Текст книги "Медиумы"

Автор книги: Сахиба Абдулаева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 2 страниц)

Сахиба Абдулаева
Медиумы

ЛУННАЯ ЖЕНЩИНА

Мухтабархон не могла уснуть. В горле у нее стоял ком, почему-то хотелось заплакать, разреветься, заголосить. Она чувствовала, как к сердцу медленно подкрадывается незнакомая, пугающая пустота, и мощная волна неясной, но непереносимой тревоги охватывает все ее существо. Женщину знобило, словно она сильно промерзла, а голова, горячая, воспаленная, как будто ее только что вытащили из тандыра, с каждым мигом все тяжелела…

Из соседней комнаты доносился раскатистый храп, перекрывающий все другие звуки. На какое-то время он смолк – послышался скрип кроватных пружин – видно, муж повернулся на бок. В спальню, где находилась Мухтабар, пахнуло новой волной перегара, и ее затошнило. Она встала с постели. Задумчиво постояла у изголовья дочери, забывшейся в безмятежном сне.

Чистое, нежное лицо – лицо девушки, только-только входившей в пору юности, в лунном свете, казалось ангельским ликом. Нагнувшись, Мухтабар чуть коснулась губами ее лба. Доно радостно улыбнулась, будто увидела что-то хорошее во сне. Мухтабархон облегченно вздохнула. Материнская нежность переполнила сердце и сменила в нем тревогу. На цыпочках Мухтабар прошла в комнату сыновей. Мальчики крепко спали.

Пройдя по ковровой дорожке, она шагнул на веранду. Колкий морозный воздух тут же ударил ей в лицо.

Женщина, зябко поведя плечами, медленно подошла к окну и настороженно взглянула на луну…

Третий день кряду муж возвращается домой пьяный, и ужин для Мухтабархон – хуже всякой пытки.

Разгоряченный алкоголем, муж петушится, говорит обидное про тестя. Финал всегда один и тот же: Мухтабар вся в слезах, уходит из комнаты, детям тоже не по себе. Дочка – та идет за нею, чтобы успокоить, а старший сын пытается как-то поделикатнее увещевать отца: мол, нельзя так себя вести. Хайдар только грозно поглядит на детей и вскрикивает: «У, материнское отродье!..» О, этот его взгляд, пронзительный и бешеный одновременно. Последнее время Мухтабархон вообще не осмеливается взглянуть мужу в глаза. Даже, когда Хайдар трезвый, она разговаривает с ним, глядя в сторону: уж очень назойливо-беспощадный, злой взгляд подвыпившего мужа не идет у нее из ума…

Охваченная мыслями о своих горестях, она смотрела на луну. Вот сейчас произойдет то, в чем Мухтабар никому не признается. Минута, другая – и на лунном диске покажется та самая женщина. И нужно сосредоточить все свое внимание, чтобы разглядеть ее не слишком отчетливую фигуру. Ну, вот, она уже видна. Сегодня даже лучше, чем обычно. У нее волнистые волосы, высокий лоб. Ее большие глаза широко раскрыты, словно пытается вобрать в себя весь космос. Ее прямой с горбинкой нос придает ей сходство с античными героинями. Рот небольшой, но выразительный. Не оттого ли удивление так отчетливо запечатлелось на ее губах? Во взгляде этой женщины и чувство боязни, и немного тревоги, но преобладает все же чувство безграничного удивления… И вдруг от пришедшей на ум странной мысли Мухтабархон даже вздрогнула.

Нет, не может быть!.. Неужели какая-то высшая субстанция отразила на Луне… ее облик?! Ведь женщина – точная копия… Ее, Мухтабар. Земная женщина закрыла глаза и стала истово повторять про себя молитву. Потом снова взглянула на небо. Изображение на лунном диске не исчезло. Та, лунная, застыла в созерцании бесконечных космических далей, и ей не было никакого дела до далекой Земли.

Плывущее по небу облако закрыло Луну. Мухтабархон облегченно вздохнула. И на душе у нее стало спокойней, как будто созерцание удивительного явления сулило Мухтабар добрые перемены.

