Текст книги "Чужаки"

Автор книги: Сара Зеттел

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 2 страниц)

Сара Зеттел
Чужаки

Марго Раш распахнула люк, ведущий в лазарет «Сорок девятого».

– Пол? – окликнула она, ощущая, как предчувствие беды все сильнее стискивает горло. Оттолкнув-

шись от края люка, она вплыла в белый стерильный модуль. И медленно перевела взгляд в центр, не желая верить тому, что открылось ее глазам.

Посреди модуля в воздухе зависло вялое и безжизненное тело Пола – широко раскрытые глаза, бледная кожа.

Возле руки все еще парил шприц, обвиняюще указывая на труп иглой.

– Господи… – выдохнула Марго, нашаривая поручень.

С негромким шелестом включились вентиляторы. Слабый поток воздуха подхватил труп, увлекая его к дальней стене модуля. Марго уловила едкий запах экскрементов. Она едва не утратила с трудом обретенный самоконтроль, но бежать было некуда, а винить некого. Здесь находились только она, труп и плоский экран интерфейса для связи с корабельным искусственным интеллектом.

– Черт побери, Реджи, почему ты ничего не предпринял?! – рявкнула она, прекрасно сознавая, насколько глупо кричать на ИИ, но не в силах сдержаться.

– Я не знал, что делать, – ответил Реджи через терминал. – Для таких ситуаций у меня нет типовых сценариев.

– Верно, нет, – устало согласилась Марго. – Для таких ситуаций точно нет.

Экипаж корабля уже три месяца знал, что им предстоит погибнуть. Все семеро считались гордостью НАСА, они возвращались из первой пилотируемой экспедиции к поясу астероидов. Команда открыла для человечества новые рубежи – по графику и в рамках бюджета. Два с половиной года из четырехлетней миссии им сопутствовал успех, и теперь они направлялись домой.

Возникло несколько проблем, пару раз загорались красные индикаторы. Пыль из астероидного пояса пробралась в механизмы антенны связи и радиотелескопа. Ничего страшного – Эд Макэвой и Джин Крамер в два счета заменили поврежденные детали. Ведь это проект НАСА. У них есть сменные блоки. Даже если модуль ориентации, в котором для коррекции курса использовались традиционные ме-таново-кислородные ракеты, каким-то образом полностью вышел из строя, это стало бы для проекта лишь мелкой неприятностью. Для полетов на большие расстояния использовался магнитный парус – гигантская петля из сверхпроводящего даже при высоких температурах керамического кабеля, внутри которого циркулировал поток заряженных частиц. Могло отказать что угодно, но парус доставит их домой.

– Марго! – послышался из интеркома голос Джин. – У тебя все нормально?

Марго стиснула поручень и уставилась на труп. Тот медленно поворачивался, увлекаемый воздушными течениями. «Нет, не все».

Однако магнитный парус все же оказался уязвим. Комбинация из космического излучения и медленно разрушающейся термоизоляции подняла температуру его оболочки слишком высоко, и сотни километров керамического кабеля утратили сверхпроводимость.

Корабль продолжал лететь даже без паруса. Разумеется, как же иначе? Но летел он по медленной эллиптической орбите, даже близко не подходящей к намеченной точке вблизи Земли. Они могли сжечь до последнего атома все имеющееся на борту горючее для двигателей ориентации и исследовательских шлюпок и все равно оказались бы раз в пять дальше от того места, где их смог бы перехватить челнок с Марса. Отчаянный обмен сообщениями с Хьюстоном не принес решения. Корабль был обречен.

– Марго! – снова позвала Джин.

– Сейчас вернусь. – Марго надеялась, что Джин не расслышит, каким голосом она это сказала.

Она взглянула на висящий в воздухе пустой шприц. «Использовал все и не оставил мне ни капельки. – Она с трудом сглотнула. – Прекрати, Марго. Сейчас же прекрати».

– Другие запросы будут? – осведомился Реджи. Марго прикусила губу.

– Нет. Других запросов не будет.

Марго оттолкнулась, перелетела в соединительный отсек и задраила за собой люк. Она понимала, что с телом нужно что-то сделать: закрыть покойнику глаза, обернуть его простыней или нечто в этом роде, но не сумела заставить себя обернуться.

