Текст книги "Дядя Федор и Кубок Огня (СИ)"
Автор книги: Самат Сейтимбетов
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 5 страниц)
Он уже собирался ответить Матроскину, когда дверь открылась и вошла девушка, в школьной форме Шармбатона. Приветливо улыбнулась, демонстрируя белые ровные зубы, и грациозно села в одно из кресел. Длинные серебристые волосы рассыпались по спинке кресла, девушка откинулась, эффектно закинув ногу на ногу.
– У нее синие глаза, как у тебя, дядя Федор, – заметил Матроскин.
– Наверное, она чемпион от Шармбатона, – откликнулся тот.
Девушка немного нахмурилась, услышав их разговор, и спросила что-то, мелькнули знакомые слова «Дурмштранг» и «чемпион».
– My name is uncle Fedor, – автоматически ответил дядя Федор (меня зовут дядя Федор, англ.).
– My name is Fleur Delacour, nice to meet you, – сказала девушка, с сильным акцентом, придававшим ей особого шарма. (Меня зовут Флёр Делакур, приятно с вами познакомиться, англ.)
– Надо учить английский, – помрачнел дядя Федор, – иначе никаких связей установить не удастся. Завтра же с утра отправимся в библиотеку и... надо будет поговорить с дядей насчет применения зелий.
– Да уж, наверное, не откажет, – промурлыкал Матроскин, – ему страсть как хочется, чтобы Дурмштранг победил!
Реплика от Флёр и вопрос от дяди Федора остались невысказанными: пришел чемпион от Хогвартса. Привлекательный, высокий парень кивнул и молча уселся в кресло, через одно от Флёр, которая тут же переключила свое внимание на него. Но тут за дверью послышался сильный шум, крики, затем вбежал, почти влетел Игорь Каркаров. За ним растерянно вошел невысокий паренек со шрамом на лбу. Втиснулась огромная мадам Максим, и под конец – два мага из Министерства, объявлявших о Турнире, Альбус Дамблдор и Аластор Грюм. Вращающийся глаз его остановился на Матроскине на мгновение, и кот опустил взгляд, заметив при этом, что деревянная нога Грюма опирается об пол когтистой лапой.
Началась перепалка, Матроскин тихо переводил дяде Федору, который, к своему удивлению, улавливал знакомые слова и где-то с пятого на десятого, но все же улавливал смысл происходящего. Мало того, что Кубок выбрал четырех Чемпионов вместо трех, так двое из них были из Хогвартса: пришедший первым – Седрик Диггори, и паренек со шрамом – знаменитый Гарри Поттер. Тихий и подавленный паренек в очках и со шрамом на лбу никак не выглядел тем грозным и огнедышащим победителем Темного Лорда, каким он представала в байках, пересказываемых учениками Колдостворца, и поэтому дядя Федор был изрядно озадачен.
Затем и имя самого Федора начало мелькать в перебранке, и Каркаров перешел из нападения в оборону. Несовершеннолетний чемпион от Дурмштранга, да еще и ученик другой школы! Горячо возмущалась мадам Максим, и что-то выкрикивала Флёр, и дядя Федор ощущал, что у него уже голова идет кругом от скопившейся враждебности, перепалки, от готовности окружающих вцепиться в глотки друг другу.
Потом страсти немного утихли, директора договорились, и дядя Федор, совершенно разбитый, отправился в сопровождении дяди обратно на корабль. В голове гудели крики, мелькали лица, и крутилась мысль о первом испытании. Двадцать четвертого ноября, испытание на отвагу, какое именно – неизвестно, в этом вся суть, встретиться с незнакомой опасностью и победить.
В каюте он повалился на кровать и почти сразу уснул.
Матроскин же, ощущая свою вину перед дядей Федором и желая посодействовать победе, отправился в Хогвартс немного осмотреться и разнюхать о задании и обстановке вокруг.
– Привкус, – дядя Федор почмокал губами, подбирая сравнение, – как у Муркиного молока, которое скисло, но не окончательно.
– Ничего, простокваша полезна, – мяукнул Матроскин.
Дядя Федор, собравшись с духом, допил остатки зелья.
– Теперь в библиотеку! – провозгласил кот. – Идем, я покажу!
