Текст книги "Золотая девушка"

Автор книги: Саймон Гандольфи

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 14 страниц)

«Золотая девушка» боролась с ветром, сдерживали только паруса. Трент не думал о «Зодиаке». Спаслись они или нет – теперь уже ничего не поделаешь. Вдруг он почувствовал рывок буксирного троса и только тогда осмелился посмотреть через плечо. В первое мгновение в глаза бросилась лишь огромная стена прибоя, темная внизу, как корни волос у мертвого белокурого человека. Лишь присмотревшись, он смог различить черный силуэт лодки на фоне белой пены. Люди на «Зодиаке» изо всех сил тянули буксирный трос, но, так как лодка была тяжелая, ее сносило ветром все дальше и дальше. Еще минута – и она окажется бортом к волне.

– Эй там, смотрите! – закричал Трент, не зная, услышат его или нет. – Поворачивайте оверштаг!

Поворот штурвала – и снова волна не вовремя ударила в нос яхты. Трент увидел, как кто-то ухватился за основание кливера, пытаясь снова поймать ветер. Катамаран зарылся носом в волны, порыв ветра – и вот уже яхту развернуло на другой галс, паруса слабо заколыхались. Они потеряли десять метров из-за этого маневра, и «Зодиак» едва не выбросило на риф. Трент посмотрел на навигационный прибор Лорана. До прохода в рифе оставалось двести метров прямо по левому борту. Надо поднимать дополнительные паруса, но Трент не мог оставить штурвал. Он бросил взгляд на Гомеса, который все еще лежал, распластавшись на пороге Рубрика. От него никакого толку.

Рядом появился маленький маньяк с ножом, Мигелито, хохотавший, словно перевозбужденная школьница на дне рождения. Он закладывал себе в нос белый порошок и глубоко дышал, как запряженная лошадь, переводящая дыхание после длинной борозды. Над верхней губой у него остались белые полосы.

– Эй, мэленький сэбэка! – захихикал он, глядя на Трента выпученными глазами. – От этого маленького чертова паруса тебе не быть никакой пользы!

«Что он в этом понимает?» – подумал Трент. От ярости кровь прилила ему к лицу.

Мигелито пальцами запихнул наркотик в нос и расплылся в яркой улыбке. Снова визгливо захихикал, и смех его эхом зазвенел в голове Трента. Раздались идиотские слова, словно позаимствованные этим паяцем из низкопробного американского фильма:

– Хэй, мэленький сэбэка! Тебе нужна помощь от Мигелито? Скажи, да?

Как будто этот маньяк-убийца, принявший дозу кокаина, мог чем-то помочь…

– Эй, мужик! Мигелито знает все эти чертовы штуки… Поверь! – Метис поднялся на ноги и, пошатываясь и пританцовывая, пошел по палубе. – Где парус, мужик? Скажи Мигелито, он сделает хорошо.

Вдруг до Трента дошло, что кливер уже спущен. Как ни невероятно, но никто, кроме маленького метиса, этого сделать не мог. – В рундуке с левого борта. Возьми черный мешок, на нем нарисована белая единица.

Волна подняла катамаран и подбросила еще на несколько метров ближе к рифу.

– Я поворачиваю! – крикнул Трент Мигелито, но коротышка продолжал, покачиваясь, идти вперед.

Очередная волна подняла «Золотую девушку», и Трент, использовав спуск для увеличения скорости, развернул штурвал, наполняя таким образом кливер, хотя яхта и шла против ветра. Затрещал гик. Трент оглянулся на «Зодиак», высоко поднятый на гребень волны, которая неминуемо должна была разбиться о риф. Буксирный трос натянулся, как струна, и стащил лодку с волны, загрохотавшей о ждущий добычи риф.

На носу показался желтый расчехленный парус генуя. Волоча его за левый конец, Мигелито пробежал вдоль борта к лебедке.

– Хэй, Мигелито сделал хорошо, а? – захохотал он, подпрыгнул, как танцор, и устремился к парусу правого борта. Управившись, он спрыгнул обратно в кубрик и загавкал, как собака.