Утром, когда Мухтабар собиралась на работу, она слышала, как тяжело ворочается на кровати Хайдар.

Наконец он окликнул жену. Мухтабар с болью и обидой отметила, как почернел он лицом, осунулся.

– Будь она проклята, эта выпивка, – прохрипел Хайдар, – опять у меня прихватило печень. Это сигнал: нужно бросать пить… Дети уже ушли в школу? – Болезненно морщась, он сел в кровати. Виновато посмотрел в усталые после бессонной ночи глаза Мухтабар и попытался как-то оправдаться – Это все приятели, будь они неладны, подбивают на выпивку. Пьют больше меня, и ничего им не делается, а у меня печень…

Никогда раньше муж не разговаривал с ней в таком тоне. Сердце Мухтабар смягчилось, и она сочувственно посмотрела Хайдару в глаза. Что это? Его взгляд изменился; в нем было раскаяние. Присев на краешек кровати, удивленная Мухтабар решилась осторожно вразумить мужа – момент для этого, кажется, был подходящий:

– Скажите, чем мы провинились перед вами?.. Трое ваших сыновей, дочка, я уже не говорю о себе, находятся на грани нервного срыва. Вы ведь совсем не задумываетесь об их будущем. Через три-четыре года придет пора отдавать дочку замуж, а кто захочет породниться с семьей алкоголика?..

Хайдар еще раз виновато посмотрел на жену и не стал оправдываться, только попросил:

– Будь добра, принеси холодного чаю, горит все внутри. Через два дня приступлю к работе и все станет на место, – клятвенно заверил он.

Мухтабар принесла ему полную пиалу холодного чая и побыстрее ушла из дома, будто кто гнал ее на улицу.

ТАИНСТВЕННЫЕ ШАГИ

Небо было на удивление ясное, дул приятный свежий ветерок. Это райский ветерок, подумалось ей. «Странно, почему я так подумала?» – тут же обеспокоилась Мухтабар.

В следующий миг ей показалось, будто кто-то крадется за нею. Женщина обернулась – никого. И вдруг внутри у нее. что-то оборвалось, а всем существом завладел страх. Рядышком, нет, позади себя, нет, над головой она услышала, а может быть, скорее почувствовала какие-то странные шорохи. Мухтабар остановилась и зачем-то закрыла глаза. Когда через какое-то время она, их снова открыла, увидела впереди себя обтрепанного, с изможденным лицом, заросшего черной бородой старого человека с большими кустистыми бровями. Он плелся ей навстречу. Мухтабархон уже было собралась с ним поздороваться, но старик внезапно исчез. Если бы рядом не было деревца, за которое Мухтабар ухватилась, она наверняка рухнула бы наземь: Вначале Мухтабархон стала ошеломленно озираться по сторонам, даже ущипнула себя. Потом, зашептав молитву, торопливо зашагала по улице. Придя на работу и успокоившись, она даже посмеялась над собой: вот трусиха-то, провела бессонную ночь, а теперь мерещатся всякие страхи.

Вернувшись домой вечером, Мухтабар глазам своим не поверила. В комнатах царила чистота, а в кухне на столе лежали нашинкованные овощи. Дочь, совершенно ошалевшая от счастья, первой сообщила радостную весть:

– Ой, мамочка, папа стал совсем другим. Он собрал нас всех и рассказал, какая вы замечательная, что очень устаете на работе. А потом заявил: если мы, дети, вам не поможем, не станем следить за домом придется ему подыскать вам других помощников. Мы даже не знали, что ответить. Тогда он распределил нам обязанности. И первый показал пример: нарезал морковь. Смотрите, как красиво он это сделал…

– А где он? – встревожилась Мухтабар, боясь, что Хайдар опять ушел пьянствовать.

– В парикмахерской! Он сказал: пойду-ка подстригусь, – вмешался в разговор младший сын – Анвар. – Мамочка, вы только посмотрите: у нас все блестит!..

– Умница ты мой! – растаяла мать и поцеловала сына в лоб.

