Текст книги "Не навреди (СИ)"
Автор книги: Саша Марцегора
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 6 страниц)
***
От свежего воздуха кружилась голова, мышцы болели и тянули. Но нужно было идти, и чем быстрее, тем лучше. Наверняка совсем скоро в штабе заметят её отсутствие, начнут искать и наверняка найдут. В этом Алиса даже не сомневалась.
Обняв плечи, она босиком шла куда глаза глядят. Холодный ночной ветер, показавшийся во дворе центра по-летнему теплым, но по итогу таким не являющийся, нещадно бил в лицо и беззастенчиво задувал под тонкую ткань больничной рубашки.
Минуя очередное поле, Алиса краем глаза уцепилась за дорогу, к ней и пошла. Дрожала всем телом, то ли от пронизывающего ветра, то ли от страха быть обнаруженной, то ли от жалости к самой себе. В районе солнечного сплетения неприятно ныло, но времени себя жалеть у неё не было совсем. Нужно было бежать отсюда. Бежать, не оглядываясь.
Пройдя, по ощущениям, несколько километров по асфальтированной дороге, Алиса поняла, что стёрла всю кожу на ступне, и каждый новый шаг давался с болью. Запнувшись об очередной камень, она остановилась, воззрившись в темное небо. Слезы сами заструились из глаз, и она вновь содрогнулась всем телом. Она устала, отчаялась, у нее невыносимо ныла истертая в кровь нога и разбитое сердце. Она переоценила себя. Сил не осталось ни на что, какой уж там побег.
Алиса села на холодную землю на обочине, и новые слезы окропили ее щеки. Слабая, такая до боли слабая. Как же хотелось пожалеть себя. Всё, что выпало на её судьбу, – разве она в чем-то виновата, что заслужила такое наказание?
Глаза ослепил свет приближающихся фар. Страх прошелся холодной волной по ее венам. Неужели её нашли?
– Потерялась? – старый, явно потрепанный жизнью пикап остановился перед ней. Из окна показался совсем молодой юноша лет восемнадцати. Рядом на пассажирском месте сидел другой, очевидно, – его ровесник. Перегнувшись через водителя, он выглянул в окно с заинтересованной улыбкой. От ребят неприлично несло алкоголем, и для Алисы осталось загадкой, как они сумели заехать так далеко, не влетев в какое-нибудь неудобно растущее дерево или поставленный близко к дороге столб.
– Да нет, – незаинтересованно отвернувшись, Алиса вновь посмотрела в небо. Однако быстро смекнув, что похоже её единственный шанс убраться от сюда сам приехал к ней с этими молодыми ребятами во главе, она снова посмотрела на парня. Нервно облизнув потрескавшиеся губы, она спросила: – А вы не подбросите в город?
– Залазь, – добродушно сказал парень за рулем и кивнул в сторону открытого кузова. Алиса, недолго думая, забралась в него, с облегчением опускаясь на прохладный пол.
Парень-пассажир протянул ей плед:
– Накинь на себя. Холодно, как-никак.
Алиса с благодарностью кивнула и укуталась в плед. Настолько сильно она промерзла и устала, что запах машинного масла и табака, исходящий от пледа, сейчас её совсем не напрягал.
Под размеренное урчание мотора девушка незаметно для самой себя уснула. А проснулась только тогда, когда в плечо её толкал водитель.
– Мы приехали, – провозгласил парень, всматриваясь в заспанное лицо девушки.
– А где мы? – пригревшаяся Алиса, нехотя выбралась из-под пледа, и обвела взглядом место, в котором оказалась.
– Автомастерская моего отца, – ответил второй парень, вытаскивая какие-то пакеты с пассажирского сидения. Впрочем, его занятие совсем не волновало Алису. Больше ее интересовало другое:
– А до города далеко? – осторожно спустившись на землю, спросила она.
– Мы в городе. Правда на самой окраине, но какая разница? – подмигнул парень и натянул на себя шапку.
