Текст книги "Прекрасные сломанные вещи"

Автор книги: Сара Барнард

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 5 страниц)

6

Что бы там ни говорила Тэрин, Рози ничуть не охладела к Сьюзан за несколько первых недель. И, что еще хуже, она из кожи вон лезла, чтобы мы со Сьюзан подружились. В редкий день, когда мне после уроков не надо было тащиться на кружки и собрания, Рози пригласила меня поиграть в бадминтон. Когда я пришла, то, к своему огромному недоумению, увидела, что Рози притащила с собой и Сьюзан. И, представьте, они еще и опоздали.

Будто привести третьего игрока на игру для двоих было недостаточно, Рози сообщила мне, что Сьюзан даже играть не умеет. Моя подруга явно не заметила, как я злюсь, а вот Сьюзан тут же все поняла.

– Я просто посмотрю, – заговорила она со встревоженным видом. – Где тут можно присесть?

– На корте? Присесть? – спросила я и услышала в своем тоне незнакомые нотки желчной злости.

– Да не глупи, – простодушно сказала Рози. – Я тебя научу. В бадминтон играть совсем просто, да, Кэдс? – Она улыбнулась мне. – Нужно же иногда разнообразить жизнь. Все лучше, чем бесконечно играть вдвоем.

Она в последнее время часто говорила что-то в этом духе. Почему она никак не прекратит?

В начале октября все стало совсем плохо. Однажды я задержалась в школе почти до шести: мы с Мишкой и другими девочками с занятий по искусству работали над декорациями к постановке «Моей прекрасной леди». Я уже собиралась уходить, как споткнулась о стремянку и вылила на себя банку краски. Когда я пришла домой, мама накричала на меня за то, что я такая неряха, и я в итоге ушла дуться к себе в комнату. Но это все мелочи. Моей главной ошибкой было зайти на «Фейсбук». Сьюзан отметила Рози на фотографиях: они с одноклассниками ходили в «Глобус». Облаченные в шекспировские наряды, они выглядели как дебилы, но дебилы счастливые.

Я пролистала фотографии. С каждым кадром комок в горле рос и ширился. Наконец, я увидела фото, на котором Сьюзан с Рози стояли, обнявшись и улыбаясь во весь рот. Сьюзан подписала фотографию: «Леди Розанна Кэронфорт и леди Сюзанна Уоттсимус». Рози откомментировала: «Лучшие подруги с XVII века». Сьюзан добавила: «Воистину. Навеки».

Я рыдала, пока не заболели глаза.

И знаете, что самое тупое? Я ничего не имела против Сьюзан.

На самом деле мне бы она даже нравилась, если бы я не испытывала такого ужаса от того, что могу потерять из-за нее лучшую подругу. У нее прекрасное чувство юмора, она саркастична, с ней весело… А еще Сьюзан дружелюбная – и ко мне она была куда дружелюбнее, чем я к ней. И, наверное, дружелюбнее, чем я заслуживала. Я понимала, почему Рози хочет, чтобы мы дружили втроем, но меня бесило, что она так старается.

Было и еще кое-что. Для такой общительной экстравертки Сьюзан на удивление мало рассказывала о себе. Вернее, о своей жизни до Брайтона. Я до сих пор не знала, почему она вообще сюда переехала. Не то чтобы я ждала, чтобы передо мной начали изливать душу – мы все же были мало знакомы. Но из вторых рук узнать про Сьюзан тоже не получалось, потому что Рози тоже ничего не знала.

Я не могла отделаться от мысли, что что-то тут нечисто. Рози утверждала, что ей наплевать. Но почему Сьюзан живет с тетей? Почему не упоминает никого из семьи? Если ее спрашивали, она отвечала таким будничным тоном, что почти не вызывала подозрений: «Братья и сестры? Ну да, у меня есть брат, ему двадцать». Ответив, она сразу переводила разговор в другое русло или шутила. Я не сразу осознавала, что она ответила, а когда понимала, момент бывал уже упущен. Она так искусно избегала темы семьи, с таким мастерством и изяществом, что это не давало мне покоя. Что такое важное она скрывает – и насколько плохи дела, если она не может об этом ни слова сказать?

Каникулы, как всегда, подкрались незаметно. Хотя мне до смерти был нужен отдых, всю первую неделю я только и ждала, когда уроки закончатся у моих подруг из обычных школ (им полагалась только неделя вместо наших двух). Конечно, я была рада не ходить в школу на неделю дольше, но иногда мне казалось, что долгие каникулы – как и многие другие преимущества частной школы – не были мне на благо.

