Текст книги "Влада и заговор Тьмы"

Автор книги: Саша Готти

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 20 страниц) [доступный отрывок для чтения: 8 страниц]

Волосы были взлохмачены, а сумка… а сумки не было.

– Мои вещи, – побледнев, прошептала Влада. – Потерялась сумка… там… на той лестнице.

Потеря маминой сумки казалась катастрофой. Мама таскала ее годами, а Влада умудрилась потерять в первый же день. Вот ведь недотепа, хуже не бывает…

Вампир закатил глаза к потолку, опять высказав что-то о глупых курицах.

Валькирия с троллихой переглянулись, и, недолго думая, Эля кинулась к своим чемоданам, которые были раскиданы по полу.

– Вот! Кофточка, джинсы, халатик, зубная щетка… Я виновата, и я отдам тебе часть своих вещей. Завтра твоя сумка обязательно найдется! Вот – еще, пижамка…

– Но ты вовсе не обязана, – выдавила из себя Влада.

Обижаться на легкомысленную, но очень добродушную Элю было уже невозможно – та всячески старалась загладить свою вину и сейчас задаривала Владу красивой одеждой, кудахтая как курица. Ну, если можно было представить себе необычайно красивую изящную курицу с парой огромных сизо-черных крыльев. Скорее помесь курицы и павлина…

Вдруг пол под ногами вздрогнул и приглушенная музыка донеслась громче, послышались звуки барабанов, четко отбивающих ритм.

– Ой, танцы же! – очнулась от копания в тряпках Эля. – У меня совсем из головы… то есть я забыла, что сейчас танцы! Огнева, твоя кровать – вон та, ванная за углом, белье на тумбочке…

Выпалив все это, Эля схватила Гильса за руку и потащила к двери. Вампир поддался, сделав вслед несколько шагов, – хотя Влада уже прекрасно знала, что если бы он захотел, то даже не сдвинулся бы с места.

Для Влады было странно, что валькирия так рвалась на танцы, ей самой никогда, наверное, этого не понять.

Однажды она появилась на новогодней дискотеке в пятом классе, и мальчишки пригласили танцевать всех ее подруг. Всех, кроме нее. Потом какой-то долговязый старшеклассник подошел к ней, церемонно отвесив поклон, но стоило Владе решить, что он пригласил ее на танец, и сделать шаг вперед, как он со смехом направился прочь. После этого Влада старалась под удобным предлогом не ходить ни на одну дискотеку – чтобы снова не попасть в глупую ситуацию.

– Огнева, если ты идешь, то быстрее переодевайся и догоняй, – поторопила Эля.

– Она не пойдет никуда, – громко отрезал вампир. – Ей спать надо, она человек, Флаева! Ты соображаешь, что такое человек?

Валькирия только растерянно пожала плечами, виновато улыбнулась и посмотрела на Владу как на что-то ущербное.

– Да я и не собиралась туда идти. Я танцы не люблю, – Владе удалось произнести это почти ровным голосом. Главное было не подать вида, как ей обидно.

Гильс задержался в дверях, кинув на нее отстраненно-спокойный взгляд.

– У тебя зрачки расширены, пульс частый и дыхание неровное, твой организм устал, – он сказал это почти мягким голосом, будто врач уговаривал капризного ребенка принять горькую микстуру. – Да и танцы у нас такие… не для людей…

– Это называется дискриминация, – очень тихо буркнула Влада, начав расстилать на кровати матрас.

Вампир не должен был услышать, но услышал.

– Кого и кем? – Гильс удивился, почти рассмеялся.

– Дискриминация людей… нечистью.

– У тебя богатый словарный запас, не потеряй его, – усмехнулся Гильс и закрыл дверь.

Влада осталась в комнате одна и выдохнула с облегчением.

Скинула кроссовки с ног – уставшие ступни утонули в черном мягком ковре; взяла с тумбочки стопку одеял и белья и принялась застилать себе кровать. Она делала это непривычно для себя аккуратно, совсем не так, как дома, будто пыталась вместе с матрасом и одеялом уложить мысли в голове.

За квадратным окном хорошо были видны этажи Темного корпуса – сейчас по ним неслись последние опоздавшие на танцы студенты да сновали туда-сюда шаровые молнии, освещая стены и потолок ярко-синими отсветами.