На улице накрапывал дождь, разбивая тяжелые капли об остывший асфальт. Алиса внимательно следила за действиями своих спутников, пытаясь понять, что ей делать дальше. Заторможенная после сна, она с интересом разглядывала парней.
Они же, в свою очередь, что-то негромко обсудив между собой, уселись на ступеньки небольшой пристройки. Включив на переносной колонке негромкую музыку, откупорили себе по бутылке с пивом. Или чем-то похожим на пиво.
– Будешь? – крикнул один из них, жестом приглашая Алису присоединиться. – Не бойся. Я Сэм, это Кит.
– Буду, – твёрдо ответила Алиса, после того, как одарила каждого оценивающим взглядом.
Ей было жизненно необходимо немного расслабиться, и алкоголь в этом деле был незаменимым помощником. Плюхнувшись рядом с ребятами на холодный бетонный порог, Алиса, поблагодарив, взяла протянутую бутылку. Больничная рубашка совершенно не грела, а недавно легко накрапывающий дождик грозился превратиться в настоящий ливень. Хотелось банального человеческого тепла и послать все к черту.
Жадно глотая жидкость из бутылки, она сперва даже не почувствовала вкуса. Но когда глотку охватило пожаром, Алиса распробовала на языке неприятный горький привкус, как от крепкого алкоголя. А пиво-то оказалось с сюрпризом.
Закашлявшись, она все же решила закрепить успех на алкогольном поприще и сделала еще один большой глоток.
– Ты бы не налегала так, – засмеялся Сэм, погладив её плечо и протягивая ей самокрутку. – На, затянись, отпустит.
Алиса кивнула и, совершенно не веря в успех операции, перехватила у него сигарету. Глубоко затянувшись, она вновь залилась кашлем под смех сидящих рядом парней.
– Ты, я смотрю, совсем новенькая в этих делах? Но ты расслабься, а лучше запей.
С каждым глотком терпкого алкоголя становилось легче: душевные проблемы рассеивались словно туман поутру, а тяжелые мысли сменились небывалой лёгкостью. Алисе захотелось дойти до пикапа, взять плед и притвориться гусеницей, но в груди неожиданно разгорелся желанный огонь, не позволяющий замёрзнуть в это тёмное время суток.
Чувства притупились: девушка не ощущала, как сильно горят её щёки; и как становилось всё сложнее на чём-то сфокусироваться. Эти бессмысленные вещи ее совсем не волновали, как и явно похабные шутки парней, частично долетающие до её слуха. Алисе так хотелось убежать от реальности и забыться, что она слепо и доверчиво следовала всему, что советовали ей новые друзья. Ей нравился горький вкус пива и сладкое ощущение травы на языке; вот что было самым важным в этот момент.
Она сама не заметила, как её разум заволокло дымкой, а настроение феерически скакнуло вверх. Неожиданно захотелось поговорить.
– Откуда ты такая в ночнушке по трассе? – слегка запинаясь, спросил Кит. Ему тоже явно нравилась его самокрутка, ведь он практически не выпускал ее из рук.
– Я из Сербии, – просто пожала плечами Алиса, откидываясь на локти.
– Откуда, откуда?
– Из Сер-бии, – по слогам повторила девушка и залилась смехом.
– Путешественница, значит. Не боишься одна гулять в столь поздний час? – подмигнул Сэм.
– А я уже ничего не боюсь, – протянула девушка, тоже слегка заикаясь, как и Кит. Заметив заинтересованный взгляд своих визави, она указала пальцем на протез. Дурман полностью сорвал с неё все оковы. – А это знаете откуда? Мне чудовища ногу отгрызли, а потом меня похитил бог извращения – Локи. А до этого на меня охотился его брат. Ну, как на меня, на мою душу.
Алиса достаточно театрально, по ее мнению, сделала паузу. В голове все плыло, а язык заплетался. Но её было не остановить.
– А душа у меня знаете какая? Чистая! – Алиса под весёлое одобрение парней похлопала себя по груди. – И иногда я свечусь синим. Вы бы видели!
Забрав бутылку, она вновь сделала глоток. Небрежно вытерев рот, икнула и продолжила:
– А ещё я родила ребёнка от бога, представляете?
