Текст книги "Мне нужен только ты"

Автор книги: Саманта Такер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 9 страниц)

Ее глаза с такой мольбой смотрели на него, что у Себастиана дрогнуло сердце. Он попытался осторожно высвободить свою руку из ее пальцев, но у Фелисити была железная хватка.

– Все будет хорошо. О тебе здесь позаботятся, – мягко сказал он.

Но не так, как позаботился бы ты, подумала Фелисити. Она хотела, чтобы Себастиан присутствовал при родах. Самообладание покинуло ее. Теперь Фелисити ощущала себя слабой беззащитной женщиной. Чтобы пройти тяжелое испытание, ей необходимо было видеть рядом доброе лицо Себастиана, внушавшее ей уверенность в том, что все будет хорошо.

– Нет, я не отпущу тебя, – заявила она и пояснила врачу: – Это мой инструктор.

Просьба Фелисити ошеломила Себастиана. Он пришел в замешательство, не зная, как поступить. Фелисити никогда не говорила о том, что хочет, чтобы он присутствовал при родах. От неожиданности Себастиан растерялся.

– Кем ты представила меня? – удивленно спросил он.

– Инструктором, – сказала Фелисити и провела кончиком языка по пересохшим губам.

Себастиан усмехнулся.

– Позовите доктора Уолш, – распорядился врач, обращаясь к медсестре. – Сообщите ей, что у одной из ее пациенток начались роды. – И, повернувшись к Фелисити, он промолвил: – Простите, я не расслышал вашего имени.

– Ее зовут Фелисити Филберт, – быстро сказал Себастиан.

Она крепче сжала пальцы на его запястье.

– Это несерьезно, Фелисити, – промолвил Себастиан. – Хочешь, я позвоню кому-нибудь из твоих подруг?

Схватки снова начались. У Фелисити не было сил отвечать. Она корчилась от боли, закусив губу, чтобы не кричать. Почему она должна терпеть такие страдания? Фелисити знала женщин, которые рожали, почти не чувствуя боли. Почему она не одна из них?

– Не надо… никому… звонить… – прошептала она, тяжело дыша.

Медсестра тронула Себастиана за плечо.

– Если вы хотите присутствовать при родах, следуйте за нами, – сказала она. – Нам необходимо срочно доставить ее в родильное отделение. – И она кивнула санитарам. – Давайте, ребята. Медлить нельзя.

Санитары двинулись к лифту. Фелисити не выпускала руки Себастиана. Мне надо уйти, думал он, шагая рядом с каталкой. Я не могу присутствовать при родах, я не отец ребенка. Мы с Фелисити всего лишь коллеги…

Но Себастиан знал, что обманывает себя. Он и Фелисити сблизились после гибели Джастина. И Себастиан не сомневался, что очень нужен ей. Нет, он не мог уйти. Высвободив свое запястье из онемевших пальцев Фелисити, Себастиан взял ее руку в свои ладони.

Себастиан был потрясен происходящим. Он боялся, что не выдержит криков Фелисити и вида крови. Фелисити поместили в одну из небольших палат для рожениц. Комната была украшена яркими надувными шарами, на окне висели веселые занавески. Подобное убранство, по мнению врачей, должно было создавать атмосферу праздника, радости по поводу того, что на земле появился новый житель. Но на Себастиана эта обстановка действовала угнетающе. Он видел, как страдает Фелисити, и его сердце сжималось от боли.

Он стоял рядом с кроватью, на которой корчилась Фелисити, и ничем не мог помочь ей. Ее страдания продолжались уже несколько часов. Себастиан никогда в жизни не чувствовал себя таким беспомощным.

Он с надеждой посмотрел на акушерку, негритянку средних лет, которая только что закончила осмотр Фелисити.

– Сделайте что-нибудь, – попросил он. – Вы же видите, ей больно.

– Да, сэр, я знаю, – спокойным будничным тоном произнесла акушерка, – это обычное дело.

– Нет, это садизм! – возмущенно воскликнул Себастиан. – Разве можно допускать, чтобы человек так страдал?!

Волнение мешало ему ясно мыслить, он уже не владел собой. Фелисити взяла его за руку, пытаясь успокоить.

– Простите его… – извиняющимся тоном сказала она, обращаясь к акушерке. – Он не хотел обидеть вас. Просто он очень взволнован и сам не понимает, что говорит.

