Текст книги "На закате (В объятиях заката)"
Автор книги: Сандра Браун
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 22 страниц) [доступный отрывок для чтения: 9 страниц]
– Спокойной ночи, Лидия.
Глава 8
Взяв стул, мужчина подсел к столу и разложил на его щербатой поверхности пожелтевшие листы бумаги. Его спутник расположился напротив, но прежде – в силу профессиональной привычки – обвел взглядом посетителей салуна.
– Виски?
– Да, пожалуйста, – рассеянно кивнул первый, продолжая изучать разложенные на столе документы.
Он так углубился в это занятие, что не заметил, как перед ним появились бутылка и два стакана, принесенные хозяином. И лишь когда Говард Мэйджорс придвинул ему до половины наполненный стакан, мужчина оторвался от бумаг. По выражению его лица было заметно, что он охвачен таким же смятением, как человек, очнувшийся от ночного кошмара. Одним глотком осушив виски, он потянулся за бутылкой и налил вторую порцию, хотя обычно ничего подобного себе не позволял. Спиртное обожгло желудок. Поморщившись, мужчина поднял на спутника налитые ненавистью глаза.
– Этот негодяй женился на моей дочери. – Он пристукнул кулаком по столу. Несмотря на аккуратно подстриженные ногти, это была типично мужская рука, а крепко сжатые пальцы красноречиво свидетельствовали о том, что этот человек привык к беспрекословному повиновению окружающих. Такого трудно провести, но если уж это случается, можно не сомневаться, что он сумеет отомстить. – Черт! Как подумаю, что они спят в одной постели… – Мужчина еще сильнее ударил по столу. Бумаги разлетелись в стороны, а виски колыхнулось в бутылке.
– Мне очень жаль, – сочувственно сказал Мэйджорс. – Вообще-то я узнал его еще по свадебной фотографии, но хотел убедиться точно. Сличив фотографию с этими плакатами, могу с уверенностью заявить – перед нами один и тот же человек, хотя теперь он отрастил усы. Агентство Пинкертона ищет его уже несколько лет, но пока безуспешно.
– Так, значит, его настоящее имя – Санни Кларк, – с горечью отозвался Вэнс Джентри. – Муж моей дочери – преступник, убийца, грабитель… Господи! – простонал он, проводя ладонью по лицу. Его аристократическое лицо, увенчанное белоснежной копной волос, исказилось до неузнаваемости.
Мэйджорс молча налил собеседнику виски, и тот снова залпом осушил стакан.
– Если с ней что-нибудь случится, клянусь, я убью этого негодяя! – воскликнул Джентри. – У меня давно руки чешутся. А ведь я сразу понял, что он мерзавец, еще в первый раз увидев его. С лошадьми, правда, он здорово обращался, потому я и нанял его. И вот результат…
– Первым делом, – с холодным профессионализмом прервал Вэнса детектив, – надо их отыскать.
– А что, если он уже расправился с моей девочкой, а драгоценности присвоил?
Джентри явно начинал входить в раж, чего Мэйджорс никак не желал допустить. Для поимки такого опасного преступника, как Кларк, нужна ясная голова – недаром тот долгие годы умело скрывался от правосудия. Но он, детектив Мэйджорс, достанет парня, если, конечно, Джентри не будет путаться у него под ногами.
– Едва ли он избавился от вашей дочери – не его стиль. Необузданный Кларк перед убийством не остановится, но только когда он загнан в угол. Прикончить человека просто так, из любви к искусству – это на него не похоже. Кроме того, вы сказали, что он обожал вашу дочь.
– Я сказал, что внешне это выглядело так. Но кто поручится, что у негодяя на уме? Они уехали за несколько недель до того, как я вернулся из Виргинии, – так мне доложили слуги. Представьте, ни записки, ни письма. Ничего! Разве так поступают любящие дочь и зять? Ведь даже неизвестно, куда он ее потащил…
– Мы их найдем, это я вам обещаю.
– Почему же до сих пор не нашли? – рявкнул Джентри. – Понаклеили плакатов вдоль всей Миссисипи, а толку чуть!
