Текст книги "Идеальный порядок (ЛП)"

Автор книги: С. Т. Бенд

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 19 страниц)

Ох, ням-ням…

– Сколько пальцев я показываю? – Геракл снял одну руку с моего плеча и показал два пальца. Он, не отрываясь, смотрел на меня, ожидая реакции.

– Ээ… два? – пищащий голос выдавал мою нервозность. Возможно, он не заметит пламенеющего румянца на моих разгорячённых щеках. Я прочистила горло и понизила голос.

– Два.

Незнакомец усмехнулся.

– Что ж, кажется, твоё зрение не пострадало от паршивого лидерства Бринн.

При звуке его смеха мои колени подкосились. Когда Геракл нагнулся, чтобы подхватить меня за талию, адское пламя на щеках вспыхнуло по новой. Соберись, Альстром.

– Ты уверена, что все в порядке? – спросил он.

– Я… эээ… у меня все отлично. Спасибо. – Я поборола его магнетическое притяжение и отступила назад, повышая голос, чтобы быть услышанной из-за музыки. – Я – Миа. Ты, должно быть, друг Бринн.

Друг, про которого она забыла упомянуть, что он только что сошел с обложки «Мэнс Фитнесс». Парень был абсолютным физическим совершенством – каждый кубик его пресса был отчетливо виден сквозь ткань светло-голубой футболки. Забудьте о шести кубиках, там была целая куча великолепных мышц под тонким слоем хлопка.

– Должно быть, – беспечно произнес незнакомец. Он протянул руку и слегка сжал мою.

– Я – Тир Фредриксен. А это – Хенрик Андерссон.

Тииир и Хенрик?

Впервые я заметила, что рядом с Бринн стояли двое огромных парней. Второй был на несколько дюймов ниже Тира, с серо-голубыми глазами, которые скрывались за стеклами очков в тонкой серебристой оправе. Две с лишним сотни фунтов мускулов были упакованы в чуть более худощавую фигуру, а улыбка придавала ему то обаяние, которое обычно присуще актерам или политикам. Неудивительно, что Бринн отвечала ему сияющей улыбкой.

– Hei-hei. – Кивнул мне Хенрик. – Прости мисс Бринн. Если думаешь, что это было плохо, тебе нужно увидеть, как она водит.

– О, перестань. – Бринн шлепнула Хенрика. – Я не видела тебя несколько дней. Пожалуйста, скажи, что ты не сидел перед телевизором. Я обещала твоей маме, что не позволю тебе погрязнуть в водовороте видеоигр. Снова.

Хенрик похлопал ее по руке.

– Так мило. Ты думаешь, что можешь нас остановить.

Судя по их внешнему виду, даже динозавр на бульдозере не смог бы помешать приятелям Бринн делать то, что им чертовски нравилось. Но приличия заставляли меня держать мысли при себе.

Бринн закатила глаза.

– Миа, двое этих зануд – мои самые давние друзья. Мы с Хенриком были соседями, а Тира я знаю со времен начальной школы.

Я попыталась представить активную парочку, как не по годам развитых шестилеток, но у меня не вышло.

– Так вы, парни, тоже первокурсники? – спросила я.

Бринн захихикала.

– Младший брат Хенрика Гуннар мой ровесник, а этот парень уже старичок.

Хенрик кивнул.

– Я только что получил магистерскую степень по биомеханической инженерии.

– Я тоже на инженерии, – я улыбнулась. – Так это ваш первый визит в США?

Хенрик взглянул на Тира, который после паузы ответил:

– Мы бывали здесь раньше.

– Что ты изучаешь? – спросила я.

– Мир.

Он лениво улыбнулся. Мой пульс ускорился, пока я пыталась не глазеть на его рот.

Бринн закатила глаза.

– Веди себя прилично, Тир.

– Говорит девчонка, которая только что метнула свою подругу в незнакомца. Не тебе судить. – Тир приподнял бровь.

– Не пострадала. Не выставила себя на посмешище. – Я осторожно потрогала щеку там, где она встретилась с грудью Тира. Потом подняла руку.

– Даже крови нет.

Бринн зарылась лицом в ладони.

– Ох. Мне так жаль, Миа.

Я похлопала ее по спине.

– Я в порядке, честно.

– Давай принесу тебе что-нибудь выпить, Бринни. А вы, ребята, что-нибудь хотите? – Хенрик поправил очки на прямом носу.