Акушерка добродушно засмеялась.

– Не беспокойтесь, дорогая. Чего только мне не приходилось слышать за два десятка лет работы в родильном отделении! За это время я стала толстокожей, как носорог.

Улыбнувшись Себастиану, она направилась к двери.

– С вашей женой все будет в порядке, – бросила акушерка на ходу.

– Она мне не жена, – возразил Себастиан, но женщина уже скрылась за дверью. Ее ждали другие роженицы.

Услышав слова Себастиана, Фелисити почувствовала раскаяние. Ей не следовало принуждать его присутствовать при родах. Это стало для Себастиана слишком суровым испытанием.

– Прости за то… что я заставила тебя остаться… здесь, – с трудом проговорила она, чувствуя, что приближается новый приступ боли. – Если хочешь… можешь уйти…

Да, ему очень хотелось уйти. Но он не мог сделать это. Себастиану было страшно покинуть Фелисити, оставить ее в таком состоянии. Ему казалось, что, если он выйдет из палаты, с ней произойдет что-то ужасное, непоправимое. Бросить ее сейчас мог только подлый трус. Себастиан знал, что он нужен Фелисити, и решил оставаться с ней до конца.

– Нет, я никуда не уйду, – твердо сказал он.

Фелисити слабо улыбнулась.

– В таком случае… – начала было она, но вдруг охнула и зажмурилась от боли.

– Опять схватки? – сочувственно спросил Себастиан.

Впрочем, это был не вопрос, он видел, что происходит с Фелисити. Она лихорадочно вцепилась в его правую руку.

Сжав зубы, Фелисити пыталась сдержать стоны и рвущиеся из груди крики. Неужели никто не поможет ей? – в отчаянии думал Себастиан.

– Потерпи еще немного, – дрогнувшим голосом попросил он, – акушерка сказала, что осталось недолго ждать…

Легко сказать – недолго, подумала Фелисити, которой каждая минута казалась вечностью.

Себастиан посмотрел на запотевший голубой кувшин, стоявший на тумбочке.

– Хочешь пить? – спросил он, пытаясь хоть что-то сделать для Фелисити.

– Нет, – хриплым голосом ответила она, хотя во рту у нее пересохло.

Фелисити знала, что вода не облегчит ее страдания. Она надеялась, что ее муки скоро закончатся, и старалась думать о будущем, о том времени, когда она будет с улыбкой вспоминать о том, как появился на свет ее первенец.

С каждой минутой ей становилось все хуже. Теперь промежутки между приступами боли были совсем короткими, и Фелисити не успевала перевести дыхание.

Когда же все это кончится? – с отчаянием думала она, чувствуя, что у нее больше нет сил выносить эти адские муки.

Достав из кармана носовой платок, Себастиан вытер пот с ее лба. Внезапно все ее тело сковала нестерпимая боль, и Фелисити закричала. Бросив на Себастиана умоляющий взгляд, она попросила сдавленным голосом:

– Позови… доктора…

Себастиан крепко сжал ее руку.

– Что случилось? Тебе плохо?

Плохо? Что означало «плохо» и «хорошо» в ее положении?

– Роды начались… – простонала она.

Он колебался, не зная, что делать.

– Роды давно начались, – неуверенно возразил Себастиан.

Зачем он спорит с ней?

– Позови… позови доктора… скорее… – настаивала Фелисити, морщась от боли.

Себастиан уже три раза вызывал медсестру в палату Фелисити по ее просьбе. Но каждый раз выяснялось, что тревога была ложной. Однако, взглянув на обеспокоенное лицо Фелисити, Себастиан снова отправился за медсестрой.

– Мне кажется, что на этот раз она действительно готова родить, – нервно сказал он.

Медсестра спокойно кивнула.

– Пойдемте посмотрим.

Войдя в палату, она подошла к кровати и откинула простыню. Себастиан смущенно отвел глаза в сторону. Осмотрев роженицу, медсестра улыбнулась.

– Да, на этот раз, дорогая, ваше время действительно пришло, – сообщила она.

Себастиан отнесся к ее словам с недоверием. Ему казалось, что Фелисити никогда не разрешится от бремени.

– Вы хотите сказать, что ребенок вот-вот родится? – спросил он.

