Текст книги "Леди Возмездие"

Автор книги: Сара Игл

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 20 страниц) [доступный отрывок для чтения: 8 страниц]

Она повернулась и одарила его невиннейшей из улыбок.

– Я ищу Этана. Я ведь оставила вам письмо…

– Которое почта доставила через неделю после твоего отъезда из Филадельфии. Кузину Пенелопу уже как следует отчитали за то, что она слушает твои безумные истории, и наказали ей, чтобы в будущем она вела себя с тобой иначе.– Он скрестил руки на своей широчайшей груди и смотрел ей прямо в глаза. Прощать ее он не собирался. Он был зол, его сердитые глаза смотрели очень серьезно, а густые черные брови сошлись над весьма внушительным носом. В такие моменты брат напоминал ей гранитную статую, суровую и бесчувственную.– Я тебя не об этом спрашиваю, ты все прекрасно понимаешь. Воображаю, что ты способна нам тут наговорить о том, что с тобой происходило вплоть до сегодняшнего приключеньица! Что, во имя небес, вселилось в тебя, заставило нацепить на себя этот идиотский наряд и отправиться в доки? Любому человеку, у которого сохранилась хоть капля здравого смысла, ясно, что этого делать нельзя. Но нам-то с тобой хорошо известно, что здравый смысл у тебя в голове надолго не задерживается.

– Захария, не забывай, твоя сестра только что вышла из шокового состояния.

"Ну, это уж чересчур! – подумала Селия о попытке дяди успокоить ее.– Зачем он вмешивается?" К раздражению своего старшего брата она за долгие годы притерпелась, и ничьей поддержки ей не требовалось. Захария был всего-то на семь лет старше ее, но ей казалось, что он слишком серьезно относится к своему старшинству, а также к тому, что принадлежит к мужской линии семьи. Она и сама была уже взрослой, и хотя он заботился о ее же благе, ему не следовало осуждать ее за каждый поступок, реальный или мнимый.

– Дядя, это не первая из ее идей, на исполнение которой способно разве что существо с мозгами кролика. То ей требуется отпустить на свободу скот, к которому неважно относится хозяин, то она, забыв обо всем, лезет на дерево и снимает оттуда ребенка,– объявил Захария, не спуская глаз с сестры.– Вот только на этот раз она подвергла себя самой настоящей опасности. Я прихожу в ужас, еще и не выслушав ее рассказа о своем путешествии. Вот видите, она краснеет… Раз она чувствует неловкость, значит, ей есть за что себя винить.

Селии хотелось натянуть шляпу на глаза, чтобы скрыть предательский румянец щек. Захария не мог знать, как жалят ее сердце его слова. Ни под каким видом нельзя было дать ему понять, что между ней и Маркусом что-то происходит. Нужно хранить в тайне все, что может дать ему хоть какой-то повод считать, что между ними существует какая-то близость. Это было ее личным делом, и она будет поступать так, как сочтет нужным. Настанет час, когда она разберется, как поступить в этой ситуации, мысли о которой не выходили у нее из головы.

– Селия, тебе все же придется раз и навсегда смириться с тем, что Этана больше нет. Мы заберем твои вещи, извинимся перед хозяевами и заплатим за неудобства, которые ты им причинила. Как только "Афродита" будет готова к отплытию, мы отправимся домой,– заявил Захария.– А когда мы вернемся, я намерен отправить тебя к тете Амелии в Чарлстон. Это все же намного гуманнее, чем заточить тебя в башню. У нее в доме железный порядок, там ты не больно-то пошалишь.

Сильвия просунула руку в руку Селии и шепнула:

– Могло быть и хуже. Маркус, например, все время говорит, что отправит меня в монастырь.

– Ты просто не знаешь нашу тетю Амелию,– ответила Селия, понимая, что брат просто дает выход своим чувствам. Сколько уж лет он грозит отправить ее к тетушке Амелии!

