Текст книги "Оно вершится…"

Автор книги: Саймон Уокер

Соавторы: Джонатан Уокер
сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 13 страниц) [доступный отрывок для чтения: 5 страниц]

Эльфийка повернула куст в указанную сторону и медленно опустила горшок в дупло.

– Да буфет щастье ковням его! – заключил дракончик и повернулся к жрецу.

– Что нам делать теперь? – возопил тот, умоляюще протягивая руки к Ширлу.

– Тепевь вы долвны быфтво вевнуться ф свое огово, еть на живот и ежать до утва.

– А потом?

– Потом ты пидефь сюда и ефли куфт буфет в дупфе, то жевтва вафа не угодна. Токта жди вевикой беды!

– Схвати и расчлени! – Жрец шлепнулся на землю, стал загребать руками хвою и листья и посыпать себе голову.

– Чего это он? – прошептал Рагнар.

– Закапывается, – ответил Брокен. – Многие жуки закапываются, когда им страшно.

– А если куста не будет? – наконец нашел в себе силы жрец.

– Токта вадость тебе и твоим лифинкам!

– Лифинкам? – Рагнар пихнул локтем Брокена.

– Личинкам. Радость тебе и твоим личинкам, – объяснил лучник.

– Тепевь бегифе! – Ширл махнул лапами.

– Э-э… – Жрец явно не понял веление Духа.

– Бегифе, бегифе. – Дракончик продолжал махать.

– Бежать? – робко переспросила дама в горошек.

– Ефтефтвенно! – возмутился Ширл. – Кто пейвым пиибежит, тому буфет щастье!

Эльфы повскакивали с земли и бросились бегом в свою деревню. С некоторых слетали жучиные украшения, но никто даже не обернулся. Замыкали забег жрец и его свита. Когда топот Темного племени стих вдалеке, Рагнар и Брокен выбрались из своего укрытия.

– Ну, ты выдал. – Викинг протянул Ширлу руку.

– Ты мне фубы дафай! – Дракончик пожал руку викинга и начал снимать с себя растительный наряд.

Брокен осторожно вынул горшок с Маракуйяной и внимательно осмотрел растение:

– Как же они согласились принести его в жертву?

– У них этих кустов целая оранжерея. – Ширл вернул зубы на место и облегченно выдохнул. – Они его не воровали у Светлых. Видимо, твои соплеменники просто не умеют ухаживать за растениями. Или его спер кто-то из своих.

– Не может быть…

– Может. Поверь Духу. – Дракончик уселся на плечо викинга.

– Пойдем? – Рагнар слегка толкнул плечом Брокена.

– Пойдем, – ответил за лучника Ширл и треснул викинга по лбу: – Комар!

* * *

Абракадабр покинул Промежуточную Канцелярию, вышел на берег Серединного пролива, обернулся деревянным солдатиком и, пробравшись сквозь армию Мурляндии, исчез в лесочке. Там он принял свой обычный облик, что доставило волшебнику несказанное удовольствие. Абракадабр порядком вымотался, изменяя форму тела по нескольку раз в день. Немного передохнув, он заглянул в уже знакомый курятник и через час оказался в своей тайной пещере в самом сердце Черных Дебрей. Там он тщательным образом проверил содержимое плетеных ящиков для бумаг и убедился в скверной догадке – нужных документов здесь не было. Это означало, что Абракадабру предстояло путешествие в Химерику. Друид умылся, переоделся и, не переставая браниться на Кадастров, отправился в путь.

Страна переселенцев, авантюристов и богачей встретила волшебника песчаной бурей. Погодные неполадки были здесь в порядке вещей. Словно боги избрали этот континент в качестве площадки для испытаний. Воздушные вихри, разливы рек и извержения вулканов происходили в Химерике круглый год. Местные жители так привыкли к подобному ритму жизни, что им стало чудиться, будто прочего мира не существует вовсе. Они почти уверились в мысли, что события, предназначенные для всей Эйлории, происходят только на их земле, а в других краях царит смертная скука. Это привело к завышению самооценки и, как следствие всех упомянутых компонентов, к практически полному незнанию географии.