Слезы щипали ей глаза. Вместе с Полом она летала четырежды. Они просидели целую ночь, попивая кофе-эс-прессо и обмениваясь байками, пока комиссия утверждала окончательный состав экипажа «Сорок девятого». Они проводили в полете долгие часы, споря о политике или слушая старые джазовые записи. Она думала, что хорошо знает его. Уж он-то продержится!

Впрочем, точно так же она думала об Эде и Трейси.

Трейси Коста, главный специалист по минералам, покинула их первой. Они ни о чем не подозревали, пока Ник не заметил в иллюминатор замерзший труп неподалеку от корабля. Затем точно так же покончил с собой Эд, хотя клялся Джин, что никогда не оставит ее в беде. А теперь Пол.

Перебираясь от поручня к поручню, Марго двинулась по коридору, проплывая мимо шкафов с оборудованием и панелей доступа. Маленькое треугольное окошко выглядывало в вакуум, в эту бесконечно терпеливую темноту, дожидающуюся, пока все они откажутся от борьбы.

«Прекрати, слышишь!» Она оторвала взгляд от окошка и сосредоточилась на простой задаче – на продвижении по коридору.

Командный модуль корабля являл собой комбинацию корабельного мостика, центра связи и главной обсерватории. Там уже собрались все оставшиеся члены экипажа. Командир миссии Николас Дили – песочные волосы, смуглая кожа, темные глаза – сидел за одним из компактных терминалов Реджи, размышляя над тем, что видел на плоском экране. Том Меррит, превратившийся за последние две недели из цветущего розовощекого мужчины в бледное привидение, стучал по клавишам управления радиотелескопом – он выполнял обязанности астронома и специалиста по связи. Именно он отвечал за то, чтобы команда получала сообщения из дома.

И еще Джин. Несколько прядей волос выбились из ее туго заплетенной каштановой косы и теперь витали вокруг головы, придавая женщине встревоженный и какой-то беспомощный вид. Она стояла у другого терминала, что-то сосредоточенно набирая на клавиатуре.

Марго остановилась на пороге, стараясь привести в порядок мысли и чувства. Ник поднял голову, взглянул на нее. Марго открыла рот, но комок в горле не пропускал слова. Теперь к ней повернулись Том и Джин. И без того бледное лицо Тома стало белым как бумага.

– Пол? – прошептал он. Марго кашлянула.

– Умер, – выдавила она.

Джин отвернулась, но Марго успела заметить, как отчаянно она сдерживается, чтобы не зарыдать. Ник стиснул кулаки. Том лишь устало взглянул на Ника и спросил:

– Ну, и что нам теперь делать? Ник вздохнул.

– Ладно, ладно. – Он пригладил волосы. – Пойду займусь… телом. Том, можешь связаться с центром управления? Они ведь захотят уведомить его семью. Я потом напишу письмо…

В этом был весь Ник. Поручить каждому дело, но руководство оставить за собой. Когда накрылся парус, он не спал двое суток, помогая Эду и Джин дюйм за дюймом осматривать кабель в поисках участков с уцелевшей изоляцией, которые можно было бы вырезать и смонтировать в штормовой парус. Когда же эта задача оказалась невыполнимой, он все равно продолжал наваливать на каждого как можно больше дел. Ник до капли выдаивал из центра управления любые оптимистичные новости. Разрабатываются планы. Весь мир молится об их спасении. От семей и друзей регулярно поступают ободряющие послания. Будет сделана попытка их спасти. Они найдут дорогу домой. Надо лишь продержаться.

– А тем временем… – продолжил Ник.

– А тем временем радиация сожрет нас изнутри, – горько проговорил Том. – Это безнадежно, Ник. Мы все уже покойники.

Ник неловко сменил позу, хрустнув «липучками» на подошвах.

– Я все еще дышу и в ближайшее время не собираюсь прекращать это привычное занятие, – заявил он.

Лицо Тома исказила ярость:

– А чем ты станешь дышать, когда скрубберы выработают ресурс? Что станешь делать, когда кончится вода? Или когда у нас появятся опухоли?

