Текст книги "Ленин и мы. Разоблачение мифов"

Автор книги: Рустем Вахитов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 12 страниц) [доступный отрывок для чтения: 5 страниц]

Безусловно, их идеологией не станет классический марксизм-ленинизм, сформировавшийся в России начала ХХ века и несущий в себе особенности той историко-культурной обстановки (имеется в виду сциентизм и секуляризм XIX столетия). Идеология революционного Юга XXI века впитает в себя идеи исламского социализма, ведического социализма, христианской теологии освобождения. Но можно не сомневаться: в ней найдётся место образу Ленина и мыслям Ленина. Ленинизм обязательно снова взойдёт – и уже не над Россией и не над Европой, а над всей планетой! – в неожиданном и ещё трудно предсказуемом виде. Жители Нигерии и Судана, Гватемалы и Мексики, с благоговением будут повторять имя Ленина, потому что он хотел блага и справедливости для всех, независимо от цвета кожи и разреза глаз, потому что он первым указал бедной стране полупериферии путь к величию и благополучию, потому что с его именем народы этой страны впервые построили социалистическое государство.

Сегодняшние российские буржуазные пропагандисты мечтают похоронить Ленина. Они не понимают, что настоящая жизнь Ленина, мировой триумф Советской власти (как бы ни назвались эти будущие Советы – шуро или комьюнити) только начинается. Этого изменить уже невозможно, как бы ни хотели западные капиталисты, финансируя неонацистские партии и перекрывая границы Евросоюза, строя стену между США и Мексикой.

Правда, может случиться кое-что другое.

Буддизм возник в Индии, но большинство жителей Индии и по сей день – индуисты и буддистов считают презренными еретиками. Христианство появилось среди евреев, апостолы были евреями, первые рассказы о Христе звучали под сводами синагог, разбросанных по разным городам эллинистически-римского мира (как свидетельствует об этом сама Библия в «Деяниях апостолов»). Но сегодня христианство – это религия каких угодно народов мира, но не еврейского.

Ленинизм появился в России. Он порождён русской эмпатией к слезам и страданиям униженных и оскорбленных, эманациями Белинского, Герцена, Чернышевского, Толстого. Но сегодня ленинизм становится идеологией китайцев и вьетнамцев, эфиопов и индусов, кубинцев и мексиканцев, а многие русские и россияне повторяют бредни о «кровавом бессмысленном эксперименте», о «ценностях всего цивилизованного человечества», о «южных варварах», грозящих «цивилизованному Западу»…

Постигнет ли ленинизм судьба христианства и буддизма? Примкнут ли русские к восставшим униженным и оскорблённым всей планеты, или, оболваненные буржуазными пропагандистами, встанут на защиту западного капитализма, потому что «русские – европейский народ»? Отдадим ли мы имя и дело Ленина другим народам и расам?

Это уже зависит от нас, от нашей политической позиции, от нашей верности традициям отцов, от нашей совести.

Глава 4
Ленин и современная Европа

1

Мой друг по переписке – французская социалистка из Бордо, рассказала мне о подозрительном молчании левой прессы современной Европы в 150-летний юбилей Владимира Ильича Ленина. Меня этот факт огорчил, но не удивил. Я сразу вспомнил, что в 2018 году Европа с размахом праздновала двухсотлетний юбилей Карла Маркса. Не только левые газеты и сайты, но и представители правого истэблишмента не постеснялись выразить почтение основоположнику исторического материализма и научного коммунизма. В южнонемецком Трире, родном городе Маркса, на торжествах выступил не кто иной, как Жан-Клод Юнкер. Вряд ли покойный философ-коммунист был бы рад дифирамбам буржуазного политика в свой адрес, хотя Юнкера понять тоже можно – величие фигуры Маркса столь очевидно, что его не могут не признать даже политические враги.

