Текст книги "Убийца и подземный мир"

Автор книги: Сара Дж. Маас

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 7 страниц)

Annotation

Третья предыстория к роману «Стеклянный трон».

Сара Дж. Маас

Глава 1

Глава 2

Глава 3

Глава 4

Глава 5

Глава 6

Глава 7

Глава 8

Глава 9

Глава 10

Глава 11

Глава 12

Сара Дж. Маас

ПРЕДЫСТОРИЯ ТРЕТЬЯ

УБИЙЦА И ПОДЗЕМНЫЙ МИР

Глава 1

Громадный вестибюль Башни ассасинов встретил Селену тишиной. Ее шаги были такими тихими, словно она не шла, а кралась по хорошо знакомому ей пространству. На звонок Селены из массивных входных дверей вышел привратник. Он молча кивнул ей и взял у нее из рук насквозь промокший от дождя плащ. Возможно, привратник что-нибудь и сказал бы, но ехидная и довольно злая улыбка на лице Селены заставила его промолчать.

Вестибюль заканчивался небольшим коридором, упиравшимся в дверь кабинета Аробинна. Дверь была закрыта, но Селена знала: он там. У входа живой статуей застыл Сэльв, камердинер Аробинна. Его лицо и темные глаза были непроницаемы как всегда. Хотя Сэльв сам ассасином не был, Селена не сомневалась, что в рукавах и под одеждой у него спрятаны ножи и кинжалы, которые он, если понадобится, пустит в ход, причем довольно умело.

Чувствовалось, ее появление в Башне ассасинов не было неожиданностью. У Аробинна хватало «глаз» и «ушей» на улицах и возле городских ворот; так что Предводитель ассасинов наверняка уже знал о ее возвращении в Рафтхол.

Она шла к кабинету, пачкая пол мокрыми и грязными следами сапог. И что ей этот истукан Сэльв!

Три месяца минуло с тех пор, как Аробинн избил Селену до полусмерти, наказав за своеволие и потерянные деньги, которые он рассчитывал заработать на работорговле. Через неделю, едва дав ей отлежаться, Аробинн отправил ее в Красную пустыню, к Молчаливым ассасинам. Там Селене предстояло научиться послушанию и дисциплине и привезти похвальный отзыв Немого Учителя. И она привезла. Письмо Немого Учителя было лучшим доказательством того, что в тот страшный вечер Аробинну не удалось ее сломать.

Селене не терпелось увидеть физиономию своего наставника, когда он будет читать письмо. И как он, интересно, воспримет «приложение» к письму в виде трех сундуков с золотом? Как раз в эти минуты вызванные привратником слуги тащили сундуки в ее комнату. На пути в Рафтхол Селена часто представляла себе эту сцену: она будничным тоном уведомляет Аробинна, что теперь ее долги полностью выплачены и она намерена покинуть Башню и жить самостоятельно. Отныне у нее нет никаких обязательств перед наставником.

«Перед бывшим наставником», – мысленно добавляла Селена.

Увидев ее, Сэльв шагнул навстречу. Он и Аробинн были ровесниками. Шрамы на лице и руках Сэльва показывали, сколь нелегко быть камердинером у Предводителя ассасинов. Неудивительно, если и его тело было исполосовано шрамами.

– Он занят, – бесцветным голосом сообщил Сэльв.

Сейчас камердинер напоминал простого скучающего лакея, которому надоело стоять возле хозяйского кабинета в ожидании приказаний. Но это была лишь видимость: если понадобится, Сэльв мгновенно выхватит кинжал из своего потайного арсенала. Селена и камердинер взаимно недолюбливали друг друга. Сэльв оценивал всех по степени угрозы, которую они могли представлять для его хозяина. Ему было все равно, кем является Селена. Подопечная Аробинна? Адарланский ассасин? Если только он почувствует в ней угрозу для хозяина, он без колебаний оборвет ее жизнь. Селена никогда не видела Сэльва в действии, но чувствовала в нем достойного противника. Камердинер был предельно скрытен. Он наверняка упражнялся, причем усердно, но где и когда – оставалось полной загадкой. Что ж, в уме и предусмотрительности ему не откажешь. Сойдись в поединке Селена и Сэльв, она бы не знала, чего от него ожидать.