Абракадабр, предпочитавший без крайней необходимости не попадать в Химерику, тем не менее, отлично знал местные нравы. Единственным, что обладало здесь волшебной силой, были деньги. Поэтому, едва выбравшись из Системы Переходов и Пересадок, друид дошел до ближайшей фермы, купил лошадь и вскоре прибыл в небольшой провинциальный город под названием Кикимор-Сити. Там он сел на паром, пересек Кикимор-Ривер, еще немного потрясся в седле и, окончательно измотанный, очутился на холме возле Кикимор-Вуд. Мрачный и величественный лес не обратил никакого внимания на тяжело дышащего старика, въехавшего под сень вековых вязов. Несмотря на то что Абракадабр не был здесь уже очень давно, память не подвела его, каждый раз выбирая нужное ответвление тропинки. Мощные стволы стали потихоньку расступаться, пока двумя стройными рядами не образовали аллею, которая упиралась в живописную поляну. В ее середине высилась башня из серо-фиолетового камня с черепичной кровлей и флюгером на макушке. Одинокая и неприступная, она каждый раз захватывала волшебника своим видом. Две тысячи лет назад юный влюбленный чародей создал эту башню и подарил своей ненаглядной – прекрасной Мутильде.

Даже сейчас, когда до очередного раздела мира оставались считаные часы, Абракадабр не устоял перед сокрушительной волной воспоминаний. Он позволил себе спешиться и прогуляться по аллее пешком, вспоминая те чудные времена, когда в его жизни существовали другие заботы, кроме нескончаемого спасения окружающих.

Весна в тот год выдалась особенно очаровательная. Она пришла рано и быстро захватила Принтонскую Академию Магов и окрестные земли. Все ученики сделались мечтательными и рассеянными, они ходили по двору, глупо улыбались и подставляли лица теплым лучам солнца. Преподаватель неестественных наук, коим тогда и являлся Абракадабр, не был исключением из общего сезонного помешательства. Он частенько сидел на перилах балкона своего кабинета и болтал ногами, рассматривая бледный изгиб далеких гор. Казалось, сам воздух источал радость, и волшебник поглощал его полной грудью, легкомысленно заплетая в косичку собственную бороду. Запах черемухи переплетался с дымом костров, в которых садовники сжигали прошлогодние листья, прохладный еще ветерок трепал волосы, и эти простые будничные удовольствия затмевали собой все иллюзорные сокровища мира.

И вот, среди этого праздника пробуждения, явилась она.

Во вторник, сразу после обеда, видавшая лучшие времена и потому устало скрипевшая карета привезла в Академию новую преподавательницу лавхимии. Орлиный взгляд сидевшего на своем насесте Абракадабра сразу выхватил из общей кутерьмы точеную фигурку в скромном сером платье, с чемоданом в руке. Даже на том почтительном расстоянии, что разделяло двух молодых людей, они встретились глазами, и в ту же секунду самая непостижимая в мире сила пронзила обоих. Маленький пухлый ребенок с крыльями и луком, в существование которого верят некоторые семейные чародеи, ловко нанизал новых жертв на свою стрелу. Мир остановился, весна забылась, и все, кроме васильковых глаз, перестало существовать для Абракадабра. Мутильда, которая впоследствии отрицала тот факт, что видела глаза юноши так же хорошо, как он ее, как ни в чем не бывало изящно проследовала через двор и скрылась за дверью главного входа. Небо перевернулось, и Абракадабр упал с балкона.

Их роман был стремителен и прекрасен. Он создавал для нее единорогов, она превращалась в соловья и пела ему песни. Он устилал пол ее комнаты живыми луговыми цветами, она шила ему модные балахоны. Вместе они были всегда и везде, для окружающих они перестали существовать как отдельные личности. На их свадьбе гуляла вся Академия. Магистры сбросились и купили молодым кусочек земли на берегу реки, что текла неподалеку. Он выстроил настоящую башню волшебника и подарил ей, а она разбила вокруг чудесный сад и украсила дорогу аллеей вязов. Они жили счастливо и очень недолго.Сперва одна заварушка за обладание миром, потом другая. Магические конфликты сменяли друг друга, отдаляя супругов, делая их встречи все более редкими. Абракадабр пропадал в библиотеках и на полях сражений, Мутильда, будучи не в силах нарушить запрет мужа и помочь ему в защите Эйлории, посвящала все свое время Академии. Борода волшебника становилась все длиннее и белее, а глаза его любимой жены все печальнее. В итоге, спустя полтора десятка веков совместной жизни, Мутильда оставила практику, перенесла башню в Химерику и уединилась среди книг и бесчисленных кошек. Абракадабр заметил отсутствие жены лишь спустя пять лет. Явившись из очередного похода, он обнаружил заросший пустырь и короткое письмо в почтовом ящике.

