Текст книги "Разлуки не будет"

Автор книги: Сара Вуд

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 8 страниц)

ГЛАВА ПЯТАЯ

Чувствуя прилив бодрости после ванны, Лора переоделась в джинсы и свободную хлопчатобумажную блузу, обернула мокрые волосы полотенцем. Выходя из спальни, она услышала, как Макс в ванной разговаривает с Перраном.

– Давай наполним ванну до краев и ты покажешь мне, как ты умеешь плавать. У тебя есть какие-нибудь игрушки для ванны?

Ответа не было. Но Лора и не помнила, чтобы ей попадались такие игрушки. Она сбежала по лестнице, набрала крышки от кастрюль, дуршлаг, пластмассовый кувшин и миски.

И с неимоверным шумом ворвалась в ванную.

Макс захлопал в ладоши.

– Я выбираю дуршлаг, – с энтузиазмом воскликнул он. – А ты, Перран?

Мальчик даже не улыбнулся. Лора бросила в ванну все, что держала в руках, потом начала нагонять волны кастрюльными крышками.

– Смотри, как кружится эта маленькая! – вскричала она. – Возьми ее, Перран!

Макс поднял мальчика на руки и опустил в ванну. Но тот продолжал вести себя как деревянный истукан. Макс потопил все крышки, с высоты поливая их водой из кувшина. Лора пустила в ванну пену, взболтала и, неожиданно схватив пригоршню пены, измазала лицо Макса.

– Эй! – вскричал Макс, оттер пену и тут же бросил ей в лицо, одновременно прошептав на ухо: – Ничего не получается. Давай продолжать дурачиться, как будто его тут нет. Уверен, что ему понравится.

Они продолжали брызгаться и кидать вещи в воду, делая вид, что это занятие доставляет им истинное удовольствие.

Наконец Макс запросил пощады:

– Помогите! Перран! Помоги мне!

Лора краем глаза взглянула на племянника. Она увидела скривившиеся губы, огромные глаза, полные слез. Улыбка моментально исчезла с ее лица.

– Дорогой… – мягко начала она.

Перран неожиданно схватил крышку и запустил ею в Макса, который в ответ на это залился смехом и покатился по полу.

Лора и Перран обменялись удивленными взглядами. Лора улыбнулась. Но малыш повернулся к ней спиной и начал вытаскивать затычку из ванны.

– Ты победил, – бодрым голосом обратился к нему Макс, накрывая его огромным пушистым полотенцем и вытаскивая из ванны. – Минутку! Лора, где Перран? Он только что был у меня в руках…

Полотенце яростно зашевелилось, и показалось раскрасневшееся личико.

– А, вот ты где! – Макс притворился, что не замечает сердитого взгляда Перрана. – А тетя Лора случайно не видела твоей пижамы? – спросил он, вытирая маленькие ножки.

Удивленная таким терпением Макса, Лора подала ему голубую полосатую пижаму с двумя спящими щенками на груди.

– Как бы я хотела иметь такую же! – Лоре с трудом удавалось удержаться, чтобы не расцеловать розовые щечки малыша. Она сама чувствовала, как от нее волнами исходит нежность к нему.

Испугавшись, что может не справиться с нахлынувшими чувствами, она решила прервать эту семейную сцену.

– Уже много времени, ты устал, Макс, – резко сказала она. – Я тут все вытру, потом займусь ужином, а ты уложи Перрана, хорошо?

– С удовольствием.

Она поспешно поцеловала Перрана.

– Спокойной ночи, – сказала она вслед уходящему мальчику.

Потом начала убираться, стараясь делать это как можно тише, в надежде услышать хотя бы слово, произнесенное Перраном. Однако слышно было только, как Макс читает ему на ночь сказку с таким выражением, что у Лоры на глаза навернулись слезы и она поспешила как можно быстрее закончить уборку и спуститься вниз.

На кухне она споткнулась об огромную коробку, торчавшую из-под кухонного стола. Заглянув внутрь, обнаружила в ней артишоки, спаржу, крабы и прочие деликатесы.