– Рада тебя видеть, Сэльв, – сказала она, заставив себя улыбнуться, и подошла к двери.

Камердинер напрягся, однако не сделал попытки ее остановить. Селена вошла.

Знакомый кабинет. Знакомый старинный стол, заваленный листами и свитками. Аробинн был погружен в чтение. Коротко поздоровавшись, Селена бросила на стол письмо Немого Учителя.

Она не так представляла себе эту встречу. С языка Селены уже готов был сорваться водопад слов. Но Аробинн лишь шевельнул пальцем и, чуть улыбнувшись, продолжил чтение. Сэльв тихо закрыл дверь кабинета.

Селена застыла. Аробинн перевернул лист пергамента, всем видом показывая, как он занят. Потом, словно вспомнив о ее присутствии, вяло махнул рукой. Жест означал приглашение садиться.

Продолжая читать, Аробинн левой рукой пододвинул к себе письмо Немого Учителя и положил поверх груды прочей писанины, возвышавшейся на столе. Селена растерянно моргала. Аробинн, не поднимая головы, продолжал читать. Он недвусмысленно показывал ей, что у него есть дела поважнее. «Жди, пока я не освобожусь». А пока он не освободился, она могла вздыхать, ерзать на стуле и даже орать во все горло. На Аробинна это никак не подействует.

Селена молча села.

По окнам кабинета хлестал дождь. Секунды складывались в минуты. Заготовленная и отрепетированная речь теряла смысл. Закончив читать один пергамент, Аробинн взялся за другой, потом за третий. Только после этого он лениво потянулся за письмом Немого Учителя.

Пока Аробинн читал письмо, Селена вспоминала, как три месяца назад сидела на этом же стуле. Ее взгляд невольно переместился на изысканный красный ковер под ногами. Кто-то проделал виртуозную работу, удалив с него пятна крови. Сколько этих пятен принадлежало ей, а сколько потом оставил Саэм Корлан, ее вечный соперник и неожиданный сообщник по разрушению сделки между Аробинном и капитаном Рульфом? Селена до сих пор не знала, чем окончился для Саэма тот страшный вечер. Она боялась даже подумать о Саэме в прошедшем времени.

Наконец Аробинн соблаговолил обратить на нее внимание. Он отодвинул письмо Немого Учителя, будто ничего не значащую записку. Селена сидела прямая, как свеча, а ее подбородок был гордо вскинут вверх. Серо-стальные глаза Аробинна скользили по ней. Конечно же, он заметил узкий розовый шрам на щеке, возле уха.

– А я думал, ты вернешься оттуда более загорелой, – сказал Аробинн.

Селена чуть не засмеялась, но совладала с собой. Он не должен видеть прежнюю Селену.

– Там можно лишь сгореть на солнце. Все закрываются с головы до пят, – коротко объяснила она.

Ее голос прозвучал тише и слабее, чем ей хотелось бы. Первые слова, сказанные Аробинну после того зверского избиения. Селена себе очень не нравилась.

– Вот оно что, – небрежно произнес Аробинн, рассеянно вертя золотой перстень на указательном пальце.

Селена шумно втянула воздух, вспоминая все, что намеревалась ему сказать. Несколько фраз – и девятилетняя история, связывавшая ее с Аробинном, закончится. Несколько фраз и три сундука золота, а потом – свобода.

Она почти начала говорить, но Аробинн ее опередил.

– Я виноват перед тобой, – сказал он.

И снова все слова погасли у нее на губах.

Аробинн пристально смотрел на нее. Он уже не играл перстнем.

– Клянусь тебе, Селена: если бы я мог повернуть время вспять и вычеркнуть тот вечер, я бы сделал это, не задумываясь.

Аробинн наклонился к кромке стола, сжав руки в кулаки. В прошлый раз эти руки были перепачканы ее кровью.

– Прости меня, – сказал он.

Он был старше Селены почти на двадцать лет. В рыжих волосах Аробинна светились серебристые нити, но лицо его оставалось молодым. Изящные, правильные пропорции, лучистые серые глаза… Селене встречались мужчины красивее и обаятельнее, чем он, но от него исходило какое-то особое притяжение.

– Как только ты уехала, я каждый день ходил в храм Кивы и молился о прощении.

