Текст книги "Жертва азарта"

Автор книги: Сара Сэйл

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 14 страниц)

Глава вторая

Сара показала ему кроликов, а потом конюшню, конуру и сарай, где лежал новорожденный теленок. Несколько раз Джеймс едва не выдал себя – так мало изменилось здесь с тех пор, как он был в этих местах три года назад.

– Осторожно – задвижка. Ты можешь прищемить пальцы, – сказал он в первый раз.

Сара удивленно посмотрела на него.

– Да, я знаю. Но откуда это знаешь ты?

– О, эти старые постройки всегда одинаковы, – нашелся Джеймс.

В другой раз он ощупью обнаружил в конюшне дверь, на которой мальчишкой вырезал свои инициалы.

– Они еще здесь, – сказал он, касаясь пальцами букв.

– Джи. Би. Эф., – прочитала она с неудовольствием. – Это, наверное, его. Ты знал, что они здесь?

– Маленькие мальчики часто вырезают свои инициалы, – небрежно ответил Джеймс. – Он ведь часто бывал здесь.

– Да, думаю, что так. Это, наверное, было еще до моего рождения. У тебя есть нож? Я хочу вырезать свои инициалы сверху – просто чтобы показать, что я здесь хозяйка.

Улыбаясь, он раскрыл перочинный нож.

– Действительно сверху? – загадочно спросил он. – Но это место принадлежит ему, не так ли? Ведь, говоря формально, он тут хозяин.

– Гм… – Его заключение, очевидно, не доставило ей удовольствия. – Хорошо, будем справедливы к этому человеку. Вырежем их внизу, – сказала она, внезапно расщедрившись.

– Пусть они будут рядом друг с другом, чтобы не было никаких разногласий, – предложил Джеймс и вырезал ее инициалы рядом со своими.

Она наблюдала за его работой, слегка наклонив голову.

– Джи. Би. Эф. и Эс. Эс., – сказала она осуждающе. – Надеюсь, что он не примет их за знак любви.

– Но ведь вокруг нет контура сердца, – объяснил Джеймс.

Сара мгновенно успокоилась.

– Действительно, нет, – сказала она. – Пойдем, посмотрим щенков старушки Бель. Они у нее в конуре.

– Ты когда-нибудь видела своего опекуна? – неожиданно спросил Джеймс, глядя, как она нежно баюкает в руках крошечного новорожденного щенка.

– Только один раз. И я его не слишком хорошо разглядела.

– Почему?

– Он меня отшлепал, – ответила Сара с достоинством.

– Боже мой! – удивился он. – И ты на самом деле заслужила такое ужасное наказание?

Она улыбнулась.

– Думаю, что да. Я поставила на него капкан, и он сработал.

– А почему ты это сделала? – спросил Джеймс. Ему действительно хотелось знать. Тогда его очень интересовало, почему она его так невзлюбила.

Сара ненадолго задумалась, а затем медленно произнесла:

– Я ревновала. Он приехал в самый первый день моих каникул, а Длинный Джон и я собирались провести этот день на море. Из-за него мы не смогли поехать. Я думала, что Джи. Би. останется, поэтому и поставила капкан – чтобы заставить его уехать.

– Та-ак! – протянул Джеймс и впервые пожалел, что тогда наказал ее.

Он бросил взгляд на часы.

– Ты знаешь, сколько сейчас времени? Десять минут второго. Не хотят ли твои гости попрощаться?

– О, они обычно не утруждают себя, просто уезжают, когда им наскучит, – сказала она беззаботно. – Перонел выгонит их, когда ей надоест. Надеюсь только, что они не разбудят Софию, а то она бывает такой раздражительной на следующее утро.

– Но разве она не с вами?

– София? – засмеялась Сара. – София всегда отправляется спать, когда начинается веселье. Она говорит, что если она не знает, что происходит, то и не чувствует себя ответственной. Хорошая мысль, не правда ли?