К концу первой недели свободы я пошла на вечеринку у Льюки Майклсона. Он учился в частной школе Святого Мартина и был местной звездой. Легенды о его вечеринках передавались из уст в уста. Я ни разу на них не была – в основном потому, что меня ни разу не приглашали, – но сейчас Кеш чуть ли не силой натянула на меня платье и поволокла за собой, Эллисон и Мишкой. Самое удивительное, что я в итоге отлично провела время. Пила водку с колой, опрокидывая стопку за стопкой. Поцеловалась с тощим пацаном по имени Джонни. От него несло сигаретами, но зато он сказал мне, что я красивая. Потом я посидела в ванной с Мишкой, пока она рыдала о своем бывшем, и держала ей волосы, пока ее рвало в унитаз. И в какой-то момент пьяного просветления я внезапно подумала: может, мне и одной неплохо?

Утром я проснулась на полу в гостиной. Откинувшись на ноги Кеш, как на подушку, я попыталась удержать это ощущение. Я представила, как перестаю дружить с Рози: пусть остается со Сьюзан. Тогда я смогу называть Мишку и Кеш лучшими подругами – а может, и Эллисон тоже. Жизнь станет проще. Но потом я посмотрела на телефон.

22:09

Надеюсь, тебе весело! Сфоткайся, хочу посмотреть на платье. Скучаю. х

22:11

И не напивайся слишком, ок?

23:49

Ты позвонила мне и повесила трубку. Все в порядке? Пжлст перезвони! х х

23:56

Кэдс? Пожалуйста, возьми трубку. х х х х

0:03

Ты такая смешная, когда пьяная, омг. Пей каждые выходные. И ПОЗВОНИ, когда проснешься. Расскажу, какой бред ты несла. Обожаю тебя, пьянчужка.

Я так обрадовалась сообщениям, что не сразу заметила еще одно, от кого-то другого. Я щелкнула по нему, уверенная, что это Тэрин, но увидела имя Сьюзан. Что ей от меня надо? А, нет, это она ответила на что-то, что я первая написала.

– Черт, – вслух прошептала я.

Мне очень хотелось не глядя удалить оба сообщения.

23:46

Почему ты такааааая идеальная?

Меня затопило волной стыда. Я поднесла руку к лицу и дернула себя за волосы. Боже мой. Ну ничего, могло быть и хуже. Хотя что может быть хуже!

23:59

Эмммм. Спасибо:/

Меня затошнило, и не только от похмелья. Я занесла палец над клавиатурой, пытаясь придумать ответ. Может, не отвечать? Нет, нет, надо что-то сказать.

8:37

Ох, боже. Я так напилась! Прости, я вообще не помню, почему это написала.

Она ответила через пару часов, когда мы с Мишкой и Кеш сидели в Макдаке. Я еле уговорила себя посмотреть, что написала Сьюзан.

10:59

Хаха, ничего. Однажды ты поймешь, почему меня так рассмешило твое СМС. Надеюсь, обошлось без похмелья! До встречи. х

И вот теперь она вся такая загадочная и великодушная, а я пьяное ничтожество. Отлично. Я убрала телефон в сумку и приложилась к молочному коктейлю. Я попыталась снова ощутить то волшебное чувство вчерашнего вечера, ту уверенность в себе. Нет, не получается.

7

Я считала «настоящей» лишь вторую половину моих каникул: неделю, когда Рози тоже не ходила в школу. На сей раз я осталась у нее на ночь только во вторник. Сьюзан собиралась присоединиться к нам на следующий день и привести с собой других школьных подруг.

Рози ушла в ванну готовиться ко сну, и я воспользовалась возможностью полазить по ее соцсетям. Как я и надеялась, она не вышла со своей страницы на «Фейсбуке». Поглубже затолкав чувство вины, я ввела имя Сьюзан в строку поиска и кликнула по открывшейся ссылке.

Вот она, вожделенная страница: обновления, фотографии, сообщения. Сьюзан сменила фотографию в профиле. На сей раз она была в одиночестве и держала на руках собаку. Я медленно прокрутила страницу вниз, читая, что написано у нее на стене. Большинство сообщений было от друзей из ее предыдущей школы: бесконечные уверения в том, что они соскучились. Я отметила, что сегодня Рози выложила у нее на стене фотографию кролика в круглых солнечных очках и подписала: «Это ты!» Сьюзан ответила: «Нет, ты!» Пять человек лайкнули фотографию.