– Когда это ты, ик, успел? – удивился дядя Федор.
– Побродил тут ночью, пообщался с котами... и кошками, – загадочно ответил Матроскин.
В библиотеке было тихо и пусто, старушка взяла записку, вчиталась подслеповато в почерк Каркарова, и махнула рукой вправо, после чего снова начала клевать носом. Матроскин задумчиво прошелся вдоль стеллажей туда и сюда, потом выбрал очень толстую книгу и принес ее дяде Федору.
– Читай!
– Словарь?
– Мурмяуконечно! – Матроскин горделиво потер лапами. – Это зелье улучшения памяти! Запомнишь весь словарь и сразу начнешь говорить!
– Где ты его взял? – удивился дядя Федор, и пояснил. – В смысле, где ты взял такое зелье?
– Одолжил под честное слово кота – джентльмена, – еще более загадочно ответил Матроскин, и пристукнул лапой по книге. – Надежное средство! Проверено поколениями школьников!
Дядя Федор скептически посмотрел на фолиант толщиной с его руку, но все же открыл и начал читать.
– I'm sorry, but may I ask you about your cat? – раздался голос, и дядя Федор оторвался от словаря (Прошу прощения, но могу я спросить про вашего кота? Англ.)
Он помотал головой, ощущая резь в глазах и ломоту во всем теле, и тут же с удивлением осознал, что понял все слова, которые ему сказали. По отдельности, конечно, но все же понял!
– Матроскин – работает! – не удержался от возгласа дядя Федор.
Он тут же повернулся к тому... той, что обратилась к нему с вопросом, и сказал, отчетливо артикулируя.
– Sorry! My english is very bad! Ask! (Извините! Мой английский очень плох! Спрашивать! Англ.)
– Мой рюский not better, – ответила девушка и представилась. – Гермиона Грейнджер! (не лучше, англ.)
Дядя Федор узнал ее – именно у нее на руках сидел огромный рыжий кот, когда делегация Дурмштранга прибыла в Хогвартс. Потом до него дошло, что она произнесла часть слов по-русски, а также то, что он взял вот и ответил на английском. Радость и смущение вспыхнули в дяде Федоре, перекрывая даже головную боль, потихоньку нарастающую с каждой секундой.
Наступила неловкая пауза, и чтобы хоть как-то заполнить ее, дядя Федор сказал.
– Вы лучше самого Матроскина спросите.
– Кто есть Матроскин? – удивилась Гермиона.
– Это я, – вальяжно запрыгнул на стол кот. – Видите, кот – всем котам кот!
– Мой Живоглот не хуже! – запальчиво воскликнула девушка, и тут же смутилась. – Правда, он не разговаривает. А вы анимаг, научившийся говорить в звериной форме?
– Нет, я просто кот, – промурлыкал Матроскин, – просто меня один академик разговаривать научил!
Никто уже не обращал внимания, что они говорят на дичайшей смеси неправильного английского с неправильным русским и регулярно заглядывают в словарь, каждый в свой. Гермиону интересовало всё, и особенно, как дядя Федор сумел обойти возрастную черту. Потом она услышала, что дядя Федор – ученик Колдостворца и подпрыгнула на стуле, засыпав вопросами о магии и отличиях между школами. Дядя Федор, как мог, отвечал, Матроскин помогал, в меру сил.
А потом дядя Федор застонал, схватился за голову и упал под стол.
– Умственное перенапряжение, – сердито заявила мадам Помфри, целительница Хогвартса. – Кто ему дал зелье?
Гермиона и Матроскин не ответили, и мадам Помфри погрозила им пальцем на прощание, после чего выставила из медпункта.
– Ой! – воскликнула Гермиона. – Я же все пропустила! Забыла!
Она схватилась в отчаянии за голову и дернула, в результате чего копна волос превратилась в торчащий во все стороны куст. Спохватилась, извинилась и убежала торопливо. Матроскин задумчиво проводил ее взглядом и отправился в другую сторону. Сомнения и виноватые мысли, вызванные ситуацией с дядей Федором, грызли кота изнутри и он чувствовал, что надо отвлечься. Заняться каким-нибудь делом, не говоря уже о том, чтобы еще раз попытаться разузнать о сути задания первого тура.