– Пошли, – твердо сказал Джеймс. – Пора нам обоим появиться.

А про себя он подумал, что София очень небрежно относится к своим обязанностям, даже учитывая современную любовь молодежи к личной свободе.

Они шли к дому через влажные от росы лужайки. Входная дверь была распахнута настежь, а все машины исчезли со стоянки. Только новый «бентли» Джеймса стоял, сверкая в лунном свете.

– Они все уехали, – заметила Сара. – Интересно, Перонел еще не спит? Она и Билл Графтон останутся на ночь. Ты знаешь Билла? Впрочем, если ты не знаком с Перонел, то, конечно, и с ним тоже. Это твоя машина? Потрясающе. Ты обычно далеко ездишь?

Она быстро выпаливала вопросы один за другим, пока они поднимались по ступенькам. От ответа на последний его спасло присутствие в холле небольшой группы людей. Высокая худая женщина с длинными темными волосами, гладко зачесанными в низкий пучок, расположилась на ручке кресла, лениво потягивая шампанское. Пеппер, которому помогал веселый молодой человек (предположительно Билл Графтон), торопливо убирал грязные стаканы. В это время София, очевидно одевавшаяся в отчаянной спешке, с неряшливо заколотыми волосами, очищала пепельницы, возбужденно приговаривая:

– Быстрее, быстрее… Любым способом надо убрать хотя бы часть дома.

– Не затрудняйте себя, – вежливо сказал Джеймс. – Я уже видел все это.

Они все повернулись к нему, а Сара, с открытым ртом наблюдавшая за Софией, расхохоталась:

– Что вы здесь делаете в это время? Что-то случилось?

Пухлые руки Софии вспорхнули к волосам.

– Значит, он сам тебя нашел! Сара! Посмотри на свою одежду! Думаю, что ты снова была в конюшне. Мое дорогое дитя, ну почему ты никогда не бываешь опрятной? И именно сегодня, когда я хотела бы, чтобы ты прилично выглядела!

– София, о чем ты говоришь? – недоуменно спросила Сара и дернула плечом в сторону Джеймса. – Ты знаешь его? Перонел, Билл, это – мистер… мистер… – Она посмотрела на Джеймса и рассмеялась: Я не знаю, как тебя зовут.

На секунду воцарилась тишина. Перонел с любопытством разглядывала их обоих, затем Пеппер в волнении неосторожно звякнул стаканами, а София разразилась потоком бессвязных слов.

Сара нетерпеливо притопнула.

– София, что ты пытаешься мне сказать? – спросила она, и тут среди общей неразберихи прозвучал холодный голос Перонел:

– Ты действительно не знаешь? Ты же была с ним по меньшей мере три часа!

– Не знаю – что? – вскричала Сара.

Перонел кивнула в сторону Джеймса, который и не пытался помочь им выпутаться из создавшейся ситуации, и медленно произнесла:

– Это, моя дорогая, – твой уважаемый опекун.

Сара застыла, и еще секунду лицо ее ничего не выражало.

– Что? Человек-Легенда? – произнесла она недоверчиво.

– Только, как ты понимаешь, я совсем не легенда, – сказал Джеймс, рассмеявшись. – Здравствуй, Сара.

– Боже мой! – произнесла София, неожиданно становясь светской дамой. – Что стало с моими манерами? Здравствуйте, Джеймс, и добро пожаловать домой. Мы ожидали вас завтра, я имею в виду сегодня – ведь на самом деле сейчас утро, не так ли? Едва ли надо говорить, что мы должны были бы совсем по-другому встретить вас, но, я вижу, вы сами нашли Сару. Думаю, что в конюшне, как обычно. Ужасная девчонка! И, я слышала, Пеппер помог вам… – Она оставила речь незаконченной, прошла через холл и пожала Джеймсу руку, затем, посмотрев на окружающих, глубокомысленно добавила: – А теперь мы все можем идти спать.

Сара стояла абсолютно неподвижно, глядя в упор на Джеймса.