«Том, пожалуйста, не надо!» – мысленно взмолилась Марго, но вслух ничего не сказала, осознав, насколько бессильны слова против такой вспышки гнева. Том боялся болезни, боялся слабости. Да, но разве остальные не боялись?

Главной обязанностью Пола была профилактика рака. Одной из основных опасностей продолжительного космического полета считалось длительное воздействие жесткой радиации. Магнитный парус, когда он работал, создавал зонтик, отражающий заряженные частицы, и это замедляло процесс. Медицина уже поднялась до такого уровня, когда могла компенсировать вред, нанесенный организму быстрыми нейтронами и гамма-лучами. Пол Лак ухаживал за культурами регенеративных стволовых клеток, взятых у всех членов экипажа. Каждую неделю он измерял уровень предраковых индикаторов в пробах из важнейших участков тела. Если этот уровень становился слишком высоким, он отслеживал «горячие точки» и делал инъекции здоровых клеток, напоминая кости, органу или коже, какими им полагается быть.

Теперь же система, которую поддерживал Пол, окончательно отказала, и единственной надеждой стали медицинская экспертная система компьютера и знания, полученные экипажем во время аварийных тренировок. Пока признаков рака ни у кого не наблюдалось.

– У нас есть время, – спокойно произнес Ник. – Мы не должны сдаваться. Возьми себя в руки, Том. Что сказала бы Кэрол, если бы услышала от тебя такое?

Марго вспомнила, что Ник был на свадьбе у Тома. Они были друзьями.

– Она повторит то, что скажут ей психологи НАСА! – рявкнул Том. – А пока, – он выделил эти слова, – мне придется наблюдать за тем, как она стареет на десять лет каждый день, который мы проводим здесь. И долго мне еще так над ней издеваться? А ты сам – долго ли еще будешь заставлять страдать свою семью?

Впервые за все время самообладание Ника дало трещину. Его лицо окаменело, превратившись в маску ярости и отчаяния, но голос остался твердым и спокойным.

– Моя семья узнает, что я умер в борьбе.

– Ну, наконец-то и ты признал, что мы умрем, – подловил его Том.

– Нет… – начала было Джин.

– Внимание, – произнес странный тихий голос.

Все обернулись. Голос доносился из терминала. Говорил Реджи.

– Поступает сигнал. Источник неизвестен. Не могу отфильтровать. Инкогерентная система отказала. Ошибка три-шесть-пять…

Что-то заскрежетало, лязгнуло. Голос Реджи оборвался.

– Проверка систем! – гаркнул Ник.

Марго оттолкнулась от стены и подлетела к своему рабочему месту – пульту управления навигацией.

– У меня на выходе бред,– выдохнул рядом Том. – Куски машинного кода, сообщения об ошибках. Реджи свихнулся.

Марго приклеила подошвы к «липучке» на полу и принялась яростно барабанить по клавиатуре, запуская диагностику.

– У меня все в порядке, – сообщила она, потом повернула голову и посмотрела в главный иллюминатор, отыскивая взглядом звезды и точечки планет. – Подтверждаю. Системы позиционирования работают.

– Аппаратура вроде бы тоже в порядке, – подтвердила Джин. – Схожу проверю генераторы, потом доложу.

Ник резко кивнул, разрешая. Джин отстегнулась от кресла и выскользнула в коридор.

– Есть хоть какой-нибудь когерентный сигнал? – Ник оттолкнулся от пола и завис над плечом Тома.

– Ничего.

Со своего места Марго различала лишь потоки случайных символов, мелькающие на терминале Тома.

– Реджи, что случилось? – прошептала она.

– Не знаю, – ответил компьютер через ее терминал. Марго вздрогнула. – Не могу получить доступ к внешней системе связи. Многочисленные сбои… Искажение программного кода… Ошибка три-четыре… – Голос компьютера снова оборвался, сменившись всплеском статики. Опять статика, тишина, снова статика.

– Марго, ты видишь антенну связи? – спросил Том. Его руки все еще мелькали над клавиатурой.