Дверь, как всегда, была открыта. Такова традиция волшебников: ведь тот, кто пришел с добром, всегда желанный гость, а кто обладает силой навредить, того дверь не остановит. Абракадабр вошел в гостиную и огляделся. Словно и не было этих суматошных веков, все вокруг такое родное, знакомое. Будто их свадьба отгремела только месяц назад. Вот зонтик для двоих, что подарил декан, вот диван, который они купили на восточном базаре, а вот шкаф… Шкаф. Абракадабр шмыгнул носом и потянул на себя тяжелые створки, он вновь превратился в Главного Друида остро нуждающейся в спасении Эйлории. Бумаги, семейные рисунки, старая переписка с коллегами. Нет, все не то. Волшебник выуживал ящик за ящиком, слюнявил палец и листал бесконечные архивы совершенно ненужных, но таких дорогих сердцу листов. Потом он перерыл содержимое полок и даже нескольких больших шкатулок. Документов не было. Что ж, остается чердак. Если их нет и там, то либо Мутильда разожгла ими камин, либо они валяются в Цитадели Мудрых, что очень вряд ли. Абракадабр медленно поднимался по каменным ступеням винтовой лестницы и разглядывал настенную выставку гобеленов, которые ткала его жена каждый раз, когда он отправлялся на очередную войну. Неужели это было так часто?

Широкий прохладный коридор вывел к новой лестнице, на этот раз деревянной и расшатанной. Крышка люка открылась на удивление легко, словно ее недавно смазали. Чердак был по обыкновению пылен и мрачен. Абракадабр щелкнул пальцами, зажигая прихваченную внизу свечу. Сквозь маленькое и почти заросшее паутиной окошко в крыше падал мутный луч лунного света. Он пронизывал вселенную пылинок и упирался в старый дубовый стол, что стоял когда-то в Академии, в кабинете преподавателя неестественных наук. За столом кто-то сидел. Абракадабр прищурился, пытаясь при свете свечи рассмотреть силуэт. Тщетно. Контур человека выглядел плоским, словно был вырезан из листа железа. Волшебник медленно подошел ближе и задул свечу. Луч из оконца, лишившись конкурента, выхватил смутные черты лица сидевшего за столом – острые скулы, высокий лоб, сломанный когда-то нос; они казались размазанными, будто нарисованные нетвердой рукой. Абракадабр узнал человека. Если можно назвать человеком Верховного Демона во плоти.

– Привет, – просто сказал друид, словно встретил соседа с лейкой.

– Здравствуй. – Голос Драгомора шел со всех сторон, путая источник и отражения.

– Ты не видел Мутильду? – Абракадабр внутренне сжался в ожидании ответа.

– Твою несчастную жену? – совершенно равнодушно уточнил демон. – Да, я ее видел.

– И ты… – Комок застрял в горле, заставив Абракадабра замолчать.

– Что? – Контур слегка покачнулся. – Ты хочешь узнать, не сделал ли я чего-то такого, что могло ее расстроить?

– Я только…– Нет, – резко перебил Драгомор. – Я не смею претендовать на твою роль в этом мире.

* * *

Орки сидели у костра и задумчиво поджаривали над огнем кусочки хлеба, нанизанные на палочки. В ходе исполнения приказа короля у Роя и его подчиненных возникла очень серьезная проблема. Они не знали, куда и когда нужно прятать девицу в янтаре.

