Текст книги "Идеальный порядок (ЛП)"
Автор книги: С. Т. Бенд
сообщить о нарушении
Текущая страница: 9 (всего у книги 19 страниц)
– Выглядишь сексуально.
– О. – температура внутри шлема выросла вдвое. – Спасибо.
Тир подмигнул мне, и надел свой шлем. Плохой шведский мальчик совсем не напоминал принца-янки, за которого надеялась выдать меня мама, но сейчас он был моим принцем, чтобы это не значило. И, Господи, как же он был сексуален! Я бы последовала за ним куда угодно, если бы он попросил, даже если бы мое сердце было бы потом разбито на тысячу кусочков. По крайней мере, сегодня.
– Держись крепче, мы отправляемся.
Я обняла его за талию и прижалась к нему. Из груди Тира раздался рык.
– Я тут подумал, а не остаться ли нам дома?
– Веди, Фредриксен.
Тир расправил плечи. Мотоцикл взревел, и, прежде чем я опомнилась, мы полетели сквозь тихий квартал. Ощущение тесного контакта с ним было таким же пьянящим, как и в первый раз, только сейчас я не убивалась, что он никогда не будет моим. Прямо сейчас именно моим он и был, и, надеюсь, еще будет.
Тир свернул на парковку и заглушил мотор. Слез с байка, повесил шлем на руль, и протянул руки. Крепко сжав их, я соскользнула одной ногой вниз, прежде чем попробовать перекинуть ногу через сиденье.
Оказалось, такие трюки лучше не совершать, когда на тебе сапоги с трехдюймовыми каблуками19.
– Эй, принцесса, ты в порядке? – Тир подхватил меня, когда я потеряла равновесие.
– Лучше чем когда-либо, – пробормотала я в шлем. Меня всегда удивляло, почему я могу легко спуститься с ледяного холма на пятифутовых20 лыжах, но не в состоянии пересечь лужайку и не споткнуться. Ставя меня на ноги, Тир приобнял мою талию и легонько сжал. Вернув равновесие, я стянула шлем и протянула его своему кавалеру. – Моя прическа ужасна?
Тир вздернул бровь:
– Ты беспокоишься о своих волосах?
– Само собой. – Наклонившись, я опустила голову, чтобы распушить волосы. Когда я выпрямилась, Тир хохотал. Я уперлась руками в бока: – Эй, приятель, девочкам важна прическа, а шлемы ее портят. Именно поэтому лыжницы заплетают косы.
– Миа, ты потрясающе выглядишь. Не беспокойся о прическе. Кроме того, наушники прижмут всю эту лохматость.
– Лохматость? Иногда ты выбираешь очень странные слова. Погоди, какие наушники?
Я повернулась туда, куда показал Тир. На здании было написано «Стрелковый полигон и гриль от Скитера. Закрывайте входную дверь!»
– Ты улыбаешься, – облегченно выдохнул Тир.
– О, да, я улыбаюсь. Это потрясающее свидание!
– Ты говорила, что твоя семья любит походы, и что отец учил тебя стрелять. Поэтому я подумал, что тебе может здесь понравиться.
– Это просто замечательно. – Я привстала на цыпочки и потянула его голову к себе, чтобы поцеловать в щеку. – Будет здорово!
– Ммм. Согласен. – Тир переплел пальцы с моими. – Готова?
– Ты даже не представляешь, насколько! – Наконец-то я почувствовала себя в своей стихии.
Мы пересекли парковку. На входе Тир придержал передо мной дверь.
– Спасибо, – промурлыкала я.
– Всегда пожалуйста.
Мы предъявили администратору водительские удостоверения, подписали отказ от претензий, после чего Тир понес наши винтовки, а я прихватила очки, наушники и амуницию. Когда, привязав мишени к цепи, мы перетянули их в конец стенда, Тир повернулся ко мне с ироничной полуулыбкой:
– Принцесса, а заряжать винтовку ты умеешь?
Я направила оружие на цель, отвела затвор и вставила магазин до щелчка.
– Так? – похлопала я ресницами.
Глаза Тира слегка потемнели.
– Ты никогда еще не была столь сексуальной.
– Ты еще не видел, как я стреляю. – Я опустила очки на нос, проверила, что наушники сидят плотно, и сосредоточилась на мишени. Шестью быстрыми выстрелами я послала шесть патронов прямо в сердце нарисованного человека. Продолжая целиться, я повернулась к Тиру: – Ну как, я стала еще сексуальнее?