Не помешало бы поужинать, конечно… Но пачка печенья пропала вместе с маминой сумкой. Сейчас даже мысль о беляше с летучими мышами не внушала отвращения, Влада с удовольствием съела бы и его или выпила бы стакан сладкого чая…

Но все равно это было лучше, чем оказаться в Светлом корпусе, и слушать трескотню Розы, и смотреть на ее сыночка с его носовыми платками.

Закончив с постелью, Влада отыскала ванную – небольшая комнатка, дверь в которую пряталась за углом. Очень аккуратная, уложенная черным кафелем, с прозрачными полочками, заставленными флакончиками, баночками с кремом, с вполне человеческой душевой кабинкой в углу и мраморной раковиной у стены. От стены до стены протягивались веревки, на которых сушилось белье – изящное кружевное, явно принадлежащее валькирии, и несколько зеленых огромных трусов, и так понятно чьих.

Влада стянула одежду и нырнула в синюю шелковую пижаму, подаренную Элей, умылась прохладной водой. В глаза будто насыпался песок, веки стали тяжелыми, а ноги сами понесли к кровати.

Перед закрытыми глазами возник огромный бальный зал, как в фильмах про Золушку. Хотя гремевшая издалека музыка была вовсе не похожа на вальс – скорее она напоминала такую, которая привела бы в ярость пожилых соседок во дворе на Садовой улице. Гильс кружил Элю в танце, а та улыбалась, сверкая прекрасными аметистовыми глазами.

Противный Отто Йорг был прав, прав во всем. У Гильса в универе уже была девчонка, конкурировать с которой было бы просто смешно. Разве что научиться летать и повзрослеть сразу до шестнадцати лет. Зачем же тогда он спасал ее, зачем завязал свою бандану у нее на колене?

Влада сжала повязку до боли в ногтях и со всей силы рванула ее, чуть не поранив кожу. Как всегда безуспешно – повязка не снялась, зато колено заныло тупой болью.

«Да что же это со мной такое? – рассердилась Влада сама на себя. – Пусть он танцует со своей валькирией, а мне совершенно все равно».

Чтобы выбросить Гильса из головы, Влада начала представлять себе овец, перепрыгивающих под музыку через забор. У них были светящиеся в темноте красные глаза, и очень скоро Влада мысленно обзавелась рогаткой, подстреливая овец одну за другой.

Глава 11 Дежурный по темным сущам

Какие-то звуки сквозь сон.

Грррр… Грррр…

Злой носорог рычит… Или носороги не рычат? Нет, надо найти правдоподобное объяснение. Наверное, холодильник на кухне испортился.

А еще кто-то бормочет. Наверное, дед забыл выключить на кухне радио.

Кстати, кухня… очень хочется есть. Хоть бутерброд, хоть что-нибудь съедобное.

– Ночные танцы в черном зале прошли очень весело, – бормотало радио. – Три валькирии стукнулись о потолок, у одной сотрясение мозга, всех отправили в медпункт…

Гррр… Гррр…

Какое-то странное радио. Несет ерунду. И носорог продолжает рычать.

– Королями бала признали Муранова и Флаеву, как самую красивую пару нашего университета. А Инга Тановская, староста Троллиума, храпит громче всех в нашем универе, да-да…

– Заткнись! – заорал кто-то, а затем послышался глухой удар.

Сон слетел мгновенно.

Влада открыла глаза и приподняла голову, оглядываясь. В комнате было светло, и солнце раскидало по черному ковру яркие квадраты. Тапок, спикировав с потолка, шмякнулся на столик около Элиной кровати, со звоном сметая на пол флакончики и баночки с кремом. Троллиха, приоткрыв один глаз, погрозила кому-то на потолке кулаком и зарылась в одеяло.

– Инг, не бузи… – простонала валькирия, засовывая голову под подушку. Она так и спала в нарядном платье, а в ее крыльях и волосах запутались серпантин и блестки.

С потолка что-то начало медленно падать.