– Мы прекратили поиски, поскольку считали, что Кларк мертв. По нашим сведениям, во время ограбления банка он был ранен в перестрелке, и банда Джеймсов, по всей видимости, бросила его на произвол судьбы. Во всяком случае, в дальнейшем Джесс и Фрэнк действовали только вдвоем. О Санни не поступало никаких известий до вчерашнего дня, когда вы пришли в мой кабинет и показали свадебную фотографию вашей дочери и ее мужа Росса Коулмена. Полагаю, он залег на дно, отлежался, подлечился, а потом, изменив внешность, прикинулся добропорядочным гражданином.
Посуда на столе снова звякнула – на этот раз потому, что на него налетел какой-то пьяный субъект.
– Извиняюсь, – буркнул он и, доковыляв до соседнего стола, грузно опустился на стул. – Виски!
Джентри с отвращением смотрел на незнакомца. Тот был весь в грязи, одежда его слиплась от засохшей крови. Возможно, его нетвердая походка объяснялась не только количеством выпитого. К тому же от него исходил омерзительный запах давно не мытого тела. Джентри уже хотел предложить Мэйджорсу перейти в другое место и там продолжить беседу, но детектив заговорил первым:
– Кое-что мне все же удалось узнать. Мои ребята наткнулись на хижину в горах. К тому времени ее хозяин, Джон Сакс, уже месяц как был мертв. Никаких следов насилия. Скорее всего естественная смерть от старости. К сожалению, очевидной связи между этим человеком и Кларком не прослеживается. И еще… Примерно тогда же, когда исчезла ваша дочь, из графства Макминн отправилось несколько фургонов с переселенцами.
Джентри пренебрежительно фыркнул:
– Чтобы такой человек, как Росс… вернее, Санни… связался с караваном? Вы плохо его знаете, Мэйджорс! Этот негодяй – лучший наездник из всех, кого я когда-либо встречал!
– Об этом я слышал неоднократно от разных людей, – сухо подтвердил детектив.
– Фургоны тащатся еле-еле. Такая скорость не для моего бешеного зятя.
– Но там он в безопасности – обычный переселенец с женой. Таких сейчас много.
Джентри упрямо замотал головой:
– А я вам говорю, что, набив полные карманы золота, – а уж поверьте, драгоценности моей дочери не пустые стекляшки! – мерзавец попытается сбыть их в каком-нибудь крупном городе: Новом Орлеане, Сент-Луисе, Нью-Йорке. Значит, там и надо его искать.
– Даже если вы правы, у нас нет никаких следов.
– За это я вам и плачу, мистер Мэйджорс, – многозначительно напомнил Джентри. – Лично я отправляюсь в Новый Орлеан. Этот город мне хорошо знаком.
– Отлично. А я в Сент-Луис. Связь будем держать через мой офис в Ноксвилле. Тем временем я прикажу отпечатать плакаты с измененной физиономией Кларка.
– Нет! – решительно возразил Джентри. – Не хватало еще, чтобы все в округе узнали, что муж моей дочери – негодяй и преступник, похитивший к тому же наши фамильные драгоценности!
– Но без помощи местной полиции нам придется туговато.
– Зато это обезопасит Викторию. Впрочем, я ни разу не видел, чтобы он поднял на нее руку, иначе прикончил бы подонка на месте. Но сейчас Кларк загнан в угол, и неизвестно, что взбредет ему в голову. Надо постараться застать его врасплох.
– Пожалуй, вы правы. По отзывам очевидцев, молниеносной реакции этого парня могла бы позавидовать кобра. Поимка Санни Кларка – мое последнее задание перед уходом на пенсию. Мне не хотелось бы отягощать свою совесть убийством.
– Собаке собачья смерть.
От этой мрачной решимости Мэйджорса пробрал холодок. Он с трудом преодолел искушение предупредить своего клиента о том, чтобы тот не вздумал чинить самосуд. Кларка надо взять живым. Остается надеяться, что к моменту, когда они найдут Викторию Джентри и ее непутевого мужа, гнев отца иссякнет.