Обнюхавшись и осмотревшись, сопоставив карту замка в голове, Матроскин уверенно направился вниз, к каморке Аргуса Филча. У завхоза всегда есть работа – это раз, и кому, как не завхозу, быть в курсе происходящего в замке, это два. Ну и конечное же, где хозяйство, там и деньги, а больше денег Матроскин ценил только дядю Федора.
– Твои подозрения, смешны, Рон! – кричала Гермиона. – Имя чемпиона Дурмштранга тоже подбросили в кубок!
– А откуда ты знаешь, что он его не кидал? Он сам тебе об этом сказал?
– Да! Сегодня в библиотеке! Дядя Федор сидел и учил английский, так как он его не знает! Он несовершеннолетний, как и Гарри, и не мог сам кинуть имя в Кубок! Ты же видел, что случилось с Фредом и Джорджем, когда они решили обмануть возрастную черту? Так почему ты считаешь, что Гарри смог бы обмануть магию Дамблдора?
– Потому что ему хотелось славы, денег и стать Чемпионом! А может даже, и пообниматься с Флёр! – крикнул Рон, приписывая Гарри свои мечты. – И он не поделился этим секретом со мной, своим лучшим другом!
– Рон! Имена двух несовершеннолетних Чемпионов подбросили в Кубок! Дядя Федор вообще не из Дурмштранга!
– Да что ты заладила все дядя Федор, дядя Федор! Иди це..., – Рон осекся и поправился, – иди, сиди с ним в библиотеке тогда, раз этот дядя Федор тебе дороже лучших друзей!
– Дурак! – топнула ногой Гермиона. – И не смей обвинять Гарри! Ему предстоит участие в опаснейшем задании, а я сегодня даже не успела найти ему подходящих заклинаний!
– И почему же это лучшая ученица Хогвартса не успела этого сделать? – ядовито осведомился Рон.
– Я... я болтала с дядей Федором и его котом, – покраснев, смущенно ответила Гермиона.
– Все ясно, – мрачно сказал Рон, после чего развернулся и ушел.
Гермиона, расстроенная и почти заплаканная, осталась сидеть в гостиной Гриффиндора.
Из темноты, сверкая зелеными глазищами, величественно и вальяжно вышла кошка.
– Мадам, ваше надежное зелье оказалось с изъянами и уложило моего хозяина на больничную койку!
– Кто вас просил за один присест читать весь «Большой словарь»? – сердито прошипела кошка Матроскину. – Я же сказала – по одному глотку в день, не больше и не больше половины стандартного учебника!
– Я прослушал, мадам, – виновато ответил Матроскин, – так как смотрел в тот момент на вас и не мог отвести взгляда! В ушах моих раздавалось ангельское мяуканье, а на языке ощущался вкус нежнейшего молока, которое дает моя корова!
Кошка ощутимо оттаяла и робко провела лапой по мордочке, после чего снова посерьезнела.
– Поппи его вылечит, конечно, но больше так не делайте!
– Моя вина, мадам, – с искренним раскаянием приложил лапы к груди Матроскин. – Разрешите мне загладить свою вину и пригласить вас на прогулку при лунном свете с бокалом молока и парой десертных мышек урожая прошлого года?
– Ох, но только на прогулку!
– Даю вам в том мое кошачье слово, мадам Минни, – протянул лапу Матроскин.
Опасения дяди Фёдора, что им придется жить на корабле до конца учебного года, оказались беспочвенны. Пока он восстанавливал силы под чутким присмотром мадам Помфри, были выделены и подготовлены помещения для обеих делегаций: Дурмштранга и Шармбатона, в южном крыле Хогвартса. Также были согласованы расписания занятий, и теперь дяде Федору и остальным предстояло посещать уроки вместе с учениками разных факультетов Хогвартса.
В общем, жизнь налаживалась.
Люди и кошки
– А это правда, что вы играете в квиддич, летая на деревьях вместо метел?
– Нет, – искренне рассмеялся дядя Федор.
Любопытство Гермионы не имело границ, и те минуты, когда она не училась, не помогала Гарри Поттеру и не боролась за права эльфов, она посвящала расспросам о Колдостворце и жизни в России, попутно совершенствуя свой «начальный русский». В целом, дяде Федору нравилось это общение, и сейчас он охотно начал объяснять.