– Förbaskat, Миа. Мне так хочется отвезти тебя домой, – наушники искажали его голос, но желание в глазах говорило само за себя. О, матерь божья…
– Ну уж нет. Я отлично провожу время. – Я опустила голову, чтобы прицелиться, и постаралась замедлить пульс.
– Обещаю, дома я покажу тебе, что значит «отлично», – прорычал Тир.
– Хватит. Я пытаюсь сосредоточиться. – Я снова выстрелила, на сей раз уничтожив голову мишени. Отстреляв боезапас, я выложила на стойку 22-й калибр и послала мишень к себе. На бумаге остались похожие отверстия в области сердца и головы. Отстегнув зажим, я протянула ее Тиру. – Пусть это всегда напоминает обо мне.
– Не думаю, что я смогу когда-нибудь забыть тебя. Смертная девушка в коже и на каблуках, отлично управляющаяся с пистолетом.
– Смертная? Над твоими фразочками для съема определенно стоит поработать.
– Ммм… да. Перевод не всегда дается легко. – Тир взял мишень из моих рук, сложил и сунул в карман куртки. Зарядив винтовку, он поправил очки, но наушники оставил без внимания. Я старалась не таращиться на то, как он стреляет, но вид красавца шведа, палящего в тонкую бумагу, неимоверно заводил.
Это было лучшее свидание на свете.
Поворачиваясь, Тир перехватил мой влюбленный взгляд, уголок его рта пополз вверх.
– Нравится?
– Эээ, ну… тебе шум не мешает? – Я похлопала по наушникам, уклоняясь от ответа.
– Детка, мне мало что может помешать.
– В самом деле? Когда мы познакомились, ты показался мне весьма зажатым. – Я перезарядила винтовку и прикрепила новую мишень. Проследив, что она встала на место в конце стенда, я взглянула на Тира. Он ухмылялся.
– И это говорит девчонка, которая вешает на зеркало список задач на день. Да, я знаю об этом, Бринн мне многое рассказывает.
Задрав подборок, я проигнорировала его насмешку.
– Исследования доказывают, что визуальное подтверждение – это высокоэффективный инструмент целеполагания, оно повышает результативность более чем на двести процентов.
Тир поднял руки.
– Я просто хочу сказать, что не тебе называть других зажатыми.
– Мы пришли сюда стрелять или разговаривать?
– Ох, как же ты сексуальна.
Подмигнув ему, я повернулась к мишени. После трех серий и двух использованных мишеней моя рука начала ныть, а мой кавалер – испытывать муки голода. Я опустила оружие, он последовал за мной и снял очки.
– Не пора ли нам отправиться в гриль-секцию?
– Самое время, я проголодалась.
Мы сдали снаряжение администратору и отправились в прилегающий к стрельбищу ресторанчик. Он оказался чище, чем я ожидала, а обстановка больше напоминала семейную закусочную, чем гриль-бар. На стенах висели фотографии местных сборных, а также школьных футбольных и баскетбольных команд. В углу стояла витрина с призами, а ряд плоских экранов за баром транслировали футбол, бейсбол и хоккей. Скитер явно ориентировался на публику, любящую спорт.
– Выбирайте любое место. – Наполняя кувшин пивом, барменша обвела Тира оценивающим взглядом. Он кивнул и показал мне на столик у окна.
– Этот диван подойдет? – спросил он.
– Меня устроит любое место, куда принесут бургеры.
Мы пересекли зал и уселись по разные стороны тускло освещенного столика. Вскоре официантка принесла меню. Выпятив грудь, словно хотела предложить Тиру нечто, не входящее в список блюд, она медленно зачитала ему спецпредложения, но Тир не отрывал глаз от меня, дожидаясь, пока я закажу чизбургер, чтобы потом заказать то же самое. Она еще раз взглянула на него с надеждой, но он ее проигнорировал, так что она посмотрела на меня взглядом, способным заморозить поток лавы и удалилась. Я предпочла не думать о том, что она может сделать с моей порцией.
– Ты здорово управляешься с оружием, лучше, чем я думал. – Тир наклонился к столу и взял меня за руку.
– Ну, спасибо.
