Текст книги "Заветное желание"

Автор книги: Руслан Рюмин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 27 страниц)

От врагов веяло могильным холодом, от мечей Избранника, наоборот, жаром летнего полудня. Вот, пораженный оружием Света, упал один из рыцарей смерти, издав громкий стон боли и отчаяния, второй лишился руки с мечом и отошел в сторону. В зале разнесся хрип еще одного пленника, и Ростислав с рыком бросился на безмолвную нежить с новой силой. Воители-призраки один за другим падали от ударов его мечей, от изредка бросаемых заклинаний Света сжигающих сущность нежити.

Неупокоенные не отступили. Деймос успел зарезать еще с десяток пленников к тому времени, как Ростислав справился с его гвардией – отличными бойцами, которых лорд собирал довольно долго. Вдобавок он потом так же долго исполнял все нужные ритуалы, чтобы сделать из них рыцарей смерти. Деймос так и не отвлекся от своего занятия, пока двое его помощников не вспыхнули в белом пламени. Приготовленная жертва – худощавый карлик преклонных лет быстро откатился в сторону, выйдя за пределы досягаемости жертвенного кинжала.

Ростислав, тяжело дыша, стоял перед алтарем. Лорд Деймос молча поднял руки, в которых во вспышке алого пламени появился меч, уже однажды испивший крови Избранника. После первой же атаки Ростислава алый клинок шутя рассек его заклинания, и сверкающие мечи, созданные магией, рассыпались светящимися искрами. Юноша отпрыгнул в сторону, «выстрелив» несколькими молниями в Деймоса, но тот от этой атаки даже не почесался.

В голове Избранника вдруг раздался знакомый голос: «Ростислав, меч Огнекрылого – под алтарем!» «Мирлас! – Ростислав увернулся от выпада Деймоса. – Ты где?»

«Я там же, где и меч, меня вытащили из тебя…»

Когда юноша отпрыгнул от алтаря еще дальше, мысленный зов лотофага резко оборвался.

– Черт, – сказал Ростислав и перекатился по полу. Из-за крыльев движение получилось скомканным, и алый меч едва не достиг цели, выбив сноп красных искр из каменной плиты.

Краем уха Ростислав услышал, как за него болеют пленники. Каждый промах Деймоса сопровождался бодрым улюлюканьем, восторженными криками и аплодисментами. Безучастными были только зомби, которые сами по себе ничего не могли сделать, только по команде.

Ростислав протянул руку к алтарю и произнес заклинание телекинеза, но немного переделанное и направленное именно на меч Огнекрылого. Юноша очень гордился этим несложным, по сути, волшебством, которое он сам модернизировал, и оно не подвело. Меч Огнекрылого, своротив черный камень алтаря, прыгнул в руку Ростислава, а уже в следующее мгновение на вновь обретенное оружие пришелся удар алого меча Деймоса. На этот раз, правда, Избранник не отлетел, а, упершись в пол, парировал удар. На месте соприкосновения лезвий полыхнуло пламя. В толпе пленников раздался женский визг.

Деймос издал нечленораздельный рык и крутанулся в пируэте, который едва не обошел защиту Ростислава. Тот вновь откатился по полу, после чего сам пошел в атаку, на пробу бросив Деймосу в лицо «пригоршню крестиков». Эффект был такой, будто нормальному человеку сыпанули в лицо горстью песка. Лорд Деймос выругался, схватившись за забрало, и вслепую отмахнулся мечом. Впрочем, заклинание, испепеляющее зомби на месте, а рыцарей смерти прожигающее насквозь, самому лорду, казалось, доставило только некоторый дискомфорт.

Ростислав бросил еще несколько разных заклинаний, но самое большее, чего он достиг, – это слегка подпалил латы лорда, что, казалось, только еще больше его разъярило.

Вскоре Ростислав уже устал уворачиваться от выпадов лорда и бегать от него по залу. Он почувствовал, что еще немного – и тело попросту откажется служить от усталости. Заклинание же, придающее силы, впоследствии свалило бы юношу с ног: оно убрало бы усталость, но после окончания его действия та вернулась бы с утроенной силой, выбив из строя на пару суток. Кроме того, на его сотворение потребовалось бы несколько драгоценных минут, которых Избранника попросту не было.