Прямо под фото шло сообщение от некоей Элли Льюис Зэнн.

«Ты смотрела последнюю серию «Коронации»?»

Сьюзан Уоттс: Да: (

Элли Льюис: Ты в порядке? Не могу поверить, что они не поставили триггер-ворнинг!

Сьюзан Уоттс: Ага. Я позвоню тебе, ладно?

Элли Льюис: Да, конечно. Держись. х х х

Такая странная переписка. Я перечитала ее несколько раз. Ничего не понимаю. Впрочем, этого и следовало ожидать: я не знала, кто такая Элли, и я не смотрела «Улицу Коронации». И понятия не имела, что такое «триггер-ворнинг». Я уже собиралась сходить в профиль Элли и посталкерить ее тоже, но услышала, что Рози выключила душ.

Я быстро вернулась на ее страницу и села на кровать. Достала телефон и стала гуглить «триггер-ворнинг». Результаты поиска лишь запутали меня еще больше. К моему удивлению, на первой странице говорилось что-то про феминизм. Дальше – статья из «Википедии» про психологию и травмы. Я прошла по ссылке и пробежала глазами первый абзац.

– Что делаешь?

Рози появилась из ванной в пижаме и с полотенцем на голове.

– Да так, сижу на «Фейсбуке», – соврала я и включила экран.

Триггер – событие, вызывающее репереживание психологической травмы. Триггер-ворнинг – короткое сообщение, которое публикуют перед демонстрацией материалов, способных стать триггером.

Я обдумывала эти определения, пытаясь понять, как они соотносятся с тем, что я знаю о Сьюзан. Рози хлопнулась на кровать рядом со мной и широко улыбнулась.

– Что, роешься в соцсетях некоего Джонни?

– Поймана с поличным.

Я совсем про него забыла.

– Найдешь и получше, – пообещала она.

Мило, хотя и неправда.

– Вот, – она подтянула к себе ноутбук и открыла «Фейсбук». – Давай покажу тебе Лиама.

Лиам был ее последним увлечением: футболист на класс старше, который улыбнулся ей на школьном собрании. Я посмотрела на фотографии и, как полагается, восхищенно повздыхала, но шестеренки в моем мозгу бешено вращались. Травма. Какая травма? И при чем тут Сьюзан? Наверное, если узнать, что случилось в «Улице Коронации», станет понятнее. Я почитала новости про сериал, пока чистила зубы. Видимо, какого-то актера недавно арестовали за вождение в нетрезвом виде. Спросить у Рози я не могла: тогда придется признаваться, что я залезала на ее «Фейсбук» без разрешения. Видимо, придется дождаться подходящего момента и незаметно завести разговор об этом в компании. Тогда никто ничего не заподозрит.

Нужно постараться не думать о том, что такие разговоры могут стать «триггером» для Сьюзан и что не очень-то хорошо поднимать сложные темы при друзьях.

Однако я знала, что у меня не получится об этом забыть.

На следующий день в обед мы с Рози пришли в американский дайнер на берегу моря. Мы опоздали на несколько минут, потому что пропустили автобус. Сьюзан, Левина и Майя уже что-то оживленно обсуждали за столиком в углу. Сьюзан размахивала руками, и все четверо смеялись.

– Привет! – пропела Рози, с размаху падая на стул.

– Привет, – широко улыбнулась Сьюзан.

– Мне написал Чарли, – сказала Левина, обращаясь к Рози. – Они с друзьями подойдут попозже.

– Шикарно, – сказала Рози. – А о чем вы тут болтали?

– Сьюзан рассказывала, как волшебно прошло ее свидание с Алексом, – с ухмылкой ответила Майя.

– И под «волшебно»… – Сьюзан сделала глоток, – … она имеет в виду «катастрофически плохо».

– Что случилось? – спросила Рози.

– Да он просто тупой. Ну, было неплохо на самом деле. Мы пошли на пляж, и он рассказывал мне про свою группу. – Она поморщилась. – Кстати, песни у них ужасные. В своем творчестве, как сказал мне Алекс, они ориентируются на The Smiths. И я такая: может, вам еще рановато брать пример с The Smiths? А Алекс надулся и сказал, что Моррисси вне времени.

