Текст книги "Право на месть"

Автор книги: Сара Дж. Маас

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 26 страниц) [доступный отрывок для чтения: 10 страниц]

Глядя то на отца, то на Селену, Илиас медленно покачал головой. Больше нельзя докучать Немому Учителю.

Селена вдруг подумала, что неверно истолковала внимание Илиаса. Он вовсе не восхищался ею. Он просто ей не доверял, потому все время и следил. А с какой стати он должен ей доверять? Трудно сказать, как здесь отнеслись к ее истории с освобождением рабов. Может, она лишь повредила своей репутации. Нет, Илиас все делал правильно. Если бы он приехал в Рафтхол, она бы тоже не решилась оставить его наедине с Аробинном.

– У меня и в мыслях нет причинить вред твоему отцу, – тихо сказала она.

Илиас слегка улыбнулся и поднял брови. Селена поняла его жест. Она не вправе винить сына, стремящегося защитить отца.

Потом он медленно разжал пальцы. При нем не было оружия. Селене показалось, что оно ему и не нужно. Илиас был достаточно рослым – выше, чем Саэм, и шире в плечах. В случае необходимости он вполне бы справился с нею голыми руками.

Илиас улыбнулся во весь рот и протянул ей руку. Это был жест приветствия.

– Да, – сказала Селена, стараясь скрыть улыбку. – Нас ведь даже не познакомили.

Илиас кивнул и приложил руку к сердцу. Ладонь покрывали тонкие шрамы, говорившие о многих годах упражнений с мечами и кинжалами.

– Ты – Илиас. Я – Селена, – сказала она и повторила его жест.

Потом она пожала его протянутую руку:

– Рада познакомиться с тобой.

Глаза Илиаса ярко блестели, его рука была сильной и теплой. Дольше задерживать его пальцы Селена не решилась и разжала свои. Ну и встреча! Сын Немого Учителя и подопечная Предводителя ассасинов. Странная была бы пара. Селена вдруг подумала, что Илиас здесь чувствует себя столь же свободно и уверенно, как она – в Рафтхоле. Городская суета и соблазны ему не нужны. Здесь его любят, здесь им восхищаются. Такое ощущение, что и крепость отец выстроил специально для него, и Илиас без ложной скромности занимает свое место в здешнем мире. Подумав об этом, Селена испытала странную зависть.

Длинные загорелые пальцы Илиаса ожили.

– Прости, я не понимаю, о чем ты, – призналась Селена.

Илиас возвел глаза к небу, вздохнул и широко развел руки. Конечно же, его недоуменный взгляд был шуткой. Затем он осторожно потрепал Селену по плечу и торопливо зашагал вслед за отцом. Учитель к тому времени уже скрылся в глубинах коридора.

Комната Ансель находилась в противоположном конце. Идя туда, Селена почему-то все время ловила на себе взгляд Илиаса, будто он хотел удостовериться, что она не станет красться следом.

«Да не бойся ты!» – хотела крикнуть она.

Немой Учитель был прав. Зачем ему тратить время на нее, если она не сумела пробежать по пескам шесть жалких миль?

Селена не могла отделаться от жуткого ощущения: в этих местах слова «Адарланский ассасин» были просто словами.

Вернувшись в спальню, Селена молча улеглась. Ансель не донимала ее разговорами, а вскоре, задув свечу, легла и сама.

– Завтра будет легче, – шепотом пообещала Ансель. – Завтра ты пробежишь чуть-чуть дальше.

Селена поморщилась. Легко ей говорить! У Ансель не было никакой репутации, тогда как репутация Селены грозила развалиться по кускам. Селена глядела в темный потолок. Она тосковала по дому. Ей вдруг захотелось, чтобы рядом оказался Саэм. Если бы они приехали сюда вместе, то сегодняшняя пробежка выглядела бы не так позорно.

Она поспешно выбросила из головы все мысли о Саэме.

– Скажи, а вы с Махилом…

– Ты уже заметила? – шумно вздохнула Ансель. – Вообще-то, мы особо это и не скрываем. Точнее, я пытаюсь, а он – нет. Знаешь, когда он узнал, что тебя поселят в мою комнату, он даже рассердился.