Ростислав, тяжело дыша, спрятался за колонной. Он слышал лязг ног Деймоса и его глухое рычание. Оставшиеся два рыцаря смерти, бросив пленников на попечение зомби, пошли на помощь своему командиру, достав мечи.

В это время часть стены с грохотом разлетелась, обломки добротной каменной кладки рассеялись повсюду сквозь облако пыли и дыма. Всех присутствующих едва не сбило с ног, а со стороны пленников послышался очередной взрыв воплей ужаса. Пыль быстро осела, после чего стала видна носовая часть летающего корабля, который, залетев в разлом, остановился, наполовину зависнув. На пол зала спрыгнул Грэг, сжимающий свой жезл, а за ним, расправив крылья, грациозно слетела Лия с белым скипетром в руке.

– Лия, нет! – крикнул Ростислав. – Назад!

Та не ответила, а, раскинув руки, приземлилась прямо посреди зала. Лорд Деймос расхохотался и пошел на нее, подняв меч. Ворожея, ничуть не испугавшись, подняла посох, и поток белого пламени обрушился на красную броню. Деймос заревел и ударил. Лия неизвестно как оказалась в стороне, а пылающий меч высек сноп искр из каменного пола.

Грэг тем временем подбежал к обессиленному Ростиславу.

– Ну что, Избранник, вымотался? – спросил шакмар, достав из кармана какой-то высушенный гриб, и протянул его юноше. – На, съешь.

– Стимулятор? – спросил Ростислав, у которого возникли ассоциации с бледной поганкой. – Я потом сутки проваляюсь без сил.

– Это не простой стимулятор, – сказал шакмар. – Маленький презент от шаманов Шакмарии. Давай, нет времени спорить. Вкус тебе не понравится, гарантирую.

Ростислав откусил кусок от гриба, а в следующее мгновение едва сдержал рвотный позыв. Гриб представлял собой самое отвратительное, что юноша за всю свою жизнь брал в рот.

Грэг, увидев гримасу юноши, сказал:

– Не жуй и глотай куски побольше.

Через полминуты немного зеленый Избранник вышел из-за колонны, поддерживаемый Грэгом. Лия постепенно отступала от Деймоса, который, несмотря на все потуги ворожеи, упрямо шел вперед, выставив меч. Неподалеку валялись две кучи черных доспехов, которые еще дымились. Видимо, шальное заклятье упокоило оставшихся рыцарей смерти. Теперь Деймос был в меньшинстве, если не считать толпы зомби, охранявших азартно кричащих пленников.

– Избранник, – прорычал Деймос, резко поворачиваясь в сторону Грэга и Ростислава. – Сражайся со мной!

– Лия, Грэг, отойдите, – сказал Ростислав, к которому возвращались силы: стимулирующий гриб сделал свое дело. – Помогите лучше пленным…

Ворожея, оказавшаяся уже почти рядом с той колонной, возле которой стояли шакмар и Избранник, сказала:

– Ростик… Не делай этого.

– Это будет честно. – Ростислав шагнул вперед и мягким движением крыла отстранил девушку. – Не бойся за меня, я справлюсь.

Деймос зарычал и двинулся вперед. Грэг и Лия переглянулись и, обойдя колонну с другой стороны, оказались за спиной у Деймоса, после чего быстро пошли к пленникам. Зомби, только сейчас увидев чужаков, вытащили оружие и приготовились к обороне.

Ростислав потянулся к стихии Воздуха – так, как он делал, когда обращался к Небесной Тропе. Юноша почувствовал, как сквозь тело полились потоки энергии, собираясь внизу живота и перетекая через правую руку в сверкающий клинок волшебного меча. Ростислав краем глаза заметил, как вокруг него постепенно нарастает аура из сплетения магических потоков, которые ложились прямо на тело, окутывая его феерическим узором, излучающим голубой свет.

Лорд Деймос был уже совсем близко, и Избранник шагнул ему навстречу. Юноша чувствовал себя странно: куда-то делась усталость, насылаемый Деймосом магический ужас тоже пропал неизвестно куда. Да и меч Огнекрылого выглядел иначе, чем обычно. По клинку то и дело проходили волны золотого сияния, само лезвие светилось как лампа дневного света, а крылья на рукояти постоянно взмахивали, словно оружие пыталось улететь.