Эммануил приказал передать Рагнару ультиматум и сокрыть камень с заколдованной подружкой викинга в надежном месте недалеко от Кронвейра. Рой бережно свернул пергамент с посланием, положил его в сумку и кивнул. И только выйдя за городские ворота, начал анализировать слова бывшего Главного Друида. Общими усилиями орки пришли к выводу, что «сокрыть» – значит спрятать. Над значением слова «ультиматум» они задумываться не стали, так как оно вряд ли имело серьезное влияние на ход операции. Дальше возникал вопрос – где то надежное место, о котором говорил Эммануил? И еще было непонятно, в какой момент следует прятать девицу, до передачи послания или после. Разногласия при обсуждении проблем быстро переросли в потасовку между Гемом и Мором, которую Рой прекратил угрозами и предложением поджарить хлеб.

– Я думаю… – Гем внимательно понюхал горбушку и отправил ее в рот. – Надо здесь.

– Что здесь? – переспросил Мор.

– Прятать, – объяснил Гем.

– Почему здесь?

– Ну а где же еще? – удивился Гем.

– Сказали: «Недалеко от города», – процитировал Эммануила Рой.

– Вот, – довольно улыбнулся Гем. – Я же говорил.

– А с чего ты взял, что это надежное место? – не унимался Мор.

– Ну… – Гем поскреб палочкой за ухом, – мы сидим здесь уже около часа, на нас никто не напал, и мы даже никого не видели. Значит, место надежное.

– После того как Корениус со своими чудиками ушел к Перешейку, – Рой отпил из фляжки, – в Черных Дебрях некому на нас нападать. Весь лес стал надежным.

– И я про то! – поддакнул Гем. – Засунем ее в дупло и поедем к викингу. Я так думаю.

– Почему в дупло? – не сдавался Мор. – Может, лучше ее закопать в муравейник? В дупло любой может влезть, а в муравейник просто так не полезешь. Муравейник – надежное место, – подвел итог он.

– Надежное место – это лес! – возмутился Гем. – Зачем нам искать надежное место в надежном месте? Одного леса достаточно!

– Так ты же сам дупло предлагаешь, – не уступал Мор. – Дупло – это ненадежное место?

– Ну…

– Тогда, если Эммануил спросит, ты скажешь, что спрятал камень в ненадежном месте?

– Я…

– Когда он приказал спрятать его именно в надежном месте?..

– Если Эммануил спросит, скажем, что спрятали девицу в лесу, – подвел итог Рой. – Мы решили, что эта полянка недалеко от города и находится в надежном месте, правильно? – Гем и Мор кивнули. – Значит, осталось решить, когда ее прятать, сейчас или потом.

– Я предлагаю сейчас, – заявил Гем.

– Почему?

– Потому что мы уже здесь. А если сначала поедем к викингу, то можем забыть, где находится эта полянка.

– А если он… – Мор пригнул голову.

– Что?

– Если викинг разозлится?

– Он наверняка не обрадуется, – задумчиво протянул Рой.

– И может на нас напасть…

– И?..

– Ну, – Мор сглотнул, – если он начнет нас пытать, то Гем не выдержит и расскажет про эту полянку.

– Почему это я?! – Гем сжал кулаки.

– Стоп! – Рой встал и решительно плюнул в костер. – Никого он пытать не будет – у нас его подружка, – делано небрежным тоном сказал он. – А камень мы возьмем с собой. Так, на всякий случай.

Разобравшись в последовательности собственных маневров, орки отправились по знакомому уже маршруту – через Портал в Корвинол, к ближайшему входу в Систему Переходов и Пересадок.

Гробница, мрачно таящаяся в неприметном холме у подножия Предельного Хребта, встретила путников неизменной сыростью и занавесями из паутины. Орки боязливо жались друг к другу, пока не достигли саркофага, прислоненного к стене. Его крышка служила дверью Перехода.

– Там точно никого нет? – Гем показал подрагивающим пальцем на высеченные в камне узоры в виде длинных рогатых черепов.

– В прошлый раз не было. – Рой достал жетоны и быстро оглянулся.

– А в этот? – Мор попытался отодвинуть плечом Гема, чтобы проникнуть в Систему первым.

– И в этот никого. – Рой отсчитал три металлических кругляша и аккуратно спрятал другие три в карман на пуговичке.

– Я слышал истории…

– Заткнись.

Первый жетон юркнул в предназначенную для него прорезь и тихо звякнул где-то в недрах саркофага. Каменная крышка дрогнула и удивительно легко отошла в сторону. Гем и Мор, пихая друг друга, заглянули внутрь. Небольшая комната была пуста.