– Конечно, мне не следует удивляться тому, что и в Англии ты нашла себе товарищей для своих идиотских выходок. Я уверен, что ни одна воспитанная леди не позволила бы себе вести себя так у нас в Балтиморе,– продолжал он, вглядываясь в шепчущихся подруг.– Мне довелось выслушать достаточно рассказов о высшем обществе этой страны, и твои поступки меня не удивляют. Тебе не удалось бы раздобыть эту позорную одежду без чьей-то помощи, ведь так?

Селия чуть не задохнулась от гнева. Неужели он не понимает? Мало того, что он злится на нее и читает ей нотации, он еще и оскорбляет ее подругу? Она потянулась, к Сильвии и сжала ее руку, словно извиняясь за грубость брата. Та дрожала всем телом, и Селия поняла, что его полные ненависти и слишком резкие слова достигли цели.

Однако, посмотрев на Сильвию, она увидела, что та вовсе не дрожит и ей ничуть не страшно. Смех сотрясал ее тело. Сильвия схватила руки подруги и вымолвила сквозь смех:

– Какой он свирепый, даже хуже Маркуса! Я просто в восторге!

Проведя с Ноулзами неделю, Селия не видела в ее поведении ничего необычного. Она хотела было объяснить Захарии, сидящему в противоположном конце кареты, что происходит, и, наверное, это помогло бы ей самой сдержаться. Но тут она увидела его лицо – теперь оно было красноватого оттенка, только теперь уже не от гнева. Ее брат… покраснел от стыда.

Снова взглянув на Сильвию, она начала было объяснять ей что-то, но вместо этого вдруг почувствовала, что смеется вместе с нею. Что во всем этом было такого забавного, она не могла понять. Наверное, накопившиеся в ней чувства искали выхода, "Тут уж либо смеяться, либо плакать",– подумала она, глядя на свои дрожащие пальцы,– ведь она только что чуть не искалечила человека.

Так продолжалось несколько минут. Они с Сильвией вцепились друг в друга, чтобы не скатиться на пол кареты. Всякий раз, услышав глуховатое бормотанье сидящего напротив великана, они вновь и вновь покатывались со смеху.

ГЛАВА 9

– Боже, что за вид! Уж не проиграл ли ты на бирже целый пакет акций? – воскликнул Гарт, входя следом за Баскиным в библиотеку. Дворецкий всем своим видом выражал неодобрение. На Гарте был расшитый золотой алый полковой мундир, что вызвало удивление у хозяина дома.

– Нет, ничего столь трагического пока не произошло,– ответил Маркус. Его удивило и то, что в своем кулаке он сжимает скомканный лист бумаги. Разжав пальцы, он посмотрел поверх плеча своего друга на преданного, но недовольно смотревшего слугу.– Баскин, пригласите сюда мою сестру, мисс Трегарон и леди Ноулз, если она не отдыхает.

– Мисс Сильвии и мисс Трегарон нет дома, милорд.

– Хорошо, тогда дайте мне знать, когда они вернутся.– Жестом он отпустил слугу, хотя и видел, что тот хотел сказать ему что-то. Баскин повернулся и вышел из комнаты.– Тебе нужно бы дать старику возможность представлять тебя по всей форме, Гарт. По-моему, ты действуешь ему на нервы.

– Прекрасно, именно этого я и добивался. Я ставлю эксперимент. Мне хочется увидеть, есть ли у него вообще нервы,– объяснил Гарт, наполняя свой бокал кларетом из графинчика. Затем он наполнил бокал своего собеседника.– Какого дьявола Сильвия и Селия делают на улице в такую погоду? Можно, конечно, стерпеть какие-то неудобства, но только если это стоит удовольствия, на которое рассчитываешь, не так ли?

– Боюсь даже думать. Я предоставляю Баскину заботиться о таких мелочах. Он сообщит о любом беспорядке прежде, чем тот произойдет.– Маркус положил скомканное письмо на крышку своего роскошного письменного стола из красного дерева.– Что привело тебя сюда в такой унылый дождливый день? Судя по тому, как ты нарядился, тебя посетили приятные воспоминания о Португалии и Испании?

– Почти угадал,– ответил Гарт, с глубочайшим интересом изучая свой бокал.– Я был в Уайтхолле, хотелось посмотреть, как идут дела у нашего друга, этого толстого французского джентльменчика.