Ростислав шагнул вперед, и Деймос как-то странно попятился.

«Неужели это от гриба такое? – подумал юноша, потом сосредоточил взгляд на Деймосе. – И чего я его боялся? Если приглядеться, так ничего особенного… Обычный насосавшийся силой призрак…»

Но все мысли вдруг отошли на второй план. Весь мир сузился до размеров зала, где сейчас существовали только два врага и два меча. Ростислав метнулся вперед, и мечи скрестились. Золотой и алый, Свет и Тьма. Избранник видел перед собой врага, жестокого, безжалостного и циничного. Воплощение Тьмы и Смерти. Избранник почувствовал, как его ноги и руки, всё тело наполняются колоссальной, могучей силой…

По залу после каждого удара проходила волна магии, от которой у Грэга немного кружилась голова. Он и Лия быстро расправились с мертвецами, и подкованные в гражданской обороне карлики быстро начали просачиваться на выход. Грэг остановил одного из еще бодрых на вид стариков, который явно становился негласным лидером группы.

– Дед, есть у вас где спрятаться?

– Есть. – Старик кивнул. – Гарры не тронули подземелья, и там всё осталось в целости.

– Что «всё»? – не понял шакмар.

– Стыдно, шакмар. – Старый карлик усмехнулся в бороду. – Сами же от бурь в убежища прячетесь. Вот и у нас нечто подобное, но на случай войны.

Грэг не нашелся что ответить, и дед прошел к двери проследить за выходом остальных. Шакмар повернулся к Лии, которая как раз закончила лечить последнего раненого карлика – маленькую девочку, еще совсем крошку, с простреленной ногой. Ребенка подхватила на руки то ли мать, то ли бабка, внешне было не разобрать, и, рассыпаясь в благодарностях, понесла на выход, где ее ждал тот старик, беседовавший с Грэгом.

– Грэг, – сказала Лия, – нам надо помочь Ростиславу…

– Нет. – Шакмар покачал головой. – Нельзя.

– Но почему?

– Посмотри сама.

Лия перевела взгляд на сражающихся. Каждый удар мечей сопровождался вспышкой света и магическим возмущением, которое, правда, не беспокоило закрытую волшебным щитом ворожею. Ростислав, расправив за спиной крылья, наступал на пятящегося Деймоса, которому едва хватало сил парировать удары Избранника, наносимые с нечеловеческой силой и быстротой. Ростислав весь светился ярким золотым светом, и за его движениями трудно было уследить. Только светящийся шлейф от лезвия позволял хоть как-то уловить глазами атаки и финты юноши.

– Не может быть, – сказала Лия. – Он же…

– Становится аватаром, – закончил Грэг. – Правда, как-то однобоко.

– В каком смысле?

– Он приобретает силу аватара Ауррина, в сознании оставаясь прежним.

Деймос начинал сердиться по-настоящему. Какой-то мальчишка из другого мира посмел второй раз бросить вызов ему, который прошел огнем и мечом по десяткам миров, служа величайшему из демонов Тьмы – Аргаррону. Ну, по крайней мере, первое из имен архидемона звучало как «Аргаррон».

Сверкающий меч Избранника, горящий ослепительным золотым пламенем, наконец обошел умелую защиту лорда Деймоса и проделал широкий разрез поперек нагрудника призрака. Тот пошатнулся и выронил меч, настолько сильным был поток магии, прорвавшийся сквозь броню. По залу разнесся крик, из бреши в броне Деймоса хлынул ярчайший ядовито-зеленый свет, практически скрывший сражающихся. Окажись тут Ломдар-Каюн, он бы при известных обстоятельствах тут же начал бы записывать формулы бушующих в зале потоков магии, стал бы фиксировать порядок их воздействия. Возможно, впоследствии даже написал бы трактат «О гибели высшего призрака и происходящих при сем процессах».