– Ну, в путь! – Поднявшись, детектив бросил на стол несколько монет. Мужчины надели шляпы и двинулись к выходу. Пьяный незнакомец с окровавленной головой тоже встал и с трудом обрел равновесие. Однако тут же, покачнувшись, как бы случайно рухнул на стол, который только что покинули Джентри и Мэйджорс. При этом его ладонь ловко сгребла монеты. Сумма значительно превосходила ту, которую он только что заплатил за свою выпивку. Его мутный взор скользнул по оставленным Джентри плакатам. Хотя читать он не умел, догадаться, в чем дело, не составило труда. Кажется, те двое толковали про какие-то драгоценности. Кто знает, может, эти пожелтевшие бумажонки чего-нибудь стоят… Верный своей привычке не проходить мимо того, что плохо лежит, пьяница машинально сунул плакаты в карман и, спотыкаясь, направился к двери. Вроде бы никто не заметил, как он подобрал деньги. Ну и отлично!
– Эй, мистер!
Черт! Значит, все-таки заметили…
– Вы мне?
– На вашем месте я бы сходил к врачу.
У пьяницы отлегло от сердца. Он осклабился, обнажив неровные желтые зубы.
– Непременно.
– Где это вас угораздило так поранить голову?
– Малость повздорил со своей хозяйкой. А у нее, как назло, под рукой оказался камень.
Хозяин салуна ухмыльнулся:
– Небось и вы в долгу не остались.
Ухмылка на лице незнакомца стала зловещей.
– Уж будьте покойны. – На самом деле он все еще не отомстил обидчице, но стоит ему до нее добраться, и она получит свое сполна.
Пьяница сделал шаг к двери и вдруг остановился, вспомнив еще одну деталь из разговора тех мужчин.
– Вы, случайно, не слыхали про фургоны, которые недавно отправились из графства Макминн?
– Боюсь, что нет, – покачал головой хозяин, вытирая стакан муслиновым полотенцем. – Впрочем, меня это не удивило бы. Весной у нас тут река разлилась, да так, что все затопило на много миль вокруг. Вот люди и спасаются – кто от воды, кто от войны, а кто от всего вместе. Сейчас многие перебираются на новые места.
Его собеседник задумчиво поскреб небритый подбородок. Караван фургонов с женщинами, детьми, домашним скарбом… Идеальное место для того, кто хочет спрятаться!
– Пойду прогуляюсь. Городок у вас больно красивый!
И он вышел на улицу, усмехаясь и гадая, когда словоохотливый простофиля хозяин обнаружит пропажу.
Лидия смотрела, как Росс чистит оружие. Волосы живописно падали ему на лоб. Росс склонился над пистолетом. Винтовка, должным образом смазанная, уже заняла свое место у стены. Лидия не разбиралась в таких делах, но именно этот пистолет наводил на нее ужас – длинный стальной ствол, холодный и блестящий, невольно внушал мысль о смерти. Поднеся дуло к лицу, Коулмен дунул внутрь и снова начал любовно полировать металл мягкой тканью.
Первый день после свадьбы был небогат событиями. Погода по-прежнему не радовала, но хотя бы дождь прекратился. Снаружи было холодно и сыро, поэтому большую часть дня Лидия провела в фургоне. Росс поднялся на рассвете и начал рыться в ящиках и коробках. Не решаясь спросить, чем он занят, Лидия притворилась, что спит. Потом, встав, обнаружила, что все вещи, принадлежавшие Виктории, бесследно исчезли. Что сделал с ними Росс, осталось тайной.
Сейчас взгляд Лидии был прикован к черным и густым волосам Росса, закрывавшим его шею и уши. Должно быть, они очень приятны на ощупь, хотя дотронуться до них она вряд ли отважится, даже если он позволит. Впрочем, Лидия в этом сомневалась. Муж вел себя с ней вежливо, но сам никогда не начинал разговор и, разумеется, не прикасался к ней.
– Расскажите мне о вашей земле и Техасе, – попросила она, когда затянувшееся молчание стало действовать ей на нервы.
– Да я и сам о ней ничего толком не знаю, – признался Росс и кратко повторил то, о чем рассказывал Буббе. – Правда, у меня есть описание. Его прислал землемер по просьбе Джона Сакса.
Приятное сознание того, что у него есть своя земля, несколько смягчило Росса, и он стал словоохотливее.
– Там очень красиво: широкие поля, много воды. Речушка протекает прямо посередине участка. А в двух рощах растут дубы, ясени, орех пекан, сосны, кизил…
– Мне нравится кизил весной, когда он в цвету! – радостно воскликнула Лидия.
