было ограничиваться одной штучкой…
Затем Лементор принялся разглядывать ее лицо.
– Чудесный цвет лица. Прелестная кожа. Хорошо, что бережете ее от солнца. – Лементор барабанил пальцами по подбородку, о чем-то раздумывая, заходя к Фебе то с одного бока, то с другого. – Какие же цвета нам с вами выбрать?
В это время все присутствующие – даже Софи – словно завороженные наблюдали за этим таинством. Наконец Тесс не выдержала и подала зычный голос:
– Мистер Лементор, полагаю, Брукхевен предпочитает синий цвет.
Лементор придал своему лицу страдальческое выражение. Феба была с ним солидарна. Не поворачивая головы, он громко ответил Тесс:
– Никто не сомневается, что Брукхевен предпочитает синий цвет. Однако какой оттенок синего? Голубой? Васильковый? Лазурный? Бирюзовый? Небесно-голубой? Ярко-синий королевский? – Он бросил уничтожающий взгляд через плечо. – Может быть, окажете любезность и дадите возможность решить мне самому?
Лементор снова повернулся к Фебе. Улыбка на его лице говорила о том, что ему доставлял наслаждение сам процесс.
– А теперь, дорогая моя, скажите – ведь мы должны учитывать не только предпочтение в цветовой палитре его светлости, – что, по вашему мнению, заставило его обратить свое внимание именно на вас?
– Я… не имею ни малейшего понятия. – Феба отвела взгляд. – До помолвки я с ним ни разу не встречалась… Но, насколько мне известно, это его брат, посоветовал ему выбрать меня. – Фебе было неловко прилюдно делать столь унизительное признание.
Лементор удивленно приподнял бровь:
– Правда? Марбрук, да? Ну раз так, на самом деле… – Знаменитый портной широко улыбнулся, довольно потирая руки. – Да. Да, понял. У меня появились подходящие идеи относительно того, что именно вам потребуется для этого вечера. Правда, я готовил это платье для леди Риардон, но, если я ей все объясню, она поймет. Видите ли, она верит в настоящую любовь. – Глаза у Лементора заблестели.
«В настоящую любовь»? Хотя маркиз – человек респектабельный, однако не стоит приукрашивать его таланты. Хотя какая разница, что думают о нем люди?
– Я пришлю вам платье, как только будет подшит подол, вместе с некоторыми другими вещами. А теперь можете идти. Приходите через два дня на первую примерку.
– Через два дня? – Хотя Фебе впервые в жизни шили платье на заказ, она точно знала, что обычно это занимает намного больше времени.
– У меня не почасовая оплата, как у простых швей! – Он махнул рукой. – Всего хорошего. Можете быть свободны. А мне надо работать.
Феба направилась к остальным. А Тесс удивленно взирала на Лементора.
– То есть как это свободны? А как же наши… – Лементор скрестил руки на груди и округлил глаза.
– Кэбот!
Откуда ни возьмись появился красивый молодой человек и проводил гостей из комнаты. Как только дверь за ними закрылась, он улыбнулся дамам с холодной вежливостью:
– У моего хозяина большой опыт. Ему не требуются сантиметровые ленты, чтобы снять мерки. Уверяю вас, мисс Милбери, ваш наряд будет вам впору. И второй примерки не понадобится, если только ваши объемы за это время не изменятся. – Вместо поклона лакей кивнул остальным дамам.
– Но я должна дать совет относительно цвета и стиля, – не сдавалась Тесс.
Холодный взгляд Кэбота стал ледяным.
– Миледи, если вам нужно обычное платье, может быть, вам лучше отправиться в другое место?
– Нет-нет. Разумеется, нет. Э-э… Пожалуйста, поблагодарите мистера Лементора от нашего имени.
На обратном пути все молчали. Феба размышляла о том, почему Брукхевен выбрал именно ее, а не какую-нибудь другую девушку.
Когда дубовые двери дома за ними закрылись и они вышли на улицу, Софи отважилась спросить:
– Как вы думаете, как Лементор сможет сшить платье, не сняв мерок?
Дейрдре пожала плечами:
– Не имею ни малейшего представления. Какое это имеет значение? Главное, все сшитые им платья – выше всяких похвал. А это значит – он знает свое дело.
Они проходили мимо магазина мужских аксессуаров, в витрине которого Феба увидела красивую безделушку – золотую булавку с вставкой из темно-желтого топаза. Глядя на нее, Феба подумала, что такая вещица прекрасно подошла бы к карим глазам Марбрука. Вот было бы хорошо подарить булавку ему.
