Текст книги "Билет в никуда"

Автор книги: Саймон Дж. Морден

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 7 страниц)

Фрэнк внимательно изучил посадки риса. Каждое растение сидело на подносе в отдельной дырке, а внизу струилась вода, постоянно омывая корни богатым минеральными веществами бульоном. Все минералы были доставлены с Земли в концентрированном виде, в запечатанных контейнерах, просто обозначенных «А», «В» и «С». Каждой группе растений требовалась своя смесь трех субстанций, и управляемые сервомоторами шприцы по таймеру выводили в водяные форсунки нужный состав.

Некоторые шприцы были практически пустые. Фрэнк прохлаждался слишком долго. Настала пора подойти к своему выживанию серьезно.

Первым делом требовалось определить, что можно отключить, а что должно работать. Сначала самый простой выбор: злаки остаются, арахис остается, фрукты остаются – их же можно высушивать на морозе, почему он раньше до этого не додумался? Начать можно с салатов: половину можно запросто выбросить прямо сейчас, но только надо убедиться в том, что останутся растения, находящиеся на разной стадии зрелости.

Каждый поднос был оснащен клапаном, регулирующим подачу воды к форсункам. Фрэнк отключил те, которые определил на выброс, принимая в расчет то, что резервуары опустеют не сразу. Если он где-то просчитался, у него будет время исправить ошибку.

Да, грустно будет видеть, как растения засыхают и увядают. Зеро так усердно трудился… Фрэнк особо не задумывался над тем, как поступить с погибшими растениями. Выложить их в шлюзовую камеру, выпарить всю воду, а сухие остатки сложить в мешок? Возможно, в документации на третий этап есть что-либо на этот счет.

Запищал планшет. Наконец поступил ответ. Но когда Фрэнк открыл приложение и прочитал сообщение, его ждало разочарование.

«Вы можете подтвердить состояние Ланса Брэка?»

Оказывается, у Брэка было имя. Ну разумеется, было. Но это все, что хотят от него «Ксеносистемы»? Фрэнк сообразил, что не выразился прямо о судьбе надсмотрщика, хотя, наверное, об этом можно было бы догадаться. Усевшись на стул в теплице, Фрэнк задумался, насколько правдивым должен быть его ответ. Положив планшет на колени, он набрал:

«Брэк мертв. Он выстрелил в меня, но затем мне удалось нанести ему смертельные раны скальпелем. Он умер от потери крови на полу в центре управления и связи. Я завернул его в парашютную ткань, вынес наружу и положил рядом с базой, вместе с Зеро и Декланом. Если вам нужны фотографии, наверное, я смогу их переслать, но, если честно, в этом нет особого смысла: вы и так всё видите сверху. А если бы Брэку удалось меня убить, как он должен был сделать, у нас с вами сейчас не было бы этого разговора».

Фрэнк отправил сообщение.

Когда он просматривал предшествующую переписку, ему в глаза бросилось одно слово: «макаки». Так называл всех заключенных Брэк, когда пинал ногой тело Зеро. Так он называл их в своих сообщениях. Макаки. Первоначально Фрэнк пришел в ярость, но затем успокоился. Теперь у него был план. И нужно этот план выполнять.

Ответа не будет в течение ближайшего получаса. Макаки. Стиснув зубы, Фрэнк принялся за работу.

Салата он оставил совсем немного – ну сколько этих листьев он сможет съесть? К тому же и калориями они не особенно богаты. С травами Фрэнк тоже обошелся без жалости, сознавая, что можно будет высушить то, что погибнет, и использовать в таком виде. Тыквы, патиссоны и кабачки – растения плодовитые, а плоды их не хранятся. Оставив по паре кустов, Фрэнк все остальное безжалостно выдернул.

Освободившееся пространство можно будет использовать под растения, богатые энергией. Картофель в ведрах, наполненных дехлорированным марсианским грунтом, похоже, чувствовал себя неплохо. По крайней мере одну вещь в учебном фильме показали правильно. Нужно будет расширить посадки орехов и злаков и перераспределить подачу воды. Неплохо бы научиться делать арахисовое масло, а потом жарить на нем картошку. Но, опять же, если нагреть масло так, чтобы можно было готовить картошку, на него среагирует противопожарная сигнализация.