Медсестра кивнула.

– Да, именно это я и хочу сказать. – И обратилась к Фелисити. – Я должна вызвать доктора Уолш.

Фелисити уперлась ступнями в спинку кровати, чувствуя невыносимую боль.

– Пожалуйста, быстрее! – взмолилась она.

Медсестра удалилась. Засунув руки в карманы, Себастиан посмотрел на дверь.

– Я должен уйти.

Фелисити бросила на него удивленный взгляд, не понимая, о чем он говорит.

– Что?

Себастиан почувствовал угрызения совести. Он ведет себя как последний трус. Но имеет ли он право присутствовать при столь интимном акте, как роды?

– Неужели ты действительно хочешь, чтобы я остался с тобой до конца? – спросил он.

Фелисити кивнула.

– Да, – твердо сказала она и стиснула зубы, почувствовав новый приступ боли.

Приподняв бедра, она выгнула спину. Ее пальцы судорожно сжимались. Сейчас Себастиан мог бы, пожалуй, незаметно выскользнуть за дверь и убежать из клиники, но он не сделал этого.

Подойдя к кровати, он погладил Фелисити по голове и сжал ее руку. Себастиан чувствовал ответственность за судьбу этой женщины.

– Все будет хорошо, – промолвил он.

Как ни странно, но эти простые слова вселили в Фелисити уверенность в том, что роды закончатся благополучно для нее и для ребенка. Все ее страхи сразу же рассеялись.

– Ты обещаешь мне это? – спросила она слабым голосом.

– Обещаю.

Фелисити с благодарностью посмотрела на Себастиана. Она была рада, что он нашел в себе силы остаться с ней. Его присутствие казалось ей гарантией того, что роды пройдут хорошо.

В палату быстро вошла высокая стройная женщина в зеленом операционном костюме.

– Мне сказали, что твой малыш торопится появиться на свет, – с улыбкой промолвила она.

Это была Нора Уолш. Она излучала уверенность и спокойствие. Как только Фелисити увидела Нору, ее тревога улеглась.

Нора Уолш взглянула на Себастиана.

– Здравствуйте, – сказала она. – Я – доктор Нора Уолш, гинеколог Фелисити. Она наблюдалась у меня в предродовой период. Впрочем, вы, наверное, знаете об этом.

– Меня зовут Себастиан Филберт, – представился он и, понимая, что должен объяснить свое присутствие здесь, добавил: – Я брат ее мужа.

– Рада познакомиться с вами. – Нора пожала ему руку и, обратившись к Фелисити, спросила: – Ты готова?

– Более чем.

– В таком случае начнем, – с улыбкой сказала доктор Уолш и, сев у изножья кровати, откинула простыню. Быстро осмотрев роженицу, она воскликнула: – О, да ты действительно более чем готова!

– Мне… надо… тужиться? – с трудом спросила Фелисити, вспомнив, чему ее учили на курсах.

Нора кивнула.

– Совершенно верно. На мой счет, – ответила она и бросила ободряющий взгляд на Себастиана. – Помогите ей, Себастиан. Поддержите Фелисити сзади за плечи.

Себастиан выполнил ее распоряжение.

– Отлично, – с улыбкой сказала Нора. – Готовься, Фелисити. На счет три тужься. Раз, два, три! Тужься, тужься сильнее!

Фелисити зажмурилась, изо всех сил напрягая мышцы живота. Она так старалась как можно лучше выполнить команду врача, что у нее закружилась голова и кровь гулко стучала в висках.

– Хорошо, хватит, дыши, – наконец сказала Нора.

Обессилевшая Фелисити откинулась на подушки. Сильные руки Себастиана поддерживали ее. Не успела Фелисити перевести дыхание, как схватки возобновились с новой силой. Фелисити стиснула зубы, чтобы не закричать от жуткой боли.

– Хорошо, Фелисити, сделаем еще одну попытку. Раз, два, три! Тужься!

Тело Фелисити само, без усилий с ее стороны, выполнило приказание врача. У Фелисити было такое чувство, как будто ребенок в нетерпении сам рвется в этот мир, стремится к ней, своей матери. Задержав дыхание, Фелисити тужилась, помогая ему. Радужные круги поплыли у нее перед глазами от напряжения.