Она пошла в спальню, чтобы переодеться в домашнее платье. И вдруг отпрянула назад и прижалась к стене. Из спальни вышла маленькая, чистенькая старушка – ее лицо светилось. Одета она была в лазоревое платье с широкими рукавами, поверх платья – бархатная жакетка, на ногах ичиги.[1]1
  Ичиги – сапоги из тонко выделанной кожи.


[Закрыть] с каушами[2]2
  Кауши – узбекские остроносые калоши.


[Закрыть] Белоснежный платок окутывал голову и плечи старушки, словно легкое облачко. Не доходя до Мухтабар, старушка исчезла.

Надеясь, что никто, кроме нее, не видел этого наваждения, Мухтабар чуть успокоилась, ополоснулась под душем, переоделась. И вдруг в доме погас свет.

Она выбежала на кухню и спросила у дочери:

– Донохон, а перед моим приходом тоже гас свет?

– Нет, мамочка.

– Наверное, это короткое замыкание, я сейчас посмотрю? – Агзам уже доставал из шкафа отвертку.

– Не надо, сынок, отец сам все осмотрит. Давайте зажжем свечи.

Плов удался на славу. Настроение у Хайдара было праздничное. Глядя на жену, убиравшую со стола, он улыбнулся загадочно и нежно.

Мухтабар проснулась от боя часов. Она стала озираться по сторонам, потому что не могла понять, где находится. У них никогда не было часов с боем. Но, увидев рядом спящего мужа, Мухтабар успокоилась.

Она у себя дома. А бой часов ей, видимо, приснился.

Спать почему-то уже не хотелось. Осторожно выбравшись из-под одеяла, Мухтабар прошла на веранду.

Подойдя к окну, опять воззрилась на луну.

У семнадцатидневной луны был срезан один край.

Несмотря на это, фигура женщины все еще была отчетливой.

Мухтабархон мысленно обратилась к ней: «Ассалому-алейкум, госпожа. Вот я и пришла повидаться с вами. Вы позвали меня мелодичным боем часов – и я тут же проснулась. Простите, что в тяжелые дни я несла вам свои беды. Спасибо за помощь… Мы, женщины, народ отходчивый: чуть нас приласкают, скажут доброе слово – и мы уже забываем наши обиды и горести… Но вы по-прежнему печальны. Почему?.. Или вас так тревожат беды Земли?..»

Женщина не изменила позы, не ответила. Мухтабар еще какое-то время поглядела на луну, а потом вернулась назад, юркнула в теплую постель и немного погодя уснула.

ДОЛИНА ДУХОВ

…Окруженная лиловыми тучами, она куда-то летела. Потом, очутившись за черными и бурыми горами, приземлилась в долине пепельно-серого цвета. Она так и не поняла, что у нее под ногами: то ли перина из лебяжьего пуха, то ли облака. Она не ощущала собственного тела. В бескрайней, разлившейся, как море, серой долине послышались звуки шагов. Постепенно хозяева этих шагов принимали человеческий облик.

Лица одних были лучезарны, от них исходила умиротворенность. На других, желтых и несчастных, смотреть не хотелось. Неожиданно взгляд Мухтабархон нашел того старика, которого она увидела вчера на улице… Жажда возмездия запечатлелась на его озлобленном лице. Старик шел сгорбившись, сцепив руки за спиной. Остановившись недалеко от Мухтабар, он громко произнес:

– Я твой дедушка – Усмон-кары.[3]3
  Кары – чтец Корана, знающий наизусть весь Коран – прим. перев.


[Закрыть]

Мухтабар подумала: «Но вы не очень похожи на кары». Она хотела произнести это вслух, но он остановил ее движением руки. Мухтабар поняла, что старик прочел ее мысли. Она почувствовала себя неловко и опустила глаза.