– А драконов там нигде не встречала? – естественно ей никто не поверил. Под травой люди и не такие вещи видели, куда ей до них со своими богами?
– Драконов? Не, не встречала, – засмеялась Алиса, представляя, как было бы страшно лететь на драконе.
Услышав знакомую музыку из колонки, она попросила сделать чуть громче.
Алиса попыталась встать, но единственная нога не послушалась с первого раза, и девушка шлепнулась обратно, больно ударившись мягким местом. С трудом поднявшись со второго раза, она спустилась со ступеней прямо под разгулявшийся дождь и принялась танцевать одной лишь ей понятный танец, то и дело теряя равновесие, но считая себя великой танцовщицей.
Жестами она зазывала к себе своих новых знакомых, но те, смеясь, отказывали – мокнуть под дождём никому не хотелось. Впрочем, дождь Алису никак не смутил, как и не смутило то, что её белая ночная рубашка неприлично намокла, и прозрачная ткань плотно облепила тело, открывая прекрасный вид на пышную грудь и не менее пышный зад.
Нижнего белья на ней не было от слова совсем. Убегая из штаба, она об этом даже не подумала. Как и не думала сейчас, что, извиваясь и задирая подол своего одеяния, демонстрировала наблюдавшим парням не только свою грудь. Ей было все равно. Алиса полностью потеряла контроль над собой и не собиралась с этим ничего делать. Стресс, жгучее пойло и скуренный косяк не заставили себя ждать, накрывая с головой будто лавиной.
Не заставили себя ждать и последствия столь необдуманного поведения. Две пары рук довольно быстро скрутили её и затащили в какой-то сарай. Стягивая с себя штаны, они с вожделением смотрели на полуобнаженное тело совершенно несопротивляющейся девушки. Чувствуя обнаженной спиной каждый камешек на грязном полу, Алиса с безразличием уставилась в потолок. Ей было до того наплевать на происходящее, что она сама раздвинула ноги пошире, подставляясь под грубые прикосновения не щадящих ее рук. Имена стерлись из ее памяти, будто никогда их там и не было.
Она же хотела абстрагироваться от той кучи дерьма, в которой оказалась. Так почему бы не так? Отличная возможность задавить боль новой порцией боли: то, что доктор прописал. Выгибаясь в руках насильников, Алиса улыбнулась. И предательница-слеза одиноко скатилась по ее щеке.
Пока один парень, не церемонясь, мял её грудь, второй, задрав рубашку, удобно устроился между ее ног и активно пытался привести свой обмякший член в полную готовность.
Алиса четко и ясно понимала, что с ней собираются сделать, но сил сопротивляться не было никаких. Как не было и желания. Не плевать ли на чистоту тела, если ее душу исплевали от и до?
Она закрыла глаза, отдавшись на волю судьбы и грязных рук, как услышала неодобряюще знакомое цоканье над собой.
– Ты вообще кто такой? – спешно пряча свое полуэрегированное достоинство обратно в штаны, прокричал один из парней.
– Бог, – равнодушно ответила Алиса, не поднимая головы и не открывая глаз. Она уже научилась чувствовать его присутствие.
Мужчине достаточно было приложить руку к груди несостоявшегося насильника, как тот, забившись в конвульсиях, закатил глаза и рухнул на землю. А от второго и след простыл: сразу определив, что дело приняло не самый приятный оборот, тот, не раздумывая, отправился в бега.
Локи закашлял. Его реальность после перерождения такова, что все это время он был неосязаем для всех, кого не касался раньше, к кому не проникал в голову. Нет, воздействовать на других людей он все ещё мог. Только цена этому была слишком велика – полная потеря сил. Рухнув на землю рядом с ещё неостывшим телом, он брезгливо посмотрел на него, затем на нелепо пытавшуюся подняться Алису. Комок отвращения подкатил к горлу. Хотел выругаться, не жалея слов, но сил хватило лишь на короткое:
– Оденься.
