Текст книги "Шпион (СИ)"

Автор книги: Руслан Муха

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 26 страниц) [доступный отрывок для чтения: 10 страниц]

Глава 1 или «Орел взмывает ввысь»

Полгода спустя, Мексика, штат Керетаро, Эсекьель-Монтес.

Меня зовут Никита Орлов. Ну, или Ник Орел, но чаще просто – Орел. Сколько я себя помню, все называли меня Орлом. Кроме родителей и сестер, конечно же. На самом деле я и сам так представлялся. И все потому, что наша семья постоянно разъезжала по миру, и мы часто обзаводились новыми знакомствами. Поэтому, когда нужно было как-то себя назвать, я говорил «орел» на языке той страны, в который мы находились. Это слово универсальное и переводится на все языки: а́гила, и́гал, игури, орел, орзел, арол…

А вот с именем Никита все куда сложнее. В лучшем случае меня звали просто Ник, в худшем Никитя или Ни́кита, и вообще коверкали как кому вздумается, а меня это жутко раздражало. Поэтому просто – орел.

Вот и сейчас, в Мексике меня называют А́гила, что переводится как орел. Да и нравится мне, как оно звучит. К тому же настоящее имя мне светить нельзя, так как я похитил сестер из приюта и теперь мы скрываемся. Да и вообще, я веду не самую правильную и законопослушную жизнь. Чтобы выжить – я ворую.

Но так было не всегда. Раньше я бы никогда на такое пошел. И еще три года назад, если бы мне кто-то сказал, что я буду жить в мексиканских трущобах, шарить по карманам богатых сеньоров, грабить их дома… Да я бы рассмеялся им в лицо! А будь у меня плохое настроение, еще бы и в нос дал, тут, как карта ляжет.

А сейчас я сидел в стареньком тонированном Джипе вместе с Доминго и Карлосом напротив шикарной виллы и ждал, когда Карлос взломает систему охраны.

На эту самую виллу у нас имелись большие надежды, особенно у меня. Мы за ней наблюдали три месяца, там жил какой-то важный американец, которого каждое утро забирал навороченный скайер, а привозил поздним вечером. Наверняка у такого человека дома есть чем поживиться. Особые надежды я возлагал на сейф, который стоял у американца в кабинете. Сейф замечательно просматривался через окно, если влезть на одно из деревьев, что росли вокруг виллы, и посмотреть в бинокль.

Ну и даже если в сейфе ничего ценного не окажется, в доме и так достаточно дорогого барахла. Достаточно, чтоб я смог продать свою долю, сделать нам документы и поскорее свалить из этой гребной дыры.

А пока мы ждали, когда Карлос, наконец, отключит систему, я ностальгировал, вспоминая свою прежнюю жизнь.

Да, тогда, три года назад, у меня были мечты и планы, беззаботная жизнь: яркий и шумный круговорот, похожий на бразильский карнавал. Путешествия, гастроли, новые знакомства и вечный праздник. Мои родители были артистами лучшего в мире циркового шоу, и я, к слову, да и Женька с Леркой, тоже иногда выступали. Я с акробатическим составом, а девчонки в гимнастических постановках вместе с мамой.

С самого раннего детства я бредил магией. Смешно даже, я всерьез мечтал стать магом, но затем лет в шесть узнал, что волшебства не существует. Тогда я испытал первое нешуточное разочарование в жизни, и причем – крайне болезненное. Ох, как же я рыдал!

Но это потом, сначала, правда, я не поверил. Мы на тот момент, второй год гастролировали по Индии, а там все местные всерьёз верили в магию, как во что-то обыденное и само собой разумеющееся. Но отец оказался убедительней, а затем еще и Арно наш иллюзионист, которого я считал настоящим волшебником, подтвердил.

Я, переболев и немного успокоившись, опустил планку. Решил, что буду иллюзионистом. Это ведь тоже неплохо, пусть настоящего волшебства и не существует, но подарить это волшебство другим, заставить публику поверить в чудеса хотя бы на миг… Может это и есть то самое волшебство, если ты в него веришь.

И тогда я пристал к Арно, заявив, что тоже намерен стать иллюзионистом. Пообещал ему быть самым послушным и прилежным учеником. И Арно не смог мне отказать. Так я начал свой путь к мечте и шел по нему вполне успешно. Пока все не пошло наперекосяк.