Именно медленно – сначала оторвались длинные черные лапки с коготками, потом тело, потом черный сгусток шлепнулся на пол и… исчез, будто протек через черный ковер. Влада видела в руках у мальчишек такие странные игрушки – они с размаху шлепали их о стену, и те медленно сползали, как слизняки.

Прошла минута, другая, но черная тянучка с глазами больше не появлялась.

Влада решила забыть об этом происшествии и поспать еще, но скоро поняла, что это невозможно. Поваляться в кровати всегда приятно, но в тишине. Или под пение птиц за окном, но тролличий храп – это ужасно. Староста Троллиума храпела так, что дребезжали флакончики духов на столике около Элиной кровати.

Влада потянулась и чуть не завопила от боли – тело болело так, будто ее вчера били. Шутка ли, столько вампирских пинков локтями. Особенно болело плечо, с которого вчера чья-то злая рука сорвала ее сумку.

Влада выбралась из кровати и, подойдя к зеркалу, спустила с плеча пижаму. На коже красовался здоровенный фиолетовый синяк. Хоть в чем-то повезло – не на лице.

Поворот ручки в ванной комнате – и из крана зажурчала вода, а потом в трубе зафыркало и в раковину плюхнулся водяной почтальон, а следом еще один, и еще.

Влада уже знала, на что способны водяные почтальоны, поэтому сразу отскочила от раковины, ожидая плевков и рыбной вони. Но эти водяные были абсолютно вменяемые, даже страшно деловые. К тому же они просто проскакивали дальше, бормоча сообщения, – видимо, это была внутренняя почта в Утесуме.

Пришлось ждать, чтобы почистить зубы, пока из крана пойдет чистая вода, без водяных. Один из них задержался и поднял на Владу водянистые голубые глазки.

– Сообщения для Влады Огневой. Ну что, тебе нравится в Светлом корпусе сидеть, темноглазка? – бесстрастным голосом пробулькал почтальон. – Встретимся на общей лекции. Егор Бертилов.

Влада вздохнула. Егор думает, что она с дедом. Надо же, тролль вспомнил про нее и прислал ей водяного с письмом. Даже приятно.

Почтальон тем временем продолжал булькать бесстрастным голосом:

– Владочка, это дед. У тебя все в порядке? Немедленно ответь. В полдень будет общая лекция в зале, который здесь называется Атриум. Не опоздай. Постскриптум, – в голосе водяного проскользнула обида. – Интересно, что будет, если одного такого водяного прокипятить в чайнике, что-то типа бульона?

Кажется, у деда приступ юмора, лишь бы это плохо не закончилось. Вот про бульон лучше бы молчал – при мысли о еде живот скрутило от голода. Общая лекция – это прекрасно, но когда покормят?!

– Дед, у меня все отлично. Постарайся никого из нечисти не убить, хорошо?

Водяной, приняв сообщение, юркнул в сток, и Влада наконец-то смогла умыться и почистить зубы.

А вот с одеждой сразу начались проблемы. У всех вещей, которые ей вчера достались от Эли, на спине была странная ромбовидная дыра. Влада не сразу догадалась, что это специальный вырез для крыльев – вещи-то принадлежали валькирии. Что ж, ничего не поделаешь. Влада остановила свой выбор на синем джемпере и короткой синей юбке и принялась одеваться.

Эля, открыв один глаз, пробормотала:

– Хорошо выглядишь, Огнева… Жаль, у меня в вырезе спину так не видно, крылья закрывают.

– Хочешь – оторву? – отозвалась Инга с соседней кровати. – Хватит дрыхнуть, вставай.

– Сама вставай.

– Я Гильсу скажу, какая ты соня и раздолбайка… пусть сам тебя будит.

– Мммм…

Пререкания между сонными старостами перешли в невнятное мычание, понятное только им обеим.

Как Гильс будет будить Элю, Владе смотреть совсем не хотелось. Настолько не хотелось, что она поспешила выскользнуть в коридор. Днем он выглядел уютным и почти обычным, немного затемненные окна от пола до потолка, под ногами жесткий ковер, стены и потолок – из полированного черного камня.