Марго прижалась щекой к холодному иллюминатору, вывернула шею и прищурилась, пытаясь взглянуть вдоль корпуса корабля.

– Да, вижу. Краешек.

– А можешь рассмотреть ориентацию? Марго снова прищурилась.

– Кажется, отклонилась от оси градусов на десять.

– Она сдвинулась, – сказал Том в паузе между импульсами статики. – Поэтому мы и услышали тот шум.

– Энергостанция в порядке. – Джин скользнула через люк и снова пристегнулась на своем рабочем месте. – Во всяком случае, новых неисправностей там нет… – Она не договорила. – Что это?

Марго и остальные замолчали, прислушиваясь. Марго уловила лишь негромкое гудение корабельного оборудования и импульсы статического шума, все еще доносящиеся из терминала геджи. .короткие и оыстрые импульсы: один, один, два, один, два, один, один, один, два.

– Это код? – спросил Ник.

– Механическая неисправность, – ответил Том. – Наверняка. Реджи накрылся.

Один, один, два, один.

– А кто-нибудь слышал о том, что отказ компьютера проявляется именно так? – спросила Марго.

Один, два, один.

– Реджи? Диагностика первого уровня. Доложи, – приказал Ник.

Один, один, два.

– Может, мы сумеем получить четкую диагностику, запустив другую экспертную систему? – предложила Марго.

Реджи не был компьютером с одним процессором, а представлял собой сеть из шести взаимосвязанных систем. У каждой имелась своя специализация, совсем как у членов экипажа. Терминалы в различных модулях корабля давали доступ к разным экспертным системам.

– Возможно, – отозвался Ник. – Пусть Том попробует отследить неисправность отсюда. Вы с Джин попытайтесь сделать то же самое из лаза… из энергомодуля. – Марго мысленно поблагодарила Ника – он вовремя вспомнил, что сейчас находится в лазарете.

Один, один, один.

Джин и Марго перебрались по коридору в энергоблок. Как Джин и доложила, индикаторы всех действующих после потери магнитного пapyca приборов светились зеленым.

– Во всяком случае, это уже что-то новенькое, – пробормотала Джин, запуская терминал Реджи – тот самый, за которым она и Эд провели множество часов, когда отказал магнитный парус.

– Напомни, чтобы я тебе потом рассказала, в каких условиях работала моя бабушка на старом «Мире»,– сказала Марго. – Вот там полет был настоящим приключением.

Джин улыбнулась, и Марго ощутила теплую волну благодарности. Хоть кто-то из них еще остался таким же, как прежде.

– Реджи, – произнесла Джин в микрофон терминала, – у нас серьезная неисправность в наружной системе связи. Ты можешь ее проанализировать, пользуясь этой системой?

Пока она говорила, Марго нажала на стене кнопку интеркома, чтобы ответ услышали в командном центре.

– Массивные искажения данных и многочисленные ошибки при их обработке, – отозвался Реджи механическим голосом. – Попробую восстановить интерфейс.

– Ник, ты слышал? – произнесла Марго в интерком. Вдоль стен коридора шепчущим эхом доносились импульсы статики из командного центра.

– Слышал, – отозвался Ник.

– Я получаю сообщения о внешнем сигнале, – заговорил Реджи. – Внутренний отказ, внутренний отказ, внутренний отказ…

Джин выключила динамик.

– Что за чертовщина? – спросила она Марго. Та лишь покачала головой.

– Внешний сигнал? Но как такое возможно? Это не может быть передача из Хьюстона!

Взгляд Марго скользнул к черному треугольнику иллюминатора. Из коридора все еще доносились еле слышные одиночные и парные импульсы статики.

– В каком языке всего два компонента? – спросила Марго.

– В двоичном,– ответила Джин, удивленно уставившись на нее.

– А что мы, по сути, передаем во время сеансов связи? И что может тот, кто не знает более совершенного языка, послать нам в ответ?

Джин побледнела.

– Марго, ты сошла с ума.

Марго даже не стала отвечать. Она оттолкнулась, вылетела в коридор и направилась к командному центру.

– Том, ты слышал?