– Ты действительно… действительно? – Она не могла подобрать слов.

Он улыбнулся.

– Это правда, Сара, – сказал он и не смог не съязвить: – Но не такой уж я старый, как видишь, и зовут меня Джеймс, а не Джошуа.

Ее зеленые глаза сузились.

– Какой грязный обман! Ты мог бы по крайней мере сказать мне, – заявила она.

Он быстро ответил:

– Мне очень жаль, Сара, но я не мог этому противиться. Ты так много мне рассказала, и я провел очень интересный вечер.

Билл Графтон засмеялся с одобрением.

– Взял над тобой верх с самого начала, не так ли, Салли? Вот не повезло!

– Не называй меня Салли! – машинально поправила она. Внезапно ее лицо залил густой румянец.

Джеймс мог только гадать, что послужило тому причиной: ее невольная откровенность или воспоминание о его поцелуе.

– Это не имеет значения, – вскричала она, и ему показалось, что она сейчас расплачется. – Ты все выведал обманом. Ты казался таким… таким приличным. Это несправедливо! Я просто придумаю другой план, ты… ты… гад ползучий!

– Сара! – возмутилась София.

Но Сара уже пересекала холл, направляясь к лестнице.

– Это правда! – кричала она Софии. – Он действительно змея. Если бы ты знала! Но я ему отплачу, вот увидите!

Она взбежала по ступенькам, и Джеймс видел, как на лестнице она по-детски прижала кулачки к глазам.

– О, Боже мой, – чуть слышно пробормотала София. – Мисс Чейз… Мистер Графтон… Я думаю, нам лучше идти спать.

Она повернулась и, полностью забыв про Джеймса, стала взбираться по ступенькам.

Перонел, двигаясь грациозно и неспешно, последовала за ней.

– Спокойной ночи, мистер Фэйн, – сказала она, одаривая его долгим оценивающим взглядом.

– Спокойной ночи, мисс Чейз.

– Не хотите ли выпить на ночь? – спросил Билл Графтон, и смущенно засмеялся. – Прошу прощения, я забыл, что это ваш дом. Не возражаете, если я угощусь? Я возьму все наверх. Спокойной ночи.

– Спокойной ночи, – ответил ему Джеймс.

Он увидел, что Пеппер продолжает убирать стаканы.

– Оставьте все до завтра, Пеппер. Вы, должно быть, устали, – сказал он.

Старик поставил поднос и выпрямился.

– Спасибо, сэр. Позвольте мне спросить, сэр, вы останетесь здесь?

Джеймс пощупал подбородок. Ему нужно было побриться.

– Почти наверняка, Пеппер.

На лице старика отразилось удовлетворение.

– Очень рад это слышать, сэр, – сказал он и мягко добавил: – Думаю, что вам понравится мисс Сара, сэр.

Джеймс спустился к завтраку первым.

– Все решили проспать завтрак? – спросил он Пеппера, когда в одиночестве пригубил свою чашку кофе.

– Мисс Чейз всегда завтракает у себя в комнате, сэр, – ответил Пеппер. – Мисс Бранд и мистер Графтон скоро спустятся.

– А мисс Сара?

– Мисс Сара давно встала. Я думаю, она в конюшне, сэр.

Она появилась в этот момент через одно из французских окон гостиной, бросила короткое «Привет!» Джеймсу и с голодным нетерпением принялась рассматривать содержимое блюд.

– Почки, бекон, яйца с маслом и нет колбасы. Почему нет колбасы, Пеппер?

– Молодые джентльмены пожарили ее перед тем, как уйти, мисс Сара, – осуждающе сказал Пеппер. – Остался только бекон, которого едва хватило.

Он налил ей кофе, пока она наполняла тарелку едой, затем вернулся на место.

– Пеппер – просто прелесть, правда? – заметила Сара, садясь рядом с Джеймсом.