Впрочем, дело не только в этом. Все горькие десятилетия лондонского изгнания Маркс с нетерпением ждал начала европейской, западной коммунистической революции. Первые всполохи революционного пожара ему чудились и в гражданской войне в США, и в восстании парижских коммунаров… Но история так и не вняла ожиданиям Маркса, который ещё в юношеских стихах признавался:

 
Не могу я жить без боя
И без бури – в полусне…
 

Ему так и не суждено было войти в правительство всеевропейской пролетарской республики, а его другу Энгельсу, которого близкие в шутку наградили кличкой Генерал, так и не суждено было стать настоящим генералом революционной армии. Случись бы такое – Маркс и Энгельс были бы счастливы, но зато Жан Клод Юнкер ни за что бы не стал превозносить научные таланты Маркса. Такие, как Юнкер, занялись бы псевдогуманистической демагогией по поводу «красного террора» и «слезинки ребёнка»…

Должность диктатора пролетарской республики, главы революционных армий досталась русскому ученику Маркса – Владимиру Ленину, который родился в далёком городе на Волге в том самом году, когда возникла русская секция Интернационала и Маркс согласился стать её представителем в лондонском Генеральном Совете…

Сегодняшние европейские левые не устают поносить Ленина. Видимо, за то, что он осмелился не только говорить о социализме – поговорить о социализме мы любим все! – но попытался начать строить социализм, когда история предоставила для этого возможность, обрушив трёхсотлетную империю Романовых. Были ли русские условия пригодны для этого? – с сомнением вопрошают сегодня высоколобые левые интеллектуалы-реформисты. Тот же самый вопрос задавали Ленину их предшественники – русские меньшевики. Ленин, как известно, отвечал им вольным переводом фразы Наполеона Бонапарта: «On engage et puis… on voit» – «Сначала надо ввязаться в серьёзный бой, а там уже видно будет!»

Вероятно, филистеры от социализма на месте Ленина махнули бы рукой, не стали бы пытаться возглавить революционное движение, противостоять иностранным интервентам и отечественным контрреволюционерам (а Советская республика возникла бы в любом случае, вспомним, лозунг «Всю власть Советам!» выдвинули летом 1917 ещё анархисты, и против неё двинулись бы все силы реакции). «А вдруг что-нибудь пойдёт не так, не в соответствии со схемой гениальных немецких титанов коммунизма?» – сомневались бы они. Ленин в своей полемической статье, направленной против меньшевика Суханова, издевался над таким тупым доктринёрством, достойным терзаний буриданова осла. По Ленину, если ты веришь в идеал социализма, ты должен во что бы то ни стало так или иначе стараться воплотить его в жизнь, иначе какой ты социалист? Если ты выступаешь за народ, ты должен поддержать этот народ, если он, отчаявшись, вышел на улицы, а не умно рассуждать о незрелости экономического базиса! Вождь русской революции так писал в этой статье: «Что, если полная безвыходность положения, удесятеряя тем силы рабочих и крестьян, открывала нам возможность иного перехода к созданию основных посылок цивилизации, чем во всех остальных западноевропейских государствах?» Ленин не мог иначе. Ленин был человеком действия, спрессованной и персонифицированной энергией многомиллионных масс, уставших от невыносимой жизни.

Конечно, Ленину в условиях хаоса гражданской войны приходилось отдавать жестокие приказы о расстрелах, о конфискации имущества, о запретах газет, приказы, которые и самому ему не очень нравились. По этому поводу Ленин любил повторять другую фразу: «Революции не делаются в белых перчатках!» И в этой его позиции, пожалуй, было больше нравственной силы, чем в чистоплюйском псевдогуманизме его критиков. Вспомним, кто противостоял Ленину? Белые офицеры – националисты, антисемиты, люди правых и ультраправых взглядов. Многие из них – как Краснов или Шкуро – потом добровольно, по убеждениям, встанут под знамёна Гитлера.