– Ну, поднимаем этого сукиного сына на мачту, готов, мэленький сэбэка?

– Готов, – ответил Трент и увидел, как метис, подтянувшись на одной руке, запрыгнул на крышу кубрика, чтобы быстрее отдать приказание солдату у мачты.

Желтая генуя побежала вверх по рее. Катамаран устремился вперед, увеличив скорость благодаря большому парусу, и «Зодиак» рванулся за ним. Проход в рифе чернел меньше чем в двухстах метрах по левому борту, в любой момент мог налететь новый порыв ветра. Трент стер с глаз капли дождя и попытался прикинуть скорость и расстояние, необходимое для безопасности «Зодиака», идущего на буксире. Как минимум метров пятьдесят.

– Поворачиваем! – крикнул он, с удивлением обнаружив невероятный профессионализм любителя кокаина, который спрыгнул обратно в кубрик, намереваясь спустить геную.

– Хэй, мэленький сэбэка, клэссно прэшел дистанцию! – захохотал метис, засовывая в нос белый порошок. – Напугал их до смерти.

– Лучше испугаться, чем умереть, – ответил Трент. – Где ты научился управлять яхтой?

– Мигелито катался под парусом с одной вдовой, гринго. Два месяца. А потом она посадила Мигелито за решетку. Тяжелое было время. – Он захохотал. – А теперь шеф делать Мигелито подарок. – Он провел воображаемым ножом по горлу. – Один мертвый гринго…

Глава 6

Трент не ошибся в своих догадках насчет конечного пункта их путешествия. Это действительно был северный рукав реки Бельпан. Стоило им только оказаться в безопасности, войдя в поросшее мангровыми деревьями устье, как Трент высадил людей из «Зодиака», приказав предварительно разложить груз вдоль бортов «Золотой девушки». Ветер почти не дул в корму, и он решил поменять геную. Паруса распростерлись над спокойными водами реки, как крылья гигантской бабочки, едва первый луч рассвета осветил небосклон.

Темно-зеленые мангровые заросли, обрамлявшие берега реки, переходили в настоящие джунгли. Бледные стволы рамоновых деревьев поднимались в растущем террасами мелколесье веерных пальм и лиан, тополя затеняли берег реки. Как на часах, стояли пальмы «слоновая кость», увешанные гроздьями орехов, напоминавших огромные осиные гнезда. Над южным берегом высилась серая известняковая скала, буйно поросшая диким красным жасмином. Берега были усеяны белыми звездами цветов дикого кофе.

В таком лесу с дерева на дерево должны перелетать попугаи, устремляясь вниз в поисках добычи; должны спешить по своим делам туканы, белые и серые цапли, бакланы, трогоны. Но ничто не двигалось, ни единый звук не нарушал тишины: ни всплеска ярко-синего зимородка над водой, ни треска цикад. Лес затаился в предчувствии беды, и только дождь лил как из ведра.

«Реквием для монаха», – подумал Трент, глядя на Мигелито, присевшего на крыше кубрика. Последние полчаса этот коротышка все посмеивался себе под нос, подтачивая свой тесак, острый как лезвие бритвы, о внутреннюю часть ремня. Трент не сомневался, что Мигелито убьет его и получит от этого удовольствие – реванш за все, что произошло с ним в американской тюрьме, и за вдову-американку, упрятавшую его туда.

Гомес пришел в себя и с мрачным выражением лица уселся позади Трента в кубрике. С того момента как Трент выловил его из воды, они не обмолвились ни словом. Видимо, Гомеса все-таки это угнетало, и наконец он тихо проговорил:

– Я ничего не могу поделать.

Трент не ответил. Ответа и быть не могло. Оба – профессионалы и знают правила игры. Но все-таки разница между ними была в выборе хозяев. Что бы ни случилось, Гомес сам сделал свой выбор.