Лора начала распаковывать коробку и извлекла оттуда несколько бутылок превосходного вина, джина, виски, коньяка. Там же лежали еще продукты: копченый лосось, королевские креветки, цыплята, овощи и экзотические фрукты. Ужин стоимостью в целое состояние!

Интересно, эти продукты Макс покупал для себя… или для них обоих? Знал ли он, что они будут здесь вместе? Что же все-таки у него на сердце? Да и у нее самой?

Рада ли она тому, что находится с ним здесь? Или ей лучше уехать? Заслышав его шаги по лестнице, она сделала равнодушное лицо.

– Наконец-то мир! – провозгласил он, садясь в кресло.

– Ну, это ты так считаешь.

– О, Господи! – простонал он. – Но ведь ты же не объявляешь мне войну, нет?

– Нет, но я не собираюсь одна готовить ужин. – Она провела рукой по влажным волосам и тяжело вздохнула. – Почисти, пожалуйста, лук.

– У меня потекут слезы.

– Очень может быть.

Макс вздохнул, заткнул за ремень кухонное полотенце и начал чистить лук.

– Перран продолжал молчать. В основном шумели мы сами.

Лора слегка улыбнулась.

– Только мы и шумели. Как ты думаешь, у него все в порядке? – обеспокоенно спросила она, откладывая нож, которым резала помидоры.

– Конечно. – Он беспомощно тыкал ножом, явно не понимая, что надо делать. Тронутая его беспомощностью, Лора взяла нож и показала, как чистят лук.

Он с несчастным видом пытался повторить ее движения. Но зато, когда у него наконец получилось, лицо его засияло. Лора взяла доску с нарезанным луком и повернулась к сковороде.

– Я смотрю, ты все приготовил для детей. Пособия по воспитанию, салфетки, детское питание… А что, если бы я велела тебе отдать детей в приют?

– Отдал бы все это в социальную защиту. Кстати, ты не хочешь позвонить Люку?

– Зачем?

– Ну, он наверняка слышал о шторме и беспокоится, как ты добралась. Или… боишься, что к телефону подойдет его жена?

– Макс, – раздраженно сказала Лора, – у Люка прекрасная семья. Он мой начальник, и это все. Если хочешь знать, почему он обнимал меня, так это потому, что я сказала, что приезжает мой бывший любовник и что, судя по его телефонному звонку, меня ждут какие-то неприятности.

Несколько долгих секунд он не отводил взгляда от ее напряженного лица.

– Это правда! – воскликнула она.

– Значит, ты не хочешь звонить ему?

– Нет!

– Значит, – настаивал Макс, – когда ты так горевала, что должна уехать…

– Ох, отстань от меня! Я горевала из-за детей. И из-за Фэй с Дэниэлем.

– А-а. – В его голосе слышалось сомнение.

– Не приставай ко мне.

Он взъерошил ей волосы. Она попыталась пригладить их, он засмеялся и схватил ее за руку.

– У тебя лук в волосах. Стой спокойно, я его выну.

Лора замерла. Он долго гладил ее волосы, а она затаила дыхание, настолько приятны были его прикосновения. И вдруг представила, как его руки скользнут с головы к плечам, потом опустятся на ее талию…

– Мы с тобой как обезьяны в зоопарке! – вскричала она. – Ты будто ищешь блох в моей голове.

Он рассмеялся грудным смехом.

– У тебя несравненное чувство юмора, Лора. Я никогда так не смеялся с тех пор, как мы…

– Ну что, все? – в панике вскричала она. Он вздохнул.

– Что – все?

– Лук.

– Да! – Он снова рассмеялся и опять взъерошил ей волосы. Она буквально отпрыгнула от него. – Извини. Я не знал, что так больно.

– Мне просто не нравится, что ты это делаешь, – солгала она, все еще ощущая прикосновение его длинных нежных пальцев. – Я чувствую себя как… как…

– Как собака, обезьяна или слониха?

– Как домашнее животное, которого ласкает хозяин. Так что убери руки, а то я могу укусить.

– Ну ладно. Пойти посмотреть, как там Ке-ренза? Или ты сама хочешь это сделать?