Рой уже начал заносить ногу для придания Гему стартовой скорости, как вдруг в дальнем и, естественно, совершенно неосвещенном углу пещеры раздалось шипение. Гем вздрогнул и зачем-то вцепился в перевязь Роя. Мор взвизгнул и толкнул Гема вперед. Рой схватился за выступ стены. В течение нескольких секунд силы борющихся в проеме орков были равны, а затем крышка саркофага стала закрываться. Время на проход по одному жетону вышло. Мор, видя исчезающую спасительную внутренность Системы, уперся лбом в спину Гема и совершил решающий рывок. В результате все трое сорвались с места и кубарем влетели в Переход. Дверь закрылась.

Комната освещалась мягким желтоватым светом. Страшное шипение вместе со всеми прочими звуками исчезло, оставив орков недвижно лежать на холодном полу под аккомпанемент собственного сопения. Первым решил пошевелиться Рой. Он осторожно встал, огляделся и медленно выпрямился. Ничего ужасного, того, что вполне могло случиться при нарушении правил пользования Системой Переходов и Пересадок, не происходило. Рассказы Эммануила про стражей, внимательно следящих за количеством входящих и количеством потраченных посетителями жетонов, пока не подтверждались. Рой пнул по очереди Гема и Мора, продолжавших притворяться мертвыми:

– Вставайте, психические. Вроде проскочили.

И тут раздался свист. Резкий, пронизывающий, хватающий за что-то внутри и заставляющий немедленно бежать. Орки так и поступили. Они бросились к схеме, висящей на стене, и ткнули в несколько кнопок разом. Комната вспыхнула от яркого света, стены ее слились в стремительном движении и замерли вновь. Теперь они были кирпичными и содержали в себе дверь. Свист не прекращался. Рой распахнул дверь ногой и помчался по длинному коридору, Гем и Мор неслись следом. Коридор стал забирать вправо и уперся в лестницу, которая плавно двигала ступени вверх. Длинные фонари на стенах освещали жерло уходящего ввысь тоннеля. Рядом с лестницей стоял стеклянный короб, внутри которого шевелилась чья-то тень. Потом дверь открылась, и из короба явилась высокая худая старуха в синем платье. В руке она держала полосатый жезл, а в зубах сжимала сверкающий свисток. Рой и Гем успели проскочить мимо хранительницы лестницы, а Мор получил жезлом по спине. Орки впрыгнули на лестницу и помчались по ней, отталкивая друг друга и перескакивая через несколько ступеней за раз. Свист вдруг прекратился, но лишь затем, чтобы уступить место низкому голосу.

– Вы нарушили правила. Оставайтесь на месте, за вами придут. – Голос шел сверху и отражался в стенах тоннеля, приобретая еще более зловещий оттенок.

Орки дружно ускорились, хватаясь руками за ограждение лестницы и настенные фонари. Наверху, там, где лестница кончалась, появились два квадратных силуэта. Каменные лица с тяжелыми челюстями безучастно наблюдали за приближающимися нарушителями.

– Го-ле-мы! – выдохнул Мор, первым заметивший опасность.

– Ста-ру-ха! – ответил Гем, увидевший несущуюся за ними хранительницу с жезлом.

– Раз-бе-га-ем-ся! – решил Рой, прыгнул на широкий парапет слева от лестницы и помчался по нему.

Мор тут же перепрыгнул на правый парапет, а Гем пригнул голову и пошел на таран. Через несколько мгновений орки достигли каменных охранников, которые уже занесли руки с такими же жезлами, что и у старухи.

Тактика орков сработала. Големы не оказались умными ребятами и не успели поделить трех нарушителей на два жезла. Пока они вращали головами, Рой пролетел мимо них с одной стороны, Мор с другой, а Гем резко нырнул и проскользил между ними на животе. Только зловредная старуха каким-то непостижимым образом успела догнать Гема и в прыжке огреть его жезлом.