Лии же и Грэгу было не до анализа. Зеленый поток из тела Деймоса превратился в отвратительно пахнущий дым который очень быстро заполонил зал, после чего Лии пришлось взять под свой магический щит и Грэга, потому что стихийная магия молодого мага не могла защитить от проклятий. Сама Лия за себя не опасалась: ее магическое поле подпитывалось не от нее, а от одного из источников в Радужном Городе, а тот, в свою очередь, от самого Ауррина. По крайней мере жрецы утверждали так. Однако и этот щит пугающе потрескивал.

Крик Деймоса резко оборвался. Лия и Грэг вглядывались в жуткое зеленое марево, пытаясь что-то разглядеть, но тщетно. Зеленый туман редел, но медленно, сквозь него можно было различить только золотое лезвие меча Избранника, неподвижно торчащее вертикально.

– Ауррин Всеблагой, – зашептала Лия. – Приди, Свет! Развейся, Тьма!.. Направь нас на пути твоем, пошли нам светоч твой…

– Эй, хватит, – поморщился шакмар. – Не думаю, что он тебя слышит здесь, в храме Аргаррона.

– Может, обратишься к своему богу, чтобы он ниспослал нам зрение в этом тумане?

– Я бы мог. – Шакмар усмехнулся. – Но для этого мне пришлось бы спариться, скажем с тобой.

– Что?!

– Я говорю, что прямое обращение к Шааль-Кииру требует определенных ритуалов и что все они требуют от жреца некоторых… хм… действий, которые могут не понравиться светлым. Мне это противно, тебе, полагаю, тоже.

Лия кивнула и снова посмотрела на место схватки. Лезвие Огнекрылого всё так же светилось в зеленой мгле, которая, похоже, не собиралась рассеиваться. Ворожея двинулась вперед, держа за руку шакмара, чтобы и на него распространялся щит, защищающий от проклятого воздуха.

– Ростислав! – Она вдруг кинулась вперед, и Грэг поспешил следом, едва не выйдя за пределы щита. Ворожея склонилась над распростертым на полу телом Избранника, а Грэг взглянул на груду красных доспехов, в которых когда-то пребывала сущность лорда Деймоса. Из кучи красного металла торчал воткнутый в нее светящийся меч Огнекрылого. Почему-то шакмару казалось, что на этот раз жуткий призрак действительно мертв.

Лия, захлебываясь слезами, продолжала трясти Ростислава. Юноша не отвечал. Он больше не светился, дыхание было слабым и прерывистым, и только сердце бешено билось в ребра, гоняя обедненную кровь по жилам. В общем, все симптомы магического перенапряжения были налицо. На его груди, оплетя туловище, рос цветок лотофага, которым мог быть только Мирлас, но ни на какой зов он не отвечал. Видимо, был занят чем-то более важным, чем болтовня, или же зеленый туман блокировал псионику.

– Грэг! – позвала ворожея. – Помоги мне его отсюда вытащить.

– Угу. – Шакмар если не с легкостью, то без явного напряжения, взвалил на спину Избранника, замотав того в его собственные крылья. – Быстрее на корабль.

Они поспешно вернулись на летающую машину, после чего та со скрежетом вылезла из бреши и начала подниматься в прокопченное небо острова Горнагар.

Когда в зал осторожно заглянули несколько гросков, корабль Радужного Города был уже далеко…

Свет. Такой яркий, белый, словно снег высоко в горах, но не слепящий. Теплый, согревающий, но не горячий или обжигающий. Ростислав летел в этом свете то ли вверх, то ли вниз, а может быть, и висел на месте, ведь у него не было никакой возможности определить свое местоположение относительно чего-либо. Кругом был только яркий белый свет. Ни верха, ни низа, ничего. Ростислав не видел собственного тела, да и не чувствовал его. Вообще нечто подобное имело место в мороке лотофагов, но здесь ощущения были несколько иными.

– Где я? – спросил Ростислав, и голос прозвучал четко и громко, но без малейшего эха. Значит, и стен тут никаких не было.

Юноша прислушался. Вроде бы где-то на самой границе слуха играла тихая музыка, словно кто-то перебирал тонкие струны линшела. Причем мелодия поразительно напоминало ту, что когда-то играл Эай на перилах балкона в Радужном Городе.