Через каждые пять метров были расставлены кадки с огромными колючками. Влада никак не могла поверить, что это обычный чертополох, но, прикоснувшись и уколов палец об один из ощетинившихся листьев, в этом все же убедилась. Все-таки у нечисти свои представления о том, какие растения украшают помещения…

На стенах пестрели написанные фломастерами надписи: «Долой Мрачнюка! Григо – наше все!!!», «фурия Синицина – дура», «Алекс Муранов = лапочка», «Гильсик – я тебя люблю, обожашка»…

Про Гильса вообще было написано на стенах очень много, настолько много, что нетрудно было догадаться, что вампир просто купается в девчоночьем внимании.

Влада вышла из коридора, перешла через уставленную чертополохами галерею и оказалась на пустой лестнице, крутой и без перил. В отсутствие Гильса здесь можно было передвигаться только по стенкам.

Ниже этажом кто-то был – было слышно напряженное дыхание, которое эхом разносилось по этажам.

Влада, осторожно держась за стену, спустилась на этаж ниже и увидела странную картину.

На лестничной площадке была навалена целая гора сапог, кроссовок, ботинок, тапочек и туфель на шпильках. Посреди горы обуви притаился темноволосый мальчишка в красной рубахе с длинными, завязанными сзади в пучок волосами. Он держал в руке кроссовку, будто приготовившись её куда-то швырнуть. Это был вампир, судя по гибкому телу и позе зверя перед прыжком. Увидав Владу, он опустил руку с кроссовкой и выдохнул:

– Уффф… Я думал – сущ ползет. Чуть не пришиб тебя… Присаживайся, а то мне скучно. С шести утра тут сижу, караулю. Познакомимся? Я Герман Готти, сегодня дежурный по сущам.

Вампир протянул Владе руку, и она, подойдя поближе, осторожно ее пожала, назвав свое имя. Она-то Германа помнила – он ехал вместе с ней в автобусе из Пестроглазово.

– А зачем тебе куча ботинок? – поинтересовалась Влада, садясь рядом на корточки и прислонившись спиной к нагретой солнцем стене. Этот вампир вел себя доброжелательно и опасений не вызывал.

– Ты первокурсница? – вместо ответа спросил мальчишка.

– Я? Да.

– Во-от. Иначе бы ты знала, зачем ботинки. Сейчас буду тебя просвещать, темнота. Видишь этот переход с лестницы на этаж деканата?

– Вижу.

– Так вот… Здесь пролегает тропа темных сущей. Это такие черные мелкие твари, которые ползают между этажами универа. Они служат Мрачнюку… то есть Виктору Сумороку… Может, видела?

– Кажется, да, только что. Ты сказал – это темные сущи?

– Они самые, – вампир кивнул головой. – Темные сущности, сущи короче… Они высматривают, вынюхивают, а потом докладывают в деканат. Ночью ведь танцы были. А там было многое, о чем деканам и ректору знать необязательно. Вот эти твари и ползут докладывать, что мы там творили. Спасает одно – у сущей очень плохая память. Поэтому они постоянно повторяют то, что собираются рассказать. И еще спасает, что потолки и стены деканата и кабинета ректора заблокированы от них, чтобы не валились на голову. Поэтому у них один путь – ползти вот по этой стене.

– Как все сложно…

– А ты думала, легко в МУНе учиться? – возмутился вампир. – Погоди, еще самой придется тут дежурить, если на тебя жребий выпадет. Запоминай – если успеешь сбить эту тварь сапогом, пока она не доползла до деканата, она все забудет, и не влетит ни за что. Все зависит от сноровки.

– А им не больно? Когда их… это… сапогами?

– Им не может быть больно, – покосившись на Владу, пробормотал вампир. – Это существа из другого пространства, они не знают, что такое боль. Вот смотри, опять ползет…

Из коридора близилось бормотание, и маленький темный сущ выполз, цепляясь лапками, на лестничную площадку.

– Тролль Антон Колыванов плясал на… – бормотал сущ, сосредоточенно прижав ушки и тараща глазки.

БАХ!!!

Сапог просвистел в воздухе, и сущ с визгом шлепнулся вниз. Он потряс ушами и молча пополз в сторону, уже противоположную от деканата.

– Вот как-то так, – довольный сам собой и выбирая из кучи обуви новое орудие, сказал Герман.

– А второкурсники-вампиры в перерыве целовались с… – заверещал новый сущ, пытаясь прыжком пересечь «тропу».