Сразу после лестницы беглецы попали в зал с несколькими дверьми. Разбираться времени не было, они ворвались в первую попавшуюся, ткнули в схему и через пару секунд оказались на лесной опушке. Комнаты, старухи и големов не было. Только лес и каменная плита с прорезью для жетонов под ногами. Рой нагнулся, провел рукой по заросшей мхом кладке и с трудом разобрал нацарапанные символы.– «Полянка», – прочел орк название места прибытия. – Это где?..

* * *

Явление Рагнара, Ширла и Брокена с кустом Маракуйяны в руках вызвало в Елойе, столице Стеклянного острова, всеобщий восторг. Праздник начался моментально, сопровождая каждый шаг отважных героев. За ними следовала вереница из танцующих горожан, музыка лилась отовсюду, а флаги вдруг стали ярче и бились среди крон, несмотря на полный штиль. Пестрая толпа, постоянно увеличивающаяся в размерах, наполняла собой мосты и площади подвесного города. Когда процессия приблизилась к королевскому шатру, в ней были все жители Елойи.

Яуляй показался из своего тряпичного чертога, увидел священный куст и моментально прослезился. Прутик выпал из его руки, и повелитель эльфов бросился обнимать всех, кто оказался поблизости. Добравшись до спасителей реликвии, Яуляй торжественно пожал мужественные руки и пообещал, что армия Стеклянного острова будет в Колдхарте не позже завтрашнего вечера.

Месяц Очищения был объявлен завершенным, на площадях появились полные угощений столы. Даже несмотря на то, что куст Маракуйяны был совсем крохотным и не мог обеспечить всех эльфов блаженным напитком, сам факт возвращения растения на почетную клумбу привел жителей города в состояние эйфории.

Поздний вечер расцвел тысячами огней, праздник охватил Елойю, заставив город пританцовывать вместе с его обитателями. На Королевской площади за огромным столом рядом с Яуляем восседали Рагнар, Брокен и Ширл. Друзья решили погостить несколько часов у безмерно благодарных эльфов, прежде чем отбыть в столицу Ледяных Пик. Брокен болтал с родителями, Ширл на бис рассказывал историю о явлении Темным Духа-Огородника, а Рагнар, опустошив графин эльфийской настойки, плясал в хороводе с местными красавицами. Оранжевое лицо викинга, так и не отмывшего до конца сок противокомариного растения, светилось обещанным внутренним солнцем. Эльфийки, облаченные в полупрозрачные платья, извивались в танце вокруг героя, одаривая его взглядами, от которых можно было зажигать факелы. Пророчество, демоны и грядущая битва миров плавно отодвинулись на второй план. Рагнар уже всерьез стал задумываться о ночевке в Елойе, когда сквозь толпу протиснулся Альмамон и ухватил викинга за локоть.

– К вам посетитель! – проорал юный эльф, целясь в прыгающее ухо танцующего Рагнара.

– Кто? – удивился викинг.

– Орк!

– Орк? – Рагнар сделал сложное па и едва устоял на ногах. – Орк – это плохо. Его лучше убить.

– Он говорит, что у него к вам послание. Очень важное! – Альмамон повис на руке викинга, пытаясь обуздать танцора, словно своенравного жеребца.

Рагнар продолжал плясать с висящим на нем эльфом. Он улыбался девицам, задорно подпрыгивал и будто случайно поигрывал мышцами. Альмамон вновь дотянулся до уха викинга, набрал воздуха в грудь и закричал:

– Послание касается В’Али!

Рагнар вздрогнул и перестал улыбаться. Потом стряхнул с себя эльфа и схватил его за плечи:

– Ты не ослышался?

– Нет, – замотал головой Альмамон.

– Где он?

– Там, где и вы появились, возле статуи…

– Веди!

Рагнар решительно шагнул в толпу, таща за собой собственного проводника.