С того самого момента, когда скайер моих родителей взорвали. А потом еще и обвинили моего отца – гражданина мира, в том, что он шпионил для русских спецслужб. Абсурд, конечно же. Ну, какой из отца шпион? Он был светским человеком, публичной личностью, отдавался целиком и полностью любимому делу. Да и вообще, имел пацифистские взгляды. А тут вдруг шпион.

Но комиссия ООН, расследовавшая дело, нашла в его нано-сэде какую-то переписку с русскими. В общем, в деле о смерти моих родителей значится, что они погибли по вине русских спецслужб, которые якобы их сами и устранили. Российские власти, конечно же, все опровергли.

Но нас это шокировало. Да и вообще отец шестнадцать лет назад как отказался от русского гражданства и русским был лишь в далеком прошлом. До того как весь цирковой состав «Волшебных иллюзий Рауля Берутти» не решил получить документ ООН, дающий право беспрепятственно пересекать границы любых стран. А еще у них в тридцатые была мода отказываться от гражданства и вступать в членство граждан мира.

В общем, все это привело к тому, что после смерти родителей, нас отправили с сестрами в мексиканский приют. А так как мы являлись апатридами и неплохо говорили по-испански, еще и впарили это мексиканское гражданство, чтоб его! Знали бы, что незнание языка могло бы быть веским поводом для не оставления нас в этой жуткой стране, говорили бы только на английском или на русском. Но мы, к сожалению, не знали.

И угораздило же случиться всему этому именно в Мексике!

После смерти родителей жизнь стала похожа на затяжной кошмарный сон. Все рухнуло в один миг, безвозвратно разбилось вдребезги.

Цирк был моей жизнью. Нашей жизнью. Мы были одной большой семьей, по крайней мере, я всегда так считал.

И тем болезней и обидней стало, когда после похорон за нами пришли мексиканские соцработники. А вся цирковая труппа, все кого мы считали семьёй, трусливо попрятались и даже не вышли попрощаться. От нас отказались все. Даже Арис, даже Рауль, который был нам как дедушка. Нас все бросили, никто не хотел связываться с детьми шпиона.

Странно, но это потрясло меня больше чем смерть родителей. По крайней мере, родители нас не предавали, они просто умерли, а точнее их убили.

А затем начался настоящий ад. До сих пор не могу вспоминать о приюте без содрогания. Скажу просто, хуже мексиканских приютов, только мексиканские тюрьмы. И если о тюрьмах я знал только из рассказов Диего, то об ужасах, творившихся в мексиканских домах сирот, я знал не понаслышке.

– Ну что там? – нетерпеливо поинтересовался Диего.

– Ждем, – ответил Карлос, – программа пытается обойти защиту, минут пять займёт.

Диего раздражённо цокнул языком, нахмурился и, скрестив руки на груди, уставился в окно.

– Эй, – тихонько позвал меня Карлос, покосившись на Диего. – Вечером, как? Празднуем? Можем завалиться в «Кактус на обочине».

– Рано праздновать, – оборвал его Диего, – ты сначала дело сделай.

Карлос посмотрел на него обиженно и отвернулся, уткнувшись в экран.

Через его плечо я заметил, что он открыл еще одно окно на мониторе и листает новостную ленту.

– Смотри, – резко повернулся ко мне Карлос, показав монитор, – это фото Пенья-де-Берналь с дрона. Ребята из группы конспирологов запускали. Ты смотри! Ух и военных туда нагнали. По любому что-то мутное там. Всю деревню, гляди, забором обнесли.

Диего неодобрительно закачал головой, вздохнул и снова уставился в окно.

Я пожал плечами. Конспиралогические взгляды Карлоса я не разделял.

– Там ведь радиоактивный астероид упал. Видимо ликвидируют последствия, убирают обломки, – сказал я.

– Ага! Какой в задницу радиоактивный астероид? – оскорбился Карлос и смахнул с монитора фото. – Такого не бывает. Чушь для замыливания глаз простачкам. НЛО там упало, сто пудов! Полгода ликвидировать последствия? Да у них там что? Чернобыль? Бред, я тебе говорю. Невозможно. Нет, что-то там явно нечисто. В сети много информации. Местные много болтают, что мол, после взрыва у всех кровь из носа шла, голова болела.