Росс невольно улыбнулся в ответ и тут же снова склонился над пистолетом.
– Первым делом я построю загон для лошадей и небольшой временный домик для нас. – Он сам не понял, почему у него вдруг вырвалось это слово, и украдкой бросил взгляд на Лидию. Казалось, она ничего не заметила. Прижав головку Ли к своей груди, молодая женщина рассеянно теребила кудри малыша. На мгновение Росс пожалел о том, что не его голова покоится на этих соблазнительных холмиках, не его волос касается нежная рука и не на него устремлен этот любящий взгляд.
Поерзав на скамеечке, продолжил:
– Ну а к зиме обзаведемся настоящим домом. Конечно, ничего шикарного не обещаю, – с нажимом уточнил Росс, давая понять, что и от него самого ничего особенного ожидать не следует.
Лидия подняла на мужа глаза, в которых светился немой укор.
– Мне любой подойдет.
Коулмен с удвоенной энергией взялся за пистолет.
– К весне, надеюсь, все кобылы дадут потомство. Вот тебе и начало конной фермы! Кто знает, может, мне удастся кое-что подзаработать, продавая лес или одалживая Счастливчика соседям для случки…
– Уверена, у вас все получится.
Росс предпочел бы, чтобы она не была так уверена – оптимизм Лидии невольно передался ему. Он почувствовал, как от заманчивых перспектив у него начинает кружиться голова. Подумать только – своя плодородная земля, густой лес, конная ферма… А главное – ему больше не придется постоянно поглядывать через плечо, опасаясь, что его кто-нибудь узнает. В Техасе он чужак. Шансы встретить там знакомых практически равны нулю.
Все еще во власти этих размышлений, Росс вставил на место ствол, проверил барабан и, крутанув пистолет на указательном пальце, прицелился в воображаемую мишень.
Лидия с восхищением наблюдала за его движениями. Поймав на себе ее выразительный взгляд, Росс опомнился и поспешно сунул пистолет в кобуру.
Лидия нервно облизнула губы.
– Далеко ли ваша земля от Джефферсона?
– Верхом – полдня, в фургоне – целый день. Во всяком случае, если судить по карте.
– Что мы будем делать, когда доберемся до Джефферсона?
Из разговоров попутчиков Лидия уже знала, что Джефферсон – второй по величине город Техаса, внутренний порт, расположенный на северо-востоке штата. По воде идет бойкая торговля – гребные суда доставляют в город разнообразные товары с востока и из Нового Орлеана, а назад везут хлопок. Те, кто намеревался двинуться на запад, в глубь штата, именно в Джефферсоне закупали фургоны и другое необходимое снаряжение.
– Первым делом продадим фургон. Я слыхал, там на них большой спрос, так что проблем не будет. А себе купим повозку попроще.
Лидия слушала вполуха – ее мысли были заняты другим.
– Хотите, я подстригу вас?
– Что?
– Волосы у вас отросли и падают на глаза. Хотите, я их подрежу?
Росс считал, что это не самая удачная мысль. Более того – был уверен, что крайне неудачная.
– Но ведь у тебя руки заняты, – попытался увильнуть он, намекая на Ли.
Девушка рассмеялась.
– Ему давно пора спать. Я его совсем разбалую, если буду постоянно держать на руках. – И она склонилась над корзинкой.
Росс загляделся на ладную фигурку в блузке и юбке, купленных накануне по его просьбе. Он расщедрился не случайно. Не хватало, чтобы злые языки судачили о том, что, мол, Росс Коулмен не способен содержать жену! И уж тем более каждому показалось бы странным, если бы новоиспеченный муж вздумал спать не в фургоне, рядом с молодой женой, а под ним. Не сомкнув сегодня глаз до рассвета, Росс не представлял себе, сколько бессонных ночей еще выдержит, но гордость не позволяла ему сдаться. Что ж, через некоторое время можно будет вернуться на старое место. Тогда это уж точно не вызовет подозрений – многие мужчины ночевали на улице, уступая фургоны женам и детям.