Том даже не взглянул на нее. Он держал блокнот и ручку. Когда слышался очередной импульс статики, он записывал в блокнот единичку, а после двойного импульса – ноль. Вскоре он бросил блокнот прямо в воздухе, словно ему было все равно, куда тот улетит, и его пальцы замелькали над клавиатурой.

– О да, слышал.

Ник тоже сидел за своим терминалом и тоже стучал по клавиатуре.

– Кажется, механизмы наружной системы действуют, – сказал он. – Возможно, мы сумеем провести анализ…

– Он ввел серию команд. В помещении все еще слышались статические импульсы, настолько настойчивые, что жилки на висках Марго начали пульсировать синхронно с ними.

– Тут что-то есть, – пробормотал из-за терминала Том. Голос его звучал напряженно, с интонацией, которую Марго не сумела распознать. – Но чтобы понять, что именно случилось, надо немало времени. Реджи сейчас все записывает. – Он взглянул на Ника. – Пока он еще не окончательно накрылся…

Марго и Джин тоже повернулись к Нику. Марго показалось, что она прочла в его взгляде облегчение. «Сейчас ему хотя бы не нужно придумывать для нас работу».

– Хорошо, – начал отдавать распоряжения Ник. – Том, ты попытайся понять, что это было. Джин, ты займись неисправностью Реджи. Выясни, какие системы исправны, а какие – нет. – Он перевел взгляд на Марго. Я позабочусь о Поле. А ты, Марго…

– А я проверю, работает ли периферия, – сказала она. – Мы ведь не знаем, что еще может случиться.

Ник кивнул. Марго последовала за Ником по коридору. Она старалась не смотреть, когда он поворачивал запорное колесо на люке, ведущем в лазарет. Марго заставила себя пролететь через помещение и направиться дальше, к грузовому отсеку.

Этот отсек представлял из себя комбинацию трюма и рабочего помещения. Здесь хранились тщательно запечатанные контейнеры с образцами минералов, но здесь же имелось и все необходимое для работы вне корабля. Сразу возле выходного шлюза ждали исследовательские шлюпки, прочно прикрепленные к корпусу зажимами, – небольшие легкие суденышки, весьма смахивающие на кривоватые коробчатые воздушные змеи, с которых содрали ткань обшивки. Фактически это были просто рамы с креплениями для контейнеров с образцами, роботов, которые эти образцы собирали, или космонавтов. Их спроектировали для подлета к астероидам и посадки на них. Марго вспомнилось ощущение почти детского восторга, когда она сажала такой кораблик на астероид. Она любила свою работу, эту миссию и свою жизнь, но такие впечатления не сравнить ни с чем.

Вскоре после отказа паруса у них возник план использовать эти кораблики как буксиры, способные вытянуть корабль на такую орбиту, где их смогут перехватить спасатели с одной из марсианских станций. Но Реджи смоделировал ситуацию и доказал, что это невозможно. У этих малюток попросту не хватит мощности. Поэтому они так и остались на своих местах за бортом, а Марго теперь сидела внутри, окруженная бурильным и геологическим оборудованием и зарядами взрывчатки, и ей оставалось лишь ждать, что произойдет дальше.

«Держись, Марго. Проживи еще минуту, потом еще и еще. Такая нынче игра, верно? А если нарушишь правила, то последуешь за Полом, Эдом и Трейси».

Она нажала кнопку интеркома, чтобы услышать импульсы статики и негромкое бормотание Тома. Эти звуки напомнили ей, что жизнь продолжается и что-то действительно происходит. На сердце немного потеплело. Перед ее мысленным взором засветился огонек. Ведь Том сказал, что в звуках статики что-то есть. И это может оказаться помощью. Какой угодно, но помощью.

Мелкие дела не давали ей бездельничать все две недели после потери паруса, и такие же мелкие задачи ждали ее сейчас. Марго проверила герметизацию контейнеров с образцами. Провела компьютерный контроль шлюпок и убедилась, что элементы на них полностью работоспособны, а баки под завязку заправлены топливом. У Марго появилось искушение – учитывая нынешнее состояние Реджи – надеть один из ярко-желтых скафандров, выйти наружу и проверить все системы вручную, но она его преодолела. Она могла пригодиться для чего-то более важного на корабле.