– Тебе уже тогда надо было сбежать, – сказала Майя.

– Теперь-то я понимаю! Ну да ладно. Оказалось, что группу на самом деле создал его брат, а Алекс только носит за ними усилители. Так что я подумала: ну ладно, не он выбирал их стиль… Но тут он заговорил про GTA, и я там чуть не скончалась на месте. Поцеловала его, только чтобы он заткнулся.

– Ох, Сьюз…

Рози закатила глаза.

– На самом деле он неплохо целуется. Но дело даже не в этом. Потом я вернулась домой, и он стал мне писать. Поначалу вполне вменяемо, а потом – клянусь, вообще ни с того ни с сего! – он говорит: «Пришли мне фото сисек».

– Что?! – синхронно охнули мы с Рози.

– Вот именно! Вообще ничего не понял.

– И что ты сказала?

– А ты как думаешь? Сказала, обойдется! И он начал ныть, что никому не расскажет, ну пожалуйста, всего одну фотографию. Такой жалкий.

– Господи, какое разочарование. – Левина грустно вздохнула. – Я думала, он нормальный. А ты взяла и разрушила все мои надежды.

– Это я тебе делаю одолжение.

В этот момент подошла официантка. Мы заказали еду. Мне не пришлось даже смотреть в меню. Когда официантка отошла на безопасное расстояние, мы продолжили разговор.

– Расскажи им про снэпчат, – попросила Майя.

Она улыбалась во весь рот.

Сьюзан поджала губы, явно стараясь не расхохотаться.

– Так вот, когда я несколько раз ему отказала, он прислал мне в снэпчате фотографию своего члена.

– Что-о-о?! – взвизгнули мы с Рози.

И мы с девчонками рассмеялись так громко, что к нам стали оборачиваться.

– Вот прикиньте, – сказала Сьюзан. – Я тоже офигела. И он был вот такой…

Она сделала движение руками, и я узнала тот жест, который мы увидели, когда только вошли в кафе. Видимо, он обозначал, что у Алекса маленький пенис.

– Не стоило фотографировать, короче. Видимо, поэтому он и отправил в снэпчате, где нельзя сохранять картинки, – она вздохнула. – Очень жаль, потому что я бы вам показала.

– Какая жалость, – с каменным лицом ответила Майя.

– А потом он говорит: «Можешь отправить сиськи в снэпчате». И я сказала: «Лучше твое лицо», и он явно решил, что я флиртую, потому что прислал мне фотку своего лица. На этом мое терпение закончилось, и я перестала отвечать.

– И что он? – спросила я.

– Ну, когда я замолчала, он написал мне еще несколько раз и назвал тварью, – с самым спокойным видом рассказала она. – Мораль истории такова: я только зря потратила свое время. Лучше бы провела его с вами, ребят.

Говоря это, она посмотрела мне прямо в глаза и улыбнулась своей обычной дружелюбной улыбкой.

Я улыбнулась в ответ, но думала лишь об одном. Триггер – событие, вызывающее репереживание психологической травмы. Что-то тут не сходилось. Как человек с психологической травмой может быть таким веселым и жизнерадостным? Я вгляделась в лицо Сьюзан. Она в этот момент повернулась к Майе и всплеснула руками, рассказывая очередную шутку. Может, я замечу что-нибудь? Нет, ничего. Просто обычная Сьюзан с ее ухмылками, закатыванием глаз и колкостями. Совершенно обыденная жизнерадостность.

Нам принесли еду, и разговоры стихли. Я решила, что настал мой час.

– Кто-нибудь смотрит «Улицу Коронации»? Что там сейчас происходит?

– Ты же сама не смотришь, – сказала Рози.

Краем глаза я заметила, что Сьюзан вынула трубочку из своего напитка, поднесла ее к губам и начала жевать с безучастным видом.

– Да, не смотрю. Но недавно наткнулась на «Фейсбуке». Мне просто любопытно.

– Ну, там объявили новую сюжетную линию. Типа она такая противоречивая, – сказала Майя. – Но на самом деле ничего такого.

– К этому уже давно шло, – добавила Левина. – Несколько недель.

Майя кивнула:

– Ага, сериал совсем загибался. У Дениз этот новый бойфренд, Дейв. И дочка Кларисса, которой сколько там… пятнадцать?

– Четырнадцать, – поправила Левина.