Лидию ее новый гардероб приводил в восторг. Она по десять раз на дню перекладывала вещи, только чтобы полюбоваться ими. Глядя на нее, Росс никак не мог понять, выросла эта девушка в роскоши и внезапно обеднела или вообще никогда не имела приличной одежды. В сущности, он ничего не знал о своей так называемой жене. Впрочем, как и она о нем. Да и все остальные тоже.
Ему известно одно: что у нее был мужчина. Эта мысль приводила Росса в бешенство. Кто он и где находится сейчас? Каждый раз, глядя на Лидию, Росс воображал, как этот неведомый незнакомец целует ее, ласкает грудь, зарывается лицом в каштановые волосы, сливается с ней. Но больше всего Росса терзало то, что временами этот воображаемый образ мужчины приобретал его собственные черты.
– У вас есть ножницы?
Росс кивнул, досадуя на то, что уступил ее прихоти, и предвкушая очередную бессонную ночь. Он так же страстно хотел ненавидеть Лидию, как и лечь с ней в постель.
Подав девушке ножницы, Росс уселся на скамеечку. Лидия обернула полотенцем его шею и, отступив на шаг, критически оглядела неухоженную голову мужа.
Едва она коснулась первой пряди, Росс нервно схватил ее за руку.
– Надеюсь, ты не зарежешь меня? Хоть знаешь, как это делается?
– Конечно, – задорно откликнулась она. – Кто, по-вашему, стрижет меня? – Заметив, как побледнел ее «клиент», Лидия рассмеялась. – Боитесь, да? Ну ничего. Я вас не изувечу. – И она приступила к работе.
Волосы оказались на ощупь точно такими, как и предполагала Лидия, – густыми, жесткими и вместе с тем шелковистыми. Желая продлить удовольствие, Лидия возилась с ними гораздо дольше, чем требовалось. Темные пряди уже усеяли пол фургона, а она все колдовала над головой Росса. Ему стоило огромных усилий сдерживаться, когда Лидия, наклоняясь вперед, касалась его грудью или невзначай задевала плечо. Клочок волос упал Россу на ухо, и девушка осторожно сдула его. Росс чуть не подскочил.
– Ты что делаешь? – вскричал он, чувствуя, как откликается его тело на ее теплое дыхание.
Лидия оторопела:
– Я? Ничего. Неужели я вас поранила?
– Да нет, – буркнул Коулмен. – Давай побыстрее. Мне уже надоело тут сидеть.
У нее упало сердце. Все шло так хорошо, и вот на тебе… Почему он вдруг рассердился? Чем она не угодила ему?
Росс сидел и думал, когда же кончатся его мучения. По наивности он полагал, что дело ограничится затылком, но нет, Лидия решила привести в порядок и челку. Обогнув скамеечку, она остановилась перед Россом, и тому ничего не оставалось, как раздвинуть колени, чтобы ей было сподручнее орудовать ножницами.
Теперь ее груди были прямо перед его глазами, соблазнительные и манящие, как спелые персики. О боже, что за мука! Он весь вспотел. Каждый раз, когда Лидия наклонялась, Росс ощущал ее аромат и слышал шуршание одежды, скрывавшей грациозное тело, тайны которого так манили его.
– Почти готово, – объявила девушка и нагнулась, чтобы подровнять волосы надо лбом.
Росс заерзал на сиденье, как на горячей сковородке. Чтобы добраться до нужного места, Лидия подняла руки, и ее грудь обрисовалась еще отчетливее. Одно движение, и он смог бы зарыться лицом в эту восхитительную нежную грудь, вдохнуть неповторимый запах, коснуться сосков губами.
Ненавидя себя в эту минуту, Росс пытался припомнить, желал ли когда-нибудь так же Викторию, хотелось ли ему хоть раз дотронуться до ее груди просто ради удовольствия. Пожалуй, нет. Его жена была не из тех, кто способен разжечь в мужчине страсть. Занимаясь с ней любовью, Росс преисполнялся благоговением. Он входил в ее тело, как в церковь, ощущая легкий стыд оттого, что недостоин этой чести и что своим вторжением оскверняет храм, где не место плотским желаниям.
В том, что испытывал Росс сейчас, напротив, не было ничего возвышенного. Лидия будила в нем откровенную чувственность, возможно, в силу своей профессии, хотя сама она отрицала, что занималась чем-то подобным. Вероятно, это один из ее трюков – соблазнять мужчину, выглядя при этом невинной девушкой.