– Да, дитя мое, я не похож на кары, – мысленно говорил ей старик. Однажды в таком вот плачевном состоянии я покинул белый свет. Я очень несчастен, я пострадал за чужие грехи, и меня никто, не помнит. Лишь моя дочка, твоя мать иногда вспоминала меня. Пока была жива…

Старик заплакал, горестно покачивая всем телом…

Откуда-то из глубины долины донеслись плач и стенания, а следом раскаты хохота. Потом все окутали тучи. Из пепельных тучи стали превращаться в тревожные, красноватые. Мухтабархон стояла в полной растерянности и не знала, куда идти. И в этот момент земля под ногами разверзлась, и она стала стремительно падать…

– Мухтабар, Мухтабар, что с тобой, открой глаза! – Хайдар испуганно тряс ее за плечи.

Мухтабар, все еще находясь под впечатлением сна, горько заплакала.

Наконец, она пришла в себя, взглянула на Хайдара.

Потом, виновато улыбнувшись, встала.

– Утро-то в разгаре, разбужу-ка я детей. О боже, такой странный сон мне приснился…

– Расскажи свой сон проточной воде,[4]4
  По народному поверью, для того, чтобы плохой сон не сбылся, его надо рассказать проточной воде, и он будет унесен ею.


[Закрыть] – пошутил Хайдар.

– Я как раз собиралась это сделать… – ответила она серьезно.

Мухтабар умылась, оделась и прошла в гостиную.

Перед глазами стоял дедушка. Присев, она помолилась. На душе полегчало. Мухтабар стала готовить завтрак. Но облик деда, видимо, крепко запечатлелся в ее душе: он все время стоял перед глазами. Этот старик на самом деле ее дед? Положим, это можно проверить: у тетушки сохранились его фотографии – Мухтабар их видела еще в детстве. Она решила сегодня же расспросить тетушку обо всем, а заодно ее и проведать.

К тетке Мухтабар забежала в обеденное время.

С фотографии на стене смотрел вчерашний старик, и сердце Мухтабар наполнилось непонятной тревогой.

Ей показалось, что из глаз человека на фото исходят лучи и проникают прямо в ее сердце. В левой стороне груди Мухтабар почувствовала боль.

– Уж не заболела ли ты? – забеспокоилась тетка. – Поешь горячего, детка. Как хоршо, что ты пришла. А я вчера во сне видела твою маму. И почему-то каждую ночь мне также снится твой дед – Усманкары. О белый свет! Теперь, похоже, наступает мой черед…

– Не говорите так, тетя, вам еще жить и жить. А за обед спасибо…

Поев, Мухтабар подсела к старушке и попросила – Тетушка, расскажите мне все, что вы помните об Усмане-кары.

Соскучившаяся по общению, старушка удивилась такой просьбе, но не заставила просить себя дважды.

Поудобнее усевшись, она начала рассказывать.

– Ах, дочка, что тебе сказать. Знай, на долю моего поколения выпали тяжелые испытания. Сколько их, образованных, глубоко верующих, настоящих людей, погибло понапрасну… Когда сестра вышла замуж за Усмана-кары, года через два у них родилась дочка – твоя мать Рахима. Я ведь прихожусь тебе бабушкой, а ты мне – внучатой племянницей. Брат Усмана-кары еще в молодости ушел за границу – никто не знает, жив он или давно умер. Но твой дедушка не решился разлучаться с родителями, поэтому он остался здесь. Религиозные и старинные книги он отнес на кладбище.

– На какое кладбище? – воскликнула Мухтабар.

– На то, возле которого они жили, сейчас вспомню… Ну да, точно – на кладбище Минор. Я нисколько не удивлюсь, если эти книги все еще хранятся там. Может, в их фамильном склепе?.. Да, дочка, у них в роду были знаменитые заклинатели. Да и дедушка твой обладал немалой – большой чудотворной – силой. Одним взглядом он мог свалить на полном скаку коня…

Когда старушка закончила свой печальный рассказ, Мухтабар, охваченная душевной смутой, поспешно встала. Поблагодарив и простившись, она быстро вышла на улицу. Вскоре смятение рассеялось, на душе у Мухтабар стало светло и ясно.

БЕСЦЕННЫЙ КЛАД

Мухтабар собиралась пойти на кладбище. Касу[5]5
  Каса – фарфоровая чашка.


[Закрыть] с пловом и двумя лепешками она завернула в новенький платок и положила в сумку. Не забыла она и про деньги, которые полагались смотрителю кладбища за свечи.