В другое время Селена фыркнула бы насмешливо, представив Предводителя ассасинов на коленях перед статуей бога искупления. Но она слышала его прерывающийся голос. Неужели он действительно раскаивался в тогдашнем зверстве?

– Я не имел права давать волю своей злости. Не должен был отправлять тебя в пустыню.

– Почему ж вы не вернули меня с дороги? – с почти нескрываемым раздражением спросила она.

Аробинн слегка поморщился. Ровно настолько, насколько он позволял себе проявлять эмоции.

– Я думал об этом. Но дорога туда долгая и тяжелая. Боюсь, мой посланец нашел бы тебя уже на обратном пути.

Селена стиснула зубы. Какое простое и удобное объяснение!

Аробинн сразу уловил ее раздражение и недоверие.

– Что теперь говорить об этом? – сказал он, улыбаясь одними глазами. – Ты вернулась, и я хочу кое-что тебе преподнести.

Предводитель пружинисто поднялся с кожаного кресла, обогнул стол. Длинные ноги и долгие годы упражнений придавали каждому его движению особую грациозность, он словно не ходил, а летал. Из-под груды свитков он извлек небольшую шкатулку, затем опустился на одно колено. Теперь лицо Аробинна находилось на одном уровне с ее лицом. Селена уже и забыла, какой он рослый.

Аробинн протянул ей шкатулку. Сама по себе вещица была настоящим произведением искусства – одна перламутровая инкрустация чего стоила. Селена с подчеркнутым равнодушием взяла шкатулку и откинула крышку.

Внутри лежала изумрудная брошь, оправленная в золото. Среди пасмурного дня вдруг вспыхнула и засияла зеленая звезда. Это было настоящее ювелирное чудо. Селена уже знала, с какими нарядами станет надевать подарок Аробинна. Аробинн это тоже знал. Ему были очень хорошо известны вкусы Селены. И не только. Аробинн Хэмел знал о ней практически все.

– Это тебе, – сказал он. – Мой подарок. Первый из многих.

Селена внимательно следила за его движениями. Аробинн осторожно поднес руку к ее лицу, осторожно провел пальцем от виска до скулы.

– Прости меня, – прошептал он.

Он никогда не говорил Селене, что заменил ей отца или старшего брата. И уж тем более он не претендовал на роль любовника, хотя будь у нее другой характер или если бы Аробинн воспитывал ее по-другому, у них могло бы дойти и до близости. Аробинн любил ее, как родную, но не дрожал над ней, а наоборот, подвергал всем мыслимым и немыслимым опасностям. Он кормил Селену деликатесами, покупал ей дорогие платья, учил музыке и хорошим манерам. Аробинн не покушался на ее девственность, и все же он лишил ее невинности. Это случилось, когда Селена впервые убила человека. Аробинн давал ей все блага, забирая у нее свободу и право распоряжаться собственной жизнью. Селена не раз твердила себе, что ненавидит Аробинна и мечтает навсегда расстаться с ним. На самом же деле ее чувства к этому человеку не были столь однозначными. Существовало множество оттенков, пересчитать которые было не легче, чем звезды на небе.

Селена отвернулась. Аробинн выпрямился. Он продолжал смотреть на нее и улыбался.

– У меня есть для тебя и другой подарок. Конечно, если он тебе понравится.

Она столько месяцев мечтала, как выплатит ему все оставшиеся деньги и уйдет… Так почему сейчас она не заявляет об этом? Всего несколько слов…

– В Рафтхол приезжает Бензу Донваль, – сказал Аробинн.

Селена встрепенулась. Она что-то слышала об этом человеке – богатом и необычайно влиятельном дельце из Мелисанды. Это государство к юго-востоку от Адарлана совсем недавно присоединили к империи.

– Ну и что? – осторожно спросила Селена.

У Аробинна вспыхнули глаза.

– Он входит в состав обширного посольства, едущего в Рафтхол. Посольство возглавляет Лифера Бардингаль – близкая подруга бывшей королевы Мелисанды, и та попросила ее отправиться сюда и изложить адарланскому королю их прошение.