Наконец Фрэнк решил, что для первого раза достаточно. На самом деле больше всего ему хотелось попробовать высушить на морозе клубнику.

Взяв самую спелую ягоду, Фрэнк положил ее на маленький поднос и отнес в шлюзовую камеру в дальнем конце теплицы. Очевидно, сушить ягоды часто не получится, поскольку для работы насосов требуется электричество, а его не хватает. Но это был лишь эксперимент. Фрэнк начал откачивать из камеры воздух, наблюдая в окошко во внутреннем люке.

Клубника задымилась и съежилась, став размером с виноградину. Она лежала на подносе, маленькая, красная и сморщенная. Снова заполнив камеру воздухом, Фрэнк забрал ягоду.

Она стала твердой, как резина. Фрэнк лизнул ее и почувствовал клубничный вкус. Он сам не мог сказать, почему это его удивило. Откусив кусок, он ощутил отчетливый вкус клубники. Середина по-прежнему оставалась мягкой и сочной. Наверное, в следующий раз ягоды нужно будет разрезать, чтобы обеспечить доступ вакуума ко всем частям. Но для первого опыта получилось неплохо, и хотя Фрэнк не представлял себе, как сушеные фрукты будут храниться внутри, можно было просто складывать их снаружи, в пустом грузовом контейнере, до тех пор, пока они не понадобятся. Пожалуй, так будет даже лучше, поскольку снаружи холодно, а если поместить контейнер в тень от жилых модулей, он не будет нагреваться на солнце даже днем.

Планшет снова пискнул, и Фрэнк отправился узнать, что прислали ему «Ксеносистемы» на этот раз.

«Вы можете подтвердить свое физическое состояние? Ваш медицинский датчик отключен».

Что ж, эти ребята определенно не получат премию за тактичное обращение с пациентами. Тут они сильно напоминали Алису.

Итак, как он себя чувствует? Рана в руке, оставленная пулей Брэка, похоже, заживала. Желеобразный комок затвердел, превратившись в темную плотную массу, которая причиняла Фрэнку неудобство только тогда, когда он пользовался этой мышцей. Утром он обработал рану, удалив вытекающие из нее выделения. Прибегнув к ненаучному методу, Фрэнк обнюхал их, определяя, не началось ли заражение. Но кожа вокруг раны, хоть и поврежденная, не воспалилась и не была горячей на ощупь. Шрам на груди, откуда Фрэнк вырезал медицинский датчик, шпионивший за ним с самого момента установки, покрылся рубиново-красными коростами. Но, похоже, он также затягивался.

От этих ран он не умрет. По крайней мере не сегодня.

Ну а первобытный животный ужас, порожденный тем, что он остался на Марсе совершенно один, проявлявшийся во внезапном сжимании груди, таком тугом, что становилось трудно дышать, судя по всему, несколько ослаб, теперь, когда у него снова появилась возможность с кем-то общаться, пусть даже эти люди пытались его убить и даже сейчас, вероятно, желали его смерти. Странно устроена человеческая психология.

Заголовок сообщения показал Фрэнку, что сегодня двенадцатое ноября 2048 года. До конца февраля осталось три месяца, плюс-минус пара недель. Февраль 2049 года. «Ксеносистемы» подсчитали, что к этому времени Брэк наведет на базе порядок, а у них в рукаве не было припрятано еще несколько астронавтов, готовых ему помочь.

«Мое физическое состояние позволяет мне полностью выполнить все работы третьего этапа, если вас интересует именно это».

Фрэнк ткнул пальцем в экран, отправляя сообщение, после чего вернулся к работе.

Он оборвал с петрушки, укропа и прочих трав все листья, оставив голые стебли, и сложил их на подносе отдельными кучками. Поднос он также отнес в шлюзовую камеру, и вся зелень высохла и стала хрупкой.