Джеймс посмотрел на нее. Она была очень худенькой, и в своих узких голубых джинсах выглядела необычайно юной. Ее длинные, до плеч, волосы, очень рыжие в солнечном свете, были небрежно расчесаны, а руки были не слишком чистыми. Сара ела молча, больше не замечая Джеймса, но, когда он обращался к ней, она отвечала вежливо, хотя и коротко.

Он скатал салфетку и зажег сигарету.

– Когда уезжают твои гости? – спросил он.

– Бил и Перонел? После завтрака. Билл отвезет ее в город. А что?

– Я просто хочу знать. Когда они уедут, я собираюсь поговорить с тобой.

Сара промолчала, но на ее лице было отчетливо написано: «Ни за что на свете!»

Джеймс улыбнулся ей.

– Когда-нибудь мы должны лучше узнать друг друга, – сказал он.

– Ты уже узнал кое-что вчера, – огрызнулась она и искоса взглянула на своего опекуна злыми зелеными глазами. – Но не думай, Джи. Би., что ты знаешь обо мне все. Совсем немного.

– Конечно, нет, – ответил Джеймс, смеясь. – Но, возможно, немного больше, чем я узнал бы, если бы мы встретились сегодня в первый раз.

Она смутилась.

– Не думай, что из-за того, что ты… потому что я… в общем ничего не думай.

– Что же я должен думать? – невинно осведомился Джеймс. Он не собирался вспоминать тот поцелуй на качелях.

Сара смотрела на него, волнуясь.

– Ничего, конечно, – сказала она. – Это мог быть кто угодно. Просто не повезло, что это был ты.

– Думаю, наоборот, тебе повезло, что это был я, – задумчиво протянул он. – Не слишком мудро… эээ… провоцировать незнакомых мужчин, Сара.

На кончике ее языка вертелось: «Ты был первым, кого я когда-либо целовала. Ты казался мне другим». Но сказать это значило позволить Б. Н. взять верх.

– Все сейчас целуются, – небрежно заявила она. – И я ничего особенного в этом не нахожу.

Но он никак не отозвался на эти провокационные слова – неопытность Сары говорила сама за себя.

Она сидела, разглядывая его сквозь длинные густые ресницы. В утреннем свете он казался старше, чем она думала прошлой ночью. В темных волосах кое-где поблескивала седина, а в углах серых глаз пролегли маленькие крестообразные морщины.

– О чем ты думаешь? – спросил он. Сара быстро опустила глаза.

– Я гадала, сколько тебе лет.

– Тридцать шесть. И поскольку мы подняли этот вопрос, сколько же тебе лет на самом деле? Я знаю, что прошлой ночью тебе был двадцать один год, но это, как я понял, было сделано, чтобы выглядеть солиднее.

Она помедлила, затем отрывисто произнесла:

– Семнадцать.

– Да, тогда тебе многое можно простить, – заметил Джеймс.

– Мне почти восемнадцать, – поторопилась уточнить она. – И я выросла сто лет назад.

Джеймс улыбнулся.

– Когда мне было семнадцать, я еще ходил в школу.

– Но, – очень серьезно добавила Сара, – известно, что женщины взрослеют быстрее, чем мужчины.

Он вовремя вспомнил, что нельзя смеяться над наивностью ранней молодости, и с подобающей случаю серьезностью предложил девушке сигарету.

– Спасибо. – Она поставила локти на стол и с наслаждением закурила, пытаясь восстановить душевное равновесие.

– Нам надо распланировать каждый день, – предложил Джеймс. – Ты должна показать мне так много. Будет очень интересно снова все увидеть.

– Конец недели – твой! – милостиво согласилась Сара. – А после твоего отъезда я собираюсь провести несколько дней с Перонел.

– После моего отъезда?

– Да, когда закончится твой визит.

– Ясно: план в действии. Но, предположим, окажется, что я не собираюсь уезжать?

Она с тревогой посмотрела на него.

– Хорошо, если ты собираешься задержаться дольше, чем до конца недели… Но здесь нечего делать. Это очень скучное место.