– Ты же поняла, что я хотел сказать. Ты рассказывала, что отец учил тебя стрелять, но я не думал, что ему удалось тебя научить. Я думал, смертные девушки более… более беспомощны.
– Это не про меня, – пожала я плечами. – Мои родители всерьез заботились о жизненных навыках. Еще когда мы были совсем маленькими, мама учила нас стирать, шить и готовить, а отец показывал, как ставить палатку, стрелять, рыбачить и менять шины. Они хотели быть уверенными, что выйдя в большую жизнь, мы будем готовы ко всему.
– Им стоило знать, что они не смогут подготовить вас ко всему. – Тир поглаживал мою ладонь большим пальцем.
– Верно, – чуть вздрогнула я. – Но они сделали все, что могли. А каким было твое детство до того… – Я не закончила фразу. До того, как твоих родителей убили.
– Не очень похоже на твое. – Тир сжал мою ладонь. – У меня с раннего детства было много обязанностей. Моя семья… от нас много ждут. Предполагалось, что я пойду по стопам отца и поступлю на военную службу. Когда он умер, я был слишком мал, чтобы занять его место. Поэтому до момента моего совершеннолетия работа перешла Одину, а затем он передал ее мне.
– Одину? Это друг семьи или дядя? – Неужели всех шведов называют в честь скандинавских богов?
– Один? Ну, друг. Кто-то вроде дедушки. Если ты можешь представить себе дедушку-убийцу шести футов роста. – Я вздернула бровь, и Тир слегка пожал мою руку. – Шутка, Миа. Просто он весьма крут.
– Ладно. Так теперь ты занимаешься делом своего отца и Одина?
– Я слежу за угрозами моей… стране и защищаю ее самые главные сокровища. Если они попадут не в те руки, это разрушит мир, который мы так долго строили.
Заявление Тира породило множество вопросов. Как могла Швеция доверить вопросы национальной безопасности парню, едва получившему право голосовать? И почему ему разрешили уехать в США? Я увидела, как Тир хмурится.
– Ты в порядке?
– Да, все хорошо. – Поднеся мое запястье к губам, он прикоснулся к нежной коже, и я испустила тихий вздох, моментально забыв все вопросы, крутившиеся у меня в голове. Кровь пульсировала в животе, щеки горели от томительного ожидания. Следующие слова Тира скользнули по моей коже:
– Я голоден.
О. Боже.
В этот момент появилась официантка. Мою тарелку она шлепнула на стол с такой силой, что часть картошки фри упала, зато порцию Тира поставила очень аккуратно, нагнувшись достаточно, чтобы ее декольте оказалось прямо у его лица.
– Что-нибудь еще? – протянула она.
– Миа? – вопросительно поднял бровь Тир.
– Нет, спасибо. – Я одарила ее приторно-сладкой улыбкой. Она яростно взглянула на меня и ушла.
– Кажется, ты ей не нравишься… – Хмыкнул Тир, пододвигая мне свою тарелку. – Держи мою, даже думать не хочу, что она сделала с твоей.
– Не ешь это, – запротестовала я, но он повелительно поднял руку.
– Возьми чизбургер, женщина.
Я благодарно передала ему свою тарелку.
– Спасибо.
– Все ради любви, принцесса.
– А ты совсем неплох в этом, Фредриксен!
– Мне уже говорили, – усмехнулся он, взял ломтик картошки и начал жевать. Напряжение в его глазах заставило меня остановиться. Он явно скрывал больше, чем я когда-либо смогу узнать. Кусая бургер, я прокручивала в мозгу возможные сценарии. Он – супервоин-мутант. Он способен предсказать движение рынка акций и печатает собственные деньги (по крайней мере, это объяснило бы шикарный дом и дизайнерскую мебель). Он – супергерой. Все новые идеи возникали, пока мы ели и болтали, и даже когда Тир расплатился, и мы шли к мотоциклу, каждая следующая невероятней предыдущей. Но наступление навязчивых образов прекратилось, стоило мне только сесть на байк и обнять Тира. Мысли немедленно развернулись в другом направлении и не меняли курс, пока мы не попрощались на крыльце долгим-долгим поцелуем.