«Ты не можешь дарить подарки Марбруку. Ты можешь теперь дарить подарки Брукхевену – и только ему одному. И больше никому из мужчин».
Эта мысль вернула ее с небес на землю. Феба тяжело вздохнула.
Если… когда она выйдет замуж, брачные обеты навсегда привяжут ее к Брукхевену. Пока смерть не разлучит их.
Феба знала, что есть на свете женщины, которые легко обходят моральные запреты и нарушают обеты. Но она не из их числа. Выйдя замуж, она будет хранить верность своему супругу.
Она принялась разглядывать другие товары в витрине, чтобы найти подарок для Брукхевена. Увидев подходящуювещицу, она улыбнулась. Это была покрытая золотом фигурка мужчины с головой быка, героя мифа о Минотавре. Феба не могла понять, почему именно эта вещь напоминала ей Брукхевена, но это было так.
Не долго думая Феба вошла в лавку и купила золотого Минотавра. Она сегодня же сделает подарок своему жениху.
И если он тоже улыбнется, увидев фигурку, Феба поймет, что не ошиблась в своем выборе.
«В выборе чего – булавки для галстука или жениха?»
Нет, ей лучше не размышлять на эту тему…
Глава 13
Рейф понимал, что не должен слоняться здесь, на улице с дорогими магазинами, в надежде хотя бы издали увидеть Фебу, когда она выйдет из модного салона Лементора. Рейф понимал, что ступил на опасный путь, но ничего не мог с собой поделать.
Наконец он увидел ее – на другой стороне улицы. Сначала вокруг Фебы кружили ее тетушка и кузины, закрывая обзор. Затем они прошли дальше, а Феба задержалась у какой-то витрины.
«Ну что с тобой? Она всего лишь обычная хорошенькая девушка, каких много, – твердил себе Рейф. – Девушка в шляпке, отправившаяся за покупками вместе со своими родственниками». Почему сердце так сильно стучит, когда он ее видит даже издали? Почему весь огромный мир свелся к одной-единственной девушке? Почему ноги как будто сами несут к ней?
Рейф был так погружен в свои мысли, что не заметил экипаж. Тот мчался прямо на него. И только громкий окрик кучера заставил его очнуться и уйти с дороги. Когда же Рейф снова посмотрел в ту сторону, где только что стояла Феба, ее уже не было на прежнем месте. Она ушла.
Проклятие! А может быть, это и к лучшему. Теперь он не увидит Фебу вплоть до званого ужина, когда она будет сидеть за столом в окружении родственников. Этот способ увидеться с ней чреват наименьшими осложнениями.
В конце концов, всего один вечер – точнее сказать, всего один час.
Итак, Феба предпочла Колдера. Ну и что?
«Откуда тебе знать, кого она предпочла? Ты же никогда у нее об этом не спрашивал!»
Однако разве у него была для этого возможность? Колдер повел себя с несвойственной ему импульсивностью… А может быть, это была обычная решительность? Что, если Колдер полюбил Фебу по-настоящему?
О Господи! От этой мысли Рейф похолодел. Колдер так долго жил один. С тех пор как погибла Мелинда, он сторонился женщин.
Разве справедливо отказывать брату в праве на личное счастье?
А что, если Колдер больше пришелся по сердцу Фебе, чем он сам? Да, он чувствует, что нравится ей – Рейф нисколько в этом не сомневался, – но это была всего-навсего симпатия. Феба вызывала в нем очень сильные чувства. А вдруг тот бокал шампанского ударил ей в голову и теперь она сожалеет обо всем? А вдруг Феба не испытывала к нему, Рейфу, ничего, кроме благодарности за то, что он пришел ей на выручку в неловкой ситуации?
Но тяжелее и неприятнее всего было думать, что всего через две недели мисс Феба Милбери разделит с Колдером брачное ложе.
Подумав об этом, Рейф нахмурился и стиснул зубы.
И тогда уже ничего нельзя будет исправить: даже человек с такими шаткими моральными Принципами, как он, никогда не опустится так низко, чтобы соблазнить жену брата.
По крайней мере Рейф надеялся, что не опустится.
* * *
Положив в сумочку подарок для жениха, Феба с довольным видом вышла из магазина, пытаясь отыскать взглядом тетю Тесс, Дейрдре и Софи. В окне соседнего салона модистки она увидела тетю Тесс и Дейрдре. Они оживленно что-то обсуждали – наверное, новый фасон дамских шляпок. Даже Софи, которая была равнодушна к подобным вещам, завороженно поглаживала нечто невообразимо прекрасное из соломы и ленточек. Это было что-то удивительное, и Феба собиралась уже зайти в шляпный магазин, чтобы поскорее принять участие в обсуждении новейшего шедевра шляпного искусства, как вдруг почувствовала самый прекрасный на свете запах – запах шоколада.