Фрэнк находил удовольствие в том, что снова чем-то занимался. Строил планы на будущее. Просто думал о том, что у него может быть будущее. Сушеная трава. Обнюхав пальцы, Фрэнк ощутил сложный аромат сорванных листьев.

Снова заполнив шлюзовую камеру воздухом, он изучил содержимое подноса. Когда он поднес листок базилика к яркому свету светодиодных ламп, стали видны отдельные прожилки. Фрэнк смял листок пальцами. Тот превратился в мелкие частички, словно тончайшее стекло, буквально рассыпавшись в пыль. Пожалуй, куски получились чересчур мелкими: опять же, наверное, потребуется какая-то предварительная подготовка, нужно будет нареза́ть листья перед тем, как сушить. А можно высушивать листья целиком, складывать их в пакеты и использовать в таком виде.

Франклин Киттридж, шеф-повар изысканного ресторана.

На какое-то мгновение Фрэнк забыл о своих проблемах. Усмехнувшись, он снова вернулся к стеллажам с поддонами и принялся выключать свет, насосы и форсунки там, где они больше не требовались, высвобождая дополнительную электроэнергию. Сверившись с планшетом, Фрэнк увидел, что ему удалось сберечь больше четверти киловатта. Совсем неплохо.

Фрэнк осмотрел злаковые. Он не знал, как определить, поспели ли они, поэтому снова обратился к учебникам.

«Зерна должны быть твердые, но не жесткие». Фрэнк опустился на корточки перед растением, в котором он уже опознал рис. Короткие стебли заканчивались тяжелыми колосьями, склонившимися к желтовато-зеленым острым листьям. «От восьмидесяти до восьмидесяти пяти процентов зерен должны иметь желтый цвет». Отлично, а эти уже все светло-бурые. Начало многообещающее. Фрэнк сорвал колосок и положил его на ладонь.

Он потер зерна между пальцами, обдирая с них шелуху, которую сдул. То, что осталось, было похоже на рисовую крупу. И снова удивление было искренним, и Фрэнк мысленно обругал себя за собственное невежество. А что еще он должен был увидеть? Откуда еще, черт возьми, берется рисовая крупа, как не из колосьев риса?

Впрочем, незачем упрекать себя за это. У него есть познания в других областях, а бакалею он, как и все, покупал в магазине. Многие, например, понятия не имеют, как изготавливаются шлакоблоки.

Взяв еще один пустой поднос, Фрэнк стал срывать рукой колосья – наверное, где-то должен был быть секатор, но Зеро его спрятал. Риса оказалось много. Достаточно для того, чтобы его есть. Достаточно для того, чтобы его есть, и еще останется на посев.

В учебнике было написано, что рис нужно обмолотить, отделить зерна от шелухи, причем сделать это лучше сразу же после сбора урожая. Молотьба. Хотелось бы, чтобы и на этот счет имелись бы какие-либо инструкции, потому что если шелушить каждое зернышко вручную, это займет много времени.

И, наверное, сначала нужно было дочитать этот раздел до конца, потому что, как оказалось, среза́ть рис нужно было у основания стебля, а не у самых колосьев. Это была ошибка новичка, которую Фрэнк больше уже никогда не повторит, однако сейчас ему не за что было брать колосья, чтобы стучать ими по твердой поверхности. Возможно, подойдет какой-нибудь контейнер с крышкой, который можно будет трясти до тех пор… до тех пор, пока это не произойдет. Никакого волшебства тут нет. Люди занимаются этим уже тысячи лет.

Просто Фрэнк первый, кому придется делать это на другой планете.

Писк.

Фрэнк оставил планшет на стуле. Взяв его, он прочитал то, что ему написали на этот раз.

«Франклин, честно признаться, мы несколько удивлены, и нам требуется какое-то время, чтобы определиться с тем, как быть дальше. Мы не имеем полномочий самостоятельно принимать решения такого плана, поэтому нам необходимо переговорить с теми, кто определит дальнейшую стратегию. Возможно, потребуется несколько часов, чтобы собрать всех вместе, и затем еще несколько часов, чтобы всесторонне обсудить ситуацию и снова связаться с вами.