– Не стоит, – Тир покачал головой.

– Нет, спасибо, – добавила я.

– Ладно. Увидимся позже.

Хенрик увел свекольно-красную Бринн в толпу, оставив меня с Гераклом.

– Так Бринн твоя соседка? – Я кивнула. – Она может и не очень грациозная, но очень преданная.

Голос Тира был также хорош, как и его лицо. И, хотя у него был такой же певучий ритм, как и у его скандинавских друзей, его голос был глубоким и хрипловатым, словно он только что проснулся.

Дважды ням-ням.

Я выбросила этот образ из головы, когда встретилась с ним глазами.

– Вы ж большие друзья, правда?

– Да. – Тир улыбнулся. – Вы ж? Ты из одного из южных штатов?

Он произнес это очень четко; было очевидно, что он переводит, прежде чем говорить.

– Нет. – Щеки окатило жаром. – Я из Коннектикута, но мама выросла в Луизиане. Мне передалось кое-что от ее южных талантов.

Не было причин сообщать Тиру, что акцент появлялся только тогда, когда я по-настоящему нервничала. Вроде: «стоять перед норвежцем-кинозвездой в полной комнате народа и пытаться не упасть в обморок от нервного напряжения». Мой дрожащий голос и суетливые руки, вероятно, говорили сами за себя. От меня также не ускользнуло, что пока мы разговаривали, каждая девушка в комнате оценила Тира, словно он до последней клеточки был вершиной физического совершенства. Взгляды, которыми они одаривали меня, и близко не были доброжелательными.

Десяток подвыпивших парней ворвался в парадную дверь, громко распевая. Они раскачивались вперед-назад, почти попадая в такт фальшивой мелодии, и пока они так делали, содержимое их пластиковых стаканчиков сильно плескалось. В конце куплета один из них вскинул руку, отправив пиво в полет через всю комнату.

Все двигалось в замедленной съемке, пока я смотрела, как стаканчик летит прямо на меня. Времени, чтобы отойти, не было, и я в ужасе смотрела и ждала, как целый час сборов и отличный кашемировый свитер будут уничтожены единственным стаканом пива. Но Тир сбил его в воздухе, как раз, когда он мчался к моей груди, и поток жидкости резко выплеснулся на стоящего рядом с нами парня. Меня охватило облегчение за секунду до того, как я вернулась в реальность.

Постойте-ка – я все правильно видела? Стакан пива только что нарушил законы физики? Я протерла глаза. Пять дней пути определенно помутили мой рассудок.

– Прости, приятель, – извинился Тир. Парень стряхнул брызги алкоголя с рук и пожал плечами, прежде чем наклониться к девушке, с которой разговаривал. Судя по тому, как она выставляла грудь, облитые пивом штаны не уменьшили его шансов.

– Uff da, – пробормотал Тир.

Я моргнула.

– Uff da? Это норвежский. Я думала, ты из Швеции.

– Ты знаешь норвежский?

– Не очень, – призналась я. – Но мой дедушка наполовину норвежец, и он часто это говорит.

– А. – Тир довольно долго молчал. – Мы с друзьями говорим на смеси северных языков – больше «скандинавский», чем шведский или норвежский. Мы – шведы, но провели долгое время в обоих местах, поэтому наш язык универсальный, понимаешь?

Я медленно выдохнула, прижимая руки к джинсам. Вся эта ситуация с летающим пивом и красавчиком-полиглотом была ошеломляющей. Мне нужна передышка.

Словно прочитав мои мысли, Тир наклонил голову и взглянул на меня, наполовину приглашая, наполовину бросая вызов.

– Это практически все веселье в помещении, с которым я могу справиться за один вечер. Может, выйдем наружу?

Я кинула на него благодарный взгляд, и он направился к задней двери.

– Давай-ка выберемся отсюда.

Я кивнула.

Тир схватил меня за руку, и импульс тепла пронесся от кончиков пальцев до ступней. Где-то южнее пупка закружились бабочки, перекачали всю кровь от головы, и оставили меня с не слишком приятным ощущением идти через гостиную в полуобморочном состоянии. Тир без сомнения был самым горячим парнем, которого я видела, и он держал меня за руку.

Держал. Меня. За руку.