– В отличие от наших юных дам, ты ищешь способы разогнать тоску, погружаясь в мирную жизнь? – Маркус откинулся на спинку кресла, внимательно наблюдая за приятелем. Ему хотелось спросить его еще кое о чем, но он понимал, что других вопросов, касающихся его личной жизни, тот задавать не позволит.

– И это тоже, но на самом деле меня туда пригласили. У них есть план, касающийся того, как собирать теперь данные не по крупицам, а сформировать разведывательный отряд,– парировал Гарт, не отрывая взгляда от бокала.– Они хотели бы составить список возможных кандидатур, кроме тех, которые обычно предлагает Колхун Гордон, и выяснили, что я нахожусь в Лондоне. Вот и все. А скажи-ка мне, что снова вывело тебя из себя? Или мне попробовать угадать самому? – Он указал бокалом на скомканное письмо.– Ах, это… Меня известили, что Этан Трегарон в действительности существует.– Он сумел выговорить эти слова, не заскрежетав зубами, хотя и был на волоске от этого.

Ему было за что себя корить и без убедительных доказательств того, что Селия Трегарон не пытается его провести, по крайней мере в том, что касается ее брата. К счастью, у Гарта не было намерения заходить дальше положенного и расспрашивать о том, что Маркус всеми силами старался скрыть.

– Если верить тому, что сказал корабельный кок, его могут держать в дартмурской тюрьме. Какой-то исключительно добросовестный чиновник в Чипсайде раскопал-таки эту информацию.

– Он что, все еще военнопленный? Разве их не хотят отпустить? Ведь война уже кончилась.

– Кажется, у них трудности в деле определения, кто настоящий американец, а кто – британский подонок, заявляющий, что он не англичанин,– объяснил Маркус.– Точка зрения Уайтхолла обычно не имела ничего общего с нуждами и желаниями людей, служивших в армии и ставших жертвами чиновничьих махинаций.

– И, без сомнения, какие-нибудь очень несложные соображения министерских чиновников. А как наша Селия восприняла столь радостную весть?

Маркус спасся лишь тем, что опорожнил свой бокал. Разглядывая носок своего начищенного до блеска сапога, он проговорил:

– Я как раз собирался сообщить ей это и хотел было предложить тебе отправиться со мной на поиски. Но теперь у тебя, наверное, будут другие заботы.

Гарт поморщился при столь неожиданном повороте в разговоре, но все же кивнул в знак согласия, хотя и не без сожаления:

– Все это пока еще не окончательно, но мне нужно быть готовым явиться по первому требованию.– Он тоже опорожнил свой бокал и направился к графину, чтобы еще раз разлить вино.

– Спасибо, мне больше не нужно. Пожалуй, мне лучше сохранить способность мыслить к тому моменту, когда я сообщу им эту последнюю новость. ("И, наконец, встретиться лицом к лицу с этой леди после того, как я свалял с ней такого дурака",– добавил он про себя.)

Впервые в жизни Маркус старался избежать столкновений с кем бы то ни было, что уже само по себе тревожило его. Ему удалось исчезнуть незамеченным из дома вчера и сегодня утром, а вчера он еще и вернулся очень поздно, когда все уже спали. Были минуты, когда он даже подумывал, что стоило бы снять номер в отеле "Олбани" и оставаться там, пока с делами Трегаронов не будет покончено. Пока же никто в его семье не сомневался, что его усилия принесут положительный результат. Нельзя же уважающему себя мужчине дать кому бы то ни было понять, что он испытывает сильнейшее влечение к гостящей в его доме даме, и в том, что он за себя не может поручиться. Он не мог сказать себе, что хуже – его попытка соблазнить Селию или то, чем эта попытка закончилась?

Маркус думал, что после того, как она остригла свои волосы, он не сможет даже посмотреть ей в лицо, если только его не вынудят к этому обстоятельства.

Но теперь необходимость сообщить ей то, что он узнал о ее брате, как раз и стала таким обстоятельством.

– Иметь дело с подобной женщиной – просто кошмар!