– Ну, сама посуди, как можно играть в квиддич, сидя на дереве? Оно же неповоротливое и ты сам себе всю одежду о ветки изорвешь, пока будешь за мячами гоняться! – дядя Федор развел руками. – Это была шутка, просто шутка, но на беду спрашивал какой-то из европейских магов, писавший исследование о России, и теперь все уверены, что мы играем в квиддич, летая на деревьях.
– Неужели так все просто? Один вопрос и теперь все заблуждаются?
– Ну... там все сложно, – уклончиво ответил дядя Федор.
Не объяснишь же ведь, что в магической России и Колдостворце шутка о деревьях всем казалось очень смешной, и если кто из зарубежных магов спрашивал, ему охотно подтверждали, что летают на деревьях. Были даже изготовлены специальные макеты летающих деревьев, правда ими так никто и не рискнул воспользоваться.
– Еще я заметила, что на уроках ты часто колдуешь посохом, – не стала настаивать и сменила тему Гермиона. – Это как – то связано с шуткой, что в квиддиче вы летаете на деревьях вместо метел? Ну, в качестве шутки посохи вместо палочек, как деревья вместо метел?
Дядя Федор озадаченно почесал в затылке и оглянулся, как будто ища поддержки у кота. Матроскин, впрочем, отсутствовал, как и всегда в последние две недели. У него постоянно были какие-то дела днем, а также и ночью, пару раз расспрашивал дядю Федора об анимагах, что-то намурлыкивал под нос и сообщал самые свежие новости, за исключением, собственно говоря, задания на первый тур.
– Эээ, нет, – ответил дядя Федор, припомнив то, что они проходили на первом курсе. – Посохи по-настоящему, они как палочки, в чем-то лучше, в чем-то хуже.
– И в чем же? – спросила Гермиона, смущенно улыбаясь.
Дядя Федор знал уже, что это не смущение, а нежелание демонстрировать неровные зубы, но все равно, он не мог побороть мысли, что такая улыбка идет Гермионе гораздо больше. Преодолев себя, дядя Федор собрался с мыслями и ответил, почти по учебнику.
– Посохи традиционно использовались для ближнего боя и помощи в странствиях. Несмотря на то, что при колдовстве они не так удобны и быстры, как волшебные палочки, с их помощью можно творить более сильную волшбу, а также выбираться из болот, летать, почти как на метлах, и сражаться, без использования волшебства.
После чего добавил, тоже немного смущенно.
– Сейчас этим, правда, уже почти никто не пользуется, палочки и вправду удобнее и быстрее, но традиция есть традиция. Да и привык я к посоху, как-то без него руки как будто пустые.
За прошедшие две недели ученики Хогвартса тоже немного привыкли к посоху в руках дяди Федора, а сам он значительно усовершенствовал свой английский. Говорил, конечно, еще небыстро и с ошибками, но главное – его понимали, и он понимал других. Свою роль, конечно, сыграло и то, что Аластор Грюм, преподаватель ЗОТИ, ходил с посохом, хотя колдовал, используя волшебную палочку.
– Вот вы где! – Матроскин дышал тяжело, как будто бежал всю дорогу, задрав хвост.
– Кто будет шуметь – выгоню из библиотеки, – пробормотала мадам Пинс.
– Идем, идем, – прошипел Матроскин, – идем на улицу, ты должен сам это увидеть!
Он провел Гермиону и дядю Федора мимо хижины Хагрида, причем Клык, лежавший на крыльце, лишь лениво повел в их сторону взглядом. Втроем, они углубились в лес, и в какой-то момент Матроскин поднес лапу ко рту. Шаги его стали вдвойне осторожными, и Гермиона с дядей Федором переглянулись недоумевающе. Что такого мог найти Матроскин в глубине Запретного Леса?
– Драконы! – неслышно ахнула Гермиона, прижимая руку ко рту.
– Испытауние на первуый тур, – мяукая и подпуская "у" в слова больше обычного, сообщил Матроскин.
– Я должна предупредить Гарри! – воскликнула Гермиона, и побежала обратно в Хогвартс.