– И давно это у вас?

Ансель ответила не сразу, как будто решала, стоит ли говорить.

– Мне тогда пятнадцать было.

Пятнадцать! Махилу сейчас лет двадцать пять. Если это началось у них три года назад, он и тогда был заметно старше Ансель. Селена отругала себя за любопытство. Ей-то что за дело?

– В Низинах замуж выходят в четырнадцать лет, – сказала Ансель, вероятно угадав ее мысли.

Селена мысленно примерила это на себя. В четырнадцать лет стать женой, а в пятнадцать – матерью… Нет, такое не для нее.

Ансель вскоре уснула. Несмотря на усталость, Селене не спалось. Мысли, повертевшись вокруг событий прошедшего дня, снова вернулись к Саэму. Даже сейчас Селена не понимала, почему думает о нем. Что Саэем выкрикивал тогда, видя, как Аробинн ее бьет? И почему Аробинн заставил троих здоровенных ассасинов держать Саэма, насильно делая его очевидцем расправы над нею?

ГЛАВА 4

Нехотя Селена признала, что Ансель была права. С каждым днем расстояние, пробегаемое ею, увеличивалось. И все равно путь до оазиса и обратно отнимал слишком много времени. Она изрядно уставала, и сил на другие упражнения не оставалось. Немого Учителя она видела только во время обеда, но более не смела подойти к нему и затеять новое объяснение жестами. Ей недвусмысленно дали понять: он сам пошлет за ней, когда сочтет готовой. Как за служанкой!

Сегодня Селене удалось вернуться пораньше и, невзирая на усталость, пойти упражняться вместе с Ансель. Занимались с ними ассасины лет на десять старше. Наставники слегка похлопали Селену по животу и плечам, поправляя позу, в которой она стояла. Поблизости упражнялся Илиас. Не слишком близко, но достаточно для того, чтобы счесть его появление простой случайностью.

Как и ассасины Адарлана, Молчаливые ассасины не имели характерных особенностей, указывавших на их ремесло. Разве что умение двигаться практически бесшумно. Оружие, которым они пользовались, было знакомым, незначительно отличаясь размерами и внешним видом. Зато в них самих и во всем, что их окружало, было гораздо меньше коварства и соперничества.

Аробинн – тот поощрял жестокость и беспощадность. Еще в детстве наставник стравливал Селену с Саэмом, умело используя победы и поражения каждого из них. Он приучал Селену видеть в каждом потенциального врага. Исключения составляли он сам и Бун. Аробинн не верил в друзей. В мире ассасинов таковых не существовало. Временные союзники – да, но за ними тоже нужно внимательно следить, ибо недавний союзник способен легко превратиться во врага. Проявление слабости в любых обстоятельствах считалось постыдным и наказывалось. Жестокость вознаграждалась. Образование и воспитание ценились Аробинном наравне с прочими атрибутами ремесла ассасина, поскольку слова способны убивать не хуже мечей.

А Молчаливые ассасины… И их ремеслом было убийство, но они стремились не столько превзойти своих собратьев, сколько научиться тому, чего не знали сами. Здесь поощрялась не свирепость, а мудрость. Обучая послушников, опытные воины улыбались. Ассасины запросто делились секретами ремесла. В чем-то все они были соперниками, и тем не менее существовала некая незримая цепь, соединявшая их. У каждого была своя причина оказаться здесь, в оазисе среди песков Красной пустыни. На многих обет молчания наложила сама природа: эти родились немыми. И у каждого была своя тайна, свои вопросы. Возможно, они стремились сюда с надеждой и уверенностью, что здесь сумеют найти ответы. Их молчание было многозначительным и даже пугающим.

Наставники Селены безобидно поправляли ее осанку и показывали новые способы контроля над дыханием. О чем-то она действительно слышала впервые, но порою изо всех сил сдерживалась, чтобы не огрызнуться и не сказать какую-нибудь колкость. Учить ее, будто девчонку-послушницу! Она что, за красивые глаза носит титул Адарланского ассасина? Но ей приходилось терпеть ради письма, подтверждающего ее благопристойное поведение и успехи обучения у Молчаливых ассасинов. Немой Учитель мог позвать любого из ее сегодняшних наставников и спросить их мнение. Быть может, если эти ассасины убедятся в ее успехах, Учитель сам возьмется за ее обучение?