– Я готовлю. Иди сам.

– Очень хорошо. Я скоро.

– Не торопись.

Спустя буквально несколько минут Макс снова был на кухне.

– Они оба в порядке, – с сияющим видом объявил он. – Перран весь раскрылся, спит на боку. У него такие длиннющие ресницы! А у Керензы волосы – чистый шелк. Тебе не кажется, что она слишком много спит?

Как все это ему нравится! – подумала Лора.

– Ужин будет готов через пять минут, – сказала она.

– Через пять минут! Вот это быстро!

– Открой пока вино.

Он опять был слишком близко. Ей не хватало воздуха. О, Господи, как же избавиться от переполняющих ее чувств? Она чувствовала себя совершенно измотанной, как будто шторм потрепал ее тело, душу и ум.

– Хорошая мысль.

Он наконец отошел от нее. А она уже готова была убить его. Или же прижать к стене и зацеловать до смерти это улыбающееся лицо…

От этой мысли ее бросило в жар, и она чуть не выронила дуршлаг.

– Становится вполне уютно, не правда ли?

Мы тут, как настоящая семейная пара, готовим ужин, за окном ливень и шторм… – удовлетворенно сказал Макс. – Я часто думал, что значит быть отцом. Это, наверное, здорово.

Часто думал? Насколько же жестока жизнь! Какой же ты дурак! – хотелось ей закричать во весь голос. Ты и есть отец. Неужели ты не способен узнать собственного сына?

И почему ему не захотелось быть отцом пять лет назад? Почему не захотелось обзаводиться семьей? И зачем все время показывать ей, каким хорошим отцом он может быть?

Ей было нестерпимо больно. Она чувствовала себя обделенной. Ведь у нее мог быть ребенок. И он называл бы ее мамой…

Черт возьми! Что толку мучить себя? Может, если он узнает, что с ней произошло, он начнет наконец думать, что говорит, и перестанет разбивать ей сердце. Но она не могла заставить себя сказать ему правду. Да и как это отразится на Перране и Керензе?

От ярости она готова была засунуть ему в рот горячую еду вместе со сковородой.

– Как приятно пахнет чесноком! Я его просто обожаю. Вот твое вино. За твое здоровье! И за нашу удачу!

Лора раздраженно отбросила назад влажную прядь волос.

– Что ты называешь удачей? Уж не этот ли обшарпанный домик, ураган и ливень и этих чужих детей? И… и… тебя в придачу!

– Лора, – мягко начал он.

– Замолчи!

Ей хотелось устроить скандал. Чтобы они стали врагами. Все что угодно, только не этот мягкий, глубокий голос, без труда проникающий внутрь, заставляющий забыть о сдержанности. Как же хотелось ей обвить руками его шею, прижаться к нему всем телом.

Он замолчал. Она сидела на самом краешке стула натянутая как струна, он же напротив – совершенно раскованный, заботливый, полный дружеского участия… словом, такой, каким она вовсе не хотела его видеть. Потому что именно с ним хотела бы встречаться каждый день за завтраком.

Так что же, она просто дурочка или что?

Они ели в полном молчании. Он смотрел на нее, а она в свою тарелку, хотя каждой клеточкой ощущала ток, проходящий между ними. Когда она подняла бокал, ее рука так дрожала, что вино пролилось на скатерть.

Вытирая скатерть носовым платком, он бросил на нее взгляд и заметил слезинку, дрожащую на кончике ее носа. Он поднял ее подбородок и отер слезинку указательным пальцем.

– Это из-за меня, верно? – прошептал он.

– Да, из-за тебя! – Почти в истерике она с такой силой воткнула вилку в креветку, что чуть не разбила тарелку. – Что, черт возьми, ты о себе думаешь?

– Успокойся, Лора! Тебе тяжело находиться здесь со мной, потому что мы когда-то были любовниками. Но это было так давно. Все уже позади, не так ли?

Для тебя, конечно, позади. Но не для меня. У меня осталось слишком много шрамов.

Не в силах открыть ему всей правды, она сосредоточилась на ставших вдруг безвкусными креветках. Потом неожиданно сказала:

– Позади, но не забыто.