Шоколад был ее маленькой тайной слабостью. Когда речь шла о таких вещах, как шоколад, Фебе трудно было устоять от искушения.
В Торнтоне она не была избалована большим выбором сладостей, если не считать желатина из розовых лепестков: викарий не потворствовал греху и не считал нужным тратить деньги на подобную чепуху, поэтому Феба удовлетворяла свою любовь к шоколаду лишь время от времени, когда y нее появлялась возможность.
Она решила воспользоваться случаем и выяснить, откуда идет этот восхитительный запах. Она без труда отыскала кондитерскую – настоящий магазин, где продаются сладости, раньше Феба только слышала о таких заведениях, но никогда не бывала внутри. Кондитерская была размером не больше рыночной лавки, но от пола до потолка была заполнена всевозможными соблазнами для того, чтобы вдоволь предаваться греху чревоугодия. Грех был густо присыпан сахарной пудрой и окрашен всеми цветами радуги. Кружащий голову запах сахара и какао становился пьянящим. Ноги слабели от желания отведать этих кондитерских изысков.
Из-за прилавка, возле полки конфет с красными фантиками, показалась женщина, которая сама была чем-то похожа на конфетку. Увидев жадные глаза посетительницы, хозяйка улыбнулась:
– Зашли к нам, чтобы немного побаловать себя, дорогая?
Феба влюбилась во все с первого взгляда – в магазин, в его очаровательную и радушную хозяйку и в эту невообразимую роскошь, которая блестела и переливалась на многочисленных полках. От янтарной карамели до темного шоколада цвета кофе – все выглядело абсолютно божественным.
В кошельке у Фебы остался один фартинг, который словно говорил ей: «Потрать меня». Вернее, он пел на высокой и приятной слуху ноте.
Через минуту Феба, держа в руке крошечный кулек конфет, с виноватым видом шла к выходу. На языке у нее сладко таял шоколад. Она должна съесть все это как можно скорее. Иначе тетя Тесс… Можно себе представить, что сказала бы на это тетя Тесс!
Глава 14
Покои хозяйки Брук-Хауса, утопающие в шелке и бархате в кремово-золотистых тонах, были настоящим воплощением дамских фантазий. Они представляли собой три комнаты. Одна из них была гардеробной с вешалками для такого количества платьев, которое Фебе трудно было представить.
Гостиная по размеру была под стать спальне, а сама спальня была больше, чем весь первый этаж дома викария. Феба бродила по комнате, разглядывая все вокруг, не решаясь трогать ни изящные стеклянные флаконы на туалетном столике с зеркалом в золоченой раме, ни изысканную перламутровую инкрустацию на секретере. Спальня утопала в роскоши. Феба впервые в жизни видела такое великолепие. Она не верила своему счастью. Казалось, что здесь будет обитать не она, а какая-то другая женщина.
Феба избегала смотреть на дверь в стене, которая вела в соседнюю комнату, в спальню хозяина.
Из коридора послышалось чье-то деликатное покашливание. Это был дворецкий Фортескью.
– Разумеется, пока вы будете спать в другом месте, мисс Милбери. Но я подумал, что вам захочется посмотреть, где ваша светлость будет жить после свадьбы.
«Ваша светлость». Неужели дворецкий так назвал ее – Фебу Милбери, простую дочь викария? Неужели она – будущая герцогиня Брукмур?
Феба приложила ладонь к горлу. Ее охватило беспокойство. Нет, Фебу страшила не первая брачная ночь, а сама свадьба. Вернее, само замужество.
Викарий, Тесс, Дейрдре и Софи – все они останутся жить в Брук-Хаусе только до дня бракосочетания. А она, Феба, останется здесь навсегда.
Навсегда…
После свадьбы Феба навечно поселится в Брук-Хаусе и покинет его, только чтобы поехать в какой-нибудь другой дом, принадлежащий ее будущему супругу. После свадьбы Феба распрощается с отцом, кузинами и тетушкой. Все уедут, а Феба останется… навсегда. «Останусь… навсегда».
Эти слова вертелись у нее в голове, не давая покоя. Брак и вопросы, с ним связанные, такие… долговременные, такие постоянные. «Пока смерть не разлучит нас…» А что, если в один прекрасный день Фебе разонравится Брукхевен? А вдруг со временем она его даже возненавидит?