«Дорогой Боженька, пожалуйста, не дай мне упасть в обморок. По крайней мере, позволь мне сначала дать этому парню свой номер. Да, спасибо, что позволил мне с ним встретиться в день, когда с прической все в порядке. Целую, обнимаю, Миа».

Не говоря ни слова, Тир вел меня через толпу разгоряченных тел, мимо колонок, гремящих роком, прямо к задней двери. К чести, ноги не подвели меня – я ни разу не споткнулась. Но разум кружился, словно двухлетка в балетной пачке. На заднем дворе было тише, лишь горстка студентов растянулась на лужайке. Мы остановились на крыльце. Тир сел. Он похлопал по верхней ступеньке, и я села рядом справа от него, обняв колени руками.

– Там все немного вышло из-под контроля, ja? – Теперь, когда мы были вдали от музыки, голос Тира звучал мягче.

Я кивнула и закусила нижнюю губу. Я боялась того, что может вылететь у меня изо рта. «Спасибо, что вытащил меня из этого дурдома. Ты горячий. Ты спас мой любимый свитер, проявив трогательную галантность. Можно потрогать твои мышцы? Спасибо, что загородил от того пива. Хочешь поцеловаться?» Возможности для унижения, вызванного откровенностью, были безграничны.

Тир смотрел, как я покусываю губу. Его губы приоткрылись, а глаза слегка потемнели. Он поднял руку, словно собираясь коснуться моего лица, затем опустил ее. Со вздохом он отвел глаза от моего рта.

Дыши, Альстром. Дыши.

– Итак, Миа. Ты из Коннектикута? – Я была благодарна, когда Тир задал безобидный вопрос.

– Ага, из городка под названием Бакшир. Милая речка, множество лугов и открытого пространства. Типичная одноэтажная Америка.

– Я не местный. Что это значит? – Тир смотрел, как парень с девушкой проходят по двору.

– Только, что городок, откуда я родом, милый и старомодный. Вечерние киносеансы на городской площади по пятницам, семейные пикники по воскресеньям… моя мама – домохозяйка, а папа – клерк в городском банке. Брат изучает предпринимательство в Государственном университете в Пенсильвании, но когда мы были младше, то часто всей семьей ходили в походы, на рыбалку, на охоту…

– На охоту? Ты? – Тир осмотрел меня с ног до головы. – Маленькая штучка, одевающая жемчуг на вечеринку в колледже? Ты вообще знаешь, как держать ружье?

Я вздернула подбородок.

– Не надо меня недооценивать. Я могу перейти от макияжа к грязи быстрее, чем ты скажешь: «Господь с тобой».

Тир хмыкнул.

– Хотелось бы на это посмотреть.

– Используешь возможность, может и увидишь.

Я самодовольно улыбнулась и мысленно дала себе пять за то, что завершила мысль и не начала мямлить. Очко в твою пользу, Миа.

Тир приподнял одну бровь, откинувшись на руки и пристально глядя на меня. Его взгляд медленно скользил по моему телу, затем вернулся наверх, задержавшись на мгновение дольше, чем нужно на груди. От интимности его взгляда мою шею затопило тепло. Но когда Тир встретился со мной глазами, он не выглядел даже слегка виноватым. Вместо этого он подмигнул и улыбнулся распутной улыбкой.

– Возможно, я так и сделаю.

О Боже милостивый. Кем этот парень себя возомнил? И что еще более важно, что я ему позволяла? Я на девяносто девять процентов была уверена, что неприлично вздыхать по парню, с которым только что познакомилась.

Во всяком случае, не в его присутствии.

Я сняла руки с колен и перебросила волосы через плечо. Играй роль, пока роль не станет тобой.

– Так ты из Швеции?

Я откинулась назад, копируя позу Тира. Хотелось бы мне чувствовать себя также спокойно, как он выглядел.

– Ну и как там? Толпы белых медведей? Иглу? Вы передвигаетесь на собачьих упряжках?

Тир покачал головой, развеселившись.

– Ты забавная.

– Так говорят.

– Я приехал сюда из Мальмё. Это небольшая рыбацкая деревушка на южной оконечности Швеции, испытывающая прискорбную нехватку белых медведей, но пытающаяся компенсировать это отличной ночной жизнью и выдающимся футбольным клубом.

– Футбол-футбол или соккер?²

Тир прищурился.