– Посмотри на меня, – тихо сказал он.

– Нет уж, спасибо.

– Боишься?

– Просто не хочу подчиняться.

Он откинулся назад и рассмеялся.

– Не хочешь подчиняться, значит? – шепотом повторил он.

Она подняла на него огромные, полные невысказанной боли глаза.

Это был один из тех редких моментов, когда вокруг все замирает, а ты вдруг обретаешь способность читать в душе другого человека, постигать его мысли и ясно понимаешь, что он создан именно для тебя…

Она и Макс созданы друг для друга, их мысли и чувства совпадали как две капли воды… дополняли друг друга… они были предназначены друг для друга.

Женщина и мужчина, Адам и Ева, Макс и Лора.

Он чувствовал то же самое, она знала это, знала наверняка своим забившимся сердцем, знала по радостному возбуждению, охватившему ее.

У них обоих перехватило дыхание. Оба они оставались совершенно неподвижными, как будто малейшее движение могло нарушить это состояние и вернуть их к действительности.

Не отводя от нее глаз, он встал и обошел вокруг стола. Лора боялась пошевелиться. Сохранись у нее здравый смысл, она должна была бы попытаться избежать неотвратимого, но Лора продолжала сидеть в напряженном ожидании.

Хуже того, она подняла к нему светящееся надеждой лицо. Он намеревался поцеловать ее, и у нее не было ни малейшего желания его остановить.

– Не вставай, – выдохнул он.

Она встала.

У него потемнели и подернулись дымкой глаза, горячее дыхание обожгло ей лоб.

– Лора… – он произнес ее имя с необыкновенной нежностью. Он не дотронулся до нее, но она прекрасно видела, как ему хочется этого. Неверным голосом он произнес: – Не давай мне поцеловать тебя.

Она, дрожа от восторга, протянула к нему руки. Тогда он с тихим стоном привлек ее к себе, обнял за талию, провел руками по гибкой спине.

Стена отчуждения рухнула, оба они были переполнены пьянящим радостным возбуждением. Лора застонала, когда он еще крепче прижал ее к себе. Она подняла к нему лицо. Губы чуть приоткрылись.

Именно этого она ждала все эти долгие, одинокие годы. Этого тепла, ощущения его тела…

Я люблю его. Я отдала бы все на свете, чтобы быть с ним, чтобы быть любимой им. Люби меня! Она снова застонала. О, Господи! Она так хотела его! А он беспомощно смотрел на нее, как бы не осмеливаясь поверить в происходящее.

В конце концов ей самой пришлось нагнуть его голову, прильнуть к его губам в страстном поцелуе, который длился до тех пор, пока она не почувствовала себя совершенно обессиленной.

Одной рукой он начал гладить ее по спине, лаская каждый позвонок. Его движения были такими медленными, полными такой болезненной эротики, что она изнемогала от предвкушения каждой новой ласки. Другой рукой он нащупал ее грудь. У нее закружилась голова, потом она будто сквозь туман ощутила, как он пытается снять с себя свитер, мешающий их телам сомкнуться. Наконец кашемировая преграда была устранена, и его влажные губы вновь целовали ее, пока она боролась с пуговицами на его рубашке. И вот она кожей ощутила его тело.

По нему прошла волна дрожи, и она почувствовала радость, что эта дрожь вызвана прикосновением к ее телу. Когда его пальцы начали гладить и ласкать ее, она в экстазе откинула голову и замерла, впитывая каждое движение его нежных пальцев.

– Ты такой гладкий, как шелковый, – прошептала она, прижимаясь губами к его груди.

– Господи, Лора! – хриплым шепотом сказал он, приникая губами к ее шее. – Как ты прекрасна. Даже прекрасней, чем я помнил. Я хочу тебя с того самого момента, когда впервые увидел. И всегда хотел… и буду хотеть…

От его слов у нее закружилась голова, она не могла поверить своему счастью. Но, дотрагиваясь, гладя, лаская это большое тело, она чувствовала, как он весь дрожит от страсти.

