Текст книги "Повенчанные грозой"

Автор книги: Сандра Честен

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 10 страниц)

Почему же Сэм просил самого Эда объяснить, что случилось с его лбом? Тут было что-то не так. Что-то не так было и с местом происшествия. Если строительное оборудование пряталось на территории округа, то Эд должен был знать где. Он ведь каждый день прочесывал весь округ из конца в конец. Он знал, сколько места необходимо, чтобы спрятать все это. Он лично владел огромными складскими участками и с таким же самым, как и похищенное, оборудованием. Эд должен… Эд!

Резко развернувшись, Андреа опрометью бросилась прочь из полицейского участка, успев при этом лишь одной Агнес сообщить, куда именно она отправляется.

* * *

Спустя полчаса Андреа преодолела высокий забор из защитной сетки, натянутой вокруг принадлежавшего Эду Пиньону склада.

Человек, находившийся внутри, должно быть подумал, что она не одна, и поэтому даже не попытался бежать, когда Андреа открыла дверь и заглянула внутрь.

Она надела на него наручники и выслушала целый поток протестов арестованный уверял, что он не вор. Его наняли лишь для того, чтобы пригнать машину, только и всего. Ей оставалось лишь официально подтвердить эту версию у человека, нанявшего его – Эда Пиньона.

Андреа связалась по рации с Баком и попросила его подъехать к складу строительного оборудования, прихватив с собой заодно и хозяина. Не прошло и десяти минут, как у ворот припарковалась патрульная машина, в которой находились мэр, Льюис, Бак и пребывающий в подавленном состоянии Эд Пиньон.

Льюис отвез Андреа и ее пленника обратно в Аркадию, где они должны были установить все детали происшествия.

– А почему ты решила искать водителя именно здесь, Энди? – спросил Бак после того, как они привезли двоих подозреваемых в полицейский участок.

– Это была идея Сэма, – призналась она. – Какие-то его слова надоумили меня.

Ax да, Сэм! Бак, ты не выпустишь его? – спросила Андреа.

– А кто его там держит? Камера никогда не закрывалась. И вообще – ты его туда упекла, ты его и освобождай.

Сэм стоял там, где его оставила Андреа, и глядел теперь на нее с невообразимой тоской, прорезавшей его лицо глубокими морщинами. Его молчание еще больше усугубляло огромную ошибку, совершенную по отношению к нему. Андреа сказала, что он невиновен, но все же в ее душе таилась крошечная доля сомнения, скрыть которую ей так и не удалось.

Сэм уже давно знал правду. Неужели ему нужно было получить увечия, чтобы и она поняла. Андреа в своем представлении соткала нечто вроде защитного покрывала из Аркадии и ее обитателей, но вот один из них обманул ее ожидания.

Потупив взгляд, Андреа начала было давать Сэму объяснения:

– Это был Эд. Он использовал свой склад для хранения украденного оборудования…

– Неужели? – прервал ее Сэм. Даже сейчас Андреа говорила с ним почти официальным тоном, преподнося ему факты, тогда как ей следовало бы покаяться перед ним о своих подозрениях.

Она осеклась и прикусила нижнюю губу.

– Дела у Эда шли не так блестяще, как он уверял всех, – продолжил за нее мэр. – Для того, чтобы расширить площадь осваиваемых участков, ему потребовалось дополнительное оборудование, которое стоило денег, а их у него не было. Он не мог признаться в этом, особенно когда замаячила на горизонте политическая карьера. О его финансовых проблемах прослышали преступники и вскоре вступили с ним в сговор.

– Не думаю, что он до конца понимал, куда вляпался, – с извиняющей интонацией произнес Бак. – Он стал заложником своего собственного успеха. Ареста он никак не ожидал, но если бы такое и случилось когда-нибудь, Эд прикидывал про себя, что поскольку он якобы обручен с тобой, Энди, это гарантирует ему защиту. Его положение в обществе и занятие строительным бизнесом самым превосходным образом стало прикрытием его махинаций с Южной Америкой. Таким образом он получал все, что ему было необходимо.