Ну, с ним такой номер не пройдет!
– Усы тоже не мешало бы подстричь.
– Что? – Ее слова застали Коулмена врасплох. Он не слышал ничего, кроме стука собственного сердца, и видел только пленительные женские формы у себя перед носом.
– Я говорю про усы. Осторожно, не двигайтесь! – Лидия наклонилась, от усердия высунув язык, и приступила ко второй фазе стрижки.
Вид у нее был довольно комичный, но Росса занимало не лицо, а шея молодой женщины. У основания, в ложбинке, кожа была кремовой, а ниже, у самого выреза блузки, напоминала белоснежный бархат. Интересно, чем пахнет ее грудь – жимолостью или магнолией?
Когда она прикоснулась к его усам, Россу показалось, что ее пальцы легли на оголенные нервы. Ножницы защелкали по волоскам, а палец скользнул по верхней губе. Тогда, чтобы не взорваться от страсти, Росс оттолкнул руку Лидии и отрывисто бросил:
– Хватит.
– А как же второй ус?
– Я сказал, хватит, черт побери! – Сорвав полотенце, он швырнул его на пол. – Не забудь убрать весь этот мусор.
Лидия, ошеломленная его грубостью, быстро овладела собой, но теперь ее охватил гнев. Сунув ножницы ему в руку, она отчеканила:
– Ваши волосы, вы и убирайте. Слово «спасибо» вам, похоже, незнакомо!
Взметнув юбкой, девушка удалилась в свой угол, торопливо разделась и забралась под одеяло. Россу ничего не оставалось, как взяться за щетку.
Следующий день выдался на удивление солнечным. А еще через день караван пересек Миссисипи.
Когда фургоны один за другим стали спускаться по склону к мутной воде, из груди путешественников вырвался ликующий крик. Мистер Грейсон, собрав с каждого деньги, заплатил за переправу. Было решено, что два парома будут перевозить зараз фургоны со всем содержимым.
Лидия пребывала в таком же восторге, как и другие, пока не увидела реку. Даже необъятный океан, вероятно, меньше испугал бы ее. Прижимая Ли к бешено колотящемуся сердцу, девушка с опаской наблюдала за тем, как погрузили первые фургоны и закрепили колеса толстым канатом. Вскоре паром двинулся в путь, рассекая темную воду.
Неприятные воспоминания детства волной накатили на Лидию. Девушке вдруг показалось, что пахнущая затхлостью вода попала ей в рот и не дает дышать. В тот страшный день все так и было…
…Целую неделю Лидия ждала этой поездки. Им с мамой нечасто удавалось выбраться в город, а в тот день выдался такой случай. Первым делом предстояло пересечь на пароме реку Теннесси. Опершись на поручни, девочка любовалась тем, как танцуют в воде солнечные зайчики, и вдруг Клэнси словно невзначай задел ее плечом. Удар был совсем слабым, но Лидия, потеряв равновесие, упала в воду.
Ей с трудом удавалось держаться на поверхности. Промокшие насквозь платье и нижняя юбка упрямо тянули ее на дно. Немного придя в себя, она увидела Отиса Рассела и Клэнси, которые громко хохотали и явно наслаждались ее беспомощностью. Рядом с ними стояла мать и умоляла спасти дочку, но мужчины и ухом не вели. Более того, когда Лидия все-таки уцепилась за край дощатого парома, Клэнси носком сапога сбросил ее руку. Девочке показались вечностью те несколько минут, когда она барахталась в реке. Мать, так и не дождавшись помощи от мужчин, сама попыталась вытащить дочь, но Клэнси грубо отпихнул ее. Лидия была уверена, что утонет, но в этот момент негодяй ухватил ее за волосы и рывком выдернул из воды.
– Ну что, наплавалась? – издевательски осведомился он.
С тех пор прошло почти десять лет, но Лидия до сих пор помнила, какой ужас обуял ее, когда вода хлынула ей в ноздри, в уши, в рот, лишив возможности дышать. И теперь, вглядываясь в мутные воды Миссисипи, она спрашивала себя, осмелится ли вообще ступить на шаткие доски…
И тут к ней подошел Росс:
– Мы следующие. Когда поднимешься на паром, отойди с Ли в сторонку, чтобы вас не задели. Лэнгстоны переправляются вместе с нами.