Что ждало бы Россию, если бы Ленин самоустранился, заявив: «Россия не готова для социализма, и я не хочу крови соотечественников»? Русский Холокост, массовые репрессии против миллионов сторонников Советской власти, белые концлагеря… Россия была бы лишена всех социальных завоеваний сталинизма, но вкусила бы сполна такой же, если не больший белогвардейский террор…

Так что более жестоко и антигуманно: идти за светлый идеал на насилие и жертвы или своим бездействием позволить своим врагам поступить ещё более жестоко и антигуманно?

2

Но вернёмся к делам европейским. Как бы там ни было в России столетней давности, зачем нужен Ленин сегодняшней Европе? – может спросить современный европейский интеллектуал. Ответ на этот вопрос – в работах Ленина.

Какие вопросы сегодня интересуют европейскую общественность? Прежде всего – судьба европейского общего дома, Евросоюза, Брекзит, рост националистических настроений, успехи правого популизма… Пандемия коронавируса только обострила проблемы «европейского дома», начался ещё больший разлад, национальные правительства обижаются на Брюссель. До этого схожие обиды высказывались во время «миграционного кризиса» середины десятых. Любая более или менее серьёзная проблема испытывает на прочность структуры Евросоюза, и недавний побег из «единой Европы» Великобритании показывает, что прочность эта не так уж и велика.

Но ведь схожие тенденции возникли не вчера и даже не позавчера. Идея общеевропейской федерации или конфедерации была популярна ещё в эпоху Ленина и даже задолго до неё. Только тогда эту федерацию называли не Евросоюз, а Соединённые Штаты Европы. Само это название придумал великий французский поэт и писатель Виктор Гюго, который мечтал о том, чтобы «Соединённые штаты Европы протянули Соединённым штатам Америки руку для дружеского рукопожатия». Вдохновлённые Гюго сторонники объединения Европы взялись за дело всерьёз и даже дошли до юридических аспектов этого проекта, но помешала франко-прусская война 1870 года. Новый всплеск активности сторонников СШЕ пришёлся на начало ХХ века. Тогда идея СШЕ объединила таких, казалось бы, далёких друг от друга политиков, как лидеры Второго Интернационала и германский император Вильгельм. Но общеевропейское единство разрушила новая война – Первая мировая.

Именно Владимир Ленин в своей работе 1915 года «О лозунге Соединённые Штаты Европы» объяснил эту «прочную нестабильность» панъевропейских связей, которую мы наблюдаем до сих пор. «Соединённые Штаты Европы, при капитализме, равняются соглашению о дележе колоний… – пишет Ленин. – Но при капитализме невозможна иная основа, иной принцип дележа, кроме силы… Проповедовать “справедливый” раздел дохода на такой базе есть… тупоумие мещанина». Действительно, экономика капитализма развивается хаотично, неуправляемо, капиталисты одних европейских стран богатеют, других – беднеют. Желая увеличить доходы и нанести ущерб конкурентам, они натравливают свои государства на другие государства. «Чтобы проверить действительную силу капиталистического государства, нет и быть не может иного средства, кроме войны, – продолжает Ленин и объясняет, почему вспыхнула война между странами Европы. – Война не есть противоречие основам частной собственности, а прямое и неизбежное развитие этих основ. …При капитализме невозможны иные средства восстановления, время от времени, нарушенного равновесия, как кризисы в промышленности, войны в политике».

Итак, мысль Ленина понятна: пока существует частная собственность на средства производства, пока существует капиталистический рынок, пока Европой правит дух наживы, а не дух разума, ни о каком стабильном, прочном, долговременном единстве европейских государств не может быть и речи. Капиталисты ради прибыли не остановятся ни перед чем – даже перед развязыванием войны. Объединение Европы при капитализме возможно лишь на отрицательных основаниях – против кого-либо и лишь на время, пока этот кто-либо представляет опасность. Ленин пишет: «Конечно, возможны временные соглашения между капиталистами и между державами. В этом смысле возможны и Соединённые Штаты Европы, как соглашение европейских капиталистов… о чем? Только о том, как бы сообща давить социализм в Европе (курсив мой. – Р. В.), сообща охранять награбленные колонии».