– Так, – ухмыльнулся я, – из-за радиации ведь.

– А вот и ни черта! Нет там никакой радиации. Парни из конспирологов делали вылазку, когда ещё территорию не обнесли забором, ходили с дозиметром. Нет радиации! Совсем!

Я закатил глаза. Спорить с ним бесполезно, да и не было у меня никакого желания. Старая тема. Карлос хоть и мой ровесник, но иногда кажется таким ребенком с этими своими НЛО. Да еще и все время пытается меня убедить, а я же – каждый раз пытаюсь его разубедить. Иногда наши споры достигают такого градуса, что кроме как дракой их нельзя закончить. Но сейчас точно не место и не время.

Диего, подумавший видимо о том же, мрачно взглянул на Карлоса и рявкнул:

– Хватит бредить! Делом займись.

Повисла тишина, а спустя минуту Карлос оживился:

– Готово, – тихо сказал он.

Мы переглянулись. Карлос продемонстрировал нам экран нано-сэда со столбцами бессвязных символов. Правда, ни я, ни Диего совершенно ничего там не понимали.

– Идем? – Диего напряженно посмотрел на меня.

Я кивнул, натянул на лицо лыжную маску, которая оставляла открытыми только глаза, накинул капюшон и выскочил из Джипа.

Второй этап нашего ограбления полностью зависел от меня. Карлос отключил систему охраны, я же должен сломать сигнализацию и вскрыть замки.

И времени у меня не так уж и много. Программа обнаружит внезапное отключение системы примерно через десять минут и перезагрузится. И если к тому моменту мы не отключим и не поставим блокиратор на сигнализацию, то сюда тут же нагрянет полиция.

Но я за это не переживал, у нас осечек еще ни разу не было. Втроем мы составляли отличную команду: я и Карлос виртуозно взламывали электронную систему и механические замки, а Диего же являлся нашим организатором и головой каждой такой вылазки. Он был старше нас в два раза, крутился в преступных кругах, имел много полезных связей, всегда мог достать нужное оборудование. У нас все отточено до автоматизма: скрупулезная подготовка, долгие недели, а то и месяцы планирования и изучения объекта. Когда ты уже в сотый раз прокручиваешь в голове пошаговый план действий, то во время самого дела все получается настолько легко и просто, что кажется, будто ты это делаешь в сотый раз. Поэтому я не ощущал никакого страха, никаких неожиданностей, все шло как по маслу.

Я подошел к высоким воротам с острыми зубцами. Панель управления первой сигнализации находилась внутри, там, за каменной изгородью, высотой в два человеческих роста. Но для меня это едва ли преграда, не зря же я всю жизнь тренировался.

Подтянулся за прут железных ворот, оттолкнулся ногой от изгороди, сгруппировался, прогнулся, кувырок. И вот – я уже с обратной стороны варварски взламываю пластиковый корпус сигнализации, выдергиваю провода с мясом и открываю ворота.

Дальше снова Карлос, он быстро заменяет сигнализацию на двойника, который временно изобразит сигнализацию прежнюю, правда – ненадолго. Любая системная проверка и двойник тут же выдаст себя.

Пока Карлос возился с сигнализацией, мы с Диего поспешили к дому. Я пока бежал, на автомате окинул взглядом камеры: одна у ворот, две на доме – под крышей и над входом. Камеры выключены, ни один датчик не горит, все идет как надо.

На входной двери два замка: один магнитный, другой сувальдный врезной открывающийся с ключа. Магнитный вообще полная лажа, набор универсальных ключей может купить любой дурак в сети за две тысячи пьесо, хоть это и незаконно.

А вот обычный механический замок, особенно дорогой, весьма сложно устроен. И чтобы вскрыть его, потребуется время. Но у меня ловкие, тренированные пальцы фокусника, набор отмычек, сделанных под заказ и немалый опыт взлома, поэтому и этот шести-сувальдный замок я вскрыл за несколько минут. Щелчок. Сигнализация мерзко завизжала. Но это не страшно, система охраны отключена, сигнал о взломе передать не сможет. Разве что услышит кто-то из соседей, что тоже маловероятно, до ближайшего дома полмили.