У нее в глазах стояли слезы радости, она не могла думать ни о чем другом, только о том, что он хочет ее так же сильно, как и она его.

Ее тело прильнуло к его телу, растворяясь в том огне, который горел между ними.

Сексуальное возбуждение стало почти непереносимым. Ей хотелось задушить его в своих объятьях, утолить этот немыслимый голод. А сознание того, что Макс сам едва сдерживается, только усиливало ее страсть.

Неожиданно он отпустил ее, подошел к раковине и принялся убирать грязную посуду в мойку.

Она чуть не упала на стол, лишившись его поддержки. Он оставил свое занятие, склонился над ней, его губы нашли ее рот, а руки начали торопливо снимать с нее одежду.

Лора закрыла глаза. От холодного воздуха или от желания груди моментально затвердели, соски напряглись.

Его жаркие губы скользнули по шее, язык ласкал ключицу. Ее пальцы непроизвольно вцепились в его шелковистые волосы. Больше ждать она не могла.

– Поцелуй меня крепко! – еле выговорила она.

– Моя дорогая Лора… – его губы накрыли ее рот. Оба они не в силах были унять дрожь. Она вся изогнулась, как бы приглашая его.

Он издал хриплый стон, она почувствовала боль прикосновения к твердым соскам. Лора дернулась от пронзительного удовольствия, ногами обвила его бедра. Он уложил ее на стол, горящие глаза не отрывались от ее глаз.

– Ласкай меня… везде… – шептала она в изнеможении, загипнотизированная этим взглядом и переполнявшим ее желанием.

Его глаза сверкнули. Она нежно дотронулась до его лица, он наклонился, чтобы поцеловать ее. Ей хотелось плакать от счастья.

Она так любила этого мужчину. И будет любить всю жизнь. Боль и удовольствие смешались в горько-сладостном чувстве.

– Я хочу тебя, – прошептал он. – Нет… я хочу больше. – Он посмотрел ей прямо в глаза. – Ты понимаешь меня.

Она кивнула.

Макс помедлил мгновение. Потом тихо сказал:

– Я хочу любить тебя, Лора.

– Так люби меня, – выдохнула она, и напряжение покинуло ее.

– Но я должен заботиться о тебе. А у меня нет… Черт возьми, Лора! – с болью выкрикнул он.

Она нахмурилась, не понимая, в чем дело, потом поняла. Глаза наполнились слезами. Ему не нужно было предохраняться. Она вскрикнула. Макс гладил ее волосы, нежно целовал ее лицо.

– Что такое, Лора? – спросил он, слизывая соленые слезы с ее щек.

– Я… я не могу… – Она зарылась лицом в его плечо. – Все в порядке. Я хочу тебя. Но…

– Не на столе?

Она улыбнулась сквозь слезы.

– Мне все равно, – честно призналась она. – Где хочешь… Все в порядке.

Лора закрыла глаза и отдалась бездумному удовольствию. Она любит его. Они созданы друг для друга.

– Да! – воскликнула она, когда его губы сомкнулись на ее соске, и горячая волна желания пробежала по ее телу. Она знала, что теперь Макс не остановится, он чувствует то же непреодолимое желание, что и она. Горячий пульс их сердец, огонь, сжирающий их обоих, заставит их вздыхать, стонать, шептать ласковые слова, целовать друг друга…

Тело к телу, плоть к плоти.

– О, Лора! – Его голос надломился.

– Макс! – только и смогла выдохнуть она, потому что уже умирала от любви к нему.

Он очень нежно поцеловал ее, пальцы продолжали ласкать ее грудь.

Он двигался именно так, как она хотела. Набирая силу, быстрее и быстрее, непрестанно целуя ее, шепча ласковые глупости о том, как любит, обожает ее. Все это невероятно возбуждало, пока наконец ее тело не исполнилось неистовой ярости, и она вся изогнулась и прильнула к нему, чтобы усилить ощущение, которое проникло в каждую клеточку ее существа. Наконец они в изнеможении оторвались друг от друга, разгоряченные и удовлетворенные.