Поддерживая ее за плечи, Себастиан наклонился к ней и вгляделся в ее искаженное болью лицо.

– Сделайте ей кесарево сечение, – попросил он Нору, не в силах больше наблюдать за тем, как мучается Фелисити.

– В этом нет необходимости, – заявила Нора. – Не беспокойтесь, у нее все получится. Правда, Фелисити? – Нора улыбнулась своей пациентке.

Фелисити было нечем дышать. Она попыталась наполнить легкие воздухом, но у нее не получилось. Не в силах произнести ни слова, она только кивнула в ответ.

Нора бросила на роженицу сочувственный взгляд. Она знала не понаслышке, каково сейчас Фелисити. У Норы были дети, она два раза прошла через это испытание.

Прежде чем продолжить, Нора сделала глубокий вдох.

– Ты готова? – спросила она Фелисити.

Фелисити хотела ответить отрицательно, но ее тело вновь самопроизвольно натужилось, и ей не оставалось ничего другого, как только помочь ему.

Она чувствовала, как Себастиан поддерживает ее сзади. Зажмурившись и лихорадочно вспоминая молитвы, которые учила когда-то в детстве, Фелисити стала изо всех сил тужиться.

Женщины намного сильнее мужчин, с невольным восхищением подумал Себастиан. Ему казалось, что на месте Фелисити он давно лишился бы чувств от боли.

– У тебя все получится, Фелисити, – подбодрила ее Нора. – Давай-ка попробуй еще раз!

Но силы покинули Фелисити, она была на грани отчаяния, чувствуя, что у нее темнеет в глазах. Еще немного, и она потеряет сознание, погрузится в спасительное забытье, в котором нет этой ужасной, разрывающей все тело боли.

Наклонившись к ней, Себастиан стал шептать на ухо Фелисити нежные слова, стараясь утешить и подбодрить ее. Они проникали прямо в сердце Фелисити. Собравшись с духом, она сделала над собой неимоверное усилие и снова стала тужиться. Через несколько мгновений до ее слуха донеслись странные звуки, похожие на тихий плач. Неужели они вырывались из ее груди? Нет, не может быть! Да ведь это плачет ребенок, догадалась она. Мой ребенок!!!

6

Фелисити открыла глаза. У нее было такое чувство, как будто она вышла из глубокого мучительного транса.

– Мальчик или девочка? – с замиранием сердца спросила она.

– Девочка! – радостно сообщила Нора. – У тебя родилась дочка, поздравляю, Фелисити!

Лицо молодой мамы просияло. Она была бы не меньше рада сыну, но теперь, когда родилась дочь, ей казалось, что она именно об этом и мечтала. Медсестра взяла ребенка из рук врача и завернула его в белоснежное одеяльце. Плач стих, и крошечное существо с удивлением посмотрело на мир, в который только что явилось.

– Хотите подержать ее? – спросила Нора, обращаясь к Себастиану.

Он хотел было отказаться, ведь первой взять на руки младенца должна была мать. Но, посмотрев на новорожденную, Себастиан понял, что пропал. Он с первого взгляда влюбился в это крошечное создание.

Себастиан перевел глаза на Фелисити. Он как будто просил у нее разрешения, и она кивнула в ответ на его немой вопрос.

– Да, – наконец сказал он. – Я хочу взять ее на руки.

Медсестра передала ему ребенка, и Себастиан осторожно прижал его к своей груди. Младенец показался ему очень легким, почти невесомым.

Себастиан не предполагал, что с ним может случиться такое. Любовь к хрупкому крошечному созданию пронзила его сердце и наполнила душу. Ему казалось, что с ним произошло чудо. Мир вокруг преобразился.

– Какая она красивая… – восхищенно пробормотал он, любуясь девочкой. – Впрочем, иначе и быть не могло.

Неужели это комплимент? Фелисити и не подозревала, что Себастиан способен на лесть. Скорее всего он делал это из жалости. Ее страдания тронули его. Себастиан – добрый отзывчивый человек. Он несколько кварталов нес ее сегодня на руках! И нет ничего удивительного в том, что он решил сказать ей несколько приятных слов.

– Ох, Себастиан, а как же твоя машина? – вдруг вспомнила Фелисити.

Очевидно, дорожная полиция уже эвакуировала оставленный на дороге автомобиль Себастиана. Теперь ему придется разбираться с копами и выяснять, куда они поставили его машину.