Карлос протиснулся первым, разбил панель, вырубил верещащий аппарат.

Все. У нас есть пятнадцать-двадцать минут, чтоб взять то, зачем мы пришли и свалить.

Диего и Карлос начали осматривать дом, вооружившись пластиковыми мешками, я же прямиком бросился на второй этаж к сейфу. Ещё на лестнице достал из потайных карманов куртки тонкие отмычки. Я уже знал, что меня ждёт, успел разглядеть еще месяц назад, когда мы запускали мини-коптер и заглядывали в окна виллы. И поднявшись в кабинет, я нисколько не удивился стандартному банковскому сейфу с двумя цилиндрическими замками по бокам дверцы.

Но сначала нужно просветить сейф на наличие электронных устройств. На сейфе тоже могла быть сигнализация.

– Агила! – послышался радостный голос Карлоса с первого этажа. – Да это джек-пот! У гринго одной техники! Ты должен это увидеть! У него акировский видео-сэд. Да он же тысяч пятьдесят стоит! А у тебя там как?

– Работаю, – отозвался я и принялся просвечивать сейф.

И вот же зараза! Внутри слева на стенке высветился прибор. Наверняка это что-то вроде старого доброго автодозвона. Автономная система, работает независимо от того, отключена охранная система или нет. Стоит только вставить в замочную скважину неоригинальный ключ, как прибор начнёт звонить хозяину. Черт!

Я принялся шарить по кабинету, ключи могут быть здесь. Несмотря на все эти многоуровневые системы безопасности, сами люди по этому поводу предпочитают не заморачиваться. И чем навороченней система, тем беспечней обладатели этой системы. Некоторые даже не закрывают сейф, однажды у нас и такое было.

Обычно ключи прячут в доме и с собой не носят никогда. Да и прячут их зачастую в самых банальных местах: в ящиках письменных столов, в прикроватных тумбочках, под матрасами, засовывают под ковер или под цветочный горшок, просто закидывают на высокие шкафы.

Наверняка и наш гринго спрятал ключ где-то здесь.

Я упорно принялся искать ключи. Конечно, я мог бросить этот сейф и пойти помогать Карлосу и Диего, и возможно я терял время. Вероятно, в сейфе не окажется ничего ценного, но я не мог сдаться. Я чувствовал, что там будет то, что изменит мою жизнь и поможет мне с сестрами навсегда уехать отсюда.

– Эй, – мимо кабинета проходил Диего и торопливо сказал: – Давай, скорее, ещё десять минут и сваливаем.

Я кивнул и продолжил напряженно шарить по ящикам.

– Что, не сможешь открыть?

– Смогу, – возразил я, заглянув под кадку с пальмой, – сейчас, только найду ключ.

– Ник, – Диего неодобрительно покачал головой. – Нет времени. Бросай. Поищи что-то другое.

Я не слушал. Взгляд наткнулся на картину с лесным пейзажем в тяжелой старинной раме. Точно! Картина!

Переметнулся к стене, аккуратно приподнял картину, заглянул в образовавшуюся щель между рамой и стеной. И вот же – ключ! Висит на крючке за картиной. Правда, только один, и не совсем понятно от левого замка он или от правого. Где же второй?

Второй нашелся через пять минут здесь же в кабинете, на полке с какими-то сувенирами и статуэтками. Ключ лежал под фигуркой слона.

– Агила, уходим! – крикнул снизу Диего.

– Иду, – отозвался я. – Еще минута.

Я решил рискнуть, даже если ошибусь с ключом, и защита оповестит владельца, мы успеем уехать.

Вставил ключ в замок. Он не проворачивался. Дьявол! Не угадал. А теперь нужно и впрямь поторапливаться. Я быстро вытащил ключ, переставил в другую замочную скважину…

Где-то вдалеке послышался вой полицейских сирен. Сначала даже решил, что мне просто показалось. Нет, так быстро бы они не успели среагировать, но вой нарастал.

– Уходим! – не своим голосом крикнул Диего.

– Агила! Быстро! – крикнул пробегающий мимо Карлос.