В этот период не произойдет ничего: ни плохого, ни хорошего. Вероятно, вы гадаете, имеем ли мы возможность удаленно управлять основными системами базы, учитывая существенную временну́ю задержку. Имеем. Однако вы всегда можете на месте отменить наши команды. В любом случае никто не будет вмешиваться в работу систем базы, даю вам слово. Пожалуйста, не предпринимайте никаких действий, которые могут поставить под угрозу целостность базы и вашу личную безопасность. Если произойдет одно или другое, станут недействительными все те предложения, которые мы сделаем вам исходя из текущих обстоятельств, и нам придется начинать все сначала. Держитесь. Сообщение от нас поступит где-нибудь через четыре-пять часов, но определенно до конца этих марсианских суток. Луиза, Центр управления ПМБ, «Ксеносистемы».

Фрэнк прочитал сообщение, затем перечитал его еще раз. Оно показалось ему… освежающе искренним. Он понятия не имел, кто такая эта Луиза и встречались ли они прежде.

Как бы там ни было, она права: на таком огромном удалении «Ксеносистемы» не смогут сделать ему ничего такого, чтобы у него не осталось времени перед смертью уничтожить базу. В замечаниях Луизы присутствовала определенная доля реализма, указывающая на то, что по крайней мере один человек отнесся к заявлению Фрэнка серьезно. Совершенно другой вопрос – как к этому отнесутся большие шишки, но даже они будут вынуждены признать, что он не шутит.

Фрэнк нащупал в кармане завязанную резиновую перчатку. Она не раздулась, и это было хорошо. У него мелькнула мысль, не следует ли ему постоянно иметь под рукой кислородную маску на тот случай, если «Ксеносистемы» вздумают тайно изменить состав воздуха. Ему необходимо помнить, что его собеседники на том конце очень удивились тому, что он все еще жив, и верить им нельзя ни при каких условиях.

Ответ поступит только к концу дня. Фрэнк мог лишь гадать, какую волну споров, паники и бурной деятельности подняло его сообщение в руководстве «Ксеносистем».

Рано или поздно они пойдут на сделку. Впоследствии они попытаются как-нибудь выкрутиться, но сейчас они согласятся на любые условия, и Фрэнку нужно лишь все время быть на шаг впереди.

Глава 5

[Личный дневник Бруно Тиллера, запись от 13.11.2048, расшифровка бумажной копии]

Я редко испытываю сильные чувства, поскольку в бизнесе нет места сильным чувствам. Однако сегодня я должен признать, что испытываю ярость, вызванную тем, что меня так сильно подвели. На карту поставлено все. Абсолютно все. Сейчас я направляюсь туда, чтобы лично председательствовать на совещании. Не должны пострадать ни репутация «Ксеносистем», ни моя личная репутация. Точка.

Любой другой исход неприемлем.

[конец расшифровки]

* * *

Теперь Фрэнк пребывал в серой полосе между тем, чтобы стать сообщником, и тем, чтобы оставаться жертвой. Он получил то, что хотел. Заставил «Ксеносистемы» пойти на сделку. Поскольку Фрэнк не был юристом, он наотрез отказался подписывать какие бы то ни было соглашения и контракты, – один раз его уже вот так поймали на крючок в комнате для допросов в тюрьме Сан-Квентин, и больше он не совершит эту оплошность. Сейчас у него было взаимопонимание, скрепленное рукопожатием и плевком на пол. Старое доброе доверие, хотя эти времена давно минули.

Фрэнк выполнит до конца третий этап. Наведет на базе порядок. Приготовится к встрече экспедиции НАСА. Он будет откликаться на имя «Брэк». Взамен «Ксеносистемы» расчистят ему дорогу домой. Добьются снятия с него судимости. Дадут ему денег, чтобы он начал жизнь сначала. И будут и дальше выплачивать ему ежегодно определенную сумму, до конца его жизни.

Это соглашение не подкреплялось угрозой применения силы ни одной, ни другой стороной, однако расплата за невыполнение обязательств была просто немыслимой. На карту в буквальном смысле была поставлена жизнь всех участников сделки. Определенно, жизнь Фрэнка. Как и жизни ничего не подозревающих астронавтов НАСА. А если все это станет достоянием судебных органов, руководство «Ксеносистем» выстроится в очередь, чтобы заложить друг друга, заключив сделку со следствием. Так что в общих интересах довести дело до победного конца.