Добро и зло… Конечно, это старомодные принципы для общества, живущего безо всякой морали. Но все-таки для Трента они существовали, по крайней мере потому, что его жизнь часто висела на волоске. Хотелось бы знать, что задумал Луис. Хотя бы для того, чтобы понять, во имя какой цели полковник Смит пожертвовал его жизнью и какую информацию от него скрыл. А еще интереснее то, какие силовые структуры и какие хозяева стоят за Луисом. Ясно было одно: неспроста все это, все дела, с которыми связаны колумбийские убийцы от наркобизнеса.

Убийцы… Трент, кажется, нашел верное слово. Так же, как когда-то понял, что нельзя использовать слово «верующий» по отношению к протестантским террористам в Северной Ирландии. Точность языка важна, когда твоя жизнь в постоянной опасности. Обозначение словом «верующий» этих протестантов из Ирландской республиканской армии[7]7
  ИРА – военная организация ирландского национально-освободительного движения.


[Закрыть] было для Трента, убежденного католика, оскорблением всего католического общества, преобладающее большинство которого было против терроризма, поскольку испытывало само на себе все его прелести.

Но терроризм был скорее следствием, чем причиной. Трент хорошо уяснил это для себя, пока боролся с ним. Однако это не оправдывало действий тех слабых озлобленных и развратных людей, которые использовали его в своих целях. Внедряясь в террористические организации, Тренту приходилось наблюдать самые разнообразные формы философского оправдания зла. Но это все ложь. Для Трента это было аксиомой и сейчас и тогда, когда он планировал провал террористических организаций, в которые внедрялся.

Прошлой ночью в иные моменты страх полностью овладевал им и становился почти неконтролируемым. Теперь же, с первым лучом рассвета, вместе с реальной угрозой смерти пришло и спокойствие – он как бы со стороны читал последние страницы своей жизни. Из кают-компании поднялся Луис. «Дьявол», – подумал Трент и улыбнулся, осознав, что продолжительный страх действует как наркотик, освобождая от реальных ощущений – участники марафона преодолевают болевой барьер, находясь в состоянии почти наркотического спокойствия.

Луис посмотрел на Трента совершенно равнодушно – пожалуй, большее внимание он уделял сандвичу, вытер нос очередным накрахмаленным платком и, аккуратно свернув его, сунул в рукав рубашки.

– Когда мы пройдем следующую излучину, причальте к левому берегу, сеньор капитан.

– Дай Бог, чтобы кто-нибудь пристрелил тебя, – ответил Трент.

Луис не отреагировал на его слова, а Мигелито весело захохотал:

– Эй, ты храбрый мэленький сэбэка, гринго!

Они обогнули излучину и увидели пристань из кучи бревен и грязную дорогу, ведущую к главному шоссе и мосту. У пристани стояли два «лендровера» вооруженных сил Бельпана и военный грузовик. Водители развернули машины в сторону шоссе, чтобы, погрузив людей, оружие и боеприпасы, тотчас тронуться с места. Эти детали заставили Трента испугаться за судьбу Бельпана, но он ничего не мог поделать.

Трент легко повернул штурвал, и «Золотая девушка» ткнулась носом в берег. Солдат у мачты спустил паруса, и Мигелито бросил швартов одному из водителей, поджидавших на берегу.

– Я бы выпил чашечку кофе, – сказал Трент Гомесу.

Но поскольку Луис был на палубе, Гомес только пожал плечами:

– Я должен загрузить машины. И еще я бы попросил тебя…

– Будь моим гостем. – Трент протянул ему восемь тысячедолларовых купюп, которые вынул из заднего кармана брюк. Он смотрел, как Гомес организовывает погрузку. Теперь понятно, что он добился прочного положения благодаря хладнокровию, физической силе и неизменной точности стрельбы. Но то, что он чуть было не утонул на глазах у Луиса, равносильно тому, как если бы он себя кастрировал. Из-за этого фиаско он скатился по социальной лестнице до уровня пеона, ну, чуть выше. А пеоны – пушечное мясо. Люди, почувствовав это, недолго будут повиноваться Гомесу. Таковы трудности ремесла бандита. Марио не светит занять его место. Командир отряда головорезов – не тот ранг, хотя он и показывал, что может возражать Луису. Мигелито же явно стал лицом более близким к начальству – возможно, потому, что он с таким удовольствием убивает. Трент заметил, что Мигелито отправил ногтем большого пальца в нос очередную партию кокаина. Почувствовав на себе взгляд Трента, метис поднял на него глаза:

– Хочешь кофе? Конечно, почему нет? Но сначала мы связать твои руки, мэленький сэбэка.