***
Прошедшее свидание стало началом новой для меня нормальной жизни – иногда странной, ужасно непредсказуемой и совершенно невероятной. На следующей неделе Тир заехал за мной после работы в лаборатории и отвез домой, где Хенрик и Бринн готовили ужин. Ужинать вместе по вторникам и четвергам стало новой традицией, мы чередовали сытную кухню моих родных южных штатов с легкими скандинавскими блюдами Хенрика. Выходные были посвящены походам, просмотру фильмов и поездкам на пляж. Иногда мы устраивали пикники в комнате Эльзы. Это влияло на ее состояние – несколько раз в нашем присутствии ее жизненные показатели улучшались, а однажды я даже заметила тень улыбки на ее губах. Ее состояние постепенно налаживалось, а про опасные встречи в лесу мы больше не говорили. Я по-прежнему не понимала, в чем заключается работа Тира, но проводя с ним так много времени, я постепенно перестала придавать этому большое значение. Он пустил меня в свою жизнь настолько, насколько был способен, и я смирилась с ожиданием того дня, когда его тайны перестанут быть тайнами.
По крайней мере, я на это рассчитывала.
Стоял конец октября. В пятницу во второй половине дня Хенрик, Бринн и я трудились в лаборатории. Хенрик согнул и разогнул палец искусственной руки и широко улыбнулся.
– В чем дело? – я протянула ему растворитель, чтобы он плеснул немного на тряпку, прежде чем протирать робота.
– Просто я рад, что Тир, наконец, переступил через себя и стал встречаться с тобой. С тех пор, как ты появилась, он стал куда менее невыносим.
– Это точно. – Бринн подняла глаза от ноутбука, с помощью которого разрабатывала алгоритм. – С тобой он стал добрее, нежнее и куда менее раздражительным.
Бринн и Хенрик переглянулись и расхохотались.
– Что смешного? – спросила я.
– Даже не объяснить. Но если бы ты знала его всю жизнь, как мы… – Новый приступ хохота настиг Бринн.
– Извини. – Хенрик вытер глаза. – Передай, пожалуйста, гаечный ключ.
Я подала ему инструмент, стараясь не чувствовать себя лишней.
– Кстати, – подмигнул мне Хенрик, – Тир говорил, у вас планы на сегодня?
– Он попросил тепло одеться. Есть идеи, куда он хочет меня отвезти?
– Конечно. Я помогал ему собирать вещи.
– Собирать вещи? Мы куда-то едем? – я постаралась не впадать в панику. Я еще не решила, готова ли провести с ним ночь. Несмотря на то, что Тир все больше рассказывал о своей жизни до приезда в Аркату, и на его привлекательность, я все еще не была уверена, что готова переспать с ним. Конечно, мне этого хотелось, я же не железная, но он был полон загадок – его сестра, его работа, которую я не понимала… Я не могла подпустить его настолько близко, не понимая, что ведет его по жизни.
– Тебе бы этого хотелось? Уехать с ним? – поддразнила меня Бринн, – Он чертовски привлекателен!
– Да, он ничего, – пробубнил Хенрик.
– Куда больше, чем ничего. Ты тоже классный, но как интеллектуал – мозги, прическа, очки – секси-ботаник. – призналась Бринн.
– Иногда это стоит большего, чем быть безмозглым мачо. – сказала я, с облегчением осознавая, что у меня еще есть время решить, хочу ли я, чтобы Тир стал моим первым… первым во всем.
– На подаянии далеко не уедешь. За работу, дамы. Фред сам себя не построит. – Хенрик поправил очки и вкрутил в робо-руку маленький винтик.
– Мы все еще называем его Фредом? – выдохнула я, радуюсь, что больше не являюсь центром внимания.
Хенрик чуть ощетинился.
– Да, именно. Фред был не просто собакой.
– Прости. Мир? – я протянула руку, и он пожал ее.
– Мир. Кстати, Миа, приглашаю тебя на зефирки!
Я моргнула. Хенрик ухмылялся. Какого черта он имеет в виду?
ГЛАВА
13
– Прекрасно выглядишь, принцесса.
Тир стоял на моем крыльце с охапкой пурпурных пионов. Узкие джинсы, серая водолазка и кожаная куртка создавали совершенный образ. Прежде чем протянуть мне цветы, он задержался взглядом в вырезе моего облегающего джемпера. Первое очко за LaPerla21.
– Спасибо, – я взяла букет. – Они чудесно пахнут.