Вся эта красота и пышность обстановки раздражала и тяготила Фебу. Она повернулась к выходу, чтобы не видеть роскошную кровать и шторы замысловатого покроя. Вздохнув, Феба проговорила деревянным голосом:
– Здесь очень мило. А теперь покажите мне, пожалуйста, мою комнату.
Фортескью повел Фебу подлинному коридору. Они прошли мимо множества дверей, пока наконец не остановились перед дверью, которая, к большой радости Фебы, находилась на значительном расстоянии от покоев его светлости.
Войдя в небольшую, но прелестно обставленную комнатку, Феба вздохнула с облегчением. Помещение было похоже на комнату для гостей, а не на королевские покои. Поэтому здесь Феба почувствовала себя гораздо уютнее. Кровать была довольно большой и утопала в бархате салатового цвета, но смотрелась намного скромнее роскошных чертогов маркизы. Стены были оклеены светлыми бумажными обоями с изображением виноградных лоз. На полу был узорчатый ковер в темно-зеленых тонах. Мебель была простой, но элегантной. Если спальню маркизы можно было сравнить с золотой клеткой, то эта комнатка напоминала милую садовую беседку. Помещение выходило на заднюю часть сада со скульптурами.
В крошечном камине весело потрескивал огонь. Словом, новая обитель Фебы выглядела такой гостеприимной, что отсюда не хотелось уходить. На этот раз Феба восхищалась от души.
– Просто чудесно! Благодарю вас, Фортескью.
– Ваши вещи уже здесь, – сообщил дворецкий. – Для вас подобрали горничную. Ее зовут Патриция. Она смышленая девушка.
У нее будет своя горничная! Из Золушки Феба превратилась в принцессу. И это произошло всего за несколько часов! Неужели она только сегодня утром приняла предложение Брукхевена?
«Нет, ты приняла предложение Марбрука, а не Брукхевена! А Брукхевен свалился на тебя как снег на голову».
– Если вы не против, мисс Милбери, я представлю вам всю обслугу. Разумеется, после того, как вы отдохнете.
Вот ужас! Фебу покажут слугам, и ей придется запоминать все имена и должности.
– Нет-нет, – непроизвольно вырвалось у Фебы. А затем она снова вежливо улыбнулась. – По-моему, с этим лучше повременить. Подождать, пока я не стану хозяйкой дома официально. Я пока здесь такая же гостья, как и все остальные.
– Как вам будет угодно, мисс Милбери, – с ласковой улыбкой ответил Фортескью.
«Какой он милашка! С ним так же легко и просто, как мне было с Марбруком, – подумала Феба. – А вот с занудой лордом Брукхевеном я постоянно чувствую себя не в своей тарелке», – неожиданно пронеслось у нее в голове. Но Феба отогнала от себя эту мысль.
Она вздохнула и, подойдя к туалетному столику, положила на него свою сумочку. Там лежала плоская, перевязанная ленточкой атласная коробка размером с серебряный поднос.
– Что это? – спросила Феба. Фортескью недоуменно заморгал.
– Боюсь, я не в курсе, мисс Милбери. – Он нахмурился. – Может быть, это подарок от его светлости? – предположил он.
– А-а, – ответила Феба и открыла коробку.
В коробке было такое количество шоколадных конфет, что от неожиданности Феба ахнула. А затем повернулась к Фортескью и посмотрела на него удивленно:
– Как его светлость догадался? Ни одна живая душа не знала, что я люблю шоколад!
Фортескью развел руками:
– Э-э… Вообще-то его светлость – человек проницательный.
Феба ласково погладила атласную коробку. «Никогда бы не подумала, что Брукхевен будет так внимателен. И что он так хорошо разбирается в особенностях женской натуры и легко догадается о моей тайной слабости».
Это значит: Феба судила о своем женихе слишком поверхностно. Если быть до конца откровенной с самой собой, ей показалось, что она не так уж интересна своему жениху. Может быть, просто этот человек не умеет выражать свои переживания, хотя чувствует глубоко и сильно? Кто знает…
Наверное, Феба была несправедлива к лорду Брукхевену… Судя по всему, ее жених очень милый и внимательный. А как же Марбрук? Похоже, он легкомысленный молодой человек. Светский волокита, меняющий женщин как перчатки.
Фортескью деликатно откашлялся.
– Портной прислал записку, что скоро доставят ваше платье. Патриция уже стоит внизу – ждет, когда его привезут.