– Соккер. Ты знаешь, это единственная страна, которая использует неправильное название для второго величайшего спорта в мирах.

– В мирах? – я приподняла бровь.

– В мире, – быстро поправился он. Должно быть, ошибка перевода.

– А какой первый величайший спорт?

– Регби. – Произнес он, словно это само собой разумелось.

– В моем городе это тоже важная часть жизни. Местная старшая школа была чемпионом округа три года подряд.

– Тогда ты понимаешь.

– Не слишком. Я училась в Тоттенхэме – женской школе-интернате через два города от нашего. Мы не играли в регби, но много занимались лыжным спортом. Вы ведь в Швеции тоже это делаете, правда?

– Ja. Подъемниками управляют белые медведи.

– Ха.

Я толкнула Тира коленкой. Небольшой контакт послал вспышку тепла до самых кончиков пальцев, и я быстро отодвинулась назад. Будет тяжело сохранить спокойствие, если я растекусь лужицей гормонов.

– Так ты занимаешься лыжным спортом? – Спросил Тир. Я заставила себя посмотреть в его бездонные глаза, которые изучали меня так внимательно, словно хотели заглянуть мне в душу.

– Э, да. Моя команда стала чемпионом штата в супер-гигантском слаломе в прошлом году.

Супер-гигантский слалом – гонка быстрее, чем гигантский слалом и с большим количеством ворот, чем скоростной спуск – был моим любимым видом программы. Как бы я не любила контроль, скорость я любила больше.

– Моя частная школа располагалась поблизости от довольно приличной горы, поэтому мы занимались с воротами на месте в течение недели. Но нам приходилось ездить в Вермонт или Нью-Гемпшир на выходных, если мы хотели покататься по-настоящему. Что может быть лучше надежного льда для тренировки, правда?

– Ты участвовала в соревнованиях? – Удивление на лице Тира было настолько же комичным, насколько оскорбительным.

– Я была капитаном и тренером в зале на протяжении двух лет.

Я подавила желание выложить ему, сколько раз я могу подтянуться. Он определенно думал, что я полная рохля. В конце концов, я же на него налетела…

– И ты занималась супер-гигантским слаломом?

Вот опять – слишком внимательный взгляд, словно он пытается прочесть мои мысли.

– Приношу свои извинения, я принял тебя за принцессу.

– Почему?

С горящими щеками и неловким лепетом во мне сейчас было не так уж много царственного.

– Элегантные ботинки, кашемировый свитер, жемчуг? Ты похожа на девушку, которая ходит по лесу, распевая песни, а за ней следуют птички и зайчики.

– Ты почерпнул свои представления об американской культуре из Диснеевских мультфильмов, не так ли?

– Возможно. – Великолепная улыбка Тира вызвала новую волну жара на щеках. Я откинула голову назад и выдержала его взгляд, игнорируя желание спрятаться за волосами.

– Супергигантский слалом – жесткий спорт. Должно быть, ты много падала.

– Приходилось пару раз. Но птички и зайчики отвлекли для меня множество снежных змей.³

– Забавно. Именно поэтому я называю тебя принцессой.

– Может, мне и для тебя придумать прозвище? – спросила я.

– Нет.

– Едва ли это справедливо.

– Жизнь не справедлива. – Тир говорил ровным голосом, но его челюсти сжались, придавая остроту его и так пугающему присутствию. Напряжение бурлило под его спокойной внешностью, что заставляло меня задаваться вопросом, чем он занимался в шведской рыбацкой деревушке. Бринн предупредила его вести себя хорошо – что это должно было значить? Прежде, чем я смогла слишком уж задуматься над этим, губы Тира изогнулись в полуулыбке, и мои мысли затихли.

Боже, он такой красивый.

Он наклонился так, что его лицо оказалось рядом с моим, и сердце забилось в бешеном ритме. Дыхание вырывалось резкими вдохами. Если это продолжится, я потеряю сознание. Смерть от нервозности во время флирта.

– Ты учишься по той же программе, что и Хенрик? – выпалила я.

– Я не учусь. Просто таскаюсь с ним за компанию. – Он пробежал рукой по волосам и быстро добавил. – Так ты учишься на инженера?

Он избегал вопроса? Его неловкость заставила меня чувствовать себя чуточку лучше. Возможно, он нервничал так же, как и я.

Я кивнула, чувствуя себя смелее.