========== Глава девятая ==========
В голове шумело и звенело. Неприятно, будто сотни мышей устроили в ней шабаш. Открыв глаза, понял, что лежит на полу. По ощущениям – в своей комнате, но не мог быть уверенным на все сто процентов. Первая попытка открыть глаза не увенчалась успехом: в глаза ударил яркий свет. С трудом сфокусировав зрение, он увидел над собой размазанный женский силуэт, который постепенно преобразовался в Наташу. Перед взором мелькнули рыжие пряди, а Клинт все никак не мог сосредоточиться.
Казалось, Наташа что-то беззвучно говорила. Ее рот молчаливо открывался и закрывался, в попытке докричаться до него. Но он совсем не мог разобрать слов: один сплошной гул и по-прежнему беззвучная Нат, напоминающая больше выброшенную на берег рыбу.
Он выставил руку перед собой, жестом показав, что к нему сейчас лучше не прикасаться. Знакомое состояние: в его голове снова копался бог. Вязкое ощущение киселем растекалось по венам. Клинту нужно было время, чтобы сконцентрироваться.
– Что произошло? – спустя долгую минуту в голове наконец прояснилось, только память будто подтерли начисто. Он совсем не помнил, как тут оказался.
– Ты помог Алисе сбежать, – сев перед ним на колени, с тяжёлым вздохом констатировала Наташа, которая как-то внезапно для Бартона вновь обрела голос.
– Я? Но… Локи, – Клинт взялся за виски. Громкий голос девушки и сами ее слова будто камнем ударили по голове. Все это сон. Затянувшийся, жуткий и липкий словно паутина.
Стало тяжело дышать, новость буквально лавиной погребла его ощущение реальности.
– Я так и поняла… без него тут не обошлось.
Отдышавшись, Клинт поднялся и, слегка покачиваясь, ещё на ватных ногах молча вышел из комнаты. Часто моргал. Мысли агрессивной стаей атаковали болезненную голову – его маленькая беззащитная Алиса… что с ней? Где она?
Стиснув зубы, добрался до кабинета и, не теряя лишнего времени, быстро последовал к экрану, на котором уже была сохранена запись с камер наблюдения. Смотреть на то, как он своими же руками выпускает Алису было нестерпимой пыткой. Чувство отвращения к самому себе жёстко хлестало по его надорванной нервной системе. Но нужно было взять себя в руки и отыскать беглянку как можно скорее, пока не случилось беды. Прикусив до крови губу, набрал на экране код и стал дожидаться ответа, нервно стуча костяшками пальцев по столу.
– Что ты хочешь? – поинтересовалась Наташа, заглядывая Бартону через плечо. Его движения были резкими, он то и дело качал головой, будто пытаясь сбросить с себя морок, посланный надоедливым богом. Наташе стало его по-человечески жаль, но вида не показала – жалость сделает лишь хуже, она это понимала. В такой ситуации оставалось лишь поддержать и помочь самому не натворить глупостей.
– Надо связаться с Тони, – тихо под нос произнёс Клинт. Максимально сдерживая себя от неоправданной агрессии в сторону девушки, чьё мельтешение за спиной сейчас действовало на воспаленные нервы.
Как некстати Тони в компании Беннера и Фьюри отправились в Ваканду – изучать новые технологии. Стив же вовсю резвился в Южном Судане, устраняя приветы из его прошлого. В штабе царила непривычная тишина и спокойствие. Внешнее спокойствие. О разыгравшейся драме знали единицы, но не спешили принимать решения, позволяя виновнику переполоха справиться с проблемой самостоятельно.
– Я думаю, даря протез Алисе, у него остались ключи доступа к Джарвису в её протезе. А при помощи Джарвиса я отслежу её местоположение, – внимательно всматриваясь в экран, сделал заключение мужчина.
– Логично. Я об этом не подумала.
Связаться с Тони не составило труда и уже через пять минут Клинт загружал в свой пейджер данные джарвиса. У него предательски дрожали руки. Он крошил инопланетных монстров, мог пролететь на квинджете ребром через расщелину шириной не больше десяти метров, и только эта сложившаяся ситуация по-настоящему выбила из него героя, обнажив присущее обычным людям волнение и страх. Жуткий, сковывающий все тело до тошноты.