Она обязательно получит это треклятое письмо, даже если Немой Учитель будет выводить каждое слово, ощущая, как лезвие ее ножа упирается ему в горло.

Ее пятая ночь в крепости была нарушена вторжением людей Берика. Ночь выдалась безлунная. Селена удивлялась, как это Молчаливые ассасины сумели в кромешной тьме разглядеть тридцать с лишним солдат, ползущих по склонам дюн. Махил влетел в комнату, шепотом сообщив о вторжении и о том, что нужно подниматься на парапет крепости. Селена сразу же увидела в случившемся возможность показать Учителю, на что она способна. Время ее пребывания неумолимо уменьшалось: ей оставалось чуть больше трех недель.

Но Учителя на парапетах не было. Отражать нападение предстояло молодым ребятам и женщинам. Селена подслушала разговор: одна женщина спрашивала другую, каким это образом Берику удалось вызнать, что сегодня ночью крепость будет наполовину пуста. Оказалось, Учитель отрядил немало опытных ассасинов для сопровождения чужеземных посланцев до ближайшей гавани. Вряд ли появление солдат Берика было чистым совпадением. Скорее всего, их кто-то предупредил.

Скрючившись возле бойницы, Селена держала в руках заряженный лук и вглядывалась в темноту. Рядом замерла Ансель. Ассасины в черных одеждах бесшумно двигались по парапету. Все были вооружены луками. Невдалеке Селена увидела Илиаса. Даже в минуты опасности он не нарушал обета молчания и быстрыми, уверенными жестами отдавал распоряжения. Это был какой-то особый молчаливый язык солдат.

– Приготовься, – шепнула Ансель.

На полу стояла небольшая миска с маслом. Ансель обмакнула туда наконечник стрелы, обмотанный тряпкой.

– По сигналу Илиаса поджигай наконечник и сразу же стреляй. Целься вон в тот песчаный выступ, пониже солдат.

Селена вглядывалась в темноту, удивляясь стратегии защитников крепости. Разумнее было бы не возиться с зажигательными стрелами, а затаиться, погасить все огни и меткими выстрелами с парапета косить вражеских солдат. Но ассасины и не думали гасить факелы. Их свет делал тьму еще непрогляднее. Если бы не звезды, Селена вряд ли сумела бы заметить людей Берика. Те сосредоточенно ползли к крепости. Должно быть, они рассчитывали захватить ассасинов врасплох, убить спящими, а потом дотла сжечь крепость…

Луки у Молчаливых ассасинов были толще, короче и тяжелее сгибались.

– Мы что, не станем их убивать? – спросила Селена.

– Нет, хотя я бы не прочь, – ответила Ансель, ожидавшая сигнала Илиаса.

Она явно красовалась, но Селене было все равно.

– Мы не хотим затевать с Бериком настоящую войну. Он должен видеть, что мы только обороняемся. Отбиваем у его солдат охоту вламываться к нам по ночам. На прошлой неделе Махил с Илиасом славно потрудились над этим уступом. Они проложили толстую веревку, вымоченную в корыте с маслом.

Вот оно что!

– Древко не запачкай, иначе сама опалишься, – предупредила Ансель, видя, как Селена погружает в миску наконечник стрелы.

– А ты не думаешь, что солдаты Берика просто убегут от огненной стены и атакуют крепость с другой стороны?

– Ты не поняла, – усмехнулась Ансель. – Веревка опоясывает крепость со всех сторон и…

Она не договорила, заметив сигнал Илиаса.

Вскочив на ноги, Ансель подбежала к ближайшему факелу, закрепленному в скобе. Селена удивилась и даже позавидовала ее быстроте и ловкости. Сама она немного замешкалась. Вспыхнувший наконечник затрещал, угрожая обжечь ей пальцы. Селена едва не выронила лук. Сквозь треск огненных стрел слышалось гнусавое пение тетивы вражеских луков. Солдаты Берика стреляли по парапету.