– Прямо, как ты. – Тир обхватил меня за талию и откинул назад, запечатлев на губах легчайший поцелуй. Голова закружилась. Он оценивающе взглянул на меня: – Справишься?
Я засмеялась.
– От тебя одни неприятности.
– Ты даже не представляешь, какие!
– Поставлю их в воду. – Я бросилась в кухню и достала узкую вазу. Пора держать вазы около входа, Тир редко приходит с пустыми руками. Меня удивляло, что парень с целой командой вооруженных телохранителей достаточно романтичен, чтобы приносить цветы. За последние месяцы я поняла, что он был гораздо более заботливым, чем хотел казаться. Внутренний голос намекал, что это только начало.
Когда я вышла наружу, Тир протянул мне руку и проводил к припаркованному мотоциклу.
В город мы добрались с рекордной скоростью, и, к тому моменту, когда Тир снизил скорость до разрешенной, мое сердцебиение зашкаливало. Должно быть, он почувствовал это сквозь куртку, потому что повернулся ко мне, обнял меня одной рукой и скользнул ею вниз к моей пятой точке. Взялся за нее от души и вернул руку на руль.
О, боги.
Мы проехали через центр, соблюдая скоростной режим. Вдоль улицы расположились маленькие лавочки, выглядевшие весьма живописно в вечернем освещении. Парочки входили и выходили из кафе, и я решила, что мы отправимся в один из трех ресторанов городка, но загорелся зеленый, и мы поехали дальше.
На развязке Тир повернул на дорогу, ведущую к пляжу. Пляж! В таком свете предложение одеться потеплее выглядело разумным. Ночью на берегах северной Калифорнии весьма прохладно.
Тир остановил мотоцикл, перекинул ногу через сиденье, взял меня за руку и помог сойти. Когда он стянул с себя шлем, его улыбка засияла на весь пляж, и я решила не расстраивать его, сообщая, что мои ноги превратились в желе.
– Минуту назад мне казалось, что я тебя теряю. – Он снял с меня шлем и положил его на сиденье. Я быстро поправила волосы, пока он снова не повернулся ко мне.
– Мда. – выпрямилась я. – Поэтому ты решил придержать меня, погладив по попе?
– Ну, ты же не свалилась, верно? – подмигнул Тир. Затем он резко повернулся, выпрямив плечи и напряженно вглядываясь в темноту пляжа, как будто пересчитывая песчинки. Даже за его спиной я услышала недовольное бормотание еще до того, как увидела свет, возникший в небе нерезким пятном. Пляж как будто оказался в бледно-зеленом коконе. Я охнула. Видение исчезло.
– Ради всего святого, что это такое было? – выпалила я.
Тир повернулся ко мне.
– Что?
– Это! – я тыкала пальцем в воздух. – Эта безумная светящаяся штуковина! – Я вспомнила череду таинственных комментариев Тира по поводу свидания. – Погоди, ты там что-то бормотал до того, как оно началось. Это твоих рук дело?
– О чем ты говоришь? – нахмурился Тир.
– Это ты устроил? – слова сами вырвались изо рта.
Тир положил руки мне на плечи и сжал их.
– Детка, если ты видела что-то светящееся, то это, скорее всего, метеоритный дождь, который должен был начаться сегодня, помнишь?
– Это не было похоже на метеориты. Скорее на северное сияние вроде того, что бывает у вас в Скандинавии.
Тир покачал головой.
– Арката слишком далека от севера, чтобы здесь можно было наблюдать северное сияние.
– Ты уклоняешься от ответа, – настояла я.
Тир вздохнул.
– Послушай, детка. Я хочу быть уверен, что тот, кто охотился на мою сестру, не придет за тобой. Хенрику показалось, что сегодня он видел его в лесу, поэтому мы приняли дополнительные меры предосторожности. Это все, что тебе нужно знать.
– Почему ты не хочешь сказать мне, что я видела. – Не обращая внимания на дрожь, я позволила себе разозлиться на скрытность Тира, подавив страх от потенциальной близости того, кто напал на Эльзу.
– Потому что это слишком долгая история, ужин остынет. Пошли. – Тир снял с мотоцикла сумку и повесил на плечо. Затем сплел свои пальцы с моими, и потянул меня в сторону песчаной полосы.