***

Столь эмоциональное замечание вывело Маркуса из задумчивости. Появившаяся на устах Гарта насмешливо-вызывающая улыбка вновь воздвигла между ними барьер.

– Это будет ужасно забавно! А как ты собираешься удержать очаровательную Селию от того, чтобы самой продолжить поиски?

– Боже мой, ведь об этом-то я и не подумал.– Он понимал, что все его чувства, наверное, ясно написаны у него на лице, отчего его приятель и рассмеялся.– Проклятие, как же так… А что это еще там за грохот? Мы что, в осаде?

Громкие голоса, раздавшиеся в коридоре, привлекли внимание друзей, и те повернулись к полураскрытой двери. Судя по тому, что они услышали, нападение на дом совершил целый батальон. Эта армия не была похожа на те, с которыми они имели дело прежде, поскольку среди общего шума были слышны женские голоса, и, если Маркус не ошибался, время от времени слышался даже собачий лай.

– Тебе не кажется, что Сильвия снова попыталась снять с дерева какого-нибудь мальчишку? – поинтересовался Гарт.

– Боже правый, после той ее выходки мне не только пришлось отправиться заседать в палату лордов и выступать по этому поводу, но и еще оплатить годовые расходы на содержание домов призрения для попрошаек и на выплату жалованья двум респектабельнейшим лондонским дамам, назначенным управлять ими,– пробормотал Маркус.

Поднявшись на ноги, он направился к двери. Если это происшествие было как-то связано с его сестрой, по крайней мере, оно помогло бы ему отвлечься от предательских мыслей о том трепетном восторге, который он испытывал, держа в объятиях свою гостью.

К несчастью, первой, кого он увидел во главе группы людей в прихожей, была Селия. Всего неделю назад он мог с легкостью управлять собой и не выказывать своих чувств на публике. Теперь же он снова оказался во власти нахлынувших на него чувств.

Юная леди стояла бок о бок с каким-то гигантом и, по-видимому, не ощущала при этом ни малейшего страха. Она торопливо говорила что-то, не обращая внимания на то, что говорит очень громко. Непонятно почему, но она пыталась загородить собой Баскина и защитить его от раздраженного великана. Она стояла подбоченясь, словно не позволяя этому гиганту напасть на дворецкого.

– И что все это значит?– Хотя Маркус буквально кричал, никто не обратил на него ни малейшего внимания. Он осмотрелся, ища способ прекратить эту какофонию. К его удивлению, людей было всего шестеро, включая слуг, но при этом они сумели устроить в его доме что-то наподобие уличного боя. Все кричали разом, даже не слушая друг друга. Какой-то пожилой джентльмен спорил с Сильвией и дворецким по поводу темно-коричневого ретривера. В какой-то момент тот даже оказался в опасности– так размахивала руками его сестра, пытаясь придать вес своим словам.

– Вот что поможет,– объявил Гарт, которому также пришлось кричать в ухо Маркусу, чтобы тот его услышал. "Вот что" оказалось серебряным подносом, который Баскин, очевидно, забыл убрать со стола в прихожей. Не успел Маркус возразить, как Гарт швырнул поднос на полированный паркет. Даже если бы оглушительный грохот не остановил бунтовщиков, то Баскин уж точно обеспокоился бы тем, что так можно испортить пол, и это непременно отвлекло бы его от участия в этом побоище.

Увидев, как с полдюжины людей разом повернулись к нему, Маркус едва не рассмеялся. Его друг Гарт не испытывал ни малейшего смущения, хохоча и глядя на притихшую группу людей, пока Баскин, прицокивая языком, нагибался за подносом. Воспользовавшись их замешательством, Маркус выбрал из всей этой группы только одно лицо. Хорошо хоть этой персоной он имел какое-то право повелевать.

– Сильвия, немедленно объясни мне, что происходит!