Ростислав сосредоточился и потянулся сознанием к музыке. В следующий миг его куда-то потащило, и вскоре он оказался висящим в бескрайнем небе, наполненном мягким пухом облаков и какими-то сгустками яркого света, напоминающими яркие звезды примерно с дом величиной. Ростислав висел возле одной из таких звезд. Он снова чувствовал тело, но крыльями махать не требовалось – гравитации тут, похоже, не было.

– Где я? – спросил Ростислав и тут же схватился за голову – настолько сильным был мысленный ответ. Не слова – поток образов, ощущений, чувств…

«Твое тело – в Каеноре. Твоя душа – вне его». Ростислав не привык общаться псионически на таком уровне, поэтому продолжил спрашивать вслух:

– Хорошо, тогда где моя душа?

В следующий миг он снова болезненно поморщился от потока пси-энергии.

«Ты перешел грань между мирами, когда призвал в свое тело слишком много Светлой Силы. Твоей душе не нашлось там места после того, как ты сразил лорда Деймоса. Ты можешь вернуться, но навсегда потеряешь часть сил…»

– Да наплевать! – воскликнул Ростислав. – Мне тут делать нечего!

«Ты еще не выслушал о возможных…» – начал голос.

– И слушать не хочу, – перебил юноша. – Отправляйте меня назад.

В следующий миг небо и свет исчезли, а вместо них пришла Боль…

Грэг вел машину третьи сутки. За это время пришлось отбиться от восьми аэрродов и трех гаррских команд, которые, видимо, пылали жаждой мести к убийцам своего генерала. Только нападения заставляли Лию отходить от лежащего без чувств Ростислава. Тот не приходил в себя, а очнувшийся Мирлас попросил дать ему еще пару дней, не объяснив причин. Сам Избранник выглядел ужасно: истощенное тело, искаженное мукой лицо, мертвенная бледность. Это было или последствие сильного магического истощения, или действие проклятия погибшего лорда Деймоса – никто с точностью сказать не мог.

Именно поэтому Лия велела Грэгу гнать что есть мочи к Радужному Городу, к Силе его целителей. Она, как обычно, сидела возле кровати, на которой лежал Ростислав, когда тот неожиданно дернулся, захрипел и выгнулся дугой. В следующий миг в сознании Лии раздался голос Мирласа: «Лия, он возвращается!»

Но ворожея уже и сама знала, что делать в таких случаях. Она схватила дергающегося Ростислава за руки и произнесла короткое заклинание, передающее часть боли самой Лии, а поток исцеляющей энергии устремился в тело юноши. Ворожея самым жалким образом пискнула от боли, обрушившейся на нее, почувствовала, как по щекам покатились слезы. Впрочем, Ростиславу приходилось еще хуже – он орал хриплым голосом, а из его рта и носа обильно текла кровь.

Мирлас, который до этого просто лежал на груди Избранника, теперь начал, стремительно разрастаясь, оплетать Ростислава стеблями, словно какой-то зеленый спрут щупальцами. Юноша бился недолго, спустя пару минут он резко расслабился и рухнул на постель. Лия тут же обняла его и прижала к себе, сотрясаясь от сдавленных рыданий.

Ростислав открыл глаза и вяло обнял любимую рукой.

– Ну всё, – тихо сказал он. – Я вернулся… вернулся…

– Ростик… я так боялась за тебя. – Лия подняла на него полные слез глаза. – Твоя душа покинула тело после…

– Да, да… мне уже сказали… – Избранник улыбнулся.

– Кто? – спросила Лия, вытирая влажным платком кровь с лица Ростислава.

– Я не знаю, – ответил тот. – Но их было много, и они были похожи на… на огни в небесах.

– На огни?.. Как звезды?..

– Вроде того. А откуда ты знаешь?

– Потом… всё потом, – Лия прильнула к юноше. – Как ты?

– Ужасно, – Ростислав улыбнулся. – Устал, как не знаю кто…

– Ты чуть не устал до смерти. Протащил сквозь тело столько Светлой магии, сколько при желании могло бы испепелить довольно большой остров. И это всё вытеснило твою душу из тела. А когда всё ушло, твоя душа не вернулась…

– Погоди, как всё происходило? – спросил Ростислав, приподнявшись на локте. – Я ничего не помню с того момента, как скрестились наши с Деймосом мечи.