На глазах у Гомеса он связал запястья Трента так, чтобы тот мог держать кружку с кофе.

Между тем Марио вслед за последним из своих людей прыгнул в грузовик, «бюрократы» сели в один «лендровер», другой ожидал Луиса с Гомесом. Мигелито вернулся на крышу кубрика, Несмотря на то что Луис наблюдал за ними, Гомес протянул Тренту руку:

– Спасибо, что спасли мне жизнь, сеньор.

– Приходи еще, – ответил Трент, глядя на эту сцену как бы со стороны: он со связанными руками обменивается рукопожатием с бандитом. Трент почувствовал, что вот-вот истерически захохочет. Единственное, что он еще мог сделать, – это посеять вражду между двумя этими людьми. – Когда у тебя будет шанс, пристрели его, – посоветовал он, кивнув в сторону Луиса. – А нет, так он убьет тебя.

Глаза Луиса сузились, по рукам Гомеса пробежала нервная дрожь. Трент обрек одного из этих двоих на смерть – кого, покажет будущее.

Гомес перепрыгнул через леер. Трент смотрел, как он, выпрямившись, направился к головному «лендроверу». Луис высморкался в носовой платок. Его холодный взгляд на мгновение остановился на Тренте.

– Вы показали себя настоящим профессионалом, сеньор капитан. – Луис поднял взгляд на метиса:

– Позаботься о Нем. – Конечно, я отведу его в джунгли, шеф. – Коротышка захохотал, предчувствуя кровавую потеху, и провел пальцем по лезвию ножа. – Оставлю тело тэм, пусть его жрет бэльшая кошка.

В знак одобрения Луис слегка взмахнул носовым платком.

– Закончишь – присоединяйся к засаде на мосту.

Когда машины уехали, Мигелито спрыгнул к крыши кубрика:

– Хочешь пэследнюю чэшку кофе, мэ-ленький сэбэка?

– Благодарю, – согласился Трент, чтобы продлить свою жизнь хотя бы на несколько минут.

Метис опустил большой палец в кисет с кокаином и чертыхнулся, обнаружив на ногте только несколько гранул.

– Эй, мы лучше идти в салон, мэленький сэбэка. Здесь слишком много дождя, а Мигелито нужно нарезать немножко кокаин.

Он закрепил веревку, обвязанную вокруг шеи Трента, за поручень лестницы, ведущей в носовые каюты левого корпуса катамарана. Трент с кружкой кофе расположился на полу кают-компании, а Мигелито сел за стол и стал измельчать невесть откуда взявшийся прессованный кокаин на зеркале, которое Трент использовал для бритья. Казалось, он никуда не спешил: Луиса поблизости не было, а хорошо измельченное зелье ему требовалось постоянно.

– Эй, этот Бельпан – дурацкое место, – заговорил Мигелито, склонив голову набок. – Они иметь прэвительство, как будто думают, что у них настоящая стрэна. Хэтя у них только сто тысяч людей. – Он срезал еще немного кокаина и снова принялся толочь. – Да, мэленький сэбэка, дурацкое место. И у них теперь выборы, в этом дурацком месте. Ни охраны, ничего. Мужик, да они просто психи. Мы переловим их всех так же, как они сэбирают зрелые авокадо. – Он посмотрел вниз, на отражение Трента в зеркале, и подмигнул ему. – Дэ, дэ, мэленький сэбэка – шлеп, шлеп, шлеп! – Он показал, как собирают в корзины спелые плоды авокадо. – Мы собираемся поймать этих политиков, мэленький сэбэка. И мы собираемся сажать их в одну большую дыру, чтобы они не выбраться. И тогда сеньор Луис будет править этой мэленькой стрэна, как своей асьендой. Мы будем сажать здесь самолеты, как мухи будут сэдиться на твой тело, после того как Мигелито убить тебя. Дэ, – самодовольно сказал он, отломив еще немного кокаина. – Мы устроить все основательно, каждый чертов самолет с кокаином будет летать с остановкой в Бельпан. Это есть один большой гора кокаина, мэленький сэбэка.