Мелисанда была одним из немногих государств, где королевская семья избежала казни, добровольно передав власть адарланскому королю и принеся ему клятву верности. Вот поэтому адарланская армия там не бесчинствовала. Кто-то считал, что королевская чета поступила мудро и спасла немало жизней своих бывших подданных. Но находились и те, кто утверждал, что смерть на плахе лучше адарланского рабства.

– Посольство постарается очаровать и нашу знать, и бедняков своими давними традициями, диковинными товарами и, конечно же, богатством. Но их главная цель – добиться королевского разрешения на постройку дороги и получить необходимые средства. Честно говоря, я поражаюсь смелости и честолюбию бывшей королевы Мелисанды.

Селена мысленно представила карту континента.

– Речь о дороге из Мелисанды в Фенхару и дальше в Адарлан?

Аробинн кивнул.

Мелисанда всегда считалась богатым государством, но страдала из-за своего местоположения. Труднопроходимые горы и столь же непролазный Задубелый лес естественным образом отгораживали ее от остального континента. Вся торговля велась только через гавани. Дорога могла бы существенно изменить положение, сделав Мелисанду еще богаче и влиятельнее.

– Посольство пробудет здесь неделю. Как я слышал, они собираются устраивать пышные празднества для горожан и знати. Один только праздник осеннего равноденствия продлится три дня.

– Дорога и Донваль как-то связаны?

– Трудно сказать, —пожал плечами Аробинн. – У него в Рафтхоле назначены встречи с местными дельцами. Вероятно, он постарается чем-нибудь нагадить Лифере. Но есть у него особое дельце, и оно-то заставило Лиферу искать способ избавиться от бывшего мужа.

Селена вскинула брови. Она начинала догадываться, о каком «подарке» говорил Аробинн.

– Донваль везет сюда очень важные документы. – Это было сказано совсем тихо, и слова почти потонули в шуме дождя, хлещущего по окнам. – Тебе нужно не только устранить Донваля, но и забрать у него документы.

– Какие именно?

Серые глаза Аробинна заговорщически блеснули.

– Донваль собирается наладить торговлю рабами. В Рафтхоле у него есть заинтересованный человек. Если король разрешит постройку дороги, Донваль рассчитывает нажиться на отправке рабов. В Рафтхоле немало весьма богатых и влиятельных уроженцев Мелисанды, которые осуждают работорговлю. Донваль наверняка знает их имена. Адарланский король молчаливо потворствует торговле рабами. Всем известно, как сурово он расправляется с теми, кто противится его замыслам… Похоже, здешние соотечественники Донваля что-то затевают с целью помешать работорговле. Донваль и его рафтхольский компаньон намерены всерьез объясниться с ними и потребовать, чтобы те перестали чинить препятствия. Более того, зная хитрость Донваля, я не удивлюсь, если он еще и денег с них сдерет на свои нужды. Лифера считает, что в случае отказа ее бывший муж назовет королю имена этих людей, выставив их бунтовщиками и врагами адарланской короны.

Селена проглотила скопившуюся слюну. Считать ли слова Аробинна соглашением о мире? Неужели он действительно осознал всю низость торговли людьми и простил ее за освобождение рабов в Бухте Черепов?

Но влезать в очередное скользкое дело…

– А почему это так заботит Лиферу? – спросила Селена. – Зачем ей понадобилось нанимать ассасинов и избавляться от бывшего мужа?

– Лифера – противница рабства. Она не хочет, чтобы Мелисанда торговала людьми. Не хочет, чтобы Донваль выдал королю соотечественников, обосновавшихся в Рафтхоле. Могу тебе сказать: она не раз вызволяла людей из рабства.

Аробинн говорил так, будто был лично знаком с Лиферой и между ними существовали не только деловые отношения.

– Вы упомянули о местном компаньоне Донваля. Кто этот человек?

Селена хотела получить как можно больше сведений. Прежде, чем соглашаться, она должна все тщательно обдумать.

– Лифера не знает его имени. Ее доверенные люди перехватывали шифрованную переписку Донваля, но так и не могли понять, кто же является его компаньоном. Пока ей удалось узнать немногое. Приехав в Рафтхол, Донваль остановится в заранее снятом доме. Там же он через несколько дней должен будет встретиться со своим компаньоном. Какие документами они обменяются – этого она не знает. Возможно, это будет список имен не только уроженцев Мелисанды, но и кого-то из адарланцев. Естественно, Донваль постарается провести встречу как можно незаметнее. Где-нибудь в кабинете или в потайной комнате. Лифера достаточно изучила своего бывшего мужа и утверждает, что он умеет ловко проворачивать такие дела.