Сохранил ли актуальность ленинский анализ сейчас? Безусловно, сохранил. Всякому, кто уяснил общезначимые истины марксистской политэкономии, ясно, что «Общий рынок» – Европейское экономическое сообщество, прообраз Евросоюза, возникло в 1957 году не потому, что Робер Шуман – инициатор франко-германского экономического союза, в 1950-м был убеждённым энтузиастом европейского единства, а Раймон Пункаре – президент Франции – в 1914-м совершенно справедливо носил прозвище «Poincaré la guerre» («Пуанкаре-война»). Просто в 1914 году у европейских капиталистических государств не было общего врага, а в 1950-м появился. На рубеже 1950-х, после речи Черчилля в Фултоне, Советский Союз открыто стал восприниматься Западом как опасный противник, с которым нужно бороться всеми средствами, кроме прямой «горячей войны» (да и это до поры – до времени). Кроме того, пример Советского Союза действовал вдохновляюще на европейские массы малоимущих, которых после войны в Европе было очень и очень много. На этой волне усилились коммунистические партии. Западные капиталисты боялись этого. Настолько боялись, что развернули настоящую кампанию очернения советского социализма, особо спекулируя на жертвах периода становления СССР и замалчивая его социальные успехи. Перед европейскими капиталистами встала задача, выражаясь словами Ленина, «давить сообща» не только внешний, советский социализм, но и внутренний, европейский, радикальный социализм. Страх перед популярностью советских идеалов и перед мощью советских танков и ракет заставил капиталистов государств Европы на время забыть о разногласиях и пойти на сближение – как и предсказывал Ленин в 1915 году!

Дальнейшие события также подчинялись этой логике. Инерция интеграции привела к тому, что на базе общего рынка возникло и политическое образование – Евросоюз – через 2 года после неожиданного для всех падения СССР. Но вскоре осознание того, что общего врага больше нет, привело к трещинам европейского единства. После того как капиталистические вампиры высосали кровь из трупа бывшей социалистической сверхдержавы и всего восточного блока, или, выражаясь менее поэтично, освоили рынки стран бывшего СССР и «Варшавского договора», разногласия вспыхнули с новой силой. К тому времени подоспел новый передел мира. Распустив Советский Союз, предатели социализма из руководства республик СССР, сами того не желая, подорвали основания ялтинского миропорядка. На планете осталась одна сверхдержава – США, которая стала вести себя нагло, ни с кем не считаясь, даже с формальными партнёрами. Сферы влияния СССР в Третьем мире стали захватываться Америкой и американскими компаниями. Капиталистические хищники из Франции, Германии, Великобритании и других стран ЕС тоже хотели получить свою долю в бывших колониях, причём их не волновали интересы «коллег по ЕС». Такой была истинная причина выхода Великобритании из ЕС, а вовсе не «воля британских граждан» и не курбеты чудаковатого Бориса Джонсона. По мере обострения борьбы капиталистов за ресурсы бывшего Второго и Третьего миров, ЕС будет все больше и больше шататься. Европейское единство выгодно простым людям, трудящимся, но оно не выгодно владельцам корпораций, заводов и нефтевышек. И опять все идёт по схеме, описанной Владимиром Лениным сто лет назад.

Выход из этого замкнутого круга указал тоже Ленин – переход от капиталистического к социалистическому устройству стран Европы. В Европе, где не будет частной собственности на средства производства, где не будет жадных олигархов-капиталистов, не будет и объективных серьёзных причин для конфликтов между странами. Лондонскому рабочему нечего делить с рабочим из Парижа!