Я уже открыл сейф, повернул ручку – распахнул…

Внизу хлопнула дверь, Диего и Карлос ушли. Мне тоже следовало убираться. Но я как идиот, сидел на полу и таращился на то, что находилось в сейфе: какие-то бумажки, документы, бокс с видео-чипами, фотографии – черное пятно на стене – хрень какая-то. И ничего, совершенно ничего ценного. Ни драгоценностей, ни золотых слитков, ни денег. Даже завалящей кредитной карты или ключа от банковской ячейки не было. Такое чувство меня охватило – тоска и разочарование – будто на голову вылили ведро холодной воды.

Сирены приближались. Я взял себя в руки и быстро рванул вниз. Еще на лестнице услышал как, взвизгнув тормозами, сорвался с места наш Джип.

Да вашу ж мать! Но этого и следовало ожидать, мы это обсуждали много раз. Лучше схватят одного, чем всех.

Когда я добежал до выхода, черные полицейские скайеры уже приземлялись на зеленую лужайку перед виллой. Через парадный вход теперь не уйти.

Я рванул к черному выходу, там бассейн, а дальше изгородь. Перемахну через нее и уйду, затерявшись среди деревьев. Но и с обратной стороны уже кружили полицейские скайеры.

– Да чтоб вас пумы сожрали! – выругался я и опрометью бросился на второй этаж. Спрячусь, что-нибудь придумаю, но так просто им в руки не дамся. В тюрьму, тем более мексиканскую жуть как не хотелось.

– Это полиция! Всем бросить оружие и лечь на пол! – заорали внизу.

Ага, сейчас! Разогнался. Да и нет у меня никакого оружия, разве что отмычкой могу пырнуть.

Я влетел в первую попавшуюся комнату, это оказалась спальня, здесь царил бардак, все перевернуто и разбросано. Парни спешили, и было не до церемоний.

По лестнице уже грохотали тяжелые шаги. Я попробовал открыть окно, но внизу, крадучись, шли полицейские, окружая дом. Когда один из них начал поднимать голову, я отпрянул от окна. Заметил? Нет?

Нужно прятаться. Первое что пришло на ум – залезть под кровать. Но я тут же отверг эту мысль, не самая удачная идея, здесь меня начнут искать в первую очередь. Взгляд наткнулся на приоткрытую дверцу гардероба. А здесь можно попробовать спрятаться.

Я скользнул в гардероб, бесшумно задвинул за собой дверцу. Верхнюю полку заприметил сразу, еще когда дверь была открыта – узковатая, под самым потолком, но я должен протиснуться. На этой полке меня вряд ли станут искать. Там стояли какие-то коробки, я их аккуратно снял, две оставил, прикрыться.

Полицейские уже были везде, я слышал их переклички за стеной, слышал топот. В спальне скрипнула дверь. Сердце в груди забилось быстрее, не то чтобы страх, просто подскочил адреналин.

Ухватившись за вешалку с костюмами, я подтянулся, тихо уткнулся ногами в стену, затем перенес руки на дверцу шкафа – лишь бы только не вывалилась, – и аккуратно пополз вверх, к полке.

В комнату вошли полицейские, судя по шагам – двое.

– Под кроватью глянь, – сказал один из них.

Я мысленно усмехнулся. Правда улыбка получилась скорее истерическая, я чувствовал себя загнанным в угол. И теперь отчётливо понимал, что сердце ухает не только из-за подскочившего адреналина, я не хотел в тюрьму. Мне нельзя – у меня Лера с Женькой. Они ж без меня пропадут.

Спокойнее! Я сделал глубокий вдох, волнение сейчас ни к чему. Копы вот-вот заглянут в гардеробную, а я ещё под потолком вешу.

Сначала осторожно переместил руку, потом ногу и втиснулся на полку, прикрывшись коробкой, вторую поставить уже не успел. Дверь в гардеробную резко раздвинули.

Я вжался в стену, левую руку и ногу поджал под себя так, что чуть ли не сложился книжкой напополам. Полицейский шарил по стенке, пытаясь отыскать выключатель. Раздался щелчок, зажегся свет, ударив в глаза. Я зажмурился, застыл и затаил дыхание. Эти десять секунд, которые коп рыскал среди вешалок с одеждой, показались долгими часами. Когда он начал шелестеть одеждой прямо подо мной, я и вовсе буквально слился с полкой, став ее частью, по крайней мере, мне так казалось.