– Я не могу поверить, – прошептал он. – Никогда не думал, что смогу испытать такое…

Лора вообще не могла говорить, с ее губ сорвался только слабый вздох.

Он крепко обнял ее. На Лору нахлынула волна тепла и счастья. Она чувствовала, как растворяется в Максе, плывет навстречу чему-то чудесному, загадочному. И она отдалась этому чувству, не задумываясь о будущем, прошлом и настоящем.

Она почувствовала, что Макс подхватил ее на руки и несет наверх. Потом она оказалась на кровати, под одеялом, тесно прижавшись к теплому телу Макса.

Лора улыбнулась, почувствовав, как он тесно придвинулся к ее ягодицам и ногами обхватил ее ноги, одновременно нежно целуя ее плечо и ухо.

Оттого, что Макс был рядом, ее охватило необыкновенное спокойствие.

В первый раз они предавались любви совершенно иначе. Это тоже произошло быстро и с такой же страстью, но к страсти примешивалось отчаяние, поскольку Макс уезжал в Париж.

Лора лежала, прислушиваясь к ровному дыханию Макса, шуму дождя и ветра за окном. И еще они тогда были более жадными. Эгоистичными. Что-то явно изменилось.

Внезапно ее охватила дрожь. Ведь только один из них мог практиковаться в любви с тех пор. Макс предавался любви с Фэй. И со сколькими женщинами еще?

Сквозь шум дождя прорвался другой какой-то звук. Звук, от которого она задрожала еще сильнее. Кто-то терпит бедствие в море.

Лора замерла. Она встала с кровати, хотя понимала, что вряд ли что увидит. Наспех натянув рубашку и джинсы, подбежала к окну. Ничего. Темно, хоть глаз коли.

Она прижалась носом к стеклу, вспоминая ту жуткую ночь, когда погиб отец.

– Господи, спаси эти бедные души, – прошептала она.

Потом обернулась и посмотрела на спящего Макса. Ее охватил приступ любви, когда она увидела его спокойное во сне лицо. Жизнь такая загадка. Нельзя терять ни минуты. Но…

Нервы были на пределе, все чувства перемешались. Как бы она ни любила его, она понимала, что будущего у них нет. Несмотря на всю свою ветреность и неверность, он хотел детей, а она была бесплодна.

Лора глубоко вздохнула, задумавшись о том, что ждет их обоих. Она вспомнила, что говорила ей мать в день похорон отца. Все ее фразы начинались со слов: «Если бы только» и «Я так хотела бы».

У нее есть надежда на счастье. И она не упустит его, не важно, сколько это счастье продлится. Никаких обязательств. Она и Макс… Вместе на несколько дней, на неделю, на месяц… Это стоит того, несмотря на боль неизбежной разлуки. Пусть так. Она вытерпит боль.

Испугавшись вдруг своего решения, она спустилась вниз поставить чайник. И остановилась у двери маленькой спальни. Без Макса она могла заставить себя взглянуть на Керензу.

Уняв поднявшуюся дрожь, с сильно бьющимся сердцем, она на цыпочках вошла в комнату и опустилась на колени возле детской кроватки.

Красота девочки поразила ее. Она выглядела такой беспомощной и беззащитной, что у Лоры защемило сердце. Ей захотелось взять на руки малышку, потрогать ее маленькие пальчики и ушки.

Она протянула дрожащую руку и дотронулась до золотистых локонов. С трудом сдержавшись, чтобы не схватить ее на руки, она закрыла глаза и представила себе, как баюкает ее на руках, ходит с ней взад-вперед по комнате, напевает ей колыбельную.

У нее никогда не будет детей. Она упустила свой шанс. Сейчас она особенно остро почувствовала, что значит быть матерью.

Она хотела Макса, несмотря на все его недостатки и слабости. И она хотела от него детей. Страдание раздирало ее. Слезы ручьем полились по лицу. Она взяла в руки мягкого медвежонка и прижала к себе, выплакивая в него свое горе. Керенза тоже неожиданно заплакала. Глядя на нее сквозь пелену слез, Лора была не в состоянии пошевелиться. Придя в ужас при мысли о том, что ей придется взять девочку на руки, успокаивать ее, вести себя как ее мать… она разрыдалась.