– Мы тоже не видели, – ответила Лия, сев рядом и словно невзначай обняв юношу мягким крылом. – Всё заполонил проклятый дым, который из раны Деймоса вышел.

«Я видел, – подал голос Мирлас. – Ростислав, на этом маг мог бы сделать диссертацию. Ты пропустил через себя такую массу Светлой энергии, которая попросту вынесла твою душу вон. Как ты вернулся – это вообще загадка. Обычно после такого развоплощаются, если Свет уходит, или еще что-нибудь не лучше… Кстати говоря, именно в таком состоянии Огнекрылый нанес решающий удар Аргаррону».

– Да, и после этого его душа нашла пристанище в мече, – сказал Ростислав. – Я не знаю, с какими сущностями общался, но они сказали, что такой силы у меня больше не будет, если я решу вернуться.

– Это всё не изучено до конца, – сказала Лия. – Предполагается, что это какие-то слуги Ауррина, а то и обитатели Плоскости Света…

– Погоди, – встрял Грэг. – Но разве вторичные стихии имеют Плоскости?.. Нас учили, что сила вторичных стихий исходит не от слоев эфира, а от богов…

– Есть много теорий, и это просто одна из них. – Лия дернула крыльями. – Всё равно сведений мало, и исследования толком не велись со времен первого падения архидемона. Может быть, Ломдар-Каюн что-нибудь знает об этом, он, насколько мне известно, лучший теоретик среди магов Радужного.

– А почему только теоретик? – спросил Ростислав, которому стало немного обидно за учителя.

– Ну, согласись, на практике старика надолго не хватало – сказала ворожея. – Скажем, на поле боя от Ломдар-Каюна будет мало толку, но как кладезь мудрости и знаний он просто незаменим.

Ростислав хотел что-то сказать, но корабль вдруг резко тряхнуло, да так, что Ростислав слетел с койки, а Лия, потеряв равновесие, неловко села на пол. Грэг, с помощью хвоста удержав равновесие, выбежал из каюты, чтобы разобраться, что произошло.

Снаружи грянул гром, сопровождаемый характерным звуком, какой обычно издают молнии, бьющие в цель. Раздался голос Грэга:

– Ростислав, Лия! Скорее сюда!

Юноша, слегка пошатываясь от тряски, выбежал наружу, за ним последовала Лия, держащая на руках клубок из стеблей и соцветий, в виде которых сейчас было тело Мирласа.

Грэг стоял у борта и спешно ставил вокруг корабля магический щит. А снаружи клубились облака, терзаемые магическими потоками, сверкали молнии, бьющие почему-то точно в корабль. Среди вспышек можно было различить четырех странных существ, с хохотом носящихся в потоках ветра и молний. Внешне они выглядели как синие шуолы, но ниже пояса у всех были голубоватые вихри, в которых изредка проскальзывали молнии.

– Джинны! – выкрикнул Ростислав то, что и так было всем понятно.

Лия молча положила Мирласа на палубу, а он вдруг, резко распрямившись, прыгнул на Ростислава. Тот ойкнул от неожиданности, но потом понял, кто это, и успокоился. В считаные секунды на Избраннике вновь выросли латы из прочных листьев, а в его голове раздался голос: «Прости, что так неожиданно… Времени нет». «Ничего», – ответил Ростислав.

Джинны, сделав круг над кораблем, устремились вперед. Вокруг них почти мгновенно сформировался смерч, готовый разнести утлый кораблик в щепы. Все понимали, что в таком вихре не помогут даже крылья – несущие плоскости мгновенно будут изломаны бешеным потоком воздуха.

– А ну, разом! – крикнул Грэг, метая в джиннов очередь огненных стрел. С руки Лии сорвалось копье из сияющего света, а Ростислав ударил по высшим элементалам, или, как было принято говорить, гениям, их же оружием – несколькими комками сжатого до опасного состояния воздуха.