Селена провозилась с выстрелом, и стрела опалила-таки ей пальцы правой руки. Но Селена все же выстрелила и даже успела увидеть, как огненные стрелы метеорами пролетают в темном небе и падают на холодный песок дюн. В то же мгновение Ансель оттащила ее от бойницы. Обе привалились к стене, обхватив руками головы.

Вокруг крепости вспыхнуло зарево. Трещало пламя, слышались крики и стоны солдат Берика, попавших в огненную полосу. Остальные продолжали остервенело стрелять по парапету. Черные стрелы ударялись о камень парапетов и по большей части отскакивали. Но несколько ассасинов были ранены. Селена приросла к полу и не шевелилась до тех пор, пока не прекратился дождь вражеских стрел.

Нападение на крепость сорвалось. Вокруг полыхала огненная стена. Сдавленно стонали раненые ассасины. Только сейчас Селена подняла голову и увидела ликующие глаза Ансель.

– Славно повеселились, – выдохнула та.

У Селены колотилось сердце, но она улыбнулась.

– Да. Подходящая ночная забава, – в тон Ансель сказала Селена и повернулась к бойнице.

Солдаты Берика торопливо отступали, унося раненых.

На рассвете сон Селены и Ансель был прерван новым появлением Махила. Ансель спрыгнула с постели и слегка приоткрыла дверь. В тусклом свете коридорного факела Селена увидела знакомую фигуру. Махил передал Ансель запечатанный свиток.

– Сегодня отправишься в Сандри и отдашь это Берику, – шепнул он.

Плечи Ансель напряглись.

– Приказ Учителя, – добавил Махил.

Селена не видела лица Ансель, но могла поклясться, что перед уходом Махил нежно погладил свою подругу по щеке. Ансель тяжело вздохнула и закрыла дверь. Заметив, что Селена не спит, она сказала:

– Меня опять посылают в Сандри. Хочешь отправиться со мной?

– Но это же в двух днях пути отсюда, – приподнимаясь на локте, сказала Селена.

– Да. Целых два дня по пустыне. Обычно я хожу одна, а тут вдвоем. Веселее. Впрочем, тебе решать. Может, тебе больше нравится бегать с ведрами и ждать, как собачонка, пока Немой Учитель обратит на тебя внимание. Кстати, это путешествие может изменить его отношение к тебе. Он поймет, что наша жизнь тебе небезразлична. Как тебе такой довод?

Довод был вполне разумным. Одно дело, высунув язык, бегать по пустыне с ведрами, и совсем другое – пожертвовать четырьмя драгоценными днями и на деле доказать свою готовность помочь Молчаливым ассасинам. Конечно, затея рискованная, но достаточно смелая, чтобы всерьез привлечь внимание Учителя.

– А что мы будем делать в Сандри? – спросила Селена.

– Увидишь, – лаконично ответила Ансель и, как всегда, подмигнула.

ГЛАВА 5

Селена лежала на расстеленном плаще, воображая, будто под нею не песок, а мягкая домашняя перина и что сейчас она у себя в комнате, а не среди пустыни, открытая природным стихиям. Меньше всего ей хотелось проснуться со скорпионом в волосах. Или еще с какой-нибудь тварью.

Она перевернулась на бок, подложив руку под голову.

– Не спится? – спросила Ансель.

Селена едва сдержалась, чтобы не огрызнуться.

Весь день они брели по пескам, а около полудня устроили привал, чтобы вздремнуть под плащами и переждать самое знойное время. Селене казалось, что немилосердное светило способно иссушать мозги.

Обед был скудным: только хлеб и финики. Но Ансель любила путешествовать налегке и убеждала Селену потерпеть. Завтра они придут в Сандри и наедятся вволю. Все сетования на жару Ансель встретила усмешкой.

– Скажи спасибо, что сейчас не время песчаных бурь.

– Мне и так песок уже набился во все поры, – пробормотала Селена, сама удивляясь этому.

Многослойная одежда не спасала. Селена чувствовала, что ее кожа усеяна мелкими песчинками. Пока они затаились, а завтра возобновят свою изощренную пытку. От досады она выругалась сквозь зубы.

– Слушай, ты ничего не перепутала? – вдруг спросила Ансель.

– Перепутала? Что?