Он отодвинул стул и встал, когда услышал голос Софии в холле.

– Напротив, Сара. Я собираюсь остаться здесь значительно дольше, чем до конца недели. Я собираюсь остаться навсегда, – сказал он, с удовольствием наблюдая почти смешное выражение разочарования на ее лице.

До того, как она смогла придумать достойный ответ, в комнату вихрем ворвалась София в развевающемся фиолетовом халате.

– Доброе утро, Джеймс. Ты раскраснелась, Сара. Слишком много выпила вчера? – София посмотрела на Джеймса и поспешно добавила: – Не то чтобы Сара действительно пила, Джеймс, но эти современные молодые люди… А, здесь мистер Графтон. Угощайтесь. О, здесь и Пеппер… Он так умело обращается с яйцами и беконом… раскладывает их на тарелке, я имею в виду… Пеппер…

– Я собираюсь отнести поднос для мисс Чейз, мисс, – сказал Пеппер, но Сара буквально вырвала поднос у него из рук.

– Я сама отнесу, – заявила она. – Я хочу поговорить с Перонел.

– Передай ей, чтобы она не слишком долго собиралась, – попросил Билл Графтон, садясь рядом с Софией. – Я собираюсь уехать около одиннадцати.

– Забавно встретить вас живьем, как говорится, – дружелюбно обратился он к Джеймсу. – Я думаю, никто всерьез не верил в существование опекуна у Салли, даже София… Не так ли, София?

– Ну, – сказала София, широко раскрывая свои круглые голубые глаза, – конечно, я верила! Я имею в виду, что были письма, которые регулярно приходили… Джи. Би. Фэйн… И, конечно, я была с ним знакома, и в конце концов… ну, конечно, я верила в существование опекуна у Сары.

– В существование человека, подписывающего чеки… Но сейчас все изменится, София. Я собираюсь обрести индивидуальность. – Джеймс широко улыбнулся.

– Хорошо, – сердечно заметил Билл. – Вам будет весело с Салли. Она-то уж точно жаждет вашей крови.

Он шумно поднялся и, взяв со стола «Таймс», вышел на террасу, подыскивая себе место на солнышке.

– Мистер Графтон, – заметила София с неожиданной проницательностью, – очень бестактный человек.

Она посмотрела на Джеймса с внезапным любопытством.

– Неужели Сара не знала вчера ночью, кто вы такой? – спросила она.

Джеймс покачал головой.

– Возможно, это была ошибка с моей стороны, – сказал он. – Но она была такой доверчивой.

– О-о… – с сомнением протянула София. У нее уже был опыт доверительных бесед с Сарой. – И что вы о ней думаете?

– Отвечу через неделю или около того, – сказал Джеймс уклончиво.

– Через неделю или около того, – бессмысленно повторила София, затем приободрилась. – Хорошо, давайте все распланируем, – предложила она глубокомысленно. – Как долго вы собираетесь оставаться здесь?

– Я остаюсь навсегда, София, – спокойно произнес Джеймс.

Ее мягкий безвольный рот широко открылся.

– Навсегда?

– Почему бы и нет? Я знаю, что Сара торопится от меня избавиться, но это мой дом.

– Вы правы, – озадаченно согласилась София.

– А вам не кажется – только между нами, – продолжал он более мягко, – что я сейчас здесь нужен?

София моргнула и неохотно признала:

– Да, возможно, это так. Сара становится мне не по силам. – Затем весело добавила: – Очень хорошо, что в доме снова будет мужчина.

Наверху, в комнате Перонел, Сара изливала ей свою душу.

– Я не хочу, чтобы он жил здесь, вынюхивая и все разрушая, – сказала она и смущенно продолжила: – Кроме того, после прошлой ночи…

– Что же такое произошло прошлой ночью? – лениво спросила Перонел.