– А, значит – хозяин этого сумасшедшего дома вы, а не этот дорожный столб,– прорычал Голиаф, стоявший рядом с Селией. Маркус мрачно отметил, что защищать его самого она, по всей видимости, не собирается. Вместо этого она воспользовалась возможностью снять шляпу. Только тут он обратил внимание на необычные наряды обеих дам, но размышлять об этом у него не было времени.– Тогда объясните мне вы, сэр,– продолжал этот человек,– с какой стати эта парочка болтается по лондонским докам в таких несусветных нарядах? Это что, так заведено в вашей стране? Вы, выходит, позволяете дамам делать то, что им заблагорассудится? Если вы не воевали со странами, к которым не имеете никакого отношения, то наверняка смогли бы получше присматривать за своими непутевыми родственниками с такими куриными мозгами!

– О, браво! – воскликнула Сильвия, пропуская мимо ушей эту тираду, хотя человек оскорблял и ее, и ее брата. Маркус и незнакомый скандалист повернулись и вопросительно посмотрели на нее. Улыбка сползла с ее лица.

– Да кто вы такой, черт побери? – выкрикнул Маркус, пока его противник набирал в легкие воздуха, чтобы продолжить. Он надеялся, что дело не дойдет до рукоприкладства, поскольку этот человек был дюйма на четыре выше него ростом и килограммов на сорок, если не на шестьдесят, тяжелее.

– Если вы намерены накинуться на меня, я хотел бы узнать если не причину этого, то хотя бы, с кем мне предстоит драться.

– Разумный вопрос, Захария,– вставил пожилой человек, который, кажется, немедленно пожалел о сказанном. Зверь, стоявший рядом с ним, залился громким лаем.

Великан колебался всего минуту. Потом он расставил ноги пошире, уперся ими в пол и положил огромные кулачищи себе на бедра.

– Меня зовут Захария Трегарон и я прибыл, чтобы увезти свою сестру домой в Соединенные Штаты Америки. Я в чем-то неправ, сэр?

– Милорд,– поправила его Селия.

Маркус перевел глаза с разгневанного человека на Селию. Она, кажется, была удивлена не меньше его самого тем, что неожиданно перебила их. Он не мог и на миг представить себе, что следующее столкновение с ней хоть в какой-то степени будет напоминать теперешнюю свалку. Но размышлять о ее внезапной демонстрации своего права напомнить о его титуле ему было некогда. Он встретился взглядом с пылающими гневом зелеными глазами великана и спросил:

– Захария, не Этан? Как странно, я полагал, что у мисс Трегарон нет других родственников.

– Селия, как ты могла?– нервно пропищал человек, стоявший рядом с Сильвией. У молодой дамы хватило такта, чтобы выказать смущение таким поворотом событий, и Маркус снова подумал, что, должно быть, она далеко не все рассказала им о себе.

– Дядя Тадеус, вы же знаете, что когда она хочет поступить по-своему, то напрочь забывает о совести,– объявил Захария. Невольно он подтвердил мысли Маркуса о неискренности этой леди.– Однако мы говорим не о том. Я обнаружил их в доках около часа назад. На них напал какой-то мерзопакостный урод, подобных которому я не видел за все те годы, что провел в море. Что могло с ними случиться, если бы нам не посчастливилось сегодня бросить якорь? Объясните мне это, сэр. И что это вы сделали с ее волосами?

– Мне кажется, старина, вы пытаетесь оседлать не того коня,– вмешался Гарт. Он стоял, прислонившись к столбику балюстрады, и не пытался скрыть, что все происходящее его весьма забавляет.– Мне кажется, этот вопрос надо задать самим дамам. Будет ужасно занятно выслушать их объяснения.

И девушки начали говорить, перебивая друг друга.

– Нам нужно было поехать… Я думала, что Маркус ничего не делает… А как еще было Селии разыскать брата… Там в "Железном кулаке" есть какой-то человек… Старый Удав сбил с меня шляпу, и нам бы пришлось… Мы поехали днем, чтобы избежать опасности… Я заставила Селию взять меня с собой…

Этот бессвязный лепет не мог ничего прояснить. Маркус подумал, не выхватить ли еще разок из рук Баскина серебряный поднос. А еще можно было бы схватить Селию в объятия и заставить ее умолкнуть своими поцелуями. Но как бы ни привлекала Маркуса эта возможность, она была нереальна.