– Но почему, Эд? – искренне возмутилась Андреа. – Почему ты так относился ко мне? Я думала, что мы с тобой друзья. Я не понимаю тебя.

– Ты мне очень нравилась, Андреа. Я знаю, что теперь ты мне не веришь, но это так. После аварии с трейлером и после твоего заявления о свадьбе с Сэмом я совсем потерял голову. Прости меня, – добавил Эд голосом, слегка дрожащим от волнения. – Я ведь собирался стать губернатором, а тебя сделать своей женой. Я не хотел причинить тебе боль… Я просто…

– Ах, Эд. Не надо. Что же ты все-таки сделал с Сэмом?

– По пути на пикник я заехал к нему, собираясь только сказать, что ты принадлежишь мне и чтобы он не строил насчет тебя никаких планов. Я не знал, что мне делать. Мой водитель исчез. Шериф вместе с людьми из ФБР прочесывали территорию округа. И тут я совсем потерял голову и ударил Сэма. Ты можешь в это поверить, Энди? Я в жизни никого никогда пальцем не тронул, но его я ударил. Я свалил его с ног, он упал и разбил лоб об электропилу, валявшуюся на земле. А потом, когда он появился на пикнике и я увидел рану у него на голове, то понял, что это мой единственный шанс…

Голос Эда вдруг оборвался, и он смущенно опустил глаза, уставившись в пол. На его лице был написан стыд – явное признание своей вины.

Андреа смерила его презрительным взглядом – его, человека, которому когда-то безоговорочно доверяла просто потому, что прожила вместе с ним целую жизнь в одном городе. Как же она ошибалась в нем! На пикнике она на какую-то безумную минуту почти поверила в то, что Сэм виновен. Как же ей теперь заслужить прощение Сэма?

– О, Сэм. – Андреа повернулась, чтобы извиниться перед тем, кого она посмела заподозрить в недобрых делах. Но его уже в камере не оказалось.

– Давай-ка за ним. Найди его, девочка, – потребовал Бак.

Уже в дверях Андреа увидела фигуру Сэма, медленно шагавшего по улице. Спина его была гордо выпрямлена. Две машины остановились, предлагая подвезти его, но он отказался.

Андреа не смогла броситься вдогонку за ним. То, что она натворила, простить было нельзя. Уже слишком поздно.

Глава 10

Андреа спустилась с крыльца и поднялась вверх по склону через освещенный лунным светом яблоневый сад. Она все еще никак не могла избавиться от душевной боли, заставлявшей слезы постоянно наворачиваться на глазах, стоило лишь ей дать волю воспоминаниям. Прошло уже целых три дня, но Сэма никто так больше и не видел. На телефонные звонки никто не отвечал. Даже Отису не удалось уговорить его остаться.

Тишину ночи вдруг взорвал хор цикад и сверчков. На ветвях деревьев плясали светлячки. Но умиротворенности и красоты больше не было. Андреа знала, что Баку не понятно ее поведение. Даже она сама не могла понять, почему позволила Сэму уйти из ее жизни. Сейчас он, должно быть, находится уже за пределами штата, бог знает где, но винить его за это она была не вправе.

Слегка откинув назад голову, Андреа прижалась затылком к стволу яблони, под которой Сэм когда-то поцеловал ее. Она отчаянно, изо всех сил старалась отогнать прочь воспоминания. Если не вспоминать об этом, будет не так больно.

– Ничего у тебя не выйдет, Энди.

– Бак! Что ты здесь делаешь? Тебе не следует так много ходить, не забывай о своей ноге.

– Со мной все в порядке, дочка. Но я больше не могу безучастно наблюдать за тем, как ты страдаешь.

– И у меня все будет прекрасно, поверь мне. – Она выпрямилась и постаралась занять такое положение, чтобы отец не мог видеть ее слез.