– Мне нравится структура. Нравится, когда вещи дополняют друг друга.

– Так ты любишь все держать под контролем?

Он подмигнул. Нет, определенно не нервничает; Капитан Хладнокровие вернулся.

– Это не совсем то, что я сказала.

– Это похоже на то, что ты сказала, – отметил Тир.

– Ну, это не то, что я имела в виду. Совсем не то. Ну, не то чтобы совсем – я имею в виду, что люблю держать под контролем. Вещи, не людей. Я не пытаюсь контролировать людей. Только ситуации.

– Ты любишь контролировать ситуации? – У Тира подрагивали губы от едва сдерживаемого смеха.

Стоп. Стоп. Соберись, Альстром. У тебя так хорошо получалось.

– Нет! Это не то, что я имела в виду. Я просто люблю расписания, понимаешь? И рутины. Списки дел. Абсолютно оправданные вещи. Например, я рано ложусь спать, чтобы не засыпать на тренировке. Это просто здравый смысл.

– Понимаю. – Хмыкнул Тир. – Ты любишь идеальный порядок.

– А ты нет? – Я переплела пальцы, когда посмотрела на него. Если он не любит порядок, я была не той девушкой.

– Да, – серьезно ответил он. – Я люблю порядок.

Я медленно выдохнула. Слава Богу.

Мы довольно долго сидели в тишине. Я боялась открыть рот после этого провала с любовью к контролю.

– Итак, скажи-ка, принцесса, – нарушил молчание Тир, – ты любишь итальянскую кухню?

Он собирался позвать меня на свидание? Вероятно, Тиру все-таки нравились ключицы! Прежде, чем я смогла ответить на вопрос, который, как я надеялась, был приглашением в мое колледжское «долго-и-счастливо», телефон Тира громко зазвонил в кармане.

– Skit, – выругался он, поднося телефон к уху. – Ja?

По венам разлилось разочарование, затопив меня своим горьким вкусом. Кто отвечает на звонок посреди приглашения на свидание? Только, возможно, он не собирался меня приглашать. Он мог просто спросить о моих кулинарных предпочтениях. Нет, это было бы просто странно. Он определенно приглашал меня на свидание. Я, девушка, целовавшаяся с тремя парнями за семнадцать лет, была почти приглашена на свидание шведским красавчиком, шести с половиной футов ростом, который выглядел так, словно только что спустился с горы Олимп. Но потом зазвонил его дурацкий телефон. И ему пришлось ответить.

На самом деле, это было просто грубо.

– Ja. Я понял. Насколько у нее низкий уровень? – Тир ударил кулаком по бедру, отворачиваясь от меня. – Как это вообще могло случиться?

Его поза определенно излучала подавленное настроение – плечи напряглись, спина ссутулилась, а голова низко склонилась. Должно быть, он получил какие-то действительно ужасные новости. Вина за собственный эгоизм просочилась сквозь разочарование и я, протянув руку, коснулась его руки.

– Нет. Ничего не делай. Я сейчас буду.

Он выключил телефон и засунул его в карман. Выругался еще раз, затем сделал глубокий вдох. Когда он повернулся, выражение его лица было суровым.

– Тир? – Мягко позвала я.

– Мне нужно идти.

Он резко поднялся. Я вскочила на ноги.

– Я могу чем-нибудь помочь?

Не было смысла спрашивать, все ли в порядке; очевидно, что нет.

Тир прищурился. Он потянулся, чтобы коснуться моей щеки тыльной стороной пальцев. Мое тело ответило, и я прильнула к нему, прижимаясь лицом к руке.

Тир нагнулся и запечатлел поцелуй у меня на лбу. Он глубоко вдохнул, прежде чем отойти. Мое сердце оборвалось.

– Ты милая. Но нет.

– О.

Я сунула руки в карманы и перенесла вес на другую ногу. Забудь об этом, Миа. Это всего лишь парень. Которого ты знаешь всего ничего.

– Ладно.

Тир выглядел так, будто хотел сказать что-то еще, но едва открыв рот, он захлопнул его без единого упоминания о еде, итальянской или любой другой. Он сошел с крыльца, и пошел по траве большими шагами, затем повернулся и посмотрел на меня.

– Береги себя.

С этими словами он убежал. Он пробежал лужайку и свернул за угол, прежде чем я успела моргнуть.