Он собирался из клиники позвонить кому-нибудь из знакомых и попросить отогнать машину на стоянку, но, когда Фелисити начала рожать, Себастиан забыл обо, всем на свете. Впрочем, и сейчас ему было безразлично, что случится с его машиной. Главное, что роды закончились благополучно, и на свет появилась очаровательная малышка, сразу же покорившая его сердце.

Себастиан передал младенца счастливой матери и, отступив на шаг, залюбовался трогательной сценой. Ничего более прекрасного он в своей жизни не видел. Даже на собственной свадьбе Фелисити не выглядела такой бесконечно счастливой.

– У нее твои глаза, – сообщил он.

Фелисити вгляделась в личико дочки, хранившее серьезное выражение.

– Зато малышка хмурится, как ты, – заметила молодая мама.

– Она еще маленькая, ты сумеешь отучить ее от этого, – сказал Себастиан.

Фелисити устало улыбнулась и бросила на Себастиана многозначительный взгляд.

– Да, – сказала она. – Я непременно сделаю это.

Каждый день к Фелисити приходили посетители. Они завалили ее палату подарками. Фелисити была искренне рада видеть своих приятельниц, вместе с которыми она ходила на курсы. Теперь это были стройные подтянутые женщины. Роды и кормление грудью не испортили их фигуру. В глубине души Фелисити опасалась, что материнство отрицательно скажется на ее внешности. Но теперь, глядя на своих подруг, она успокоилась. Все ее сомнения рассеялись.

Женщины сияли от счастья. Они поздравили Фелисити с рождением ребенка и сердечно расцеловали ее.

– Кстати, дорогая. Кто тот мужчина, который нес тебя на руках по направлению к клинике? – с улыбкой спросила Дорис. – В день твоих родов я застряла в пробке и имела удовольствие наблюдать ту сцену.

Пенелопа и Сьюзен засмеялись. Дорис, должно быть, уже успела рассказать им об этом, и они вообразили, что Фелисити нашла себе спутника жизни. Однако Фелисити не хотела вводить их в заблуждение. Все три ее незамужние приятельницы после родов успели устроить свою судьбу. Но это вовсе не означало, что Фелисити должно повезти точно так же, как им.

Себастиан пришел бы в ужас, если бы узнал, что его приняли за жениха Фелисити.

– Это был брат моего мужа, – грустно сказала Фелисити.

– Он женат? – спросила Дорис, переглянувшись с подругами.

– Нет, – ответила Фелисити и тут же поспешила добавить: – Но это ничего не значит.

По ее мнению, Дорис была неисправимым романтиком.

Несмотря на решительный тон Фелисити, ее приятельницы не сдавались. Дорис убедила их в том, что Фелисити и Себастиана связывают близкие отношения. Она видела, как осторожно нес Себастиан Фелисити, с какой заботой и любовью он смотрел на нее. Все его поведение свидетельствовало о нежных чувствах, которые он питает к Фелисити.

– Если ты действительно так думаешь, значит, ты не желаешь замечать очевидное, – заявила Дорис.

Фелисити открыла было рот, чтобы возразить ей, но Дорис снова заговорила:

– Я очень наблюдательна и вижу то, чего порой не замечают другие. Я сразу же поняла, что Себастиан без памяти любит тебя. Это совершенно очевидно.

Фелисити вздохнула. Дорис выдавала желаемое за действительное.

– Я признаю, что он любит меня. Но как родственник, как брат моего мужа. Он оказывает мне особое доверие. Насколько я знаю, Себастиан только со мной говорит о бывшей жене, делится воспоминаниями о своей неудавшейся семейной жизни.

– Ага! – воскликнула Дорис и бросила многозначительный взгляд на подруг.

– Не понимаю, что означает твое восклицание, – сухо сказала Фелисити.

– Дорогая моя, – сказала Дорис снисходительно, – роды – это, конечно, стресс, но все же постарайся не терять здравого смысла и смотреть трезво на вещи.

– По-моему, я как раз трезво оцениваю ситуацию, а ты все преувеличиваешь, – возразила Фелисити.

Дорис покачала головой.

– Прислушайся к доброму совету, Фелисити, – промолвила она, – не отворачивайся от своего счастья. Если бы мы поступали так же, как ты, то до сих пор страдали бы от одиночества, и у наших детей не было бы отцов.