Марго пересчитала баллоны с воздухом и проверила в них давление. На всякий случай. Раз у Реджи поехала крыша, не исключено, что им придется выйти наружу и направить антенну на Землю вручную. А если эта последняя и странная надежда окажется ложной… Она все еще не попрощалась со своим женихом Джорданом и хотела это сделать. Она не желала расставаться с ним молча.

Голос Реджи заставил ее вздрогнуть и оторваться от своих мыслей.

– Помощь, – сказал Реджи. – Я. Помощь. Я. Мы. Ты. Помощь.

марго помчалась обратно по коридору. До командного модуля она добралась последней. Она ухватилась за поручень, вслушиваясь, как Реджи бормочет слово за словом.

– Есть. Помощь, – произнес Реджи, рублено и резко. Темп его речи постепенно нарастал. – Есть. Помощь. Комета. Тянет. Тащит. Вас. К вам – комета. Пролетит близко. К вашему миру – с помощью кометы. Это возможно. Есть помощь.

У Марго отвисла челюсть. Том взглянул на свой блокнот:

– Реджи сказал, что мы получаем двоичный сигнал из неизвестного источника. Если принять одиночный импульс за единицу, а двойной за ноль, то получится чушь, но если одиночный принять за ноль, а двойной за единицу, то получается некая версия компьютерного языка. Одна из экспертных систем сумела его декодировать.

Он стиснул ручку, явно борясь с желанием отшвырнуть ее.

– Это невозможно! Такое никак не могло произойти.

– Но ведь произошло, – пожала плечами Марго.

– И все равно не могло, – прорычал Том. – Инопланетяне, способные создать компьютерный язык, причем такой, что Реджи справился с ним всего за четыре часа? Невозможно.

– Если только они уже давным-давно нас не слушают,– отметила Джин.

Том постучал ручкой по блокноту. Один, два, один.

– Но как…

Марго нетерпеливо прервала его. Ведь это помощь, надежда на жизнь. Почему же он пытается эту надежду разрушить?

– Мы уже более ста лет передаем в космос все подряд. Возможно, с тех пор нас и слушают. – Она ощутила, как сомнение Тома просачивается и в ее сознание, но подавила его усилием воли.

Джин скрестила руки на груди:

– Сейчас мне все равно, кто они такие, – пусть даже демоны из седьмого круга ада. Главное, что они есть.

– Господи… – выдохнул Ник и добавил уже более спокойно: – Ладно. Марго, вам с Джин придется выйти наружу и развернуть антенну, чтобы мы смогли послать сообщение в Хьюстон.

– Мы не можем сообщать об этом в Хьюстон, – резко возразила Джин.

– Что?

Теперь Джин обхватила себя за плечи и пояснила:

– Они решат, что все мы дружно сошли с ума.

– Да какая разница, что они там решат! – Ник развел руками. – От них ничего не зависит.

– Зато они могут сообщить нашим семьям, что мы рехнулись, – невозмутимо парировала Джин. – А я, например, не желаю, чтобы мои родители такое услышали. Им и без того тяжело.

Ник медленно кивнул.

– Ладно, – согласился он. – Пусть это останется нашим маленьким секретом. Но если нам удастся вернуться, то в центре управления после такой новости начнется истерика.

Том перевел взгляд с Ника на Джин, и Марго заметила в его глазах нечто странное. Он посмотрел на Марго:

– Этот фокус с кометой… он действительно осуществим? Марго открыла было рот, но тут же захлопнула. Комета

с коротким периодом обращения вокруг Солнца. Если они перехватят ее на обратном пути… если сумеют прицепить к ней трос (сотни километров бесполезного теперь кабеля были намотаны на барабан, прикрепленный снаружи к корпусу), то теоретически это могло перевести их на более короткую орбиту. Но нагрузки на корпус будут невообразимые. Как минимум несколько g. Выдержит ли он? И как закрепить кабель? Даже если у исследовательских шлюпок хватит мощности и скорости, приземлиться на комету нельзя. Вокруг пыль и каменные обломки, они испускают струи газа, плюются кусками льда. Посадка на астероид – совсем другое дело, ведь это всего лишь огромные каменные глыбы, дрейфующие в пустоте. А кометы живые, и они лягаются. Но может быть…