Что касается Фрэнка, у того не было никаких иллюзий насчет того, что все его неприятности закончатся, как только он вернется на Землю. Компания, построившая всю свою бизнес-модель на убийстве, ничуть не лучше организованной преступности, и ему нужно быть готовым к тому, что с ним в любой момент попытаются расквитаться. И даже если он обратится к средствам массовой информации или к федеральным властям, всё… только еще больше усложнится. Он убийца, признанный судом виновным, с тех пор получивший еще несколько боевых отметин, рассказывающий какие-то немыслимые истории о том, как он очутился на Марсе. Конечно, кое-какие детали смогут подтвердить астронавты НАСА, но только не всё то, что случилось до их появления на Красной планете.

Фрэнк сознавал, что времени у него будет в обрез. И он знал, как нужно распорядиться этим временем. Найти сына. Крепко его обнять. Сказать, что он его любит и гордится им. Попросить прощения у Джеки за все, что он сделал. За то, что он по уши вляпался в дерьмо, без ее ведома и согласия. Родные того парня, которого он застрелил? Вряд ли. Фрэнк сожалел о случившемся, но эти люди едва ли захотят с ним общаться, тем более видеть его.

И что потом? К дьяволу «Ксеносистемы»! Пусть приходят. К этому времени все уже будет кончено. Фрэнк понимал, что ему не суждено дожить до старости. О да, можно будет поиграть с «Ксеносистемами» в прятки, и, может быть, они сдадутся первыми и оставят его в покое, а может быть, сдастся он и позволит себя найти. В какой-то момент ему придется пересечь Рубикон.

Ну а пока что он заключил сделку. И в соответствии с ее условиями ему первым делом нужно перевезти три трупа в спускаемый аппарат.

Завернутые в черно-белые саваны тела были твердые, как доски. Значит, дело упростилось, поскольку теперь они вели себя скорее как груз, а не как трупы; поставить их вертикально, затолкнуть на открытую раму прицепа, а прицеп прицепить к багги. Уложив тела вдоль прицепа, Фрэнк закрепил их храповыми ремнями из грузовых контейнеров.

Он отсоединил аккумулятор от источника питания. На холоде кабель затвердел, стал неподатливым и никак не желал возвращаться на катушку. Отчаявшись, Фрэнк бросил кабель на землю и только прикрыл разъем крышкой. Он его смотает, когда вернется и воздух прогреется.

Фрэнк двинулся через дельту реки, которую Ди окрестил Вершиной, сознательно держа небольшую скорость. Пластины колес багги износились, и он до сих пор не придумал, чем их заменить. Меньше всего ему сейчас хотелось заниматься починкой колеса посреди пустыни. Отныне нужно быть предельно осторожным. Больше никаких увеселительных прогулок вверх по Санта-Кларе.

Ехать было чуть больше двух миль, но это все равно заняло четверть часа. Утренний туман выгорел под солнцем, оставив холодную, твердую почву, исполосованную длинными тенями от камней размером с кулак, разбросанных повсюду. Все тени подмигивали белым инеем, которому суждено было вскоре испариться, но вращающиеся колеса уже поднимали в воздух пыль.

Восходящее солнце озарило горизонт гораздо ярче, чем небо над головой; ветер поднимал пыль в воздух, и та преграждала путь свету. Зенит по-прежнему оставался практически черным. А в промежутке обыкновенная розово-голубая полоса была исчерчена лентами высоких облаков, казалось, стремившихся догнать ночь.

Эту картину можно было бы назвать красивой, и, возможно, при других обстоятельствах она и была бы такой. Но сейчас Фрэнк понимал, каким смертельно опасным может быть Марс, даже и без посторонних сил, желающих его убить. Для него Красная планета оставалась голой пустыней, безразличной к тому, жив он или мертв. Одна ошибка – и все будет кончено.