– Ну что, пойдём за беглянкой? – наигранно бодрым голосом произнесла Наташа, опустив свою изящную руку на плечо Клинта. Тот вздрогнул.
– Я сам. Нельзя оставлять штаб без присмотра. Будь на связи.
***
Бежать. Куда глаза глядят. На смену наркотическому опьянению пришла осознанность. И стыд. Перед собой или перед этим вездесущим богом? Не могла никак понять. Ощущала себя грязной. Душа, тело. Всё в грязи, всё ныло. И стена из капель дождя никак не могла её очистить. Смеркалось. Дождь кончился. Первые люди появились на извилистых улочках, сонно спеша на свои работы. Основная масса толпы лишь лениво косилась в её сторону, не сбавляя шаг. Были и те, кто пытался её остановить, спросить, все ли у неё в порядке, обращая внимание на её странный внешний вид. Но в ответ она лишь равнодушно кивала и продолжала путь. Не оглядываясь, не выбирая маршрута.
Шальная мысль, неожиданно проскочившая в ещё не до конца просветлевшей голове, привела её к парадной одного из домов. Невысокого. Всего семь этажей. Лифта не было. Пришлось мучительно долго подниматься по лестничному проему, то и дело останавливаясь, – что-то слишком болезненно клокотало в районе солнечного сплетения. С каждым шагом сил становилось всё меньше, будто неведомое забирало у неё энергию. Словно хотело помешать совершить роковой поступок. Приходилось останавливаться, пытаясь отдышаться, жадно хватая воздух. Добравшись до крыши, замерла. Стало страшно. В голове появились сомнения: а правильно ли будет всё заканчивать вот так? На секунду перед глазами возникла яркая картинка: она лежит на асфальте в неестественной позе, а под ней растекается кровавая лужа. По позвоночнику змейкой пробежал холодок, вызывая табун мурашек. Слишком поздно отступать. Решение уже принято.
Потянула дверь на себя, давно несмазанные петли противно заскрипели. Услышав шум, пара голубей взметнулась в небо, оставляя после себя несколько белых перьев. Не обращая внимания на птиц, несмело прошагала дальше. Созревший в голове план диктовал идти только вперёд.
Подойдя к самому краю крыши, остановилась, схватившись за перила. На такой высоте ветер ощущался совсем иначе: резкие порывы заставляли волосы метаться из стороны в сторону, падая спутавшимися прядями на лицо. Постепенно страх вытесняла уверенность в правильности решения. Флешбэки из воспоминаний искрами раздражали нервы. Боль в солнечном сплетении лишь усиливалась, словно её чистая душа металась по такой глупой оболочке, всячески пытаясь остановить своего носителя.
Перила были слишком высокие для неё. Оглядевшись, приметила несколько деревянных пустых ящиков. Трясущимися руками взяв один из них, поставила его под перила. Необработанная древесина неприятно колола ступню. Закинув высоко ногу, она не без труда смогла перелезть через перила. От взгляда вниз закружилась голова. Рефлекторно сжала перила ещё крепче. Такие холодные… Против воли в голове забилась мысль, что это не выход. Лицо на миг искривилось. Внутри шла борьба. Отчаянная, яростная борьба с самой собой. Необходимо было собраться, потому что иного пути нет. Один шаг, и все закончится. Уверяла саму себя. Боль. Обман. Иллюзии, которые истощили её, оставив после себя выжженное поле вместо былых надежд.
Где-то там, внизу, активно собирались зеваки. С такой высоты они казались букашками. Маленькими. Ничтожными. Не имеющими абсолютно никакой власти. Они что-то кричали и махали руками. Вероятнее всего пытались отговорить, убеждали, что все проблемы можно решить. Можно ли? Какая уже разница, если сил не осталось, если последнюю волю изъели сомнения?
– Алиса! – знакомый голос прозвучал слишком неожиданно. От испуга она едва не разжала руки. Покачнувшись, чуть не потеряла равновесие, но вовремя смогла скоординироваться.