Постепенно Селена начинала понимать смысл предлагаемого ей. Фактически Донваля ей преподносили почти что в коробке. Не хватало лишь ленточки. Задание не отличалось сложностью: от нее требовалось узнать точное время встречи, разведать, как охраняется дом, и найти способ проникнуть внутрь.

– Если я правильно поняла, я должна не только убрать Донваля, но и дождаться обмена документами. Заказчицу интересуют документы ее бывшего мужа и все то, что принесет ему компаньон.

Аробинн слегка улыбнулся и кивнул.

– Какие пожелания насчет компаньона? Его тоже нужно убрать? – спросила Селена.

– Поскольку мы не знаем, с кем именно свел отношения Донваль, прямого пожелания убивать его компаньона не было. Но Лифера ощутимо намекнула, что она и ее союзники не возражали бы против такого исхода. Полагаю, за это они готовы заплатить дополнительно.

Селена разглядывала изумрудную брошь, которая теперь лежала у нее на коленях.

– И какова сумма вознаграждения?

– Гораздо больше, чем ты ожидаешь.

Селена продолжала вертеть в руках его подарок.

– Все деньги пойдут тебе. Я не возьму никаких отчислений, – добавил он.

Это не было приказом. Это была просьба и даже мольба. Возможно, Аробинн искренне раскаивался в содеянном. И новое поручение он тоже выбрал не случайно. Он хотел показать Селене, что понимает, почему она решилась на освобождение рабов в Бухте Черепов.

– Донваль, надо думать, приедет сюда с приличной охраной.

– Можешь не сомневаться. Этот человек привык дрожать за свою шкуру.

– Сколько он намеревается пробыть в Рафтхоле?

Аробинн порылся в развале на столе и достал клочок пергамента.

– Встреча с компаньоном состоится сразу же после окончания празднеств. Задерживаться здесь Донваль не собирается. Скорее всего, уедет на следующий же день… Точнее, рассчитывает уехать.

Селена подняла глаза к потолку. Этажом выше, в ее комнате, стояли три сундука, доверху набитых золотом. Но эти деньги предназначались Аробинну, а своих денег у нее в обрез. Устранение Донваля виделось ей не просто убийством, а способом помочь другим. Сколько жизней будет поставлено под угрозу, если Донваль и компаньон обменяются документами?

Аробинн вновь подошел к ней и осторожно откинул прядь волос с ее лба.

– А я скучал по тебе.

Он развел руки, приглашая в свои объятия, но сам не делал попыток обнять ее. Селена молчала. Ей вспомнились слова Немого Учителя о том, как люди переносят боль. Кто-то тонет в своей боли, кто-то пытается ее полюбить, а некоторые превращают боль в гнев. Селена и сейчас не раскаивалась, что освободила почти две сотни рабов, но своим поступком она предала Аробинна. Подняв на нее руку, он, должно быть, тоже пытался совладать с болью предательства.

Нет, она не собиралась оправдывать тогдашнего чудовищного избиения. Простить такое невозможно. Но ведь Аробинн – это почти вся ее жизнь. Их связывала общая история: темная, запутанная, полная тайн. Деньги были лишь частью этой совместной истории. Если она отдаст ему все деньги и уйдет… что-то подсказывало ей: их отношения прекратятся. Аробинн вычеркнет ее из круга своих ассасинов.

Селена шагнула назад. Аробинн спокойно опустил руки, ничуть не обиженный ее отказом.

– Я подумаю, браться ли мне за Донваля, – сказала она.

Селена не лгала. Она всегда обдумывала предлагаемые ей дела, и Аробинну это только нравилось.

– Прости меня, – в который уже раз повторил он.

Селена молча взглянула на него и вышла.