3

Ещё один актуальный вопрос современной европейской политики, ответ на который мы тоже находим в работах Ленина – миграционный кризис. В 2015 году в Европу хлынул поток беженцев из стран Африки и Азии. По разным данным, за 2015 год прибыло от 1 миллиона до 1,8 миллиона легальных и нелегальных мигрантов. Причиной стали кровопролитные войны, перевороты, этнические чистки и политические репрессии, а также глубокий экономический кризис, в которые погрузилась мировая периферия в начале ХХI века. Обычно говорят, что Европа оказалась неспособной принять такое количество беженцев. Но правда состоит в том, что власти Европы, а также поднявшие голову ультраправые партии и движения и сочувствующие правым популистам массы и не желали этого делать. В то время как добровольцы из филантропических организаций и левые активисты, а также просто добрые, сердобольные люди пытались помочь беженцам, приносили им еду, одежду, помогали адаптироваться, выучить язык, буржуазные политики занимались тем, что закрывали границы, запрещали судам со спасёнными африканцами швартоваться в европейских портах, вели переговоры с Турцией и государствами севера Африки о возвращении беженцев (понятно, что в лучшем случае их ждало там прозябание в лагерях, похожих на концентрационные).

Ультраправые внушали обывателям отвратительную примитивную схему, не имеющую ничего общего с реальностью: дескать, есть «цивилизованные люди» – европейцы и североамериканцы – и есть «дикари» из Африки и Азии. «Цивилизованные люди» якобы в силу врождённых добродетелей трудолюбивы, законопослушны, креативны, и то, что их уровень материального благосостояния в несколько десятков раз выше, чем у нигерийцев или сомалийцев, как раз следствие этого обстоятельства. Что же касается «дикарей», то они, внушали ультраправые, от природы ленивы, глупы, завистливы, агрессивны, они стремятся в цивилизованную Европу, чтобы пользоваться благами социального государства и при этом бездельничать и заниматься грабежами и сексуальным насилием. Отсюда заключение – европейцы просто из чувства самосохранения должны изгнать их и отгородиться от них такой же стеной, какой Трамп собирается отгородиться от мексиканцев!

Так говорят обывателям агитаторы Марин Ле Пен из «Национального фронта», Бранда Луке из «Альтернативы для Германии» и Норберта Хофера из австрийской «Партии народной свободы». Так думают и более респектабельные политики из парижского Елисейского дворца, брюссельского Евроквартала и берлинского рейхстага, но только побаиваются произносить вслух и, следуя требованиям политкорректности, топят свои истинные мысли в аморфных дипломатических формулировках. Что же касается России, то здесь об этом заявляют прямо и открыто в официальных СМИ, не стесняясь брать интервью у Ле Пен и Петри, расхваливая их в комментариях. Увы, в современной России даже среди левых можно встретить тех, кто с удовольствием разглагольствует об «азиатских дикарях», «грозящих» высокой европейской цивилизации.

На самом деле, конечно, египтяне или иракцы сами по себе ничуть не хуже французов и немцев. Да и цивилизация, которая их породила и воспитала, не менее, а то и более древняя и мудрая, чем цивилизация Запада. Причина, которая толкает их покидать родину и искать счастья на чужбине, проста. Это – чудовищный разрыв между материальным положением людей западной метрополии глобального капитализма и мировой периферии.