БАЦ!!!

Следующего суща постигла та же участь.

– Здорово! – восхитилась Влада. – Я тоже хочу попробовать, если им действительно не больно.

– Бери сапог, – скомандовал вампир. – Внимание… Приготовились… ПЛИ!!!

Хорошо, что валькирии умеют быстро взлетать. Проходившая мимо девица высказала Герману все, что о нем думает, фыркнула в сторону Влады и скрылась в лестничном провале.

– М-да, бывает, – озадаченно произнес Герман. – Раньше, когда этот способ борьбы с сущами еще был неизвестен, студенты ни на одном празднике не могли повеселиться как следует. Эти твари докладывали обо всем в деканат. Уж чего только не пробовали – ничего их не берет. Пока не начали сбивать ботинками. Помогает стопудово. Этот способ открыл Алекс Муранов, когда был первокурсником.

– Алекс Муранов? А не Гильс?

– Нет, это его старший брат, он уже закончил МУН, но его слава будет греметь в веках. Алексу за это великое открытие с ботинками студенты поставили прижизненный памятник из жвачки. Деканат памятник постоянно сносит, а мы, студенты, быстро восстанавливаем. Вот, кстати, полюбуйся.

Герман Готти, встав и сделав пару шагов к окну, облокотился о каменный подоконник, указав в окно пальцем.

Уже знакомый Владе плаксивый завхоз, щурясь от солнца, пытался свалить шваброй грязно-розовую фигуру в два человеческих роста, которая стояла на газоне посреди площади. Швабра прилипала к фигуре, только раскачивая ее. В конце концов, завхоз сам прилип к памятнику и принялся вопить и дергаться, как муха на липучке, пытаясь освободиться.

Вампир довольно захихикал.

– Староста Валькируса Эльвира Флаева, которой доверили замещать Лину Кимовну, бессовестно спит до сих пор, – послышалось с потолка, и сущ, очень быстро передвигая лапками, побежал по стене. – По ее вине вчера чуть не погибла на подземной лестнице первокурсница Огнева…

Вампир быстро повернулся, снял с ноги ботинок и швырнул его в суща, но не попал – тот с мерзким хихиканьем увернулся, а ботинок укатился и исчез в темном провале.

– Эх, промазал!!! – с досадой воскликнул Герман. – Отвлекся и промазал. Теперь доложит в деканат, попала Элька… А она такая красивая. О, звонок на лекцию.

Звонка Влада не услышала – только что-то надавило на уши, как будто звук был совсем не в том диапазоне, который доступен человеческому уху.

Пустые лестницы и коридоры ожили в один миг. Зазвучали голоса, начали хлопать двери. По ступенькам побежали студенты: плотные полноватые девочки с хмурыми взглядами – явно троллихи. Хлопая крыльями, проносились валькирии, слышалось серебристое хихиканье кикимор.

– Герка, молодца, отдежурил! – похвалила юного вампира толпа ребят и кинулась разбирать свои ботинки и кроссовки.

– Вот ты где, Владочка, хи-хи-хи!!!

На Владу обрушилась целая стая кикимор, и через пять минут звонкого хихиканья, восклицаний и визга они убежали, а рядом с ней осталась только Дрина Веснич. У Влады так звенело в ушах, что она даже не сразу расслышала, что та говорит.

– Шикарно выглядишь! Тебе так идет носить темное, и какой вырез на спине! – как всегда, слишком эмоционально и бурно восхитилась Дрина. – Идем скорее, а то мы и так опоздали на начало.

И кикимора, схватив Владу за руку, потащила ее к распахнутым дверям, над которыми было написано «Атриум».

Глава 12 Дебют Ванхельсинга

Влада представляла Атриум круглым залом, но, только войдя, вспомнила, что ничего круглого у нечисти быть не может, – Атриум был похож на глубокую треугольную тарелку, по бокам которой ступеньками расходились скамьи, а на дне, устланном черным ковром, стоял огромный стол и длинный ряд стульев.

Зал был залит ярким дневным светом из высоких окон, которые уходили куда-то ввысь, где глаз уже не мог различить потолка.