– Ага. Четырнадцать. И ей не нравится Дейв. И она ему тоже. Они вечно ругаются и все такое.

– Кларисса та еще сучка, – сказала Рози, накалывая на вилку ломтик помидора. – Дейв так старается, а она вечно его доводит.

– Ну так вот, в четверг они сильно поругались, пока Дениз была на работе, – продолжила Майя. – И Кларисса сказала, что Дейв… как она сказала?

– Стареющий лузер, – подсказала Левина, ни на секунду не задумавшись.

– И Дейв дал ей пощечину, – закончила Майя. – Вот и вся великая драма, к которой так долго шло.

– Ну… это была не совсем пощечина, скорее удар, – поправила Левина. – Вот так…

Она подняла руку и как-то странно ею взмахнула, не сжимая пальцев в кулак.

Рози рассмеялась:

– Это еще что такое?

– Скажи, не очень реалистично? – Левина широко улыбнулась и пожала плечами. – В общем, это был не совсем удар, но и не просто пощечина. Поэтому продюсеры и раздули из этого целый скандал.

– Да какая разница, – равнодушно отозвалась Майя. – Я думаю, они хотели, чтобы зрители посочувствовали Клариссе. Но знаете что? Она сама напросилась. Вела себя как сволочуга.

Сердце у меня в груди отбивало неровный, напряженный ритм. Ладони вспотели. Наверное, я совершила огромную ошибку. Не надо было заговаривать об этом. Все время нашего разговора Сьюзан сидела молча, наблюдая за девочками с непроницаемым выражением лица. Совершенно бесстрастным. Однако когда Майя сказала последнюю реплику, Сьюзан слегка вздрогнула и на секунду прикрыла глаза. Когда она снова их распахнула, то поймала на себе мой взгляд. Она прищурилась, явно заметив странное выражение у меня на лице. Но Сьюзан тут же расслабила лицевые мышцы и стала выглядеть абсолютно нормально. Словно не было никакой вспышки боли.

– Нельзя так говорить, – упрекнула Левина Майю, но в голосе у нее звучали шутливые нотки.

Никто не заметил перемены настроения Сьюзан.

– Он взрослый мужик, и он ударил ее. Неважно, пощечина это была или нет.

– Ой да ладно. – Майя закатила глаза. – Если она не хотела схватить леща, не надо было его бесить.

– Какая-то тупая сюжетная линия, – сказала я.

Рози потянулась к моей тарелке и взяла картошку фри.

– Это ж мыльная опера, чего ты еще ждала. Знаешь, сколько у них на улице жило серийных убийц? По сравнению с одним этим фактом все пощечины мира покажутся мелочью.

– Ну, может, дальше будет интереснее, – сказала Левина.

– Да, может, Кларисса наконец заткнется, – сказала Майя.

Все трое рассмеялись.

Сьюзан резко встала – что было непросто, так как она сидела, зажатая между стеной и столом.

– Сейчас вернусь, – сказала она.

– Мне подвинуться? – спросила Левина.

– Нет, сиди, – ответила Сьюзан, перелезая через спинку своего стула.

Я проследила за ней взглядом. Она пошла мимо дверей в туалет, прошла все кафе и направилась к выходу. У меня внутри все оборвалось, и я подумала, что меня сейчас стошнит.

– Можно твой коктейль? – Майя склонилась вперед и уже протягивала руку к моему стакану.

– Да, конечно, – ответила я рассеянно и поднялась. – Сейчас вернусь.

Рози недоуменно посмотрела на меня.

– Что-то случилось?

– Голова разболелась от холодного. – Я показала на свой коктейль.

Отговорка получилась нелепая, но это неважно. Я уже отошла от стола, и они не могли меня допросить.

На улице стоял такой ветер, что стоило мне выйти за дверь, как волосы швырнуло в лицо. Пытаясь заткнуть их за уши, я обернулась по сторонам, выглядывая Сьюзан. Через несколько секунд я заметила ее на другой стороне дороги. Она стояла спиной ко мне, но эти светлые волосы я бы узнала где угодно.

Я перешла через дорогу в толпе других пешеходов. Что мне ей сказать? Начать с извинения? Признаться, что я нарочно завела разговор, но не знала, к чему он приведет? Я ни разу не видела ее расстроенной или злой. Как она вела себя во время конфликтов? Что мне делать, если она начнет меня обвинять?