Он не видел ее всего один день, но ему не терпелось устроить своим глазам праздник, любуясь ее прекрасным лицом, однако он понимал, что это была смехотворная, если не опасная мысль. Малейшее проявление внимания к ней – и ее воинственный братец схватит его за горло. Раз уж ему не удается управлять своими чувствами, следует попытаться разобраться с тем, почему дамы так странно одеты и что это была за поездка в доки. Но буквально через минуту в этом уже не было необходимости.

– О, я в восторге! У нас гости! – объявила леди Ноулз с верхней ступеньки лестницы. Ее мягкий голос и слова подействовали на всех точно так же, как грохот подноса несколько минут тому назад. Воцарилась тишина.

– Маркус, ради всего святого, почему все эти люди стоят в прихожей? Это крайне невежливо. Не могу понять, как Баскин допустил это. Сию же минуту проводи всех в гостиную.

Маркус не успел даже ответить, а его смышленая сестрица уже схватила Селию за руку и потащила вверх по ступенькам. Рассердившись на нее за эту уловку, он тяжело вздохнул и знаком показал обоим Трегаронам, что пропускает их вперед, не обращая внимания на пылавшие отвращением глаза Баскина, которому пожилой незнакомец ухитрился – вручить поводок своего пса. Уже почти поставив ногу на ступеньку, он повременил и посмотрел на Гарта.

– Я полагаю, ты тоже пойдешь с нами?

– Ну естественно, мне кажется, тебе не помешает хотя бы один союзник. Женщины держатся вместе, а этот дядюшка боится даже собственной тени,– сказал Гарт.– И мне кажется, нет нужды говорить тебе, что этому братцу не понравится, если ты даже думать будешь о том, какой лакомый кусочек его сестрица.

Маркус подавил стон. Этот Захария не стал бы тратить времени попусту, предлагая ему пистолеты вместо завтрака. Если понадобится, он и секунды не станет колебаться и измолотит его так, что он превратится просто в тушу мяса. Больше, чем когда бы то ни было, Маркусу захотелось сейчас узнать, какие мысли бродят под прядями волос цвета воронова крыла, столь очаровавших его. Селия очень даже просто могла отомстить графу Эшмору, проронив одно-единственное неосторожное слово, даже если бы это слово совершенно не относилось к ее пропавшему брату Этану.

***

– Ну неужели здесь вам будет хуже, чем там в коридоре, на сквозняке? – произнесла леди Ноулз, когда за ними закрылась дверь гостиной. Она сидела в середине кушетки, покрытой зеленым дамастом, усадив по обе стороны от себя, словно двух своих фрейлин, Сильвию и Селию.– И так уж слугам будет о чем посудачить в следующий выходной. Джентльмены, присаживайтесь, прошу вас.

Маркус занял свое обычное место – он любил стоять у каминной доски. Гарт уселся поближе к дамам в кресло с высокой прямой спинкой. Захария Трегарон, сцепив руки за спиной, бросил на Маркуса полный вызова взгляд. Судя по его боевой стойке, он не посоветовал бы никому из присутствующих пытаться усадить его, пока хозяин дома стоит. Другой американский джентльмен был чужд этих сложностей – он присел на такую же, как и у дам, кушетку, стоящую напротив.

– Маркус, а ты не хотел бы представить нам наших новых гостей? – подсказала ему мать, когда молчание затянулось.

– Мне кажется, лучше будет предоставить эту честь Сильвии,– ответил он, доставая из кармана табакерку и кладя ее на свою затянутую в перчатку руку.– Кажется, у нее есть преимущество в том, чтобы по всей форме представить родственников мисс Трегарон.

– Родственников Селии? Как интересно. Ну же, Сильвия, тогда начинай ты.

Пока сестра выполняла ее просьбу, Маркус не сводил глаз с Селии, наряженной в мужскую одежду. "Даже мысль о том, что в ней может быть хоть что-нибудь от мужчины, была бы невероятной",– решил он, следуя взглядом по изгибу ее ножки, которую так плотно облегали брюки. Пока Селия стояла, одежда, слишком большая для нее, висела на ней мешком. У него сжались кулаки при мысли о том, какое это было удовольствие – ощущать ее бедра, когда только тонкая ткань ночной сорочки мешала ему дотронуться до ее гладкой кожи.