– Никого! – крикнул он.

– И здесь чисто, – отозвался второй. – Успели, похоже, уйти.

Полицейский вышел из гардеробной, дверцу не задвинул, свет не выключил. Ну и черт с ним, я радовался, что они уходят, и наконец, могу вдохнуть полной грудью.

И этот вздох оказался для меня роковым. Полка тихонько скрипнула, крепление не выдержало, раздался треск, и я с грохотом рухнул вниз прямиком на кучу обувных коробок.

Ё-мое! Это ж надо, чтоб так не везло-то!

У меня оставался один вариант, ломится с разбегу в окно и бежать что есть мочи, надеясь на свою ловкость и проворность. Но копы оказались быстрее. Когда я поднялся на ноги, на меня уже смотрели два нацеленных пистолета и две торжествующие мексиканские рожи.

– Hola, idiota! – усмехнулся один из копов.

– Сам придурок, – огрызнулся я по-русски, вставая и потирая ушибленный бок.

Глава 2 или «Орёл попадает в силки»

Я тоскливо глядел в окно взлетающего с зелёной лужайки скайера. Ярко-красная крыша виллы мелькнула и исчезла. Настроение было паршивое, болели ребра от полицейских дубинок, но я не мог еще раз не попытаться удрать. Несопротивление целесообразно только тогда, когда ты не виновен либо тебе светит небольшой срок. Но в моем же случае попытка бегства при задержании особой погоды уже не сыграет.

Я ощущал попеременно, как на меня накатывает то злость, то отчаяние. А ведь все было так хорошо. Я ведь был почти у цели. Я уже мысленно распрощался с Мексикой и на всех парах мчал с сестрами в Россию.

А все этот проклятый сейф. Ну и на кой черт он мне сдался? Будто осел упёрся в него. А еще это дурацкое ощущение – как будто я точно знал, что там мешок бриллиантов, не меньше. А там пшик! Бумажки и фотографии эти. До сих пор картинка стоит перед глазами – чёрное пятно смолы на сером камне. Жуткие эти фотографии, если честно, было в них что-то такое, отчего у меня волосы на руках и затылке ершились. И почему этот американец хранит их в сейфе? Наверное, он просто больной на голову…

С двух сторон меня подпирали плечами полицейские, от одного из них, того что постарше с густыми усами, резко несло чесночным амбре, и я старался не поворачиваться в его сторону. Второй молодой и подтянутый в темных солнечных очках похоже возомнил себя крутым суровым полисменом, который даже в полумрачной кабине скайера не смеет снять очки, чтобы не разрушить образ крутости.

Руки ныли, вместо обычных наручников, на запястьях стянули пластиковый хомут, и стянули так сильно, что не пошевелить, не провернуть. В пальцах покалывало, они потихоньку немели, приобретая голубоватый оттенок.

– Сеньор полисмен, – обратился я к тому, что в очках, протянув посиневшие руки. – Можно ослабить немного.

Коп недовольно скривился, хмыкнул и отвернулся, будто не услышал мою просьбу. Скотина. Я едва сдержался, чтоб не зарядить ему по морде этими самыми руками.

Второй коп, чесночный, легонько толкнул меня в бок, и снисходительно предложил:

– Давай, немного ослаблю.

Я с готовностью протянул ему руки. Любитель чеснока, пока ослаблял хомут, с интересом поглядывал на меня, усмехаясь в пышные усы. Я догадался, хочет что-то сказать. И судя по взгляду полному сочувствия, будет уму разуму учить.

– И как же тебя так угораздило? – осуждающе покачал головой полицейский. – Эх, жаль тебя, идиота. Молодой ведь совсем. Сколько тебе? Двадцать? Двадцать два?

Я не ответил, лишь не без гордости подумал, что коп решил, будто я старше, чем есть на самом деле. А так мне девятнадцать лишь в октябре стукнет.