– Тебя ждет испытание, связанное с драконом, племянник, – сказал Игорь Каркаров.
– Я знаю, дядя, – вздохнул дядя Федор.
Отношения между ними в эти две недели оставались напряженными, по совокупности причин, связанных с выбором Кубка. Но все же, когда Каркаров получил точную информацию о первом испытании, он поспешил сообщить дяде Федору, который как раз вернулся с Матроскиным из Запретного Леса.
– Но зато теперь у тебя будет преимущество перед остальными! – самодовольно потер руки Игорь.
Дядя Федор сообщил честно и открыто.
– Я сказал подруге Гарри Поттера... точнее она была со мной и видела драконов в Запретном Лесу.
– Как вы узнали, где их прячут? – нахмурился Каркаров.
– Не я, Матроскин, – ответил дядя Федор, подумав, что и вправду не знает, где кот черпал информацию.
Он припомнил, что вроде бы Матроскин что-то говорил о местном завхозе и его кошке. Дядя Федор ощущал смутное недовольство ситуацией. Не совсем честно стал чемпионом, теперь вот получил информацию о первом задании... все это складывалось в картину, как будто он обманывает остальных, как будто жульничает в состязании.
– А что Матроскин? – тут же возмутился кот. – Прятать надо лучше!
– И все равно – это нечестно, – сказал дядя Федор.
– Поэтому я не стал возражать, чтобы ты пригласил свою девушку с собой, – улыбнулся кот.
– Она не моя девушка, – возразил дядя Федор.
– А чья? – задал провокационный вопрос Матроскин.
Дядя Федор задумался и не нашел ответа.
– Вот! – победно поднял лапу вверх кот. – Она сама по себе девушка, своя собственная! Поэтому, дядя Федор, не теряй времени, и сразу как повергнешь дракона к стопам своей принцессы, проси ее руки... в смысле приглашай ее на Рождественский бал!
– Бал?! – и тут же лицо дяди Федора исказилось, он вспомнил и повторил упавшим голосом. – Бал.
– Вот, Матроскин плохого не посоветует! – самодовольно промурлыкал «советчик».
– Кто она? – спросил Каркаров.
– Гермиона Грейнджер, – ответил дядя Федор. – Дружит с Гарри Поттером, так что он теперь тоже знает о драконах.
– Ну, – Каркаров подергал себя за бородку. – Мадам Максим точно знает, через местного лесничего. Так что никакого жульничества, теперь все в курсе, что в первом испытании будут драконы.
Дядя Федор кивнул, ощущая облегчение. Можно было не сомневаться, что Гарри Поттер расскажет о драконах второму чемпиону Хогвартса, Седрику Диггори. Пускай дядя Федор общался с Гарри всего пару раз и то мельком, из рассказов Гермионы он знал о честности и прямоте Поттера.
В общем, все проблемы разрешились, за исключением, собственно, драконов.
– В чем именно будет заключаться испытание, Бэгмен и Дамблдор держат в тайне, но можно предположить, что это не будет поединок с драконом, – сказал Каркаров, продолжая задумчиво дергать себя за бородку.
Дядя Федор кивнул. Гермиона более чем достаточно просветила его по истории Турнира, почему тот был закрыт, о проценте смертности среди Чемпионов, и так далее.
– Так от кого, говоришь, ты узнал о драконах? – обратился директор Дурмштранга к Матроскину.
Тот не стал отвечать, лишь зевнул широко и поправил шарф.
– Понятно, – с ноткой раздражения сказал Каркаров, – но разузнать о сути задания у своего таинственного источника можешь?
– Могу... спросить, – подумав, ответил Матроскин. – У нас все... сложно.
– Спроси, а мы пока подумаем, что можно противопоставить дракону. Глаза – слабое место дракона! – важно объявил Каркаров племяннику.
Дядя Федор кивнул, думая о том, что бить магией по глазам чересчур жестоко и надо придумать другой выход.
Кот и кошка сидели на Астрономической башне, чуть поодаль друг от друга, потому что Минни, как кошка строгих правил, не одобряла быстрой и чрезмерной близости. Не говоря уже о такой интимной вещи, как сидение на башне ночью под полной луной, прижавшись, друг к другу.