– Лора, дорогая!

– О, нет!

При появлении Макса она опустилась на пол, так как силы покинули ее.

Она закрыла лицо руками, услышала, как он прошел мимо, а потом Керенза внезапно прекратила плакать.

Макс взял девочку на руки, ходил с ней по комнате, целовал ее, шептал ей что-то.

– Лора!

Она так и не отняла рук от лица, сжавшись еще больше, как будто ей угрожала какая-то опасность.

– Ты мне нужна, – мягко сказал Макс. – Кто-то из нас должен подержать Керензу, а другой – приготовить ей еду. Не представляю, как женщины делают это одновременно, лично я так не могу. Пожалуйста, Лора, помоги мне.

Не говоря ни слова, она поднялась, вытерла глаза и направилась на кухню. Макс вошел следом с Керензой на плече.

Он начал кружить ее по комнате. Разбивая сердце Лоры. Лора приготовила бутылочку с едой и, избегая его взгляда, передала ее Максу.

– Ладно уж, корми ты, – великодушно предложил он. – Уверен, тебе понравится.

– Нет! – вскричала она.

– Ну тогда сядь здесь и, пока я буду кормить ребенка, расскажи мне, что тебя так беспокоит.

Ребенок лежал на его руках и удовлетворенно посасывал бутылочку. Лора рискнула взглянуть на них, и у нее упало сердце. На его лице появилось выражение бесконечной нежности, такого она еще никогда не видела. Любовь, благоговение и покровительство. Выражение, свойственное молодым отцам во всем мире.

Она не ожидала, что зрелище Макса с ребенком на руках так взволнует ее. Перран – да, с этим еще можно было смириться. Но Ке-ренза… Она поспешно села за стол и уставилась на скатерть. Но, внезапно вспомнив, что совсем недавно происходило на этом столе, залилась краской.

– Иди сюда, дорогая, – позвал Макс.

Она закусила губу, похолодев оттого, что ей придется быть так близко к ребенку. Но Макс уже придвинул свой стул так, что его тело прижалось к ней. Молчание нарушалось только по-сапыванием Керензы.

– Положи голову мне на плечо и расскажи все-все, – мягко настаивал он. – У нас не может быть секретов друг от друга, не так ли?

Нет, она не могла заставить себя рассказать правду. Но он ждал объяснений.

– Я… я проснулась…

– Ну?

Внезапно ее осенило: Макс поверит в эту причину ее слез, а ей удастся сохранить свою тайну.

– Был сигнал кораблекрушения. Спустили спасательную лодку.

Она ненавидела себя за эту ложь.

Он наклонился и поцеловал ее бледную, холодную щеку.

– Я понимаю, как тяжело тебе было. Но они храбрецы, те, кто сейчас там. Я им не завидую. Господи, спаси и сохрани их. – Он обнял ее одной рукой. – Иди в постель, дорогая. Я уложу Керензу. Посмотри, она уже спит.

Лора бросила взгляд на ребенка. Керенза уснула во время еды. Длинные светлые ресницы подрагивали, личико разгладилось.

– Красавица, – сказала она. – Не понимаю, как это Фэй называет ее ош… – Она испуганно замолчала.

– Ошибкой? – догадался Макс. У него потемнело лицо. – Твоя сестра не заслуживает таких детей!

– Уверена, что все матери могут сказать такое, когда раздражены, – попыталась защитить сестру Лора.

– Гм. Ну ладно, подержи Керензу, пока я вымою бутылку.

– Нет! – отпрянув, прошептала Лора.

Макс встал и, не говоря ни слова, положил спящего ребенка на кресло. Когда он отвернулся, чтобы сполоснуть бутылку, Лора вскочила и побежала по лестнице в спальню. Там она бросилась на кровать и зарылась лицом в подушку.

Она слышала, как Макс вошел, разделся, лег рядом. Потом он повернул ее к себе. У нее забилось сердце. Она знала, что сейчас он спросит, почему она не хочет дотрагиваться до Ке-рензы.