В мозгу бились десятки вопросов, это становилось невыносимым. Если свет был добрым знаком, почему Тир просто не хочет все мне объяснить? У него была с собой ракетница или незаконный фейерверк, и как что-либо из этого может отвадить несостоявшегося убийцу Эльзы? Почему так много в его жизни все еще скрыто от меня, в конце концов?
– Тир. – Я первая нарушила молчание, когда мы обошли выступ скалы и оказались в небольшой бухте. – Ты мне доверяешь?
– Само собой, – поклялся он.
– Тогда почему бы тебе не рассказать мне, что сейчас произошло.
Тир вздохнул, и вынул из кармана маленькую пластиковую трубочку, похожую на зажигалку.
– Потому что я не хочу, чтобы ты надо мной смеялась. Я знаю, ты считаешь меня параноиком, я не забыл нашу первую пробежку.
– Ты и есть параноик, это вовсе не новость.
– Даже если так. – Он поднял зажигалку. – Эту штуку спроектировал Хенрик, что-то вроде отражателя. Она отражает световые лучи в радиусе 50 ярдов, так что никто снаружи не может увидеть, что происходит внутри. Поэтому, даже если Хенрик действительно видел того, кто напал на мою сестру, нам не нужно беспокоиться, что он увидит нас вместе.
– Хенрик, в самом деле, сделал это? – Я таращилась на устройство. – Да он гений!
– Ему нравится так думать. – Пожал плечами Тир, убирая отражатель обратно в сумку. – Вот и все. Я тебе доверяю. Хенрик – ботан. Мы здесь в безопасности. Теперь мы можем поужинать?
– Конечно. – Спасибо, господи, а то мое воображение уже нарисовало несколько невероятных объяснений странному поведению Тира, и ни одно из них не успокаивало. Если математический клуб и страсть Хенрика к технике могут навести порядок в моей голове, да будет так.
– Отлично. – Тир бросил сумку на песок, вынув два покрывала и еду. Расстелив один из пледов, он начал распаковывать наш ужин: фокаччу с индейкой, авокадо и сыром, дымящийся контейнер, завернутый в фольгу, тарелки, вилки и салфетки.
– А что в фольге? – я села на одеяло.
Он приподнял уголок упаковки, позволив мне вдохнуть аромат.
– Мммм, макароны с сыром. – Это точно был не полуфабрикат, а приготовленное дома блюдо. Сверху даже хлебные крошки были насыпаны. – А это… бекон?
Тир подмигнул мне.
Ах, вкуснотища!
Тир уселся рядом и укутал мне плечи вторым одеялом, прежде чем протянуть мне тарелку, наполненную едой и дать бутылочку газированной воды. Затем наполнил тарелку себе и поднял свою бутылку
– Skål. Твое здоровье.
– Твое здоровье. – Мы чокнулись минералкой, и отпили, затем я набросилась на еду. – Это восхитительно, так вкусно! Я впечатлена.
– И не надо выглядеть такой удивленной, – обиженно сказал Тир.
Я съела еще кусочек. На вкус сыр был одновременно пикантным и подкопченным – Гауда, мой любимый сорт. – Отныне тебе стоит готовить почаще.
– В фартуке я не выгляжу так аппетитно, как ты. Кроме того, в кухне ты сама любишь держать все под контролем. – Тир наклонился ко мне с развратной ухмылкой. – Это возбуждает!
Я опустила голову, чтобы скрыть смущение, но Тир убрал пряди волос с лица за ухо.
– Ты så förbaskat красивая, Миа. – Слова повисли в воздухе. Когда я решилась отвести взгляд, каждый нерв моего тела звенел от напряжения.
Трясущимися пальцами я взяла сэндвич. Тир сделал то же самое, и мы принялись жевать, смотря на волны, набегающие на берег в 10 ярдах от нас. Закончив есть, я подтянула колени к подбородку и положила голову ему на плечо. Тир обнял меня, нежно массируя поясницу. Я закрыла глаза, стараясь сохранить в памяти каждую деталь момента.
– Как там Эльза? – решила я сменить тему.
Тир вздохнул. – У нее тяжелый день.
– О, Тир. – Я обняла его за талию и прижалась. – Что случилось?
– Не знаю. Последнее время все шло хорошо.
– Я помню. На той неделе у нее щеки порозовели, как будто она просто спит. – Я потерлась об него носом.