Каменные скамьи, теряясь в высоте, сходились внизу в треугольник вокруг массивного и очень длинного преподавательского стола. Спуск был настолько крутой, что у Влады даже на миг закружилась голова. Интересно, если скатиться вниз, как быстро можно стукнуться носом о преподавательский стол?

Скамьи уже были заполнены студентами – свободных мест почти не было. Влада отметила про себя, что пол атриума был разделен на цветные сектора. Красный, зеленый и синий. Как разрезанный торт…

Ну вот, опять ее мысли соскочили на еду, а о еде сейчас лучше не думать.

Из зеленого сектора кто-то махал рукой – это был Егор. Он сидел в компании ребят, цвет одежды которых не оставлял сомнений, что все они – тролли. В красном секторе она увидела знакомых по автобусу вампиров и разглядела черно-красную футболку Гильса, а в ней и его самого. В первых рядах сидел Марик и уже что-то старательно записывал в тетрадь.

– Все-таки опоздали, – прошептала Дрина. – В сектор Валькируса к кикиморам уже не протолкнуться, сядем где придется.

Они прошли по узким ступенкам несколько рядов вниз и сели на свободные места на красных скамьях. Вокруг плотно сидели ребята в черной и красной одежде – трудно было не догадаться, что это вампиры.

Влада втайне порадовалась, что вокруг шумно. По крайней мере, если заурчит в животе от голода, будет не так слышно.

Вдруг она почувствовала прикосновение чьих-то пальцев в вырезе джемпера на голой спине и резко обернулась, только успев заметить, как отдернулась рука в зеленом свитере.

– Красивая спинка.

Прямо за ними с Дриной сидел Отто, а рядом с ним парень с бледным лицом и тщательно уложенными, красиво остриженными темными волосами до плеч. Он был одет в шелковую черную рубашку, темно-синие джинсы и черную кожаную куртку. Какой-то весь глянцевый, даже ногти на руках отполированы. Его можно было бы назвать красивым, вот только Владе никогда не нравились такие мальчишки. Его лицо, казалось, вообще не способно улыбаться. А то, что он вампир, было понятно по красному отсвету от его зрачков, когда он смерил ее глазами.

– Не смей меня трогать, понял?

Холеный вампир в кожаной куртке приподнял одну бровь и ответил:

– Что ты такая нервная, крошка? Тебе идет одежда с вырезами на спине. Очень впечатляет. А то твои старые вещички были такие… неказистые. Потертые джинсы, носочки с Микки-Маусом, блокнотик с цветочками, печеньки. Пора бы взрослеть уже, а?

Этот насмешливый неприятный голос Влада сразу же вспомнила – она его слышала вчера, в темноте, когда спросила дорогу в общежитие. Именно этот вампир толкнул ее прямо в толпу, без всяких сомнений.

– Ты… это ты сорвал мою сумку?!

Отто с парнем в кожаной куртке переглянулись с неприятными усмешками.

– Зато ты собрала гуманитарную помощь, – пожав плечами, сказал вампир. – Или ты будешь убиваться из-за своего пропавшего бельишка с ромашками и сердечками?

Мысль о том, что незнакомый мальчишка копался в ее сумке, разглядывая ее белье, ужалила Владу.

Ответила она мгновенно, даже не задумываясь:

– Дарю, раз понравилось. Уже примерил?

Ребята, что сидели поблизости, со смехом переглянулись, Отто растерялся, а лицо холеного вампира исказилось яростью.

– Извините, мы пересядем, идем… – Дрина больно вцепилась Владе в плечо длинными когтями и поволокла прочь, чуть не по коленям сидящих, пока они обе не плюхнулись на первые свободные скамьи.

– Ну знаешь, я от тебя такого не ожидала, – зашипела ей в ухо кикимора. – Не зли Армашу.

– Какого Армашу?

– Этот задавала – Арман Суморок. Он – сын Мрачнюка… то есть декана Вампируса, а этот мерзкий Отто – его друг.

– Но это он толкнул меня в толпу, этот Арман! – запротестовала Влада. – И это он сорвал мою сумку и копался в моих вещах. Ну и что, что он сын декана? Я не учусь на Вампирусе… Да даже если бы и училась, то…

– Тссс… – Дрина приложила палец к губам. – Поосторожнее с семейкой Сумороков, с ними шутки плохи.