– Это слишком большая операция для одного человека, – заметил Трент.

Мигелито поднял брови, удивленный тупостью Трента:

– Эй, ты думать, Луис – большой шеф? Ты есть сумасшедший гринго! Луис, как это вы говорить? Отвечает за грязные операции. Дэ, вы это так говорить. – Метис еще раз старательно повторил два эти слова, видимо, гордясь своим знанием английского языка. – Дэ, грязные операции… – Он отправил в нос очередную порцию кокаина и захохотал. – Луис есть упрямый псих, но он ничто. Мы иметь боссы повсюду, мэленький сэбэка. Мы иметь боссы из Колумбия. Мы иметь никарагуанцев Луиса. Мы даже иметь один гринго босс, которого никто никогда не видеть. Он наш мозг, мэленький сэбэка. Наша мудрая мамочка.

Значит, он, Трент, все-таки был прав. Но теперь эта информация уже бесполезна. Он представил себе президента Бельпана таким, каким видел его в последний раз, когда тот босиком стоял на краю причала на острове Сан-Пол и ловил альбул. Безо всякой охраны, если, конечно, не считать его внучку… Остальные министры, которые сейчас разъехались на встречи с избирателями, были также беззащитны. Но кое-что в сценарии все-таки не предусмотрено…

Трент поставил пустую кофейную кружку:

– Вы что, на самом деле считаете, что США и ООН позволят вам все это совершить?

– В Бельпане? – Мигелито радостно расхохотался. – Ты, псих, кто мы, по-твоему? Мы – армия Бельпана, парень, мы в военной форме, понял?

Но теперь такое не пройдет! Этого просто быть не может. Конец «холодной войны» изменил ситуацию. Закончились времена коалиций, поддерживающих или капитализм, или коммунизм. Тот, кто организовывал операцию, должен был это понимать.

– Хочешь пробовать кокаин, мэленький сэбэка? – предложил метис, выразительно посматривая на зеркало и глупо улыбаясь. – Стопроцентная штука!

Трент пропустил предложение мимо ушей.

– Парень, ты не понимать, что это лучше для тебя! – Мигелито соскоблил измельченный кокаин в кисет и встал. Он прицепил пистолет к ремню и взял в правую руку нож. – А теперь мы собираться немножко гулять, мэленький сэбэка. Ты больше не беспокоить Мигелито. Мигелито хорошо перерезать твой глотка, ты ничего не чувствовать.

Он приказал Тренту отойти подальше от перил, чтобы обезопасить себя, когда он будет отвязывать веревку. Трент окинул последним взглядом кают-компанию.

– Дэ, мэленький сэбэка. Красивая яхта, – засмеялся Мигелито. – Адью! – Он подтолкнул Трента острием ножа и вслед за ним перепрыгнул через леер на пристань. – Мы ходить совсем недалеко в джунгли, мэленький сэбэка.

Никакой тропы не было, и Тренту приходилось пробиваться сквозь густые заросли. Каждые несколько секунд он чувствовал укол ножом в спину и понимал, что метис идет за ним по пятам. Впереди открылась поляна, от которой Трента отделяли только пальмовые ветви. Он развел их и вдруг услышал знакомое сопение: Мигелито вдыхал кокакин. Трент подпрыгнул и выбросил назад правую ногу. Он достиг цели: нога попала коротышке в живот. Мигелито согнулся, а Трент, упав на землю, левой ногой снизу вверх ударил Мигелито в подбородок. Метис рухнул на колени, все еще сжимая в руке нож. Выпустив веревку Трента, он потянулся за пистолетом.