На кладбище ее встретил очень приветливый старичок с бородкой, в выцветшей тюбетейке. Это и был смотритель кладбища. Он прочел молитву, а Мухтабархон поставила перед ним узелок.

– Зря вы, дочка, беспокоились. Сейчас я принесу ваши сокровища…

Вскоре старик с сыном вынесли из дома железный сундук.

– Вот, дочка, он ваш, – отдышавшись, сказал смотритель. – Мы никогда его не открывали. Замок, как видите, цел, а вот где ключ от сундука – знает лишь Аллах. Придется сломать замок. Что же вы не привели с собой брата, он был здесь на днях?

– Сейчас, сейчас он подъедет, мы договаривались…

Мухтабар была вне себя от радости, как человек, нашедший клад. Она торопливо открыла сумочку, достала две пятидесятирублевки и протянула их смотрителю.

– Э, неловко как-то… – замялся тот.

– Берите, дядюшка, если бы вы знали, как я вам благодарна.

– Вы так считаете?.. Ну, тогда ладно, я прочту за вас благодарственную молитву…

Служитель читал очень долго, наконец произнес «аминь», и все благоговейно провели ладонями по лицу.

Вскоре к воротам кладбища подкатила машина, и из нее выскочил брат Мухтабар – Равшан. Он с трудом поднял сундук, дотащил его до машины и поместил в багажник. Мухтабар села на заднее сидение, и машина тронулась.

Сундук привезли к Мухтабар. Равшан изрядно намучился, пока, наконец, смог открыть замок. Когда подняли крышку, по комнате мгновенно распространился запах плесени. К нему примешался запах сгнившей кожи. Пришлось минут десять проветривать комнату.

Но вот Равшан взял в руки самую большую книгу в старинном кожаном переплете. Раньше Мухтабар только слышала о таких книгах, но видеть их ей еще не приходилось. Равшан благоговейно припал к ней губами, коснулся ею лба и лишь потом стал осторожно перелистывать страницы. Вдруг он изумленно вскрикнул и отпрянул от книги.

– Мухтабар-опа, да ведь это трактат о магии! Посмотрите, сколько в ней заклинаний, их нужно обязательно показать специалистам.

– Не спеши! – остудила Мухтабархон пыл брата. – Сейчас так трудно отличить хорошего человека от плохого, праведника от злодея, что надо хорошенько подумать, кому нужно показать такую книгу… Выходит, наш дедушка занимался колдовством. Разве это не грех, Равшан?

– Когда это делается во зло другому – безусловно, но когда заклинания читаются над умирающим или безнадежно больным человеком – это ведь благодеяние, сестра. – Равшан полистал книгу дальше и вдруг с суеверным страхом проговорил вполголоса – А вот эти заклинания, прости меня Аллах, оказывается, проклятия. Да… Мухтабар-опа, мы стали обладателями сокровища…

– Перво-наперво, мы должны внимательно ознакомиться с каждой книгой. Смотри, вот эта почти истлела, ее страницы рассыпаются на глазах.

– Отложите ее осторожно в сторонку, может, удастся отреставрировать… Смотрите, а вот это Коран, очень древняя рукопись… Всего, оказывается, шесть книг. Они, видимо, предназначались мне. Видите, как безошибочно вела меня судьба, когда определила в институт востоковедения. Сейчас я могу применить свои знания…

Мухтабар, радуясь за брата, поспешила на кухню заварить чай. Когда она шла через гостиную, экран телевизора неожиданно засветился, и на нем возникло изображение ее деда – Усмана-кары. Теперь старик радостно улыбался. И одет он был иначе – в чистую одежду. Бородка его была аккуратно подстрижена, кустистые брови хмурились, вероятно, по привычке. Но пребывал он, судя по всему, в прекрасном расположении духа.

– Ассалому-алейкум, – дрожащим голосом прошептала Мухтабар.

– Вуалейкум-ассалом. – Голоса деда она не слышала, но понимала, что он хотел сказать.