Джинны, не став испытывать судьбу, бросились врассыпную, оставив в покое созданный ими вихрь, который мгновенно распался, всего лишь качнув корабль остаточной силой. По отдельности джинны перемещались столь быстро, что за ними едва мог уследить глаз. Огонь с корабля не достиг какого-либо успеха: даже те заряды, которые чудом нашли цель, беспомощно разбились о надежные щиты.

– Не справимся! – заявил Грэг, перекрикивая вой ветра и крики джиннов. – С одним я бы потягался, но с несколькими…

– Надо синхронизировать усилия, – сказала Лия. – Объединиться, как это делают ворожеи в круге.

– Как? – На треугольной морде Грэга появилась грустная усмешка. – Навык синхронизации вырабатывают годами.

«Возьмитесь за руки и сосредоточьтесь, – сказал Мирлас. – Синхронизацию обеспечу я, если позволите».

Ростислав хотел бы задать пару вопросов, но серия молний по щиту ясно дала понять, что сейчас не время. Он протянул руки в стороны, и за них взялись Грэг и Лия. По рукам, словно вьюнки, поползли стебли лотофага. Через минуту к затылку каждого из друзей прикоснулся небольшой цветок, а сознание всех троих начало плыть. Ростислав расслабился и даже прикрыл глаза. Сопротивление сейчас было бы глупостью.

В следующее мгновение разумы трех магов слились воедино. Не было больше ни одной из личностей, остались лишь сложенные магическая сила и холодный рассудок, направленные на отражение атаки джиннов.

Для Лии такое состояние было не в новинку, возможно поэтому именно ее разум сохранил доминирующую роль в круге. Мирлас в круг не включился – видимо, поддержка синхронизации потребовала слишком много сил. Лия сосредоточилась, подтаскивая к себе нити магических потоков Каенора. Виртуозно составленное в кратчайшие сроки заклинание, взяв всё лучшее от трех магов – опыт Лии, внимательность Ростислава, усердие Грэга, – ударило в атакующих…

Джинны на этот раз сыпали в корабль шаровыми молниями. Но когда вдруг из-под истощенного щита ударил ослепительно-белый луч, один из гениев протяжно закричал, развоплощаясь. Пораженный джинн рассыпался облаком пара и молний, мгновенно унесенных поднявшимся ветром.

Вопреки ожиданиям остальных гениев, поразив одного из них, луч не исчез. Он плавно переместился и ударил во второго джинна, разделившего судьбу первого. Оставшиеся два сочли за благо отлететь от корабля на безопасное, как им казалось, расстояние. Неожиданно облако, в котором оказался третий джинн, превратилось в ком снега, и этот ком стремительно полетел вниз, чтобы через несколько мгновений исчезнуть в Великой Бездне вместе с заточенным в нем гением.

Единственный уцелевший элементал счел за благо перейти в форму вихря и отступить. Что бы там ни было, джинны имели полноценный разум и дорожили своей материальной формой, доставшейся им с огромным трудом. А те, кто был насильственно развоплощен, вряд ли смогут возродиться в виде джиннов. Скорее всего, станут аэрродами, а если не повезет, то и сильфами, причем от личности джинна мало что останется.

Ростислав судорожно вздохнул, приходя в себя. По его рукам как раз скользили стебли, втягиваясь в тело Мирласа. «Тоже мне, локальная сеть». – Юноша усмехнулся про себя.

«Гораздо эффективнее, – отозвался Мирлас. – Я посмотрел в твоей памяти данные о думающих машинах, надеюсь что ты не против… Занятно, но неэффективно. Впрочем, при отсутствии магии и псионики…»

«Перестань, а?» – мысленно попросил Ростислав, подняв взгляд на Лию. Мирлас смолк.

Та стояла, чуть раскачиваясь и расправив крылья. На ее лице играла чуть заметная улыбка. Грэг, помотав головой, залез в сумку и бросил в пасть какие-то ягоды.

– Лия, как ты? – спросил Ростислав. Голос казался чужим после эйфории слияния разумов. Вначале это походило на дрему, но потом, когда синхронизация стараниями Мирласа достигла апогея, она стала сладостной судорогой, прошедшей по всему телу. Разум при этом отошел на второй план, но ощущения запомнились.

– Я нормально. – Лия повернулась к Ростиславу. – Мне не впервой. А ты как?