– Это почему еще?

– Ох, как бы тебе объяснить… – кикимора вздохнула. – Сумороки очень влиятельная семья, и лучше держаться от них подальше. Так что постарайся с Арманом разговаривать повежливей, даже если он себя ведет как козел. Кстати, вот и его папаша…

В этот момент двери внизу отворились, и в зал вошел Виктор Суморок – высокий, скуластый, худой вампир с короткострижеными черными волосами. Он был довольно молод, и его красивое, но безжизненное лицо выражало такую хмурую отстраненность, будто он находился где-то очень далеко, а не в аудитории Атриума. Одет он был в черный строгий костюм с остроконечным воротником, из-под которого выглядывала алая рубашка, на рукавах которой сверкали багровые запонки.

Второго, худощавого и молодого в очках, аудитория встретила радостными воплями, а он в ответ помахал рукой, почти по-мальчишески улыбнувшись. Все, что на нем было надето, было в зеленых тонах, начиная от оправы очков, заканчивая ботинками. Таких в школах зовут ботанами, но это был недавно повзрослевший ботан, к тому же с ярко-зелеными глазами.

Вслед за ними очень медленно, будто каждый шаг давался ему с трудом, вышел седоволосый сгорбленный старик в старинном, расшитом черным бисером бархатном камзоле, щуря бесцветные глаза под полуопущенными веками на худом безжизненном лице, вокруг которого, – как два крыла, – разметались белые длинные волосы.

«Он как из позапрошлого века», – подумала Влада, догадавшись, что это и есть Эрих Дрейк, старый ректор Утесума, который появлялся на публике очень редко. Ректор был очень, очень стар. Было даже непонятно, кто он – вампир, тролль или оборотень.

Деканша Лили, изящно прошедшая вслед, была в строгом синем костюме, который удачно смотрелся по цвету с ее сизыми крыльями.

Затем появилась раздраженная Лина Кимовна с перевязанным горлом, очень толстая троллиха в спортивной синей форме и еще несколько преподавателей, которых Влада еще не знала. Последним вошел ее собственный дед, подтянутый и сильно помолодевший, и сел вместе с остальными преподавателями за длинный стол.

– Ну что, всех сущей посбивали ботинками после танцев? – улыбнувшись аудитории, произнес молодой тролль в очках. – Кстати, левым ботинком лучше, чем правым, сам пробовал…

– Григо Бертович, – устало остановил его седой старик. – Вы уже не с ними, вы по другую сторону баррикад. Очнитесь, прошу вас.

– Все студенты распустились за лето, особенно Муранов, – сердито проскрипела Лина Кимовна, держась рукой за горло. – И тролли, и валькирии, и старосты, и фурия Синицина… Опять уронили чертополох в женском общежитии!

– Дорогая Лина Кимовна, – молодой зеленоглазый тролль приложил руку к сердцу. – Я вас умоляю, не надо больше расставлять эти кадки с колючками по этажам. Вам только кажется, что это символ процветания и порядка. А я уже раз сто об него споткнулся…

В проеме входа показалось заспанное лицо Эли и хмурая физиономия Инги. Эля, кажется, даже не успела причесаться, но у обеих на шее висели блестящие треугольные значки. Они протолкнулись на длинную скамью, на которой уже сидел Ганц Готти в ярко-красном свитере с таким же значком, – очевидно, это были места только для старост факультетов.

– Для тех, кто еще не знает, я – Григо Бертович Бельверг, декан Троллиума, – поправив на носу очки, громко начал говорить высокий молодой тролль. – Вот эта чудесная дама с крыльями – Лили Бантини, деканша Валькируса. Рядом со мной вы можете видеть Виктора Суморока, – совесть и разум нашего университета, который заведует факультетом Вампируса. Его следует называть мор Виктор, и я напоминаю это для тех студентов, которые забыли, как обращаться к взрослым вампирам. И если собираетесь кормить шаровых молний горящими спичками на чердаке, он вам покажет, где водяные зимуют. Правда, мор Виктор?

Декан Вампируса надменно кивнул головой, но на его бледном лице не отразилось даже тени улыбки.