– Не дури, прошу. Иди ко мне.
– Адам? – мутный взгляд едва различил силуэт в паре метров от неё. – Уходи.
– Послушай, я знаю, что ты зла на меня. Давай поговорим, – попросил Клинт и выставил руки вперёд, будто этот жест мог чем-то помочь.
– О чем? Ты бесконечно врал мне, – Алиса тихо выдохнула. – Бесконечно.
Как же ей хотелось кинуться ему шею, уткнуться в плечо и зарыдать. Чтобы все как раньше: любящий он, обнимающий так тепло и нежно. Укутывающий своей заботой. Понимала, что ещё немного и сдастся ему.
– Я знаю, я врал. Но лишь для того, чтобы дать тебе нормальную жизнь. Ты заслужила её.
– Это не жизнь, это – иллюзия. Обман. Уходи, пожалуйста, – её трясло. Порывы поднявшегося ветра слегка уносили слабое девичье тело в сторону; становилось все тяжелее удерживаться.
– Теперь, когда ты все знаешь, мы сможем начать новую жизнь. Я обещаю, я огражу тебя от всех неприятностей, – дрожащий голос Клинта заставлял её сердце биться чаще. Хотя, казалось бы, куда ещё быстрее.
– А его, его как из моей головы уберешь? – Алиса еле заметно кивнула в сторону, где, скрестив руки на груди, стоял Локи. Его лицо было непривычно каменным, застывшим, с лёгким оттенком сожаления. Чёрные как смоль волосы оттеняли кожу, делая её мертвецки-белой. Голубые глаза, опущенные в пол, больше не горели как раньше.
– Мы что-нибудь придумаем. Вместе, – сказал Клинт и сделал шаг вперёд, не обращая никакого внимания на бога. Важнее было успокоить её.
– Не подходи, – несвойственно ей, громко потребовала девушка. Боль в солнечном сплетении становилась невыносимой и хрипом выходила из лёгких. Слезы душили.
– Нет пути назад. Нет пути, – прошептала себе под нос Алиса. Посмотрев на Клинта с сожалением, перевела взгляд на Локи. Закрыла глаза. Все кончено. Для неё все было кончено. Здесь и сейчас.
***
Узкий коридор, мигающий свет, запах лекарственных средств. Память никак не хотела его отпускать, по новой каждый день возвращая в то утро. Её глаза, такие большие, наполненные слезами, смотрели на него в последний раз. Сколько боли он в них видел, сколько страха, сколько разочарования… Помнил, как подбежал к краю крыши с какой-то едва уловимой надеждой; как видел, что служба спасения, вызванная кем-то из очевидцев, приступила к надуванию подушки, и как осознал, что не успели. В больницу её доставили с сильнейшей черепно-мозговой травмой и переломанным позвоночником. В себя пришла только через пару месяцев. Никого не узнавала, ни с кем не говорила. Для него это было тяжелейшим испытанием. Первый год он возил её по врачам, кочевал с ней из больницы в больницу, но все только разводили руками – она никогда не станет прежней, никогда не заговорит, никогда не улыбнётся ему как раньше и никогда не поцелует, едва касаясь своими горячими губами его грубой кожи. Чувство вины разъедало все нутро. Он изменился. Необратимо.
Однажды Беннер посоветовал ему госпиталь при монастыре Святой Феклы. После своего неудачного первого эксперимента с вакциной именно в нем его так долго выхаживали. Это решение далось нелегко, долго мучался сомнениями, изводил себя, изводил Наташу, которая всегда была рядом. Но сдался. И вот уже несколько лет он приезжал в это место её навестить. Каждый раз, приходя к ней, невольно заставал всегда одну и ту же картину, которая порождала в нем огонь, раз за разом заставляя бурлить его кровь. Сидящая Алиса, монотонно покачивающаяся из стороны в сторону, смотрящая всегда в одну точку, и ОН, стоящий за спиной девушки и так же монотонно гладящий её голову. Он всегда исчезал, когда Клинт заходил в палату. Так и не оставил её в покое.