– Андреа, я раньше никогда не вмешивался в твою жизнь. Когда ты уехала из Аркадии, я сильно переживал, но отпустил тебя. Когда ты вернулась домой, молчаливая и убитая горем, я не стал допытываться у тебя о причинах. А потом здесь появился Сэм, и я увидел, что ты снова вернулась к жизни. И вот теперь я скажу тебе то, что мне следовало бы сказать давным-давно.

– Только, пожалуйста, не давай мне никаких советов, Бак. Мне нужно самой разрешить все свои проблемы.

– Это не только твоя проблема. Не забывай и обо мне. Я хочу рассказать тебе о твоей матери, ведь по-настоящему о ней никогда не рассказывал. Думаю, как раз настала пора.

Я встретил ее, когда находился в госпитале для ветеранов войны. Но любил я не ее, а другую. И она вышла за другого – то есть, получается, за меня. Ну, так вышло. Я всегда говорил тебе, что она оставила нас, потому что не выносила жизнь в маленьком городке. Это была ложь. Она бросила нас потому, что я все время напоминал ей о том, что выбрал ее не по любви, а как бы случайно. Знаешь, когда я понял, что люблю ее? После того, как отвез из нашего города.

– О, Бак. Мне так жаль. То есть, не меня жаль – мне тебя жалко. Ты должно быть очень сильно переживал.

– Идиотом я был, вот что я тебе скажу. Когда я понял это, мне нужно было тотчас же отправиться вслед за ней, но я не мог. Я струсил. Не повторяй моей ошибки, девочка. Если Сэм Фарли нужен тебе, поезжай за ним.

Андреа не была уверена до конца в том, что верит в рассказанную отцом историю. Она по достоинству оценила лишь причину, по которой он сделал это. Андреа и до этого знала, что ее мать была медсестрой в госпитале, где в ту пору лечился Бак. Год спустя, после того как мать уехала из Аркадии, она повторно вышла замуж, а спустя еще два года погибла в автокатастрофе. Все это Андреа было известно давно.

– Ох, пап, я не знаю. Тут все иначе. Сэм вовсе не такой, как ты. Он ни за что никогда не простит меня.

– Ну да, это твоя жизнь, и мне хотелось бы, чтобы ты осознала это.

Бак замолчал и неуклюже заковылял вниз по холму, тяжело опираясь на трость, которой теперь пользовался вместо костылей. Дойдя до ограды он остановился и, не оборачиваясь, сказал:

– Энди, ты же знаешь, я терпеть не могу вмешиваться в чужую жизнь. Я понимаю, что у тебя свои собственные проблемы, но думаю, мне хотелось бы сейчас прокатиться до Луизы Роберте.

– Сейчас? – удивилась Андреа.

– Именно! – решительно ответил Бак. – Ты слышала фразу: «Врач – исцелись сам»? Я, пожалуй, воспользуюсь своим собственным советом.

* * *

Андреа проводила отца до дома. Взяв портмоне и ключи, она направилась было к дверям, но потом остановилась и снова бросилась в спальню, прошлась расческой по волосам, подкрасила губы. Себе она сказала, что просто решила проверить, глядя в зеркало, не заплаканы ли у нее глаза.

Когда они подъехали к дому Луизы, Андреа спросила отца:

– Мне потом заехать за тобой, Бак?

– Не надо. Я вернусь, наверное, даже не сегодня, а завтра. Я думаю, мне стоит сказать тебе, что и Луиза из тех, кто в личной жизни когда-то сделал не тот выбор. Может быть у меня сейчас появился еще один шанс. Тебе тоже стоит подумать об этом, Энди.

Луиза? Андреа улыбнулась. Этот союз, Бак и Луиза, показался ей вполне уместным.

Она выпустила отца наружу и не спускала с него глаз до тех пор, пока он не скрылся в дверном проеме дома Луизы. Потом медленно выехала на своем «Бронко» на дорогу. Может быть Бак действительно прав, и ей следует попытать счастья? Андреа повернула машину в сторону дома Хайнсов. Ей казалось, что прошла целая вечность с тех пор, как она дождливой ночью впервые заехала сюда.