Откатившись и вскочив на ноги, Трент рванулся через поляну в заросли, не разбирая пути и прикрывая глаза связанными руками. Острые листья и шипы кололи его, впивались в руки, царапали лицо. Лианы цеплялись за ноги и за веревку на шее. Он споткнулся, упал в густой кустарник и, несмотря на страх, пополз на коленях под низко нависшими ветвями. До него доносились вопли и ругань Мигелито, пот слепил глаза. Где-то совсем рядом послышалось журчание ручья. Трент рванулся вперед и скатился в воду. Течение увлекло его и вынесло в какой-то пруд, заполненный скорее грязью, чем водой. Пытаясь достать дна, Трент хлебнул носом грязи и запаниковал. Паника была врагом. Он заставил себя успокоиться. Ноги нащупали дно, он встал, поднял руки, пытаясь смахнуть грязь с глаз, и тут увидел змею, длиной почти в метр, зеленовато-коричневого цвета, с желтым ромбом на горле. Мартиникский ботропс! Укус смертелен… Совсем рядом раздался голос метиса:

– Эй, гринго, ты плохой маленький сэбэка! Мигелито сердится!

Трент медленно повернулся, чтобы можно было ухватиться за веревку на горле. Змея подняла голову и, высунув язык, зашипела, испугавшись или рассердившись.

– Эй, гринго, я тебя видеть! – Мигелито поддразнивал Трента, будто в детской игре в прятки.

Змея опять зашипела.

Метис захохотал:

– Мигелито тебя скоро найти, маленький сэбэка!

На нос Тренту сел комар и впился в кожу. На губах чувствовался привкус болотной гнили, и эта вонь заложила Тренту ноздри. Он немного потянул за веревку. Змея бросилась на веревку, а затем уползла. Ее хвост исчез под теми кустами, сквозь которые только что пробирался Трент.

Он услышал, как метис выругался, увидев змею.

– Эй, гринго, а может, я оставлять тебя здесь и ты умирать медленно?

Послышался треск веток, характерное сопение – коротышка вдыхал кокаин: ссс-ссс. Он говорил сам с собой:

– Да, гринго, тэк я и делать. Ты умирать медленно в джунглях. Сукин Сын! Мигелито говорить шеф, что ты покойник.

Ожидая подвоха, Трент прислушался к шелесту раздвигаемых кустов. Мигелито ушел влево. Назад к «Золотой девушке»? Или к тем, кто был в засаде на мосту? На его решение могло повлиять количество принятого кокаина… Но неужели он рискнет солгать Луису?

Трент продолжал двигаться вниз по течению ручья в сторону реки Бельпан. Он не поднимался с коленей, пробираясь по грязи сквозь колючую растительность. Вода доходила до пояса. Насколько позволяли связанные руки, он потихоньку раздвигал ими растения, стараясь делать это так, чтобы не обнаружить своего присутствия. Дождь шел уже больше четырех часов. Река поднялась почти на полметра, и ее течение, незаметное, когда они причалили к пристани, теперь образовывало пенистые водовороты.

Трент надеялся, что сможет разглядеть «Золотую девушку», но ручей впадал в реку ниже того места, где стоял катамаран. На месте Мигелито Трент залег бы в джунглях около катамарана и поджидал бы его. Так как со стороны шоссе открывался широкий обзор, яхта была единственной надеждой Трента на спасение, а имея под рукой передатчик, он мог предупредить Каспара и правительство Бельпана и вызвать крепких ребят Стива. Но метис – гангстер и предан в первую очередь самому себе. Безопаснее солгать, нежели сознаться в оплошности.

Веревка обмоталась вокруг пояса, и Трент сполз в реку, как крокодил. Ниже излучины уровень воды около берега падал, так что можно было идти по дну. Но когда он пошел против течения, река стала глубже. Он пытался продвигаться вперед, цепляясь за ветви, но в силу того, что руки были связаны, его относило назад каждый раз, когда он перехватывался. Оставалось или переплыть на дальний берег, или возвращаться в лес. Он представил себе топографию местности.