– Ты и впрямь Селена Сардотин? Сомневаюсь, чтобы она так возмущалась по пустякам. Бьюсь об заклад: она привыкла к передрягам.

– Я привыкла к передрягам, – буркнула Селена, и окружающая тьма втянула ее слова, как песок втягивает пролитую воду. – Но я вовсе не должна их любить и наслаждаться ими. Может, после Западного края пустыня кажется тебе райским садом?

Селена думала, что ее слова рассердят Ансель, но та лишь усмехнулась.

– Да что ты знаешь о Западном крае, кроме названия? – вдруг спросила Ансель.

Любопытство погасило в Селене недавнее раздражение.

– Если честно, я знаю лишь, что те земли называют проклятыми. Это правда?

– Отчасти. Западный край большой. Это клеймо скорее относится к нашим Низинам. Ведь они – часть Королевства Ведьм. – Ансель громко вздохнула. – Пятьсот лет назад, когда правили королевы Крошанской династии, наша земля была цветущим садом. Даже по развалинам старинных зданий видно, как красиво тогда строили. Но потом три клана Железнозубых напали и свергли Крошанскую династию.

– Железнозубые? Это еще кто такие?

– Ведьмы, – шепотом ответила Ансель. – Крошанки тоже были ведьмами, но отличались неземной красотой. А ведьмы из кланов Железнозубых… у них были железные зубы, острые, как у морских рыб. Но еще опаснее были их железные ногти. Таким ноготком достаточно один раз чиркнуть по горлу – и нет человека. Никаких мечей не надо.

У Селены похолодела спина.

– Железнозубые захватили Крошанское королевство, но последняя королева успела наложить заклятье, и земли пришли в упадок. Урожаи стали скудными, скот хирел, а люди сохли и умирали. Правда, потом все изменилось. Это случилось, когда кланы Железнозубых ушли на восток… к вашим странам.

– Скажи, а ты сама видела хоть одну ведьму?

– Да, – немного помолчав, ответила Ансель.

Селена повернулась в ее сторону. Ансель продолжала глядеть в небо.

– Мне тогда было восемь, моей сестре одиннадцать. С нами еще была ее подруга Мадия. Однажды мы тайком сбежали из Верескового Утеса и отправились за несколько миль к громадному холму. На его вершине стояла сторожевая башня. Ее верх был разрушен еще во времена войн между ведьмами. Середина и низ уцелели. Нижняя часть башни состояла из арочных сводов, и сквозь них просматривался окрестный лес. Мальчишка-конюх – он служил у моего отца – уверял, будто башня эта сохранила волшебные свойства. Если в ночь летнего солнцестояния заглянуть сквозь арку, увидишь другой мир.

Селена почувствовала, как у нее шевелятся волосы на затылке, и спросила:

– И ты видела другой мир?

– Нет. Уже на подходе к башне мне вдруг сделалось невыразимо страшно. Я заявила девчонкам, что дальше не пойду. Они посмеялись надо мной, обозвали трусихой и велели ждать их возле большого камня. Они ушли, а я спряталась за камень. Уже не помню, долго ли я ждала, как вдруг раздался отчаянный крик Мадии. Потом закричала моя сестра. Я выскочила из-за камня. Сестра опрометью неслась вниз по склону. Она схватила меня за руку, и мы побежали обратно в город. Дома нас ждал разгневанный и испуганный отец. Он спросил, где нас носило, и тогда сестра, запинаясь на каждом слове, рассказала, что они с Мадией поднялись к башне. Никаких других миров они не увидели, но под одной аркой темнела дверь. Сестра с Мадией остановились и стали думать, заглянуть туда или нет. В это время дверь распахнулась, оттуда вышла старуха с железными зубами, схватила Мадию и потащила вверх.

Селена боялась дышать.

– Мадия истошно закричала, а моя сестра бросилась улепетывать со всех ног… Услышав эту историю, отец собрал слуг и пошел с ними к башне. Пока шли, рассвело. Они поднялись на холм, но не нашли никакой двери. В башне и вокруг было пусто.

– Они что же, обе исчезли? – шепотом спросила Селена.

– Не знаю. Взрослые обшарили всю башню и на верхнем этаже наткнулись на детские кости. Белые и дочиста обглоданные.