Я подошла к Сьюзан почти вплотную, но все еще не придумала, что скажу. Она стояла, перегнувшись через перила, и глядела на море, прижав рукой телефон к уху.

– Пожалуйста, приезжай меня забрать, – сказала она.

Как странно звучит ее голос. Я не сразу поняла, что это от слез. Она плачет из-за меня.

– Я знаю, но не могу.

Произнося эти слова, она обернулась, словно почувствовала мое присутствие. Она окинула меня быстрым изумленным взглядом. В трубку она сказала:

– Пять минут? Хорошо, десять. Я подойду. Спасибо.

Сьюзан опустила телефон и положила в карман джинсов. Она не отводила от меня взгляда.

Мне нужно было что-нибудь сказать, но мозг отказывался мне служить. Я раскрыла рот. Тишина.

– Что тебе нужно? – спросила она.

От ветра я не могла разобрать интонации в ее голосе. Ей правда интересно? Или она хочет, чтобы я отвязалась?

По лицу Сьюзан струились слезы. Исчезло все, что я считала ее чертами: уверенность, харизма, оживленность. Осталась лишь размазанная по щекам тушь.

– Прости, – выдавила я наконец.

– За что?

Она удивленно посмотрела на меня из-за пелены слез.

– Я… я…

Слова застряли у меня в горле. Сьюзан явно не догадывалась, что я спровоцировала тот разговор – и сделала это совершенно осознанно.

– Я не знала, что так случится. Мне просто хотелось узнать.

– Ты о чем?

В ее голосе слышалась усталость. Может, подумала я внезапно, может, она хочет, чтобы я ушла и она могла поплакать в одиночестве.

– Что ты хотела узнать?

Теперь отступать поздно, Кэдди. Учись признавать свои ошибки.

– Я увидела сообщение у тебя на стене. Про… э… про «Коронацию» и триггеры… Я не знала, что это значит, и…

Сьюзан поджала губы и, тяжело моргая, уставилась на меня пристальным взглядом.

– Элли?

Я кивнула. Она покачала головой:

– А я ведь знала, что надо просто удалить. Но решила, что это у меня паранойя.

Наступила долгая пауза. Интересно, подумалось мне, если я прямо сейчас развернусь и убегу, сделает ли это меня ужасным человеком.

– Не понимаю, как ты вообще увидела переписку, – сказала она наконец. – Мы же даже не дружим на «Фейсбуке».

Жар стыда пробежал у меня по телу и остановился где-то в горле.

– А, ты зашла с аккаунта Рози, – сказала она.

Я кивнула. Она сжала челюсти, не давая себе заговорить, и потрясла головой.

– Знаешь, когда ты заговорила про сериал, я подумала, что это совпадение. Что я слишком заморачиваюсь, потому что меня сильно задевает, когда говорят про насилие. Но, видимо, надо было прислушаться к себе.

Между нами повисло слово «насилие». Я так отчаянно хотела сказать что-то подходящее… Но смогла выдавить лишь:

– Мне так жаль.

– Я знаю, – лицо Сьюзан исказилось от ветра и боли. – Всем всегда просто обосраться как жаль.

Швырнув мне в лицо эти слова, она развернулась и зашагала прочь.

– Подожди. – Я заспешила следом. – Ты куда?

– Сара приедет меня забрать, – не оборачиваясь, ответила Сьюзан. – Можешь идти обратно в кафе.

– Нет, мне нужно…

Я оборвала себя на полуслове. Что мне было нужно?

– Что тебе нужно? – спросила она, остановившись на светофоре. – Ты уже извинилась, что еще?

Изменившись в лице, она повернулась ко мне.

– А, поняла. Тебе нужно знать мою историю.

– Нет, – быстро возразила я.

– Ты хочешь, чтобы я во всем призналась, да? Ответила на твои вопросы? Ты ведь поэтому пошла на мою страницу, хотя мы даже не друзья.

Я с ужасом почувствовала, что вот-вот расплачусь. Но заговорить я не успела: она состроила гримасу и сказала раздосадованно:

– Я имею в виду, не друзья на «Фейсбуке». Мы не состоим друг у друга в друзьях. А так-то мы, конечно, дружим.

Она посмотрела на меня с каким-то внезапно растерянным видом.

– Дружим ведь?

– Да, да, конечно, – быстро ответила я.

Загорелся зеленый, и мы вместе шагнули на дорогу.

– Ты не обязана мне ничего рассказывать.