Течение огибало склон холма, расположенного на излучине выше по течению, так что ему пришлось бы метров пятнадцать карабкаться круто в гору. А бесшумно спуститься с горы, когда он подойдет к мосту, невозможно. Двигаясь же по реке, он заплывет за яхту, правда, его или будет видно с моста, или опять снесет вниз по течению. Но Луис установил засаду на мосту, чтобы останавливать членов правительства, возвращавшихся в Бельпан-Сити, и внимание его людей будет приковано скорее к дороге, чем к реке. Они ведь хотят ловить политиков в расставленные сети, как хвастался Мигелито, собирать их, как спелые плоды авокадо. Трент оттолкнулся от берега и поплыл на боку, неуклюже и медленно.

Тут он обнаружил, что ветер усилился. Плохо, хотя, с другой стороны, выйдя из устья реки, он мог бы отправиться прямо на остров Кей-Канака и спасти президента от нападения на него людей Луиса. Стало проясняться истинное положение дел. Ключом ко всему был президент. Он управлял страной еще до принятия независимости и был единственным из политиков, известным за пределами Бельпана. Захватив его, можно придать перевороту некоторый вес. Оставаясь же на свободе, президент мог попросить помощи извне. Вот зачем организаторам переворота понадобилось дискредитировать его, связав с торговлей кокаином!

За излучиной показалась «Золотая девушка». Она стояла там, где ее оставили, пришвартованная носом и кормой к причалу. Но теперь, когда уровень воды в реке поднялся и почти затопил гавань, швартовы туго натянулись.

Трент снова поплыл вверх по течению, качаясь на волнах. Благодаря ветру и дождю его не должно быть видно с моста. Он же видел мост и остановился, присматриваясь.

Люди Луиса установили пост на дальней от него стороне. Они поставили ящики с патронами друг на друга, сверху навалили стволы деревьев и укрепили дорожный указатель, на котором было что-то написано красной краской – что именно, Трент не мог разобрать, так как указатель стоял боком к нему. Бандиты надели резиновые плащ-накидки и сменили черные береты на шляпы, в которых обычно ходят по джунглям. Там ли ригели-то, Трент не разглядел.

Он размазал грязь по лицу и старался держаться ближе к берегу, прячась под свисающими над водой листьями. На мелководье приходилось двигаться на коленях, поэтому темпы передвижения нельзя было назвать значительными. На мосту показалась «Тойота-Лендкрузер». Сбавив скорость, водитель медленно подъехал к посту. Солдаты повернулись к нему и стали проверять документы.

Семь часов утра. Воскресенье…

Всего три дороги вели в Бельпан-Сити, и Луис наверняка установил посты на каждой. Выбери они для переворота будний день, на дорогах в это время было бы оживленно и известие о блокпостах быстро разнеслось бы по стране. По крайней мере кто-то из министров мог бы спастись… Еще одно доказательство превосходной организации переворота.

Теперь он находился по течению выше, чем «Золотая девушка». Ни на берегу, ни на катамаране не заметно никакого движения. Но если Мигелито его поджидает, он наверняка хорошо спрятался. Трент засек время, за которое сухая ветка доплывет от моста до яхты. Четыре минуты, чтобы пересечь реку, двести метров по течению. Для надежности придется спуститься метров на пятьдесят, за мостом течение набирало силу.

Один из бойцов Луиса, заскучав, бросил в воду сучок и стал наблюдать, как он выплывет с другой стороны. К нему присоединился другой постовой. Хотя голосов Трент не слышал, он сообразил, что солдаты устроили соревнование. Они одновременно бросили палки в воду и устремились к перилам с другой стороны моста посмотреть, кто победил. Пока они искали новые сучки, к ним присоединился третий. Мигелито среди них не было.

Трент медленно продвигался вперед, понимая, что, пока солдатам не наскучит эта забава, у него нет шансов переплыть реку незамеченным: они то и дело бросали палки и бегали с одного конца моста на другой.