– Боги милосердные, – заплетающимся языком пробормотала Селена.

– Вернувшись, отец выпорол нас с сестрой так, что живого места не осталось. На полгода нам было запрещено уходить со двора, а вместо игр он заставил нас помогать на кухне. Но отец знал: самым суровым наказанием для моей сестры станет чувство вины за гибель Мадии. Должна сказать, сестра после той ночи сильно переменилась. В ее глазах я все время видела какой-то странный испуг. Я подозреваю, она ждала, что однажды старуха с железными зубами придет и за ней.

– Теперь я точно не засну, – призналась Селена и содрогнулась всем телом.

– Не бойся, – засмеялась Ансель, накрываясь плащом. – Открою тебе важный секрет. Ведьму можно убить только единственным способом – отсечь ей голову. В детстве мне было страшно, а сейчас я думаю, что никакой ведьме с железными зубами не выстоять против нас.

– Надеюсь, что так.

– А я уверена. Они страшные и коварные, но их можно убить. Эх, если бы у меня была своя армия… хотя бы отряд из двадцати Молчаливых ассасинов, я бы вернулась в Низины и извела всех ведьм, если они там еще остались.

Послышался глухой стук. Должно быть, Ансель ударила кулаком по песку.

– Ассасины веками живут в Красной пустыне. Но чем они занимаются? Упражняются, созерцают, отправляются служить черт-те кому. Если бы на защите Низин стояла армия ассасинов, наша земля снова стала бы богатой и цветущей. На месте Учителя я бы думала о величии и славе. Мы бы защищали каждый уголок. Слава о нас гремела бы по всему континенту.

– Честолюбивые же у тебя замыслы, – усмехнулась Селена. – А ты бы звалась Ансель из Верескового Утеса, защитница Низин.

Ансель тоже засмеялась и вскоре заснула.

Селена не могла прогнать видение: старуха с железными зубами тащит отчаянно вопящую Мадию в темноту башни. Неужели она заживо съела бедную девчонку? С этой мыслью Селена уснула.

В Сандри был базарный день. Невзирая на запреты адарланского короля, торговля в городе не захирела. Как и прежде, сюда съезжались купцы из разных уголков Эрилеи и даже с других континентов. На это время маленький, обнесенный крепостными стенами прибрежный городок превращался в одну сплошную базарную площадь. Здесь торговали пряностями и драгоценными камнями, одеждой и изысканными яствами. Торговля велась из ярко раскрашенных повозок и даже с земли, где торговцы победнее расставляли и раскладывали свой товар на пыльных подстилках. Похоже, в городе не знали о неудачном нападении солдат Берика на крепость Молчаливых ассасинов.

Незнакомый город манил Селену, но она старалась не отставать от Ансель. Та двигалась сквозь толпы прохожих с небрежным изяществом, вызывая неподдельную зависть Селены. Ансель толкали, наступали на ноги, кричали, что она загораживает путь, но она лишь улыбалась задорной мальчишеской улыбкой. Многие останавливались, удивленные редким сочетанием рыжих волос и красно-коричневых глаз. Ансель невозмутимо шла дальше. Даже без своих доспехов она выглядела просто завораживающе. О том, многие ли замечают ее, Селену Сардотин, Селена старалась не думать.

Близость моря не приносила желанной прохлады. Солнце пекло ничуть не меньше, чем в пустыне. Людская скученность и далеко не самые приятные запахи заставляли Селену прятать нос во взмокшем от пота шарфе. Сильнее всего ей хотелось сейчас забраться в какой-нибудь фонтан, однако Ансель вела ее дальше.

– Здесь мы с тобой на время расстанемся, – объявила Ансель.

Своей длинной изящной рукой она указала на большой дворец из песчаника, буквально нависавший над городком:

– Мне туда. Знала бы ты, до чего болтлив этот Берик! С ним никогда сразу не поговоришь о деле. Сначала будет рассказывать о своих давних подвигах. Я их уже знаю наперечет, но все равно должна терпеливо выслушивать его болтовню. Пока я мучаюсь во дворце, ты погуляй, посмотри товары. Может, купишь себе что-нибудь.