Спускаемый аппарат, доставивший заключенных на поверхность Марса, представлял собой пулевидный белый конус, стоящий на грунте на четырех убирающихся ногах. Белая обшивка корпуса постепенно приобретала красноватый оттенок, а песок, наметаемый эфемерными ветрами, собрался бугорками вокруг опор, полностью засыпав их, похожие на тарелки основания. Спускаемый аппарат уже казался частью ландшафта, и Фрэнк привык видеть его или как маленькую жемчужину вдалеке, или как ориентир, мимо которого он проезжал.

Лишь совсем недавно у него появилась причина остановиться и заглянуть внутрь. И кончилось это… плохо. Фрэнк увидел, что весь пол засыпан пустыми упаковками из-под болеутоляющих таблеток и пакетами из-под еды. Также он обнаружил четыре трупа в морозильниках, в которых погруженных в анабиоз заключенных доставили на Марс. Именно это впервые навело его на мысль, что с Брэком что-то не так.

Фрэнк отпустил рычаг газа на маленьком рулевом колесе, и багги плавно затормозил перед трапом, ведущим к шлюзовой камере корабля. Фрэнк спрыгнул на землю. Пониженная сила тяжести создала ощущение полета.

Под спускаемым аппаратом темнело голое пятно, выжженное при посадке пламенем из сопел реактивных двигателей. Фрэнк один за другим снял трупы с прицепа и положил их под направленными вниз соплами, после чего вернулся к багги. Внутрь он занесет тела только тогда, когда кораблю настанет час улетать, унося с собой груз обличающих улик. Потому что гниение и разложение никто не отменял, ведь так?

Фрэнк поднялся по трапу к шлюзовой камере, гадая, откроется ли люк, потому что корабль принадлежал «Ксеносистемам», и они, вероятно, по-прежнему могли удаленно им управлять. Но загорелась зеленая лампочка, и люк автоматически распахнулся. Если «Ксеносистемы» действительно способны управлять спускаемым аппаратом, что они могут сделать с Фрэнком? Ничего за те двадцать или около того минут, которые потребуются на то, чтобы сигнал достиг Земли и обратно поступила команда. Нужно будет взять за правило – проводить в спускаемом аппарате не больше двадцати минут. Хотя у «Ксеносистем», наверное, в настоящий момент и других забот хватает.

Войдя в шлюзовую камеру, Фрэнк снова нажал на кнопку. Наружный люк плавно закрылся, затем медленно вернулись звуки.

Внутри все было так, как и оставил Фрэнк. Ну разумеется. На всем Марсе кроме него не осталось никого, кто мог бы что-либо передвинуть. И Фрэнк не верил в то, что призраки его погибших товарищей бродят по спускаемому аппарату: это был лишь защитный психологический механизм, такой же, как сны о ножах, удушье и том, будто он стоит голый в марсианской атмосфере и вопит благим матом, в то время как из его тела выкипает вся жидкость. Ну хорошо, не сны. Воспоминания. Фрэнк заморгал, прогоняя их прочь.

Пол по-прежнему был завален мусором. Спальный мешок Брэка так же валялся расстеленный на следующем уровне, а еще выше, на третьем этаже, в спальных морозильниках лежали четыре трупа. Наверное, нужно было заглянуть в шкафы, посмотреть, что из оставшихся припасов еще пригодно к использованию, но это не сегодня. Фрэнк даже не мог сказать точно, с какой целью зашел внутрь. Чтобы убедиться в том, что он действительно остался один?

Возможно.

На консолях горели лампочки – красные, желтые и зеленые. Голубые лампочки – это электричество. Некоторые мигали, но Фрэнк знал, что лучше их не трогать. Если бездумно щелкать переключателями, это наверняка только создаст новые проблемы в дополнение к уже имеющимся. Зачем ему это нужно? На базе достаточно всего, чтобы удовлетворить его насущные потребности.

И все же было что-то странное, даже жуткое в этом брошенном корабле, превращенном в морг. Он доставил на Марс восемь человек. Из них в живых остался только один. И этому человеку корабль больше был не нужен. Корабль принадлежал прошлому, а не будущему, каким бы оно ни получилось и как бы долго ни продлилось. С таким же успехом вместо спускаемого аппарата здесь могла бы стоять гранитная глыба.