– Я рада, что вам повезло, – сказала Фелисити, – но это не значит, что мне тоже непременно должна улыбнуться удача. Возможно, когда-нибудь я встречу достойного человека, который заменит моей дочке отца. Что же касается Себастиана, то мы навсегда останемся с ним добрыми друзьями. Он действительно прекрасный человек.

– Ну вот видишь! – воскликнула Дорис. – Не упусти его, прекрасные люди на дороге не валяются.

Фелисити понимала, что это бессмысленный разговор. Как бы ни убеждала ее Дорис, Фелисити не могла рассматривать Себастиана в качестве потенциального жениха. Он был добр и заботлив к ней только потому, что она носила под сердцем ребенка его погибшего брата. Фелисити не желала питать пустых надежд.

– Давайте лучше поговорим о вас, – предложила она, – расскажите, что нового произошло в вашей жизни. Я сгораю от любопытства.

И ее посетительницы начали наперебой рассказывать о своих малютках и женихах.

– К вам посетитель, – услышала Фелисити голос медсестры и тут же очнулась от полудремы.

Всего лишь полчаса назад три ее приятельницы, вволю наговорившись, вышли из ее палаты, и Фелисити прилегла отдохнуть.

Вслед за медсестрой в комнату вошел Себастиан. К удивлению Фелисити, он был не один. С ним пришла его дочь, пятилетняя Верена. Она держала отца за руку.

Фелисити нажала на рычаг, и изголовье ее кровати поднялось, помогая ей принять сидячее положение. Фелисити бросила на племянницу приветливый взгляд.

– Здравствуй, я рада видеть тебя, – с улыбкой промолвила она.

Верена была похожа на отца, она унаследовала его выразительные глаза и густые темно-русые слегка вьющиеся волосы. Девочка застенчиво улыбнулась.

– Здравствуй, – негромко сказала она.

Верена унаследовала не только внешность, но и характер отца. Она была доброй серьезной отзывчивой девочкой.

– Ты уже видела мою маленькую дочку? – спросила Фелисити.

Девочка отрицательно покачала головой.

– Нет, – ответила она, – папа сразу же привел меня сюда, в твою палату.

– Мы решили, что, быть может, ты захочешь пойти вместе с нами в детскую, – сказал Себастиан.

Он не переставал удивлять Фелисити.

– Ты очень внимателен ко мне, – промолвила Фелисити, бросив на Себастиана взгляд, исполненный благодарности.

Себастиан небрежно усмехнулся.

– Ты меня переоцениваешь, – промолвил он небрежно, – я думал прежде всего о нас, а не о тебе. Я не был уверен, что без тебя смогу узнать малышку среди десятка других новорожденных.

Это была отговорка. Почему Себастиан не желал, чтобы его считали добрым чутким человеком?

– Медсестры охотно помогли бы тебе, – сказала Фелисити.

– Да, конечно. Тем не менее мы решили сначала зайти сюда, в твою палату. Хочешь, я помогу тебе встать с постели?

Улыбнувшись, Фелисити потянулась за халатом, висевшим на спинке кровати.

– Я знаю, что ты всегда готов подставить мне свое крепкое плечо, – заметила она. – Кстати, кто заменяет меня в центре?

Себастиан вздохнул. Фелисити была незаменима. Он знал, что не найдет вторую такую преданную своему делу сотрудницу, как Фелисити. Она все свои силы отдавала работе с подростками, получая за это мизерную зарплату.

– К сожалению, кружки пока некому вести, а дежурства взяла на себя Кэтрин.

– Она милая девушка. Как она поживает?

– По-моему, сейчас у нее все в порядке, – ответил Себастиан. – Она наконец окончательно разругалась со своим дружком, этим лоботрясом, сидевшим у нее на шее, и теперь у Кэтрин масса свободного времени. За дополнительные дежурства она получает надбавку и рада возможности подработать.

– Как говорится, нет худа без добра, – заметила Фелисити, надевая халат.

Откинув одеяло, она спустила ноги на пол и поморщилась, почувствовав боль внизу живота.

– Верена, помоги мне, пожалуйста, найти тапочки, – обратилась она к девочке.