– У меня сын, такой как ты, – вздохнул полисмен. – Жить бы тебе в удовольствие, работать честно, веселиться, девчонок тискать. А теперь загремишь за решетку, тут даже думать нечего. И зачем ты только полез в дом этого сеньора? Он же американский профессор, уважаемый человек, за ним правительство, президент! – коп многозначительно вскинул указательный палец. – Вляпался, ты, короче, амиго, по-крупному.

Ну вот, а я все думал: где же мы промахнулись? Почему полиция приехала через секунду, после того, как я вставил ключ? Нет же – это явно не из-за сейфа с автодозвоном, где-то еще что-то было. Что-то, что мы упустили из виду. А теперь все стало ясно. Диего плохо проверил этого богатенького гринго, а он оказался американским профессором, да еще и связанным с правительством. Ну и конечно, спецслужбы за ним приглядывали, и наверняка и за его домом тоже. Скорее всего, вилла утыкана жучками и скрытыми камерами. Да что ж мне так навезёт-то!

Чувство, будто я падаю с обрыва в пропасть, ощущалось настолько явственно, что у меня голова пошла кругом.

И как теперь? Я ведь надеялся, что получится выкрутиться.

Я рассчитывал на Диего, у него имеются связи в нужных кругах. В конце концов, мы не были одиночками, здесь это невозможно и небезопасно. За нами стояли серьезные люди, которым мы отдавали часть прибыли и поэтому нас никто не трогал. Я очень на них надеялся. А теперь мои надежды стремительно испарялись, как пролитая на горячий песок текила.

Теперь мне никто не поможет. Мафия не пойдёт против правительства ради какого-то сироты-циркача. И даже первая мысль: подкупить копов, ни для кого не секрет, что здесь они большие охотники до взяток, разбилась вдребезги. У меня не хватит денег, чтоб откупиться от президента.

Весь остальной путь к полицейскому участку, я провел хмуро глядя через окно скайера нараспластавшиеся внизу, будто черепахи на солнце, дома.

Тревожные мысли крутились в голове. Нет, я не переживал о том, что попаду в тюрьму. Плевать, этого я не боялся. Я весьма изворотливый и смекалистый – не пропаду и в тюрьме. А вот как девчонки будут без меня? Кто о них позаботится? Отдадут ли Карлос и Диего им мою долю? Мы этот вопрос никогда не обсуждали. Да наверное никто из нас даже такой мыли допустить не мог, что выйдет осечка.

Вообще, что в Карлосе, что в Диего я был уверен. Они меня не кинут. Без Диего так мы вообще бы не выжили. Именно он приютил нас, когда мы почти два месяца скитались по улицам и натурально голодали. Конечно, большую роль в этом сыграли мои способности щипача, которые Диего так впечатлили, что он сразу взял меня в оборот.

Он же помог нам сновыми документами, с жильем. Оставалось надеяться, что и теперь он не бросит.

В участок мы прибыли довольно быстро. Мне отсканировали сетчатку глаз, взяли скан отпечатков пальцев, сфотографировали, а после обыскали, и нашли заразы в моих потайных карманах отмычки. У меня теплилась надежда, что хоть те, которые спрятаны в швах штанов не найдут, но полицейский, будто прочитав мои мысли, притащил металлодетектор и у меня отобрали все.

Затем запихнули в маленькую тесную камеру: все четыре койки, хотя заключенных вместе со мной уже было пятеро. Да, здесь было весьма людно, душно и воняло потом и мочой. У входа прямо на полу сидел пацан весь в татуировках и даже на лице какие-то надписи и узоры, я сильно не вглядывался, потому что это тип смотрел на меня с таким дерзким вызовом, что еще секунда, и он сорвется с места, накинувшись на меня с кулаками. От него так и жгло агрессией и злобой, но настроения у меня было едва ли боевое. Да и драку ради драки я не понимал, хотя и был уверен, что этого татуированного уложу с одного удара. На одной из нижних коек развалился тучный усатый мужик в расстёгнутой яркой цветастой рубашке. Рядом с ним сидел еще один, его полная противоположность: тощий, кости и вены выпирают из-под сухощавой коричневой кожи, лицо в глубоких морщинах, взгляд полный безразличия и усталости. И последний – старик: грязный в драной одежде, очевидно бездомный, он дрых прямо на полу как-то неуместно свернувшись калачиком и подложив руки под щеку.