– Григо Бертович, – надтреснутым голосом запротестовал ректор Эрих Дрейк. – Я все же еще в состоянии говорить первым в этот день, в день начала года. Может, в последний раз, но я хотел бы сам приветствовать свой Утесум…

– Прошу прощения, – с улыбкой декан Троллиума склонил голову. – Разумеется, мор Эрих.

Старик поднял руку, и все присутствующие поспешили встать, не сговариваясь.

– Приветствую всех преподавателей и студентов, – по безжизненным губам ректора скользнула легкая улыбка. Казалось, что Эрих говорит с трудом, и его ноздри раздувались, будто ему трудно дышать. – Почти полвека я руководил Утесумом, который, как вы знаете, является началом пути для обучения в МУНе. Здесь все три факультета учатся совместно, прежде чем покинуть эти края и перейти дальше. Но совместная учеба этих двух первых лет должна запомниться студентам! Вампиры и тролли, кикиморы и упыри, болотники и валькирии, оборотни и вурдалаки – все вы, продолжив обучение на отдельных факультетах, будете помнить о том, как весело и интересно учились вместе, в вашем старом и добром Утесуме…

Ректор вдруг пошатнулся, и декан Троллиума поспешил подхватить его под локоть и осторожно усадить обратно в кресло. По Атриуму пронеслась волна замешательства, на старого ректора бросали сочувственные взгляды и перешептывались.

Декан Троллиума быстро переглянулся с Виктором Сумороком, и тот, встав, начал говорить холодным и четким голосом:

– Приветствую всех! Как всем известно, наш ректор, мор Эрих, слегка болеет последние годы. Итак, как он уже сказал, первые два года обучения в Утесуме у всех трех факультетов совместные. Все лекции общие, кроме кикимороводства для девочек и файербола для мальчиков…

Влада грустно слушала, как вампир бесстрастным голосом рассказывает подробности обучения на факультетах – ее-то это никак не касалось. Ее ждала обычная программа средней школы в отдельном классе, где будет мямлить Митенька Новичков и тупить вурдалак, который в этом университете только для того, чтобы кушать в буфете и спать в мусоропроводе.

– Теперь об истории нечисти, – продолжал декан Вампируса. – Почти весь прошлый год преподавание этого предмета у нас велось не так, как следовало. Причин называть не хочу, но по этому предмету у нас дела шли крайне плохо. Поэтому в нынешнем году лекций по истории нечисти будет в два раза больше, с новым преподавателем.

Он повернулся в сторону деда и сухо произнес:

– Познакомьтесь, когда-то Венго… теперь же Вандер Огнев, ваш новый учитель истории.

– И знаменитый маг Венго, семья которого спасла мир! – вдруг вскочив с места, не выдержал и выкрикнул Марик Уткин, получил в бок от кого-то локтем и плюхнулся обратно на место.

Аудитория взорвалась аплодисментами и улюлюканьем. Да, в ее прежнем классе ученики так себя не вели при появлении учителя. Как будто ее дед был какой-то поп-звездой и сейчас собирался спеть и сыграть на гитаре.

– Смотри, твой дед! – Дрина дернула Владу за рукав.

– Венго – ура-а-а! – вопили студенты. – Меч, покажите фамильный меч!!!

– Кхм, – откашлялся дед и почти выпрямил полусогнутую спину. – Фамильный меч Венго совсем недавно срубил голову… кхм… стеклянному дракону.

Выдержав эффектную паузу, пока студенты переваривали сказанное, Вандер Францевич торжественно произнес:

– Я очень рад, что буду работать и обучать таких замечательных и веселых ребят. История нечисти – великая наука, интересная и захватывающая. Как развивались и жили кланы вампиров, начиная с древних времен? Откуда произошли кикиморы? Какими были первые упыри и откуда взялись вурдалаки? Многое, что я буду рассказывать и объяснять вам, я видел своими глазами…

Произнеся небольшую речь, дед поклонился и сел, а аудитория захлопала.

– У кого-нибудь есть вопросы? – спросил Григо Бертович. – Мы слушаем, задавайте.

Бойкая студентка-кикимора с выкрашенными в розовый цвет волосами подняла руку.