– Маркус, да ты обращаешь ли внимание на то, что происходит? Мы никак не можем позволить мистеру Трегарону так быстро забрать от нас Селию,– объявила леди Ноулз, бросая на сына взгляд из-под вскинутых бровей. Когда Маркусу было лет семь, от этого взгляда его всегда била дрожь. Теперь же он его просто позабавил. Но не подчиниться матери он не мог.– Сделай же что-нибудь, Маркус!

– Да, Маркус, сделай что-нибудь. Этот молодой человек производит такое впечатление, что, кажется, он способен вытащить нашу гостью на улицу за шиворот,– прибавил Гарт.– Хотя, может быть, это просто из-за того, что он съел что-нибудь не то.

Маркус понимал, что веселый тон его друга – наигран. Однако кое-чего достичь этим Гарту удалось. Захария Трегарон посмотрел на свою сестру убийственным взглядом, и это означало, что он даже не заметил того, что Маркус чересчур пристально разглядывает одежды Селии.

– А может быть, мы попросим дам рассказать нам, чем они занимались – только, ради Бога, по очереди и…– Маркус не договорил. Только сейчас он, всецело занятый своими собственными мыслями, припомнил, о чем так громко кричал несколько минут назад этот Трегарон.– Значит, вы были в доках?

– Маркус, до чего ты похож на своего отца! Держи себя в руках, не то тебя хватит удар, и мы так и не услышим объяснений.– Удовлетворившись тем, что ее слова помогут отвратить столь печальный исход, леди Ноулз повернулась к дочери.– Сильвия, поведай же нам о вашем маленьком приключении.

– Уф-ф, прикрой свою табакерку, пока вся комната не пропиталась табаком.

"Это замечание Гарт сделал весьма кстати",– подумал Маркус, глядя на свою руку. Еще немного, и украшенная финифтью табакерка вот-вот соскользнула бы на пол: Маркус дрожал всем телом.

Не позволяя себе выказать гнев, он протянул руку и, щелкнув крышкой табакерки, засунул ее в карман.

– …И тогда Тэсс у себя в прачечной нашла для нас одежду кого-то из лакеев. Потом пока прислуга пила чай, мы переоделись и спустились по черной лестнице на кухню. Маркус, а тебе известно, что Селия в ту первую ночь как раз и вошла к нам по черной лестнице? Дверь кухни ведет на улочку, что рядом с нашим садом.

– Прелестно.

– Да, я тоже так думаю. Селия была просто великолепна. Мне кажется, извозчик ни минуты не сомневался, что мы – два молодых джентльмена, отправившиеся поразвлечься.– Сильвия наградила подругу за изобретательность ласковой улыбкой, чувствуя, что теперь, когда она дома и в безопасности, храбрость вернулась к ней.– Не знаю, что бы я делала без такой отважной спутницы.

– Может быть, вообще никуда бы не поехала?

– Гарт, пожалуйста, не надо. Ведь это я рассказываю!

– Прости меня, Сильвия, я и сам не пойму, с чего это мне вздумалось сказать такое.

– Это было элементарное логическое умозаключение,– вставил Маркус, отмечая, что спина Селии с каждым словом Сильвии выпрямляется все сильней.

– Как я уже сказала, все шло прекрасно, пока этот отвратительный Старый Удав не схватил меня за руку и не сбил с меня шляпу. Если бы не это, он никогда бы и не узнал, что я – девушка. К счастью, Селия сделала великолепный прием и избавилась от него, а потом нам немного помог ее брат. То, что нам всего один раз не повезло, не страшно – зато мы нашли родных Селии, ведь правда?

Тут какие-то странные звуки привлекли внимание Маркуса. Бросив взгляд на другой конец комнаты, он увидел, что Трегарон разгуливает взад-вперед по краю ковра, что-то бормоча себе под нос. Маркус был уверен, хотя и не мог разобрать слов, что тот проклинает всех и вся, и это было вполне объяснимо. На какой-то момент он почувствовал, что полностью солидарен с этим незнакомцем.