Мои временные сокамерники, кроме спящего старика, с интересом уставились на меня. Я изобразил простачка, поздоровался с ними по-французски, спросил, знает ли тут кто-нибудь французский. К счастью мне не ответили, на то и был расчёт, лучше притвориться иностранцем. Разговаривать сейчас ни с кем не хотелось.

Я переступил через спящего старика, и разместился в самом темном углу камеры. В общем-то, три койки были свободны, и я мог занять одну из них, но глядя на грязные засаленные вонючие матрасы, желание к ним прикасаться сразу отпало. И я решил, что лучше уж сидеть на голом полу в тёмном углу. Сейчас мне хотелось спрятаться от всего мира, особенно от настойчиво-сверлящего взгляда татуированного.

– Эй, амиго, – злобно сверкнув золотым передним зубом, позвал татуированный. – Курить есть?

Я сделал вид, что не понимаю о чем речь.

Татуированный поднялся на ноги, оживился толстый мужик на койке, привстал на локтях, сверкнув глазами в предвкушении драки.

– Ты что, глухой? Сигареты есть?

Он начал медленно подходить.

Я начал вставать, татуированный видимо так просто не отстанет.

– Отвали, – сказал я по-испански, настроения шутить больше не осталось. – Я не курю и тебе не советую.

Татуированный нарочито-удивлённо округлил глаза.

– Слышал, Пабло, как заговорил этот марикон.

Зря он обзывался. Долго это терпеть я не собирался, едва качнувшись, резко сделал прямой выпад, втащив ему по подбородку, и татуированный окинув меня растерянным взглядом, рухнул на пол. Старик, возле которого и упал татуированный, проснувшись, встрепенулся, удивлённо окинул нас безумным взглядом и, качая головой, что-то бормоча, уполз в другой конец камеры, улегся там и замолк.

Жирдяй и тощий продолжали смотреть на меня. Я вопросительно вскинул брови.

– Зря ты его вырубил, – вдруг весело усмехнувшись сказал жирдяй, приглаживая усы, и снова завалился на койку. Тощий в подтверждение закивал, а затем добавил мрачным голосом:

– Зря, точно зря. Теперь Хуан тебе ночью горло перережет.

– Пусть только попробует, – буркнул я и сел обратно.

Это мы уже проходили еще в приюте. Хесус со своими псами с завидной регулярностью устраивали мне ночные экзекуции. И я даже не сомневался, что он может учудить нечто подобное. Ну ни прирезать, конечно, как бы он сюда пронес оружие? Но что-то близкое к этому – вполне. Только одного я не понимал, к чему это все было? Показать свой авторитет? Зачем?

Скорее всего, уже сегодня мне выдвинут обвинения и переведут центр предварительного заключения. Скучно им тут что ли?

Я несколько часов просидел в своём углу, больше никто меня не трогал. Только татуированный, очухавшись что-то вякнул и уполз к входу. Оттуда он то и дело злобно зыркал, но я уже не обращал на него внимание.

Все это время я думал о Женьке с Лерой. Теперь копы наверняка пробьют меня по базе и все выяснят. Нет, девчонок они вряд ли так быстро и просто смогут найти. Мы живем в доме покойной матери Диего. Девчонки красят светло-русые волосы в черный, носят карие линзы, их светлая кожа давно стало смуглой от жарких лучей мексиканского солнца, и теперь весьма сложно отличить их от местных деревенских девиц. К тому же в их биометрических свидетельствах, на которые я потратил немало денег, значится, что Лаура и Эмилия Дельгадо родились в Мексике, что Диего их отец, а мать умерла шесть лет назад. Документы выглядят идеально, если не пробивать их по базе, но вряд ли кому-то придет это в голову.

Главное, чтоб не взяли Диего и Карлоса, тогда вся наша конспирация рухнет, и моих сестер снова отправят в приют. Этого я боялся больше всего. Лерка может вообще не выдержать, она до сих пор не отошла от того случая. А от мысли, что то же самое может случиться с Женей, меня от злости начинало колотить. Даже не смотря на то, что прошло почти два года, я не мог спокойно вспоминать лицо Леры в тот день. Застывшие слезы, безразличный потухший взгляд.