– Как продвигаются занятия? – спросила Минни, глядя зеленым глазами на Матроскина.
– Не спеша, – ответил тот, подергивая хвостом.
Надо было переходить к вопросу испытаний, но что-то пока не получалось. Когда миссис Норрис в первый раз сообщила, что Минни превращается в человека и обозвала ту кошкой – извращенкой, Матроскин решил, что это шутка. Услышав то же самое от Живоглота – кота Гермионы – задумался. Затем подтвердил Клык – собака Хагрида, и Матроскин спросил саму Минни, на что кошка предложила ему тоже научиться превращаться в человека.
Собственно, именно об этих занятиях – превращениях она и спрашивала сейчас.
– Разве ты не хочешь пойти со мной на Рождественский бал? – строго мяукнула Минни.
– Хочу, – ответил Матроскин.
– Тогда занимайся! Середина ноября, вот уже скоро первый тур Турнира, а там месяц и уже будет бал! Танцевать, ладно ты умеешь, – быстро мяукала Минни, и хвост ее постукивал по крыше, – но не в человеческой же форме!
– Я и в кошачьей хоть куда, – тут же самодовольно заявил Матроскин.
– Я не смогу появиться там, в кошачьей форме! Неужели твое мяуканье под луной уже ничего не стоит? Ты же обещал и клялся, бил себя лапой в грудь и хвостом по воде!
Матроскин прищурился, понимая, что попал в затруднительное положение. Ради дяди Федора и его победы в Турнире, ради тысячи полновесных золотых рублей пошел он на этот шаг, но теперь Минни была уверена, что он любит ее. Сказать о том, что все это было обманом, Матроскин не мог – остался бы с расцарапанной мордой и вырванным хвостом, не говоря уже о том, что потерял бы бесценный источник информации. Поэтому он прибегнул к старой, как мир уловке – решил потянуть время, сославшись на неотложные дела.
– Сразу после первого тура приступлю, – пообещал Матроскин. – Сама подумай, как без меня хозяин будет? Не справится же с испытанием! И директору Каркарову моя помощь нужна, и Филчу, и миссис Норрис
Минни издала фыркающий звук и начала демонстративно умывать мордочку.
– В общем, всем я нужен, – быстро свернул опасную тему Матроскин, – дела, они ведь сами себя не сделают, верно?
Минни одобрительно кивнула и махнула хвостом, задев Матроскина по носу и усам. Жест, означающий, что так уж и быть, она его прощает на первый раз, но лучше ему бы все же приналечь на занятия и прийти вместе с ней на бал в человеческой форме.
– А вот если бы хозяин точно знал, в чем будет заключаться испытание, то у меня было бы больше времени для занятий, – подкатил пробный шар Матроскин.
Кошка Минни – МакГонагалл в образе человека – в свою очередь оказалась в затруднительном положении. Она сказала Матроскину в свое время, что связана с Министерством, чтобы объяснить свою осведомленность. В сущности, даже не соврала (в кошачьей форме МакГонагалл позволяла себе на волосок – другой отступить от строгих правил, которых придерживалась, как декан Гриффиндора), в конце концов, она преподаватель Хогвартса, а тот подчиняется Министерству.
Но теперь, предстояло либо объяснять, кто она на самом деле и признаваться, что врала Матроскину, либо умолчать о сути задания. Рассказывать о драконах было безопасно, через Хагрида Гарри Поттер все равно узнал бы о них. Но раскрывать суть задания чемпиону Дурмштранга и не предупреждать своих, учеников Хогвартса? Просто решительно невозможно! При этом правила и обязанности точно не дали бы МакГонагалл предупредить чемпионов Хогвартса, следовательно, оставалось только промолчать.
Поэтому она фыркнула, провела хвостом по шее Матроскина, вкладывая в это следующий смысл: «конечно, я знаю, но ты провинился и не заслужил, вот когда получишь мое одобрение, тогда я все тебе расскажу». После чего мяукнула и спрыгнула с башни на проходящую внизу стену.
– Такое ощущение, что я эту тысячу рублей зарабатываю в поте лица, – пожаловался Матроскин звездам.
– Спасибо! – Гермиона крепко обняла дядю Федора, почти повисла на шее.
– Пожалуйста, – вежливо ответил дядя Федор, – только не знаю за что.