Мы молча перешли на другую сторону.

– Ты знаешь, они ошибаются, – сказала она наконец. Очень тихо сказала. – Я имею в виду Рози. И Майю с Левиной. То, что они сказали… – Она остановилась на обочине и засунула руки в карманы. – Что Кларисса сама виновата? И что теперь она, может, заткнется? Люди вечно такое говорят. И думают тоже. Что просто так ничего не случается. Что наверняка ты сама что-то сделала. – Она пнула асфальт носком кеды. – Мне хотелось, чтобы это подольше оставалось тайной. Стоит людям узнать – и они сразу начинают относиться к тебе по-другому. Даже глядеть на тебя по-другому.

Она выразительно на меня посмотрела, и я изо всех сил попыталась не глядеть на нее по-другому.

– Можно мне спросить? – осторожно спросила я.

– Один вопрос, – сказала Сьюзан.

Мне на мгновение показалось, что она улыбнется, но вместо этого она напряженно сглотнула и выдохнула воздух, глядя вдаль.

– Ты поэтому живешь с Сарой?

Она кивнула.

– Сара забрала меня от них. От родителей. То есть на самом деле от папы. Отчима. Я называю его папой. То есть я думала, он мой… – Она резко замолчала и сделала глубокий вдох. – Слушай, я хреновый рассказчик. Если вкратце, то папа – ну, отчим – часто бил меня. Сильно. Так что приехала тетя и забрала меня. И теперь я живу здесь.

Из-за угла появилась машина, и Сьюзан с надеждой изогнула шею, вглядываясь в нее.

– Это Сара. Слава богу.

Она помахала мне, и машина остановилась рядом. Сьюзан шагнула вперед и открыла дверь. На секунду мне показалось, что она уедет, ничего больше не сказав, но она развернулась ко мне и произнесла:

– Не говори Рози. Я сама ей скажу, ладно?

– Ладно. А что мне сказать насчет того, что ты ушла?

– А вот это, – Сьюзан забралась на сиденье, – это уже твоя проблема.

И она решительно захлопнула дверь.

Я отступила назад. От чувства вины на меня накатила усталость. Я была уверена, что машина вот-вот отъедет, но потом оконное стекло опустилось, и передо мной появилось лицо Сьюзан.

– Сара говорит, это было невежливо.

– Ну… – сказала я.

Сьюзан отвернулась от окна. Я услышала, как она переспрашивает («Что?»). Она снова повернулась ко мне.

– Похоже, мне надо сказать тебе, что ты не виновата в случившемся.

Я прижала ладонь к груди.

– Ага, я вас услышала.

По ее лицу пробежала короткая, почти невольная улыбка.

– Тогда до встречи.

– Ага. Пожалуйста…

– Не извиняйся больше. Пока, Кэдс.

Я не успела больше ничего сказать: она подняла стекло и помахала мне, пока машина отъезжала от обочины. Я неловко помахала в ответ. Автомобиль доехал до поворота и скрылся.

Когда я позже вернулась домой, на «Фейсбуке» меня поджидало одно уведомление и одно сообщение. Я заранее знала, от кого они. И правда: Сьюзан Уоттс подала заявку в друзья. Перед тем как принять заявку, я кликнула по сообщению.

«Сим разрешаю шпионить за моей страницей во имя Дружбы. Подруга (КЭДНАМ ОЛИВЕР) в любое время может воспользоваться правом:

1. Заходить на страницу ко мне (СЬЮЗАН УОТТС).

2. Посылать мне сообщения, включая а) последние новости, б) ссылки на статьи (только хорошие), в) видео и/или фотографии собак (не кошек).

3. Смотреть информацию о моих других друзьях, если она находится в общем доступе.

Принятие заявки будет рассматриваться как юридически обязательное согласие на эти условия.

Я сидела и улыбалась, как дебил.

Я, подруга (КЭДНАМ ОЛИВЕР), сим соглашаюсь на данные условия. Подруга также желает еще раз выразить сожаление о прошлых проступках.

Буквально через минуту раздался звук уведомления.

Данные условия подразумевают начало дружбы с чистого листа.

От облегчения и радости у меня закружилась голова. Я нажала на кнопку «Подтвердить» рядом с ее именем и обновила ленту новостей, чтобы проверить, прошла ли заявка. Все было официально.

Кэдди Оливер и Сьюзан Уоттс теперь друзья.