Подойдя к широкой мраморной лестнице, Селена вдруг почувствовала, до чего же она устала. Месяц утомительной дороги в Рафтхол, а до этого – месяц утомительных занятий и душевных потрясений. Стоило Селене увидеть в зеркале шрам на шее или случайно коснуться его рукой, у нее по всему телу пробегала болезненная судорога. Ей вспоминалось предательство Ансель и причины, его вызвавшие. А она-то думала, будто на всю жизнь обрела настоящую, верную, сердечную подругу. Но Ансель была одержима жаждой мести, затмевавшей все остальное. Иногда Селена думала об Ансель и надеялась, что замыслы ее несостоявшейся подруги не окончатся полным крахом.

Увидев Селену, проходивший слуга поклонился и отвел глаза. Слуги Аробинна знали, кто она такая и что разглашение ее тайны грозит смертью. Правда, с тех пор как она побывала у Молчаливых ассасинов, тайна во многом потеряла свой смысл.

Селена побрела наверх. Она могла бы вернуться в Башню еще вчера, однако ей не хотелось появляться похожей на крысу из сточной канавы. Заехав на постоялый двор неподалеку от Рафтхола, она вымылась, выстирала белье и прикрыла румянами шрам на щеке. И все равно сейчас она ощущала себя замарашкой.

Просторный, украшенный лепниной коридор второго этажа был пуст, но за дверями одной из гостиных слышались голоса, смех и звуки клавикордов. Значит, у Аробинна гости? Тогда зачем он устроил эту комедию, разыгрывая предельную занятость и заставляя ее ждать?

Селена стиснула зубы. Руки сами собой сжались в кулаки. Сейчас она вернется в кабинет и выскажет Аробинну все, что намеревалась. Пусть Донвалем занимается кто угодно. Она отдаст долг и уйдет.

В это время дверь гостиной открылась. Селена застыла, как вкопанная, увидев Саэма Корлана.

Саэм тоже застыл. Его карие глаза округлились. С заметным усилием, будто это была не дверь, а каменная глыба, он закрыл дверь и медленно пошел к Селене. Мимо высокого, во всю стену, окна, завешенного бархатной шторой. Мимо картин в золоченых рамах. Селена следила за каждым его шагом. Ее бы не так удивило, если бы лицо Саэма было исполосовано шрамами или если бы он хромал, припадая на искалеченную ногу. Но он оставался таким, каким был до того страшного вечера. Разве что каштановые волосы стали чуть длиннее, но это ему даже шло. Лицо и руки покрывал красивый ровный загар, будто Саэм все лето нежился на солнце. Неужели Аробинн его и пальцем не тронул?

– Значит, вернулась, – сказал Саэм, будто не до конца верил, что перед ним настоящая Селена, а не призрак.

– Как видишь, – ответила Селена, засовывая руки в карманы.

– Ну и как пустыня? – спросил он, слегка наклоняя голову вбок.

Надо же, на его лице – ни одной царапины. Правда, на ее лице тоже почти ничего не осталось, и все-таки…

– Жарко там, – только и ответила Селена, и Саэм натянуто рассмеялся.

Нет, она вовсе не злилась, что Аробинн пощадил его. Наоборот, она была очень рада. Возвращаясь в Рафтхол, Селена не раз представляла себе встречу с Саэмом. И опять реальность опрокинула все представления. Естественно, он расскажет, почему Аробинн его не тронул. Но после истории с Ансель… сможет ли она до конца поверить его словам?

За дверями гостиной слышалось манерное женское хихиканье. Селена думала, что забросает Саэма вопросами. И вот он стоит почти рядом, а все слова куда-то улетучились.

Его глаза скользили по лицу Селены. Он все-таки заметил шрам на шее и вопросительно сдвинул брови:

– А это откуда?

– От меча, приставленного к моему горлу.

Взгляд Саэма помрачнел. Селене не хотелось рассказывать грустную историю про Ансель. Не хотелось говорить и о событиях того вечера, когда они оба вернулись из пиратской столицы.

– Тебя ранили? – спросил Саэм, подойдя к ней еще на шаг.

Неизвестно, какие фантазии сейчас бродили в его голове и каким адом представлялась ему крепость Молчаливых ассасинов.

– Ранили? – переспросила Селена. – Нет, не так, как ты думаешь.

– А как тогда мне думать?

Теперь Саэм наверняка заметил и скрытый под слоем румян тоненький шрам на щеке (еще один «подарок» Ансель), и руки. Поджарое, мускулистое тело Саэма одеревенело.