Гермиона разжала объятия, но все равно оставалась слишком близко к дяде Федору. Как будто не замечая интимности создавшегося положения, она начала объяснять.
– Понимаешь, все думали, что Гарри обманом засунул свое имя в кубок, потому что он Избранный, мальчик который победил Того-Кого-Нельзя-Называть и поэтому ему все сходит с рук. И все злились на Гарри, что он обманул возрастную черту, а кое-кто... с других факультетов... прямо говорили, что Дамблдор подыгрывает Гарри, и что все это нечестно, и никто не хотел слушать мои рассказы о смертности среди Чемпионов, и даже ближайшие друзья злились на Гарри, считая, что тот всех обманул и не хочет рассказывать
Здесь воздух в легких Гермионы закончился, и она задышала тяжело, что не прибавило дяде Федору спокойствия. Хорошо хоть отступила на шаг, закашлялась немного.
– Гарри очень сильно переживал, и еще из-за этого испытания тоже, – теперь Гермиона уже не так частила, делала паузы на то, чтобы набрать воздуха, – а сторонники Седрика его дразнили и обзывали, и обвиняли, а тут мы узнали о
Она прикрыла рукой рот и стрельнула глазами по сторонам. К счастью, в библиотеке было пусто.
– Узнали, в общем, – кивнула Гермиона, – и Гарри немного успокоился, а потом рассказал Седрику, и теперь Гарри никто не дразнит, и думаю, после первого тура все поймут, как я была права, и тогда уже никто не скажет ничего плохого Гарри!
– Я и так знаю, что ты права, – сказал дядя Федор, чтобы поддержать ее.
Гермиона благодарно кивнула, но все же не удержалась и добавила.
– Но это все равно означает, что вам надо еще пережить первый тур!
Дядя Федор лишь вздохнул в ответ, подумав, что климат Британии, наверное, способствует вздохам.
Первый тур
Чемпионы, собранные в одной палатке перед первым испытанием, нервничали. Седрик, слегка зеленоватый, ходил взад и вперед по шатру, Флёр выглядела бледнее и белее своих серебристых волос. Гарри Поттер сжимал кулаки, и казалось, чрезмерно стискивал зубы, как будто стараясь не выпустить что-то наружу. Сам дядя Федор ощущал, что руки его потеют и скользят по посоху, а в горле как будто внезапно образовалась пустыня. Даже то, что он и дядя, при участии Матроскина, выработали абсолютно надежный план и подготовились, не облегчало состояния дяди Федора.
Пришедший с мешочком в руках Людо Бэгмен, судья и распорядитель соревнований, только усилил общую нервозность. Каждый из чемпионов вытащил из мешочка фигурку дракона с порядковым номером на шее, и дяде Федору выпал алый Китайский Огнемет с цифрой три. Фигурка едва не выскользнула из вспотевших пальцев, и дядя Федор облизал пересохшие губы.
Надо было успокоиться, и он отошел в угол палатки, закрыл глаза, сосредоточился.
Каникулы в Простоквашино, Матроскин и Шарик, Печкин и Хватайка, покос травы под жарким солнцем и прополка грядок... образы спокойной и мирной жизни, наполненной трудом и созиданием. Но сосредоточиться не получалось, в образы вплывало встревоженное лицо Гермионы, нахмурившийся «дядя Игорь», врывались крики Бэгмэна, комментирующего выполнение Седриком, а затем и Флёр задания. Крики зрителей, хлопки, свист, рычание драконов добавляли общего шума и сбивали с настроя.
Свисток и выкрик Бэгмэна.
– И вот появляется мистер Свекольников!
Во внезапно опустевшей голове дяди Федора, пока ноги несли его к выходу из шатра, билась совершенно неуместная мысль: насколько чисто Людо Бэгмен произнес его фамилию. Но зато, выйдя из палатки, в которой находились чемпионы, дядя Федор внезапно ощутил полное и абсолютное спокойствие. Дракон, охраняющий золотое яйцо, сидел на цепи, и следовательно не мог достать дядю Федора, разве что огнем издалека. Юному магу требовалось время на подготовку, и теперь это время у него было.