ГЛАВА

3

– Так ничего не было? – Бринн даже не пыталась скрыть недоверие в голосе.

– Ничего. Ноль. Пшик.

Я сделала глоток кофе и взглянула на свою жизнерадостную соседку. Даже в девять утра в воскресенье она выглядела так, словно у нее хватит сил пробежать большой марафон. Белокурые локоны свободно обрамляли лицо, которое выглядело неестественно идеальным без малейшей косметики. Она сидела на полу в гостиной в позе сейдза⁴ в штанах для йоги и спортивном бюстгальтере.

– Вот отстой, – заявила Хизер. Она растянулась на диванчике все еще во фланелевых пижамных штанах и футболке с периодической таблицей.

– Интересно, что это был за звонок.

– Да кого это волнует? – Шарлотта взмахнула рукой со свежим маникюром. – Такой парень не нужен. Нужен кто-нибудь, кто сможет оценить улётную Мию Альстром: спортсменку и умницу с невероятным чувством стиля.

Шарлотта кивнула на мои капри «Лулу» и приталенный жакет, затем указала на корзинку с лаками на столе.

– И девушка нуждается в маникюре. Подойди сюда и выбери свой яд.

– Да, мэм.

Я сжала свой кофе и присела на диван к Шарлотте. Теперь ее ногти подходили к розовой шелковой пижаме.

– Хмм. Французский маникюр, пожалуйста.

– Классический выбор.

Она выбрала две бутылочки и пилку и приступила к работе.

– Я хочу знать, как все прошло с Техасским Мэттом и красавчиком без рубашки. – Я обратилась к Хизер. – Как его звали?

– Джек. – Хизер улыбнулась. – Он везет меня на пляж в следующие выходные.

– Потому что они уже целовались в лесу. – Шарлотта приподняла идеально выщипанную бровь.

Хизер показала язык.

– Ой, кто бы говорил. Вы с Техасским Мэттом выглядели довольно мило на садовых качелях, когда я возвращалась домой прошлой ночью.

Шарлотта залилась краской.

– Ты видела?

– Весь квартал видел, – подтвердила Хизер.

Шарлотта мягко фыркнула, придавая моим ногтям слегка квадратную форму.

– Что на счет тебя, Бринн? Как там Хенрик? – спросила я.

– Хенрик? Да ничего такого. Мы просто друзья. – Она вздохнула.

– А ты хочешь быть только друзьями? – Шарлотта подняла глаза.

– Для нас все не так просто. Мне не разрешают встречаться, – пробурчала Бринн.

– Тебе не разрешают встречаться? – возмутилась Хизер. – Как это вообще возможно? Да и в любом случае, как твои родители узнают? Они в Швеции. Просто не говори им.

Бринн покачала головой.

– Хотелось бы, чтобы все было так просто. Я должна сосредоточиться на том, эм, зачем я здесь. Кроме того, Хенрик воспринимает меня как одноклассницу младшего брата. Он один из тех парней, которые раз вбив себе что-то в голову, никогда не меняют своего мнения.

Хизер подняла кружку.

– Полагаю, ты только что описала всех мужчин.

– Правда. – Подтвердила Шарлотта.

– Так чем мы сегодня займемся? – Я перевела разговор. – Летняя ознакомительная неделя показала, где здесь поразвлечься? Пока что я знаю, что здесь за домом лес, и где-то есть «Тагет», который взывает к Шарлотте песней сирен. Бринн, а ты что знаешь об этом месте?

– О, почти тоже, что и ты, – слегка отстраненно сказала Бринн.

– Ты в порядке? – Шарлотта оторвалась от моих ногтей, и я протянула руку за кофе.

– Все отлично! Почему бы вам двоим не провести нам сегодня экскурсию? Я еще не видела центр города. – Бринн сложила руки на коленях.

– Для начала нам потребуется больше кофеина. – Хизер встала и прошлепала босиком на кухню. Вернувшись с кофейником, она подняла его и спросила:

– Кому добавки?

– Мне, пожалуйста. – Шарлотта кивнула головой на кружку, и Хизер наполнила ее.

– Мне двойной, – добавила я.

Хизер наполнила мою, а потом свою кружку.

– Бринн?

– Нет, спасибо, – улыбнулась Бринн. – У меня еще есть.

Она откинулась назад и легко встала на ноги.