Платье служило очередным неопровержимым доказательством обезоруживающей щедрости Брукхевена. Поэтому Феба испытывала неловкость при мысли о том, что ее собственный подарок жениху столь безыскусен: подумаешь, какая-то мелочь – булавка для галстука!
«Тогда в ответ вознагради его своей верностью и удели ему больше внимания. И перестань же наконец вести себя как маленькая девочка, потерявшая любимую куклу!»
– Это прекрасно, Фортескью, – с рассеянным видом проговорила Феба. – Не могли бы вы показать мне, где остановилась моя кузина мисс Блейк?
– Мисс Блейк попросила комнату в другом конце коридора, как можно дальше от спальни леди Тесс, – ровным голосом, без тени осуждения проговорил дворецкий.
Стремление убежать от назойливой опеки тетушки загнало Софи на другой конец большого дома.
– Боже мой, Софи! – улыбнулась Феба, войдя в комнату Софи. Девушка сидела на полу, разбирая какие-то бумаги. – Мы могли поселиться с тобой в одной комнате. А где мой отец?
– Привет, Феба. Ты знаешь, какая в Брук-Хаусе богатая библиотека? Теперь викария оттуда не выманишь. Кажется, что он готов там поселиться.
– Ах, Софи, мне так грустно!
Та подняла голову и пристально посмотрела на кузину сквозь толстые стекла очков:
– Что с тобой, Феба? Ты же говорила, что выходишь замуж по любви?
– Да. Конечно. Разумеется. – «Стерпится – слюбится», – подумала Феба. – Просто мне не по себе из-за того, что все случилось так быстро…
– По-моему, Брукхевен – завидный жених. Следит за собой. Одет с иголочки. Выглядит безупречно. Такой сдержанный, аккуратный и внимательный. Просто ходячее совершенство.
– О да, – сказала Феба и бросилась на кровать Софи. – Дарит мне платья от лучших портных. Шоколадные конфеты. – Она открыла коробку и предложила конфеты Софи. – А спальня просто утопает в роскоши. Я поражена всем этим великолепием. – Она перевернулась на спину и продолжала, глядя в балдахин над головой: – Но мне иногда хочется предупредить его светлость, чтобы он не переусердствовал со всем этим. Такое впечатление, что я словно… словно задыхаюсь от всего этого чрезмерного внимания.
– Перестань жаловаться, Феба. Ты просто с жиру бесишься, – послышался голос Дейрдре, и, не дожидаясь приглашения, кузина вошла в комнату Софи. Дейрдре бросила полный тоски взгляд на открытую коробку с конфетами, но из ложной скромности не решилась взять хотя бы одну. – Я слышала, как дворецкий говорил, что ты, Софи, попросила, чтобы тебе дали комнату подальше от Тесс… Жаль, что мне самой это не пришло в голову. Но знаешь что, Софи? Я хотела дать тебе совет о том, как нужно правильно обращаться с моей мачехой, чтобы она оставилатебя в покое. Извини, Софи, но ты сама иногда даешь ей повод цепляться к тебе. Ей доставляет удовольствие наблюдать, как в ответ на ее колкие замечания ты робеешь и замыкаешься в себе. Послушай, Софи, когда в следующий раз Тесс будет тебя задевать, ты улыбайся, глядя ей прямо в глаза, кивай и говори: «Ах, вы так думаете, тетя Тесс?» или «Неужели это правда, тетя Тесс?».
– Почему я должна делать вид, что согласна с ее вечными придирками и бессердечными словами? – Дейрдре посмотрела на нее удивленно:
– А что еще остается делать? Надо же как-то жить? – Софи нахмурилась:
– Так вот, оказывается, почему ты все это терпишь? Потому что у тебя нет другого выхода?
Дейрдре опустила голову и посмотрела в пол. А потом, помолчав, робко улыбнулась:
– С чего ты взяла? – Пожав плечами, она повернулась и, ни говоря больше ни слова, направилась к двери.
Когда дверь за Дейрдре закрылась, Софи довернулась к Фебе и спросила сочувственно:
– Как ты думаешь, Дейрдре очень несчастна? – Судя по всему, Софи впервые посетила эта мысль.
Феба поднялась с кровати.
– Мне кажется, да, Софи. Чтобы понять это, достаточно провести хотя бы пятнадцать минут с тетей Тесс. Разве можно быть счастливой, проведя свое детство с такой матерью, как Тесс? Странно, что я только сейчас это заметила.
А что, если она сама будет так же несчастна с Брукхевеном?