Включив шлюзовую камеру, Фрэнк почувствовал, как по мере откачивания воздуха раздувается его скафандр. Он проверил показатели системы жизнеобеспечения, убеждаясь в том, что воздуха и электричества у него достаточно. После чего открыл наружный люк, и его снова встретил Марс. Все такой же холодный, все такой же безжизненный, все такой же красный.

Раз уж он здесь с прицепом, можно забрать один из четырех грузовых контейнеров с оборудованием НАСА, которые Брэк собрал на дне кратера. Когда-то же их нужно будет забирать, так почему бы не сделать это сейчас? Можно перевезти их на свалку рядом с базой, где собран разный хлам, а затем занести содержимое внутрь, по несколько коробок, каждый раз, когда он будет возвращаться через шлюзовую камеру. В противном случае ему придется потратить целую неделю только на то, чтобы поднимать и носить, постоянно включая шлюзовые насосы, что истощит как его самого, так и аккумуляторы базы. Фрэнк не собирался очищать панели солнечных батарей от пыли так же прилежно, как это делал Деклан; для нормального функционирования базы электричества у него достаточно, но что будет, если постоянно пользоваться шлюзом? Так он быстро останется в кромешной тьме.

А может быть, даже погибнет. Лучше не доводить дело до этого.

Фрэнк уже давно не спускался на дно кратера. В последний раз это произошло в ту бесконечно долгую ночь, которую он усиленно старался забыть, но тщетно. Фрэнк поехал вниз по склону медленно и осторожно; пустой прицеп постоянно болтало из стороны в сторону и заносило на сыпучем песке. В идеале нужно было бы намотать на барабан лебедки достаточно длинный трос, поставить багги наверху и просто вытаскивать контейнеры, однако длина склона значительно превышала сто пятьдесят футов.

Марси научила Фрэнка, как сдавать прицеп задом. Она погибла первой. Это не был несчастный случай, но тогда ситуация была такой, что Фрэнк не мог сказать, имело бы значение то, у кого из них двоих «отказала» бы система очистки воздуха в скафандре. Если бы вместо Марси погиб он, остальные продолжили бы без него, точно так же как они продолжили без Марси. А она своей смертью убрала лишний рот, который нужно было бы кормить, и лишнюю пару легких, вдыхающих воздух.

Марси отбраковали, а после нее Алису, чтобы остальные остались жить и достроили базу. Проклятие, это было бесчеловечно, жестоко! И вот с этими самыми людьми Фрэнк только что заключил сделку.

– Дьявол! – сказал Зевс. – Ты это сделал, Фрэнк. А я же говорил тебе не делать этого.

Зевс был в скафандре, но это не мешало его телу извергать дым, облаком клубящийся за стеклом шлема.

– Только не сейчас, Зевс! Честное слово, только не сейчас!

Вместо того чтобы смотреть на Зевса, Фрэнк отстегнул от пояса планшет Брэка и, включив его, стал проверять содержимое грузовых контейнеров. Быть может, к тому времени как он закончит, Зевс уже исчезнет.

На экране открылась карта, и на ней появились четыре белых крестика, именно там, где их и ожидал увидеть Фрэнк. Но это еще что такое, черт возьми? Вдалеке, на окраине долины Тарсис, откуда он забирал контейнеры для строительства ПМБ, также белели крестики.

Так, ничего страшного, это старая версия карты. Брэк не обновлял ее уже несколько месяцев. Все грузовые контейнеры, которые уже давным-давно забрал Фрэнк со своими товарищами, по-прежнему были отмечены там, где приземлились.

Нет, неправильно. Эти контейнеры все до одного были здесь, на свалке, – скопление ярких крестиков, затмившее саму базу. Тем не менее Фрэнк обновил карту, выполнив перезагрузку системы. Экран очистился, затем все крестики неумолимо появились на своих местах, один за другим.

Откуда они?

Ну, тут возможный вариант только один. Разумеется, все они с Земли.