Сара, лежавшая на кровати свернувшись калачиком, сердито стукнула по стеганому одеялу и призналась:

– Во-первых, я выдала ему почти все свои планы о том, как от него избавиться, поэтому он предупрежден. Если бы я знала, что кто-то хочет от меня избавиться, я бы приложила все силы к тому, чтобы ему это не удалось, а ты?

Перонел улыбнулась, но в ее умных глазах промелькнуло нетерпение. Она обхаживала юных, выходящих в свет девушек, конечно, если у них было достаточно денег, чтобы завести дорогую одежду, но это часто бывало очень скучно и не всегда приносило прибыль. Сара была ее любимицей, но ее детская наивность временами утомляла. Перонел, так же как и Сара, хотела бы иметь рядом бдительного опекуна, контролирующего расходы, но считала, что с Джеймсом можно ладить, если удастся найти к нему верный подход.

– Думаю, что ты рассуждаешь неверно, дорогая, – сказала она. – Ты должна угождать своему опекуну, а не сердить его. Он, возможно, вернулся домой из сентиментальных побуждений. Джеймс достаточно молод, чтобы серьезно отнестись к ситуации с опекуном и подопечной, и достаточно стар, чтобы разделять расхожие идеи о расцветающей женственности. Если мужчина перешагнул тридцатилетний рубеж, не женившись, и получил деньги, он или сбрасывает с себя все путы и становится беззаботным холостяком, или подсознательно жаждет иметь и дом, и жену.

Сара радостно подскочила.

– Это то, что нужно! – воскликнула она. – Это решение! Мы найдем ему жену – милую, разумную женщину, которая будет за ним присматривать, штопать ему носки и читать передовицы в «Таймс».

– Если ты займешься сводничеством, Сара, у тебя будут неприятности, – назидательно сказала Перонел. – Кроме того, это не решит твоих проблем. Тебе будет не так просто добиться своего, если придется иметь дело еще и с женщиной.

– Но, – возразила Сара, вдохновившись, – они не захотят, чтобы я жила с ними! Поэтому главное – заставить Джи. Би. жениться, а затем София и я сможем удалиться и жить независимо.

– Ну, не знаю, – заметила Перонел. – Я не уверена, что он на это согласится. Прошлой ночью у меня сложилось впечатление, что он намерен приложить все усилия, чтобы самому присматривать за тобой. Я могу ошибаться, но, мне кажется, прошлой ночью что-то случилось, и это заставило его принять решение остаться здесь навсегда.

Сара в ужасе раскрыла глаза.

– Ты не думаешь… Это не могло быть… – начала она.

– Что именно? – сгорая от любопытства, подстегнула ее Перонел.

– Ну, – слова вылетали в лихорадочной спешке, – ты всегда говорила мне, Перонел, что я должна когда-то начать, и я подумала, когда еще не знала, кто такой Джи. Би… Он был трезвым и казался очень милым, и… и… это было так, как будто рассказываешь о своих неприятностях незнакомцу. Ты говоришь ему те вещи, которые никогда не скажешь тому, кто тебя знает.

Перонел расхохоталась.

– Бедная Сара! Ты наконец попробовала поцелуи при луне? И выбрала для этого своего опекуна?

– Это было отвратительно с его стороны – не сказать мне, – вскричала Сара, раскрасневшись от воспоминаний.

Перонел продолжала смеяться.

– Не удивляюсь, что он тебе этого не сказал, – ответила она. – Не думаю, что тебе будет так легко отделаться от мистера Джеймса Фэйна. Он хорошо целуется?

– Да.

Перонел потянулась, как кошка.

– Способный джентльмен, – бросила она, улыбаясь. – Он, должно быть, наслаждался шуткой. Нет, Сара, дорогая, боюсь, что ты уже погибла и единственное, что ты можешь сделать, – придать всему достойный вид. Похоже, ты заинтересовала его.

– Я скоро его разынтересую, – нахмурилась Сара. – У меня есть план.

Перонел внезапно надоел этот разговор.

– Я должна вставать, – сказала она. – Билл хотел успеть в город к ленчу.