– Да. – Тир пристроил подбородок мне на макушку. – Вчера ее жизненные показатели начали прыгать. Доктора не могут сказать, в чем дело, лечение не менялось, внутренние повреждения были стабилизированы много недель назад. В происходящем нет никакого смысла.
– Ты можешь что-то сделать?
– Я делаю, все, что могу. – В голосе Тира послышалась боль. – Но я не знаю, сколько еще она продержится. Ее клетки… В общем, ее дела плохи.
– Мне жаль, – прошептала я, – хочешь навестить ее сегодня? Я поеду с тобой.
– Нет, я был там сегодня днем. Сейчас с ней Хенрик. По-моему мое настроение плохо влияет на нее, я очень расстраиваюсь, когда ей становится хуже.
– Я бы чувствовала то же, случись что с Джейсоном. – Я крепко обняла его за талию. Он провел губами по моей макушке.
– Просто будь осторожна, договорились? – Его губы скользнули по моим волосам.
– Я всегда осторожна, – ответила я.
Тир пальцем приподнял мой подбородок и нежно поцеловал меня. Его глаза посветлели.
– Помоги мне собрать плавник22, приготовим жареный зефир, я никогда его не пробовал.
– Ты хоть знаешь, как его готовить?
– Хенрик описал мне все в подробностях, – закатил он глаза. Я рассмеялась.
– Позволь предположить, шаг первый – поверх четырех скомканных газетных листов составить костер из березовых поленьев, сложенных в идеальный конус. Я права?
– Более чем.
Тир протянул мне руку.
– Пойдем, поищем эти самые березовые ветки.
– Слушаюсь, сэр.
Мы пошли вдоль берега, держась за руки, останавливаясь, чтобы подбирать куски дерева, выглядевшие достаточно сухими. Собрав достаточно для небольшого костра, мы отправились обратно к нашим покрывалам. Тир сложил поленья и вытащил из заднего кармана зажигалку.
– Я думала, что этой штукой ты устроил то световое шоу, – удивилась я.
– Она многофункциональна. – Тир щелкнул колесиком, но пламя погасло от ветра. Нахмурившись, он попробовал снова. И снова. Высунул язык и яростно уставился на зажигалку.
Я хихикнула.
– Тебе смешно? – взглянул он на меня.
– Да, – призналась я. Наблюдать, как несчастная пластиковая штуковина побеждает моего всемогущего Геракла, было бесценно.
Он не стал ругаться. Не стал швырять ее в прибой. Вместо этого он просто вернулся к своему занятию, что было совершенно в его стиле, пытаясь заставить зажигалку работать даже после того, как стало ясно – гореть она не будет. Вопрос превратился в принципиальный, и я понимала, что он не сдастся. Если и был на планете кто-то более упрямый, чем я, это был он.
Но зажигалка, казалось, издевалась над нами.
– Может, ты принесешь пока сумку, – Тир показал на одеяло, – зефир лежит в ней.
– Разумно. – Я поднялась и пошла в указанном направлении. Когда я вернулась, огонь уже горел.
– Как ты это сделал? Еще и так быстро! – Обычно до того, как поленья загорятся, огонек долго тлеет. Я много ходила в походы и разбиралась в кострах.
– Ты же знаешь, у меня руки из нужного места, – поднял бровь Тир.
Я шлепнула его.
– Я серьезно. Он никак не мог разгореться так быстро!
– Хочешь назвать меня обманщиком? – Тир выпрямился и шагнул в мою сторону. Я замерла. Глупо было бы лгать о такой мелочи.
– Ммм, нет.
– Пожалуйста, чуть больше убедительности, – произнес Тир, его глаза сверкали.
– Нет. Совсем нет. Абсолютно. – Я уронила сумку с зефиром и отступила назад.
– Я тебе не верю. – Тир перешагнул через сумку и стал еще ближе.
– Я бы никогда не назвала тебя лжецом, никогда, – подняла я руки.
– Слишком поздно. – Еще один шаг Тира, и я пустилась бежать по мягкому песчаному пляжу. Океан ревел справа, сзади доносился топот Тира. Прежде, чем я успела что-то понять, он поймал меня, плотно обхватив мощными руками. Когда он поставил меня на землю, у меня кружилась голова, и я истерически хохотала.
– От тебя одни неприятности, – сказала я второй раз за вечер.
– Ты даже не представляешь, какие! – пробормотал он.