Это контейнеры, отправленные «Ксеносистемами». Они были обозначены на планшете Брэка, но не на его собственном. Фрэнк знал, что если ткнуть пальцем в крестик, на экране появится перечень содержимого контейнера. Фрэнк ткнул в ближайший, лежащий в нескольких милях южнее дальнего края Рахе.

Солнечная электростанция.

– Проклятие, ты только посмотри на это!

Обернувшись, Фрэнк протянул планшет Зевсу, но тот уже давно исчез. Осознав, что он сделал, Фрэнк смущенно повернулся назад.

Запасные части. Это были запасные части, такие необходимые, разбросанные по пустыне еще более беспорядочно, чем первая партия с компонентами модулей и оборудования для базы. Если верить карте, некоторые контейнеры находились настолько далеко, что добраться до них в одиночку было практически невозможно.

Как долго они находятся на поверхности Марса? Выяснить это было невозможно, однако на протяжении последних нескольких месяцев в небе над базой наблюдалась очень высокая активность. Брэк предупредил заключенных относительно «космического пиратства», однако сам он знал, что все это предназначается для базы и ему предстоит перевозить груз на третьем этапе операции.

Оборудование НАСА подождет. Первым делом нужно будет заняться энергоснабжением. Фрэнк устал постоянно экономить электричество. Хотя Деклан был тем еще занудой во всем, что касалось его драгоценных киловатт, он помог заключенным продержаться в течение всего этапа строительства и дальше. Новые панели прибыли слишком поздно, и он не успел насладиться нежданным изобилием, но Фрэнк решил назвать новую электростанцию именем Деклана Мюррея, и пусть «Ксеносистемы» попробуют только пикнуть.

Открыв на планшете функцию связи, Фрэнк набрал толстым пальцем в перчатке:

«Луиза, вы должны были гораздо раньше сообщить о дополнительных поставках. Вам ведь о них известно, правильно? Потому что для меня это просто гора дополнительной работы. Давайте условимся раз и навсегда: вы должны сообщать мне все, что я должен знать, до того как мне это потребуется, потому что отныне каждый раз, обнаружив что-либо такое, о чем мне неизвестно, я буду думать, что вы умышленно скрываете это от меня, что вы не хотите, чтобы я об этом узнал.

Наше соглашение будет работать только на взаимном доверии или вообще не будет работать. Ну да хватит, надеюсь, вы поняли, что обосрались по-крупному. Я заберу солнечные батареи, а когда установлю их, зажгу на базе весь свет. Все остальное подождет. Впредь так со мной не поступайте».

Отправив сообщение, Фрэнк закрыл приложение, затем проверил, какие еще дела его ждут.

Ткнув пальцем в другой крестик, он увидел, что в контейнере еда. Одна только еда. Целый контейнер, шесть больших бочек, заполненный сушеными продуктами с Земли. Один за другим проверяя контейнеры, Фрэнк обнаружил, что запасов достаточно, чтобы вдвое расширить базу. Жилые модули. Колеса для багги. Запасные аккумуляторы. Еще что-то – какое-то «Устройство регулирования местных ресурсов», это еще что за хреновина? Судя по названию, что-то навороченное, и вот теперь это имелось у него в распоряжении.

Фрэнк проверил запас воздуха в скафандре, проверил аккумуляторы. И одного, и другого было достаточно, чтобы съездить на равнину за солнечными панелями. Если что-то сломается в скафандре или в багги, он умрет там, медленно или быстро, но так было всегда. Теперь уже точно никто не придет ему на выручку, потому что больше никого нет. Но если он хочет получить сокровище, ему нужно рискнуть.

Фрэнк поднял взгляд на небо, затем узнал время более точно, посмотрев на планшет. Он должен будет успеть вернуться до наступления темноты, но в случае чего у багги есть фары, к тому же дорога ему знакома: движение по бульвару Сансет было таким оживленным, что колеса накатали колею. Интересно, видно ли ее из космоса. Да, а почему бы и нет? Ди дал этой дороге название, и не было причин не внести его в официальные архивы. Первая рукотворная дорога на Марсе.