Верена тут же присела на корточки и заглянула под кровать. Достав шлепанцы, она прижала их к груди и выпрямилась.

– Эти? – спросила девочка, радуясь тому, что может помочь Фелисити.

Фелисити улыбнулась.

– Да, дорогая, – сказала она. – Положи их, пожалуйста, на пол. Зачем ты прижимаешь тапочки к груди?

– Я помогу Фелисити обуться, – поспешно сказал Себастиан, обращаясь к дочери, и, взяв у нее из рук шлепанцы, присел на корточки и надел их на ноги Фелисити.

– Держись за меня, – сказал он, вставая и протягивая ей руку.

– Разве ты не можешь ходить самостоятельно? – с сочувствием спросила Верена, видя, что Фелисити морщится от боли.

– Не беспокойся, дорогая, просто я еще немного слаба, меня слегка шатает. Это скоро пройдет.

И она оперлась на руку Себастиана. После родов Фелисити уже несколько раз с помощью медсестры вставала с постели, чтобы немного пройтись. Каждое движение причиняло ей боль, голова кружилась от слабости, колени подкашивались. Фелисити не могла пока передвигаться самостоятельно.

Она всем телом навалилась на плечо и руку Себастиана, боясь упасть.

– Ты еще пожалеешь о том, что предложил мне помощь, – смущенно пробормотала она.

– Не говори глупостей, – проворчал он. – Мы будем двигаться медленно и осторожно. Ничего не бойся.

Фелисити улыбнулась.

– С тобой мне ничего не страшно.

У Себастиана потеплело на сердце от ее слов.

– Ну что, пошли? Ты готова?

Глубоко вздохнув, Фелисити посмотрела на него.

– Да, готова.

Верена следила за ней широко открытыми испуганными глазами, не понимая, что происходит. Она помнила Фелисити здоровой, бодрой и полной энергии, а сейчас Фелисити боялась сделать и шаг!

– Что случилось, Фелисити? Ты больна? – спросила девочка дрогнувшим голосом.

Слегка ссутулившись, Фелисити буквально висела на руке Себастиана.

– Фелисити перенесла серьезную операцию, ей пришлось испытать сильную боль, – объяснил Себастиан.

Он старался не лгать дочери, быть с ней откровенным, насколько это возможно. По пути в клинику Себастиан рассказал Верене о том, что у Фелисити был «ребеночек в животике», а потом врачи его достали. Но он не хотел, чтобы девочка продолжала сейчас свои расспросы.

– Значит, рожать ребенка больно? – задумчиво спросила Верена.

– Верена! – одернул дочь Себастиан, давая понять, что ее любопытство неуместно.

– Да, дорогая, это действительно немного больно, – с улыбкой промолвила Фелисити и шепнула Себастиану, поймав на себе его удивленный взгляд: – Не хочу пугать ее.

Себастиан кивнул.

Они двинулись по длинному коридору к детской. Верена вприпрыжку бежала впереди Фелисити и Себастиана. Себастиан был спокоен за дочь. Он видел, что она растет чутким отзывчивым человеком, и не боялся за ее будущее.

Фелисити любовалась Вереной. Девочка казалась ей маленькой прелестной феей. Фелисити немного завидовала ее легкой походке.

– Как хорошо, что ты взял ее с собой.

Себастиан пожал плечами.

– Он увязалась за мной, как только я сказал, что еду проведать тебя и новорожденную, – объяснил он. – Верене очень хочется взглянуть на малышку.

Фелисити бросила на Себастиана удивленный взгляд. Она знала, что бывшая жена препятствует свиданиям Себастиана с дочерью. Почему же она на этот раз разрешила Верене отправиться из Нового Орлеана в Честервилль к отцу?

– Как тебе удалось уговорить Дебору отпустить из дома Верену? – спросила она.

Себастиан старался идти медленно, подлаживаясь под шаг Фелисити.

– Мне не пришлось никого уговаривать, – ответил он. – Дебора с мужем уехали отдыхать в Европу, оставив Верену на попечение экономки.

Но Дебора наверняка распорядилась, чтобы экономка не позволяла девочке видеться с отцом, подумала Фелисити.

– Тебе пришлось соблазнить бедную женщину? – пошутила она.

Себастиан засмеялся.