– Разве я не могу пойти вместе с тобой? – удивилась Селена.

– Куда? Во дворец? Нет. Это дело деликатное. Если мы явимся вдвоем, Берик заподозрит подвох. А Немому Учителю важно сохранять с ним хотя бы плохонький мир.

Селена впервые пожалела, что не осталась в оазисе. Ансель ободряюще похлопала ее по плечу:

– Поверь мне: уж лучше несколько часов толкаться на базаре, чем дожидаться меня на конюшне.

– Почему на конюшне? – начиная злиться, спросила Селена.

– Я же тебе сказала: мое посредничество – дело деликатное, и дальше дворцовой конюшни тебя не пустят. Вряд ли тебе понравится сидеть там и ловить на себе сальные взгляды конюхов Берика. К тому же они еще не поняли, что мыться желательно каждый день.

Ансель беспокойно поглядывала на дворец. Может, тревожилась, что опаздывает? Или не знает, о чем написал Учитель и какой оборот примет ее сегодняшний разговор с правителем Сандри?

– Встретимся у фонтана в три часа, – сказала Ансель, откидывая прилипшие ко лбу рыжие пряди. – Жди меня там и постарайся не наделать бед.

«Я ей что, младшая сестра?» – сердито подумала Селена.

Она вдруг почувствовала себя обманутой. Все слова о том, что после путешествия в Сандри отношение Немого Учителя к ней может измениться, показались Селене заурядным враньем. Ансель просто не хотелось идти одной, а она клюнула на нехитрую приманку. Ну что за секреты у этой рыжей бестии и старого болтуна Берика? Или Ансель увидела в ней соперницу и испугалась?

Селена хотела броситься вдогонку за Ансель, но тут ее нос уловил соблазнительный аромат неизвестного кушанья, и она пошла на запах.

Целых два часа Селена бродила по бесконечному базару, в который сегодня превратился Сандри. Она последними словами ругала себя за то, что не взяла больше денег. В лучших магазинах Рафтхола ей предоставляли кредит, и она никогда не носила с собой деньги, не считая медяков и нескольких серебряных монет на подкуп слуг и привратников. А здесь… Селена потрогала тощий мешочек с серебром и вздохнула.

В том, что город превратился в сплошной базар, не было преувеличения. Торговали везде, не только на площади. Торговали на улицах. Торговали в подвальчиках, куда Селена спускалась по шатким, грозящим обломиться ступенькам и попадала под своды, где сверкали десятки свечей. Торговали в уютных двориках, открыв ради такого случая ворота. Торговали в мрачных переулках, хранивших многовековую историю города. Сандри просто бурлил жизнью. Наверное, здесь и не слышали об адарланских запретах, а если слышали, то не принимали их всерьез.

Селена остановилась под полосатым навесом торговца, приехавшего сюда из южных краев. Она засмотрелась на необычные туфли с загнутыми носами и соображала, хватит ли ей денег, чтобы купить эти туфли, а еще – восхитительные духи с ароматом сирени. Их она видела в повозке, принадлежавшей трем бойким светловолосым девицам. Те именовали себя жрицами Лани – богини снов и благовоний.

Диковинные туфли были расшиты изумрудной нитью. Прихотливые узоры сходились у носов и загибались вместе с ними. В Рафтхоле на это будут смотреть во все глаза. Едва ли у какой-нибудь столичной модницы найдутся такие же или даже похожие туфельки. Правда, по грязным рафтхолским улицам в них не походишь.

Селена нехотя вернула туфли на прилавок. Торговец вопросительно поднял брови. Она грустно улыбнулась и покачала головой. Торговец выставил семь пальцев, сообщая, что сбавил цену на одну монету.

– Шесть монет, – показала на пальцах Селена.

Торговец смачно плюнул на землю. Семь монет. По меркам Рафтхола это было сказочно дешево.

Селена огляделась по сторонам, затем снова посмотрела на вожделенные туфли.

– Я еще вернусь, – соврала она и поспешила уйти.