– Росс! – окликнула она мужа, видя, что он уходит.
– Что такое? – В его голосе слышалось нетерпение.
– А… а где вы будете?
– С лошадьми.
Лидия, бледная от волнения, машинально кивнула.
– Ну да, конечно.
Он удивленно посмотрел на нее и тут же отошел, чтобы поскорее закончить погрузку. Ступив на утлое суденышко, Лидия быстро отодвинулась от края и крепче прижала к себе Ли. Вскоре к ней присоединилась Ма. Юные Лэнгстоны сгрудились у поручней. Подобное приключение выпало детям впервые в жизни, и они намеревались насладиться им сполна. Снабдив своих отпрысков надлежащими наставлениями по части безопасности, миссис Лэнгстон решила не мешать им.
Когда они проделали примерно треть пути, до Лидии донесся звонкий голосок Мэринелл:
– Посмотри-ка! Там, в воде, что-то плывет!
Лидия попыталась уклониться, ссылаясь на то, что должна охранять Ли, но Ма решительно отобрала у нее малыша.
– Я сама его подержу. А ты сходи, развлекись немножко. Ты ведь тоже еще ребенок.
Не желая показаться трусихой, Лидия на дюйм придвинулась к краю. Она отчаянно искала глазами Росса, но он словно испарился. Чтобы доставить детям удовольствие, Лидия через силу улыбнулась, хотя вид качающейся на волнах корзины ничуть не развеселил ее. Глядя на пенные буруны, лизавшие края парома, она представляла себе зияющую бездну внизу. Лидия вздрогнула, вообразив, как эта огромная темная толща воды смыкается над ее головой.
Видение было таким ярким, что девушка, не помня себя, в панике бросилась бежать и чуть не сбила с ног лэнгстоновских детишек. Ноздри ее раздувались, глаза были широко открыты, легкие работали, как кузнечные мехи. Она успокоилась, только когда забралась в фургон и ничком повалилась на пол.
Ма, наблюдавшая эту сцену, приказала детям оставаться на месте, поскольку все они, как стайка перепуганных цыплят, устремились за девушкой.
– Пойди приведи мистера Коулмена, Атланта. Скажи, что за его лошадьми присмотрит Люк.
Через несколько секунд примчался Росс, по привычке держа пистолет наготове.
– Что случилось?
– Лидия…
– Где она? Что с Ли?
– С ним все в порядке. Ваша жена в фургоне, мистер Коулмен.
Росс одним прыжком очутился внутри и увидел скорчившуюся в углу фигурку. Закрыв лицо руками, Лидия истерически рыдала.
– Какого черта… – начал он и осекся. Отбросив шляпу, Росс опустился на колени перед женой. Он хотел обнять ее за плечи и успокоить, но в последний момент отдернул руку. – Лидия! Ты напугала всех до смерти. В чем дело?
Как и большинство мужчин, Росс считал беспричинные слезы нелепостью. Не дождавшись ответа, он начал терять терпение.
– Ради бога, Лидия, что произошло? Ты упала? Ушиблась?
Почему она закрывает лицо? Росс попытался отвести ее руки, но это ему не удалось.
В отчаянии он схватил девушку за плечи и начал трясти. Словно во сне, Лидия подняла на него затуманенные глаза и, вцепившись в рубашку, пролепетала:
– Пожалуйста, не сталкивайте меня в воду… Прошу вас…
Росс взирал на жену в немом изумлении. Ему случалось видеть, как люди бледнеют под дулом пистолета, за секунду до смерти, но даже тогда их лица не выражали такого ужаса. Казалось, глаза Лидии состоят из одних зрачков. Губы побелели как мел. В ее лице не было ни кровинки.
– Ну-ну, успокойся, – ласково пробормотал Росс и сам не заметил, как обхватил ее лицо ладонями. – О чем ты говоришь?
– Река, река, – бессмысленно повторяла Лидия, не выпуская его рубашку.
– Никто не столкнет тебя в реку. Ты в безопасности.
Она судорожно глотнула и облизнула губы. Грудь ее высоко вздымалась.