Рвануться вперед и замереть, снова рвануться и снова замереть. Полчаса, час…

Трент достиг намеченного места, но течение здесь было гораздо сильнее, так что нужно перебираться под мост. Мигелито нигде не видно…

На мост вслед за «фордом» въехал «Лендровер-Дискавери». Воспользовавшись моментом, Трент, низко припадая к земле, добежал до моста и спрятался под его перекрытием. Он слышал, как «Дискавери» отъехал от блокпоста, и на мосту кто-то громко заговорил. Трент нырнул в воду под куст, росший из бетонной сваи, и, перевернувшись на спину, замер.

На мосту о чем-то спорили, слов он не разобрал. Послышался глухой звук шагов. Теперь голоса раздавались прямо над ним. Спор все разгорался. Затрещали кусты, кто-то спрыгнул с моста на берег всего метрах в девяти от Трента. Он сделал глубокий вдох и нырнул в грязную воду. Десять секунд, двадцать, тридцать… Полный рот воздуха. Трент чувствовал, как раздулись его щеки. Высунув из воды нос, он выдохнул. Шаги прошлепали по грязи к берегу. Сверху сорвался камень, покатился и упал в воду всего в метре от ноги Трента. Тишина. И вдруг послышался свистящий шепот:

– Эй, ты здесь, мэленький сэбэка? – Метис зашлепал в поисках устойчивого места. – Мигелито думать, что видит тебя.

Метис говорил негромко – значит, он доложил своему начальству, что убил Трента. Видеть его с берега Мигелито не мог. Чтобы заглянуть под мост, ему нужно было спуститься к самой воде. Но он где-то совсем рядом. Земля, подмытая дождем, не выдержала веса Мигелито и посыпалась в реку, а вслед за тем метис, потеряв равновесие, съехал вниз и, грязно ругаясь, свалился в воду рядом с кустом, под которым спрятался Трент. Теперь Мигелито наверняка заметит его. Все, что нужно сделать для этого, это встать, сделать шаг вперед и раздвинуть ветки. На мосту кто-то захохотал, и Мигелито разразился грязной бранью.

Сквозь листву Трент видел, как он вытряхнул воду из пистолета и, расстегнув куртку, вытер его о свитер.

– Что ты там делаешь? Рыбу ловишь? – раздался голос с моста.

Мигелито послал говорившего очень далеко и сделал шаг вперед, остановившись в паре дюймов от ноги Трента. Сжимая пистолет в руке, он раздвинул кусты. На дороге просигналила машина, коротышка поднял глаза кверху, прислушался.

– Эй, парень, что там за чертовщина?

– Процессия какая-то, – отозвались с моста. – Портреты какого-то усатого… Мигелито выругался и отпустил ветки.

– Здесь ничего нет, парень. Я поднимаюсь.

– Давай скорее. Смотри не утони. Автомобильные гудки слились в единый хор, чей-то голос монотонно повторял в мегафон название президентской партии и имя министра туризма и транспорта Бельпана:

«Голосуйте за Джорджа Вайсента Брауна».

– Джордж Вайсент Браун станет первым дохлым сукиным сыном! – проворчал Мигелито, забираясь на берег. Трент выжидал, стараясь отдышаться и успокоиться. Машины въехали на мост. Послышались крики, звуки клаксонов. Монотонный голос, как испорченная пластинка, твердил название президентской партии. Должно быть, там было около пятидесяти легковых машин и грузовиков. Трент выскользнул из-под куста и сделал глубокий вдох. Вытянув вперед руки, он нырнул и поплыл к противоположному берегу. Его сразу же понесло. Дважды он выныривал, набирал в легкие воздуха и снова опускался под воду. Вот уже и катамаран показался. На мгновение оглянувшись, Трент увидел, что вереницу машин остановили у блокпоста. Джорджа Вайсента Брауна он спасти не мог. Уйдя под воду, он сделал сильный толчок ногами, но бороться с течением стало очень трудно. Видимо, сказывалось длительное напряжение. Хотелось просто перевернуться на спину и лежать не сопротивляясь. Трент представил себе президента – старого, седого и слабого. Нет, он доложен оказаться на острове Кей-Канака прежде, чем люди Луиса доберутся до него. Дождь лил как из ведра, ветер становился все сильнее и сильнее.