– Сперва нужно отыскать эту комету, – сказала она наконец. – Узнать ее курс, расстояние, скорость. Без этого мы не сумеем рассчитать, смогут ли двигатели ориентации приблизить нас к комете настолько, чтобы за нее зацепиться. А для реальной работы нам, скорее всего, понадобятся шлюпки…

– Мы можем приспособить магнитный парус, – проговорила Джин, покусывая ноготь. – Его кабель станет буксирным тросом. Но еще нам нужен гарпун или нечто в этом роде…

– Гарпун? – изумился Том. Джин пояснила:

– Чтобы закрепить кабель на комете. Может, это удастся сделать с помощью взрывчатки.

Ник еле заметно улыбнулся. Марго увидела, как впервые за несколько дней мускулы его лица расслабились.

– Джин, пошли в грузовой отсек. Посмотрим, что можно придумать. Том, ты и Марго начинайте искать комету. – Его улыбка стала шире. – И держите ухо востро – вдруг наши соседи захотят сказать что-то еще?

– Нет проблем, – отозвалась Марго. Она подняла руку и свистнула: – Такси!

Джин рассмеялась. Марго улыбнулась в ответ. Ник и Джин вылетели в коридор. Марго закрепилась пятками на коврике с «липучкой» рядом с Томом.

– Посмотрим, есть ли у нас еще доступ к базе данных,– сказала она, протягивая руку над его плечом к клавиатуре.– Нам необходимо сузить диапазон…

Том сидел, не сводя глаз с экрана.

– Это фальшивка, Марго, – прошептал он. Рука Марго замерла на полпути к клавиатуре.

– Что?

– Маленькие зеленые человечки, чтоб мне провалиться, – процедил он. – Держи карман шире. Все это туфта. Это Ник придумал, чтобы мы не заскучали.

Марго ощутила, как от ее лица отхлынула кровь, а из сердца испарилась надежда.

– Откуда ты знаешь?

– Знаю. – Том впервые за все это время взглянул на нее. – Сейчас Ник готов пойти на что угодно, лишь бы мы не раскисли, лишь бы и дальше командовать нами, лишь бы не создалось впечатление, что у него тоже не осталось вариантов, как и у нас – простых смертных.

Марго посмотрела в злые голубые глаза Тома и увидела, что вместо человека, рядом с которым она провела долгие месяцы, перед ней сидит чужак.

– У тебя есть доказательства?

Том покачал головой, но выражение уверенности на его лице не изменилось.

– Я проверил контрольные файлы в поисках подозрительных записей, следов вирусной активности, ввода шифрованной информации. Ничего. Но на нашем корабле никто не смог бы сделать незаметную вставку данных – кроме меня или Ника.

– Если только это вставка, – возразила Марго, – а не настоящий сигнал.

Том фыркнул и мягко, сочувственно проговорил:

– Теперь и ты заговорила как Джин. Она так и не пришла в себя после смерти Эда. Будь реалисткой, Марго. Если где-то там есть инопланетяне, то почему они не стучат нам в дверь? Почему посылают закодированные сообщения о комете? Не проще ли подбросить нас до дома?

– Они же инопланетяне. Откуда мне знать? – Марго развела руками. – Может, они дышат метаном. Может, они находятся слишком далеко. Космос большой. Возможно, они хотят проверить, справимся ли мы самостоятельно, и убедиться, что мы достойны членства в Галактической федерации.

Лицо Тома передернулось. Марго заподозрила, что он подавил усмешку.

– Ладно, но если это инопланетяне, то почему я сумел расшифровать их сообщение настолько быстро? Может, у них есть экземплярчик «Компьютерные языки НАСА для чайников»?

Марго возмущенно всплеснула руками:

– Если Ник все это подделал, то зачем он настаивал на отправке сообщения в Хьюстон?

Том раздраженно пошевелил челюстью:

– Да потому, что иначе это сразу вызвало бы подозрения! И еще он знал, что Джин станет возражать, а это даст ему повод для отступления. Может, она заодно с ним!