Шум трибун, рев алого дракона, стук сердца и пересохшие руки, все это отошло на второй план. Дядя Федор не видел толком ни трибун, ни круглой арены, усеянной опаленными камнями, ни даже дракона, который беспокойно рыскал на цепи и старался дотянуться до юного мага.
Сосредоточение. Спокойствие. Ощутить себя единым с природой вокруг. Ударив посохом о землю, дядя Федор начал нараспев читать стих – заклинание. Погодная магия, долгая и медлительная, требующая особого настроя, но сейчас внезапно пригодившаяся, благодаря тому, что дракон сидел на цепи и не мог достать дядю Федора.
Китайский Огнемет, ало-радужный и злой, издал ужасающий рев, после чего изрыгнул в небо струю пламени.
– Зачем дядя Федор заставил меня одеться теплее? – спросила Гермиона у Матроскина, усаживаясь рядом с ним на трибунах для зрителей. Кот оторвался от лизания лапы и мурлыкнул в ответ.
– Самау узнаешь.
Гермиона пожала плечами и огляделась. К её удивлению не она одна была в пальто и шарфе. Все делегация Дурмштранга вырядилась так, как будто ожидала внезапный приход зимы. Трибуны уже были полны, когда в палатку чемпионов один за другим прошли четверо волшебников. Дядя Федор, конечно же, был среди них, он вышагивал в тяжелой шубе, опираясь на посох. «Господи! Да что он там придумал, этот ненормальный русский» – подумала девушка, снимая пальто и укладывая его на колени.
На эту импровизированную подстилку тут же забрался Матроскин и заурчал, требуя ласки.
Пока девушка отвлекалась на кота, объявили порядок выступлений. Первым на поединок с драконом вышел Седрик Диггори. Он достаточно ловко заморочил голову дракону трансфигурированными из камня собаками и добыл яйцо. Трибуны, большая часть которых была наполнена учениками Хогвартса, громко рукоплескала. Драконологи увели одну рептилию, и приготовили вторую. Флер Делакур заворожила дракона танцем и тоже добыла яйцо. Затем Людо Бэгмен объявил выступление дяди Федора.
Кот встрепенулся, слез с колен Гермионы и потребовал:
– Оденься.
Девушка спорить не стала и надела пальто, заинтригованная предстоящим сюрпризом. Федор вышел из палатки, церемонно поклонился публике и подошел к границе безопасной зоны, примерно туда же где до него стоял Диггори. Русский волшебник ударил посохом о землю и начал читать нараспев, какой то речитатив на русском. Гермиона удовлетворенно отметила, что понимает минимум две трети слов – долгие и регулярные беседы с дядей Федором очень сильно улучшили ее познания в русском языке.
Вот уж осень улетела,
И примчалася зима.
Как на крыльях, прилетела
Невидимо вдруг она.
Вокруг фигуры мага закрутился вихрь снежинок, и ощутимо потянуло холодом.
Вот морозы затрещали
И сковали все пруды.
И мальчишки закричали
Ей спасибо за труды.
Снег начал падать густыми хлопьями, накрывая не только арену с драконом, но и трибуны. Прохлада сменилась явным морозом, обжигающим щеки и кончик носа. Гермиона закуталась в пальто и натянула на голову вязаную шапочку.
Вот появилися узоры
На стеклах дивной красоты.
Все устремили свои взоры,
Глядя на это. С высоты
Арена покрылась слоем блестящего на солнце снега. Посреди заснеженной площадки нервно дергался дракон, пытался изрыгать пламя, растапливать снег, но тщетно.
Снег падает, мелькает, вьется,
Ложится белой пеленой.
Вот солнце в облаках мигает,
И иней на снегу сверкает.*
Усилился ветер, который начал гнать облако снежинок в сторону дракона и скоро вокруг лап и хвоста намело приличные сугробы. Пурга бросала снежные заряды в морду рептилии, забивала ледяными кристалликами глаза, нос и уши. В конце концов, алый дракон, дрожа всем телом, забился в одну из небольших расселин арены, свернулся в комочек и укрылся крылом. Ещё несколько минут дядя Федор выжидал, старательно наметая на свернувшуюся ящерицу сугроб, и убедившись, что магический зверь не реагирует, спокойно пошел к кладке яиц.