В храмовом саду, вдали от праздничных гулянок, томился Рой. Он стоял во мраке, намеренно спрятавшись от света редких факелов. На орке были крестьянский балахон, подпоясанный веревкой, и дамская соломенная шляпа с вызывающей ромашкой из коры. Бороду Рой на всякий случай сбрил. После конфликта со старухой хранительницей и ее каменными помощниками орки решили не рисковать и временно воздержаться от совместного посещения Системы. Гем и Мор остались в лесу близ полянки с одноименным названием, а Рой раздобыл у проезжего торговца новый гардероб и отправился на Стеклянный остров. Уловка сработала, позволив Рою без приключений добраться до эльфийской столицы. Выйдя из Перехода, он наткнулся на Альмамона, который знал, где искать викинга, и обещал привести его в сад. Теперь орку предстояло выполнить самую опасную часть миссии – вручить Рагнару ультиматум. Рой не питал иллюзий: если от прочих неприятностей можно было убежать или попробовать с ними справиться, полагаясь на силу, то в случае с викингом оставалось надеяться только на удачу. В итоге предыдущей встречи орк несколько часов провалялся без сознания. Тогда он пнул Ширла. Теперь он украл подружку викинга. Пусть не сам, но это можно даже не пытаться объяснить, ведь…

– Где он?! – Гневный голос прервал размышления орка.

Рой вздрогнул и зачем-то поправил шляпу. Из темноты появился решительно шагающий Рагнар, вслед за которым семенил Альмамон.

– Я, – Рой неуверенно кашлянул, – здесь.

– Ты! – Викинг остановился в шаге от орка и начал хлопать себя по бедру в поисках меча.

– Мне велено передать вам послание, – совершенно чужим голосом произнес Рой и протянул Рагнару свиток.

– Где мой?.. А… там, у Брокена… – Викинг вспомнил, что оставил оружие в шатре семейства Боу. – Кем велено? – Рагнар взял послание и сорвал сургучную печать.

– Владыкой Мурляндии.

– Этим гнусным колдунишкой?

Рой предпочел оставить реплику без ответа. Рагнар подошел к закрепленному на стене беседки факелу и стал шевелить губами, вникая в текст.

– Что-о-о?.. – Глаза викинга округлялись, а брови поднимались. – «Изволили взять в плен»? «Заколдована и сокрыта в надежном месте»? «Будет возвращена в надлежащем виде в случае отказа от битвы»?

Рагнар дочитал ультиматум, свернул пергамент, сделал шаг к Рою, потом вновь развернул пергамент и перечитал послание еще раз. Вены на лбу викинга вздулись так, что, будь на Рагнаре шляпа, она могла бы лопнуть.

– Где она? – четко разделяя буквы, наконец спросил он.

– В надежном месте, – тихо ответил Рой, изо всех сил стараясь не побежать прочь.

– Ты знаешь, что я с тобой сделаю?

– Я всего лишь гонец…

– Что там написано? – Альмамон попытался заглянуть в пергамент. – Я могу чем-нибудь помочь?

– Это чучело вместе со своими подельниками взяли в плен одну девушку, – шумно выдыхая через нос, ответил Рагнар. – Их королик приказывает мне сдать оружие и следовать в условленное место. Там я должен провести два дня, пропустить битву на Перешейке, и тогда они отпустят девушку.

– И никто не должен об этом знать, – добавил окончательно взмокший от переживаний Рой.

– Я уже знаю, – задумчиво ответил эльф. – Я могу пойти с тобой, если тебе нужна помощь.

– Спасибо, – деликатно кивнул Рагнар. – Это тоже запрещено.

– Тогда поспеши… – Альмамон всплеснул руками. – Если твоей любимой грозит опасность…

– Ну, – смутился викинг, – мы с ней не то чтобы… Ты думаешь, я могу верить этой писульке?

– Есть только один способ это выяснить.

– Ты прав. – Рагнар недовольно поморщился. – Надо ехать.

– Я хочу напомнить, – вдруг ожил Рой. – Вам приказано…

Викинг не глядя взмахнул рукой и врезал кулаком по свежевыбритому подбородку орка. Достаточно сильно, чтобы выразить свои чувства, и недостаточно для того, чтобы лишить гонца сознания. Рой заскулил и отступил в тень в поисках слетевшей шляпы.

– Спасибо за помощь. – Рагнар пожал руку Альмамону. – Если кто-нибудь спросит про меня, ты ничего не видел и ничего не слышал. Понял?

– А если?..

– Особенно Брокен или Ширл.

– Понял, – кивнул эльф. – Знаете, – вдруг добавил он, – я вам так завидую! Если бы я мог променять свою работу на ваши приключения…– Если я оставлю этих чудиков в живых, после того как освобожу В’Алю, – кивнул Рагнар, – я скажу им, чтобы в следующий раз они украли твою девушку.