Марго сжала кулаки:

– Это шанс, Том. И весьма неплохой шанс, если мы сумеем, провести компьютерное моделирование и сделать все расчеты. Так что совершенно не важно, откуда исходит идея!

– Нет, важно! – хрипло прошептал Том. – Нас используют. Он не хочет нам признаваться, что оказался в тупике и не видит выхода. Поэтому он и изобрел этих всезнающих инопланетян.

– Так напиши на него кляузу, когда вернемся домой, – посоветовала Марго дрогнувшим от отчаяния голосом.

– Мы не вернемся домой! – Том стукнул кулаком по панели. – Мы умрем. Ник затеял дурацкую игру, чтобы помешать нам слишком быстро покончить с собой. Он твердо решил не позволять нам делать это, пока не созреет сам.

Марго наклонилась к Тому – так близко, что увидела каждую пору на его бескровно-белых щеках.

– А теперь послушай меня, – выдохнула она. – Хочешь покончить с собой? Тогда катись в лазарет. Пол наверняка оставил что-нибудь для таких, как ты. Может, ты и прав, и нам осталось лишь выбрать одно – как умереть. Но я верю, что мы сможем воспользоваться кометой и отбуксировать корабль на более короткую орбиту. И я попробую это сделать. Да, я могу при этом погибнуть, но это мое решение. А что станешь делать ты? Ну? – Она ухватила его за воротник. – Если это проделки Ника, то да, согласна, – затея не очень красивая. Ну и что с того? Ведь это первая хорошая идея, которая появилась у нас за целый месяц. И ты допустишь, чтобы гордость убила тебя?

Том отцепил ее руку.

– Я не позволю ему обращаться со мной как с ребенком. Он поочередно оторвал подошвы of «липучки» на полу,

извернулся в воздухе и поплыл в сторону коридора. Марго покачала головой, но догонять его не стала.

«Пусть немного поварится в собственном соку. А потом я приведу его в чувство». Она пристегнулась к креслу перед терминалом.

– Реджи?

– Функционирую, – отозвался искусственный интеллект.

– Нам нужно проверить одну идею.– Она потерла лоб.– Открой все доступные тебе базы данных по кометам. Необходимо отыскать любую, которая пройдет в пределах тысячи километров от проекции курса корабля в течение следующих нескольких месяцев.

Динамик выплюнул импульс статики – Реджи словно кашлянул.

– Несколько – величина неконкретная.

– Тогда пусть будет шесть месяцев. И добавь еще возможность полного или частичного включения двигателей ориентации для того, чтобы приблизить нас к траектории полета кометы. Сможешь это сделать?

Еще два быстрых импульса статики.

– Попробую, – ответил Реджи. – Поиск начат. Марго откинулась на спинку кресла и принялась ждать,

прислушиваясь к гудению механизмов корабля и собственному дыханию. Никаких иных звуков. Ника и Джин не слышно. Тома тоже. В сознание начала закрадываться тревога. А что если он избрал кратчайший путь избавления от всех забот? Или настолько разозлился на Ника, что решил прикончить его?

«Нет. – Она покачала головой. – Том просто сорвался. Ведь они друзья».

Но так ли это? Она вспомнила чужака, смотрящего на нее глазами Тома. Узнает ли этот чужак Ника? Узнает ли Ник его? Она нервно обернулась. В коридоре никого не было. Она перевела взгляд обратно на экран. Реджи уже показывал список: названия, параметры орбиты, местонахождение, размеры и подсказку для вывода на дисплей карты взаимного расположения кометы и корабля. Первой в списке, выделенная цветом, значилась комета Ковальски-Райса.

«Ну и название». Марго снова оглянулась. Коридор и сейчас был пуст, а в корабле по-прежнему царила тишина.

Комета Ковальски-Райса оказалась периодической, с ядром примерно три километра в длину и от одного до трех километров в ширину. Она уже прошла афелий и теперь возвращалась к Солнцу. Сейчас от корабля ее отделяло 2,9 миллиона километров, но это расстояние сокращалось. Марго посмотрела параметры орбиты и быстро произвела вычисления.