Сегодня было особенное утро, Алису Клинт нашёл сидящей в своём кресле в коридоре у дальнего окна. Её заметно отросшие каштановые волосы были аккуратно убраны в косу и перевязаны зелёной ленточкой. Клинт слегка улыбнулся и поспешил к ней. Наперекор ему вышла медсестра.
– Приятно видеть её вне палаты, – кивнул он пожилой женщине.
– Да, сегодня такой солнечный день. Она сама попросилась к окну.
– Я думал, она ни на что не реагирует, – удивился мужчина и где-то внутри себя у него затеплилась надежда.
– Сэр, я с ней уже не один год. Мне не нужна её реакция, чтобы понимать, – улыбнулась женщина. – А сейчас извините, мне необходимо заниматься пациентами.
Попрощавшись с медсестрой, Клинт тихо подошёл к Алисе. Присев перед ней на колени, он взял её руку. Сегодня он прощался. Впереди его ждала серьёзная битва и терять ему было больше нечего. Он уже не был мстителем. Ушёл сразу, как это произошло. Слишком тяжёлым был груз. Долго скитался. Стал странником. Стал ронином.
Посмотрев внимательно на её располневшее из-за болезни лицо, он аккуратно провел указательным пальцем по бархатистой щеке. Она не реагировала, её широко распахнутый взгляд по-прежнему был устремлен вдаль, за окно. Поднявшись, так же встал лицом к окну, будто стараясь увидеть что-то такое, что видела она. В коридоре время остановилось. За окном же все текло своим чередом – ученики монастырской школы вышли на субботник. Их смех и громкие разговоры едва касались его ушей. Они бегали друг за другом, сражались метлами под возглас недовольных учителей. Это было так просто, обыденно, но тут, за окном на втором этаже, это казалось чем-то прекрасным.
Клинт замер.
– Ты мог её спасти. Почему? – он каждой клеточкой тела почувствовал своего собеседника, но так и не отвёл взгляд от окна. Лёгкая прохлада обдала его лицо. – Почему не остановил?
– Она была обречена, – тихо ответил собеседник, встав у другого плеча Алисы и так же устремив взор в окно, будто там происходило нечто завораживающее. – Для всех она – бомба. Был лишь вопрос времени, когда она взорвётся. Вы все слишком ничтожны по сравнению с ней.
– Мы могли это предотвратить.
– Не могли. Отец вас создал слишком слабыми… Что не можете понять, то пытаетесь поработить, сломать. С вами она была обречена на пожизненное лишение свободы, кандалы, эксперименты.
– А сейчас она лишена жизни.
Мужчина рядом устало ухмыльнулся. Непривычно. Без яда.
– Сейчас она свободна как никогда. Её жизнь принадлежит ей. Она заслужила этого.
– Какое-то извращенное милосердие, – Клинт не выдержал и посмотрел на него. Тот же никак на это не отреагировал, лишь скрестил руки за спиной. Впервые за столько лет они стояли рядом без единого желания уничтожить друг друга. Внутри себя Бартон сдался.
– Ты забыл главное, лучник, – она не твоя. И никогда не была твоей. Там, где она сейчас, нет ни тебя, ни боли. Она счастлива.
– Откуда тебе знать? – вопрос невольно сорвался с губ Клинта.
– Я создал ей этот мир, – он неспешно, немного вальяжно, провел своей тонкой рукой по её голове, и, к удивлению Клинта, Алиса немного вздрогнула от этого прикосновения. Уголки пухлых губ слегка приподнялись. – И сам нашёл в нем свое успокоение.