– Но если мы собираемся на экскурсию, мне лучше сначала принять душ. Тренировка в зале в шесть утра была довольно напряженной. Собираемся через полчаса?

– Ох, мне потребуется несколько больше времени, чтобы выглядеть прилично, и у нас только две ванные.

Шарлотта посмотрела на мои руки. Кончики уже были украшены белыми полосками, и она начала наносить прозрачный топ.

– Скажем, часа через полтора?

– Отлично! – Бринн постояла и начала подниматься по ступеням

Хизер отнесла кофейник обратно на кухню. Вернувшись в гостиную, она поднесла чашку к губам.

– Она хочет сказать, что выпила только одну чашку?

– Думаю, да. – Я покачала головой.

– Боже. – Хизер поставила чашку на кофейный столик и потерла глаза. – Это будет длинный год.

***

В самом начале вечера мы втащились через парадную дверь, обвешанные покупками.

– Ну что, дамочки, это был чрезвычайно удачный день. – Шарлотта направилась вверх по лестнице, держа по три пакета в каждой руке.

– Обувная индустрия не узнает, кто ее подкосил, – поддразнила Хизер. – Сколько ты принесла домой?

– Я сбилась со счета на третьей паре, – отозвалась Шарлотта. – К тому же, кто бы говорил. Те ботильоны будут роскошно смотреться с твоими джинсами-бойфрендами.

– Знаю. – Хизер смущенно улыбнулась. Она пошла за мной на кухню, неся сумки с овощами, которые мы купили на фермерском рынке.

Бринн влетела в комнату, когда я поставила сумки на столешницу и начала выкладывать скоропортящиеся продукты в холодильник.

– Кстати, о роскошном, я так рада, что смогу попробовать твоего цыпленка «Пармезан», Миа! Я могу помочь?

– Это очень легко. Вот, займись этим. – Я поменялась с ней местами, и она начала распаковывать продукты. – А я быстренько напишу расписание ужинов.

– Я знаю, что Миа предложила поделить вечера готовки, но вы, ребята, наверно, должны знать заранее, что мои навыки заканчиваются на гамбургерах и покупном салате.

Бринн передала продукты Хизер и поставила коробки с хлопьями в шкафчик.

– Ты говорила мне это. Не волнуйся, я не буду давать тебе ничего, с чем ты бы не справилась.

Я присела за кухонный стол и начала писать на листочке бумаги. Через минуту, у меня уже был готов график.

– Куда я положила маркерную доску?

– Вон та штуковина? – Бринн указала на белый прямоугольник, выглядывающий из пакета.

– Спасибо.

Я принесла бумаги к сумке и вытащила маркерную доску и цветные маркеры. Это был стираемый календарь наподобие того, что использовала на кухне моя мама. Я начала писать, заполняя каждый день блюдами, которые можно приготовить из тех продуктов, что мы купили сегодня днем. Закончив, я оторвала с магнитов наклейки и прижала доску к холодильнику.

– Та-да! – я отступила назад, чтобы полюбоваться своей работой.

Хизер отвлеклась от складывания пустых продуктовых сумок и встала рядом со мной. Она удивленно приподняла бровь.

– Ух ты, Миа. Это своего рода чудо. – Бринн расплылась в улыбке от уха до уха.

– Спасибо. – Я улыбнулась в ответ. – Достань, пожалуйста, четыре куриных грудки, два яйца и панировочные сухари. Я начну панировку, чтобы мы смогли поскорее поесть.

– Конечно. – Как только Бринн достала продукты, я разбила яйца в миску и принялась их взбивать. Хизер продолжала стоять, разглядывая список.

– Это сложная штука, – Хизер прищурилась.

Я пожала плечами.

– Это всего лишь меню.

– И график работы по дому. И все выделено разными цветами.

– График – просто предложение. – Я покраснела. – Мы можем договориться позже, или придумать другую систему. Просто мы так делали в моей школе-интернате – избавляет от споров, когда все знают, чего ожидать.

Шарлотта вошла в кухню и нахмурилась, глядя на доску.

– Выглядит пугающе.

– Миа распланировала готовку, – объяснила Хизер.

Бринн вопросительно подняла сковородку. Я кивнула.

– Нам это понадобится. Налей немного масла и поставь на небольшой огонь.

– Сделано. – Бринн выполнила инструкции. – А что означают цвета?