– Это Джастин обычно пользовался своим неотразимым обаянием, чтобы добиться желаемого. Кроме того, экономка уже немолода, ей под шестьдесят.

– Ты недооцениваешь себя. В тебя может влюбиться любая женщина, независимо от того, сколько ей лет. Ты очень обаятелен. Это заметила даже Дорис, моя подруга, которая видела тебя всего несколько минут из окна автомобиля. Дорис хорошо разбирается в людях. Так вот, она считает, что ты опасный парень, способный вскружить голову женщине.

Себастиан нахмурился.

– Того же мнения придерживается и моя подруга Пенелопа, – продолжала Фелисити, хотя видела, что этот разговор Себастиану не по душе. – Она тоже очень проницательная женщина.

– Пусть твои подруги протрут свои очки, – проворчал Себастиан недовольным тоном.

– Они не носят очки.

– В таком случае им следует их надеть.

Себастиан всегда считал Джастина красавчиком, а себя парнем с заурядной внешностью. И, когда ему говорили, что он обаятелен или сексапилен, он не верил, считая эти слова грубой лестью или насмешкой. И сейчас Себастиан тоже с подозрением посматривал на Фелисити, не понимая, почему она вдруг начала делать ему комплименты.

– Не бойся, Фелисити, я не брошу тебя посреди коридора, даже если ты назовешь меня уродом, – с усмешкой сказал он.

Фелисити пожала плечами.

– Я ничего не боюсь. Я же сказала, что с тобой мне ничего не страшно.

– Идите скорее сюда! – позвала их Верена.

Она стояла у большой оконной ниши, прижавшись носом к стеклу, и разглядывала лежавших в детских кроватках новорожденных.

– Мы можем выбрать любого ребеночка?! – взволнованно спросила девочка, переминаясь с ноги на ногу.

– Это не мороженое, Верена, – терпеливо объяснил Себастиан. – Все эти малыши уже чьи-то.

Повернув голову, Верена взглянула на отца.

– А где наша маленькая девочка?

– Это не наша девочка, Верена, а Фелисити.

Фелисити подмигнула Верене.

– Я готова поделиться ею с тобой, – сказала она, и лицо Верены озарилось радостью.

Опершись о выступ ниши, Фелисити тоже приникла к стеклу. Себастиан поднял дочь на руки, чтобы ей была лучше видна детская.

– Вон та малышка в розовом одеяльце – наша, – сказал он, показывая на одну из кроваток.

Фелисити бросила на него удивленный взгляд. С того места, где они стояли, нельзя было разобрать надпись на табличке.

– Я думала, что для тебя все новорожденные на одно лицо, – заметила она.

Себастиан пожал плечами.

– Я почему-то решил, что именно эта малышка – твоя дочь. Я угадал?

– Ты это знал наверняка, – заявила Фелисити, не веря в мужскую интуицию.

Себастиан понял, что Фелисити ему не провести.

– Да, я действительно видел вчера вечером, как ее вынесли из твоей палаты и положили в ту кроватку, – признался он.

– Значит, ты следил за медсестрой, вынесшей после кормления ребенка из моей палаты?

Себастиан пожал плечами.

– Да, я хотел убедиться, что она не потеряет малышку по дороге.

Фелисити улыбнулась. В ее глазах светилась нежность.

– Какой ты милый! – вырвалось у нее. – Почему я не замечала этого раньше?

Себастиан смущенно отвел глаза в сторону. Фелисити погладила его по щеке.

– Ты, наверное, бредишь, – застенчиво пробормотал он, – у тебя послеродовая горячка. Давай я отведу тебя в палату.

– Твой папа очень хороший человек, Верена, – сказала Фелисити, обращаясь к девочке.

– Я знаю, – серьезно сказала Верена. – Он добрый и чуткий.

– Устами младенца глаголет истина, – с улыбкой заметила Фелисити.

– По-моему, это ты начала расхваливать меня на все лады, а не дочь, – возразил Себастиан, чувствуя себя не в своей тарелке.

– Говори что хочешь, это ничего не меняет. Ты пытаешься спрятать свою доброту под маской внешней грубоватости, но я слишком хорошо знаю тебя. Я вижу тебя насквозь, Себастиан!

Он покачал головой, зная, что с Фелисити бесполезно спорить.

– Ей-богу, у нее послеродовая горячка, – проворчал он себе под нос.