И тут же, как по мановению волшебной палочки, вдалеке прогрохотал раскат грома, и вспышка молнии расколола ночное небо. Приближалась гроза.

Андреа предполагала, что в доме Сэма будет темно, но когда подъехала ближе, то увидела слабый свет, просачивающийся между деревьев. Даже в темноте ей удалось разглядеть, что ставни на окнах были совсем недавно выкрашены ярко-желтой краской.

Порыв ветра ворвался на крыльцо дома, отчего свежевыкрашенные качели закачались взад и вперед. Сердце Андреа вдруг радостно забилось. Сэм был все еще здесь. Она долго сидела в машине, не зажигая света, пытаясь мысленно составить план действий, но в голове все перепуталось. Ей стало ясно, что придется просто войти в дом в надежде, что и он пожелает воспользоваться последним шансом.

Дрожа от волнения, Андрее поднялась по ступенькам крыльца черного хода. Она постучала в дверь, потом толкнула ее. На этот раз дверь оказалась не заперта. Волна радости и умиротворения захлестнула Андреа.

– Добрый вечер, шеф. Что же вы не заходите?

На какую-то долю секунды в темноте мелькнул огонек сигареты, а потом исчез. Она успела заметить, что Сэм без рубашки, а на поясе у него надето что-то белое, вроде передника.

Андреа распахнула дверь и вошла внутрь.

– Ты куришь, – как-то беспомощно проговорила она. – Я даже не знала об этом.

– А я и не курил раньше.

Теперь Андреа захлестнула волна неуверенности. В тишине ей было слышно его дыхание, а ее сердце колотилось так сильно, что, казалось, мужчина, стоявший напротив, слышит это. Мысли ее затуманились, и в голову лезли какие-то глупости.

– Я рад, что ты пришла.

– А я думала, что ты уже уехал. Где-то вдалеке раздался крик ночной птицы. Андреа никогда еще не чувствовала себя такой слабой и неуверенной, не знающей, что делать.

– Черт побери! – Отбросив сигарету, Сэм кинулся на кухню.

От этого его резкого движения Андреа невольно вскрикнула. Из середины дома послышался пронзительный скрип, потом крик и… какой-то непонятного происхождения шум.

– Чтоб им пусто было! Сгорело!.. Андреа отправилась на кухню, привлеченная раздававшимися оттуда звуками. Представшая ее взору картина не вписывалась ни в какие рамки. По всему полу кухни и по всем шкафам был рассыпан тонкий слой муки. Везде валялись смятые пустые пакеты из-под полуфабриката шоколадного печенья. На кухонном столе в беспорядке стояли открытая банка маргарина, полупустая банка с сахаром, почти полностью опорожненная галлоновая [2]2
  галлон единица объема и емкости, в США равная 3,785 л.


[Закрыть]бутыль молока, какие-то коробочки, баночки, пакетики, тарелки, стаканы… Господи, откуда все это взялось в его доме?

Посередине всего этого кухонного разгрома стоял Сэм Фарли – босой, в заляпанных мукой джинсах и кокетливо завязанном белом переднике. Интересно, зачем ему этот передник, подумала Андреа, если он руки все равно вытирает о штаны?

У ног Сэма валялся противень, а дюжина пригоревших печенинок рассыпалась по всей кухне. Сэм поднял глаза, и на его лице было написано полнейшее отчаяние.

– Я их сжег.

– Сэм, что ты здесь делаешь?

– А на что, по-твоему, это похоже? Пеку печенье. Такое, как раньше пекла моя бабушка.

Он нагнулся и принялся наводить порядок, сваливая все и в без того переполненное мусорное ведро, в котором виднелись липкие, недопеченные комки теста – результаты его предыдущих неудачных попыток.

Андреа медленно огляделась по сторонам. На полках, на обеденном столе, на подоконнике – везде – стояли тарелки и тарелочки с разнообразными сортами и видами печенья.

– Ой, Сэм! К чему тебе все это печенье?