– Росс? – Это прозвучало как вопрос. Казалось, несчастная силится узнать, кто перед ней.
– Да, это я.
Тело Лидии обмякло, голова уткнулась ему в грудь. Оба не двигались, пока ее дыхание не стало ровным.
– С чего ты взяла, что кто-то хочет столкнуть тебя в реку? – шепотом спросил Росс.
Она подняла на него бездонные глаза – манера, то раздражавшая, то завораживавшая Росса, – и прерывисто вздохнула. Он осторожно вытер пальцем ее залитые слезами щеки. Потом палец переместился туда, где ему давно хотелось побывать, – на влажные губы Лидии.
Росс знал, что сейчас поцелует ее, но не мог совладать с собой. Стало быть, так предначертано свыше, а противиться желаниям богов значило бы искушать судьбу. Утешаясь мыслью, что действует не по своей воле, он медленно склонил голову навстречу этому соблазнительному рту.
Слегка прикоснувшись к губам Лидии, Росс почувствовал, как ее пальцы крепче вцепились ему в грудь. Не в силах больше сдерживаться, он отклонил ее голову и прильнул к губам, дожидаясь, пока она раздвинет их.
Сердце бешено стучало у него в груди, но Росс не торопился, наслаждаясь ее дыханием, упиваясь им.
Внезапно паром качнуло волной от проходившего мимо парохода. Не удержав равновесия, Лидия упала навзничь, а Росс очутился сверху. Его пылающие изумрудные глаза блуждали по ее лицу, шее, груди, пока не вернулись к губам, которыми он еще не успел насладиться. Лидия лежала под ним безмолвно, не шевелясь и словно отдаваясь в его власть. Росс телом ощущал упругую податливость крутых холмиков ее грудей.
Он снова жадно прильнул к губам Лидии. В этом Россу не было равных. Целоваться его научила подруга матери, тоже проститутка, причем тогда ему было всего тринадцать. В отсутствие клиентов девица решила поразвлечься и затащила подростка в свою комнату. Именно она показала ему, как добиться нужного результата, работая языком так, словно слизываешь мед. Ученик оказался на редкость способным. Вероятно, у него был прирожденный талант к такого рода занятиям, и еще до наступления темноты он в совершенстве овладел искусством целоваться. Как ни странно, кое-что почерпнула и проститутка.
Все свои знания и многолетний опыт Росс вложил в этот поцелуй – слишком долго он ждал его.
Действительность превзошла все ожидания. У Лидии оказался изумительный рот, сладкие и влажные глубины которого Росс с наслаждением исследовал. Он припал к этим губам, как путник, томимый голодом и жаждой. Его язык скользил то по ровному ряду белоснежных зубов, то по нежному своду нёба, то по трепещущим губам. Упиваясь ее ароматом, Росс никак не мог напиться.
Он и сам не заметил, как из его горла вырвался неистовый стон желания. Услышав этот звук, Росс удивился – что бы это могло быть?
Но, осознав источник звука, мгновенно отпрянул. На него по-прежнему пристально смотрели огромные глаза, но в них уже не было страха. Губы Лидии покраснели и вспухли, кожу вокруг рта слегка поцарапали его усы.
Никогда еще Росс не отдавался поцелую так самозабвенно. Эта девушка заставила его забыть обо всем, даже о Виктории.
Он вдруг вскочил, водрузил на голову шляпу и, не решаясь взглянуть на Лидию, устремился к выходу. У двери фургона его поджидала Ма.
– Ну что?
– Все в порядке, – буркнул Коулмен и поспешно удалился, сопровождаемый многозначительной улыбкой миссис Лэнгстон.
В тот же вечер в лагере переселенцев состоялось грандиозное празднество. Из футляров были извлечены скрипки, повсюду слышалось пение. Огромный кувшин с виски пустили по кругу, и мужчины угощались по очереди. Даже детям позволили лечь попозже. Завтрашний день сулил новые испытания, но сегодня все радовались тому, что грозная Миссисипи осталась позади.
Этот день оказался памятным и для Лидии. Благодаря Россу она поняла, что поцелуи не всегда отвратительны и порой ласки мужчины таят в себе неизъяснимое очарование.
И еще этот день запомнился ей потому, что у нее пропало молоко.