* * *

Абракадабр в оцепенении стоял посреди чердака и не мигая смотрел на силуэт Драгомора. Верховный Демон, а точнее, его образ, похожий на трафарет, колебался в воздухе, то становясь ярче, то почти пропадая в неверном свете луны. Волшебник боялся задать следующий вопрос про Мутильду, а его фантазия захлестывала разум вариантами ответов. Драгомор тоже молчал, очевидно наслаждаясь исходящей от Абракадабра волной страха. Словно добавляя сцене трагичности, в окошко проникли лучи Алой Звезды.

– На этом континенте она не такая яркая, да? – тихо произнес Драгомор.

– Пожалуй, – согласился волшебник.

– Забавно. – Верховный Демон хихикнул, словно задумавший шалость ребенок. – Местные химерские ученые объявили мою звездочку кометой. Теперь они строят гипотезу, согласно которой вся жизнь в Эйлории появилась из пылинок, слетевших с кометы и упавших на землю.

– А племена народа Дичка, что обитают на севере, принимают звезду за изгнанного бога. Они вывалялись в красной глине и ждут небесной кары.

– Ты тоже слышал? Жаль, времени нет, хотел бы я на них посмотреть.

– У тебя нет времени? – Абракадабр немного успокоился, наконец совладав с эмоциями.

– Конечно! – делано изумился демон. – Мертвая Линия на носу, а дел еще невпроворот.

– Ты так увлекся собственной выдумкой, что сам начинаешь в нее верить?

– О чем это ты?

– Не валяй дурака. – Волшебник медленно раскурил трубку и присел на табурет напротив Драгомора. – Я знаю правила игры.

– Неужто?

– И я знаю, кто пишет пророчества.

– Удиви меня.

– У меня только один вопрос – почему бы вам с братом не бросить жребий и не поделить миры раз и навсегда? Зачем перетряхивать каждый из них, словно колоду карт, всякий раз, когда вам становится скучно?

– Если ты такой умный, то почему бы тебе не избавиться от избитых суждений? С чего ты взял, что нам нужны эти миры?

– Так оставьте их в покое.

– Я бы рад, да только без нас они свернутся в трубочку. Когда вы научитесь сами руководить собственной жизнью, я в тот же миг с превеликим удовольствием удалюсь на покой и займусь другими делами.

– Как ты можешь притворяться жертвой? Ты никогда не считал, сколько душ сгинуло в вечных войнах?

– Эти люди так и так не жили бы вечно. И ты, и даже я когда-нибудь окажемся в других мирах, это неизбежно. Но пока мы здесь, у нас есть назначение. Я моделирую проверочную ситуацию – ты ее разруливаешь согласно собственным убеждениям. Мы в одной лодке.

– Проверочную ситуацию? Для тебя Эйлория – бездушная конструкция? – гневно воскликнул Абракадабр.

– У меня работа такая, и не смей на меня орать. – Силуэт демона угрожающе подался вперед. – Кто-то должен строить, а кто-то проверять на прочность. Ты судишь о мироустройстве, сидя на чердаке бывшей жены, а я вижу всю картину. И я буду сталкивать лбами народы до тех пор, пока меня будут слушать.

– Всегда найдутся новые зигмунды.

– Значит, наш спор вечен. Лично меня это огорчает.

– А почему бы не сделать мир лучше?

– Помочь всем? Дать еду, горы золота и одинаково красивых супругов каждому? Как ты себе это представляешь? Явиться в лучах небесного огня и густым басом призвать всех к порядку?

– А ты пробовал?

– Пробовал. Тот мир назывался Кайфелия. Он был полон гармонии и красоты. Все люди стройны и вечно молоды. Сады рождали пищу в избытке, никто никого не убивал, браков не существовало. Коллективный разум содержал исчерпывающую информацию о науках. Мы создали этот мир и стали наблюдать, вмешиваться в ход событий никто не имел права.

– И?..

– Восемьсот три года идиллии закончились массовым самоубийством. Отсутствие личности и саморазвития уничтожили мир в считаные минуты. Просто в их общем разуме появилась мысль о переходе в другое воплощение, и они все одновременно с ней согласились. Даже планета развалилась на куски.