Ленин в статье 1916 года «Империализм и раскол социализма» писал: «…эксплуатация колоний горсткой “великих” держав все больше превращает «цивилизованный» мир в паразита на теле сотен миллионов нецивилизованных народов…» Ничего не изменилось и в XXI веке. В современных Соединённых Штатах около 40 % купленной в магазинах еды выбрасывается в мусор, а в странах тропической Африки и в Индии сотни тысяч и миллионы людей живут на грани голода или просто голодают. Возьмём в качестве примера типичную страну периферии – Центральноафриканскую республику (ЦАР). Там около 40 % населения живет за чертой бедности. Лишь 1 % жителей страны имеет банковские вклады. Столица страны Банги на 230-м месте в рейтинге городов мира по качеству жизни. Страна постоянно потрясаема военными конфликтами, переворотами, повсюду снуют вооружённые банды, и жизнь простого гражданского человека ежеминутно в опасности (так, несколько лет назад в ЦАР погибли российские журналисты). Между тем на территории ЦАР находятся богатейшие месторождения нефти, урана, золота и алмазов! По оценкам американских геологов, в недрах страны около 40 миллионов каратов алмазов, причём центральноафриканские алмазы занимают 4-е место в мире по чистоте! Конечно, деньги от экспорта этих алмазов не попадают в бюджет ЦАР и не идут на нужды полуголодного населения. Коррумпированное правительство продаёт права на эксплуатацию природных богатств иностранцам, и деньги утекают на север.

Не удивительно, что жители ЦАР, устав от нищеты и постоянных войн, бегут в Евросоюз, где сторонники Ле Пен гонят их обратно и говорят, что мигранты-африканцы не могут рассчитывать на ту же помощь от государства, что и граждане Франции (хотя помощь эта производится из бюджета французского государства, куда вносит налоги нефтяная компания Total, получающая сверхприбыли от эксплуатации родины нищих беженцев!).

Итак, страны Третьего мира бедные, и люди бегут из них в благополучное северное полушарие планеты не потому, что эти страны обделены ресурсами, и не потому, что их жители ленивы. Виной тому – беспощадная эксплуатация стран мирового Юга жадными западными капиталистами. Правые популисты, призывая ставить препоны перед потоками беженцев, не упоминают об истинных причинах наплыва мигрантов – о хищнической сути западного капитализма. Пока существуют корпорации, грабящие Африку и Азию, будет существовать разрыв в доходах Севера и Юга, и потоки мигрантов будут тянуться на север и на запад, и никакие стены, пропускные пункты и полицейские кордоны не помогут! Неужели правые думают, что простому жителю ЦАР или Нигерии нравится бросать свою родину и бежать в чужую страну, где тебя как скотину загоняют в лагерь беженцев и, скорее всего, выдворят обратно, а в лучшем случае – посадят на пособие, которое не даст умереть от голода, но считается в этой стране грошовым? Любой африканец предпочёл бы жить и работать в своей стране, если бы там не было голода, эпидемий и гражданских войн! А все это в его стране происходит, потому что её ежедневно грабят западные капиталисты (вкупе с местными капиталистами-компрадорами). Выход из ситуации тоже указал Ленин – упразднение капитализма, частной собственности на средства производства, переход к социализму, рациональному плановому распределению ресурсов. Когда исчезнут капиталистические хищники, некому будет грабить африканских рабочих на алмазодобывающих предприятиях, более того, социалистическая Европа и Россия смогут реально, а не декларативно помогать социалистической Африке. Социализм – это рациональное справедливое распределение ресурсов и в международном масштабе.

4

Работы, идеи, политический опыт Владимира Ильича Ленина остаются актуальными для Европы и мира и сегодня. Но причина здесь не только в том, что он был гением: мы, потомки, так и не сумели воплотить в жизнь мечты Ленина, – и через сто лет африканец батрачит за гроши на предприятии европейского капиталиста, а миллиардеры в своих закрытых клубах за чашкой кофе, с вежливыми улыбками и в учтивых выражениях обсуждают выгоды военных конфликтов, которые унесут тысячи жизней простых людей. Те левые, кто проигнорировал 150-летний юбилей Ленина в Европе, показали тем самым лишь то, что они левые только по названию, их всё устраивает, им не нужна реальная борьба с капитализмом и реальное строительство социализма. Но есть и те, для кого идеал социальной справедливости – не пустой звук. И они помнят Ленина, равняются на Ленина и учатся у Ленина, где бы они ни жили – в Европе или в какой-либо другой части света.