– А так, что это вообще не твое дело.

– Расскажи, откуда у тебя эти шрамы, – потребовал Саэм.

Селена жеманно ему улыбнулась, вспомнив, как он ненавидит подобные улыбки. Она просто не знала, как себя держать и что говорить, ведь вроде после Бухты Черепов у них начались какие-то иные отношения. Более доверительные, что ли. Но Селене было не вернуться в эти отношения. Издевательства и подтрунивания над Саэмом – к этому она за долгие годы привыкла. Девчоночьи колкости давались ей легче, чем разговор взрослой женщины.

– С какой это стати я должна тебе что-то рассказывать?

Саэм приблизился еще на шаг.

– Да просто когда я в последний раз видел тебя, ты вся в крови валялась на ковре Аробинна. Мне было страшно смотреть на тебя.

Он стоял почти рядом. Протяни руку – и дотронешься. Но рука не протягивалась. За плотными шторами по-прежнему стучал дождь, напоминая об окружающем мире.

– Расскажи мне, – уже не потребовал, а попросил Саэм.

«Я убью тебя!» Это был не крик и не вопль. Это был громогласный рев, обращенный к Предводителю ассасинов, посмевшему поднять на Селену руку. Какие бы странные и смешные отношения ни зародились между ними, Саэм выбрал их, а не верность Аробинну. Саэма держали двое здоровенных ассасинов, но он все равно вырывался, готовый вцепиться своему наставнику в горло. Уже одно это отличало его от Ансель. Саэм мог бы предать ее не один раз, однако не предал.

Ее губы тронула робкая улыбка. Селена поняла, как же скучала по нему. Заметив ее благодушие, Саэм мигом засиял от радости. Еще мгновение – и Селена сказала бы ему: «Мне тебя не хватало», но… дверь гостиной снова открылась.

– Саэм, ты куда запропастился? – томно спросила вышедшая оттуда темноволосая, зеленоглазая девушка.

Взглянув на Селену, она не особо смутилась, однако Селена, узнав ее, перестала улыбаться.

На лице зеленоглазой отразилась хищная кошачья усмешка. Девушка лениво двинулась туда, где стоял Саэм. От Селены не укрылось покачивание ее бедер, изящное помахивание рук и, конечно же, роскошное платье с глубоким вырезом, обнажавшее не по годам большую грудь.

– А-а, Селена, – проворковала девушка, останавливаясь за спиною Саэма и почти упираясь грудью ему в спину.

– Да, Лисандра, это я.

Впервые она увидела эту девицу, когда им было по десять лет. С того времени, встречаясь с Лисандрой, Селена испытывала жуткое желание запустить ей в физиономию булыжник. Или выбросить в окно. Или сделать еще какую-нибудь пакость, благо обучение у Аробинна давало ей широкие возможности.

Селену не волновало, что Аробинн тратил на Лисандру немалые деньги, превращая сироту, побиравшуюся на улицах, в одну из самых блистательных куртизанок Рафтхола. Он был в приятельских отношениях с хозяйкой Лисандры. Из всех куртизанок только Лисандра и ее хозяйка знали, кем на самом деле является девчонка, которую Аробинн называл «племянницей». Селена совершенно не понимала, зачем было рассказывать этим клушам ее тайну. Однажды, когда она посетовала Аробинну, тот ее успокоил, заверив, что они нигде и никогда не сболтнут. Как ни странно, Селена ему поверила. Возможно, грозного предупреждения Предводителя ассасинов было достаточно, чтобы держать на привязи язык даже такой болтуньи, как Лисандра.

– А я думала, ты уехала куда-то в пустыню, – сказала Лисандра, без стеснения разглядывая одежду Селены.

Хвала богам, накануне Селена вымылась и переоделась.

– Или лето так быстро прошло? – продолжила Лисандра. – Впрочем, ничего удивительного, когда вокруг столько развлечений…

Селеной овладело ледяное спокойствие, не предвещавшее ничего хорошего. Однажды она здорово поколотила Лисандру. Им тогда было по тринадцать. Лисандра выхватила из рук Селены кружевной веер, сказав при этом что-то обидное. Селена бросилась на нее, опрокинула на пол, и они покатились вниз по лестнице. Помнится, она веером отшлепала Лисандру, украсив кукольное личико несколькими кровоподтеками. Это стоило Селене ночи, проведенной в холодном карцере Башни.