Торговец что-то кричал ей вслед. Селена не понимала ни слова. Этот гортанный язык она слышала впервые. Должно быть, торговец соглашался уступить ей туфли и за шесть монет, однако Селена упорно шла дальше. У нее и так тяжелый заплечный мешок, а туфли утяжелят его еще больше. Пусть они восхитительно красивые, непохожие ни на какие другие и, честно говоря, не очень-то и тяжелые. А какая удивительная вышивка изумрудной нитью! Будто каллиграфические строчки на шелковой поверхности. И потом, зачем ходить в этих туфлях по слякотным улицам? Она могла бы носить их внутри…

Селена уже собиралась вернуться, когда в узком темном пространстве между двумя домами что-то мелькнуло. Там тоже кто-то торговал. Похоже, хозяин очень дорожил своим товаром, раз нанял нескольких вооруженных стражников. Те стояли возле крытой повозки. Перед нею, за столом, Селена увидела и хозяина. Все это было достаточно привычно. Она уже видела тщательно охраняемые повозки. Но товара, лежавшего на этом столе, не было больше ни у кого. У Селены перехватило дыхание. Ну почему она не взяла с собой больше денег?

На столе лежало полотно пауков-шелкопрядов.

Об этих пауках ходили легенды. Обитали шелкопряды в лесных долинах Руннских гор. Были они устрашающего вида и громадных размеров – величиной чуть ли не с лошадь. Нити, которые они пряли, имели особую стоимость. Кто-то говорил, что пауки продают свое полотно за человеческую плоть. Другие утверждали, будто паукам-шелкопрядам нужны годы жизни людей и их мечты. Тонкое, почти прозрачное полотно отличалось не только редкой красотой, но и прочностью, не уступающей прочности стали. До сих пор Селена видела лишь маленькие лоскуты.

Говорили также, что полотно пауков-шелкопрядов не купишь ни за какие деньги. Желающие его получить должны были сами отправиться в Руннские горы. А здесь, на столе, лежал в ожидании покупателей целый сверток паучьего полотна. Ярды тончайшей материи. Ни Аробинну, ни даже адарланскому королю не хватило бы золота, чтобы купить его целиком.

Видя изумленные глаза Селены, торговец обратился к ней на адарланском:

– Ты знаешь, что это такое?

Она кивнула.

– Ты – первая, кто узнал паучье полотно. Почти все принимают его за особо тонкий шелк.

– Я бы узнала эту редкость, даже если бы была совершенно слепой, – улыбнулась Селена.

Она подошла к столу, но не осмеливалась дотронуться до переливающегося свертка.

– Что ты делаешь здесь? – спросила она торговца. – Вряд ли в Сандри сыщутся покупатели на твою диковину.

Торговец усмехнулся. На вид ему было около пятидесяти. Коротко стриженные, начавшие седеть волосы и красивые синие глаза. Сейчас они блестели от изумления, а минутой раньше Селена видела в них страдание и непонятную тревогу.

– Я тоже могу спросить: каким ветром занесло сюда девушку с Севера? Да еще вооруженную такими замечательными ножами?

Торговец кивнул на коричневый оружейный пояс Селены.

– В наблюдательности тебе не откажешь, – сказала она, улыбаясь одними губами.

– Торговое ремесло к этому располагает. Почему ты встала так далеко? Подойди ближе и расскажи мне, девушка с Севера, где же это ты видела полотно пауков-шелкопрядов?

Селена подошла, сжав пальцы в кулаки, чтобы не поддаться искушению потрогать бесценное полотно.

– У меня в Рафтхоле есть знакомая куртизанка. У ее хозяйки я видела носовой платок из паучьего шелка. Подарил один очень богатый завсегдатай их заведения.

Должно быть, платочек этот стоил столько, сколько многим крестьянам не заработать за целую жизнь.

– Поистине королевский подарок, – прищелкнул языком торговец. – Наверное, хозяйка того заслуживала.

– Конечно, – дипломатично согласилась Селена, хотя у нее было иное мнение на этот счет.

– Странно видеть в здешней пустынной глуши девушку, знакомую с лучшими куртизанками Рафтхола. Тебе что же, далекие края повидать захотелось?

– Можно сказать и так, – пожала плечами Селена, не отрывая глаз от переливчатой ткани. – А скажи, откуда у тебя это несметное сокровище? Удачно перекупил? Или сам нашел черного паука?