– Ты только так и не сообщила нам, из-за чего все-таки началась эта потасовка, дорогая моя,– напомнил Гарт, увидев, что Сильвия умолкла.

– Разве? Мы направлялись в заведение, которое называется "Железная перчатка", нет – "Железный кулак". Там был некто, знающий того человека, который был вместе с Этаном на корабле,– закончила она с ликующим выражением на лице, какое бывало у нее всегда, когда она доигрывала гостям до конца какую-нибудь фортепианную пьесу.– Я ведь правильно все рассказала, Селия?

– Да-да, Селия, скажите нам, не упустила ли Сильвия чего-нибудь из подробностей своего захватывающего повествования.– Попытка Маркуса поддразнить ее и заставить взглянуть на себя не увенчалась успехом.

– Селия, Этана больше нет. Тебе, так же как и мне, придется признать это,– тихим голосом произнес Захария. Выражение печали на его лице не позволяло воспринять эти слова как нечто язвительное.– Давай договоримся раз и навсегда. Вернуть его ты не в силах, а дом наш живет той жизнью, в которой и тебе нужно принимать участие.

– Мистер Трегарон, мне не пристало обнадеживать кого бы то ни было без весомых на то причин, но вероятность того, что ваш брат все еще жив, существует.– Слова, сказанные Маркусом, приковали к его одинокой фигуре всеобщее внимание.– Похоже, что Этана в самом деле доставили в Англию в числе военнопленных.

– Чудесно! Я знала, что судьба не может быть столь жестока.– Леди Ноулз в восторге захлопала в ладоши и, наклонившись к Селии, поцеловала ее в щеку.

Та словно и не заметила этого – она не сводила глаз с Маркуса.

– Вам есть еще что сказать, не так ли?

– Только не нужно таких трагических взглядов, моя дорогая. По сообщению Сесила Оуэнза, очевидно единственного прилежного чиновника в правительстве, ваш брат находится в тюрьме в Дартмуре.– Маркусу хотелось, чтобы сейчас здесь никого кроме них не было, и он мог бы заключить Селию в объятия. У нее же в глазах стояли слезы. Она сидела, не шелохнувшись, словно боясь поверить услышанному.

Потом она повернулась к брату. Тот закричал что-то и, подбежав к ней, крепко обнял. Услышав новость, они оба смеялись и плакали, не выпуская друг друга из объятий.

– Маркус, почему же ты этого не сказал нам?– спросила Сильвия тоном, требующим немедленного ответа.

– Я сделал это только что, Сильвия. Если бы вы не отправились невесть куда, то могли бы быть здесь как раз в то время, когда я получил сообщение из Уайтхолла,– ответил он резче, чем ему хотелось бы.

– Мы займемся этим в другое время, строго в семейном кругу. Я уверен, что мистер Трегарон хочет о чем-то поговорить со своей сестрой. Надо позволить им остаться вдвоем.

– В этом нет нужды,– Трегарон посмотрел поверх головы сестры,– что бы я ей ни говорил, она, если сочтет это необходимым, так и будет идти навстречу любой опасности, не задумываясь о том, что ей самой может что-нибудь угрожать. Селия приехала сюда, хотя я сделал все, что мог, чтобы переубедить ее. Но вот, оказывается, Этан жив…

– О боже, Маркус, ты должен немедленно поехать в тюрьму. Ему все еще может угрожать серьезная опасность.

– О чем ты говоришь, мама? – спросил Маркус, не понимая, почему его мать находится в таком возбуждении. Остальные тоже смотрели на нее с любопытством, в том числе и Тадеус Абернати, которого, кажется, наконец оставила его обычная робость.

– Дорогая леди, разумеется, юноша не в лучших руках, если находится в тюрьме, но ведь война– то кончилась,– произнес он успокаивающим тоном, стараясь подбодрить взглядом племянницу и племянника.– Стоит нам только объяснить властям, кто мы такие, и – я уверен – они отпустят его. Тем более, что лорд Эшмор мог бы оказать нам в этом содействие.

– Вы не понимаете – там же было восстание! – Леди Ноулз в негодовании вскинула руки и устремила полные слез глаза на сына.