Но сейчас Селена старалась не замечать, что Лисандра стоит почти впритык к Саэму. Он всегда по-доброму относился к куртизанкам, и они все его обожали. Мать Саэма тоже была куртизанкой, и Аробинн ей покровительствовал. Словно предчувствуя свою судьбу, она попросила его позаботиться о мальчишке, если вдруг с нею что-то случится. Саэму было всего шесть, когда его мать убил какой-то ревнивец.

– Позволь спросить, что ты здесь делаешь? – скрестив руки на груди, поинтересовалась Селена.

Лисандра нагловато улыбнулась.

– Аробинн, – промурлыкала она, словно это был ее закадычный друг, – устроил небольшой праздник в честь моих скорых смотрин.

Новость не удивила Селену. Аробинн не впервые устраивал эти «небольшие праздники».

– Он что же, пригласил твоих будущих клиентов?

– Нет, конечно, – захихикала Лисандра. – Только я и наши девочки. И, разумеется, Карисса тоже.

Лисандра воспользовалась именем своей хозяйки, как оружием; как словом, сокрушавшим и подчинявшим.

«Я важнее, нежели ты, – говорили глаза Лисандры. – Я пользуюсь бoльшим влиянием. Я тут все, а ты – ничто».

– Мило, – только и сказала Селена.

Саэм за все это время не произнес ни слова.

Лисандра кокетливо приподняла подбородок и, водя веснушчатым носиком, сообщила:

– Через шесть дней у меня смотрины. Карисса ждет, что я произведу полный фурор.

Смотрины было бы правильнее назвать торжищем. Это был важный момент в жизни куртизанок. До семнадцати лет их учили всем премудростям ремесла и очень пеклись о сохранении их девственности. В день смотрин, обычно совпадавший с днем рождения куртизанки, устраивался аукцион, на котором дорого продавали ее девственность. Предложивший самую высокую цену получал право первой ночи. Пока Селена жила в Башне, состоялось уже несколько таких смотрин.

Лисандра коснулась руки Саэма и все тем же воркующим голосом произнесла:

– Мне так здорово помог Саэм во всех приготовлениях к смотринам.

Селене вдруг захотелось оторвать пальцы Лисандры от руки Саэма. Если он симпатизировал куртизанкам, это еще не означало, что он должен… потакать их прихотям!

Он кашлянул.

– Не так уж я тебе и помог. Я всего лишь выполнял поручения Аробинна.

– Не скромничай, – плотоядно хохотнула Лисандра. – Ты идеально выполнил все его поручения. Важных клиентов нужно встретить по-королевски. Селена, мне так хочется рассказать тебе, кто придет на смотрины, но Карисса меня убьет, если я назову хоть одно имя. Это – огромный-преогромный секрет.

Селена еле сдерживалась. Еще одно слово, и эта щебечущая дурочка недосчитается нескольких передних зубов. Селена наклонила голову, сжав пальцы в кулак. Увидев знакомый жест, Саэм сбросил руку Лисандры.

– Тебя, наверное, заждались, – сказал он ей.

Лисандра одарила Селену очередной томной улыбкой, потом сложила пухлые губки бантиком и спросила у Саэма:

– А ты когда вернешься?

Хватит! С нее довольно! Пусть развлекаются. Селена повернулась, намереваясь пойти к себе.

– Желаю приятно повеселиться в изысканном обществе, – бросила она через плечо.

– Селена! – окликнул ее Саэм.

Но больше она не обернулась: просто боялась, что не сдержится и метнет охотничий нож, испортив Лисандре лицо и смотрины.

Она всегда ненавидела Лисандру. Всегда. И за эти шлюшеские жесты, и за манеру говорить. Странно, что с годами ненависть не уменьшилась. Селена не сомневалась в девственности Лисандры. Особенно когда на страже стоял такой цербер, как Карисса. Но есть немало удовольствий, которые можно получать, оставаясь девственницей. Говорят, эти удовольствия тоже очень нравятся мужчинам…