– Могу я вскоре приехать к тебе в Лондон погостить? – спросила Сара.

Перонел, подумав, ответила:

– Да, конечно. Приезжай и посмотри на мои новые модели. На этот раз я сама буду выбирать их для тебя. Я не могу допустить, чтобы ты носила платья, предназначенные для женщин на пятнадцать лет старше, и говорила, что тебя одевает Перонел Чейз. Будь душкой, милая, приготовь мне ванну.

Собрав вещи, Перонел послала Сару за Биллом Графтоном, а сама спустилась вниз в поисках Джеймса. Она нашла его на террасе: он курил трубку, с удовольствием рассматривая раскинувшийся перед ним зеленый газон.

– Должно быть, очень приятно вернуться ко всему этому, – сказала она, грациозно опускаясь на стул рядом с ним.

Джеймс обернулся.

– Да, очень приятно. Я думал, каким же я был дураком, что не вернулся раньше.

– Да, это было бы очень полезно для Сары. Как вы относитесь к тому, что вам придется отвечать за повзрослевшую девушку?

Он улыбнулся.

– Разумеется, это большая ответственность.

– Она просто прелесть, правда? Но с ней нужно обращаться тактично. Я находилась рядом с ней последние шесть месяцев и думаю, что ей полезно приобрести немного изысканности.

Джеймс внимательно посмотрел на Перонел. Он все еще не очень доверял ей, хотя и сам не понимал, почему. Перонел, греющаяся на солнышке и мило улыбающаяся, была просто очаровательной, прекрасно одетой женщиной, правда, уже не слишком молодой, но обладающей бесспорной привлекательностью того типа, который делает невозможным угадать ее истинный возраст. В действительности она могла быть как очень плохой, так и очень хорошей подругой для Сары.

Улыбка Перонел отразилась в ее глазах. Она легко угадывала мысли Джеймса.

– Вы находите странным, что мы подружились с Сарой, не так ли? – мягко спросила она. – Я не настолько глупа, чтобы отрицать свою выгоду. Я зарабатываю на жизнь, конструируя новые модели одежды для женщин, но я люблю этого ребенка. Возможно, я ее немного жалею – она так одинока в этом мире. София… София – душка, но мне кажется, что Саре требуется более бдительный надзор. Думаю, что здесь я была способна помочь.

Перонел произнесла эти слова так мягко и искренне, что Джеймс почувствовал большее расположение к ней.

– Вы были очень добры к ней, – сказал он с благодарностью. – Судя по всему, вы произвели сильное впечатление на ребенка – она много говорит о вас.

– Милая Сара. Я рада. Вы позволите мне продолжать ее одевать? Она ведь сама платит за это.

Джеймс загадочно улыбнулся. В конце концов речь шла о работе этой женщины.

– Мне все равно, где Сара покупает себе одежду, – дружелюбно произнес он. – Я не разбираюсь в этих вещах.

Перонел встала и протянула ему руку. Она очень любила мужей и опекунов, которые не разбирались в этих вещах.

– Очень мило с вашей стороны. До свидания, мистер Фэйн, и спасибо за вечеринку, – сказала она и шутливо приподняла брови. – Мы были гостями Сары, но мне кажется, что именно вы были нашим настоящим хозяином. Надеюсь, что, когда в следующий раз она остановится у меня в Лондоне, вы приедете ко мне пообедать. Потом мы могли бы сходить на концерт или куда-нибудь еще.

Джеймс подошел с ней к машине и остановился рядом с Софией, провожая гостей. Сара прыгнула на заднее сиденье автомобиля и приказала Биллу высадить ее у ворот.

– До свиданья, София! К ленчу я не вернусь, – прокричала она, когда машина Билла уже почти исчезла вдали.

– Это, – сказал Джеймс, пожимая плечами, – только откладывает час расплаты, который тебя ожидает, Сара.

– Какой час расплаты? – непонимающе переспросила София. – Не следует обращать внимание на слова ребенка!