Благообразный старец между тем продолжал:

– Спасибо, дорогое дитя, ты совершила благое дело, и мой бесприютный дух обрел покой. Книги берегите, донесите их до людей. Я мучился. Мне не давала покоя мысль, что, захоронив эти бесценные книги, я совершил тяжкий грех. Слава Аллаху, мои молитвы наконец дошли до него… Дитя мое, простите и вы мне грехи, которые совершал я иногда по неопытности, иногда – из-за стечения обстоятельств. Я обиделся на вашего отца, своего зятя Султанходжу, и проклял его. Сейчас он болеет и мучается. Но вы, дорогая моя, совершили столь благородный поступок, что и я теперь могу простить зятя. Даст бог, с этой минуты здоровье вашего отца пойдет на поправку. Святые духи своим чистым светом избавят его отболезней и мук. Теперь, когда будет в этом нужда, я стану сниться вам и подсказывать праведный путь…

– Скажите, а какие у отца были грехи?

– Об этом спросите у него самого…

Изображение исчезло также неожиданно, как и появилось. Присев, Мухтабар прочла молитву и принялась хлопотать на кухне.

Вскоре Равшан ушел. Мухтабар же сидела, думая о случившемся, как вдруг опять почувствовала, что в доме она не одна. Женщина невольно взглянула в сторону телевизора. Экран снова осветился. Усманкары смотрел на Мухтабар с нескрываемой нежностью.

Так же неожиданно изображение померкло и исчезло.

ДУХИ ЦВЕТОВ

И Мухтабархон после общения с духом деда решилась встретиться с женщиной-медиумом. Она отправилась к ней вместе с подругой. Эта встреча потрясла Мухтабархон, потому что она убедилась, насколько бедны ее представления о мире и возможностях человека.

Маргуба, знаменитый контактер, встретила их очень радушно. Несмотря на свою молодость, она была просветленной, как мудрецы, и глаза ее излучали свет.

Высокий лоб говорил о развитом интеллекте, а аккуратно собранные иссиня-черные волосы, чистая матовая кожа придавали лицу Маргубы необыкновенное благородство.

– Заходите, дорогие гости, я вас жду уже целый месяц.

Когда она это сказала, Мухтабар и ее подруга Муаттар даже опешили.

– Не удивляйтесь, такие вести я получаю заблаговременно. Ведь вы почти месяд готовились к встрече со мной.

– Верно, – согласилась Мухтабар, разглядывая женщину, – с тех пор как я прочла о вас…

– Хорошо, что вы пришли, перейдем к делу, – не дала ей закончить Маргуба. – Что бы вы хотели узнать?

Разволновавшаяся Муаттар выдавила из себя: – Хорошо… хорошо бы… если бы вы рассказали о Мухтабар-опа, а потом обо мне.

– Слушайте же…

Маргуба с минуты внимательно разглядывала Мухтабар, потом, закрыла глаза. Стала обозначать указательным пальцем какие-то линии на лбу. Потом, как бы говоря: «Слышу, слышу», – закивала кому-то в знак согласия. Вскоре она открыла свои чистые глаза, как будто очнулась от глубокого сна.

– У вас, оказывается, иногда болит голова. Но вы почему-то перестали ходить к врачам. Они утверждают, что вам полезен месячный курс лечения… Со дня смерти вашей матери прошло много лет, но вы помните ее, устраиваете поминки… Она очень довольна вами… Ваш отец, оказывается, женился после ее смерти…

– Да, – согласно кивнула Мухтабар, и на глазах ее выступили слезы.

– Дух вашей матери страстно желает войти в ваш дом, женщина-контактер пристально посмотрела в глаза Мухтабар, – но для этого вы должны получить согласие отца, мачехи и невестки. Тогда дух вашей матери сможет погостить в доме в течение суток… мать Молит за вас Аллаха…

По телу Мухтабар пробежал озноб. Она не знала, чего больше испытала от, этих слов – радости или горечи. Мухтабар улыбалась, но глаза ее оставались грустными.