***
Птицы, сидевшие на ветках молодой яблони, то и дело прерывали утреннюю тишину своим тонким пением, по очереди подлетая к деревянной кормушке. Неровная, слегка покосившаяся крыша, запачканный в клею каркас – она была совсем не идеальна, но любовь, с которой была сделана эта конструкция, магнитом притягивала множество разноперых жителей. Алиса, подсыпав немного корма, сладко улыбнулась. На душе царило спокойствие и умиротворение, словно всё плохое кануло в небытие. Словно ничего никогда не было. Она и не помнила ничего. Погода, под стать её настроению, изо дня в день была прекрасная: тёплое солнце нежно касалось светлой кожи, не обжигая, лаская, даря такое необходимое тепло. На небе изредка появлялись белоснежные облака, настолько красивые, что, казалось, они вышли из-под кисти великого Куинджи. Удивительно, но тут не было морозов, которые так не любила девушка; не было ливней, заставляющих вмиг промокнуть до нитки; не было жары, от которой не спасала даже тень. Лишь свежесть и тепло. Словно вечная весна.
Присев на скамью, что стояла в тени цветущей яблони, Алиса вдохнула нежный аромат цветков, тысячами распустившихся на ветках дерева. Задумалась. Неужели это всё принадлежало ей? Даже не верилось. Этот прекрасный небольшой дом, в котором царили уют и спокойствие, в котором она так любила проводить вечера перед камином или печь пироги рано утром. Этот невероятный сад: аккуратно посаженные розы, цветущие каждый год и дарящие пьянящие ароматы; клумбы с самыми разными цветами, названия которых она уже позабыла, но ухаживание за которыми доставляло ей неописуемое удовольствие; могучие фруктовые деревья: яблони, груши, алыча и черешня, пышно цветущие в данное время. Весной они радовали глаз белоснежными и розоватыми цветками, а летом приносили вкуснейшие, сочные плоды. Иногда возникало ощущение, что вкуснее этого девушка ничего в жизни не пробовала.
Но не только сад дарил Алисе положительные эмоции – человек, одного взгляда которого было достаточно, чтобы день засеял новыми красками. Её сын, её Артей, её плоть и кровь. Самый прекрасный ребёнок: послушный, ласковый, отзывчивый. Его доброе сердце не знало границ – самолично сделанная кормушка для птиц, уже постоянных жителей их небольшого, но красивого сада, была гордостью Алисы. Она ему почти не помогала. Ну только если совсем чуть-чуть.
Впереди раздался звонкий смех, и Алиса, отвлекаясь от своих мыслей, перевела взгляд на бегущего к ней сына. Его чёрные кудряшки забавно развивались на ветру, а новый костюмчик был заляпан красками. Он, радостно улыбаясь, размахивал листом бумаги, на котором было что-то нарисовано. Спешил обрадовать маму. Алиса считала, что у её сына огромный талант к рисованию, ведь, несмотря на свой столь юный возраст, он мог удивительно точно передать желаемое на белый лист бумаги.
Взяв слегка помятый рисунок в руки, Алиса нежно погладила сына по голове. Взглянув на иллюстрацию, не смогла сдержать улыбки. Её маленький мальчик запечатлел свою семью, так, словно они были царских кровей. Маленькой ручкой старательно были изображены несколько силуэтов. Мама была одета в платье нежно-зелёного цвета, чья ткань струилась по телу, скрывая стройные ноги, но открывая вид на руки и шею. На голове у неё была диадема, в которой явно находились нефриты, под цвет наряда. Рядом с ней стоял сын. Себя он изобразил гораздо проще, но по-прежнему очень похожим: чёрные кучеряшки до плеч, небесно-голубые глаза и вечная улыбка с румянцем на щечках. За руку мальчишка с рисунка держал мужчину: высокого, широкоплечего. Алисе показалось, что даже через рисунок было видно, как гордо вздёрнут его подбородок, как горят его холодные глаза. Волосы цвета вороного крыла струились по плечам. Над ним Артей трудился больше всего. Вырисовывая каждую деталь его одеяния изумрудного цвета.
Будто почувствовав на себе въедливый взгляд, девушка обернулась в сторону дома. На секунду на втором этаже в окне увидела силуэт мужчины – высокого и широкоплечего. Того самого, что был изображен на рисунке и над которым ещё детским подчерком было выведено: «Папа».
Улыбнулась, чмокнув непоседливого мальчишку в макушку. Абсолютное счастье наполняло каждую клеточку её тела.