– Это… – Он задумался. – Это ни на что не похоже…

– На оргазм похоже, – сказал Грэг. – Но не на простой, а на тот, который возникает в храме Шааль-Киира.

Лия брезгливо поморщилась. Культ Шааль-Киира был отвратителен с точки зрения квостров, да и Ростислав считал его порочным. Его служители обращались к своему божеству в процессе совокупления, и жертвы приносились подобным же образом. А то, что на алтарях вытворяли появляющиеся аватары бога Похоти, вообще не поддавалось никакому воображению.

– Курс на Радужный, – сказала Лия. – Нам еще долго лететь, а Аргаррон дремать не будет. Такой щелчок по носу получить…

– У нас говорят по-другому, – усмехнулся шакмар.

– Как? – спросил Ростислав.

– Сказали бы примерно так: «Это не предварительные ласки, его только что поимели».

– Скабрезная пошлятина, – фыркнула Лия. – Грэг, ты не очень устал?.. Тогда направь, пожалуйста, корабль к Радужному Городу.

Ростислав облегченно вздохнул, но вдруг вскинулся:

– Шар! Шар с душами моих родителей! Где он?

«В каюте посмотри», – сказал Мирлас, и юноша тут же бросился вниз. Лия поспешила за ним, а шакмар остался отдавать приказы заточенному в автопилоте аэрроду.

В каюте Ростислав обнаружил цветок, похожий на вытащенную из воды кувшинку, но растущий, как казалось, прямо из досок стола. В соцветии, словно на подушке, покоился магический шар, в котором всё еще были заточены две родные Ростиславу души.

Юноша облегченно вздохнул, сзади к нему прильнула Лия, мягко пощекотав его крыло своим и положив парню голову на плечо. Ростислав вывернул голову, чмокнул возлюбленную в щеку и улыбнулся. Всё было нормально. Все летели домой.

По зачарованному килю потрепанного корабля пробежали искры, и судно полетело в сторону владений Света в Каеноре, оставляя за кормой разоренную страну карликов…

– Кто отвечает за это?! – ревел Аргаррон в замке на флагманском острове. – Я всех отправлю в Великую Бездну! Нет! Я всех четвертую, а потом еще живые части сброшу в Бездну! Кто был назначенным сатрапом в той провинции?

Перед архидемоном стоял строй из десятка гарров, дрожащих от ужаса. В своих ленных владениях каждому из них была дарована почти неограниченная власть, от них требовалось лишь одно: выполнение поступающих директив Аргаррона.

Напротив гарров стояла шеренга из военных боссов гросков. Им тоже было не по себе: в козлы отпущения могли назначить и их в том числе. Аргаррон ходил между шеренгами взад и вперед, хлеща хвостом. Давно, очень давно ему не наносили таких точечных, наглых и болезненных ударов. Нынешний Избранник, мальчишка, выскочка, клюнул на умело заброшенную удочку, но, образно выражаясь, заглотал и наживку, и грузило, и поплавок, умудрившись при этом еще и оборвать леску! Архидемон при мысли об этом рыкнул и снова повернулся к шеренгам:

– Итак. Упущена партия пленников – это раз. Похищены души ключевого значения из-под самого нашего носа – это два, я уж не говорю о разоренных запасах. Перебита гвардия Деймоса – это три… а там были лишь отборные рыцари смерти! И, наконец, сам лорд Деймос пал от руки Избранника! Деймос! Который пережил даже изгоняющее заклинание Архимага! Теперь его сущность полностью развоплощена, а все порабощенные и поглощенные им души обрели свободу! И кто ответственен за это?

На негнущихся ногах из строя вышел гарр в богато отделанных латах. Трясясь от ужаса, шагнул вперед один из гросков.

– Я не спрашиваю, как вы это допустили, – уже тише сказал архидемон. – В том, что произошло, есть и часть моей собственной вины – я недооценил Избранника. Однако именно вы двое были ответственны за тот регион… Один – за воздушные силы, второй – за сухопутные, как я понял…

– Осмелюсь заметить, Повелитель, – подал голос стоящий за спиной архидемона Император, – что в том регионе эти двое выполняли свои функции лишь косвенно, реальный контроль взял на себя лорд Деймос…