– Разумеется к лимонаду, к чему же еще?

– Ax, да. И как это я сразу не догадалась?

– А еще они хорошо идут под музыку, да еще когда сидишь на парадном крыльце.

– И как долго ты собираешься осваивать эту кулинарную премудрость?

– Скажем так – если окрестным птицам мое печенье нравится, то ближайшую пару лет голод им не грозит. Вот уж никогда не думал, что печь печенье – это целая наука.

Он подошел к столу и принялся расставлять по местам свои продуктовые запасы.

– Хорошо, что ты все-таки наконец выбралась ко мне. У меня остался последний мешок сахара.

– Наконец выбралась к тебе? Ты хочешь сказать, что ждал моего прихода?

– Ждал. Часом раньше, часом позже. Это то самое доверие, о котором ты мне постоянно твердила. По-моему, тебе удалось убедить меня. Вот поэтому я запасся терпением и стал ждать.

Сэм поставил противень с печеньем на стол и, отведя взгляд в сторону, произнес:

– Андреа Флеминг, ты согласна выйти за меня замуж?

Девушку охватило чувство невообразимого счастья. Он ждал ее, знал, что она придет! Ей показалось, что сейчас из ее глаз брызнут слезы.

– Да, Сэм Фарли, я согласна выйти за тебя замуж.

Где-то совсем рядом прогромыхал раскат грома. Порыв ветра ударил в окна кухни. Деревья возле дома шумно зашелестели листвой.

Сэм поднял глаза и посмотрел ей прямо в лицо. – Потом развязал передник и бросил его на пол. Взгляды их встретились, и у Андреа екнуло сердце.

– А ты уверена во мне, моя милая Гроза? Я ведь тут все еще пришлый.

– Нет, Сэм, ты был прав, когда говорил об Аркадии. Это – обычный город, место обитания людей всякого рода, как хороших, так и плохих. А я была просто недальновидной дурой. Мне нужно было какое-то пристанище – и поэтому я вознесла Аркадию чуть ли не до небес.

– И все-таки ты совершенно не права, Андреа. Аркадия не самый райский уголок, но и у нее есть свои плюсы. Так считала моя мама. Это прибежище, которое предлагает Аркадия нам обоим – место, где матери по-прежнему пекут печенье для своих детей и сидят на качелях, рассказывая сказки. Мы нашли место, где можно лелеять нашу любовь, место, где можно обрести кров.

– Мой дорогой, замечательный Сэм! Я полагаю, что мы будем есть твое печенье завтра или, может быть, послезавтра. А сейчас я хочу, чтобы ты поцеловал меня. Ты знаешь, что происходит со мной, когда ты целуешь меня? Мне кажется, что мы только к завтрашнему утру сможем выбраться из спальни, чтобы полакомиться печеньем и лимонадом, сидя на качелях.

Сэм повернулся, выключил свет на кухне и сделал шаг в сторону девушки.

– Знаешь, Гроза, мне, похоже, больше не хочется печенья. Наверное, единственное, что мне нужно – это ты.

Андреа ахнула, когда он заключил ее в объятия. Когда же он поцеловал ее, она ответила ему долгим поцелуем. По крыше дома яростно забарабанили капли дождя. Молния прорезала небо, и в ночи раздался сотрясающий землю удар грома.

– Милая, мне так много хотелось бы тебе дать… – Его голос слегка охрип. – Я так люблю тебя, что хочу остаться в Аркадии и провести здесь всю оставшуюся жизнь рядом с тобой.

Молния снаружи ярко осветила окрестность, словно фейерверк рассыпался над озером. В этой буре была какая-то неистовая, буйная красота. То же самое можно было сказать и о Сэме. Андреа не хотела сдерживать дикую страсть мужчины, сжимавшего сейчас ее в своих объятиях. Она никогда прежде не испытывала такого счастья, и больше никогда это счастье не покинет ее. Она закружится вместе с ним в вихре любви. И пусть так будет всегда. Всегда, когда ему только этого захочется.