– Ты повторяешься.
– Верь мне. – Тир взглянул на меня сверху вниз с отчаянием в глазах. Я почувствовала, что он хочет донести до меня нечто очень важное. Его слова отдавались эхом в голове. Это не было просто пустой фразой, это было признание. Мольба. «Верь мне» – в этих двух словах Тир полностью обнажил свою душу.
Я моргнула, находясь под впечатлением от этой правды, обрушившейся на меня с момента нашей первой пробежки и до первого жареного сыра, правды поздних телефонных звонков, пикников у постели Эльзы, вечерней дремоты под кино и утреннего бега в лесу. Тир вошел в мою жизнь совершенно без усилий, но я уже не могла представить себе мир без него.
И не хотела представлять.
В этот момент я сделала осознанный выбор.
– Я верю тебе, – прошептала я, потрясенная истинностью этих слов. Вложив свою руку в его, я взглянула ему в глаза. Он расплылся в улыбке, обнял и подхватил меня под пятую точку, так что мы смотрели глаза в глаза друг другу. Мое сердце колотилось.
– Правда? – спросил Тир.
– Да.
Тир перехватил меня одной рукой, чтобы положить вторую мне на затылок и прижаться губами к моим губам. Сила его поцелуя заставила сердце забиться со сверхзвуковой скоростью. Кровь бросилась от головы вниз, я обхватила Тира ногами за талию и крепко их сжала. Его ладонь нежно гладила меня по попе, постепенно прикосновения усиливались, он притягивал меня все ближе. Губы скользнули на мою шею, целуя кожу до самого выреза. Ах, если бы я сейчас была в том джемпере Шарлотты с глубоким декольте!
– Скажи это снова, – прорычал он мне куда-то в шею.
– Я верю тебе, – прошептала я.
– О, Миа! – Тир уткнулся в меня лицом, дыхание перехватило. В этот момент я приняла еще одно решение – показать Тиру всю глубину моего доверия. Самым значимым для меня способом.
Ох, елки-палки. Это было невероятно сложное решение – за всю жизнь я целовалась лишь с тремя парнями, и не спала ни с одним. Для меня это было непознанным пространством, и я была уверена, что Тиру случалось бороздить его не раз. Я никогда не испытывала подобных чувств, и хотела, чтобы именно он стал моим первым.
Зефирки исчезли из моего сознания.
Я подняла лицо Тира и заглянула ему в глаза.
– Мы можем поехать домой? К тебе, я хочу сказать.
Тир внимательно посмотрел на меня, опустил меня на ноги, подошел к покрывалу, собрал вещи и загасил огонь. Все это заняло у него меньше минуты. Затем, не говоря ни слова, он взял меня за руку, подвел к мотоциклу, надел на меня шлем и взглянул на меня.
– Залезай.
По Аркате мы промчались на пределе разрешенной скорости, а затем, едва достигнув леса, Тир дал себе волю. Я так сильно сжимала руками его грудную клетку, что опасалась, а сможет ли он дышать, но зато мы долетели до его дома за рекордно короткое время. Он поднял меня с сиденья, и нес, пока мы не оказались в прихожей. Судя по его взгляду, стоять на своих ногах мне предстояло недолго.
В голове роилась тысяча мыслей.
Тир зажег свет, закрыл входную дверь и взял у меня куртку. Подойдя к шкафу, снял свою. Я в это время сражалась с рукавами свитера.
Тир захлопнул дверцу и, повернувшись в мою сторону, оказался рядом буквально в пять шагов. Одна его рука скользнула мне на поясницу, притягивая к себе, второй он собрал мои волосы в низкий хвост и нежно потянул, прикасаясь губами к моей шее. Его язык обжигал кожу, скользя вниз и оставляя за собой влажный след. Я обняла его, запустив пальцы в мягкие волосы на затылке. Он облизал мой подбородок и снова прижался к моим губам страстным поцелуем. Его язык проник внутрь, исполняя сводящий с ума танец, заставивший меня страстно изгибаться в его руках.
А затем я услышала голос.
– Тир. Выходи немедленно! – во входную дверь ломилась Фрейя.
– Ради любви Одина! – грянул Тир. Чуть отстранившись, он взглянул мне в глаза: – Не шевелись. Это приказ.
– Хорошо, хорошо, – задыхаясь, ответила я.