– Это вечера, когда мы готовим, те, когда мы приезжаем на машине. Но мы всегда можем поменять их, если наши расписания изменятся.

– Можно попробовать, – согласно произнесла Шарлотта.

– У тебя есть колонка для того, кто готовит, кто чистит ванные, и кто убирает места общего пользования на выходных.

Хизер сняла очки и сжала переносицу.

– Если этого слишком много, можем стереть лишнее. Я не пытаюсь заставить вас следовать своему графику уборки; мы можем обсудить эту часть позже, – поспешила объяснить я. Это срабатывало в Тоттенхеме, но я не собиралась показаться чересчур настырной.

Хизер покачала головой.

– Не уверена на счет графика уборки. Но ты бы не могла составить мне учебное расписание?

– Ты же почти врач. – Рассмеялась я. – Сомневаюсь, что тебе нужна моя помощь в учебе.

– Да, – согласилась Хизер. – Но мне нужна помощь в организации времени. Я хочу помогать в больнице, но я пытаюсь втиснуть свой учебный курс в три с половиной года, чтобы провести семестр с «Врачами без границ» до выпуска. И я не уверена, что смогу совмещать все лекции и волонтерство.

– Хмм. – Я обваляла куриную грудку в панировочных сухарях, прежде чем аккуратно опустить ее в горячее масло, затем наполнила кастрюлю водой и поставила на плиту. – Мы могли бы сегодня вечером составить твое расписание. Уверена, мы сможем выделить несколько часов в выходные для волонтерской работы.

Бринн подскочила к шкафу и наполнила стаканы водой.

– Как на счет тебя, Шарлотта? Какие у тебя планы на семестр?

– Лекции, парни, шоппинг, еще парни и моя практика. – Шарлотта поправила ложку на столе.

– У тебя уже есть практика? – Я изумленно подняла брови, высыпая макароны в закипевшую воду.

– Мои родители владеют художественной галереей в Сан-Франциско, и они кое-кого здесь знают, – объяснила Шарлотта. – Практика очень ограничена по времени, может, десять часов в неделю, но меня это воодушевляет.

Ну, блин. Лекции еще даже не начались, а Шарлотта уже работала в той области, о которой мечтала. И Джейсон еще меня считал отличницей.

У Бринн зазвонил телефон, и она вытащила его из кармана, чтобы взглянуть на экран.

Это Хенрик. Сейчас вернусь.

– Оо, Хенрик! – передразнила Шарлотта. Бринн повернулась и расплылась в улыбке, выходя из кухни.

– Он классный, – протянула я, наливая соус в маленькую кастрюльку и оставляя его закипать на плите.

– Он обалденный, – подхватила Хизер. – Просто друзья – ага, конечно.

– Интересно, надолго ли, – ухмыльнулась Шарлотта.

– Наверное, не так надолго, как она думает.

Я переложила курицу в форму для запекания, залила ее оставшимся томатным соусом, и добавила достаточное количество сыра сверху, прежде чем запихнуть в духовку.

– Время для пармезана. Еще около четырех минут для макарон.

– Четыре минуты? – Бринн заглянула на кухню. – Отлично. Сейчас вернусь. – Она выбежала в прихожую и распахнула входную дверь, с грохотом захлопнув ее за собой

– Что за…? – Хизер подошла к окну и выглянула. – Хм-хм.

Мы с Шарлоттой подошли к ней и высунули головы из-за занавески. Снаружи возле джипа стоял Хенрик. Я вытянула шею, чтобы разглядеть был ли в машине кто-нибудь еще, и попыталась проигнорировать охватившее меня разочарование, когда я увидела, что Тира с ним не было. Вместо этого, я смотрела, как Хенрик передает Бринн пакет. Она сияла, глядя на него.

– Оу. Он принес ей подарок!

– Интересно, что это. Ой. Ходу. – Хизер толкнула нас обратно к столу, когда Хенрик повернулся к окну. Не стоит ему видеть три любопытных лица, прижатых к стеклу. Мы сможем расспросить Бринн, когда она зайдет внутрь.

– Ведите себя естественно, – прошипела Шарлотта. Они с Хизер вытащили стулья и прикинулись беззаботными, пока я в последний раз перемешивала макароны. К тому времени, как открылась входная дверь, наши хихиканья уже были под контролем.