«Мамочка, милая мамочка, неужели вам известны мои беды и невзгоды?.. Мне уже за сорок, но хлопот и забот у меня не убавилось. А кому нужна задумчивая, печальная женщина, скажите на милость?.. Меня так беспокоит судьба детей. Не хотелось бы, чтобы они выросли бездарными, никчемными людьми, ой как не хотелось бы. А времена настали тяжелые, мамочка.

Людьми правит ненависть, алчность, корысть. Многие молодые люди проникаются жестокостью и варварством. Почему это происходит, мамочка?.. Вы разговаривали с женщиной-контактером, почему же не хотите поговорить со мной, вашей дочерью?..» – Мухтабархон, выслушайте внимательно все, что я вам скажу… – прервала ее размышления Маргуба. – Когда у вас в комнате появится цветок, вы должны прочитать молитву, посвященную матери. У вашей матери, оказывается, была от природы очень тонкая натура. Она никогда никого не обижала, обращалась со всеми ласково и приветливо. За то, что на протяжении всего жизненного пути она сохранила высокую нравственность, в потустороннем мире ей разрешили вселиться в цветы. И там она окружена вниманием и почетом, а теперь просит разрешения побыть один день с мужем и детьми. Вы получите на это согласие отца, вы поняли?

Мухтабар вдруг испугалась.

– Ой, но ведь все это покажется отцу невероятным. Недавно ему отказало зрение. И его пугает сама мысль об операции. А тут надо будет рассказать все о маме. Не доведу ли я отца до нервного расстройства?

Женщина-контактер посерьезнела и отчитала Мухтабар:

– Вы странная женщина. Дух вашей матери томится желанием побыть дома хоть один день, а вы… Впрочем, воля ваша.

Всем своим видом давая понять, что разговор окончен, Маргуба повернулась к Муаттар и стала предсказывать ей судьбу. Счастливая это была судьба, и много благих дел предстояло совершить девушке.

Когда пришло время уходить, в глазах Муаттар играла радость, а бедная Мухтабар поднялась с места огорченная и поникшая. Маргуба больше не сказала ей ни слова.

Когда при прощании Муаттар попыталась дать ей деньги, Маргуба остановила ее:

– Приберегите их для своей свадьбы, для радостных дней. Я не предсказываю ради денег. Слава богу, их у нас хватает…

Мухтабар вернулась домой расстроенной. Что ей теперь делать навестить отца и все ему рассказать?..

А если дух ее матери и в самом деле вселился в цветы?

Ведь мама была очень утонченной натурой. А как она любила читать стихи!.. Даже когда отец обижал ее, она не осмеливалась поднять на него глаза: в них стояли слезы, а мама старалась отвлечь себя рукоделием или книгой. За всю жизнь она ни разу не обругала своих детей, не подняла на них руку, обращалась к ним только на «вы». Все матери заботливы и любящи, – но ее любовь к детям выражалась в глазах, в лице, во всем ее существе, она была озарена этой любовью, источала ее. И никто не мог даже предположить, что такая любящая мать так рано оставит своих детей… Может, ее и забрали потому, что возникла необходимость в столь чистой душе в потустороннем мире?..

Всю ночь Мухтабар пребывала в раздумье об устройстве мира. Может, вселяясь в тело, духи проходят в нашем мире какое-то испытание? И на этом пути служения человечеству чистые духи приближаются к идеалу, все более совершенствуясь, а нечистые, низкие, падшие катятся все дальше вниз?.. Нет ничего удивительного в том, что духи служат людям, а люди – духам. Если бы любовь Всевышнего к человеку не была такой великой, такой всепрощающей и милостивой, неизвестно, в каком тупике, на какой неверной дороге закончилась бы история рода человеческого. Любовь Бога к человеку – как путеводная звезда, она всегда выводила последнего из мрака, устремляла его душу к горным высям… А что же теперь делать ей, Мухтабар? Она не осмелится нарушить душевный покой своего старенького, слабого отца. Пусть он скрепя сердце ложится на операцию. Она подождет. Подождет еще немного. Духи живут вечно – значит, для духа ее матери время ничего не значит…

Лишь придя к такому решению, Мухтабар успокоилась и под утро спокойно уснула.